Лечение гомосексуализма до начала эпохи политкорректности
Авторизуйтесь или зарегистрируйтесь для просмотра
Многочисленные случаи успешной терапевтической коррекции гомосексуального поведения и влечения подробно описаны в профессиональной литературе. Доклад «Национальной ассоциации по исследованию и терапии гомосексуализма» представляет обзор эмпирических данных, клинических отчётов и научных исследований начиная с конца XIX века и по сей день, которые убедительно доказывают, что заинтересованные мужчины и женщины могут совершить переход от гомосексуализма к гетеросексуальности. До начала эпохи политической корректности это был общеизвестный научный факт, о котором свободно писала центральная пресса. Даже Американская психиатрическая ассоциация, исключая синтонический гомосексуализм из списка психических расстройств в 1974 году, отметила, что «современные методы лечения позволяют значительной части гомосексуалистов, желающих изменить свою ориентацию, сделать это».
Далее следует перевод статьи из газеты «The New York Times» от 1971 года.
Ещё больше гомосексуалистов смогли стать гетеросексуальными
«Ты несчастный и жалкий человек», — говорит Гарольд в пьесе Марта Кроули «Оркестранты». — «Ты гомосексуалист, ты не хочешь им быть, но не можешь сделать ничего, чтобы измениться».
Широко распространённое мнение о том, что став гомосексуалистом, человек остаётся им навсегда, выраженное в драме мистера Кроули, постоянно оспаривается специалистами по всей стране. Используя ряд психологических подходов, терапевты обнаружили, что молодые гомосексуалисты, решительно настроенные изменить свою сексуальную ориентацию, имеют отличные шансы на успех. Кроме того, терапевты сообщают, что помогли 25–50% своих гомосексуальных пациентов совершить гетеросексуальную коррекцию, независимо от их возраста или исходной мотивации.
В то время как подавляющее большинство гомосексуалистов не заинтересованы в психиатрическом лечении, а большинство из обратившихся к терапии не хотят стать гетеросексуальными, терапевты сообщают о растущем числе недовольных гомосексуальных мужчин, стремящихся изменить свою сексуальную ориентацию или по крайней мере, лучше к ней приспособиться.
Биологически нормальны
«Как только стало известным, что мы лечим гомосексуализм с некоторым успехом, нас буквально осаждают просьбами о помощи», — отметил один нью-йоркский психиатр, который много пишет на эту тему.
Д-р Уильям Мастерс и Вирджиния Джонсон, специалисты из Сент-Луиса по исследованию и терапии сексуальности, чьи результаты работы с гомосексуалистами пока ещё не опубликованы, сообщают о растущем числе гомосексуальных пациентов, направляемых к ним по мере того как весть об их работе разлетается в профессиональных кругах.
Подходы к лечению варьируются от традиционного психоаналитического метода до направленной психотерапии, групповой терапии, поведенческой терапии и любой их комбинации. Химическое вмешательство не дало результатов, поскольку исследования показали, что гомосексуалисты являются биологически нормальными мужчинами.
Врачи говорят, что их методы в равной степени применимы как к гомосексуальным мужчинам, так и к женщинам. Однако они отмечают, что лесбиянки редко обращаются за лечением, и даже когда они это делают, они обычно не заинтересованы в изменении своей сексуальной ориентации.
Гомосексуальные мужчины, которые хотят стать гетеросексуалами, обычно обращаются к терапии из-за проблемы, связанной непосредственно с их гомосексуализмом, например, разрыв любовной связи, разочарованность гомосексуальным образом жизни, страх разоблачения и потери работы, страх оказаться старым и никому ненужным или желание создать семью.
Лечащие гомосексуализм врачи считают, что многие из тех, кто хотел бы и мог бы извлечь пользу из терапии, не обращаются к ней из-за глубокого пессимизма относительно возможности изменения, преобладающего как в общественном, так и в профессиональном сознании.
Пессимизм начал исчезать 8 лет назад с публикацией исследования группы психологов, которые сообщили, что 27% из 106 гомосексуальных пациентов, прошедших курс психотерапии, стали исключительно гетеросексуальными. Исследовательская группа, которую возглавляет д-р Ирвинг Бибер из Нью-Йоркского медицинского колледжа, назвала их «самыми оптимистичными и многообещающими результатами полученными до сих пор».
Психологи, считающие главной целью терапии избавление гомосексуалиста от страха перед гетеросексуальной активностью, обнаружили, что переход к гетеросексуальности, скорее всего, произойдёт, после 350 часов терапии (три года и более). Из тех, кто прошёл такое лечение, почти половина достигла полной гетеросексуальной адаптации.
Изменение манеры поведения
Позднее психиатр Нью-Йоркской больницы Лоуренс Хаттерер сообщил, что объединив психоаналитический метод, на котором он специализируется, с некоторыми из новых методов поведенческой терапии по изменению привычек, он «может достичь за 50 сеансов того, что при обычном психоанализе достигается за 350 сеансов».
В своей недавно опубликованной книге «Изменение гомосексуализма у мужчин» д-р Хаттерер документирует свою работу за последние 15 лет с более чем 200 гомосексуальными пациентами, треть из которых совершила устойчивое гетеросексуальное изменение.
Как и психоаналитики, д-р Хаттерер пытается помочь своим пациентам понять происхождение их гомосексуального поведения, исследуя семейные отношения и детские переживания. В то же время он пытается изменить гомосексуальные манеры поведения, работая со своими пациентами над выявлением и избеганием жизненных аспектов, провоцирующих гомосексуальные эпизоды, и заменяя их гетеросексуальными стимулами и отношениями. Он может, например, предложить пациенту, отказаться от посещения «гей»-баров и пойти вместо них в обычные, или заменить гомосексуальную порнографию и изображения мужчин изображениями женщин.
Д-р Хаттерер также использует сохранённые магнитофонные записи релевантных сеансов терапии, которые пациент слушает дома, когда чувствует побуждение вернуться к сексуальной активности, которую он пытается избежать.
Доктор сообщил, что один 30-летний пациент совершил полную гетеросексуальную коррекцию за три месяца лечения. Мужчина без малейшего гетеросексуального опыта начал терапию на грани самоубийства, расставшись с человеком с которым прожил два года. «После всего лишь девяти 45-минутных сессий и 27 прослушиваний записей, мужчина был обручён и поддерживал успешные сексуальные отношения со своей невестой несколько раз в неделю», — говорит доктор Хаттерер.
Д-р Хаттерер, д-р Бибер и другие, которые лечили многих гомосексуалистов, называют следующие характеристики пациентов, которые благоприятствуют гетеросексуальной корректировке:
• Целеустремлённость стать гетеросексуалом.
• Позднее приобщение к гомосексуализму (в конце подросткового возраста или в зрелом возрасте).
• Начало терапии до 35 лет.
• Какой-либо гетеросексуальный интерес или опыт в прошлом.
• Симпатия к женщинам по крайней мере на социальном уровне.
• Работа и образ жизни не доминируются постоянными гомосексуальными контактами.
Тем не менее, говорит д-р Хаттер, некоторые пациенты, обладающие лишь немногими из этих признаков или вообще без них, извлекли большую пользу из терапии. Важнейшим аспектом лечения является донесение до пациента того, что есть возможность хоть как-то помочь его проблеме.
Д-р Самуэль Хадден, психиатр из Филадельфии, который 15 лет назад помог в развитии новаторского метода групповой терапии для переориентации гомосексуалистов, осуждает «безнадёжный негативизм», который по его словам «преобладает в умах многих психиатров».
Доктор Хадден чувствует, что у него есть основания для надежды. Работая с группами гомосексуальных мужчин, он обнаружил, что «примерно одна треть тех, кто сохраняет упорство в лечении (обычно в течение нескольких лет), достигает эффективной гетеросексуальной адаптации», а другая треть лучше приспосабливается к своему гомосексуализму.
По его словам, групповой подход даёт пациентам чувство принятия и ускоряет катарсис, поскольку члены группы часто имеют сходный жизненный опыт и реакции. Каждый участник группы, стремящийся к успеху, поддерживает и укрепляет успехи других участников, и в свою очередь, каждый успешный участник предоставляет живое доказательство другим, что сексуальная переориентация может быть достигнута.
Групповая терапия психоаналитического подхода представляет собой долгий процесс, поэтому многие врачи считают, что если многие тысячи гомосексуалистов, способные извлечь пользу из лечения, когда-либо обратятся за помощью, потребуется более быстрый способ.
Трёхсторонняя атака
В Институте поведенческой терапии при Темпльском университете, д-р Джозеф Уолп и его коллеги пытаются лечить гомосексуалистов исключительно путём изменения их реакций с помощью поведенческих методов.
Их «трёхсторонняя атака» воздействует на страх гомосексуалиста перед физическим контактом с женщиной, его влечение к мужчинам и его общие межличностные страхи. Например, для устранения страхов относительно женщин, пациент входит в состояние глубокой релаксации, а затем представляет женщин. Чтобы стереть их сексуальный интерес к мужчинам, пациенты также подвергаются таким «аверсивным» стрессам, как лёгкие удары током во время показа изображения обнажённых мужчин.¹
Поскольку этот комбинированный поведенческий подход является относительно новым, д-р Уолп говорит, что у него ещё не набралось достаточно случаев для сопоставления результатов или оценки их долгосрочной эффективности. Как бы то ни было, его «впечатление» состоит в том, что «около 75%» пациентов становятся гетеросексуально ориентированными примерно через шесть месяцев терапии.
Ряд терапевтов полагают, что некоторые гомосексуалисты могут стать гетеросексуалами не прибегая к профессиональной помощи — через силу воли, глубокое религиозное переживание или принятие новой философской системы. Однако для многих гомосексуалистов, которые хотят изменить свой образ жизни но не могут сделать это сами, лечение может оказаться дорогостоящим, длительным и труднодоступным.
Группа по изучению гомосексуализма из Национального института психического здоровья недавно призвала к «расширению усилий по разработке новых методов лечения и повышению эффективности терапевтических процедур».
«Хотя нельзя полагать, что значительная часть гомосексуалистов прибегнут к лечению», — говорит исследовательская группа, — «мы надеемся и ожидаем, что по мере улучшения и расширения методов лечения все больше и больше людей станут добровольно обращаться за помощью».
Отметив, что «понадобится ещё 5000 психиатров, чтобы помочь всем желающим гомосексуалистам», д-р Хаттерер предлагает учредить «клиники психосексуального здоровья», укомплектованные полупрофессиональным персоналом. По мере пополнения рядов бывших гомосексуалистов, он предполагает развитие групп «Анонимных гомосексуалистов» на основе принципа самопомощи, который сделают для гомосексуалистов то, что «Анонимные алкоголики» сделали для многих алкоголиков.
У правительства, однако, были другие планы на этот счёт. В 1969 году в своём обращении к Конгрессу президент Никсон, назвав рост населения «одной из самых серьёзных проблем для судьбы человечества», призвал к принятию неотложных мер для контроля над рождаемостью. Ряд учёных предложили легализацию и поощрение гомосексуализма как один из методов сокращения рождаемости, и в 1974 году он был депатологизирован. С тех пор, как свидетельствует бывший президент АПА Николас Каммингс, «движение за права геев захватило АПА, и ныне в ней правит политкорректность, а не наука». Д-р Каммингс также сообщил, что в 1959–1979 гг. в его клинику с различными проблемами обратились 18 000 гомосексуалистов, из которых примерно 1 600 ставили целью сменить свою сексуальную ориентацию. В ходе терапии у многих произошли положительные изменения в психике, в результате чего 2 400 пациентов стали гетеросексуальными.
В ЛГБТ-риторике, направленной на дискредитацию конверсионной психотерапии, часто можно услышать леденящие кровь байки о том, как раньше несчастных гомосексуалистов мучили электрошоком едва ли не на электрическом стуле. Эта наглая ложь призвана запугать и демотивировать тех гомосексуалистов, кто начинает искать возможности избавления от своего однополого влечения, мешающего им вести полноценную жизнь (и таких немало). Эта ложь может быть смертельно опасна: практически все бывшие гомосексуалисты сообщают, что суицидальные мысли возникали у них не от неприязни окружения, а от их собственного отвращения к себе и чувства безысходности, поскольку их убедили, что у них нет никакой возможности измениться.
Что же было на самом деле? В психиатрии есть два вида терапии, где применяется электрошок: электросудорожная и аверсивная. В электросудорожной терапии лечебный эффект достигается пропусканием электрического тока напряжением 70–460 вольт через головной мозг пациента в течение от 0.1 до 1 секунды. В настоящее время около 1 млн больных в год прибегают к электросудорожной терапии для лечения различных психиатрических и неврологических заболеваний, как правило тяжёлых депрессий, кататонии и маниакального синдрома. Данный метод, сопровождающийся когнитивными побочными явлениями, никогда официально не применялся для лечения гомосексуализма.
Аверсивная терапия (электрод на голени)
Аверсивная терапия, основанная на классическом обусловливании Павлова, занимается формированием отвращения к нежелательным стимулам на уровне условного рефлекса. Данный метод используется для добровольного избавления от зависимостей (начиная с азартных игр и до употребления наркотических веществ), фобий, агрессии, сексуальных нарушений и даже писчего спазма. Это достигается путём ассоциации нежелательного раздражителя (сигареты, сексуальной фантазии, порнографии и т.д.) с неприятными ощущениями (болью, тошнотой, страхом и т.п.). Использование электричества для создания неприятных ощущений в аверсивной терапии в значительной степени вытеснило употребление химических препаратов, поскольку оно проще, более точно в применении и лишено побочных эффектов. Электрошок производится аппаратом, работающем на 9-вольтовой батарее, где пациент сам устанавливает терпимый для него уровень разряда, подающийся через манжет на предплечье или голени. Именно этот метод использовался с согласия пациентов для избавления от нежелательных гомосексуальных импульсов. Ближе к 70-м годам поведенческая терапия приобрела широкую популярность, и аверсивные электрошокеры продавались даже для домашнего использования как средство подкрепления желательных моделей поведения и избавления от нежелательных.
Описание аппарата для электрошоковой аверсивной терапии в домашних условиях
Недостатки метода
Аверсивная терапия относится к поведенческой психотерапии, которая, как и следует из её названия, занимается только поведением — т.е. внешними симптомами проблемы. Следовательно, при решении проблем, в основе которых лежат глубинные психологические факторы (как при гомосексуализме), её эффективность вряд ли будет долгосрочной, поскольку работа направлена не на искоренение основополагающей причины, а на подавление её видимых проявлений. Условные рефлексы возникают при определённых условиях и исчезают при их отсутствии. Таким образом, для поддержания постоянного условно-рефлекторного отвращения от определённого стимула необходимо регулярное подкрепление первого. При отсутствии систематического подкрепления, угасание условного рефлекса будет предсказуемым. Так, исследование 1968 года показало, что в результате аверсивной терапии сексуальных отклонений улучшение произошло в 23 из 40 случаев (57%), но при проверке годом позже выяснилось, что полный успех сохранился только в 6 случаях (15%). Показатели улучшения у трансвеститов, фетишистов и садомазохистов были высоки, менее впечатляющими оказались результаты у гомосексуалистов, и совсем низкими — у транссексуалистов. Для сравнения, пациенты, завершившие курс псходинамической терапии, остались исключительно гетеросексуальными и двадцатью годами позже.
Аверсивная терапия входит в Федеральные стандарты лечения и используется при лечении ряда проблем. Специалисты соглашаются, что применение аверсивной терапии возможно и иногда даже необходимо, но для достижения наилучших и устойчивых результатов желательно, чтобы она проходила вкупе с другими психотерапевтическими методами.
Бывший гомосексуалист рассказывает о психотерапевтических методах для избавления от однополого влечения
П.С
Добавлю от себя. Лечатся даже такие парафилии, как некрофилия, педофилия и другие филии. Было бы только желание у пациента. А так нормализуя патологии и отклонения, патологиями и отклонениями они от этого не перестанут быть. И будут нести для людей все что с ними тащится Одно дело политические агитационные лозунги, свободу гомосексуальной любви и прочее, а другое дело реальность. А нормализация гомосексуализма в определенных странах, строилась на лозунгах и политике, а не науке и здравом разуме.
1. (не)Психолог. Знакомая-Трансгендер
Авторизуйтесь или зарегистрируйтесь для просмотра
Этот пост является анализом моей знакомой. Публикую потому что желаю получить, если возможно, мнение интересующихся психологией людей, какой-нибудь совет.
(если я что-то не уточняю, значит я посчитал эту информацию компрометирующей, неуместной или не влияющей на общую картину)
---
Семья и Детство
---
Знакомая родилась за границей. До вступления в подростковый возраст была единственным ребёнком в семье. В детстве перенесла череду операций. Жила в финансово благополучной семье (не богатой). Родители имели периоды частых ссор, собирались развестись, как мне известно, на протяжении относительно продолжительного периода. Ребёнок был косвенным свидетелем этих сцен, болезненно их переживал. После череды событий, когда знакомая была в подростковом возрасте, они все вместе переехали в другую страну (новое место, новая культура, другой язык). Там рождается второй ребёнок. Более переездов не было.
Знакомая росла отстраненной, хотя имела широкий круг знакомых, благодаря школе и внеклассному кружку, который посещала, но за друзей считала не более двух или трёх детей.
В детстве любила рисовать, выступать на сцене вместе с другими участниками своего кружка (выступления часто были на тему национальных традиций). В основном, на сколько я знаю, играла в конструктор, в компьютер. С детьми любила играть в "войну", предпочитая для себя роль несчастной пленницы или воина. Одной из особенностей был элемент игры, где она нуждается в том, чтобы кто-то оказал ей помощь в излечении какого-то её недуга.
---
Трансгендерность
---
В позднем подростковом возрасте знакомая осознала себя парнем. Семья отрицательно на это отреагировала, мама водила её к психиатрам, специалисты утверждали, что трансгендерность не является чем-то, что нуждается в лечении.
Знакомая взяла себе новое мужское имя, старается на своё старое не отзываться. Упоминает себя в мужском лице. Одежду носит "унисекс", стрижки предпочитает короткие (время от времени меняет цвет волос).
Мужественности в поведении не наблюдал, кроме того, что она увлекается "мальчуковыми" компьютерными играми. Не наблюдал серьёзных стремлений обрести мужественные черты характера, или интереса по части мужского воспитания.
Некоторые из её знакомых и родственников принимают её выбор, обращаясь к ней на "он".
---
Тело и Разум
---
Знакомая недовольна своим внешним видом. В раннем подростковом возрасте набрала вес, на сколько знаю, а в позднем сбросила жесткими диетами, продолжает придерживаться их, хотя, с моей точки зрения она выглядит уже худощаво, руки и ноги тонкие, тело быстро теряет тепло. Она описывает такое ощущение: её тело всё равно покрыто жиром (под кожей). Говоря об этом, она ссылается на физические ощущения (она утверждает, что может этот жир щупать сквозь кожу). Это вызывает у неё большой дискомфорт. Она всё равно воспринимает себя как "толстый человек". Для неё, на сколько я понимаю, быть толстым значит быть некрасивым, мерзким, неприятным, мешающим.
Скудно питается.
"Телесные модификации" присутствуют: крашеные волосы, пирсинг, татуировки (смываемые).
Самооценка парадоксальна, и низкая, и высокая:
1. Низкая.
При общении и в социуме она предпочитает позицию низкую, считая себя "нулём". Считает себя пленницей обстоятельств.
2. Высокая.
Она ярко и негативно реагирует на отвержение, на низкую оценку её персоны, на оскорбления. Стремится к контролю над своей жизнью, переживает, если над чем-то не чувствует свою власть.
Темперамент меланхоличный.
Часто при общении апеллирует к авторитетности субъективного, общается на уровне преимущественно эмоций. Для выражения своих мыслей и чувств использует лиричные, поэтические, творческие определения. Они для меня часто довольно абстрактны, так как на одну её фразу у меня есть несколько трактовок.
---
Увлечения
---
Живя в другой стране, она идеализирует свою изначальную родину, интересуется её историей, интересуется национальными костюмами (мужскими), использует символику страны в дизайне (всевозможном), использует родной язык в переписках с людьми, которые им не владеют (со мной) для... для внимания, наверное.
Украшает свои предметы персонажами из мультфильмов детства.
Увлекается субкультурой "фурри". (члены субкультуры "фурри" создают себе альтер-эго в виде антропоморфных животных, одеваются в костюмы с характерным внешним видом)
Творческая личность, занимается рисованием, DIY, поэзией.
---
Мазохизм и Фантазии
---
Она является достаточно ярко-выраженным мазохистом:
* романтизирует свои страдания
* через страдания добивается любви
* не меняет своё положение в иерархии
* самоопределение - "жертва"
С помощью страданий она, видимо, покупает сочувствие, внимание, любовь. Она готова достаточно абюзивно демонстрировать своё плачевное положение, сочувственная реакция доставляет ей удовольствие. Я полагаю, она избрала себе стратегию обмена (я тебе демонстрацию своих страданий, а ты меня сострадание и любовь).
Идея об "исцелении", которая встречалась в её детских играх, наблюдается и сегодня. Она себя воспринимает как "целителя", который расточает себя ради других, но не получает ничего от "пациентов" в ответ (образ "я жертва бессердечия окружающих").
В её фантазиях встречается желание быть "героем" для кого-то, но, в то же время, определение себя как жертву обстоятельств.
Другим образом, который исходит ещё с детства, это образ "отчаянного воина-защитника", который пытается бороться с абстрактными "нападающими". Образ "злодея" в данном случае достаточно неопределенный: это могут быть люди, обстоятельства, ситуации, собственные болезни, эмоции. Она ощущает себя "на вечном поле битвы" где она всегда "один в поле воин".
---
Мысли о Трансгендерности
---
Я отвергаю идею о трансгендерности как объективно описывающее положение дел по следующим причинам:
Принадлежность к одному из двух полов
1. предопределяется телом (типом хромосомных пар)
и
2. опытом бытия в таком теле (а не субъективным представлением).
Можно поставить под сомнение значимость биологического пола для гендера, но, с моей точки зрения, это философски, этически и практически не уместно.
(Сытый голодного не поймёт)
Женщина не поймёт какого это - быть мужчиной, так как она находится вне мужского тела, и вне опыта бытия мужчиной. Она может строить суждения о том, какого это, подражать образу мужественности, но полностью пережить мужской опыт для неё не возможно (подобно тому, как невозможно изменить тип своих хромосом). Следовательно, женщина, которая определяет себя как мужчина, судит о том, что такое "быть мужчиной", используя лишь свои субъективные суждения как наблюдатель со стороны.
Человек, отвергающий своё тело, имя и идентичность (то, как люди его воспринимают, исходя из его биологического пола) в пользу другого пола, другого имени и идентичности, с моей точки зрения, является интересным феноменом для наблюдений потому что тело, имя и идентичность - это всё вещи, которые мы с самого начала своей жизни не выбираем (хотя можем попытаться изменить в более сознательном возрасте). "Бунт" против них создаёт интересного рода конфуз:
1. Отвержение своего пола - это, я полагаю, одна из самых болезненных вещей, которые только могут быть, если делать это всерьёз, потому что определение себя как "вечный пленник в чужой темнице" - это безнадёжное, страшное и бессмысленное состояние, которое приносит страдание.
(я являюсь инвалидом, и понимаю какого это - быть не в согласии со своим телом, помогает в данном случае правильное отношение к безвыходному положению)
2. Отвержение своего имени - это... имеет потенциально травмирующее воздействие на психику, в связи с тем, что имя не является лишь звукосочетанием, на которое мы откликаемся. Более Юнгианская трактовка значимости имени в том, что имя - это первый шаг к индивидуации, первый шаг к оформленному самосознанию и самоопределению. Другими словами, через имя наши родители отделяют "Лёшу" от "Паши", "Маши", себя и остального мира, делая "Лёшу" чем-то иным, чем-то особенным. Имя, данное родителями - это ещё и решение, созданное согласием двух любящих друг друга людей, во благо своего ребёнка (в идеализированном плане). Имя - это архетипическая печать и наследство, которое исходит от "тех, кто жил до нас". Отказ от этого наследства не приносит много хорошего.
(До 7-и лет родители называли меня по имени, данным другим значимым родственником. Когда пошёл в первый класс, узнал что на самом деле моё имя совсем другое. Дома я имел одно имя, в школе (и остальных местах) другое. Не ощущаю какой-либо травмы от такого положения дел, однако я до сих пор нахожусь в странном "лиминальном" положении, так и не отождествившись ни с одним из своих имён, хотя привык к своему официальному.)
3. Отвержение своей идентичности - это отказ функционировать в обществе, согласно установленным и биологически предопределенным социальным нормам. Так как социальные отношения - это, грубо говоря, переросшая и очень серьёзная детская ролевая игра со своими правилами, привилегиями и ограничениями, то решение "не играть по правилам" - это не очень хорошее решение. Трансгендер часто требует к себе особого отношения исходя при этом лишь из субъективных причин, которые он в какой-то момент своей жизни предъявляет обществу. Особое отношение состоит в том, что окружающие должны говорить и вести себя так, будто перед ними человек другого пола, и накладывать на него соответствующие ответственности, ожидания, ярлыки, типажи (стратегии) поведения. Думаю, не стоит пояснять почему не стоит надеяться на хороший результат, когда ожидания не соответствуют действительности.
Исходя из этих трёх пунктов, я склонен считать, что трансгендерность приносит больше неудобств, нежели приносит реальных решений. Так как, с моей позиции, трансгендерность - это персональное решение, основанное на субъективных представлениях, то есть возможность так же от них отказаться, в пользу принятия трёх выше описанных аспектов.
---
Мысли о Состоянии Знакомой
---
Моё мнение (которое может оказаться неправильным) на счёт знакомой состоит в том, что в какой-то момент в её позднем подростковом возрасте случился кризис на почве неудовлетворенности своим физическим и социальным положением, на почве неблагополучия в семье и в рамках отношений с родителями, на фоне кардинальной смены места жительства и, возможно, из-за появления в семье ещё одного ребёнка. Мазохистическая наклонность, возникшая на основе неудовлетворённости собой, стыда и относительно постоянном чувстве вины за свою несостоятельность, свидетельствует о её тревожном, подавляемом состоянии.
Такое состояние может стать причиной активизации защитных механизмом. Я предполагаю, что отказ от себя как женщина, отказ от своей телесности и идентичности - это средство её защиты, попытка обрести или вернуть контроль над некоторыми областями своей жизни.
Я так же замечаю достаточно ярко выраженную озабоченность украшением себя. Не редко желание активно украшать себя свидетельствует о "ценностном вакууме", когда человек, не видя в себе ценностей (или не желая их в себе находить и взращивать) цепляется за социально одобряемые атрибуты (вещи или принадлежность к какому-то кругу людей). Сегодня это достаточно распространенный феномен, к примеру, среди женщин, которые имеют достаточно средств чтобы инвестировать в свою внешность. Знакомая находит удовольствие в демонстрации себя в фурри-костюме, в ношении татуировок и пирсингов, в ношении национальной мужской одежды. Фурри-тематика и национальная тематика (желание переодеться в кого-то другого) - это "наслоения на основу", призванные прикрывать гипотетическую "ценностную наготу", которая была вызвана чувством стыда и неполноценности.
Думаю, выходом из ситуации для моей знакомой заключается в целенаправленном стремлении искать, находить и взращивать в себе ценности, при этом отдавая себе отчёт в том, что всё хорошее и ценное, что в ней есть, по большей части, это то, что она получила из генов, или из-за того, что родители не препятствовали (или способствовали) развитию с детства, обеспечивая её материально и/или эмоционально. Таким образом, через сознательное осмысление своих внутренних и внешних качеств, можно добиться согласия, или, по крайней мере, понимания себя. Отношения с родителями восстановить есть, конечно, смысл, но успешность такого мероприятия во многом зависит от родителей, поэтому большую надежду на такую стратегию я не ставлю, ограничиваясь тем, над чем моя знакомая точно имеет власть, то есть над своим отношением к себе и своими ценностями.
Как бы не звучал такой метод, он провалится с треском, если человек не желает искать в себе ценности. А мазохисты часто именно на самообесценивании и играют, получая удовольствие от деструктивного поведения, считая этот метод способом получить любовь (меня будут любить если я буду страдать). Следовательно, мне не помочь знакомой, если она сама не пожелает отказаться от своей мазохистической стратегии. Я не представляю себе каким образом это можно сделать при таких обстоятельствах, так как я вижу здесь замкнутый круг:
Я хочу чтобы меня любили - для этого я страдаю и обесцениваю себя - если я не буду себя обесценивать, я не получу любовь - возвращение к изначальной стратегии.
***
Благодарю Вас за то, что прочитали этот пост.
При желании и возможности, поделитесь, прошу, мнением, советом, мыслью на эту тему. Я буду рад ознакомиться с Вашей точкой зрения на счёт данной ситуации.
Травматическая природа мужского гомосексуализма
Авторизуйтесь или зарегистрируйтесь для просмотра
Рассказывает Джозеф Николоси, доктор психологических наук:
Как психолог, лечащий гомосексуально ориентированных мужчин, я с тревогой наблюдаю, как ЛГБТ-движение убеждает мир в том, что понятие «гей» требует полного пересмотра понимания человеческой личности.
Сообщество психологов во многом виновато в этой подмене понятий. Раньше все были единогласны в том, что норма — это «то, что действует в соответствии со своим устроением». Не было такого понятия как «гей-личность», поскольку всё человечество определялось как естественно и фундаментально гетеросексуальное. За мои 30 с лишним лет клинической практики я убедился в истинности этого первоначального антропологического понимания.
Гомосексуализм, на мой взгляд, это в первую очередь симптом гендерной травмы. Гомосексуальное поведение это симптоматическая попытка “залатать” первичную рану, отчуждающую мальчика от врожденной мужественности, которую ему не удалось проявить. Это отличает данное поведение от гетеросексуального, которое естественным образом возникает в процессе ненарушенного становления гендерной идентичности. Основной конфликт в большинстве случаев гомосексуализма выглядит так: ребёнок, обычно более чувствительный и склонный к эмоциональной травме, чем среднестатистический, ожидает любви и признания от родителя одного с ним пола, но в то же время испытывает разочарование и гнев по отношению к нему, поскольку этот родитель воспринимается данным ребёнком как невнимательный или подавляющий. (Отметим, что братья и сёстры этого ребёнка могут воспринимать того же самого родителя по-другому).
Гомосексуальная практика является эротической реконструкцией этих отношений любви-ненависти. Как и все извращения однополое влечение всегда содержит внутреннее поле враждебности. Я использую этот термин, не для того, чтобы кого-то оскорбить, а в том смысле, что гомосексуальное развитие «извращает» то есть «отворачивает человека» от биологически соответствующего объекта эротической привязанности.
Таким образом, гомосексуализм по сути коренится в конфликте: конфликт принятия своего естественного пола, конфликт в детско-родительских отношениях, и, как правило, конфликт отвержения сверстниками того же пола. А это значит, что появится модель доминирования-подчинения, оказывающая пагубное влияние на однополые отношения. Для гомосексуально ориентированного мужчины сексуальность является попыткой завладеть другим мужчиной и доминировать над ним. Это работает как символическое «обладание» другим человеком, и часто заключает в себе больше агрессии, нежели чем любви.
Многие гомосексуалисты говорят, что в детстве подвергались сексуальному насилию со стороны мужчин. Сексуальные домогательства это тоже насилие, поскольку их маскируют под видом любви. Вот что один пациент сообщает о подростке более старшего возраста, который домогался к нему:
«Мне хотелось любви и внимания, и всё как-то перепуталось с сексом. В тот период у меня вообще не было сексуального интереса к другим мальчикам. Я считал его (совратителя) крутым. Он никогда не оказывал мне никакого внимания, только когда хотел со мной поразвлечься. Когда наши отношение приобрели сексуальный характер, это было что-то особенное, захватывающее и сильное, словно между нами была общая тайна. У меня не было других друзей, и мои скверные отношения с отцом не могли ничем помочь. Я искал дружбы…(но) эти воспоминания меня преследуют… я их ненавижу. Все это просто отвратительно, неправильно….Это причина моего влечения к своему полу.
Связь между насилием в прошлом и сегодняшним гомосексуальным поведением пациента — пример вынужденного повторения. В поисках любви и признания он оказывается втянут в повторение сценария, ведущего к саморазрушению и самобичеванию, с помощью которого он бессознательно стремится одержать окончательную победу и залечить свои травмы. Вынужденное повторение состоит из трёх элементов: 1) попытка самоконтроля, 2) какая-нибудь форма самонаказания, 3) уклонение от лежащего в основе конфликта.
Для таких людей стремление к самореализации через однополое влечение подстёгивается опасением, что их мужское самоутверждение неизбежно потерпит поражение и приведёт к унижению. Они выбирают обряд воспроизведения прошлого опыта с надеждой, что в отличие от предыдущих случаев, «на этот раз я, наконец, получу то, что хочу: с этим человеком я обрету мужскую силу и для себя» и «в этот раз гнетущее чувство внутренней пустоты наконец исчезнет.» Вместо этого он даёт очередному мужчине власть над собой, чтобы тот мог отвергнуть его, стыдить его, и заставить чувствовать себя никчёмным. Когда этот сценарий, вызывающий стыд, разыгрывается снова и снова, это только усиливает его убежденность в том, что он действительно является безнадёжной жертвой и абсолютно недостоин любви.
Гомосексуалисты часто признаются в жажде «выброса адреналина», которую подстёгивает элемент первобытного страха. Существует целая гей-субкультура, которая практикует секс в общественных местах, они испытывают удовольствие, занимаясь этим в таких местах как парки, общественные туалеты и парковки. Их эротическое возбуждение усиливается страхом, что их поймают с поличным.
Сам акт содомии является по сути мазохистским. Анальный половой акт, как нарушение предназначения нашего тела, является нездоровым и анатомически разрушительным, и влечёт за собой повреждение прямой кишки и распространение заболеваний, потому что ткани кишечника хрупкие и пористые. Психологически, этот акт унижает человеческое достоинство и мужественность. Компульсивное сексуальное отыгрывание, со всем его драматизмом и обещаниями удовлетворения, скрывает более глубокое, изначально здоровое стремление обрести настоящую привязанность. Это приоткрывает для нас окно в понимание того, почему в гей-сообществе по-прежнему сохраняется глубокое неудовлетворение, несмотря на беспрецедентные успехи, которых оно добилось, в приятии обществом.
Дисфункция мужского гей-мира неоспорима. Научные исследования предоставляют нам доказательства для следующих не вселяющих оптимизма сравнений с гетеросексуальными мужчинами:
• Сексуальная компульсивность среди гомосексуалистов выше более чем в шесть раз.
• Гомосексуалисты проявляют насилие над личностью партнёра в три раза чаще.
• Гомосексуалисты проявляют гораздо больше садистских наклонностей.
• Распространенность аффективных и тревожных расстройств почти в три раза больше.
• Панические расстройства проявляются в четыре раза чаще.
• Биполярное расстройство личности – более чем в пять раз чаще.
• Антисоциальное поведение – почти в четыре раза.
• Агорафобия (страх нахождения в общественных местах) – в шесть раз чаще.
• Обсессивно-компульсивные расстройства – в семь раз чаще.
• Умышленные самоповреждения (суицидальные наклонности) до 10 раз чаще.
• Никотиновая зависимость – в пять раз чаще.
• Алкогольная зависимость почти в три раза выше.
• Другие виды наркотических зависимостей встречаются более, чем в четыре раза чаще.
Беспорядочные половые связи хорошо показаны в классических исследованиях МакУиртера и Мэттисона, которые писали в своей книге «Мужская Пара» (1984), что из 165 наблюдаемых ими отношений, ни одна пара не смогла сохранить верность на протяжении более пяти лет. Авторы, будучи сами гомосексуальной парой, были удивлены, обнаружив, что измены не только не были разрушительны для продолжительности отношений, но даже были необходимы для их сохранения. Они приходят к выводу: «Единственным наиболее важным фактором, который удерживает пары вместе по прошествии десяти лет совместной жизни — является отсутствие чувства собственности друг к другу» (стр. 256).
Гомосексуализм не имеет никакого смысла в мире природы, кроме как симптом и последствие трагических событий. В противном случае это нечто не от мира сего, фикция, созданная из фантазии и вожделения. Но с помощью СМИ, Голливуда и политических властей (в последнее время благодаря администрации Обамы), было выдумано новое определение человеческой личности. Этот лингвистический трюк создал фикцию, состоящую из фантазий и эротических иллюзий, которая завладела реальностью. Классическая антропология была поставлена с ног на голову, и был выдуман новый человек. Когда человек вешает на себя ярлык «гея», он исключает себя из естественного мира и лишает себя полноценного участия в судьбе человечества.
От отца к сыну, и далее к внуку, к правнуку, семя мужчины является его связью со всеми поколениями. Через ДНК он продолжает жить и после смерти. Попадая в утробу женщины, его семя производит новую человеческую жизнь. Но при гомосексуальном соитии семя жизни просто пропадает в распаде и гибели. В естественном акте соития сохраняется человеческая раса, и человек продолжает жить в будущих поколениях. Но в нарушенном травмой половом акте, который попирает само предназначение нашего тела, его природная сила ведёт к смерти и истреблению. Таким образом мудрое устройство тела обнажает этот контраст: новая жизнь или распад и смерть.
Неудивительно, что мы видим так много неудовлетворённости в гей-мире, не только из-за неодобрения общества, а потому, что человек, который живет в этом мире, чувствует бесполезность гей-идентичности. Она представляет собой прекращение многовекового рода его предков, которые когда-то были связаны друг с другом посредством естественных браков на протяжении многих веков. В реальном мире гей-идентичность не имеет смысла. Гомосексуализм это всего лишь симптом эротизированной компенсации за утрату привязанности.
Есть ли риски для детей, воспитываемых в однополых парах?
Авторизуйтесь или зарегистрируйтесь для просмотра
В 2005 году Американская Психологическая Ассоциация (АПА) выпустила официальное письмо о детях из однополых «семей» (Patterson et al. 2005). Проанализировав 59 разных исследований таких детей, АПА не увидела никаких доказательств, что детям в однополых семьях живётся хуже, чем в традиционных. Эти выводы многократно цитировались в среде «ЛГБТ+»-движения, среди прочего, в судебных делах в США — включая «Obergefell v. Hodges», решение, которое и приравняло однополые партнёрства к традиционным 26 июня 2015 года.
Тем не менее, некоторые специалисты не боятся выразить несогласие с «линией партии» и указывают на значительное количество методологических ошибок в исследованиях, на которые ссылается АПА (Marks 2012; Nock 2010; Lerner 2001; Schumm 2010). Более того, даже исследователи, придерживающиеся аффирмативных по отношению к «ЛГБТ+»-движению позиций1, вынуждены оговориться и, пусть и вскользь, упомянуть ряд методологических недостатков подобных исследований (Biblartz 2001; Perrin 2002; Anderssen 2002; Tasker 2005; Meezan 2005; Redding 2008).
Исследователь Вальтер Шумм предупреждает, что абсолютные заявления об отсутствии различий, мягко говоря, преждевременны, и существует риск того, что читатели могут принять их за чистую монету. Он сообщает, что Паттерсон не включил в свой анализ такие исследования, как Sarantakos (1996a, 2000d) и Puryear (1983), обнаружившие многочисленные существенные различия между детьми гетеросексуальных и гомосексуальных родителей, в отношении успеваемости, сексуальной ориентации, употребления алкоголя и наркотиков, сексуальных отклонений и гендерной идентичности (Schumm 2015).
Вот что пишут социологи Ричвайн и Маршалл:
«…В исследованиях в области социальных наук неспособность найти доказательства предполагаемого эффекта автоматически не означает, что эффекта не существует. Качество проводимых исследований, особенно в отношении размера и репрезентативности выборки данных, помогает социологам определить, действительно ли гипотетические эффекты отсутствуют или просто не обнаруживаются с помощью имеющихся в их распоряжении статистических инструментов. Значительная часть прошлых исследований по сравнению детей в однополых и гетеросексуальных семьях не предоставляет возможности уверенно исключить наличие различий при сравнении в более широкой выборке населения.
В частности, главная задача подобных исследований заключалась в первую очередь в том, чтобы просто найти достаточное количество подобных детей для анализа. Большинство существующих наборов данных с подробными демографическими данными не содержат достаточного количества детей родителей, состоящих в гомосексуальных отношениях для проведения информативного анализа. Например, широко используемый набор данных «Add Health» содержит только около 50 таких детей, несмотря на то, что общее количество участников составляет 12105 подростков …» (Richwine 2012).
Исследователь Лорен Маркс провёл детальный анализ тех самых 59 исследований, на которые сослалась АПА — мы рассмотрим этот анализ ниже.
Исследование Лорена Маркса
В 2012 году журнал «Social Science Research» опубликовал работу Лорена Маркса, перепроверившего данные и методологию 59 исследований, на которых основывала свои выводы АПА (Marks 2012). Маркс выяснил, что «решительные заявления, включая те, что высказала АПА, не были эмпирически обоснованы» и «не основывались на науке», выборки оказались однородными; 26 из 59 исследований вообще не имели гетеросексуальной контрольной группы, а в других в качестве «гетеросексуальной контрольной группы» часто использовались одинокие матери (!). Кроме того, ни одно из исследований не имело достаточной статистической мощности, необходимой для выявления невыраженных эффектов. Ниже рассмотрены основные проблемы исследований2, на которые опираются активисты «ЛГБТ+»-движения, отстаивая аргумент об «отсутствии разницы» между детьми из традиционных семей и однополыми парами.
Непредставительные выборки
Для того чтобы полученные научные данные можно было применить для популяции в целом, выборки (группы исследуемых), в которых получены данные, должны как можно более точно представлять популяцию в целом. Наиболее точной для научного изучения является вероятностная выборка — такая выборка, в процессе получения которой каждый член общей популяции имеет равные шансы быть отобранным в выборку, а отбор является случайным. С другой стороны, непредставительные выборки не позволяют делать достоверных обобщений относительно популяции в целом, поскольку они не представляют её. Например, мнение населения страны по поводу действий правительства невозможно изучить на основании опросов сторонников одной партии, для точного анализа необходима выборка с участием сторонников всех партий и многих других факторов.
Удобные выборки
«Удобные» выборки (convenience samples) — в статистике удобными выборками называют такие выборки, которые не были получены путём случайного отбора, когда для создания представительной выборки не хватает данных (например, крайне маленькая частота наблюдаемого явления). Такие выборки становятся доступны для статистического анализа, но не отражают характеристики всей популяции. Например, методом создания «удобной» выборки для изучения родителей в однополых отношениях является реклама в газетах и журналах для гомосексуальной аудитории. Затем исследователи просят людей, которые откликаются на рекламу, порекомендовать других, которые могут быть готовы принять участие. Следующему набору респондентов предлагается указать других потенциальных респондентов и т. д. Выборка нарастает по принципу «снежного кома»3.
Нетрудно заметить, как «удобные» выборки могут быть нерепрезентативными для изучения популяции целом. Люди, которые имели негативный опыт в качестве родителей, могут быть менее склонны добровольно участвовать в опросе, чем люди с положительным опытом. Отбор по методам снежного кома также имеет тенденцию создавать выборки, которые являются однородными, поэтому в предшествующих исследованиях однополых родителей преобладают белые и обеспеченные жители городов4. Получение объективной выборки является важнейшим аспектом исследований в области социальных наук в целом. Независимо от рассматриваемого предмета или исследуемого населения большие и репрезентативные образцы необходимы для выработки убедительных выводов о конкретной группе.
Маленькие выборки
В исследованиях, на которые опирается АПА, количество детей, воспитываемых в однополых парах, составило 44 — в то время как всего в выборке было около 12 тысяч детей; также в исследовании было всего 18 гомосексуальных матерей, в то время как всего в выборке было 14 тысяч матерей (Kim 2012). Среднее количество детей, воспитываемых однополыми родителями, изученных в 44 исследованиях вообще составило 39 (Kim 2012).
Ложно-отрицательные результаты
Маленькие выборки увеличивают вероятность получения ложно-отрицательных результатов, т. е. заключения, что различий нет, в то время, когда они действительно существуют. Исследователи всегда стараются настолько, насколько это возможно, уменьшить вероятность получения ложно-отрицательных результатов. В обзоре 2001 года (Lerner 2001) было обнаружено, что из 22 исследований5 (на которые ссылаются «ЛГБТ+»-активисты), только в одном случае размер выборки был достаточно большим, чтобы снизить вероятность ложно-отрицательных результатов до 25%. В остальном 21 исследовании вероятность ложно-отрицательных результатов варьировала от 77% до 92%.
Несогласованные контрольные группы или вообще их отсутствие
Чтобы сделать вывод о том, что две группы различны по какому-либо исследуемому показателю, необходимо сравнивать изучаемую группу (например, детей, воспитываемых однополыми парами) с контрольной или сравнительной группой (например, детьми в традиционных семьях). В идеальном исследовании эти две группы — изучаемая и контрольная — должны быть идентичными, за исключением характеристик, которые могут влиять на исследуемые показатели. В случае исследования детей в однополых парах — это характер сексуального влечения и отношений родителей. Тем не менее, среди 59 исследований, на которые ссылается АПА в отчете 2005 года, только в 33 имелись контрольные группы, а из этих 33 в 13 исследованиях в качестве такой контрольной группы использовали детей с гетеросексуальными матерями-одиночками. В оставшихся 20 исследованиях контрольные группы были очень обобщённо определены как «матери» или «пары», и только в редких случаях было чётко указано, что контрольные группы собраны из детей, родители которых состоят в браке.
По мнению группы исследователей из Института Американских Ценностей:
«… Самой большой проблемой [в обсуждении вопроса о влиянии на детей, воспитываемых однополыми парами] является то, что большинство исследований, показывающих отсутствие различий, основаны на сравнении одиноких гомосексуальных матерей с разведёнными гетеросексуальными матерями. Другими словами, они сравнивают детей из одних семей без отца с детьми из других семей без отца … » (Marguardt 2006).
Другие методологические проблемы
Исследователи отметили ряд других методологических проблем в исследовании детей родителей, состоящих в однополых отношениях. Они включают в себя множество проблематичных аспектов, таких как сомнительная надёжность и обоснованность анализа данных, а также потенциально предвзятые ответы участников (например, гомосексуальных родителей) по соображениям социальной целесообразности (Meezah 2005; Lerner 2001). Кроме того, во многих исследованиях, как сами участники, так и исследователи были информированы о характере исследования6, а данный факт мог привести к искажениям на этапах сбора и обработки данных (Kim 2012). В довершение всего, лишь в немногих исследованиях изучались отдалённые, долгосрочные последствия, в то время как некоторые эффекты могут не наблюдаться до позднего подросткового возраста (Perrin 2002; Redding 2008).
Исследование Марка Регнеруса
В июле 2012 года в англоязычном рецензируемом журнале «Social Science Research» появилась статья Марка Регнеруса, профессора социологии из Университета Остина (Regnerus 2012a). Статья называлась «Насколько отличаются взрослые дети людей, состоящих в однополых отношениях? Результаты Исследования новых семейных структур». Когда Регнерус опубликовал свои результаты, со стороны либеральных организаций и учреждений, поддерживающих гомосексуалистов, началась масштабная кампания по дискредитации его самого и его исследования. Регнерус подвёргся травле7: десятки тысяч оскорбительных писем присланных на электронную почту и в его дом, обвинения в предвзятости, критика его методов и результатов, призывы к редакции журнала отозвать его публикацию, и к руководству Университета Остина уволить его (Smith 2012, Wood 2013).
Что же такого особенного было в исследовании Регнеруса? Регнерус исследовал совершеннолетних людей, выросших в семьях различного типа, таких как: семья из женатых друг на друге мужчины и женщины; семья, в которой родители состояли в гомосексуальных отношениях; приёмная семья; семья, с отчимом/мачехой; неполная семья и др. Он обнаружил, что по ряду различных социально-психологических показателей, дети, чьи родители состояли в гомосексуальных отношениях, отличались как от детей, выросших в полной традиционной семье, так и от детей из других, неполных или приёмных семей.
Результаты Регнеруса
Регнерус в статье указал, что акцент в исследовании был на сравнении детей из традиционных полноценных семей с детьми, родители которых имели гомосексуальные наклонности. В сравнении с респондентами, выросшими с биологическими женатыми родителями, респонденты, мать которых состояла в гомосексуальных отношениях, показали статистически значимые различия по следующим параметрам:
Получение семьёй финансового пособия (17% (трад. семья) против 69% (мать в гомосекс.отн.))
В настоящее время на денежном пособии (10% против 38%)
В настоящее время имеется работа на полную ставку (49% против 26%)
В настоящее время без работы (8% против 28%)
Идентифицирует себя как 100% гетеросексуала (90% против 61%)
Измена в браке (13% против 40%)
Когда либо перенес ЗППП (8% против 20%)
Когда-либо испытывал прикосновение сексуального характера от родителей (2% против 23%)
Когда-либо принуждался к сексу против воли (8% против 31%)
Индекс достижений в образовании (средние групповые значения: 3,19 против 2,39)
Индекс чувства безопасности в родительской семье (4,13 против 3,12)
Индекс отрицательного влияния родительской семьи (2,30 против 3,13)
Индекс депрессии (1,83 против 2,20)
Шкала уровня зависимости (2,82 против 3,43)
Частота употребления марихуаны (1,32 против 1,84)
Частота курения (1,79 против 2,76)
Частота просмотра телевизора (3,01 против 3,70)
Частота арестов полицией (1,18 против 1,68)
Количество сексуальных партнёров-женщин (среди женщин-респондентов) (0,22 против 1,04)
Количество сексуальных партнёров-мужчин (среди женщин-респондентов) (2,79 против 4,02)
Количество сексуальных партнёров-мужчин (среди мужчин-респондентов) (0,20 против 1,48)
В сравнении с респондентами, выросшими с биологическими женатыми родителями, респонденты, отец которых состоял в гомосексуальных отношениях, показали статистически значимые различия по следующим параметрам:
Получение семьёй финансового пособия (17% (трад. семья) против 57% (отец в гомосекс.отн.))
Недавно были мысли о самоубийстве (5% против 24%)
В настоящее время на пособии (10% против 38%)
Идентифицирует себя как 100% гетеросексуала (90% против 71%)
Когда либо перенес ЗППП (8% против 25%)
Когда-либо испытывал прикосновение сексуального характера от родителей (2% против 6%)
Когда-либо принуждался к сексу против воли (8% против 25%)
Индекс достижений в образовании (средние групповые значения: 3,19 против 2,64)
Индекс чувства безопасности в родительской семье (4,13 против 3,25)
Индекс отрицательного влияния родительской семьи (2,30 против 2,90)
Индекс чувства близости с биологической матерью (4,17 против 3,71)
Индекс депрессии (1,83 против 2,18)
Индекс качества текущих отношений (4,11 против 3,63)
Индекс проблемности отношений (2,04 против 2,55)
Частота курения (1,79 против 2,61)
Частота арестов полицией (1,18 против 1,75)
Количество сексуальных партнёров-женщин (среди женщин-респондентов) (0,22 против 1,47)
Количество сексуальных партнёров-мужчин (среди женщин-респондентов) (2,79 против 5,92)
Количество сексуальных партнёров-мужчин (среди мужчин-респондентов) (0,20 против 1,47)
Следует отметить, что показатели респондентов, чьи родители состояли в гомосексуальных отношениях, отличались в худшую сторону не только от респондентов из полноценных традиционных семей, но и от респондентов, выросших в других формах семей (приёмные семьи и т.д.). Отдельный интерес вызывает то, что наличие родителя с гомосексуальными наклонностями влияет на формирование полового поведения детей.
Травля
Публикация вызвала эффект разорвавшейся бомбы далеко за пределами сообщества учёных, которые работают в области семейной социологии. Это открытие противоречило устоявшемуся с начала 2000-х годов в либеральной американской научной среде мейнстриму об отсутствии влияния сексуальных наклонностей родителей на детей и вызвало ярость общественных объединений гомосексуалистов. Регнеруса моментально заклеймили «гомофобом» и обвинили в том, что его результаты свидетельствуют против легализации гомосексуальных «браков» (история случилась до известного решения Верховного суда Америки), хотя Регнерус нигде в статье не выдвигал подобных аргументов. Либеральные СМИ даже обозвали Регнеруса «слоном в посудной лавке мейнстримной социологии» (Ferguson 2012).
Социолог Гари Гейтс, директор «Института сексуальной ориентации и свободы» при Калифорнийском университете, сам состоящий в гомосексуальном партнёрстве, возглавил группу из двухсот «докторов философии и медицины», которые направили письмо на имя главного редактора журнала «Social Science Research» Джеймса Райта с требованием объяснить, «каким это образом данная статья вообще прошла рецензию и была допущена к публикации» (Gates 2012). Текст этого письма был опубликован в блоге «Движение за новые гражданские права», который вёл пользователь «Скотт Роуз» — это псевдоним другого активиста «ЛГБТ+»-движения Скотта Розенвайга, который потратил немало усилий на дискредитацию Регнеруса.
Розенвайг потребовал от руководства Техасского университета в Остине провести расследование действий Регнеруса как «этического преступления». Руководство университета ответило Розенвайгу тем, что начало проверку, чтобы определить, имеется ли в действиях Регнеруса «состав преступления», необходимый для запуска официального расследование. Розенвайг незамедлительно разместил эту новость у себя в блоге, назвав её «расследованием действий Регнеруса» (Scott Rose 2012a). Проверка не выявила несоответствия действий Регнеруса научным этическим стандартам, расследование не было начато. Однако история была далека от завершения.
В блогосфере, СМИ и официальных изданиях началась травля Регнеруса, причём не только в виде критики его научной работы (аналитических методов и обработки статистических данных), но и в виде личных оскорблений и угроз здоровью и даже жизни. Последнее заслуживает особого внимания как показатель истерической эмоциональной атмосферы, окружающей эту историю. Регнерус детально ответил на критику своей работы в последующей статье в «Social Science Research», опубликованной через четыре месяца после первой (Regnerus 2012b).
Ответ на критику
Статья содержала ответы на основные моменты, за которые зацепились критики Регенеруса.
1. Использование аббревиатур «LM» («мать-лесбиянка») и «GF» («отец-гей»). Исследование Регнеруса касалось только взрослых детей, которые сообщили, что кто-то из их родителей имел гомосексуальную связь, таким образом, у него не было возможности узнать, идентифицирует ли данный родитель сам себя как гомосексуалиста. А в западной сексологии и социологии это имеет важное терминологическое значение, поскольку, с их точки зрения, внутреннее ощущение имеет более весомое значение, чем участие в гомосексуальной связи. Регнерус согласился с этой критикой и сказал, что исправит аббревиатуру «LM» на «MLR» (мать в лесбиянских отношениях» и «GF» на «FGR» (отец в гомосексуальных отношениях). Сути его выводов и правильности анализа это не меняет.
2. Сравнение семей респондентов с родителями, имевшими гомосексуальную связь с полными семьями с женатыми друг на друге биологическими родителями. Критика заключалась в том, что в этом сравнении семьи с родителями, имевшими гомосексуальную связь, включали в себя неполные семьи, и сравнивать их с полноценными стабильными семьями — предвзято. Регнерус опроверг данное обвинение. Он отметил, что его исследование включало сравнение разных организационных форм семей, в том числе и приёмных, и неполных, с одним родителем, в которых, однако, не имелись гомосексуальные отношения. Разница с такими семьями также была не в пользу родителей, имевших гомосексуальные отношения. Он также отметил, что крайне низкое число пар со «стабильными» однополыми отношениями сделало невозможным отдельное сравнение подобных стабильных однополых пар со стабильными гетеросексуальными семьями.
3. Выбор семей респондентов с родителями, имевшими гомосексуальную связь, в качестве независимых переменных. Это критическое замечание было ещё одной формой недовольства по поводу разной формы стабильности пар в его исследовании. Существует вероятность, что (уже существующая) нестабильность в гетеросексуальной семье явилась фактором, определившим переход некоторых мужчин и женщин в гомосексуальные отношения, и в таком случае нестабильность в семье должна быть «независимой переменной», а не гомосексуальные отношения. Регнерус предположил, что эти факторы могут быть каким-либо образом связаны, но согласно методологическому академическому научному подходу, является ошибочным смещать акцент с чётко определяемого явления (гомосексуальная связь) на менее чёткое и более расплывчатое в определении (семейная нестабильность). Например, чтобы провести анализ успешности футболистов, необходимо взять за переменную количество забитых мячей, а не красоту дриблинга.
4. Фокус на неустойчивых отношениях гомосексуалистов. Согласно его критикам, причина в том, что неустойчивые отношения гомосексуалистов, преобладающие в выборке Регинера, были «пережитком прошлого», когда такие отношения были стигматизированы, и что более современная выборка продемонстрировала бы большую стабильность подобных отношений. Регнерус ответил, что он не разрабатывал исследование, чтобы выявить родителей, имеющих нестабильные гомосексуальные отношения. Его исследование сфокусировано на совершеннолетних детях, которые были воспитаны в определённый период времени в определённых условиях. Однако он отметил данные, свидетельствующие о том, что однополые браки в Норвегии и Швеции имеют более высокий, чем гетеросексуальные браки, риск развода (Andersson 2006, Biblartz 2010), а также данные, свидетельствующие о более высоких уровнях расставания и развода среди современных однополых пар в Америке (Hoff 2010).
5. Небольшое количество стабильных женских гомосексуальных «семей» в его выборке. Критика является частью обвинений в том, что выборка «NFSS» была нерепрезентативной. Регнерус не скрывает, что в его выборке имеется только два респондента, которые проживали со своей биологической матерью и её гомосексуальной партнёршей в возрасте от одного до восемнадцати лет. Тем не менее, Регнерус вновь подчеркнул, что его целью являлось определение влияния родителей, бывших в гомосексуальных отношениях, а не выявление зависимости гомосексуальных наклонностей и стабильности гомосексуального семейного партнёрства:
«… Некоторые восприняли этот факт как признак подозрительной и нерепрезентативной выборки данных… Подмечу, что критикам стоило бы учитывать социальную специфику временного периода, в котором стабильные гомосексуальные партнёрства с детьми были просто менее распространены… Также имеет значение такой факт, как определение понятия стабильности, который способствуют необоснованным ожиданиям, особенно после множественных публикаций исследований, основанных на неслучайных и предвзятых выборках… Например, в предыдущих исследованиях детей с матерями-лесбиянками, выборка ограничивалась белыми финансово-благополучными женщинами, которые могут позволить себе оплатить процедуру искусственного оплодотворения, в то время как выборка «NFSS» гораздо более представительна и включает и не белых женщин из более низкого класса (Rosenfeld 2010, стр. 757) (…) Более того, в предыдущих исследованиях влияния гомосексуальных наклонностей родителей на детей были включены только «дети, которые проживали с обоими родителями как минимум на протяжении пяти лет» (Rosenfeld 2010). Само собой разумеется, что подобная выборка покажет иные результаты, чем выборка, которая включила бы детей вне этого критерия … » (Regnerus 2012b).
6. Различия между выборкой Регнеруса и данными переписи в Америке. Перепись показала более высокий процент детей, которые воспитываются в гомосексуальных парах, чем было выявлено в выборке Регнеруса. Регнерус ответил, что он опрашивал не пары, а взрослых детей; вопрос задавался о сексуальных отношениях своих родителей, чего в переписи не было; перепись отражает данный конкретный момент в истории пары, в то время как его исследование фокусировалось на воспоминаниях о всём детстве.
7. Отсутствие анализа браков людей со «смешанной ориентацией». Некоторые критики утверждают, что опрошенные Регнерусом взрослые были детьми из браков со «смешанной ориентацией», и что именно этот факт влияет на его результаты, а не однополые отношения родителей. Регнерус ответил, что его исследование не затрагивает «этиологию гомосексуализма» и «теорию изменчивости ориентации», у него нет способа узнать, имели ли родители в этих браках «смешанную ориентацию». Опять же, его исследование основывается на данных о детях, которые были воспитаны в определённый период их детства родителем в однополых отношениях.
8. Отсутствие анализа бисексуальных наклонностей. Эта критика является разновидностью предыдущего пункта: некоторые критики выдвинули гипотезу о том, что во многих случаях родители были бисексуалистами. Регнерус ответил аналогично. Вдобавок, хотя это не опровергает его выводы, этот вопрос было бы интересно рассмотреть.
9. Тот факт, что не был учтён опыт приёмной семьи. Некоторые критики отмечают, что в период времени, который был изучен Регнерусом по воспоминаниям его взрослых респондентов, родители-гомосексуалисты часто брали детей из детдома или же сами отправляли своих детей в приёмную семью. Любая из этих ситуаций способствовала бы плохим результатам в исследовании. Регнерус вновь проанализировал свои данные и обнаружил 21 случай детей, у которых был опыт проживания в приёмной семье. В трёх случаях дети переехали из приёмной семьи в пару матери и её партнёрши, после того как были в приёмной семье — это подходит под первую ситуацию, описанную критиками. Четверо были направлены в приёмную семью после того как проживали в подобном партнёрстве — это подходит под вторую ситуацию. А данные остальных не подходят под критерии любой из описанных ситуаций. Другими словами, низкое количество респондентов с подобным опытом говорит не в пользу данной критической теории.
Регнерус ответил своим критикам ещё одним элегантным способом. В ноябре 2012 года он депонировал данные выборки «NFSS» в хранилище данных «ICPSR» (Межвузовский консорциум по политическим и социальным исследованиям) Университета Мичигана. Это означает, что любой учёный, имеющий институциональный доступ к «ICPSR», может проверить его выборку. Анализ Регнеруса легко проверяется, и его исследование открыто — расчёты можно повторить. Прошло несколько лет с момента внесения данных, и до сих пор никто не выявил, что выборка является плохого качества или что статистическая обработка Регнеруса была ошибочной.
Усилия по маргинализации статьи Регнеруса изначально были вызваны отнюдь не сомнениями в его методах, а жёстким идеологическим неприятием результатов его исследования. Его критики хорошо понимают, что адекватная оценка работы Регнеруса на такую острую для западного общества тему исходит из того, что его статья была опубликована в авторитетном рецензируемом журнале. Поэтому с самого начала усилия многих активистов по нормализации и популяризации гомосексуализма были потрачены, в первую очередь, на дискредитацию решения журнала опубликовать статью.
Член редакционной коллегии «Social Science Research» профессор Даррен Шеркат из Университета Южного Иллинойса вызвался провести внутренний аудит публикации Регнеруса и написать отдельную самостоятельную рецензию. В своих действиях Шеркат пользовался поддержкой кампании по дискредитации Регнеруса и переписывался со Скоттом Розенвайгом. В июле 2012 года Шеркат отчитался перед Скоттом Розенвайгом (тем самым блогером-активистом, который требовал от руководства университета Остина начать расследование в отношении Регнеруса), отправив тому по электронной почте письмо, в котором заявил, что «процесс рецензирования статьи прошёл с нарушениями». Розенвайг процитировал это письмо в своем блоге под заголовком «Сенсация! В гомофобной статье найдены нарушения» (Scott Rose 2012b). Редакция «Social Science Research» в условиях мощного давления предоставила черновик самостоятельной рецензии Шерката журналу «Chronicle of Higher Education», который опубликовал его. Самостоятельная рецензия Шерката, в которой он обвинил рецензентов статьи Регнеруса в «недостаточном профессионализме» и требовал «незамедлительно отозвать статью», которую он назвал «дерьмовой» (Bartlett 2012), получила восторженные отклики и медиатизацию в блогосфере. Тем не менее, будучи частным мнением Шерката и разделяющих его взгляды специалистов, на судьбу статьи Регнеруса она не повлияла.
Примечательно, что Скотт Розенвайг позже опубликовал у себя в блоге полный текст письма Шерката. Некоторые выдержки из него:
«… Регнерус провёл чрезвычайно искажённое и плохое исследование, которое не должно было публиковаться в таком крупном авторитетном журнале общего интереса … Он просто отстой и является политической шлюхой. Позднее он заплатит за это потерей репутации … Я хочу поблагодарить тебя и всех остальных активистов за то, что вы постоянно держите эту тему на переднем плане. Как это исследование прошло рецензирование? Рецензенты — это правые христиане! … » (Scott Rose 2012c
«Позор Регнеруса» — Демагогия в стиле Ad Hiominem, атакующая личность и мотивы доктора, ввиду невозможности критики самих результатов.
Кому нужны однополые браки
Авторизуйтесь или зарегистрируйтесь для просмотра
26 июня 2015 года Верховный Суд США легализовал однополые браки, обязав все штаты выдавать брачные свидетельства однополым парам, а также признавать такие свидетельства, выданные в других юрисдикциях. Однако, как показывают данные американского института общественного мнения Gallup, гомосексуалисты совсем не спешат воспользоваться своими новоприобретёнными правами. Как и ожидалось, никакого наплыва «угнетённых секс- меньшинств» на органы регистрации не произошло, несмотря на полное устранение «дискриминационных» ограничений.
Если до повсеместной легализации однополых браков 7,9% американских гомосексуалистов состояли в них (заключая их там, где это было возможно), то после легализации всего лишь 2,3% решили оформить свои отношения. Год спустя после решения Верховного Суда, только 9,5% американских гомосексуалистов состояли в однополых “браках”, а два года спустя — 10,2%, причём большинство из них были в возрасте 50+. При этом число одиноких ЛГБТ увеличилось. Похожая картина наблюдается и в Нидерландах, где однополые браки легализованы с 2001 года: только 20% гомосексуальных пар состоят в “браке”, по сравнению с 80% своих гетеросексуальных сверстников. В Финляндии, в 2018 году, только 210 женщин и 120 мужчин вступили в брак с партнёром своего пола. В сравнении с 2017-м интерес к однополым свадьбам снизился. Выясняется, что вопреки истерии по поводу однополых браков, подавляющему большинству гомосексуалистов они вовсе не нужны. Как можно объяснить данный парадокс?
Начнём с того, что однополые отношения неустойчивы по своей природе. Если в естественных отношениях мужчина и женщина взаимодополняют друг друга своими биологическими и психологическими различиями, то в однополых отношениях гармония взаимодополнения отсутствует, отчего гомосексуалисты испытывают постоянную неудовлетворенность, выражающуюся в непрестанных поисках. Как подметил известный психиатр: «Самые худшие гетеросексуальные отношения — идиллия, по сравнению с самыми лучшими гомосексуальными». Так что предоставленная возможность вступать в брак с партнёром одного пола вовсе не изменяет тот факт, что такие отношения не работают. Кроме того, интерес партнёров друг к другу сильно зависит от степени “неизведанного” между ними, а поскольку однополые партнёры физически и эмоционально похожи, то “неизведанного” для них остаётся меньше, что приводит их к быстрому переутомлению друг от друга.
Интересное объяснение приводят два гей-активиста, адресуя проблемы гомосексуального сообщества в книге After The Ball (стр. 329):
«Среднестатистический Джони Гей скажет вам, что ищет отношения “без хлопот”, в которых любовник не слишком вовлечён, не выдвигает требований, и даёт ему достаточно личного пространства. В действительности же никакого пространства не будет достаточно, потому что Джони ищет не любовника, а подручного fuck buddy — приятеля для траха, своего рода неприхотливый бытовой прибор. Когда в отношениях начинает проявляться эмоциональная привязанность, (которая, по идее, должна быть самой разумной их причиной), они перестают быть удобными, становятся “хлопотными” и разваливаются. Но тем не менее не все ищут настолько сухие отношения. Некоторые хотят настоящий обоюдный роман и даже находят его. Что происходит тогда? Рано или поздно одноглазый змей поднимает свою уродливую голову. В гомосексуальном сообществе никогда не было традиции верности. Неважно насколько счастлив гомосексуалист со своим возлюбленным, в конечном итоге он пойдёт искать “приключения”. Показатель измен между ”женатыми” гомосексуалистами через какое-то время приближается к 100%».
Вот как объясняет отсутствие моногамии среди гомосексуальных мужчин бывший гомосексуалист Уильям Аарон:
«В гей-жизни верность практически невозможна. Так как частью гомосексуальной компульсии, по-видимому, является потребность гомофила «поглощать» мужественность своих сексуальных партнеров, он постоянно должен быть в поиске [новых партнёров]. Следовательно, наиболее успешные гомофильные “браки” — это те, в которых между партнёрами существует договорённость иметь романы на стороне, сохраняя видимость постоянства в их жизненном устройстве».
Наблюдения инсайдеров полностью подтверждаются научными работами. Продолжительность отношений у однополых пар составляет в среднем полтора года, а длительные сожительства, сопровождаемые непрестанными драмами и сценами ревности, существуют лишь за счёт “открытых отношений”, или, как это выразил гомо-активист Эндрю Саливан, за счёт «глубокого понимания необходимости внебрачных разрядок». Исследование, которое должно было доказать прочность однополых союзов, на деле обнаружило, что в отношениях от 1–5 лет, только 4.5% гомосексуалистов сообщают о моногамии, а в отношениях более 5 лет — ни один (McWhirter & Mattison, 1985). Средний гомосексуалист ежегодно меняет несколько десятков партнёров, и несколько сотен в течение жизни (Pollack, 1985). Исследование в Сан-Франциско (Bell and Weinberg, 1978) показало, что у 43% гомосексуалистов было более 500 сексуальных партнёров, а у 28% — более 1000. Исследование, проведённое 20 лет спустя, уже в эпоху СПИДа, не нашло существенных изменений в поведении: типичный гомосексуалист в течение жизни меняет 101–500 партнёров, примерно у 15% было 501–1000 партнёров, и ещё у 15% — более 1000 (Van de Ven et al. 1997). Согласно исследованию 2013 года, около 70% заражений вирусом ВИЧ среди гомосексуалистов происходит через постоянного партнёра, поскольку подавляющее большинство измен совершается без использования презерватива.
После ранних исследований, несколько недавних утверждали, что показатели стабильности среди однополых пар аналогичны показателям разнополых пар. В статье американского и канадского ученых приводятся новые данные о показателях стабильности с использованием трех больших репрезентативных наборов данных из США и Канады. Подтверждая самые ранние работы, ученые обнаружили, что однополые пары более склонны к распаду, чем разнополые пары. Более того, разрыв в стабильности больше для пар с детьми, той самой группы, для которой забота о стабильности является наиболее важной.
Британский журналист и комментатор Майло Яннопулос описывает суть гей-отношений следующим образом:
«У меня всегда есть один главный друг, который может меня материально обеспечить. Обычно это доктор, банкир или что-то в этом роде. И у меня также есть пара друзей для секса — личные тренеры, атлеты. Я приглашаю их, а тот основной бойфренд приглашает меня… Дело в том, что мы имеем возможности, которые вы не имеете. У нас есть весьма значительная дозволенность, освобождающая нас от всяких формальностей. Поэтому гей-браки — это так нелепо. Боже мой, да кто захочет быть с одним человеком — это же ужасно».
Джозеф Шиамбра, чьи гомосексуальные практики закончились частичным удалением его прямой кишки и едва не стоили ему жизни, пишет на своём блоге:
«Под императивом мужской биологии, освобождённой от возражений жён и подруг, гомосексуальные мужчины склонны к многочисленным партнёрствам и неугомонности, отсюда и относительно низкое число однополых браков (9,6%), которое после решения Обергефелла возросло лишь на 1,7%, а также сохранение ВИЧ-инфицирования среди мужчин в предположительно стабильных отношениях. Отношения между гомосексуальными мужчинами преимущественно являются не моногамными, а оговорёнными открытыми отношениями. Тем не менее, создаётся видимость, приравнивающая мужской гомосексуализм к гетеросексуальности или даже лесбиянству».
Всё это ставит вопрос о подлинной необходимости легализации однополых браков, происходящей под прикрытием борьбы “за равные права”, хотя брак — это не право, а культурная традиция. На самом деле гомосексуалисты и так обладают теми же правами, что и все остальные, поскольку нет ни одного закона, дискриминирующего на основе сексуальной ориентации, или запрещающего гомосексуалистам что-либо из того, что дозволено гетеросексуалам. Дискриминация — это когда одним можно, а другим нельзя, но в Российской Федерации любой гомосексуальный мужчина и гомосексуальная женщина могут заключить между собой законный брак (что происходит постоянно) и даже усыновить детей, если они отвечают стандартным требованиям. Если же, руководствуясь практическими интересами, два гетеросексуала пожелают зарегистрировать между собой однополый брак (например, для облегчения получения ипотеки, тюремных визитов, передаче пенсии и т. д.), то им будет отказано, как и всем остальным гражданам, независимо от их сексуальной ориентации, поскольку такие браки попросту не предусмотрены законодательством РФ и сексуальные предпочтения заинтересованных сторон здесь абсолютно ни при чём.
В статье 14 СК РФ ясно указано, кто не может заключить брак. Там числятся лица, уже состоящие в другом браке, близкие родственники, усыновители и усыновленные, а также лица, признанные судом недееспособными вследствие психического расстройства. Гомосексуалисты в этой статье не упоминаются. Статья 12 СК РФ не запрещает гомосексуальному мужчине жениться на гомосексуальной женщине. Таким образом, речь идёт не об устранении дискриминации и какого-то неравенства в правах, а о получении гомосексуалистами особых прав, в данном случае — право вмешиваться в законодательство страны в обход демократического процесса, и переопределять понятие брака как союза мужчины и женщины по своему усмотрению.
Согласно Определению Конституционного Суда РФ от 16 ноября 2006 года № 496-о: «брак и создание семьи направлены на рождение и воспитание детей, что невозможно осуществить в однополых союзах».
Почему же тогда ЛГБТ-активисты так рьяно настаивают на легализации однополых браков? Никто не запрещает им вести совместную жизнь, а для сожителей давно существуют юридические нормы, регулирующие имущественные и наследственные вопросы ни чем не хуже, чем для супругов состоящих в браке. Тем более что, как показывает статистика стран, легализовавших однополые браки, подавляющему большинству гомосексуалистов они вовсе не нужны.
В течение довольно долгого времени защитники семейных ценностей пытались указать, что истинная повестка дня заключается вовсе не в добавлении новой категории «молодожёнов» к существующему институту брака, чтобы Петя мог расписаться с Васей, а в уничтожении существующих моральных норм и традиционных культурных и семейных ценностей, что включает в себя полное упразднение самого института брака как такового. Это не просто изменение пары слов в законе, это изменение общества. Там, где однополые браки уже легализованы, начинает разворачиваться борьба за легализацию полигамии и инцестуальных отношений, и даже появились первые нотариально заверенные полигамные союзы.
Видная активистка “ЛГБТ-движения” Мария Гессен, бывший директор русской службы «Радио Свобода», в программе австралийской корпорации ABC Radio National полностью подтвердила эти провидческие опасения, преподнеся следующее откровение:
«Борьба за однополые браки обычно включает в себя ложь о том, что мы собираемся делать с институтом брака, когда добьёмся своего. Мы лжём, что институт брака останется неизменным — он изменится, он должен измениться. Совершенно понятно, что он должен перестать существовать. У меня трое детей, у которых пять родителей, более или менее, и я не понимаю, почему у них не может быть пяти родителей на законных основаниях. Я хотела бы жить в правовой системе, которая способна воплотить эту реальность, и я не думаю, что она совместима с институтом брака».
Правовую систему «способную воплотить эту реальность» можно найти разве что в «Дивном новом мире» Олдоса Хаксли, или в двух печально известных городах в районе Мёртвого моря. Даже в насквозь прогнивших Древней Греции и Риме в период их полного упадка никто не смел посягнуть на институт брака.
Гессен отнюдь не одинока в озвучивании таких планов. На следующий день после решения Верховного Суда США о легализации однополых браков, преподаватель политологии Тамара Мец заявила, что следующим этапом борьбы является работа по устранению института брака:
«Что дальше? — Упразднить брак, устранить вовлечённость государства, отменить юридическую категорию. Даже пока мы празднуем победу, мы должны начать настаивать на отмене брака. От этого зависят свобода, равенство и здоровье нашего либерально-демократического строя»
По словам состоящей в однополых отношениях журналистки Салли Кон:
«Маленькая коробочка традиционного брака слишком тесна для наших развивающихся представлений о любви и партнёрстве. Возможно, следующий шаг — не очередное расширение узкого определения брака, а полное устранение ложного различия между женатыми семьями и другими такими же равноценными, но непризнанными партнёрскими отношениями».
По мнению лектора социологии из университета Виктории Миган Тайлер:
«Отказ от брака в целом обеспечит более быстрый путь к прогрессу, поскольку только конец брака может привести к рассвету равенства для всех».
ЛГБТ-сообщество (в большинстве своём ничего не подозревающее) попросту используется в качестве пушечного мяса для продвижения содомских идеологий и социальных изменений, проходящих под благородными лозунгами о правах и равенстве. Как сказал один комментатор:
«Если в твоём городе гей-парад — не обольщайся, что началась борьба за права “геев”. Это кто-то расчехлил “права геев”, чтоб решать другие проблемы».
Вместе с тем, немало гомосексуалистов по разным причинам были против переопределения брака, однако те немногие, кто осмелились говорить об этом открыто, подверглись небывалой травле со стороны активистов, и их голос был заглушен. По словам одного из них:
«Однополые отношения отличаются от брака, и притворяться что это не так — неправильно. Дело не в том, что лучше или хуже, а в признании отличий и праздновании разнообразия. Говорить, что различий нет — нелепо».
Как верно подметили участники из видео выше, однополый “брак” игнорирует интересы ребёнка, создаёт и закрепляет искажённые представления о взаимоотношениях между полами. В лучших интересах ребёнка, чтобы его воспитывали родные мать и отец. Это правило подтверждается многочисленными трудностями и эмоционально-психическими проблемами, с которыми сталкиваются многие дети, являющиеся сиротами или воспитываемые в неполной или приёмной семье. При легализации однополых “браков” неблагоприятное положение таких детей превращается в закреплённую законом “норму” для каждого ребёнка, воспитываемого в однополых партнёрствах. Такой ребёнок всегда будет лишён своего естественного отца или матери, вместо которых ему будут навязаны эмоциональные отношения с чужим человеком. Разумеется, что подобное может произойти и при распаде гетеросексуальных семей, но это явный признак того, что что-то пошло не так, и никак не считается нормой.
Ещё до Стоунволлских бунтов «пионер борьбы за права геев» Карл Виттман в своём революционном «Гей-манифесте» выпустил следующее предупреждение:
«Геи должны перестать оценивать своё самоуважение по тому, насколько хорошо они имитируют гетеросексуальные браки. У однополых браков будут те же проблемы, что и у гетеросексуальных, с той лишь разницей, что они будут пародией. Освобождение геев состоит в том, что мы сами будем определять, как и с кем нам жить, вместо того, чтобы оценивать наши отношения относительно натуралов и их ценностей».
С этим солидарна авторитетная ЛГБТ-активистка Пола Эттелбрик утверждавшая, что брак противоречит идеалам «гей-культуры» и фундаментальным целям гей-движения:
«Быть квиром — значит расширять параметры секса, сексуальности и семьи, и по ходу дела преобразовывать самую основу общества… Как лесбиянка, я принципиально отличаюсь от женщин, не являющихся лесбиянками, однако отстаивая право на законный брак нам придётся утверждать, что мы похожи на гетеросексуальные пары, преследуем одни и те же цели и задачи, и обязуемся выстроить нашу жизнь аналогичным образом… Брак не освободит нас как лесбиянок и геев. Фактически, это ограничит нас, сделает более невидимыми, заставит ассимилироваться в мейнстрим и подорвёт цели гей-освободительного движения… Необходимо сосредоточиться на наших главных целях — обеспечении реальных альтернатив браку и радикальном изменении взглядов общества на семью».
Разочаровавшийся активист “брачного равенства” утверждает, что опросы, согласно которым большинство граждан поддерживают «однополые браки» основаны на подложных данных. Он ставит под сомнение «консервативную» надобность в браке вообще и призывает «праздновать различия, а не конформизм»:
«Некоторые из тактик, используемых организованным лобби однополых браков, включают искажение фактов, использование манипулятивных аргументов, практические занятия и заглушение соперников путём насмешек и патологизации. Одним из наиболее настойчивых аргументов является требование равенства, хотя это имеет крайне слабую связь с праведным требованием «равенства для всех». Надо признать, что речь идет о политике, а не о том, что правильно или справедливо… Сторонники однополых браков утверждают, что вступать в брак — это «право». Однако брак — это культурная традиция, а не право. Они утверждают, что ограничение на вступление в брак сравнимо с историческим угнетением, с которым сталкивались чернокожие или женщины, лишённые права голоса. Но биологические данные, такие как пол человека или цвет его кожи, не тождественны тому, как человек выбирает проявить свою сексуальность».
По словам упомянутого выше писателя Эндрю Саливана:
«Есть что-то зловещее в попытке некоторых гей-консерваторов привить гомосексуалистам и лесбиянкам безропотное принятие удушающей модели гетеросексуальной нормативности. По правде говоря, гомосексуалисты не совсем нормальны, и втискивать их разнообразную и сложную жизнь в единую моралистическую модель, значит упустить из виду то, что так существенно и потрясающе в их инаковости».
Коллектив квир-диссидентов, называющий себя «Против равенства», критикует доминирующие концепции гей-активизма и призывает не участвовать в таких «консервативных гетеронормативных институтах», как брак:
«Почему люди, состоящие в браке, должны пользоваться привилегиями, в которых отказано тем, кто остается холостым или выбирает другие виды отношений? Почему мы должны реконструировать нашу эротическую и эмоциональную жизнь, только чтобы вписаться в рамки и оковы гетеро-мира? Нет, серьезно, почему мы должны опускаться до уровня натуралов? Борьба за брачное равенство в США теперь затмевает все остальные проблемы, с которыми сталкивается квир-сообщество, и это — фарс… И не надо приравнивать нас к гетеросупремацистам и религиозным фанатикам. В конце концов, мы выступаем за разрушение центральности брака и нуклеарной семьи. Весь менталитет «либо вы с нами, либо с террористами», который пронизывает лагерь сторонников однополых браков, очень напоминает Буша младшего и оставляет мало места для реального критического мышления».
«Брак — это как горящее здание из поговорки. Вместо того, чтобы колотить в дверь, чтобы их впустили… квирам надо раздувать пламя!» Открытка с сайта Against Equality.
Гомосексуальный журналист и радиоведущий Микеланджело Синьориль предложил активистам, ратующим «за» и «против», такой компромисс:
«Бороться за однополые браки и их преимущества, а затем, после их легализации, полностью переопределить институт брака. Требовать право на однополый брак не для того, чтобы придерживаться моральных кодексов общества, а чтобы разоблачить миф и радикально изменить архаичный институт. Легализация однополых браков даёт возможность полностью изменить определение семьи в американской культуре. Это ультимативный инструмент, с помощью которого можно отменить все законы о гомосексуализме, ввести образовательные программы по вопросам гомосексуализма и СПИДа в государственные школы, и, короче говоря, добиться значительных изменений в том, как общество смотрит на нас и как к нам относятся».
Как показывает практика, то, что начинается робкими заявлениями о необходимости легализации однополых “браков” ради «справедливости и равенства», заканчивается агрессивными атаками против большинства, которое пытается отстоять традиционные ценности.
Связан ли гомосексуализм с половой распущенностью?
Авторизуйтесь или зарегистрируйтесь для просмотра
Одним из аргументов активистов “ЛГБТ”-движения является то, что партнёрства гомосексуалистов — т. н. «гомосексуальные семьи» — якобы ничем не отличаются от разнополых семей с традиционными ценностями и мировоззрением. В средствах массовой информации превалирует картина, изображающая гомосексуальные отношения такими же здоровыми, стабильными и любящими, как и нормальные гетеросексуальные отношения, или даже превосходящими их. Такая картина не соответствует действительности, и многие представители гомосексуального сообщества честно это признают. Лица одного пола, вступающие в сексуальные отношения подвержены повышенному риску ЗППП, физических травм, психических расстройств, злоупотребления психоактивными веществами, суицида и насилия со стороны интимного партнёра. Данная статья сфокусируется на трёх существенных особенностях межличностных гомосексуальных отношений, разительно отличающих их от гетеросексуальных:
• промискуитет и связанные с ним практики;
• недолговечные и немоногамные отношения;
• повышенные показатели насилия в партнёрстве.
Промискуитет
В сексуальных отношениях между мужчинами промискуитет является нормой и главным фактором в распространении ЗППП. Принятие гомосексуалистом “гей-идентичности” и его причастность к “ЛГБТ”-движению значительно повышают его половую распущенность (Van de Ven 1997). Видный гей-журналист Рэнди Шилтс отметил, что промискуитет «был стержнем бурлящего гей-движения 70-х» (Shilts 1987). Гомосексуальный публицист Габриэль Ротелло писал, что “гей”- движение основывается на:
«…сексуальном братстве промискуитета и любое отступление от этого промискуитета означало бы предательство гигантских масштабов… » (Rotello 1998)
Похоть, содомия, фаллосы и порнографическая презентация беспорядочных половых связей с многочисленными партнёрами являются ведущими мотивами гомосексуальной литературы, сцены, изобразительного и других видов искусств.
Эта роспись на стенах нью-йоркского общественного туалета была сделана звездой американского поп-арта Китом Харингом в честь 20-летия Стоунволлских бунтов. Не прошло и года, как автор данного художества, описанного как «дань уважения к более беззаботным дням туалетного секса» и «грандиозное и бескомпромиссное торжество гей-сексуальности», умер от СПИДа в возрасте 31 года.
Разразившаяся в начале 1980-х эпидемия СПИДа лишь несущественно убавила сексуальный пыл гомосексуальных мужчин, да и то на короткое время. Растущая толерантность общественности к гомосексуалистам и развитие препаратов для лечения и профилактики СПИДа способствовали возобновлению повышенного уровня промискуитета, который теперь значительно облегчается многочисленными сайтами знакомств и приложениями для мобильных телефонов.
Грайндр» — наиболее популярное геоприложение для гомосексуальных случек, позволяющее при помощи GPS определять расстояние до сексуальной цели. Его изначальный логотип, напоминающий знаки «Не влезай убьёт» или «Осторожно яд», с эксцентричной откровенностью указывал на то, что предоставляемые им услуги могут быть опасны для жизни. Как показало исследование, около 50% пользователей подобных приложений не используют презервативы. Приложение также активно используется насильниками, грабителями и серийными убийцами. Гомосексуальный автор и активист Гэри Ламберт утверждал, что нет ни одного 50-летнего гомосексуалиста, который бы не знал по крайней мере одного человека, убитого во время случайного знакомства. По словам Ламберта, сильная обсессивно-компульсивная потребность в сексе доминирует над сознанием “геев”, и для многих из них главной целью в жизни является:
«… воплощение своих похотливых фантазий и достижение некой интимности с другими мужчинами. Угроза ВИЧ-инфекции только усиливает их желания, поскольку чем больше опасность, тем острее ощущения» (Lambert 1993).
Сказанное Ламбертом перекликается с опытом работы экс-президента Американской психологической ассоциации Николаса Каммингса, руководившего клиникой в Сан-Франциско:
«В гей-сообществе сексуальные отношения были полностью открытыми и обыденными; это был основной способ общения. Днём все ходили искать сексуальные приключения в парке Buena Vista, и это было верным делом, так как все там были ради этого. Анонимный секс превратился в фетиш. В те годы было очень трудно найти мужской туалет без дыры в стене кабинки. В секс-кинотеатрах были специальные будки, где посетитель склонившись смотрел порнофильмы, а в это время кто-то заходил в будку, совершал над ним анальный половой акт и уходил, и он даже не знал, кто это был. Это было очень популярным.
Были бары, где посетители были одеты только в ковбойские чапы (кожаные ноговицы с открытым пахом), то есть на деле они были голыми. В некоторых барах стояли ванны для уринации, и желающий мог забраться в них, а другие мочились на него. Это было очень распространено.
В Сан-Франциско был заброшенный железнодорожный тоннель, где ночью в полной темноте партнёров находили на ощупь. Однажды там кого-то зарезали, это было в новостях, и что бы вы думали? — Число посетителей увеличилось в 4 раза.
У меня были пациенты, неспособные заниматься сексом с одним и тем же партнёром дважды. Ко мне также приходили пациенты, уставшие от кратковременных отношений. Большинство гомосексуальных отношений длятся около 3 месяцев. Все заняты поиском “того единственного”. Я подшучивал над пациентами, говоря им, что в своих поисках они решили переспать со всем городом, иначе не будет уверенности, что они не пропустили “того единственного”, и посмеявшись, они говорили: “А ведь Вы правильно поняли, док”» (Cummings 2011).
Gloryhole — отверстие в перегородке между кабинками в общественном туалете для совершения анонимных сексуальных контактов. Австралийский музей приобрёл данный «экспонат» у железнодорожного вокзала как наследие «гей-культуры».
Основатель гей-движения в США Гарри Хэй утверждал, что гомосексуальные контакты в общественных уборных или парках относятся к «гражданским правам» и любая попытка пресечь подобные нарушения общественного порядка это «жестокость полиции» и «угнетение» (Jennings 1994).
Активисты гей-движения Кирк и Мэдсен, адресуя проблемы поведения гомосексуалистов в книге «After The Ball», пишут следующее:
«Пожалуй, самая злокачественная форма недопустимого поведения гев — это публичный секс… Несмотря на попытки властей подавить данное явление, гомосексуальная когорта продолжает день и ночь предаваться одному из самых гнусных гей-эксцессов (зачастую на глазах у натуралов) в общественных туалетах, парках и аллеях всех крупных городов США. Эти люди не делают никаких попыток обеспечить конфиденциальность своего занятия, хотя бы дождавшись затишья в притоке посетителей. Впрочем, для многих возможность быть пойманным с поличным составляет три четверти возбуждения. Они мастурбируют в писсуары, слоняются полностью раздетыми по помещению, феллируют друг другу в акробатических позах в открытых кабинках. Когда они изливают семя — на стульчаки, стены или пол — они оставляют его там застывшим в отвратительных и легко опознаваемых лужах… Кажется невероятным, что геи могут быть такими безрассудными, но многие из них управляемы больше своими пенисами, чем мозгами… К изумлению, некоторые геи убеждены, что имеют полное право вытворять такие проделки в общественных туалетах и парках, как если бы они были созданы специально для них в качестве сексуальных площадок. Некоторые заходят так далеко, что начинают негодовать по поводу посетителей, которые попав в Рим не желают вести себя, как римляне… Гей-пресса с готовностью порицает любые замечания, что подобные публичные шалости — это плохая идея, и клеймит усилия полиции положить конец данному явлению как “харассмент против геев”…» (Kirk and Madsen 1990).
В 1978 году американский драматург Ларри Крамер, известный своими гомосексуальными предпочтениями, написал роман под названием «Гомики»1, который вызвал бурю негодования активистов «ЛГБТ+»-движения и даже требования его запретить (Baim 2011). А всё потому, что роман, как заявил сам Крамер, показал правдивую реальность субкультуры гомосексуалистов. Действия романа разворачиваются в специальных клубах и саунах, где господствуют беспорядочные половые связи, садомазохистские оргии и употребление наркотиков. На презентации своей книги Крамер сказал:
«… Что такого ужасного я сделал? Я изложил правду в письменной форме. Что я сделал? Я лишь сказал долбаную правду всем, кого когда-либо знал …» (Baim 2011).
Затем в статье, опубликованной в гомосексуальном журнале «The Advocate», Крамер написал следующее:
«СПИД среди геев никуда не денется… Нельзя трахаться без разбора с многочисленными партнёрами, которые делают то же самое, не распространяя болезнь, которая в течение многих лет была смертельна. Природа всегда берёт плату за сексуальную распущенность… Мы должны создать новую культуру, которая не будет так трагично ограничена и сосредоточена на нашей одержимости своими пенисами и на том, что мы с ними делаем». (Kramer 1997)
“Гей-сауны”
Несмотря на развитие интернет-технологий, т. н. “гей-сауны”, существующие ради неразборчивых анонимных контактов и сыгравшие немалую роль в распространении ВИЧ-инфекции, продолжают процветать в большинстве крупных городов. Исследование 2003 года показало, что более 30% гомосексуальных мужчин посещают данные заведения со средним количеством половых партнёров около 27 человек в год (Woods 2003). В полутьме одной из таких “саун”, в течение трёх лет после постановки смертельного диагноза и вплоть до самой смерти, предавался незащищённым половым контактам с 250 партнёрами в год Гаэтан Дюга, ставший одним из главных векторов распространения ВИЧ в США. Вот как описывает “гей-сауну” бывший гомосексуалист Джозеф Шиамбра, чьи пристрастия закончились для него частичным удалением прямой кишки и едва не стоили жизни:
«Планировка состояла из ряда странно расположенных зон, которые по мере продвижения вглубь становились всё более тёмными. Декор включал в себя все мужские клише: полированный хром, чёрные виниловые подушки и фрески с бодибилдерами. Зоны спереди были самыми обстоятельными, за которыми располагались почти пустые комнаты, окрашенные в чёрный цвет. Отвержение существовало, но оно было тонким, и каждый, даже обвисший и пожилой, мог найти себе пару. В крайнем случае, в задних комнатах слонялись мужчины, которым нужно было только мужское тело с кровью, текущей по его венам. Я покинул душевую и прошёл к большой секции, отведённой для гирь и различных тренировочных скамей. Оружейно-металлический серый цвет стен напоминал механический цех или гараж. Я мог различить только нечёткие очертания похожие на человеческие формы. Впереди я едва разглядел слабо освещенную прямоугольную скамью, которая как и пол была покрыта тёмным материалом. Перегнувшись через скамью, на коленях стояли несколько голых мужчин. Я не мог видеть их голов или лиц, только их приподнятые зады. Несколько секунд я стоял неподвижно. Вот оно. Я достиг кульминации своих самых глубоких желаний. Буквальный конец для каждого гея — стоять на коленях, раздвигая ягодицы, надеясь, что появится какой-нибудь мужчина»(Sciambra 2017).
Шилтс приводит проведённое в 1982 году Центром по контролю заболеваний (CDC) исследование 50 гомосексуалистов, которым диагностировали GRID (прежнее название СПИДа). Выяснилось, что среднее число сексуальных партнёров у больных составляло 1100 человек, а несколько пациентов сообщили о 20 000 человек. Среднее число партнёров для гомосексуальной контрольной группы без заболевания составило 550. Шилтс объясняет безудержное распутство, царящее в гей-среде отсутствием сдерживающего влияния женщин и чрезмерным изобилием тестостерона:
«В гей-субкультуре нет ничего, что могло бы умерить чисто мужские ценности, реализуемые так упоённо, как это не снилось любому гетеросексуальному мачо. Промискуетет широко распространён, потому что в субкультуре, состоящей только из мужчин, некому сказать «нет». Никто не выполняет какой-либо модерирующей роли, подобной той, которую выполняет женщина в гетеросексуальной среде. Некоторые гетеросексуальные мужчины признались, что были бы в восторге от идеи немедленного, доступного, даже анонимного секса, предлагаемого гей-саунами, если бы они только могли найти согласных на это женщин. Геи, конечно же, соглашаются довольно часто». (Shilts 1987)
В видео-фрагменте ниже больной СПИДом гомосексуальный пациент утверждает, что за одну ночь у него было по крайней мере 50 половых партнёров
Вот какое откровение приводят Кирк и Мэдсен:
«Единственный билет в гей-жизнь — это внешняя привлекательность, но даже она не спасёт от разочарования… Приехав в город, он обнаружил, что есть только одна вещь, на которой сосредоточена гей-жизнь: е*ля… Когда человек молод и неопытен, самые простые «ванильные» отношения — объятия и взаимная мастурбация — ему более чем достаточны. Это что-то новое, запретное, «грязное», и захватывающее. Со временем ванильный секс с одним партнёром становится привычным, обыденным и скучным, и теряет свою способность возбуждать. Поначалу пресытившийся гомосексуалист ищет новизны в партнёрах, становясь невероятно распутным и неразборчивым. В конце концов все тела становятся для него скучными, и он начинает искать возбуждение в новых практиках. Он пытается восстановить эректильные острые ощущения через «грязные», и «запрещённые» аспекты секса, такие как фетишизм, уролагния, копрофилия и т. п.» (Kirk and Madsen 1990).
Фетишизм, эксгибиционизм и публичная уролагния на уличной ярмарке в Сан-Франциско.
Описанный выше уровень половой распущенности в гомосексуальном сообществе соответствует данным исследований.
В исследовании Bell и коллег (1978) сообщается о том, что 70% гомосексуалистов признались, что имели сексуальные отношения с более чем 50% своих партнеров только один раз, 43% из гомосексуалистов признаются в 500 либо более партнерах в течение всей жизни, 28% признаются в 1000 либо больше в течение всей жизни, и среди этих людей 79% говорят, что половина из тех партнеров им была совершенно незнакома, а 70% из этих сексуальных контактов — это контакты на одну ночь (Bell 1978). Согласно данным Pollack и коллег, среднестатистический гомосексуалист ежегодно меняет несколько десятков партнёров, и несколько сотен в течение жизни (Pollak in Aries 1985, стр. 40–51).
К 1984 году, после того как разразилась эпидемия СПИДа, гомосексуальное движение призвало своих членов умерить распущенность, но это не оказало сильного эффекта: вместо >6 партнеров в месяц в 1982 году, среднестатистический немоногамный респондент в Сан-Франциско в 1984 году указал, что имеет связь примерно с 4 партнёрами в месяц (McKusick 19842). В последующие годы CDC отметил увеличение половой распущенности среди молодых гомосексуалистов Сан-Франциско: с 1994 по 1997 годы доля гомосексуалистов, практикующих связь с множеством партнёров и незащищённый анально-генитальный контакт, увеличилась с 23,6% до 33,3%, с наибольшим ростом среди юношей до 25 лет (CDC 1999). Несмотря на свою неизлечимость СПИД более не удерживал гомосексуалистов от практики промискуитета (Hoover 1991; Kelly 1992).
В ходе опроса более 2583 гомосексуалистов преклонного возраста было установлено, что в среднем в течение жизни у них было от 100 до 500 партнёров, при этом у 12% — более 1000 партнёров (Van de Ven 1997). Также в этом же исследовании было обнаружено, что для гомосексуалистов, принадлежащих к гомосексуальному движению, вероятность того, что у них было более 50 половых партнёров в течение предыдущих 6 месяцев, в четыре раза выше, чем для гомосексуалистов, не входящих в гомосексуальное движение (Van de Ven 1997).
Опрос, проведённый гомосексуальным журналом «Genre», показал, что 24% респондентов заявили, что в их жизни было более ста сексуальных партнёров. Журнал отметил, что несколько респондентов предложили включить в опрос категорию «более тысячи сексуальных партнеров» (Lambda Report 1998).
В другом исследовании, которое длилось около 6 месяцев, среднее количество половых партнёров у положительных на гепатит А гомосексуалистов составило 68,2 ± 13. Количество предыдущих половых партнёров составило в среднем 713 у тех, чья гомосексуальная практика длилась в среднем 11,5 лет, и 1054 партнёров у тех, чья гомосексуальная практика длилась в среднем 17,8 лет. (Corey 1980).
Интересные данные были получены в исследовании Bell и коллег (1978) — авторы, помимо прочего, изучили, вступали ли респонденты в половой контакт с животными. Среди мужчин 19,5% гомосексуалистов и 5,4% гетеросексуальных мужчин ответили утвердительно; среди гомосексуальных женщин 6,5% ответили утвердительно, гетеросексуальные женщины ответили отрицательно (Bell 1978, 1981). На вопрос о практике сексуального садизма 26% гомосексуальных мужчин, 4,5% гетеросексуальных мужчин, 9,6% гомосексуальных женщин и 2,7 гетеросексуальных женщин ответили утвердительно (Bell 1981).
В исследовании мужских гомосексуальных пар, у 41% были открытые сексуальные соглашения с некоторыми условиями или ограничениями, а у 10% были открытые сексуальные соглашения без ограничений. 22% сообщили о нарушении оговорённых условий в предшествующие 12 месяцев, а 13% выборки сообщили о незащищённом анальном половом контакте в предшествующие три месяца со сторонним партнёром с неизвестным или сомнительным ВИЧ-статусом (Neilands 2010)
Промискуитет среди гомосексуальных женщин является менее обыденным явлением, чем среди гомосексуальных мужчин, но он всё же выше, чем среди гетеросексуальных женщин. Поразительно, но в литературе есть удивительное наблюдение о том, что среди гомосексуальных женщин уровень половой распущенности с мужчинами (!) выше, чем среди гетеросексуальных женщин. Австралийские исследователи сообщили, что вероятность того, что гомосексуальная женщина будет иметь более 50 партнеров-мужчин в течение жизни, в 4,5 раза выше, чем такая вероятность для гетеросексуальных женщин (9% против 2%); и 93% гомосексуальных женщин вступали в половую связь с мужчинами (Price 1996; Ferris 1996).
Исследования продемонстрировали, что раскрепощённое сексуальное поведение, обычно начинающееся в раннем возрасте, положительно коррелирует с гомосексуализмом. Сексуально несдержанные женщины имеют повышенное число половых партнёров, многие из которых статистически могут оказаться женщинами. По данным недавнего исследования, женщины, имеющие многочисленных однополых сексуальных партнёров, имеют ещё больше партнёров противоположного пола (Kanazawa 2019).
За последние два десятилетия сообщество лесбиянок стало более сексуализированным. Распространились эротические журналы, магазины секс-игрушек и компании порнофильмов, ориентированные на лесбиянок и управляемые им же. Клубы для лесбиянок рекламируют вечера «I Love Pussy» и с гордостью бравируют «активностью» в кабинках туалета. Лесбийские БДСМ-организации существуют в большинстве крупных городов США, и полиамория также становится всё более обычной.
Багчейзинг
Накоплен ряд наблюдений о том, что среди некоторых мужчин-гомосексуалистов практикуется добровольное и осознанное заражение себя ВИЧ-инфекцией путём вступления с ВИЧ-положительным лицом в незащищённый половой контакт. В английском языке для данного явления используются термины «багчейзер» (bugchaser) — «охотник за жуком» и «гифтгивер» (giftgiver) — «даритель». Впервые о случаях добровольного заражения ВИЧ заговорили ещё в разгар ВИЧ-эпидемии, в середине 80-х годов, когда появились первые научные статьи на эту тему (Frances 1985; Flavin 1986).
Ещё в 1999 году, в статье в журнале Сан-Франциско «SFGate», рассказывалось о том, что среди молодых гомосексуалистов наблюдается рост популярности т.н. сексуальной игры в русскую рулетку или «бейрбэкинг»3-вечеринки; то есть когда группы юношей встречаются для занятий гомосексуальными оргиями, с соблюдением трёх правил: никакой одежды, никаких презервативов и никаких разговоров о ВИЧ-статусе при том, что хотя бы один из участников является ВИЧ-положительным (Russel 1999).
POZ — журнал для ВИЧ-инфицированных представляет в романтическом свете незащищенный секс (bareback буквально переводится «с голой спиной» и означает «без седла» или «без
презерватива»)
Более точное описание «багчейзинга» появилось немного позже — в 2003 году, когда публицист Грегори Фриман опубликовал в журнале «Rolling Stone» статью «В поиске смерти», в которой рассказал о том, что среди мужчин-гомосексуалистов появился новый сексуальный фетиш: когда одни гомосексуалисты хотят целенаправленно получить ВИЧ, а другие — с радостью их инфицируют (Freeman 2003, удалено с сайта «Rolling Stone»).
«…Осознанное ВИЧ-инфицирование для них — это свержение крайнего табу, самое экстремальное сексуальное действие, которое привлекает некоторых гомосексуалистов, готовых попробовать всё. Другие чувствуют себя потерянными в группе живущих с ВИЧ из гей-сообщества. Багчейзеры хотят стать частью этого «клуба». Некоторые говорят, что багчейзинг открывает дверь к сексуальной нирване. А кое-кто не выносит мысли о том, что не похож на своего ВИЧ-позитивного любовника …» (Freeman 2003).
Несмотря на то, что статья Фримена вызвала шквал критики со стороны аффилированных с «ЛГБТ+»-движением публицистов, которые обвинили Фримена в преувеличении масштабов проблемы или манипулировании информацией, научные данные действительно свидетельствуют о подобных практиках среди гомосексуалистов. Исследователи Гоcиер и Форсайт в 1999 впервые описали в научной работе стремление к целенаправленному заражению ВИЧ среди практикующих промискуитет и незащищённый половой контакт гомосексуалистов (Gauthier 1999). В 2003 году доктор Ричард Тьюксбери описал, первый в научном сообществе, как гомосексуалисты, практикующие «багчейзинг», используют интернет и специфические сайты для знакомств (Tewksbury 2003; 2006). В 2004 году распространённость подобных практик среди гомосексуалистов описал Кроссли (Crossley 2004). Масштабные исследования использования возможностей Интернета среди гомосексуалистов-«багчейзеров» провели исследователи Гров и коллеги (Grov 2006a; 2006b; 2004). В 2007 году американские ученые Московитц и Ролофф выделили несколько причин, по которым некоторые гомосексуалисты желают инфицироваться ВИЧ: одной из причин называется стремление вхождения в некое особое «братство посвящённых», более сплоченное, чем разрозненная группа гомосексуальных мужчин (Moskowitz 2007a). Другой причиной является нежелание предохраняться и желание свободно заниматься сексом, не боясь заразиться ВИЧ. К третьей группе можно отнести людей, отрицающих СПИД как таковой и отвергающих «СПИД-истерию» как выдуманную теорию. Московитц и Ролофф сравнивали багчейзинг с сильной сексуальной зависимостью: по их мнению, мужчины, желающие получить вирус, обычно ведут неразборчивую половую жизнь, вступая в частые незащищенные половые контакты как с ВИЧ-положительными людьми, так и с теми, чей ВИЧ-статус неизвестен (Moskowitz 2007a). Психические особенности гомосексуалистов, практикующих «багчейзинг», и причины такого поведения также описаны в других работах (Moskowitz 2007b; LeBlanc 2007; Hatfield 2004; Blechner 2002). Вот как описывает их Джозеф Шиамбра:
«К тому времени я так часто болел, что был уверен, что уже заражён. Тогда я вступил в ряды бесстрашных, предположительно ВИЧ-отрицательных «багчейзеров» и тех, кто уже был заражён. В этих группах претенциозность безопасного секса либо полностью отсутствовала, либо атмосфера была слишком возбуждённой и накалённой, чтобы кто-то мог остановиться и вскрыть упаковку с презервативом. Самыми фанатичными последователями были те, кто мечтал заразиться вирусом от ВИЧ-позитивного «дарителя». Полная невозможность зачатия через однополый секс оставляла подсознательное чувство безжизненности у всех вовлечённых. Возмещение состояло в введении в сперму заряжённой частицы, которая потенциально могла преодолеть мембрану каждой клетки, навсегда изменяя принимающего» (Sciambra 2017).
Нестабильность и неэксклюзивность партнёрств
Гомосексуалисты, даже поддерживающие друг с другом длительные отношения, реже соблюдают верность друг другу. Что касается традиционных семей, то в национальном репрезентативном опросе, опубликованном в «Journal of Sex Research», было установлено, что 77% женатых мужчин и 88% замужних женщин верны своим брачным клятвам (Wiederman 1997). В другом национальном опросе было установлено, что 75% мужей и 85% жён никогда не имели сексуальных отношений вне брака (Laumann 1994). Телефонный опрос 1049 взрослых респондентов, проведенный для журнала «Parade», показал: 81% женатых мужчин и 85% замужних женщин сообщили, что никогда не нарушали своих брачных обетов (PR Newswire 1994). Согласно обзору данных 1995 года, 83% мужчин и 95% женщин сообщили о моногамии (Paik 2010). Таким образом, традиционные гетеросексуальные отношения, включая и брак — союз мужчины и женщины — является преимущественно сексуально эксклюзивным, то есть половая связь вне брака является недопустимой.
Что касается гомосексуальных отношений, включая и официально зарегистрированные, то такие партнёрства являются преимущественно сексуально не-эксклюзивными — в среднем у каждого партнёра отмечается две параллельные связи в течение года (Rosenberg 2011). В исследовании McWhirter (1985) было обнаружено, что в связи длительностью от 1 года до 5 лет, только 4,5% гомосексуалистов сообщают о моногамии, а в связи длительностью более 5 лет — ни один.
Авторы заключили, что:
«Ожидание внешней сексуальной активности является правилом для мужских пар и исключением для гетеросексуалов. Гетеросексуальные пары живут с некоторой надеждой, что их отношения продлятся “пока смерть не разлучит их”, в то время как однополые пары задаются вопросом, выживут ли их отношения… Единственный и важнейший фактор, удерживающий пары вместе после десятилетней отметки — это отсутствие чувства собственничества друг к другу». (McWhirter 1985, p.3, p.256).
Harry (1984) сообщает, что 66% гомосексуальных мужчин признаются о сексе на стороне во время первого года отношений, а если они длятся более пяти лет, то число признавшихся возрастает до 90%.
Sarantakos (1998d) обнаружил, что только 10% мужских пар и 17% женских пар были намеренно моногамны. До этого он показал, что только 19% гомосексуальных пар не расставались за последние 5 лет, в то время как 66% мужских и 63% женских пар расстались с тремя или более партнёрами (Sarantakos 1996c).
В исследовании в Нидерландах было выявлено, что гомосексуальные отношения длятся в среднем полтора года. При этом гомосексуалисты, не состоящие в длительной связи, имеют около 22 случайных половых партнёров в год, а те, которые состоят в длительной связи4, — «всего лишь» 8 «любовников» в год (Lampinen 2003; Xiridou 2003). Опрос, проведённый в 2006 году исследователями из Калифорнийского университета среди гомосексуалистов и гетеросексуальных мужчин, выявил, что более половины гомосексуальных мужчин (51%) не состояли ни в каких постоянных отношениях. Среди гетеросексуальных мужчин эта доля составила 15% (Strohm 2006). В канадском исследовании гомосексуалистов, находящихся в связи с партнёром не менее 1 года, обнаружено, что лишь 25% не имели связей на стороне.
Согласно утверждению автора исследования:
«…гомосексуальная культура позволяет мужчинам попробовать различные… формы отношений, а не только навязанную гетеросексуалами моногамию…» (Lee 2003).
Согласно исследованию 2013 года, около 70% заражений вирусом ВИЧ среди гомосексуалистов происходит через постоянного партнёра, поскольку подавляющее большинство измен совершается без использования презерватива (Brady 2013). Брачный терапевт д-р Хэйтон описал отношение многих гомосексуалистов к браку:
«…Гомосексуалисты уверены в том и подают такой пример, что супружеские отношения являются временными и в основном сексуальными по своей природе… В гомосексуальном сообществе преобладает мнение, что моногамия в браке не является нормой и не должна поощряться в хороших «брачных» отношениях …» (Hayton 1993).
В 2005 в опросе было выявлено, что «40,3% мужчин-гомосексуалистов, состоящих в «гражданских союзах», и 49,3% тех, которые не состояли в таких союзах, обсуждали и были согласны допустить сексуальные связи на стороне. Для сравнения, среди традиционных семей этот показатель был равен 3,5%» (Solomon 2005).
Разочаровавшись, он отправляется на поиски другого, более удовлетворяющего партнёра. Поскольку его влечение возникает из-за дефицита, он не может свободно любить: его амбивалентное отношение к своему полу и защитная отчуждённость препятствуют установлению доверия и интимности. Он воспринимает других мужчин только с точки зрения того, что они могут сделать для восполнения его недостаточности. В этих отношениях берут, а не отдают.
Находящийся в депрессии мужчина может временно почувствовать себя на высоте при помощи анонимного секса — из-за его возбуждения, интенсивности и даже опасности, с последующей сексуальной разрядкой и немедленным снижением напряжения. Но это лишь вопрос времени, пока он опять не впадёт в депрессию, и не обратится вновь к анонимному сексу как краткосрочному решению своего душевного дискомфорта. Часто гомосексуальный клиент сообщает о поиске анонимного секса после инцидента, в котором он чувствовал себя проигнорированным или оскорблённым другим мужчиной.
Насилие в партнёрстве
Согласно пособию по здравоохранению ЛГБТ, «Сексуальные меньшинства чаще испытывают серьёзные физические и психические условия, такие как домашнее насилие и злоупотребления веществами…» (Makadon 2008). Лесбиянки чаще, чем гомосексуальные мужчины являются жертвами и инициаторами насилия (Waldner-Haugrud 19972).
Исследование АПА обнаружило, что 47,5% лесбиянок когда-либо испытывали физическое насилие со стороны партнёрши. Среди гомосексуалистов о насилии со стороны партнёра сообщили 38.8% (Balsam 2005). Похожие данные представил CDC — 40,4% лесбиянок подвергались физическому насилию со стороны партнёрши, в 29,4% насилие было серьёзным: избиение, прижигание или или удар обо что-то твёрдое (Walters 2013).
В выборке гомосексуальных мужчин, подвергшихся побоям, 73% из них стали жертвой сексуального насилия со стороны партнёра (Merrill 2000). Welles и коллеги обнаружили, что 49% чернокожих мужчин в однополых отношениях подвергались физическому, а 37% — сексуальному насилию (Welles 2011).
ЛГБТ ГОМОСЕКСУАЛЬНОСТЬ психология отношений
Авторизуйтесь или зарегистрируйтесь для просмотра
Гомосексуальность может вас касаться или нет, но люди стараются говорить о ней очень аккуратно. Гомосексуальность и Гомосексуальное поведение мы можем наблюдать не только у людей, но и у зверей. Что такое гомосексуальность? Быть гомосексуалистом - это нормально? Много ли толерантных людей к гомосексуалистам вокруг вас? ЛГБТ существует в каждой стране нашей планеты, геев и лесбиянок так много среди нас, что казалось бы, зачем об этом говорить.
00:00 О чем видео? ЛГБТ, лесбиянки, геи, гомосексуальность это норма или болезнь?
01:25 За что извинились психоаналитики перед ЛГБТ людьми? Психоанализ и гомосексуальность.
04:00 Суть проблемы у гомосексуалов ЛГБТ на сегодняшний день.
07:00 Образ гея. Какими геи и лесбиянки воспринимаются в обществе и культуре?
09:00 Первые внезапные фантазии о геях у некоторых. Зачем, и о чем они?
10:00 Почему мы все изначально не толерантные к ЛГБТ?
15:40 Почему большинство обычных людей не видели никогда в своей жизни гея, и не знают и не понимают, как реагировать. Психологи, знакомые, коллеги. Фраза "Я не гомофоб НО".
19:20 Что обычные люди думают про геев и лесбиянок, и почему возникает такая картинка-шаблон?
20:00 А зачем ты рассказал что ты гей?
22:10 Мифы и реальность. Почему многие сталкивались с лгбт , но не знают об этом? Почему гомосексуальные люди скрывают свою ориентацию от вас конкретно?
23:00 Почему лесбиянки выглядят так? Лесбиянки какие они?
28:00 Как работают мифы, сказки про ЛГБТ? Кого больше, кого меньше.
29:40 С какими проблемами сталкиваются геи и лесбиянки из-за того, что нужно скрывать свои отношения? Несколько проблем.
30:00 Внутренняя гомофобия разных типов.
36:00 Что происходит с человеком если постоянно всегда что-то скрывать о себе, то что для всех является нормой?
37:45 Комплексы и развитие ребенка и влияние на сексуальную ориентацию. Это не всегда так.
40:00 Если вы родитель гомосексуального человека.
44:10 Геи склонны к полигамии? К разврату ? А как же гетеросексуальные мужчины?
47:00 Скрытность от чего идет? Есть ли особенные комплексы у геев и у лесбиянок ?! И немного о толерантности еще.