Советский и западный феминизм и их проблемы
Здравствуйте, товарищи!
Сегодня мы поговорим о том, какие два лагеря образовались в современном феминизме со времён Социалистической Революции в России, и какие проблемы они испытывают до сих пор. Так как термин «Марксистский Феминизм», принадлежавший Коллонтай по иронии получился довольно затасканным, и под ним подразумевается все, что угодно, и каждый его воспринимает так, как ему нравится, мы будем пользоваться историзмом, и назовём то, чем занимались сторонницы эмансипации в СССР «Советским Феминизмом», а противоположный лагерь «Западным Феминизмом». Так как мы не претендуем на истину в последней инстанции, а просто попытаемся разобраться в проблемах обоих, часто противоборствующих течениях.
Итак, что из себя представляет то, что мы только что назвали «Советским Феминизмом»? Проект решения «Женского Вопроса», как он тогда назывался, подразумевал полную экономическую, социальную и политическую свободу женщин, вне всяких границ. И как бы вы не относились к Коллонтай, именно она внесла значительный вклад в данное движение, как теоретический, так и практический. Важными инструментами политики женской эмансипации стали женотделы и делегатское движение, призванные обеспечить трудовое раскрепощение женщин и вовлечение их в производство и коммунистическое строительство. Проводимая политика подразумевала обеспечение экономической независимости женщины от мужчины — главы патриархальной семьи, как итог исчезновение патриархальной семьи как таковой, повышение грамотности женщин, ослабление семейно-брачных уз, сексуальную либерализацию. Процедуры развода и признания отцовства были упрощены, аборты легализованы. И как говорил Владимир Ильич, когда размышлял о женсоветах, и этого даже будет недостаточно, для полного раскрепощения женщин.
К сожалению, «советский феминизм», начинает натыкаться на одну проблему, которая появилась после седьмого съезда, посвящённого национальному вопросу. Дело в том, что в раннем СССР считалось, что малые народности, как и великорусский шовинизм должны «перерасти национализм», поэтому взращиванием традиционных ценностей малых и больших народов занималось само первое Коммунистическое Государство, каким бы странным это не казалось. Киров и Бухарин, которые, по началу, были критиками генеральной линии «слева», ради решения национального вопроса со временем, в отличие от Троцкого, стали критиками генеральной линии «справа». Многие большевики вообще считали и национальный вопрос несущественным и его тоже игнорировали, но сейчас не об этом. Несмотря на то, что данное решение стало фатальным для «советского феминизма», который был с энтузиазмом подхвачен снизу пролетариатом, Бухарин с Кировым пришли к одному важному выводу. Невозможно «поженить» традиционные ценности и женскую эмансипацию. И тут придётся выбирать, либо одно, либо другое. Радикальная женская эмансипация задуманная Лениным, невозможна в рамках традиционных ценностей. К этому мы ещё вернёмся, что же там с «западным феминизмом»?
Дело в том, что вплоть до сороковых/пятидесятых годов прошлого столетия, западный мир оставался клерикальной помойкой, в плане социальных и политических гарантий, экономического равенства. Не особо спасал и «новый курс» и «новый общественный договор», но об этом как-нибудь в другой раз. Поэтому и на «западный феминизм» это накладывало определённые особенности. Политически, «западный феминизм» проявил себя именно в шестидесятых годах, а конкретно, если пользоваться терминологией Ричарда Вайнена, он был предтечей «долгого 68-го», который способствовал появлению такого термина, как «люди 68-го», для которых «западный феминизм» был одной из главных движущих сил. Естественно «люди 68-го», как и «новые левые» в основном были студентами. И запомнились они именно захватами институтов студентами, антивоенной компанией против войны США во Вьетнаме, а так же подъёмом профсоюзного движения. Не было у них и проблемы «национального вопроса» в тех масштабах, какие были у Бухарина с Кировым. Так как националисты после победы СССР в Великой Отечественной Войне явно проигрывали до определённого момента «Новым Левым», выступающим за интернационализм. Была у «западного феминизма» другая проблема. Дело в том, что сами лидеры протестов, в отличие от низов общества, были гораздо консервативнее настроены к феминизму, чем их оппоненты из раннего «советского феминизма». Во-первых, они всё дальше откалывались от классовой борьбы, так как это противоречило протестантской этике. Во-вторых, даже радикальные феминистки не хотели от этой самой протестантской этики отказываться. И «люди 68-го», в отличие от СССР, все таки попытались объединить протестантскую этику, а соответственно традиционные ценности и «западный феминизм». Так собственно и появился «западный феминизм», каким мы его все знаем. «Западный феминизм» в зачатке утратил свою революционность, так как изначально не предполагал отбросить традиционные ценности. Поэтому ничего удивительного нет в том, что многие «люди 68-го», впоследствии стали католическими проповедниками, а некоторые вообще отказались от эмансипации. А борьба за матриархат, превратилась в борьбу за патриархат женщин. Об этом не мало переживали в своих работах, как Колин Крауч, один из студентов-революционеров 68-го, так и Эрих Фромм, отказавшийся к тому моменту от материализма и ставший, по иронии, католиком. В то время, как рабочие добивались существенных успехов в профсоюзной борьбе, для «западного феминизма» революционный 68-ой закончился не начавшись.
Из всего вышеописанного мы можем сделать определённые выводы. «Советский феминизм» в начале своего становления, был гораздо прогрессивнее «западного феминизма». Но специфические попытки решить национальный вопрос и консервативный бонапартизм 50-х 60-х годов в СССР поставили на нём жирную точку. Западный же феминизм изначально был заражён устаревшей консервативной протестантской моралью, как политически, так и культурно. Вроде они между собой такие разные, а проблема у них выходит одна. Настало время отправить традиционные ценности на свалку истории. Общество в котором будут мирно сосуществовать и традиционные ценности и женская эмансипация просто невозможен. Так как традиционалисты, как показывает история, не способны к секуляризации и компромиссам. Как и невозможно мирного сосуществования капитализма и социализма. Ульрика Майнхофф является скорее исключением из правил, которая начинала с немецкого протестантизма, а потом решительно встала на рельсы воинствующего атеизма и революционной борьбы за классовые интересы, включавшие в себя и феминизм. О методах борьбы RAF можно спорить, но решение покончить с протестантской моралью и традиционными ценностями было верным.
«Западный феминизм», пришедший на смену «Советскому Феминизму» в пост-советские страны уже после краха СССР , к великому сожалению, унаследовал и все черты протестантской морали. Отказ от классовой борьбы, а так же непонимание того, что главной проблемой которая мешает феминистическому движению является та самая «вертикальная семья» и те самые «традиционные религиозные ценности». Поэтому нет ничего удивительного в том, что та же «феминистка» Мария Арбатова, после того как из хиппи переквалифицировалась в яппи (что очень часто происходило и с западными феминистками) теперь рассказывает на ОРТ, как в «совке» женщины угнетали мужчин. А в консервативном до сих пор США, радикальный феминизм стал считаться чем-то возрастным, что можно перерасти и воспринимается многими обывателями, как что-то не очень важное. Консервативные левые в пост-советском пространстве переняли словесную политкорректность, которая стала важнее классовых интересов. Когда слово «феминизм» стало само по себе буржуазным, и если феминизм называть «эмансипацией», от этого что-то принципиально поменяется.
Список литературы:
Кристен Годси «Почему у женщин при социализме секс лучше»
Анжела Девис «Женщина Культура и Политика»
Терри Мартин «Империя «положительной деятельности». Нации и национализм в СССР»
Александра Коллонтай «Социальные Основы Женского вопроса»
Ричард Вайнен «Долгий 68-ой»
Крупская Н. К. «Женщина-работница»
Эрих Фромм «Иметь или быть»