Хорошее объяснение
Решил перевесить кухонный гарнитур, но не знал что стены тонкие, поэтому отверстия просверлил насквозь до подъезда. Красить нечем, поэтому жду завтра, что бы купить краску.
Решил перевесить кухонный гарнитур, но не знал что стены тонкие, поэтому отверстия просверлил насквозь до подъезда. Красить нечем, поэтому жду завтра, что бы купить краску.
Душ — моё любимое место в квартире. Стоишь, льётся теплая вода, дверца кабины закрыта, внешнего мира не существует. Мысли текут спокойно и легко.
Теперь душа у нас больше нет.
Марина захотела ванну и... и поэтому мы решили поставить ванну. Так это же надо выбирать. Ездить, смотреть, соглашаться. А я ведь уже в начале согласился, почему надо ещё и ещё?
Ну то есть я был в магазине ванных и смотрел на ванны. Потом в магазине смесителей смотрел на смесители. Внешне могло показаться, что я даже принимаю какие-то решения.
Но это всё имитация, признаюсь, я просто стараюсь не слишком мешать судьбе. Вот этот наш нескончаемый выбор — не более чем попытка делать за неё её работу. А я не хочу так, это невежливо. Ну правда, подумайте, как это выглядит. Что я скажу неумолимому року? «Ой слушай, отойди, я сам!»? Выхвачу у него из рук каталог с ваннами и начну мусолить страницы?
В общем, несмотря на мою помощь, ванну выбрали.
Казалось бы, поменять душевую на ванну — это значит убрать одну, поставить другую и переткнуть трубы. Да?
Нет.
Если вдруг где-то регистрируют рекорды типа «Самое долгое дело на три часа» — дайте знать. Кажется, у нас есть шанс. Две недели мы штробили стены, пилили плитку, резали трубы и мылись в раковине. И вытирали пыль. И нюхали силиконовый герметик.
Например, чтобы вытащить душевую кабину, её нужно сначала разобрать. Это легко. Точнее, сантехник сказал, что это легко. Два часа мы курочили эту самую прочную кабину на свете.
Кабина не сдавалась до конца, даром что китайская. Но когда её таки разобрали и уже начали выносить, самая большая панель треснула и рассыпалась на миллион осколков. Так последний боец в окружении врагов подрывает себя гранатой.
А потом начались строительные работы.
Тот, кто сказал, что можно бесконечно смотреть, как горит огонь, течёт вода и как другие работают — был просто не в курсе. Если работу делают для вас — смотреть на это невозможно вообще. Постоянно хочется дать по рукам.
Поэтому я прибегал только когда звали, быстро имитировал руководство и убегал.
Ванну поставили и выяснилось, что нужна ещё шторка.
Я, понятно, представлял себе занавеску с цветочками. Ну знаете, которая сначала вроде бы послушно висит, а потом неожиданно прислоняется к тебе всей своей шершавой поверхностью. Главное, не стоять в этот момент с закрытыми глазами и намыленной головой, чтобы не закричать.
Но Марина сказала, что будет не занавеска, а прозрачная шторка на пол-ванны, которая крепится на стену и распахивается. Только не гармошкой, потому что гармошка — говно. А одной большой стеклянной створкой. Вы знаете, сколько стоит большая стеклянная шторка? Примерно столько же тысяч рублей, сколько она весит килограммов, а весит она дохрена. Лучше бы меня всю жизнь касалась шершавая занавеска имени Стивена Кинга.
Приехал специалист по шторкам, в квартире опять знакомо запахло силиконовым герметиком. Потом он показал, как шторка блестит и поворачивается туда-сюда с тихим звуком роскоши.
И уехал.
А мы полили на шторку водой и вся эта вода вылилась из под неё на пол.
Вообще на нижней кромке предусмотрена насадка с резиночкой, чтобы вода никуда не лилась. Но наша насадка почему-то оказывала противоположный эффект. Вода не просто просачивалась — она буквально засасывалась в щель и хлестала горизонтально, доставая до ближайшей стены. Мы вернули человека, он подкрутил пару винтиков и вода всё равно полилась на пол.
Что сказать... Большие беды я переношу достойно. Что-то там мобилизуется внутри, подключаются какие-то резервы и к тому же зря я, что ли, рассуждал о судьбе? А вот на ерунду эти защитные механизмы не срабатывают! Не успеваешь подумать, что это мелочь, как всего уже трясёт от обиды на глупый мир.
В общем, пока Марина закрывала дверь за этим беспомощным монтажником, я подошел к шторке и пальцами немножко сдвинул эту резиновую насадку вниз.
И всё тут же перестало течь. Так я в одиночку закончил ремонт.
Но нет. Это, конечно, ещё не всё.
Через две недели после установки ванны рано утром в дверь позвонил сосед снизу и сказал, что мы его заливаем. Я сбегал в ванную, в туалет и бойко ответил, что это не мы. Сосед посмотрел очень выразительно. Я бы тоже так смотрел, если б надо мной был всего один этаж и при этом сосед отрицал вредительство.
Течь искали сутки. Воду перекрыли, бедный сантехник прибегал к нам, лез под ванну и в стояки, хрипел «ёптвоюмать», убегал, а потом прибегал снова. У нас воды не было. У соседей под нами вода была. Где-то между нами и соседями появлялась вода и потихоньку отклеивала им обои.
Оказалось, что когда специальные люди ставили нам ванну и крепили облицовку — они просверлили трубу с горячей водой в стене. Но просверлили не прямо совсем — так, на полшишечки.
Поэтому вода не ударила струёй, а затаилась. Надсверленная труба подумала еще пару недель, потом окончательно разошлась и внутри стены протекла к соседям.
Я в тот момент даже очки снял.
Ну, чтобы подумать.
Думать лучше без очков.
Я думал о том, как мы будем отрывать ванну, а потом штробить всю стену и менять трубу. И мыться в раковине. И искать плитку в тон. И нюхать, сука, силиконовый герметик.
Но всё обошлось. Ну не прям всё.
Трубу в стене просто заглушили, а новую провели снаружи. Правда, пришлось ещё надпилить облицовку ванны и переделать слив раковины, отчего он теперь журчит как голубой Дунай. Зато стена цела.
За ремонт у соседей, конечно, тоже придётся платить. Зато они пока не посчитали, сколько.
В общем, грех жаловаться.
Да и душ у нас, на самом деле, есть. Вот он, висит над ванной и даже регулируется по высоте, и тёплая вода из него вроде бы льётся как раньше.
Но теперь это просто вода.
Заканчивается ремонт в новой квартире. Из-за ковида бываем там не часто, да и для рабочих сделан полный план дизайна квартиры и они следуют ему не отступая, присылая фото, как идёт ремонт. Красиво, косяков вроде не видим. И вот наконец приезжаем вместе с дизайнером, кто делал планировку и дизайн квартиры. Красота, но, взгляд натыкается на какой-то датчик у самого пола - а это что такое?
А это датчики включения тёплых полов! А зачем так так низко, не удобно же, вставая на колени регулировать и включать выключать датчики? Ответ дизайнера - Так ближе к самому полу!!! Ну да, наверно лилипутам удобно!? :) - Ещё бы выключатели для потолка сделали на потолке.
Поднимаю взгляд вверх, бляяяяяя, а это что такое, что за розетки на высоте 280 у самого потолка?
Ответ дизайнера убил наповал - а это если Новогодние гирлянды будете вещать, так ведь ближе!
Ну да, у неё нет детей, она наверно даже не знает, что практически все гирлянды начинаются огоньками не от самой розетки, а сперва идёт просто провод.
Переделывать не стали. И уже со смехом это рассказываем, что это за датчики для лилипутов и розетки для Гулливеров.
P.S. Конечно план ремонта смотрели и ни раз, но, как то на такие мелочи внимания не обратили, а зря!
У кого были такие же забавные косяки дизайна и ремонта квартиры?
Вообще то вопрос в заголовке. А теперь обрисую ситуацию. На даче решил на террасе обновить пол, был хороший мастер, работал у меня раньше. Настелил новые доски, шлифанул и предложил покрыть его маслом. Я слышал что для работы с маслом нужны определенные навыки. Спрашиваю: "А ты сможешь?" Отвечает: "Да как два пальца об асфальт". Ну ладно, выбрали цвет, по его рекомендации марку масла. Привез. "Все, больше ничего не надо?" "Не, все норм, через 5 дней зашибись будет." Приезжаю через 5 дней, раньше не мог, пипец. Мастер пропал вне сети. Деньги до конца не получил даже. Он не местный, с Краснодара. Как это малой кровью можно исправить.
Пять лет назад положили пол. Никаких лаков не наносили. Просто дефолтная паркетина. В магазине нас грамотно обработали, что это пол будущего и ему любые нагрузки не страшны. Поэтому без задней мысли поставили кресло на колесиках на пол. Спохватились поздно, пол испортило и мы положили пластиковый щиток. После недавней грозы комнату залило и пол вздулся. Выглядит это все отвратно, поэтому решили сделать ремонт.
Пикабушкники, подскажите, как логичнее поступить с таким полом ?
Руки у Мишки были золотые. А всё благодаря тому, что он пролил банку золотой патины, которой должен был декорировать камин.
Ремонт Мишка ненавидел всем сердцем, от одного только этого слова у него обострялся геморрой и чувство социальной ответственности. Мишка вспоминал о том, что пропустил субботник в прошлом октябре, не расчистил от снега парковку, не покормил бездомных собак. Все эти дела, по его словам, не требовали отлагательств и имели чуть ли не государственное значение, несмотря на то, что собак он боялся до смерти, а на улице стоял удивительно тёплый май.
Мише было двадцать пять, он сделал всё для того, чтобы избежать встреч со злосчастным шпателем и безжалостным правилом. Закончил с отличием театральное и стал выступать на сцене городского театра, правда, пока только в роли декораций и массовки, но это не имело никакого значения, отцовские калымы остались обязательной программой в его жизни, и причин этого проклятия было три.
— Раз, — загибал обрубленный наполовину болгаркой палец отец, — родителям помогать нужно, неблагодарный ты кусок современного инфантилизма. Два, — что у тебя за профессия такая? Ты, часом, не из этих? — кто такие «эти», Миша никогда не понимал, но звучало очень обидно. — И три, — не хочешь помогать, паразит, вали из бабкиной квартиры и покупай свою в ипотеку!
Еще меньше, чем месить раствор, Мишке хотелось съезжать из халявной жилплощади, ведь за роль дерева в театре платили не очень много, потому собаки оставались голодными, парковка — нечищеной, а субботник переносился на следующий октябрь.
Зарплату отец выдавал бесценным опытом, но за косяки карал рублём.
— Вот научишься сейчас всему, а потом сам будешь заказы брать и дома ремонт сделаешь, — отмахивался отец каждый раз, когда сын клянчил жалование.
Ремонт дома делать Миша зарекся раз и навсегда. Бабкины обои в цветочек оттенка тяжелого несварения имели статус неприкосновенности, несмотря на то, что вызывали апатию и необузданное желание смотреть передачи Малышевой в кресле, попивая лавандовый чай.
Про заказы, которые Миша будет брать после того, как всему научится, говорить смысла не было, потому что ответственную работу Мише не доверяли, а он и не настаивал.
Когда банка с позолотой упала на пол и расплескалась так, что перепачкала всё в радиусе пяти метров, Миша ещё не осознавал всю серьёзность трагедии и для начала попытался оттереть самое большое пятно кончиком своего дырявого носка. Краска замечательно втиралась в итальянский паркет и придавала ему благородный золотой оттенок, которому позавидовали бы высшие цыганские чины. К великому сожалению Миши, золотое пятно совершенно не сочеталось с древесным рисунком пола и выглядело отнюдь не богато — даже, скорее, наоборот, вызывало не самые лучшие ассоциации.
Тогда Миша схватил первую попавшуюся под руку ткань, которая, как ему показалось, почему-то пахла старостью. Добротно пропитав её растворителем, начал процесс реставрации «наверняка недешевого» материала.
Растворитель хорошо разъедал всё: ткань, руки, паркет, Мишкино будущее, но совершенно не собирался разъедать краску.
Когда отец вошёл в комнату, громко разговаривая по телефону с хозяином дома, подбивая с ним дебет с кредитом и гордо сообщая о том, что ремонт закончен, а винтажные занавески девятнадцатого века, лежавшие на диване во время работ, испачканы не были, Миша уже всё понял.
— Да-да, я помню, что точно такие же висят Лувре, да, знаю, что с трудом провезли через таможню, нет, не волнуйтесь, всё в идеале, голову на отсечение.
Держа в руке будущее отцовской головы, Миша прикидывал, в каком столетии он закончит калымить, чтобы покрыть нанесенный им ущерб, и пришел к выводу, что недалёк тот час, когда он лично расскажет портному, шившему эти занавески, об этом курьёзном случае и они вместе посмеются.
Отец не сразу заметил ЧП и первым делом оценил позолоченный камин, подняв большой палец вверх и одобрительно поджав губы.
— Паркет? Паркет в порядке, если вы…— он не успел договорить, потому что глаз его, наконец, наткнулся на пятно. В этот момент лицо отца приобрело вид бабкиных обоев и кишечник его, судя по всему, готов был выдать порцию новых рулонов, но он кое-как сдержался.
— Пи***ц, — произнес негромко пожилой мастер. В этом слове было всё: описание ситуации, удивление, разочарование, вопрос и даже чуточку юмора.
— Вы о чём? Что случилось? Ау, Фёдор? — тараторил мобильный, но Фёдор уже не слушал.
Промычав что-то невнятное в трубку, он сбросил вызов и первым делом закурил.
Миша хотел было сказать отцу, что курить в квартире заказчика не стоит, но, увидев его взгляд, передумал. Он молча стоял минут десять, ощущая вибрации отцовских мыслей, от которых весь этаж ходил ходуном.
— Хорошо, что тебя в армию не взяли, не дай бог, доверили бы нести гранаты, — облегченно заметил отец, а потом добавил: — говорил я ей, что не нужно ходить на йогу во время беременности, безруким родится, а она знай своё.
Тут взгляд отца упал на пустую банку растворителя, и Миша заметил в них слабый огонёк надежды.
— Ты вот этим паркет тёр?
Миша судорожно кивнул.
— Это для чистки засоров в трубах. Сантехник вчера забыл, а растворитель в ведре лежит, — отец говорил тихо, видимо, боялся спугнуть возможное решение, внезапно залетевшее в их несчастливое гнездо.
Миша тут же бросился к ведру и выудил из него спасительную баночку уйат-спирита, который уже собирался нанести на занавеску, но, споткнувшись о взгляд отца, передумал.
— Не ссы, Мишань, лей, всё равно теперь в Париж ехать.
В Париже Миша мечтал побывать со студенчества, съесть на завтрак круассан, лениво прогуляться по вечернему Монмартру, покататься на каруселях Диснейленда, посетить Лувр.
С последним Миша не прогадал, именно туда, по словам отца, ему придется попасть в ближайшие двадцать четыре часа, чтобы восстановить причиненный ущерб.
— Как?! Я?! Сдирать занавески? В Лувре?
— Либо ты сдираешь занавески, либо с нас с тобой сдирают кожу и вешают на окна вместо них, третьего не дано, — замогильным голосом произнес отец.
Кожи Мише лишаться не хотелось, больно уж ему она нравилась, да и занавески из него выйдут некачественные, худые, перед людьми неудобно.
— Прости меня, пап, — вытер проступившую слезу парень. — Ну не хочу я ремонтами заниматься, не моё это, я на сцене хочу быть, — театрал оттёр паркет и стал собираться, попутно заказывая такси.
Отец всё это время молча смотрел на поникшего сына, будущего интернационального преступника, а когда пришла пора прощаться, вместо руки протянул сыну шпатель.
— Я постараюсь без жертв, — произнес осипшим от страха и слез голосом Миша.
— Да какие жертвы, иди, мой инструмент, будем домой собираться.
— То есть как домой?!
— А вот так. Мы здесь закончили.
— А как же занавески?! Лувр? Кожа?
— Это на другом объекте, я вчера его без тебя закончил.
— Так ты что же, специально меня разыграл?!
— А ты думал, в мать артистом пошёл? Хех, да чтоб ты знал, я в твоём возрасте Гамлета играл, Раскольникова, даже Анну Каренину пару раз пришлось, меня на все спектакли брали, но платили только обещаниями и театральной мебелью. Потому и пришлось в отделочники податься. Хотел и тебя образумить, да вижу, что без толку, принципиальный рукожоп вырос.
— На, — отец достал откуда-то из кармана увесистую пачку купюр.
— Это чё? — спросил шокированный откровениями родственника Миша.
— Моральная компенсация жертвам актерской игры. Шучу. То, что ты заработал на калымах за последние пять лет. Решил, что ты деньги на ерунду потратишь, вот и откладывал для тебя. Поезжай в столицу, покоряй большие сцены.
(с) Александр Райн
Автор в соц. сетях
Взять с собой побольше вкусняшек, запасное колесо и знак аварийной остановки. А что сделать еще — посмотрите в нашем чек-листе. Бонусом — маршруты для отдыха, которые можно проехать даже в плохую погоду.