Сегодня я хочу вернуться к психологическим экспериментам из прошлого. Как вы думаете, о ком пойдёт речь? Правильно, снова об обезьянах)) На этот раз никто не пытался их «усыновить», исследовалась природа формирования любви. Формирование любви, привязанности, зависимость безопасности от этих факторов.
И речь тут о детско-родительских отношениях.
Исследование на протяжении десяти лет (1950-1960гг.) проводил американский психолог Гарри Харлоу.
В те времена в обществе бурно расцветала теория о том, что демонстрация привязанности к ребёнку – не более, чем сентиментальный жест, не имеющий смысла. Что чрезмерная ласка к ребёнку может и вовсе навредить ему, привести к болезням или психическим отклонениям. Да, потребность проявления любви у матери есть, но это такая же биологическая потребность, как, например, еда. В общем, «ничего личного». О последствиях такого воспитания узнают спустя десятилетия, последствия эти дошли через поколения и до нас…
Так вот. Гарри Харлоу в то время пошёл вразрез с нормами воспитания. С его точки зрения, всё было далеко не так просто. Он считал, что для становления личности ребёнка, ему жизненно необходимо ощущение контакта с матерью. Контакта, комфорта и безопасности. Оставалось только как-то это доказать, не привлекая к исследованию детей, поскольку условия планировались не самые благоприятные. В ходе подготовки Харлоу исследовал нервную систему, строение интеллекта и прочие характеристики млекопитающих, чтобы подобрать наиболее близкий эквивалент грудничка-человека. В результате было отобрано более 60 особей детёнышей шимпанзе и макак-резусов.
На первом этапе в течение 6 часов после рождения детёнышей отбирали у матерей и перемещали в изолированные боксы. Планировалось создать несколько видов искусственно созданных матерей-суррогатов, чтобы проследить влияние каждого вида этих «матерей» на развитие и состояние детёныша. Но в самом начале, ещё до официального старта первого наблюдения, выяснилось, что на этапе подготовки в тех самых боксах изолированные малыши начали проявлять признаки привязанности к махровым подстилкам, лежащим рядом. Они кутались в них, прижимались. Если ткань пытались вынуть, малыши начинали кричать и плакать. Что в целом уже обозначило весь дальнейший исход исследования.
В дальнейшем детёнышей ждали следующие виды суррогатных матерей.
Проволочная. Холодная, жёсткая, некомфортная. Корм подавался независимо от «тела» мамы, отдельно.
1.1. Такая же, но корм был уже помещён внутрь с имитацией вскармливания.
«Идеальная» мама. Мягкая, обтекаемая, махровая с имитацией шерсти, тёплая за счёт помещённой внутрь лампы. Корм подавался отдельно.
2.1. Такая же, но с имитацией кормления.
Про маму второго, «тёплого» подвида говорилось, что она – мать, имитирующая бесконечное терпение, никогда не ругающая своего детёныша. Не умеющая злиться на него и кусаться в гневе.
Первое, что выяснилось – вне зависимости от источника питания, во всех случаях малыши проводили больше времени именно на мягкой и тёплой конструкции. В случаях же, когда корм был помещён внутрь «мамы», питались они одинаково охотно, но наблюдалась разница в поведении. Было замечено, что у детёнышей с мамой первого вида чаще наблюдается жидкий стул, что было признаком нервного напряжения (как и у людей?). Они проводили рядом с мамой намного меньше времени. Животные сидели на полу, сжимались, раскачивались взад-вперёд, что Харлоу даже классифицировал как ранние признаки аутизма.
На этом этапе было уже абсолютно чётко ясно, что одного кормления для здорового формирования личности ребёнка категорически недостаточно. Отсутствие тактильного контакта напрямую влияет на настроение и психологическое состояние.
На втором этапе нужно было выяснить, как детёныши в разных условиях «воспитания» будут реагировать на опасность в окружающей среде. Было сконструировано «чудовище» - макет, издающий громкие звуки и резкие движения. Цель – проверить, какова роль матери в вопросе утешения.
Абсолютно все подопытные при виде опасности бежали к маме второго типа. Прикосновения к мягкой шерсти их успокаивало. Впоследствии некоторые становились настолько смелыми, что не просто успокаивались и не обращали внимания на монстра, но и нападали на него сами. Помимо агрессии в ответ на нападение, успокоившись возле мамы, многие детёныши проявляли и просто здоровый интерес к «монстру». И то и другое говорило о нормальном, здоровом развитии психики и реакций. Чего не происходило у детёнышей рядом с мамой второго, холодного типа. Несмотря на то, что они пытались найти защиту у своей мамы, они оставались «безутешными», забивались в угол, пытались прятаться за конструкцию мамы, испытывали сильнейший стресс.
Проверив наличие привязанности детёнышей к матерям, Харлоу решил проверить и силу этой самой привязанности. Для этого был сконструирован дополнительный вид «злых матерей». Это был второй тип – мягкий, но со скрытыми угрозами. Одни из них очень сильно тряслись при прикосновении, другие сдували детёныша потоком воздуха, третьи и вовсе были снабжены проступающими на поверхность шипами, четвёртые имели встроенную металлическую пластину, отталкивающую детёныша.
Эта часть эксперимента особенно тяжёлая. Выяснилось, что даже после неоднократного проявления насилия, детёныши возвращались к матерям. Более осторожно, издавая звуки, всячески «прося прощения». Конечно ни о каких проступках речи не шло. Детёнышам обезьян так же, как и людям, свойственно иррациональное чувство вины. Приобретённое, не вызывающее вопросов.
Какие ещё феномены были выявлены?
Малышам, выросшим рядом с мягкой мамой, было достаточно просто её присутствия в комнате для того, чтобы чувствовать себя в безопасности и относиться к окружающему миру с доверием, проявляя интерес.
Малышам, которые воспитывались мягкой мамой, но на время были от неё изолированы, а затем возвращены назад, была свойственна сильная нервозность. Она проявлялась сильнее, чем у детёнышей, которые на протяжении всего времени находились с холодной мамой 1 типа. Нервозность эта выражалась в категорическом нежелании отходить от мамы, абсолютной незаинтересованности во внешних раздражителях.
При наблюдении уже за взрослыми особями, воспитанными холодной, проволочной мамой, было выявлено, что они не идут на контакт с сородичами. У них продолжали наблюдаться признаки аутизма. Они не проявляли интереса к происходящему, предпочитали отсиживаться в углу.
Заключительным этапом исследования стал эксперимент с собственным потомством у взрослых испытуемых особей. С этим возникли проблемы. Поскольку особи, воспитываемые суррогатными матерями, сами не вступали в контакт с самцами. Некоторые и вовсе отпугивали, кусая, и избегали любого общения. После фактически насильного оплодотворения, 20 самок всё же смогли дать потомство. Вырастить его они были не в состоянии. Они отстранялись от них так же, как и от взрослых сородичей. Алгоритма действий, которые предполагаются для воспитания потомства, в них просто не было заложено. В редких случаях обезьяны проявляли к своим детёнышам жестокость вплоть до убийства. После подобных инцидентов всех детёнышей изъяли у испытуемой группы и вернули в естественную среду обитания к стае.
О том, что моральные нормы и клинические и психологические испытания раньше были несовместимы. Не все относились к животным с должным почтением, если можно так сказать. Но это история, и она дала важнейшие результаты, на которых базируется вся дальнейшая наука… Этический кодекс Американской психологической ассоциации был разработан только в 1992 году. Гарри Харлоу даже в своё время имел крайне спорную репутацию.
Его исследования смогли дать толчок к принципиальным изменениям системы воспитания и подхода к ней. В детских домах к детям начали проявлять больше внимания. Стало нормой брать детей на руки, обнимать, качать. Воспитатели чаще начали разговаривать с ними.
Для меня это главный ответ на вопрос – как далеко нужно капнуть в детство, чтобы понять причинно-следственные связи всех психологических изменений. Как правило – очень далеко.
Немного фото с того эксперимента.