Мне тридцать два года, я жуткий интроверт, и до недавнего времени жила одна в своей квартире в обществе лишь своего кота. При этом, у меня есть знакомые, есть друзья, коллеги, иногда пытаюсь построить и личную жизнь, я не совсем застворница, не имеющая выстраивать социальные отношения.
А вот с родственниками у меня всё сложно. Родные со стороны отца - это отдельная история. С семьёй матери я почти не поддерживала контакт, виделись регулярно только с мамой. У её сестры, моей тётки, несколько лет назад началась "вторая молодость", она встретила мужчину, и окунулась в отношения, живём в разных городах, не до встреч, а бабушка моя тяжёлый человек, у меня связано с ней очень много дурных воспоминаний из детства. Живут мама с бабушкой вместе, в том же городе, где и тётка.
Тридцатого сентября маме стало плохо, её забрали в больницу, а первого октября перевели в реанимацию, а третьего октября в палату. В тот же день я собрала себя и кота, и тёткин муж перевёз нас, теперь я живу в маминой квартире вместе с бабкой. Я знала, что будет тяжело, но не думала, что будет ТАК тяжело.
Работа на удалёнке, которую никуда не деть, лежачая больная, которой постоянно плохо, и которой я почти ничем не могу помочь, наседающие дальные родичи обрывают телефон, общение с врачом на мне, кот на мне, забота о быте (уборка, магазины) на мне, и что самое главное - бабка.
Я понимаю, что ей восемьдесят пять и что у неё в больнице тяжело больная дочь. Но это пиздец, товарищи, пиздец. Она каждый день звонит своим подружкам и в подробностях, с охами и ахами рассказывает, как проходит болезнь моей матери, периодически завывая: "О, Господи!". За день удаётся обработать трёх подружек, бонусом идут её брат с женой. Рефреном следует рассказ о том, как она от новостей о болезни моей матери чуть сама Богу душу не отдала, как она сползла по стенке когда врач сказала ей диагноз (она сидела на стуле и никуда, конечно, не сползала), как она не может спать (спит она прекрасно), как у неё нет сил. Спрятаться от этого потока эмоций невозможно, она почти кричит. Все подробности маминой болезни гипертрофированы или перевраны, но самое главное донести до всех, как бабка страдает.
Бабка всю жизнь была такой, мой покойный дед говорил, что его жене надо было стать актрисой. Пока он был жив, она немного сдерживалась, но и тогда порывалась публично страдать.
Если она не говорит по телефону, то шугает моего кота. Его безумно напугал переезд, и он, и без того незаметный, прячется в шкафу. Я говорила бабке, чтобы не трогала животное, дала ему привыкнуть, но она прододжает лезть к нему и пытается погладить. Ну, или врубает на Ютьюбе на полную громкость что-то типа "астропрогноз об окончании СВО", "ШОКИРУЮЩИЕ новости об Алле Пугачёвой". Или достаёт меня вопросами, просьбами, рассказами, и не важно, работаю я или даже сижу на унитазе.
Для меня, как для интроверта это всё безумно тяжело. Я мечтаю о вечера в тишине. О том, как лягу в свою собственную постель. Очень хочется отдохнуть. Я устала.
Сегодня суббота, я не выдержала и свалила на несколько часов погулять перед визитом в больницу к маме. Из больницы пришла "на базу", притащив бабке продуктов, как она просила. С порога меня встретили фразой, в которой смешивался трагизм и сарказм, мол, бросила бабку голодать. Она уже морально готовилась есть "картошку с ничем". Вечером до этого она жаловалась на соседку-армянку, которая "готовит тут по-рецептам, понимаете ли, свою кухню, с заумью", и что "а мы-то картошкой питались и ничего". Мало того, я увидела, что дверь в комнату матери, где я живу, открыта, мамины и мои вещи лежат не на местах, более того, части их нет.
Не горжусь, но я говорила на повышенных тонах. Спросила, где вещи мамы и мои. В ответ мне сказали, что "твоего тут ничего нет, а мамины я разобрала, как считаю нужным". Ну да, мой рабочий ноут, моя косметика, мой халат передают привет. Потом мне было сказано, что она "просто аккуратно всё разложила". Потом я увидела пакет для мусора, в котором была моя бутылка для воды, моя косметичка, моя маска для лица, мамина красивая открытка. Я была просто на грани, но не ттопала ногами и не кричала, стала заниматься своими делами.
Спустя пять минут мне заявили, чтобы я не смела говорить с ней "голосом учительницы", и что "она поражена". Я ответила, что поражена, что кто-то рылся в моих вещах. Меня милостиво простили и сказали, что раз я такая нежная, должна была убедить её в том, что мои вещи не нужно трогать.
Я понимаю, что это глупые проблемы, что многим тяжелее, но я устала. Очень. Сейчас я сижу в комнате матери, и думаю, не снять ли мне квартиру неподалёку, чтобы хотя бы вечерами отдыхать, но денег на это нет. Вернуться домой я не могу, за мамой в больнице плохо присматривают, и я ношу ей судно, помогаю кушать. Хочу поплакать, чтобы отпустила, но бабка обожает доводить людей до слёз, а радовать её совсем не хочется. Я устала. На фото та открытка, я, конечно, не дала выбросить ни свои вещи и такую красивовсть.