Рабочая неделя близилась к концу, и Татьяна тащилась домой с тяжёлой сумкой — в ней были отчёты, над которыми пришлось корпеть допоздна. В лифте, который, казалось, вот-вот развалится, она думала лишь об одном: «Как там Георгий? Купил ли хоть хлеб или опять весь день провисел в интернете?»
Когда она вошла в квартиру, обнаружила, что в кухне всё почти так же, как и утром: грязная чашка сына на столе, ноутбук открытый, а рядом — какие-то обрывки бумаги и ручка со сломанным колпачком. Сам Георгий сидел, уставившись в экран, где вещал энергичный «гуру» про инвестиции.
— Ну здравствуй, финансист, — произнесла Татьяна, стягивая ботинки.
— О, мам, привет! — Георгий повернулся к ней, улыбнувшись. — Короче, я нашёл гениальную схему... тут можно вложиться в крипту, а потом, понимаешь, бабки капают сами по себе!
— Ага, да-да. Вложился? — Татьяна села на расшатанную табуретку и посмотрела на сына. — И на какие шиши, напомни?
— Мам, ну мы же можем, типа, подстраховаться… — Георгий замялся, избегая её взгляда. — Я тебе потом всё верну. Сто процентов!
Она чуть не фыркнула от возмущения, но промолчала, заглянула в холодильник: пусто, кроме вчерашней кастрюли с остатками супа. «Ну писец…» — подумала она, доставая остатки еды.
В этот момент раздался звонок телефона. На экране мигала фамилия «Сергей (Папа)». Татьяна сделала глубокий вдох и ответила:
— Привет, Тань. Я тут хотел с Георгием поговорить, у меня новое предложение. Очень годное! — голос отца звучал чересчур бодро.
— Ну, как всегда, «очень годное», — проговорила Татьяна с сарказмом. — Держи, поговори.
Она протянула трубку Георгию, тот буквально оживился:
— Батя, здорово! Чё там? Да-да… серьёзно? Без вложений? Вообще огонь! А, нужно немного? Ну, не проблема, думаю, маман выделит…
Татьяна еле сдержалась, чтобы не вырвать телефон из рук сына. Сама она только тяжело вздохнула и ушла в коридор, чтобы не слышать всей этой «бизнес»-чепухи. В голове стучало: «Вот сейчас отец его накрутит, и ещё больший геморрой начнётся.»
Через пару минут Георгий принёс ей телефон, сияя, будто открыл секрет вселенной:
— Мам, прикинь, у бати схема прямо улёт! Всего-то какой-то онлайн-курс… Э-э, ну, тысяч сто-двести надо вложить, а потом, говорят, доход пойдёт, мам не горюй. Это ж лучше, чем в офисе за копейки пахать!
— Сто-двести?! — Татьяна чуть чашку не уронила. — Сынок, у тебя чего, крыша поехала? Откуда я возьму такие бабки?!
— Ну почему всегда такое негативное отношение? — Георгий напрягся, брови сошлись к переносице. — Я же для нас стараюсь, чтоб не влачить жалкое существование. Отец говорит — только лентяи не пробуют.
Сердце у Татьяны стукнуло, словно кто-то ударил по внутреннему колоколу:
— Твоя идея пробовать? Да ради бога, только не надо мои последние средства пускать на ветер! — она повысила голос, потом схватилась за голову. — Ладно, ладно, всё, молчу, не хочу ругаться. Голоден?
— Чуть-чуть, — выдал Георгий, заметно раздражённый. — Но я, если что, уже ухожу через час: там с отцом встреча, он обещал детали обсудить.
— Господи… — тихо выдохнула Татьяна.
Она решила позвонить Артёму, чтобы поделиться новостями. Но в дверь уже настойчиво стучали: «Тук-тук-тук!» Открыв, увидела Артёма — видимо, он приехал без предупреждения. В руках — пакеты с продуктами, на лице — тревога.
— Мама, привет, — сказал он, взглянув на угрюмого Георгия в комнате. — Судя по всему, у вас уже весело…
Артём завёл пакеты на кухню. В разговоре быстро выяснилось, что Георгий собрался куда-то с отцом, «чтоб по-быстрому всё оформить». Артём нахмурился:
— Звучит как типичная афера. Гош, ты реально веришь?
— Да пошли вы оба, — огрызнулся Георгий. — Надо же хоть что-то делать! А то всю жизнь прозябать в этом… (он махнул рукой на скромный интерьер) …коммунальном «рае»?
Татьяна беспомощно взглянула на старшего сына. Тот лишь покачал головой, мол: «Это всё плохо кончится.»
— Ладно, вы тут разбирайтесь, а я собираться буду, — Георгий резко хлопнул ноутбук. — Через час батя подъедет.
И он ушёл в свою комнату, громко закрыв дверь. Татьяна, порядком ошарашенная таким поворотом, пересказала Артёму, что Георгий собирается вытащить из неё деньги. Артём тяжело вздохнул, обхватив голову руками:
— Мама, мы что, опять на те же грабли наступаем? Отец, курсы, вложения… А у тебя же вот (он указал на кипу счетов) долги и кредиты.
— Да я понимаю, сынок… но Жорка же… он совсем...
— Он совсем сорвался, — закончил Артём. — Надо остановить его, пока не поздно.
В квартире повисла тревожная тишина. Где-то за стеной всхлипнул соседский ребёнок, а из коридора подуло холодом. Казалось, что на семью снова надвигается грозовая туча: вот-вот грянет гром, и все окажутся по разные стороны бури.
Татьяна сидела на кухне, устало держась за голову. Артём привёз продукты, попытался навести хотя бы элементарный порядок, но напряжённость в воздухе была такой, что казалось, вот-вот начнётся гроза. За стеной в комнате Георгия — гробовое молчание. Сергей должен был подъехать с минуты на минуту.
— Мама, — тихо сказал Артём, присаживаясь рядом, — я не понимаю, почему ты вообще допускаешь его… влезание в твои финансы?
— Да я, собственно, не хочу этого, — Татьяна чуть приподняла взгляд на старшего сына. — Он сам всё время просит, требует, что надо «вложиться»… Как будто я печатаю деньги, чесслово.
В этот момент дверь комнаты хлопнула, и Георгий выскочил в коридор, уже в куртке и с тем самым рваным рюкзаком за плечами.
— Я поеду, — бросил он, не глядя на мать.
— Куда поедешь? — Татьяна взглянула на часы. — Уже скоро девять вечера, ничего не работает, тем более банкомат рядом уже…
— Да чё мне эти банкоматы? Я с отцом поговорю.
— Послушай, Гош… — начал Артём, вставая со стула, — давай реально обсудим трезво. Сто-двести тысяч — ты в своём уме? У мамы нет таких денег!
— А кто сказал, что у неё надо брать? — Георгий бросил на брата злой взгляд. — Может, кредит оформлю. Или батя поможет.
— Батя? — Татьяна скривила губы. — Он когда-нибудь кому-нибудь помог по факту?
Словно в ответ на это прозвенел звонок домофона. Георгий тут же рванул к кнопке:
— Это он! Я спущусь вниз, поговорю. Вам-то что? Всё равно к вам претензий нет. — И, быстро нацепив ботинки, выскочил, не попрощавшись.
Артём метнул взгляд на мать: «Будем ли мы вмешиваться?» Татьяна тяжело вздохнула, словно перед прыжком в холодную воду.
— Пойдём, — сказала она коротко, поднимаясь и хватая ключи. — Не дай бог они там опять придумают какую-нибудь махинацию за мои кровные.
Они вышли в подъезд, где скрипучие ступеньки традиционно ворчали под ногами. В голове у Татьяны словно пульсировал сигнал тревоги: «Не дай ему уговорить сына на очередную авантюру!»
Когда они добрались до первого этажа, увидели в полутёмном предбаннике знакомый силуэт Сергея — тот стоял в модном пальто, поправляя галстук, а Георгий слушал его с почти фанатичным блеском в глазах.
— …конечно, всё под контролем! — громко уверял Сергей. — Я же вложил уже в эти курсы — там чистая схема, никаких рисков. Нужно только масштабироваться!
— А где ты взял деньги, «вложил»? — резко спросила Татьяна, подходя ближе. — Надеюсь, не на мои имя кредиты оформили?
— Таня, дорогая, ты чего такая нервная? — Сергей обернулся и расплылся в притворно-дружелюбной улыбке. — У меня были свои накопления, плюс там ещё друзья помогают…
Артём скрестил руки на груди:
— Пап, ты серьёзно? Какие «друзья»? Ты же вечно жалуешься, что все вокруг недооценивают твой «гений»…
— Да у тебя язык острый, парень, — Сергей нахмурился, но быстро переключился обратно на Георгия: — Слушай, мы сейчас едем в одно место, там надо кое-что оплатить — типа первый шаг. Если сто тысяч… ну, хотя бы пятьдесят вложим, остальное доберём. Жорка, кто не рискует, тот не пьёт шампанского!
— Какое к чёрту шампанское?! — не выдержала Татьяна. — Вы оба понимаете, что это может быть очередное мошенничество?
Георгий раздражённо дёрнул плечом:
— Да что вы все такие пессимисты?! «Мошенничество», «аферисты»… А я, между прочим, не могу в офис идти. У меня нога больная, меня в армию не взяли!
— В армию не взяли — это не повод сидеть без дела, — Артём повысил голос. — Ты можешь хотя бы попробовать устроиться, пусть на полставки, посмотреть, как это работает.
— Нет уж, спасибо, — Георгий криво ухмыльнулся. — Я не собираюсь «раком» стоять за копейки. Хочу бабки «нормальные»!
Артём хотел что-то возразить, но Татьяна вдруг шагнула вперёд, обратившись к Сергею с такой злостью, какую никогда прежде не показывала:
— Слушай, Серёжа, убери от моего сына свои «сказочные» проекты! Ты уже когда-то погорел на подобных схемах, а теперь снова туда лезешь?
— Да я… да я же ради Жорки стараюсь, — Сергей развёл руками, потом поправил лацкан пальто. — Хочу, чтобы он был свободным. Я вот из офиса в своё время ушёл — и ни о чём не жалею!
— Не жалеешь? — Татьяна почувствовала, как внутри всё закипает. — Ты квартиру чуть не отдал под залог, долгов понаделал… а теперь меня обвиняешь, что я «скучная» и не верю в твои псевдо-инвестиции?!
Тут Георгий попытался вклиниться:
— Мам, хватит! Ты просто не шаришь. Отец знает, что делает.
— Знает… (Татьяна усмехнулась горько) О да, он у нас знает…
Артём встал между ними, подняв руки, словно арбитр:
— Успокойтесь! Давайте по делу. Сколько нужно? Для чего? Какие гарантии? — он обвёл взглядом обоих мужчин.
Сергей быстро отдернулся, будто его спросили о чём-то неприличном:
— Гарантии? Артёмка, а кто тебе в жизни даст гарантии? Надо рисковать!
— Вот и всё, — хмуро подытожил Артём. — Ни плана, ни реальных цифр. Опять на пустых словах?
— Да заткнитесь вы! И ты, Артём, и ты, мам! Чё вы такие зануды?! Я не хочу быть лошком, работающим за миску супа. Я хочу нормальной жизни!
В подъезде эхо разнесло его крик. Татьяна резко сжала кулаки:
— «Лошок», говоришь… Зато ты сейчас не просто «лошок», ты… (она вдруг сбилась, чувствуя, как комок злости подкатывает к горлу). Сын, ты крадёшь у меня надежду, деньги, и хочешь, чтобы я молча на это смотрела?!
Георгий, покраснев, отшвырнул ногой свою сумку:
— Да никто не крадёт! Да я же ради нас стараюсь, чтоб мы жили нормально, чтоб… чтоб не считать копейки! Почему вы этого не понимаете?!
Артём стиснул зубы, впившись глазами в брата:
— Ты хоть раз подумал, как мама выплачивает эти долбаные счета, что будет, если она выложит последние деньги на очередной лохотрон?
— Это не лохотрон! — взревел Георгий. — Хватит! Заткнитесь оба! Лучше помогите… Или я… я просто уйду, понятно? И тогда точно будет всем наплевать!
Татьяна не выдержала и выкрикнула:
— Уйдёшь?! А ну валяй! Уже уходил — помним, как вернулся без копейки, в рваных ботинках. Кто тебя тогда кормил?!
— Да лучше снова уехать, чем тут слышать эти глупости! — Георгий сорвал с плеча рюкзак и метнул на пол. У него подрагивали губы, а в глазах блестела бешеная смесь обиды и ярости.
Сергей попытался взять сына за плечо:
— Гоша, успокойся… не горячись… давай выйдем на улицу, там поговорим…
— Да пошли вы все! — выкрикнул Георгий. — Ты тоже хорош, батя! Вместо того чтобы реально дать денег, вечно треплешься о схемах… и ничего не приносишь домой!
Слова Георгия прозвучали как неожиданный залп, после которого в подъезде повисла мёртвая тишина. Сергей растерянно отдёрнул руку, словно обжёгшись, Артём резко выдохнул, а Татьяна схватилась за батарею, чтобы не упасть в обморок от адреналина.
— Ну и всё, я сваливаю, — прошипел Георгий, подхватывая рюкзак. — Чё мне здесь делать, если вы меня не поддерживаете, считаете мошенником или дураком?
Татьяна почувствовала холодный ужас. Сын снова уходит? На этот раз ещё злее, чем прежде? Внутри всё сопротивлялось, но она вспомнила болезненный опыт предыдущего «побега» и внезапно сказала ровным, почти ледяным тоном:
— Уходишь — значит, принимаешь решение сам. Я больше не буду бегать за тобой. Это твой выбор, понял?
Георгий застыл, в глазах вспыхнул больной упрёк:
— Да чтоб вы все… И вообще, да пошли вы, — вырвалось у него, и он рванул к выходу, резко толкнув дверь.
Секунду никто не мог пошевелиться. Звук захлопнувшейся подъездной двери прозвучал как выстрел. Татьяна тяжело дышала, Артём отвернулся, а Сергей растерянно посмотрел на бывшую жену:
— Таня… Ты прям выгнала его?
— Да я… не выгоняла, сам психанул, — проговорила Татьяна срывающимся шёпотом. — Господи, что происходит…
— Мам… — тихо сказал Артём, — Это кульминация наших бесконечных разборок. И я… я уже не знаю, что делать.
В подъезде оставались только они втроём: Татьяна, Артём и Сергей. Атмосфера была пропитана острым чувством разрыва — все понимали, что Георгий сейчас может уйти навсегда или влезть в новые неприятности. Но ни у кого не хватало сил и слов, чтобы это предотвратить.
— Всё… — прошептала Татьяна, прикрывая лицо рукой. — Это точка невозврата, да?
Она медленно опустилась на ближайшую ступеньку, чувствуя, как внутри сворачивается нечто похожее на горькое признание: «Может, так и надо… Может, он сам должен понять, что к чему…» Но боль всё равно пожирала изнутри.
Далее мы увидим, к чему приведёт этот болезненный разрыв и какие решения примут герои
