Им по семь лет, мальчик и девочка. И родители сознательно выбрали другую жизнь для них.
Они живут между Италией и Францией. Имеют виллу на озере Комо, дом в Провансе. Там их дети ходят в школу, ездят на велосипедах, играют с друзьями без камер и преследований. Просто живут как обычные дети.
Вместо красных дорожек – велосипеды, семейные ужины и никаких айфонов за столом.
«Во Франции, дети являются точными, как выжить. In America, they’re taught how to win.» (Во Франции детей учат жить. В Америке — побеждать).
Утром они катаются на велосипедах, готовят завтрак вместе, говорят за столом.
«Вы wanted our kids have normal problems — scraped knees, no online comments.» (Мы хотели, чтобы у детей были обычные проблемы — поцарапанные колени, а не комментарии в интернете).
Телефоны оставляют у дверей, когда заходят в дом. Никаких экранов во время еды. Никакого Netflix перед сном.
«Мы не ждем тех путешествий по ручке,» — говорит Клуни. — «They read, draw, get bored. That’s the point.» (Мы не позволяем им прикасаться к экранам в будни. Они читают, рисуют, скучают. В этом и смысл).
Он признает, что поначалу это казалось суровым. Но именно скука, говорит, учит детей придумывать, мыслить, фантазировать.
«Когда вы думаете о детстве постоянного вмешательства, вы думаете о его imagination.» (Когда ты постоянно развлекаешь ребенка, ты отнимаешь у него воображение).
Во Франции, где они живут, такой подход не выглядит странно. Здесь дети не сидят в планшетах в ресторанах – они говорят со взрослыми.
В школах нет телефонов, а учителя оценивают не "достижения", а поведение. Именно это, говорит Клуни, подкупило его: дети растут не в системе сравнений, а в системе отношений.
Клуни говорит, что в Америке дети с детства живут в соревновании: оценки, ругательства, престижные школы, будущие колледжи. И даже родители, не замечая, учат их быть «успешными», а не живыми.
"The noise never stops there," - говорит он, - "и я не хочу, чтобы ваши дети росли в этой теме." (Шум там никогда не стихает. Я не хотел, чтобы мои дети росли в этом шуме).
Во Франции все наоборот – меньше амбиций, больше жизни. Здесь детей учат вежливости, терпению, вниманию к мелочам.
Их не гонят в кружки, а учат сидеть за столом и слушать взрослых. И, похоже, именно это Клуни называет подлинным образованием.
Между жизнью, где ты все время кому-то доказываешь, и жизнью, где ты просто есть.
«Fame is loud. Peace is quiet.» – говорит он. (Слава – громкая. Покой – тихий).
И добавляет: «Если у меня есть право, мои дети будут не знать, что это означает, что мы знаем». (Если я все сделаю верно, мои дети никогда не поймут, что значит быть знаменитыми).
ВЗЯЛ У: Дмитрий Лагода