Вчера в Питере была гроза и очень сильный ветер.
Пост о том что не ставьте машины под деревьями, особенно тополями.
Последствия сегодня видел. Хорошо если страховка есть.
точно на крышу. машина минус я думаю
МЧС приехали, отпилили ветки, которые дорогу перегородили и уехали
Сломало и ограду
Новое происшествие обрушилось как удар горячего ветра. Не просто лесной пожар у города, а разъяренный зверь, вставший на дыбы у подножия гор. «Тайга-1», старый вертолет МЧС, в котором Алексей (теперь – консультант по экстренным операциям) летел с командой к кромке огня, грохотал, трясясь в термальных потоках. Внизу бушевало море пламени – оранжево-багровое, пожирающее вековые сосны, выплескивающееся к дачным поселкам на окраине. Рация трещала:
«Внимание всем группам! Поступил сигнал SOS! Группа туристов – двое взрослых, трое детей – заблокирована в каменном мешке урочища «Орлиное Гнездо»! Координаты передаем! Огонь движется к ним! Повторяю: группа заблокирована!»
Сердце Алексея сжалось. «Орлиное Гнездо» – скальный карман на высоте, единственный путь к нему – узкий кулуар, который сейчас наверняка уже перекрыт стеной огня или ядовитым дымом.
Борьба с природой началась мгновенно. Караул под командой Игоря (теперь уже начальника) бросился создавать минерализованную полосу, пытаясь отсечь огонь от дач. Вертолет с Алексеем и группой спасения рванул к горам. Но огонь здесь был хозяином. Капризный горный ветер, словно дразнясь, резко сменил направление. Стена пламени, которую только что отгоняли от ущелья, развернулась и ринулась вверх по склону, прямо к «Орлиному Гнезду», отрезая путь вертолету плотной завесой дыма и раскаленного воздуха. Одновременно язык огня скользнул в сторону караула Игоря – они рисковали оказаться в кольце.
— Не пробиться! – закричал в шлемофон пилот, отворачивая от адской стены жары и пепла. «Термо потоки бьют как молоты! Дым пеленой!»
Алексей, прильнув к иллюминатору, вглядывался в дымную муть. Сквозь редкие разрывы он увидел то, что искал: крошечные фигурки на узкой скальной полке под нависающим козырьком скалы. Огонь бушевал выше них, но раскаленные камни и искры сыпались вниз, а ядрёный дым окутывал уступ. Один из детей – маленькая фигурка в яркой куртке – лежала без движения, взрослые отчаянно махали руками.
— Спустите меня! – решение созрело мгновенно, холодное и четкое. Алексей уже отстегивал ремни, хватая спасательную обвязку. «На скалу. Там раненый ребенок. Ветер может снова перемениться – у нас минуты».
Сергей, летевший с ними как старший группы спасения, схватил его за рукав. Его лицо, обычно спокойное, было искажено гневом и страхом.
— Ты с ума сошел, Петров?! – рявкнул он в рацию, перекрывая грохот винта. «Ты не оперативник! У тебя легкие – дырявое решето! Там же жара адская!»
Личный конфликт вспыхнул ярче пламени за бортом. Старая дружба столкнулась с яростным желанием Сергея защитить товарища от него же самого.
— Там ребенок без сознания, Сергей! – Алексей не отводил взгляда от его глаз. Его голос в шлемофоне был спокойным, но с железной жилой. «Вертолет не сядет. Других вариантов нет. Я легче всех. Я делал это сотни раз. Доверься».
— Доверял! Но ты уже тот! Ты… – Сергей не договорил, но смысл висел в воздухе: Ты сломан. Ты не должен собой так рисковать.
— Я тот, кто нужен здесь и сейчас, – отрезал Алексей. – Готовь веревку. Или я прыгну без нее.
В глазах Сергея боролись ярость, страх и понимание. Он знал Алексея. «Черт с тобой!» – выдохнул он, отдернув руку и кивнув спасателям. «Спускаем! Быстро! Страховку – тройную!»
Спасение стало спуском в преисподнюю. Вертолет завис, бросаясь из стороны в сторону как щепка в неспокойном озере. Алексей вывалился за борт. Вихри раскаленного воздуха били по нему, крутили, дым ел глаза даже сквозь маску. Веревка гудела от натяжения. Внизу, на скале, взрослые туристы кричали что-то, их голоса тонули в реве огня и винтов. Он увидел девочку – лет пяти, как его дочь. Бледная, без сознания, на лбу – кровь от упавшего на неё камня. Мать прикрывала ее своим телом от сыпящихся искр.
Алексей коснулся ногами раскаленной скалы. Жара была невыносимой, как в топке. Воздух обжигал легкие даже сквозь маску. Он быстро снял обвязку с себя, надел на девочку, надёжно всё закрепил.
— Поднимайте ребенка! Быстро! – скомандовал он в рацию, передавая груз наверх. Взрослые с надеждой смотрели на него. «Следом вас! По одному!»
Пока поднимали девочку, Алексей стоял на крошечном пятачке, ощущая, как огонь-хозяин ревет всего в сотне метров выше. Камни под ногами были горячими. Воздух дрожал. Он посмотрел на бушующее море пламени, пожирающее лес, на черное небо в дыму, на крошечный вертолет, удерживающий жизнь на тонкой нити веревки. И в этот момент, сквозь грохот, он произнес фразу, обращенную не к кому-то, а к самой стихии, к себе, к Сергею в вертолете, к Игорю в огненном кольце внизу:
— Огонь здесь — не враг, а хозяин. Мы просто гости. И должны уйти до того, как он попросит нас навсегда остаться.
Последнего туриста подняли. Алексей дал отмашку. Его рвануло вверх, прочь из каменного пекла. Вертолет рванул прочь от скалы как раз в тот момент, когда новый порыв ветра швырнул огненный водопад прямо на то место, где они только что стояли. Скала исчезла в буре пламени и дыма.
В салоне вертолета царила тишина, нарушаемая только ревом двигателей и тихим плачем спасенной девочки, очнувшейся на руках у матери. Сергей молча протянул Алексею флягу с водой. Их глаза встретились. В глазах Сергея уже не было гнева. Было тяжелое, бездонное понимание и тень стыда. Алексей кивнул, принимая флягу. Никаких слов не нужно было. Они были гостями в доме огня. И сегодня им позволили уйти. С детьми на руках. Это была единственная награда, которая имела значение. Внизу, на земле, огненное кольцо вокруг караула Игоря было прорвано. Битва продолжалась. Но жизни были вырваны из пасти хозяина. Сегодня – без потерь.
Авиация часто применяется для тушения пожаров. Про работу авиалесохраны и тушение пожаров с помощью вертолетов расскажу в отдельной статье,
С 1 октября в России на 7,6% будут увеличены выплаты военнослужащим и сотрудникам силовых структур, включая призывников, контрактников, работников МВД, Росгвардии, ФСИН и таможни.
Эта индексация заменит запланированное ранее повышение на 4,5% и связана с уровнем инфляции.
Вот такое сообщение пришло от RSCHS.
Бе-200. Источник фото ria.ru
Объединенная двигателестроительная корпорация приступила к работам по адаптации двигателя ПД-8 к самолету-амфибии Бе-200. Об этом сообщили в Ростехе.
Также Слюсарь заявил, что самолет-амфибя Бе-200 сегодня востребован не только в России, но и за рубежом. По его словам, Жаркий сезон вновь показал его востребованность, так что есть перспективы «оморячивания» ПД-8 для Бе-200.
На данный момент двигатель ПД-8 проходит сертификационные испытания в составе опытного ближнемагистрального импортозамещенного самолета SJ-100.
Еще больше по теме тут: https://dzen.ru/a/aIDSunEWoxxoeFQj
Такие учения проходят раз в два года и я рад присутствовать на таком масштабном событии.
Как я смог снять такое видео? Да все легко.
Я был в штабе учений, пока бригада медицины катастроф отрабатывала все манипуляции.
В гаражном боксе части №12 пахло маслом, свежей краской и… кофе. Не та тревожная, боевая тишина перед вызовом, а сосредоточенное молчание лекции. Полтора десятков новичков в свежей форме слушали молодого начальника караула. Он стоял у рачехлённой АЦ, его лицо, хоть и молодое, носило отпечаток уже увиденного ужаса пожаров и обретенной уверенности. Это был Саша – тот самый парень с окраин.
— ...поэтому запомните, – его голос звучал четко, без пафоса, но с железной убежденностью. – Огонь – не враг. Он стихия. Глупо его ненавидеть. Но смертельно глупо его не бояться.
Он сделал паузу, обводя взглядом серьезные, немного испуганные лица: «Здесь, в этих стенах, вас научат его укрощать. Но самое главное – вас научат бояться его правильно. Не парализующим страхом, а трезвым уважением к его силе. А это тот, кто заложил эту истину в основу нашей подготовки – боевой, и внутренней...» Саша повернулся и указал на фотографию, висящую на почетном месте у входа в караулку, рядом с дипломами и старыми касками.
Фото на стене было выцветшим, но узнаваемым. Алексей Петров в боевке, без каски, с усталым, но спокойным лицом. Рядом – Семен, уже седой, но все такой же крепкий, Сергей, Игорь с медалью "За отвагу на пожаре", и еще несколько ветеранов части. Не парадный снимок, а момент короткой передышки – грязные, уставшие, но живые. Под фото была лаконичная, выжженная на дубовой дощечке надпись:
«ГЕРОИ НЕ РОЖДАЮТСЯ. ОНИ УЧАТСЯ»
— ...этому человеку мы обязаны не только тактике, но и умению слышать себя и товарища в дыму, – продолжал Саша. – Он научил нас, что страх – не позор. Что паника убивает быстрее пламени. Что спасение – это не только вытащить из огня, но и не дать огню сжечь тебя изнутри. Он не просто герой. Он был нашим учителем. И его уроки спасли больше жизней, чем он мог представить.
Новички переводили взгляд с Саши на фото. На суровое, мудрое лицо Алексея. Им рассказывали легенды о подвигах, спасенных жизнях и о том, как этот человек, не смотря ни на что, нашел в себе силы передать свой огонь дальше.
Саша подошел к фотографии, дотронулся до рамки – жест уважения и памяти.
— Он говорил нам одну вещь, – добавил Саша, и в его голосе прозвучала та самая, выстраданная Алексеем мудрость. – Запомните ее. Возьмите с собой в каждый вызов, в каждый задымленный коридор, в каждую темную минуту сомнений:
«Иногда самый важный пожар — тот, который горит в нас самих. И его тоже нужно уметь тушить».
В гараже воцарилась тишина. Только гул холодильника в караулке да далекий гудок поезда нарушали ее. Молодые пожарные смотрели на фото. На слова под ним. И в их глазах, рядом с естественным страхом перед предстоящим огненным крещением, загоралась новая искра – понимания. Понимания, что их путь – это не только битва с внешней стихией, но и вечная, тихая война за собственное мужество, человечность и право носить звание пожарного. Путь, начатый когда-то человеком, который научился тушить самый страшный огонь – огонь внутри. И передал эту науку им.
