Вечный лоцман Марк Твен (о жизни и творчестве писателя)
Слухи о моей смерти
сильно преувеличены.
Марк Твен
Когда мы слышим имя Марка Твена, что в первую очередь приходит на ум? Разумеется, бессмертные Том Сойер и Гекльберри Финн, за приключениями которых вот уже более века следят дети всего мира. А в середине XIX столетия выкрик «Марк Твен» вызывал совсем другие ассоциации. «Отметь два» — вот что означала эта фраза, и речь шла о двух морских саженях, то есть о глубине, достаточной для того, чтобы могли пройти самые большие речные суда.
Молодой Сэмюэл Клеменс, устроившийся учеником к лоцману, взял себе такой псевдоним не случайно. В конце концов, именно его то и дело выкрикивали по всей Миссисипи. Отличная реклама, не так ли?
Ну а для читателей фантастики Марк Твен стал лоцманом, указавшим маршрут, по которому с тех пор не раз плавали многочисленные капитаны...
ДЕТСТВО, КОТОРОГО НЕ ВЕРНУТЬ
Говорят, чтобы писатель мог тронуть наши сердца, ему следует «повидать мир», «нюхнуть пороху». Прежде чем взяться за перо, Сэмюэл Клеменс с лихвой выполнил оба условия.
Его отец был одним из тех, кто в начале XIX века пытался поймать удачу за хвост. Джон Маршалл Клеменс менял профессии и города, был рабочим на заводе, адвокатом, практикующим юристом, лавочником, ремесленником, мировым судьёй, принимал участие в проекте строительства железной дороги, собирал средства для организации Навигационной компании на реке Солёной, разрабатывал планы создания шоссе... Безуспешно. Клеменсы переезжали из штата в штат, а призрачное счастье, казалось, опережало их на месяц, на день, на час...
Город Ганнибал: домик, где вырос Твен.
Сэмюэл Ленгхорн Клеменс был третьим из четырёх выживших детей Джона и Джейн, он родился 30 ноября 1835 года в городишке со звучным именем Флорида, но совершенно не помнил его. Когда Сэмюэлу было четыре года, семья переехала в город Ганнибал (штат Миссури). Там, на берегу великой Миссисипи, и прошло детство Сэма. Позже Ганнибал не раз появится в произведениях Марка Твена — под собственным названием или же под «творческими псевдонимами»: к примеру, в «Приключениях Тома Сойера» — как Сент-Питерсберг, а точнее, Санкт-Петербург.
Странный, парадоксальный город. Город, где сходились речные пути идущих по Миссисипи судов. Где пахло бойней и отбросами. Где жили работорговцы, жулики всех мастей и наивные прожектёры, верившие в лучшую долю.
Ганнибал (штат Миссури): современный вид на город.
Твен запомнил его именно таким: полным противоречий, но всё-таки — городом своего детства. Здесь он резвился с мальчишками, здесь бегал встречать приходящие суда, прогуливал школу, переплывал наперегонки Миссисипи, охотился на диких птиц... Один из приятелей Сэма — Том Бланкеншип — впоследствии стал прообразом знаменитого Гека Финна.
Вернувшись годы спустя в родной город, Твен удивится, каким же мелким и никчёмным тот стал. Но пока разочарования взрослой жизни были впереди, и юный Сэм Клеменс попросту радовался тому, что он таков, какой уж есть. Редкая возможность для того, кто большую часть жизни вынужден будет подстраиваться под ожидания других.
РЕПОРТЁР, ЛОЦМАН, ДЕЗЕРТИР...
Старший брат Сэма, Орион Клеменс, был таким же неисправимым прожектёром и безнадёжным неудачником, как их отец. В 1850-м Орион затеял издавать газету «Вестерн юнион». Четырнадцатилетний Сэм, который к тому времени успел пару лет поработать учеником наборщика в еженедельнике «Миссури курьер», стал писать для брата разного рода заметки.
Это был расцвет газетной юмористики — грубоватой, «народной», зачастую крайне невзыскательной. Шутки, подобные «аншлаговским», всегда в фаворе у массового читателя. С копирайтом тогда было полегче, и удачную юмореску могли перепечатывать без разрешения автора самые разные издания.
Пароход на Миссисипи (для таких Твен был лоцманом).
Ранние пробы пера Сэмюэла Клеменса интересны, пожалуй, в первую очередь исследователям его творчества или историкам журналистики. Но уже в них проявляется несколько черт, которые стали визитной карточкой Марка Твена. Умение надевать маску рассказчика-простака. Использование гротеска для усиления комического эффекта. И — что наиболее важно для нас — доведение той или иной ситуации до предела с помощью фантастического приёма.
Прежде чем стать знаменитым, Сэмюэл Клеменс прошёл длинный и тяжёлый путь. В восемнадцать лет он уехал из Ганнибала и четыре года странствовал по стране. Сэм очень боялся повторить судьбу своего на тот момент уже покойного отца. Он хотел во что бы то ни стало добиться успеха. Работал наборщиком, писал заметки, юморески, письма (был и такой жанр в те годы — нечто сродни репортажам и путевым очеркам).
В апреле 1857 года Клеменс решает ехать в Южную Америку. Однако по пути знакомится с лоцманом Горасом Биксби и передумывает. Теперь Сэмюэл Клеменс хочет учиться лоцманскому делу. Это не так уж просто — нужно знать Миссисипи как свои пять пальцев: какова она ночью и днём, во время спуска и подъёма по реке. Биксби согласился взять Клеменса учеником — и в течение целого года тот осваивал премудрости лоцманской науки.
Было тревожное время, вот-вот должна была разразиться война между Севером и Югом. Вплоть до самого её начала Клеменс водил пароходы по Миссисипи, одновременно посылая материалы в различные газеты. Четыре года, которые он будет вспоминать с грустью: славное время, когда Сэмюэл ни от кого не зависел. Последние годы «золотого века» лоцманов Миссисипи. Они закончились, едва лишь война добралась до великой реки.
В братоубийственной войне Сэм участия решил не принимать.
Через неделю после начала войны Клеменс возвращается в Ганнибал. Родственники, впрочем, давно уже уехали оттуда. Клеменс принимает сторону южан и две недели служит в составе нерегулярной части. При первых же слухах о наступлении северян ополченцы начинают потихоньку «делать ноги». Клеменс, заболевший фурункулёзом, отстаёт от своих и прячется на ферме у знакомых.
В итоге Сэмюэл оказывается между двух огней: дезертир в глазах одних, предатель — в глазах других. И куда деваться — неясно...
В ПОИСКАХ ЗОЛОТОЙ ЖИЛЫ
Спасение пришло от старшего брата — того самого, в чью газету Сэмюэл исправно писал разного рода заметки. Орион получил должность секретаря территории (будущего штата) Невада. Сэма он взял своим помощником — и братья отправились в очередное странствие за призрачной удачей.
Марк Твен — журналист (1868 год).
Невада в те годы считалась этаким аналогом Калифорнии. За несколько лет до приезда Клеменсов там нашли серебро и золото. Всплеску «золотой лихорадки» не помешала даже гражданская война. Не обошла она и Сэмюэла. Купив акции разных участков, младший Клеменс не стал ждать удачу, сложа руки. В компании из трёх человек он едет в Гумбольт — район, где по-прежнему живут индейцы. С января по август 1862 года Сэм работал старателем. Он видел немало золота и серебра. Но, по его же словам, никогда не держал в руках ни бруска, принадлежавшего лично ему.
Денег нет — и снова приходится браться за перо. В газете «Территориал энтерпрайз» городка Вирджиния-Сити один из сотрудников собрался совершить путешествие на Атлантическое побережье. Освободившееся место и занял Клеменс, который к тому времени был настолько беден, что до Вирджиния-Сити добирался пешком.
И снова — бесконечные заметки о головорезах, театральных зрелищах, грабежах, убийствах, заседаниях местного библейского общества, росте цен на акции... Клеменс не любил эту работу и поэтому с ещё большим удовольствием вернулся к юморескам. Некоторые из его рассказов, написанных в псевдонаучном стиле, принимались за чистую монету и перепечатывались другими газетами. Лондонская «Таймс», к примеру, всерьёз предлагала снабдить британские колониальные войска «изобретённым» Клеменсом прибором для борьбы с жарой.
Именно в «Территориал энтерпрайз», в феврале 1863 года, вышла заметка, впервые подписанная псевдонимом «Марк Твен». Использование псевдонимов было обычным делом по тем временам. Многие журналисты, особенно авторы юморесок, придумывали себе «маску»-повествователя — дурашливого, простоватого, абсурдного — и писали тексты как бы от его лица. Зачастую обычный читатель и не догадывался, кто скрывается под тем или иным псевдонимом.
Между тем статьи Твена стали приобретать популярность, их перепечатывали. Он знакомится со знаменитым Артемусом Уордом, точнее — с юмористом Брауном, который использовал такой псевдоним и частенько выступал с комическими лекциями. С одной из своих лекций он и приехал в Неваду. Твен многому научился у Брауна-Уорда, а чтение подобных лекций на долгие годы стало для писателя сперва любимым, затем — ненавистным и тягостным, но одним из основных источников дохода.
Янки из Коннектикута — пионер хронопутешествий.
Тогда, как и сейчас, профессия журналиста была одной из самых опасных. Твен часто писал материалы острые, задевающие тех или иных состоятельных людей. Ему приходилось отстаивать свою правоту в бумажных дуэлях на страницах газет. Несколько раз он принимал вызов и на дуэли вполне реальные — впрочем, до обмена выстрелами дело не доходило.
Он искал в Неваде золотую жилу — и наткнулся на неё, пусть даже совершенно не там, где рассчитывал. Броский псевдоним и профессиональная работа в газетной юмористике оказались первым реальным шагом на пути к известности.
БРЕМЯ ВЫБОРА
Очередной вызов на дуэль привёл к тому, что Твен должен был бежать из Невады. Власти приняли закон, согласно которому даже сам вызов карался тюремным заключением. К тому же, откровенно говоря, Твену здесь надоело — он, подобно отцу, не мог долго оставаться на одном месте.
В Сан-Франциско Клеменс пытается совмещать золотоискательство с журналистикой. Первое у него выходит плохо, второе — всё лучше. Зимой 1865 года он услышал одну из народных баек, которая, в переработанном виде, принесла ему широкую известность. Это была история о человеке по имени Кольман, который поспорил, что его дрессированная лягушка прыгнет выше любой другой. Когда Кольман вышел из комнаты, его противник накормил лягушку дробью — и таким образом выиграл.
Бесхитростная байка — но, рассказанная Твеном, она заиграла новыми красками. В первую очередь — благодаря выдуманному рассказчику, добродушному, простоватому шахтёру, который неспешно ведёт повествование, то и дело останавливаясь на второстепенных, ассоциативным образом всплывающих темах. «Знаменитая скачущая лягушка из Калавераса» на долгие годы стала визитной карточкой Твена, её он читал на своих лекциях-выступлениях во многих городах Штатов.
Оливия Клеменс с дочерьми Сюзи и Кларой (1878 год).
«Остроумие и юмор, — писал Твен, — если существует между ними разница, то только во времени — это молния и электрический свет. Оба явно из одного материала, но остроумие — это яркая, мгновенная и небезопасная вспышка, юмор же шалит и наслаждается сюжетными выкрутасами». Первые рассказы Твена были в большей степени юмористическими, построенными на верно подобранной манере исполнения, а не содержания. Они и требовали соответствующего мастерства при произнесении со сцены, каждый превращался в мини-спектакль.
«Янки» продолжил своё путешествие на киноэкранах.
Вместе с тем всё чаще в творчестве Твена звучат нотки социальной сатиры. Он, постранствовавший, повидавший всякого, понимал, насколько несовершенен человек, как много в нём зависти, злобы, глупости.
Нельзя сказать, что Твен был этаким идейным борцом за права людей, что он всегда оставался последователен в своих взглядах. Твен, как и каждый живой человек, не лишён слабостей и противоречий. Он отстаивал права китайцев и негров — но в то же время с пренебрежением относился к индейцам. Он сокрушался, что писатели закрывают глаза на несправедливость и беззаконие, — но свои наиболее едкие произведения не решался публиковать.
Став известным журналистом, Твен отправился сперва в путешествие на Гавайи, затем — на пароходе «Квакер-Сити» в тур по Европе и Палестине. Итогом этого тура стали очерки, впоследствии составившие книгу «Простаки за границей» (1869).
На «Квакер-Сити» Твен познакомился с братом своей будущей жены Оливии Лэнгдон. Дочь богатого углеторговца вряд ли думала, что какой-то эстрадный клоун и журналист станет её супругом, однако они поженились и действительно искренне любили друг друга всю жизнь. Вместе с тем женитьба на Оливии означала для Твена череду уступок, на которые следовало пойти. Он должен был обеспечить жене достойный уровень жизни. Оливия отныне стала первым читателем и главным цензором всех его работ; многие из которых отправлялись в легендарный сейф на первом этаже именно из-за её вердикта (Оливия была, в отличие от Твена, весьма богобоязненной особой).
НЕЧАЯННЫЙ ОТЕЦ-ОСНОВАТЕЛЬ
В первую очередь Твен знаменит, конечно, не как журналист или сатирик, но как писатель. Из-под его пера вышло немало рассказов, написанных на злобу дня, и то, что сегодня они выглядят так же свежо, говорит, пожалуй, не только о таланте Твена, но и о нас самих. Твен не раз использовал фантастику, чтобы ярче, чётче, острее поговорить о современности. Антиутопия, пародия на мистический рассказ, научно-фантастическое допущение были его рабочими инструментами.
Твен никогда не считал себя фантастом, львиная доля написанного им — как раз не фантастические произведения. Он пользовался приёмами исторического романа в «Принце и нищем» (1882) и «Личных воспоминаниях о Жанне д’Арк сьера Луи де Конта, её пажа и секретаря» (1896), писал о пережитом лично в «Пешком по Европе» (1880), «Жизни на Миссисипи» (1883), «По экватору» (1897). Не раз Твен прибегал к библейской тематике, но, опять же, произведения эти фантастикой не назовёшь. С другой стороны, «Путешествие капитана Стормфилда в рай» (1909) — вполне себе описание фантастического квеста с элементами сатиры и гротеска. А «Письмо ангела» (1887, впервые опубликовано в 1946) — маленький шедевр сатирической фантастики.
Твен развивал традиции Свифта и Распэ, и делал это смело и ярко. Другое дело, что многие из его произведений на долгие годы отправлялись в сейф... Он интересовался успехами современной науки, дружил с Николой Теслой и в некоторых своих рассказах использовал элементы научной фантастики. К примеру, в «Из лондонской «Таймс» за 1904 год» (1898) Твен предсказал появление телевидения. В «Сделке с Сатаной» (1904) рассуждал о природе и перспективах открытий в физике.
Но, конечно, самое знаменитое фантастическое произведение Марка Твена — роман «Янки из Коннектикута при дворе короля Артура» (1889). За шесть лет до «Машины времени» Уэллса Твен пишет о путешествии во времени: обычный современник тогдашнего читателя, предприимчивый малый из штата Коннектикут, попадает ко двору короля Артура и начинает в полный рост заниматься тем, что больше полувека спустя братья Стругацкие назовут прогрессорством. Твен довольно точно изображает британцев VI века — не таких, какими описал их в «Смерти Артура» Мэлори, а таких, о каких рассказывают историки. Фактически, этим романом Твен положил начало целому направлению в фантастике, которое в последние годы расцвело буйным цветом: историям о «попаданцах-хроноложцах», оказавшихся в другой эпохе и пытающихся переделать её сообразно собственным идеалам. Но если «Янки...» знают и помнят, то другое, не менее интересное произведение Твена остаётся известным лишь узкому кругу любителей.
ЕГО ПРОЩАЛЬНЫЙ ПОКЛОН
В последние годы жизни Твен берётся за роман, который давно уже хотел написать. Он его начинал дважды и оба раза откладывал, чувствуя, что не может выбрать нужную тональность. Действие переносилось то в средневековую Австрию, то в современный ему Ганнибал... Всё — мимо. Наконец Твен снова выбрал Австрию, но уже XVI столетия, и дело сдвинулось с мёртвой точки.
Несколькими десятилетиями позже на другом конце земли другой писатель точно так же начнёт, и бросит, и снова начнёт свой последний роман. И тоже не допишет; в свет выйдет версия, составленная на основе черновиков. Что, казалось бы, общего между Михаилом Булгаковым и Марком Твеном? Оба они в конце жизни взялись за роман о визите в мир Сатаны.
«Таинственного незнакомца» Твен писал уже без оглядки на публику или на издателя — это была, по мнению автора, Главная Книга его жизни.
Разноликий Марк Твен: на портрете Джеймса Беквитча,..
... марке 1940 года,..
... в анимационном полнометражном фильме.
Мальчишки из австрийского городка Эзельдорф однажды встречают в лесу таинственного незнакомца, который заявляет, что он — племянник самого Люцифера. Ему сложно не поверить: Сатана оживляет вылепленных из глины человечков, читает мысли, предсказывает будущие события. Если он и не всемогущ, то находится всего лишь в одном шаге от этого.
Ребята очарованы Сатаной, который вовсе не стремится вредить людям. Как он сам признаётся, люди для него — нечто малозначительное и неважное. Если Сатана и помогает кому-либо, то лишь из прихоти, да и делает это весьма своеобразно. Умея прозревать все возможные нити развития судеб, он, если мальчики просят выбрать для человека «лучшую», выбирает ту, которая приведёт того к более быстрой смерти.
В «Таинственном незнакомце» Твен сформулировал принцип причинноследственной связи. Любой, даже самый незначительный поступок может повлиять на дальнейшую цепь событий. Взмах крыла бабочки приводят к масштабным изменениям. И хотя в повести Твена главное вовсе не это, а философские, довольно жестокие размышления о природе и сути человека, необходимо отдать ему должное: задолго до Брэдбери писатель «изобрёл» так называемый эффект бабочки.
Финал у повести неожиданный. Прощальные слова Сатаны утверждают безоговорочный солипсизм, а может и отчаяние Твена, никогда не верившего в постулаты какой-либо из религий и понимавшего, что скоро умрёт: «Нет бога, нет вселенной, нет жизни, нет человечества, нет рая, нет ада. Все это только сон, замысловатый дурацкий сон. Нет ничего, кроме тебя. А ты только мысль, блуждающая мысль, бесцельная мысль, бездомная мысль, потерявшаяся в вечном пространстве».
ВЕЧНЫЙ ЛОЦМАН
На исходе жизни Твен сполна познал горечь потерь. Издательство, которым он владел, обанкротилось. Умерли дочь Сюзи, старший брат Орион, жена, младшая дочь Джин. Он по-прежнему не решался публиковать многие свои произведения — возможно, из уважения к памяти супруги: она бы наверняка их не одобрила...
На закате: почётный доктор Оксфорда...
...и просто усталый мудрец.
Череда разочарований отразилась на творчестве Марка Твена. В апреле 1910 года он скончался от стенокардии. За год до смерти Твен сказал, что родился одновременно с приходом кометы Галлея и умрёт, когда она прилетит вновь. В этом он не ошибся. Но, пожалуй, вслед за писателем мы повторим вынесенную в эпиграф этой статьи шутку, которой Твен ответил журналисту из «Нью-Йорк джорнал», когда того послали с заданием написать заметку о Твене: если умирает в нищете — объёмом в 500 слов, если умер в нищете — в 1000 слов.
Слухи о смерти Твена сильно преувеличены: обозначенные им маршруты до сих пор оживлённее иных шоссе. В отличие от многих отцов-основателей, положивших начало тому или иному жанру, но как писатели мало что собой представлявших, Твен и сейчас читается взахлёб. «Приключения Гекльберри Финна» вошли в золотой фонд мировой литературы, многие фельетоны и рассказы по праву считаются классическими. Книги Твена с завидной частотой экранизируют в самых разных странах, они переведены на многие языки.
Не забыли о Твене и его героях фантасты: в 1971 году Филип Фармер сделал Сэмюэля Клеменса одним из героев своей эпопеи «Мир Реки». Круг замкнулся — и вечный лоцман в который раз встал у штурвала...
ФАНТАСТИЧЕСКИЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ МАРКА ТВЕНА
До сих пор некоторые из рассказов Твена не опубликованы на русском, поэтому список — приблизительный и неполный.
Романы
«Янки из Коннектикута при дворе короля Артура» (A Connecticut Yankee at King Arthur‘s Court, 1889)
«Таинственный незнакомец» (The Mysterious Stranger, 1916)
Повести и рассказы
«Людоедство в поезде» (Cannibalism in the Cars, 1868)
«Окаменелый человек» (The Petrified Man, 1870)
«История с привидением» (A Ghost Story, 1870)
«Средневековый роман» (A Medieval Romance, 1870)
«Приятное и увлекательное путешествие» (A Curious Pleasure Excursion, 1874)
«Удивительная республика Гондур» (The Curious Republic of Gondour, 1875)
«Кое-какие факты, проливающие свет на недавний разгул преступности в штате Коннектикут» (The Facts Concerning the Recent Carnival of Crime in Connecticut, 1876)
«Любовь Алонзо Фитц Кларенса и Розанны Этельтон» (The Loves of Alonzo Fitz Clarence and Rosannah Ethelton, 1878)
«Похищение белого слона» (The Stolen White Elephant, 1882)
«Диковинный сон» (A Curious Dream, 1888)
«Передача мысли на расстоянии» (Mental Telegraphy, 1891)
«Ещё о передаче мысли на расстоянии» (Mental Telegraphy Again, 1895)
«Из лондонской «Таймс» за 1904 год» (From the «London Times» of 1904, 1898)
«Пять даров жизни» (The Five Boons of Life, 1902)
«Сделка с Сатаной» (Sold to Satan, 1904)
«Три тысячи лет среди микробов» (3,000 Years Among the Microbes, 1905)
«Путешествие капитана Стормфилда в Ра» (Captain Stormfield’s Visit to Heaven, 1909)
Источник: fanfanews.livejournal.com
20 лучших цитат Марка Твена. Мудрые цитаты писателя о жизни
20 Лучших цитат Марка Твена. Мудрые цитаты писателя о жизни. Подборка цитат о жизни, политике и саморазвитии.
Марк Твен (1835-1910) - выдающийся американский писатель. Один из самых известных авторов в мире. Помимо литературы, Марк увлекался журналистикой, общественной деятельностью, предпринимательством и шутками. Про его своеобразный юмор можно рассказывать очень и очень долго...
Многие писатели и знаменитые личности, называли Марка Твена "отцом американской литературы". Благодаря таким произведениям, как: "Приключения Гекльберри Финна" и "Приключения Тома Сойера", он внес огромный вклад в развитие американской и мировой литературы в целом.
Также, что интересно, Никола Тесла был одним из лучших друзей Марка Твена. Они много времени проводили опыты вместе в лаборатории.
Ну а сейчас приведу вам несколько мудрых цитат этого выдающегося писателя, которые вдохновили меня:
2. Если вы говорите правду, то вам не нужно ничего запоминать.
3. Любое беспокойство похоже на выплату долга, который вы не должны.
4. Если бы голосование имело какое-либо значение, они бы не позволили нам это сделать.
5. Постоянное совершенствование лучше, чем отсроченное совершенство.
6. Хорошие решения приходят из опыта, опыт приходит от принятия плохих решений.
7. Дарите каждому дню шанс стать самым прекрасным днём в вашей жизни.
8. Политиков и подгузники нужно часто менять, и по той же причине.
9. Жизнь коротка, нарушайте правила. Прощайте быстро. Целуйте медленно. Любите по-настоящему. Смейтесь бесконтрольно.
10. Доброта - это язык, который слышат глухие и видят слепые.
Если вам понравилась данная подборка, то вы можете посмотреть все 20 цитат на YouTube - канале с моей озвучкой 😊
Спасибо, что прочитали! Всегда оставайтесь позитивными и жизнерадостными. Развивайтесь. Желаю, чтобы у вас все было хорошо! До скорых встреч!
Кем работал реальный Том Сойер, друг Марка Твена? Кстати, он был настоящим героем!
Коренастый добродушный мужик с грубоватыми манерами, живущий в Сан-Франциско — городе моряков и искателей приключений. Он познакомился как-то с Марком Твеном и представился: Том Сойер. Писатель в ответ произнес свое настоящее имя: Сэм Клеменс. Оба понравились друг другу.
Знакомство это, кстати, произошло в довольно небанальном месте — в общественной бане. Впрочем, Клеменс не особенно ценил разные церемонии. Чего-чего, а чопорности в нем не было. Так что баня так баня, там по крайней мере встречают уж точно не по одежке!
Его новый знакомый оказался не дурак выпить, так что приятели не раз потом просиживали штаны в городских забегаловках. Болтали, делились воспоминаниями. Сойер сразу выложил свой главный козырь — он был героем. Настоящим, без шуток. Спас однажды 90 человек с тонущего парохода. Без малого сотня душ!
Пароход назывался "Индепенденс". В 1863 году он налетел на риф, на борту вспыхнул пожар, спустя час пламя объяло все судно. Жуткая история, в общем. Газеты потом наперебой расхваливали героизм Сойера, который продолжал вытаскивать людей, несмотря на то, что сам был покрыт ожогами.
Спасать людей — это у него было такое хобби. Очень достойное, не правда ли? Сойер записался добровольцем в пожарную дружину, был внештатным сотрудником полиции — помогал следить за порядком на улицах неспокойного города. А вообще работа у него была весьма скромная и очень неромантичная — таможенный инспектор.
Как-то в одном из разговоров между ним и Марком Твеном (будем уж называть писателя тем псевдонимом, который он сам себе выбрал) зашла речь о детях и детских шалостях. Тут же выяснилось, что Том Сойер в детстве был настоящим сорванцом. Грозой округи!
— Никогда тебе не поверю, если ты скажешь, что в мире был хотя бы еще один такой маленький дьяволенок, как я! — заявил добропорядочный таможенник писателю.
Марк Твен слушал очень внимательно. А через какое-то время он обратился к Сойеру:
— Том, я хочу написать книгу о самом грубом мальчике на Земле. Он будет таким мальчиком, каким ты наверняка и был в детстве. Сколько копий книги тебе потом подарить, Том, хочешь половину наличными?
Этот диалог был приведен лет десять назад в американском журнале Smithsonian, который издает Смитсоновский институт. Собственно там же и были опубликованы подробности знакомства Марка Твена с Томом Сойером.
Конечно, было бы наивно думать, что Твен попросту пересказал в своей книге те шалости, о которых ему рассказал приятель. Конечно, он опирался и на собственные детские воспоминания.
Даже сам образ Тома Сойера отнюдь не полностью совпадает с его прототипом. Там нашли отражение черты сразу нескольких друзей детства писателя. Плюс была вложена немалая доля авторской фантазии.
Но за толчок для создания этого персонажа мы должны быть благодарны скромному выпивохе, героическому пожарному и просто хорошему парню из Сан-Франциско — Тому Сойеру, таможенному инспектору.
Источник: Литинтерес
Американская классика
Для меня роман «Приключения Гекльберри Финна» долгое время был просто продолжением «Тома Сойера», детской книжкой, которую нам читала на ночь мама. Думаю, как и для большинства русскоязычных читателей, которые познакомились с этой книгой в детстве.
Если вы попробуете припомнить книги про Тома и Гека, или вдруг читали их недавно, то вы, я думаю, согласитесь со мной, что первая книга действительно является прекрасным образчиком детской литературы. Повествуя просто и доступно, Марк Твен при этом мастерски раскрывает тонкости детских переживаний и особенности детского мировоззрения, позволяя ребенку-читателю в полной мере ассоциировать себя с Томом. Еще более ценен этот прием тем, что, несмотря на легкость подачи, книга носит ярко выраженный воспитательный характер. Таким образом, развитие главного героя в романе ребенок воспринимает правильным и для себя. В общем, отличная детская книга, больше тут нечего добавить. Думаю, её прочитал действительно каждый и смог сам в этом убедиться.
Если же говорить о приключениях Гека, то тут у вдумчивого читателя может возникнуть некоторое недоумение. С одной стороны, книга написана тоже о ребенке, напрямую продолжает сюжет первой и действительно кажется второй частью единого целого. С другой стороны, события, которые описываются в книге, уже совсем не походят на то, о чем обычно принято рассказывать детям, автором затрагиваются очевидно взрослые темы, а само повествование очень неоднородно. Ни о каких тонкостях детской души тут уже речи не идет, несмотря на то, что роман, в отличие от предыдущего, написан от лица этого самого ребенка. Книга может показаться не самым удачным продолжением первой. Будто автор попробовал писать на взрослые темы, используя старых героев, полюбившихся читателям, и это у него не до конца получилось. Так, по крайней мере, мне показалось, когда я перечитывал эту книгу в подростковом возрасте.
Тем сильнее было мое недоумение по поводу этого романа, когда я встречал мнение о нем, как о шедевре американской литературы и как о вершине мастерства Марка Твена. Эрнест Хемингуэй, например, дал оценку влияния этой книги на американскую литературу очень схожую с известной оценкой влияния гоголевской «Шинели» на литературу русскую. Я позволю себе привести его высказывание полностью:
«Если будете читать её, остановитесь на том месте, когда негра Джима крадут у мальчиков. Это и есть настоящий конец. Всё остальное — чистейшее шарлатанство. Но лучшей книги у нас нет. Из неё вышла вся американская литература. До „Гекльберри Финна“ ничего не было. И ничего равноценного с тех пор тоже не появлялось».
Согласитесь, неожиданно высокая оценка от, мягко говоря, авторитетного писателя для всего-навсего продолжения детской книжки. Сталкиваясь с подобным мнением, я, повторюсь, недоумевал и списывал подобные заявления на молодость, а потому скупость на шедевры, американской литературы как таковой, а также на субъективное восприятие этой книги оценивающим, полагая, что на него она могла повлиять гораздо больше, чем на литературу и общество в целом.
Убедиться в том, как сильно я ошибался, мне довелось, когда эта книга попала мне в руки на английском языке. На протяжении нескольких первых страниц с моего лица не сходила странная гримаса, выражающая умиление, удивление, а порой, чего греха таить, и откровенное отвращение к написанному. Перед началом повествования автор предупреждает читателя о том, что в книге намеренно используются различные диалекты, но честно говоря, этому предупреждению не придаешь большого значения, полагая, что оно написано для консервативной публики XIX века с целью оправдать автора за какие-нибудь, скажем, ругательства в репликах отдельных персонажей. Как вы уже поняли, это совсем не так.
С самого начала автор ошарашивает нас языком, которым написана книга. Языком сочным, ярким, эмоциональным, и в то же время нарочито простым, а порой откровенно грубым. Он ставит нас на место неотесанного нищего подростка и ведет повествование именно в той манере, в которой должен вести его этот подросток. Зачастую, когда произведение написано от первого лица, возникает вопрос, а могло ли это лицо то, что мы читаем, действительно написать. Так вот это не тот случай, роман хоть и весьма объемен, но написан так, что каждому слову Гека веришь, потому что написано это слово так, как нарочно не придумаешь. Вся простота, все душевные качества главного героя выражены в его манере говорить. Но касается это не его одного, каждый персонаж в книге говорит по-особенному. Ребенок говорит как ребенок, негр - как негр, плантатор - как плантатор, а юная дева – как юная дева. При этом Твен не использует какие-то клише, стараясь передать их манеру речи, а наделяет их самым живым разговорным языком, выступая, на мой взгляд, первоклассным художником и настоящим артистом. А переключения с языка одного персонажа на язык другого, заставляют воображение читателя работать, и лишь удивляться изобретательности автора.
Представьте себе, что вы выловили сейчас на улице беспризорного подростка и просите его рассказать вам о своей жизни. Представляете, каким языком он будет это делать и какие слова использовать? А какими словами будут говорить люди из его окружения, о которых он будет вам рассказывать? Ну, скажем, наркоман, продавщица в магазине, дворник-узбек и участковый. Вот нечто подобное мы и встречаем на страницах романа, переданное без прикрас и адаптаций. Марк Твен ставит на честность с читателем, и у него здорово получается на этом сыграть. Порой настолько здорово, что тебе уже тошно становится читать длиннющий монолог на негритянском диалекте, как будто ты действительно вынужден выслушивать долгую речь не очень умного и необразованного человека. Ты невольно думаешь: «Ну, может, хватит уже? Мы же уже все поняли! Остановите этот поток исковерканных слов!» Но нет, автор прекрасно знает, как и сколько должен говорить такой персонаж и когда ему нужно закончить!
Язык в романе является не только ярким средством выражения, но и своего рода связующей нитью, которая удерживает все части произведения вместе и оправдывает неоднородность повествования, пусть и делая его похожим на лоскутное одеяло.
Несмотря на то, что книга написана очень необычным разговорным языком и порой действительно возникают сомнения, что это английский, она на всем своем протяжении остается очень понятной даже не сильно искушенному в английском читателю. Если задуматься, то так, наверное, и должно быть, ведь в основном мы видим речь персонажей малограмотных и простых в общении, которые, несмотря на все свои диалекты, еще и умудряются понимать друг друга, а значит должны быть понятны и самому широкому читателю.
На мой взгляд, эта книга действительно выдающийся пример владения языком и настоящая жемчужина англоязычной литературы. И да, вся ее прелесть, увы, почти полностью теряется при переводе. Но не спешите ругать переводчиков и возмущаться тому, как безответственно они подошли к своему делу. Ведь если задуматься над тем, каким должен быть «правильный» перевод этой книги, то к однозначному ответу прийти довольно трудно. Ведь русский язык, в отличие от английского, лишен такого количества диалектов, да и передавать какой-нибудь юго-западный провинциальный диалект английского через один из южнорусских говоров выглядит слегка абсурдно. Может быть, использование современного сленга разных слоев населения, о которых я писал выше, и правда выглядело бы здесь более уместно, но, конечно, не в качестве точного перевода, а как некие вариации на тему, как новое прочтение классики.
А пока нам придется смириться с тем, что насладиться романом в полной мере можно только на английском. Так что, если вы владеете английским, но книгу эту читать не собираетесь, так как считаете, что уже все прочли на русском, то от всей души рекомендую вам обратить на неё внимание. Прочтите! Вы точно получите большое удовольствие и не останетесь равнодушны.
Ну а если вы еще только задумываетесь над изучением языка, то, вот вам отличная мотивация. Об этом не часто говорят, но, на мой взгляд, читать действительно хорошие книги на языке автора, это одно из самых больших удовольствий, которые станут вам доступны после изучения языка. А на примере этой книги очень хорошо видно, как много можно упустить в переводе, и как много можно получить, владея языком даже на разговорном уровне.
Заметка Марка Твена: Ответ будущему гению
Данная статья относится к Категории: Юмор, пародия, сатира
«Молодому автору - Да, Агассис действительно рекомендует писателям есть рыбу, потому что фосфор, который в ней имеется, развивает мозги. Тут вы не ошиблись. Но я не могу помочь вам установить необходимую для вас минимальную норму рыбы, во всяком случае, затрудняюсь определить её с абсолютной точностью. Если присланное вами сочинение - типичный образчик вашего творчества, то пара китов - это, пожалуй, пока всё, что вам требуется. Не каких-то особо крупных, нет, - самых обыкновенных китов среднего размера».
Марк Твен, Собрание сочинений в 12-ти томах, Том 10, М., «Художественная литература» 1961 г., с. 239.
Изображения в статье
Изображение Catherine Stovall с сайта Pixabay
Что купить, чтобы заниматься спортом на улице
Несмотря на капризы погоды, лето неумолимо приближается. Значит, занятия в спортивном зале или домашние тренировки получится заменить на активности под открытым небом. Собрали для вас товары, которые сделают уличные воркауты интереснее, увлекательнее и полезнее.
Мегамаркет дарит пикабушникам промокод килобайт. Он дает скидку 2 000 рублей на первую покупку от 4 000 рублей и действует до 31 мая. Полные правила здесь.
Для тех, кто привык заниматься один
В компактную поясную сумку поместятся телефон, ключи, кошелек или другие нужные мелочи. Во время тренировки все это не гремит и не мешает, но всегда находится под рукой. Материал сумки прочный и влагонепроницаемый, вещи в ней защищены от повреждений, царапин или пота.
С фитнес-резинкой можно тренировать все группы мышц: руки, ноги, кор, ягодицы. А еще она облегчает подтягивания и помогает мягко растягиваться. В сети можно найти огромное количество роликов с упражнениями разной степени сложности. Нагрузка легко дозируется: новичкам подойдет резинка с сопротивлением до 23 кг, опытным атлетам — до 57 кг. При этом оборудование максимально компактно и поместится даже в небольшую сумку.
Для тех, кому надоели обычные тренировки. Слэклайн — это стропа шириной 50 мм, с помощью которой осваивают хождение по канату. Тренажер учит сохранять баланс, прокачивает координацию и концентрацию, а еще дает отличную нагрузку на спину, руки и ноги.
Для активных занятий вдвоем
Настольный теннис — простой в освоении вид спорта, который отлично помогает размяться и тренирует скорость реакции. В комплект входят две ракетки, три мяча, сетка, накладка и чехол — все, что нужно, чтобы поиграть вечером во дворе с другом или устроить небольшие соревнования. Этот недорогой набор подойдет именно для развлечения и веселья, устанавливается почти на любой стол.
Еще один вид спорта, которым можно заниматься, даже не имея серьезной подготовки — бадминтон. С набором от Wish Steeltec вы сможете потренировать силу удара, побегать и просто хорошо провести время. Детали яркие, так что их трудно потерять даже на природе. Леска натянута прочно, ресурса ракеток должно хватить не на один сезон.
Фрисби воспринимается как простое пляжное развлечение. Тем не менее перекидывание друг другу тарелки задействует все группы мышц и развивает скорость реакции. Эта тарелка летит далеко и по понятной траектории — отличный снаряд для начала. Кстати, фрисби — это еще и ряд спортивных дисциплин со своими правилами и техническими сложностями, так что игра с друзьями может перерасти в серьезное увлечение.
Для большой компании
Стильный мяч из износостойкой резины отлично подходит для уличных тренировок. Вы сможете поиграть компанией в баскетбол или стритбол или просто отработать броски. При производстве используется технология сбалансированного сцепления: это значит, что снаряд не сбежит от вас и будет двигаться по стабильной траектории.
Футбол — один из самых популярных в России видов спорта. Играя, можно отлично побегать, потренировать меткость и отработать взаимодействие в команде. Футбольный мяч Torres Striker выполнен из качественного полиуретана и резины и выдержит не один десяток матчей, не потеряв упругости. Отличная балансировка и оптимальный размер делают его подходящим как для взрослых, так и для подростков. Он достаточно тяжелый, почти как в профессиональном спорте, так что совсем малышам не понравится.
Пляжный или обычный волейбол? А может быть, пионербол, как в детском лагере? Мяч TORRES SIMPLE COLOR подойдет для любой из этих игр. Камера отлично держит давление, поэтому вам не придется постоянно подкачивать его, а качественные материалы (полиуретан и бутил) сохраняют все характеристики даже при интенсивном использовании.
Для совмещения приятного и полезного
Многоскоростной велосипед с рамой 19-го размера подойдет как мужчинам, так и женщинам. Это отличный вариант для новичков: модель доступная, удобная. Поможет понять, нравится ли вам велоспорт. Конструкция велосипеда позволяет ездить по дорогам разных типов, поэтому вы сможете перемещаться по городу или отправиться в поход. Есть складной механизм — велосипед с ним легко возить в машине, на электричке и просто хранить в кладовке.
Более продвинутая модель для тех, кто уже оценил прелесть движения на двух колесах. Геометрия велосипеда предполагает вертикальную посадку. Это обеспечивает более удобное положение тела, чем на других байках. В конструкции предусмотрены детали для комфорта и безопасности: пружинная вилка с ходом 100 мм, сервисная подводка тросов и дисковые гидравлические тормоза.
Если вы не фанат велоспорта, но хотите получить свою дозу физической нагрузки, перемещаясь по городу, выбирайте самокат. В модели PLANK Magic 200 есть регулировка руля по высоте, надежные тормоза и прочная увеличенная дека из алюминия. Когда вы катаетесь на самокате, работают мышцы ног, ягодиц, спины и живота, а заодно добираетесь, куда нужно. Если вы решите сделать паузу в тренировках, самокат легко складывается для хранения.
Экипировка
Любая активность на свежем воздухе требует хорошей обуви, специально сделанной для занятий спортом. Яркие кроссовки Hoka RINCON 3 с облегченным весом амортизируют, снижают нагрузку на суставы. Выраженный рельеф подошвы обеспечивает сцепление с поверхностью вне зависимости от того, где проходит тренировка: на специальной площадке, асфальте или грунте.
Легкие женские кроссовки из линейки Clifton подходят для занятий на твердых покрытиях. Дышащий сетчатый верх поддерживает вентиляцию стоп, чтобы можно было тренироваться даже в жару. Подошва из легкой пены EVA гасит силу ударов. Кроссовки беговые, подходят для тренировок на длинных дистанциях.
Защита от солнца и перегрева
Во время занятий на свежем воздухе важно защитить голову от перегрева. С этим отлично справится легкая и светлая бейсболка — например, от GLHF. Она удобно сидит на голове, не сваливается и не отвлекает от занятий, благодаря сетке голова меньше потеет. Козырек жесткий и не мнется.
Не забудьте защитить кожу от солнца — чтобы не было мучительно больно на следующий день после тренировки под открытым небом. В этом поможет крем против пигментных пятен с сильной защитой от ультрафиолета SPF50. Водостойкая текстура легко наносится и быстро впитывается, действует два часа — потом крем нужно обновить.
Удобные и стильные солнцезащитные очки защищают глаза благодаря фильтру UV400, который поглощает до 99.99% ультрафиолета. Они выполнены из легких материалов и плотно прилегают к голове. Ударопрочные поликарбонатные линзы с антибликовым покрытием подходят для разных видов спорта.
Используйте промокод килобайт на Мегамаркете. Он дает скидку 2 000 рублей на первую покупку от 4 000 рублей и действует до 31 мая. Полные правила здесь.
Реклама ООО «МАРКЕТПЛЕЙС» (агрегатор) (ОГРН: 1167746803180, ИНН: 9701048328), юридический адрес: 105082, г. Москва, ул. Спартаковская площадь, д. 16/15, стр. 6
№4 Марк Твен Рассказы (Северная Америка 19 век) завершаем
На этих трех рассказах и завершаем знакомство с творчеством Марка Твена, Сэмюэла Клеменса по паспорту. И я очень рад. Безусловно, Марк Твен - это классика, это моралист и совесть человечества. Это не приключения и романы, это его философия, его негодование, его боль, ему просто необходимо было как то высказаться, учитывая, что его политические статьи просто не печатались американскими газетами. Интернета не было.
Лично я, перечитывая его в зрелом возрасте, открыл его для себя как личность. Его литература заходила сложно и долго; то ли у меня такой был сложный год: сестра потеряла ребенка, у отца был инфаркт, после чего он ослеп, у подруги травма глаза с инородным телом, которое сразу не обнаружили и начались тяжелые осложнения, скончался дядя, мы нашли, спасли и выкормили трех котят , просто в ту ночь у нас не было выбора, как назло котят никто взял, да и не было времени их активно пристраивать в связи с событиями, которые развивались параллельно, но это немного приободрило мою девушку и я смирился ... то ли в каждом его произведении был надрыв, бессильное негодование и досада. Врожденное чувство справедливости осложнило писателю жизнь, в каждом произведении он пытался найти доказательства, что человек по своей сущности вовсе не чванное, алчное, подлое, в то же время, глупое и слабое существо. Что правда и справедливость рано или поздно восторжествуют. Часто размышлял о пороках англосаксонцев, сложно принимал ими дискриминацию и линчевание афроамериканцев и китайцев. Удивительно, что, читая его произведения, мной он воспринимался как современник, как писатель 20-21 века, будто написал вчера, все очень актуально. Очень часто меня посещала мысль, вот бы сейчас таких оппозиционных деятелей, таких писателей, журналистов, режиссеров и т.д. с такой грамотной речью, с такими высокими идеями. Почему раньше люди излагали свои мысли красиво и грамотно, ведь все, что им было доступно это небольшой выбор бумажной литературы и живое общение, сейчас доступно все, в любом виде, но какова наша речь и мысли, современную литературу: будь то научные статьи или художественные произведения, ну просто невозможно читать, все время не покидает чувство, что писал дилетант с ограниченным словарным запасом и знаниями ( нет не все, только те, кого печатают).
Я не стану комментировать эти последние три рассказа, кто читает параллельно со мной - с ними знаком, кто нет - было бы желание. Просто сделаю несколько выдержек, прочитайте их как если бы это написал блогер Марк Твен здесь и сейчас. Пусть он живет.
Как я редактировал сельскохозяйственную газету (1870).
Вот что я вам скажу: я четырнадцать лет работаю редактором и первый раз слышу, что человек должен что-то знать для того, чтобы редактировать газету. Брюква вы этакая! Кто пишет театральные рецензии в захудалых газетках? Бывшие сапожники и недоучившиеся аптекари, которые смыслят в актерской игре ровно столько же, сколько я в сельском хозяйстве. Кто пишет отзывы о книгах? Люди, которые сами не написали ни одной книги. Кто стряпает тяжеловесные передовицы по финансовым вопросам? Люди, у которых никогда не было гроша в кармане. Кто пишет о битвах с индейцами? Господа, не отличающие вигвама от вампума, которым никогда в жизни не приходилось бежать опрометью, спасаясь от томагавка, или выдергивать стрелы из тел своих родичей, чтобы развести на привале костер. Кто пишет проникновенные воззвания насчет трезвости и громче всех вопит о вреде пьянства? Люди, которые протрезвятся только в гробу. Кто редактирует сельскохозяйственную газету? Разве такие корнеплоды, как вы? Нет, чаще всего неудачники, которым не повезло по части поэзии, бульварных романов в желтых обложках, сенсационных мелодрам, хроники и которые остановились на сельском хозяйстве, усмотрев в нем временное пристанище на пути к дому призрения. Вы мне что-то толкуете о газетном деле? Мне оно известно от Альфы до Омахи, и я вам говорю, что чем меньше человек знает, тем больше он шумит и тем больше получает жалованья. Видит бог, будь я круглым невеждой и наглецом, а не скромным образованным человеком, я бы завоевал себе известность в этом холодном, бесчувственном мире.
Как меня выбирали в губернаторы (1870).
Вскоре главная газета республиканской партии «уличила» меня в подкупе избирателей, а центральный орган демократов «вывел меня на чистую воду» за преступное вымогательство денег. ...... Между тем все газеты со страшными воплями стали требовать «ответа» на предъявленные мне обвинения, а руководители моей партии заявили, что дальнейшее молчание погубит мою политическую карьеру. ..... Дальше уклоняться было уже, видимо, нельзя, и, чувствуя себя глубоко униженным, я засел за «ответ» на весь этот ворох незаслуженных грязных поклепов. Но мне так и не удалось закончить мою работу, так как на следующее утро в одной из газет появилась новая ужасная и злобная клевета: меня обвиняли в том, что я поджег сумасшедший дом со всеми его обитателями, потому что он портил вид из моих окон. Тут меня охватил ужас. Затем последовало сообщение о том, что я отравил своего дядю с целью завладеть его имуществом. Газета настойчиво требовала вскрытия трупа. Я боялся, что вот-вот сойду с ума. Но этого мало: меня обвинили в том, что, будучи попечителем приюта для подкидышей, я пристроил по протекции своих выживших из ума беззубых родственников на должность разжевывателей пищи для питомцев. У меня голова пошла кругом. Наконец бесстыдная травля, которой подвергли меня враждебные партии, достигла наивысшей точки: по чьему-то наущению во время предвыборного собрания девять малышей всех цветов кожи и в самых разнообразных лохмотьях вскарабкались на трибуну и, цепляясь за мои ноги, стали кричать: «Папа!» Я не выдержал. Я спустил флаг и сдался. Баллотироваться на должность губернатора штата Нью-Йорк оказалось мне не по силам. Я написал, что снимаю свою кандидатуру, и в порыве ожесточения подписался:
«С совершенным почтением ваш, когда-то честный человек, а ныне: Гнусный Клятвопреступник, Монтанский Вор, Осквернитель Гробниц, Белая Горячка, Грязный Плут и Подлый Шантажист Марк Твен».
Соединенные Линчующие Штаты ( 1901).
Мы умоляем миссионеров вернуться и помочь нам в нашей беде. Этого требует их долг патриотов. Наша страна находится сейчас в более бедственном положении, чем Китай; они — наши соотечественники, и родина взывает к ним о помощи в этот час тягчайших испытаний. Они знают, что делать; наш народ — не знает. Они привыкли к издевкам, насмешкам, надругательствам, опасностям; наш народ к этому не привык. Им свойственно мученичество, а только человек, готовый на мученичество, способен противостоять толпе линчевателей, способен усмирить ее и заставить разойтись. Они могут спасти свою страну; мы заклинаем их вернуться и спасти ее. Мы просим их еще и еще раз перечитать телеграмму из Техаса, представить себе эту сцену и трезво поразмыслить над ней, потом помножить на 115, прибавить 88, поставить эти 203 человеческих факела в ряд так, чтобы вокруг каждого было по 600 квадратных футов свободного пространства, где могли бы разместиться 5000 зрителей, христиан-американцев — мужчин, женщин и детей, юношей и девушек. Для большего эффекта пусть они представят себе, что дело происходит ночью, на пологой, постепенно повышающейся равнине, так что столбы расположены по восходящей линии и глаз может охватить всю двадцатичетырехмильную цепь костров из пылающей человеческой плоти. (Если бы мы расположили эти костры на плоской местности, то не могли бы видеть конца цепи, ибо изгиб земной поверхности скрыл бы его от наших глаз.) И вот, когда все будет готово, и спустится тьма, и воцарится внушительное молчание, — не должно быть ни звука, если не считать жалобных стонов ночного ветра да приглушенных всхлипываний несчастных жертв, — пусть все уходящие вдаль, облитые керосином погребальные костры вспыхнут одновременно и пламя вместе с воплями предсмертной муки вознесется прямо к небу, к престолу всевышнего. Зрителей собралось свыше миллиона человек, свет костров выхватывает из ночи неясные очертания шпилей пяти тысяч церквей. О, добрый миссионер, о, сострадательный миссионер, покинь Китай, вернись домой и обрати этих христиан! Думается мне, что если что-либо и может остановить эту эпидемию кровавых безумств, — так это бесстрашные люди, которые способны, не дрогнув, противостоять толпе; и поскольку люди такого рода выковываются только в атмосфере опасности, закаляясь в борьбе с нею, то скорее всего их можно встретить среди миссионеров, которые последний год или два подвизались в Китае. У нас для них непочатый край работы, дела хватит и еще для многих сотен и тысяч, и поле деятельности ширится с каждым днем. Найдем ли мы таких людей?