Слыл могучий Мак-Грой графства Пертшир грозой.
Храбр, свиреп, ростом был великан.
Сеял ужас и страх в Грампианских горах,
На дорогах лихой катеран*.
Скажем, видит Мак-Грой, как вечерней порой
Лэрд* из Перта в карете спешит,
Встанет вдруг из камней, хвать за повод коней:
"Кошелёк или жизнь!" - говорит.
На плечах - рваный плед, за ремнём - пистолет
Да гленгарри* на рыжих кудрях,
Коль затеют с ним спор - вмиг из ножен клеймор*:
" Голова не сидит на плечах!?"
А седок не дурак, видит: парень - мастак,
Если что не по нём - враз проткнёт.
Тут спасенье одно - отдавай серебро,
Так глядишь, пощадит, не убьёт.
И творил бы Мак-Грой в Пертском графстве разбой
И окончил бы жизнь он в петле,
Только вдруг старика встретил у родника,
Что струился из щели в скале.
Говорит тот : "Постой, славный Эндрю Мак-Грой,
Весть к тебе шлёт со мною родня.
Целый день я шагал и порядком устал,
Так присядем же здесь, у ручья.
Твои братья, Мак-Грой, пали в битве большой
Где с Мак-Финами дрался наш клан.
Обезумел народ! Скотт* на скотта идёт
под довольный смешок англичан!
Горя мать не снесла, в тот же вечер слегла
И который уж день не встаёт.
То, как камень лежит, то навзрыд голосит -
Сыновей своих громко зовёт.
А отец - постарел, за три дня поседел,
Спину горе согнуло дугой,
Взгляд усталый потух, истомился, знать, дух,
В поединке с злосчастной судьбой.
"Всё же ты не один, есть ещё младший сын -
Великан, богатырь полный сил.
Мне позволишь пойти, чтобы Эндрю найти?" -
У отца твоего я спросил.
Он ответил :"Не смей! Эндрю - вор и злодей!
Нет таких сыновей у меня!
Коль не бросит разбой на дороге большой,
Не прощу до последнего дня!"
Зол отец на тебя, но пошёл всё же я,
Что б родителям сына вернуть.
Возвратись под их кров, поддержи стариков,
Про большую дорогу - забудь!"
Грозный Эндрю Мак-Грой, вдруг поник головой,
Слёзы блещут в потухших очах :
"Как же прав ты, отец! Сын твой - жалкий гордец,
Позабывший про честь вертопрах.
Но, пред Богом клянусь , я теперь изменюсь,
Изгоню из души зло и тьму!
Возвращусь в отчий клан, чей ношу я тартан*
И отца уваженье верну!
Ты, старик, поспеши и родне так скажи -
Слово Эндрю Мак-Гроя - кремень!
Нынче Рыжий Мак-Грой на дороге большой
Отработал последний свой день!"
Горцу вещи собрать - только плед повязать
И по тропке спустившись со скал,
По дороге большой храбрый Эндрю Мак-Грой,
К честной жизни вперёд зашагал.
В небе светит луна, а вокруг - тишина,
Лишь кузнечик порой застрочит,
Только слышит Мак-Грой у себя за спиной
Перестук частый конских копыт.
Эндру в чащу залез - вдруг драгунский разъезд?
Налетят, скрутят - только держись!
Этим - лишь бы связать, да откуда ж им знать,
Что Мак-Грой начал новую жизнь?
Но увидел Мак-Грой: едет с толстой сумой,
Англичанин - акцизный* верхом.
После трудного дня погоняет коня,
Тычет в рёбра ему каблуком.
С лавок мыта собрал, всех крестьян обобрал,
Взял акциз с постоялых дворов.
Королю пособил и себя не забыл -
Первый вор из казённых воров.
Ишь, торопится как! Здесь, в трёх милях - кабак:
Выпьет бренди да с грелкой в постель.
А мошна - тяжела, серебром, знать, полна,
Так и просится к Эндрю в кошель.
Эх, соблазн был велик! Всплыл пред взором старик...
И ведь клятву пред Богом давал,
Что сегодня Мак-Грой, на дороге большой
День последний разбой учинял.
Ну-ка, плед на плечо! День-то длится ещё!
Полночь - суткам конец, как и встарь!
А в часовне Сент - Джоб, вроде десять часов,
Прозвонил только что пономарь!
А акцизный, меж тем, не предвидя проблем,
Приближался к кустам под горой.
Вдруг, издав страшный рык, словно дьявол возник,
Перед всадником Рыжий Мак-Грой.
Плед, гленгарри, клеймор, лохаберский топор*,
Гнев и ярость в горящих глазах.
Ствол наставил в живот, перекошенный рот
Изрыгает :"Молись, сассенах!"*
Испугался фискал*, тот бы час ускакал,
Да злодей сразу спустит курок.
А свирепый Мак-Грой, завладев враз уздой,
Говорит: "Дай сюда свой мешок!
Час всего у меня до скончания дня,
Так не будем зря время терять.
Отдавай всё, что есть иль останешься здесь
Трупом хладным в канаве лежать!"
Вот ведь злая напасть! Чтоб совсем не пропасть,
Расстаётся акцизный с мошной.
В тот же миг серебро в сумку горца стекло.
Хорошо поживился Мак-Грой!
"Очень нынче спешу, так что вот, что скажу:
Я себе забираю коня.
Побыстрее слезай, плащ с кафтаном снимай
И сапожки, как раз на меня!"
Когда в Мэрриот - Хилл полночь колокол бил
Эндрю мили уж две проскакал:
"Честный я человек и не скажут вовек,
Что Мак-Грой своих слов не сдержал"
Пролетели года и ушли навсегда.
Вслед за веком сменяется век...
И Мак-Гроя дела скрыла времени мгла,
Так устроен, увы ,человек.
Лишь порою певца, за бутылкой винца,
Забулдыга в таверне просил:
"Ты, приятель, нам спой, как с дороги большой
Рыжий Эндрю Мак-Грой уходил!"
катеран - шотландский горец, часто употреблялось в смысле - разбойник.
Лэрд — представитель нетитулованного дворянства в Шотландии.
гле́нгарри — шотландский национальный головной убор, сплюснутая с боков шапочка наподобие пилотки из плотной шерстяной ткани с ленточками сзади.
Клеймор - шотландский палаш.
Скотты - самоназвание шотландцев.
Тарта́н — клетчатый орнамент, состоящий из горизонтальных и вертикальных полос, а также прямоугольных областей, заполненных диагональными полосками. В каждом шотландском клане расцветка тартана была особенной.
Акцизный - чиновник занимающийся сбором налогов и пошлин.
Топор Лохабер - разновидность секиры, которая использовалась почти исключительно в Шотландии.
Сассенах - саксонец, т.е. - англичанин.