Машины редко проезжали по влажным дорогам. Было достаточно тихо. Но город не спал. Она, как всегда, вышла поздней ночью. Черные колготки не защищали от встречного ветерка, но ей было привычно чувствовать зябкий холодок пробегающий по ляжкам. Выверенным движением рук, она достала сигарету из картонной коробочки с картинкой мучительной смерти. Так же ловко подкурилась и сделав вдох сквозь зубы, выпустила плотный дым. Курила на ходу. Она торопилась, но не опаздывала. Ей хотелось скорее разорвать тянущее чувство ожидания. Улица звучно отражала стук ее каблуков. Свет от фонарей и рекламы игрался в ее глазах и блестках вокруг них. Уже и не сосчитать сколько раз, такими же ночами сбегала она из дому. Сбегала и всегда шла в одну сторону. Сколько раз ее тянуло к этим апартаментам на двадцать втором этаже, где она бывала исключительно по ночам. Это ей необходимо. Ноги, будто сами влекли ее туда. И чем больше она думала об этом, тем сильнее распалялся жар внизу живота. Она не заметила как перешла на полубег. Наконец, появился желтоватый клык современной застройки. Гигантское, полностью стеклянное здание. Между ней и желанным избавлением оставались лишь железнодорожные пути. Тут давно обещали построить удобный переход, но пока работал только один. Чтобы до него добраться нужен не хилый крюк и, разумеется, много кто просто пролезал напрямую. Она не исключение. Стремительно и неосторожно протиснувшись в дыру плетеного забора с колючей проволокой она порвала колготки и немного порезала ногу. Рану припекало. От этого, желание только усилилось. Она прикусила губу. Даже подворачивающиеся каблуки от щебенки, усыпанной вдоль прохода, не тормозили ее рвение. Собака, которая обильно помечала какой-то знак с другой стороны путей, трусливо отбежала в сторонку, чтобы не быть задавленной. Услышав вдалеке, за поворотом, поезд, горящая желанием ещё быстрее стала перебирать ногами. Дойдя, наконец, до противоположного забора и перебравшись на другую сторону, она оказалось на ярко освещенной улице. Глубоко вдохнув ледяной воздух, достала еще одну сигарету и также на ходу превратила ее в окурок. Теперь ее блестки отливали холодно-голубым светом из-за густо наставленного неона. Когда то, она завороженно глядела на эти вывески, но на второй или третий раз они ей наскучили. Слишком яркие. Больше всего ей не нравилась вывеска "Брички до мессы", явно выделяющуюся из общего стиля своей вычурностью и цыганской дороговизной. Но, по большему счету ей вышло плевать, ведь необходимое ей было буквально в ста метрах от нее. И вот, она на пороге небоскреба. Синтез стекла и металла пустил в себя девушку. У лифта ее встретил консьерж. Он встречал ее, далеко не первый раз. Как обычно, он пожелал ей доброй ночи и жадно сопровождал глазами. Она же, не бросила на него даже короткого взгляда. Двери лифта закрылись и он медленно поднимался все выше и выше. Играла все та же музыка, как и в прошлые разы. Смотря на себя в зеркальные стены кабины, девушка поправила волосы и внимательно проверила, не размазалась ли помада. Пройдясь по себе сверху вниз и удостоверившись, что выглядит роскошно, отогнала мысль о возвращении домой, которая слабо мелькала где-то на фоне. Ей это необходимо. Лифт остановился. Двадцать второй этаж. Пастельный коридор и сотни дверей. Она уверенно идет к своей заветной. Двадцать два четырнадцать. Небольшая пауза. Она нужна для того, чтобы собраться с силами. Только сегодня пауза затягивается. Ей не впервой стоять перед этой дверью в предвкушении. По ту сторону слышались разговоры и смех. Волнение и напряжение внизу стало ещё сильнее, дыхание затаилось. Но не поднимается рука. Лишь на секунду ей показалось, что ей хватит духу развернуться и уйти. Что она сможет перетерпеть это желание. Взять над ним верх. Контролировать свое тело. Всего на мгновение, она представила свою жизнь без этого. Ее брови наморщились. Она ведь может без этого. Не сразу, но может. Он, спящий дома и ничего не подозревающий, может ей помочь. Нога сделала шаг назад. Но рука оказалось быстрее. На стук отозвался низкий мужской голос. На вопрос "Кто?", Она ответила - "Ласточка".
Ресторан «Бричка до Мессы».
По бумагам, чайхана с закосом под клубную музыку.
На деле, пошлая безвкусица с огромным меню и красивым баром.
На работу взял хозяин заведения, толстый, розовощекий делец.
По своему жадный, хитрый и знающий своё дело.
Я пришёл в семь вечера, народа не было.
По совместительству прачечная.
Шкафчик, переодевания, я уже наверху.
За баром, натирает стаканы мой тезка.
Худощавый, с одним наушником, всегда в водолазке, быстрый.
У бара, старшая официантка. Позже она расскажет мне, что ее избивал парень. Маленькая, чёрненькая, хитрая.
Ввели в курс дела, я, к сведению, никогда официантом не работал.
Ничего сложного - плов, шурпа, лепешка, чай.
«Лепешку режем сами» сказала старший официант, и нарезала лепешку на четыре части.
И я, разумеется, также резал лепешки.
Руки мыл перед этим всего один раз, наверно, в первый.
Но, как оказалось ничего сложного.
(Разумеется если ты все правильно делаешь)
(А как раз из за этого в мире и происходят всякие нелепые и ужасные в своей неправильности ситуации)
Ничего сложного было ровно до того момента когда на часах случилось одиннадцать.
Моя стажировка превратилась в горячую точку на ближнем востоке.
Старший официант вбивала за меня данные в кассу, я же по возможности носил блюда.
Вбил, например, джис (очень известное блюдо, думаю нет надобности его описывать), так вот джис, и нажал кнопку «печать» и чек вылезает у тебя и на кухне.
А если бы это было, к примеру, пиво, то чек вылез бы у тебя и на баре.
Не замысловато но интересно.
Ещё интереснее то, что мужчина который выходил из туалета, наблевал мне на джинсы.
Разумеется он сделал это не специально.
Блевать специально тяжело.
К радости моих джинс, на мне был фартук, его я и заменил на другой.
«Бричка до Мессы» светилась и шумела.
Бармен ставит бутылку вина.
Старший официант даёт команду поставить на стол женщине.
Я ставлю на стол женщине.
Женщина, (именно женщина, но в обществе ее бы стеснительно назвали девушкой) в шоке.
Бутылку открыли не при ней.
Она извиняется и просит другую бутылку.
Говорит что так не пойдёт.
«Это у вас что, забегаловка?» шепчет мне в ухо.
Старший официант в недоумении.
Даже хозяйка в недоумении.
Она кстати высокая, крашеная, с оттенком стервозности и ещё она хитрая.
Мне дают закрытую бутылку и штопор.
Я повторяю процедуру с перемещением бутылки.
Последнее что мне хочется делать, это отдавать ещё несуществующие деньги за вино которое где угодно, но не в бутылке или бокале.
У Женщино-девушки вопрос.
«Нет, я просто делаю это медленно»
Вино, в полном объёме в бутылке.
Слегка перепутав руки и последовательность действий, я налил вино в стакан.
Больше я к ней не подходил.
Пустые и грязные тарелки - из зала в кухню.
Выходишь из кухни - не жуй.
Об этом мне не говорили, но я сам придумал это правило.
В основном девушко-женщины, иногда мужчины.
Но если мужчины, то как в последний раз.
Новый столик, четыре девушко-женщины.
Одна из них, самая веселая, одарила меня вниманием.
Мужчина за баром сделал жест.
В меню был только стейк из лосося.
Мужчина настойчиво попросил стейк из сёмги.
Старший официант помог, и пробил семгу под сливочным соусом.
После этого, у меня с хозяином завязался такой разговор:
«Сёмга под сливочным соусом»
«Он заказал стейк из семги»
«Семгу под сливочным соусом»
«А почему ты принёс ему семгу под сливочным соусом, если он заказывал стейк?»
«В меню нет стейка из семги»
«Нет, там есть стейк из лосося»
«И почему ты не принёс его?»
«Потому что мужчина попросил стейк из семги»
«Сёмга и лосось это одно и тоже!»
«Гость попросил именно из семги»
«Ну так сказал бы что он из семги!»
Хотя я и предполагал заранее, что сёмга под сливочным соусом это не совсем то, что заказал клиент.
К слову, блюдо мужчине понравилось, ведь это был стейк из лосося, то есть из семги.
Я не садился уже часа четыре.
Время подходит к двум часам ночи.
Хозяина это не расстраивало.
Последний гость проведён к выходу.
К громкой музыке можно привыкнуть, но когда она выключается, ощущения схожи с опиумной инъекцией.
Убрать все тарелки и приборы.
И заменить скатерти на новые, если есть пятна.
Если они свежие - то обязательно меняем.
Если они старые и даже на видном месте - оставляй, никто не заметит.
Ближе к пяти часам утра уже не ощущаешь земли под ногами.
Движения походят на автоматические.
Видимо чай с большого заказа.
«Знай на кого работаешь».
Не от того что узнал на кого работаю.