Следующим на рассмотрении оказался Анин, но от него почти сразу же отказались, когда кто-то указал, что Анин закрыт для туристических или связанных с туризмом визитов. Насколько всем было известно, Анин не был открыт для публики, так что это тоже не вариант.
Раздражение начало нарастать, когда все поняли, что вся эта затея может вообще не сдвинуться с мертвой точки. Только по счастливой случайности и, возможно, по воле самой вселенной, некий тиранический диктатор сделал личный звонок, и Адам просто оказался в настроении ответить.
Лорд Селекс хотел что-то сообщить Адаму, но громкий саркастический комментарий Томаса прервал его:
— Эй, лорд Селекс ведь великий император? Может, он нам одолжит луну какую-нибудь на пару дней.
Адам усмехнулся, но проигнорировал своего брата, однако лорд Селекс заинтересованно спросил, в чем дело.
Адам знал, что этот звонок был сделан с самой защищенной линии во вселенной.
Поэтому, как близкому другу, императору выложили все детали.
Планировалась специальная церемония, посвященная их с Санни выбору быть вместе, но, насколько им было известно, не существовало место, где можно было бы провести ее без потенциальной уязвимости в виде прессы и последующего скандала.
И вот так Адам оказался на палубе имперского крейсера селзексов, самого большого и современного из существующих межгалактических транспортных и боевых кораблей.
По сути, он не мог придумать лучшего места, чтобы жениться.
Он стоял в вестибюле корабля, что уже было странно. Даже если бы он был поэтом или писателем, ему было бы трудно описать корабль императора Селекса. При входе в стыковочный отсек корабль выглядел именно так… как кораблем, хотя полы и стены были сделаны из какого-то неизвестного кристаллического материала, который мягко светился и менял цвет, казалось бы, случайным образом. Однако чем дальше они шли, тем меньше он походил на корабль. Коридоры из этого странного кристалла уступили место огромным комнатам, которые больше походили не на комнаты, а на лужайки под открытым небом.
Казалось, что потолка здесь просто не существует, вместо него над головой простирались полотна атмосферной синевы, уходящие в бесконечность. Далекая синяя дымка создавала впечатление, что комната простиралась на многие километры во все стороны. Кристаллические скалы, окруженные странными растениями, торчали из земли большими группами, возвышаясь на десятки метров.
Ветер гулял по комнатам, принося с собой запах свежего воздуха.
Как только Адам закончил соскребать свою челюсть с пола и приклеивать ее обратно, император объяснил, что это просто иллюзия, созданная передовыми технологиями для облегчения длительных путешествий в глубокий космос.
Они успешно устранили проблемы, связанные с пребыванием в замкнутом пространстве в течение длительного периода времени.
Это было идеальное решение.
Они все еще могли бы провести церемонию на открытом воздухе.
У Джордана, ответственного за декорирование, чуть не произошло короткое замыкание, когда он впервые в жизни ступил на инопланетный корабль, но как только его мозг снова начал функционировать, ему каким-то образом удалось заполучить себе в помощники целую команду селзексов, что Адам нашел одновременно впечатляющим и забавным. Он не стал напоминать ему о крайней склонности селзексов к насилию.
Чем меньше стресса испытает Джордан, тем лучше.
По команде выступающие кристаллы изменили свой цвет? в основном на прозрачный и зеленый, чтобы соответствовать видению Джордана. Столы были накрыты, и корабли были отправлены за гостями, и, казалось, все было готово по истечении часа. Это была самая быстрая и плавная операция, которую он когда-либо видел.
Настолько быстрая, что у него почти не было времени подумать о том, что происходит.
— Не уверен я насчет этого.
— Адам, технически ты уже женат на ней, кончай бояться, — сказал Рамирес, используя отражающую поверхность кристалла, чтобы поправить манжеты своей униформы. Лорд Авекс на его плече согласно кивнул.
— Я не об этом, — он расправил пиджак. — Я имею в виду решение одеть МЕНЯ в белое, особенно теперь, когда у меня седые волосы.
— Друг, тебе правда надо смириться с волосами. Будь я на твоем месте, я бы использовал это в своих интересах на всю катушку.
— Существует определенная группа женщин, которым нравятся мужчины постарше, — он улыбнулся и заговорщически наклонился поближе. — Существует определенная группа МУЖЧИН, которым нравятся мужчины постарше.
— У нас с тобой два совершенно разных взгляда на мир.
Именно тогда Марта вмешалась, поправляя его пиджак.
— Это не белый, а цвет слоновой кости, и ты выглядишь ОЧЕНЬ красиво.
Его братья и Рамирес захихикали.
— Она просто обязана так говорить, как и все мамы.
— С каких пор “красиво” стало синонимом гоблина? — спросил Джим, осматривая наряд своего младшего сына.
Он пригнулся от попытки Марты дать ему подзатыльник, увернувшись с ухмылкой, когда остальные засмеялись.
— Но наша работа — беспощадно высмеивать его. Это семейная традиция.
Санни стояла в одиночестве. Ей разрешили выбрать комнату побольше, но теперь это казалось… бессмысленным.
Все равно у нее было не так много близких.
Возможно, это звучит печально, но она давно смирилась с правдой о своем одиночестве. У нее не было настоящих связей с собственной семьей, и ей было трудно заводить друзей вне ее, так что неудивительно, что ее окружение было небольшим.
Большинство гостей пришло со стороны Адама, и она не возражала.
Комната, в которой он сейчас находится, вероятно, переполнена семьей и друзьями, которых он, казалось, притягивал, как сильнейший магнит в мире.
Она довольно улыбнулась, эта мысль радовала ее.
Слева от нее послышался тихий жужжащий звук, и она обернулась, увидев два знакомых лица.
Ее брат Канан и ее сестра Дзара.
Ей было приятно видеть, что ее сестра все еще носит скобы для ног, которые ей дал Адам. Теперь, когда она наконец приняла вспомогательные технологии, она научилась бегать, прыгать и драться, как другие дрэв. Санни некоторое время обучала, и у нее был природный талант, который, похоже, передавался по наследству. Ее предплечье было перевязано, все еще восстанавливаясь после операции, которую провел К'рилл, чтобы растянуть сухожилие и снять давление, из-за которого ее рука была согнута почти с самого рождения.
Восстановление шло медленно.
С собой они принесли ее доспехи, модифицированные Мартой, чтобы они лучше соответствовали обстановке.
Канан радостно замычал, как это делают дрэв, и Санни заметила, что Дзара оглядывает пустую комнату. Трудно было сказать, о чем она думала,
Они тихо поставили броню на пол, и Санни какое-то время смотрела на нее.
Сама не зная, зачем, она опустилась на колени перед доспехами и опустила голову, давая себе время помедитировать, помолиться духам и подумать. Интересно, знает ли ее отец о происходящем. Позволят ли ему увидеть церемонию?
Она не знала, но очень хотела, чтобы он был рядом.
Когда она наконец открыла глаза, то потянулась за первой частью своих доспехов, но внезапно чужая рука схватила ее за запястье.
Санни с удивлением посмотрела на руку и увидела на ней многолетние морщины. Панцирь на предплечье был таким старым, что почти почернел, и когда она подняла глаза, то обнаружила, что смотрит на доброе, но гордое лицо очень старой дрэв.
Немногие из тех, кто вырос в традиционном клане, могли дожить до такого возраста, и все же она была здесь.
— Позволь мне, — тихо сказала она на родном языке.
Санни узнала ее, дрэв, которая приняла Адама и усыновила его во время его тренировок на Анине.
— Хиджан, я не знал,а что ты придешь.
— Я тоже не знала, но маленькие пушистые шарики отказов не принимали.
Санни сомневалась, что это было действительно так. Она была уверена, что если бы Хиджан хотела отказаться, то несколько селзексов не стали бы для нее проблемой. Тело, стоящее перед Санни, было согнуто от старости, но Санни могла представить, что когда-то оно было прекрасным, и даже сейчас в покрытой шрамами броне и коже была некая красота.
Хиджан была воином, повидавшим и пережившим больше сражений, чем любой дрэв, которого Санни встречала.
И, несмотря на свое тело, она держалась как воин.
Медленным, болезненным, но достойным усилием Хиджан опустилась на одно колено и начала медленно и методично надевать доспехи, начиная со ступней и двигаясь вверх. Санни опустила голову, борясь с какими-то эмоциями.
Она подумала, что это, вероятно, то, что мать сделала бы для своей дочери.
Хотя у Санни не было опыта.
— У тебя есть какие-нибудь советы для меня? — спросила она, чтобы отвлечься от мыслей о своей матери.
Хиджан отвлеклась от наручей, которые она крепила к предплечьям Санни, и рассмеялась.
— Если бы я дала тебе все советы, которые у меня есть, мы бы сидели здесь, пока не развалились бы от старости.
— Ну, как насчет самого важного?
Хиджан долго думала, прежде чем ответить.
— Первый и главный совет, который я могу тебе дать, это… любовь. Многие дрэв думают, что гордости за своего партнера, доверия или сочувствия достаточно, но это не так. Только когда тебя действительно волнует партнер, ты начнешь по-настоящему понимать его. Да, возможно, вы будете хорошо работать в команде, но когда ты потратишь время на то, чтобы узнать его, познать его лучше, чем ты знаешь себя, тогда все действительно начнет работать. Каждый день выделяй время, чтобы напоминать себе о тех вещах, которые сблизили вас. Слишком часто дрэв сближаются с кем-то из-за их полезности, а не из-за любви. Через какое-то время огонь в семье начинает угасать, пока любовь не пропадет без следа, и оба окажутся в земле, потому что они не понимали друг друга, как когда-то, — она затянула ремни на правом плече Санни. — Это трудно объяснить, но мой следующий совет проще. Никогда не начинай важных разговоров, когда кто-то из вас устал, голоден или находится в неустойчивом состоянии ума. Разговоры между партнерами должны начинаться на равных условиях, при этом обе стороны должны максимально использовать свой разум. Аппетит и истощение порождают разлад.
Санни сдержала улыбку, но кивнула.
— Практикуйтесь вместе в бою, когда это возможно, и стремитесь вместе делать новые и интересные вещи, скука порождает негодование. Старайтесь не застревать в рутине, если только это не устраивает вас обоих.
Она сделала паузу, встав перед Санни, крепко сжимая шлем в верхних руках.
— И самое главное, — она медленно надела шлем на ее голову, — пользуйся любой возможностью, чтобы стать лучше. Этот момент — не конечная цель твоей жизни, а начало твоего настоящего пути, не расслабляйся.
Адам нервно поправил пиджак… опять.
Он повернулся, чтобы посмотреть на своих родителей:
— Итак… какой-нибудь совет напоследок?
— Твоя жена всегда права, даже если она неправа. — объявил Джим с улыбкой, и его жена ткнула его в бок, но он продолжил улыбаться.
— Ладно, если серьезно, это не соревнование. Пары, которые говорят о победе или поражении в спорах, всегда находятся на опасном пути. Как супруги, вы оба находитесь на одной стороне, поэтому вам не следует говорить о соперничестве. Это не ты против нее, это ты с ней против всего мира.
Марта улыбнулась и взяла мужа за руку:
— Хорошо сказано, Джим, и иногда это означает идти на разные уступки по мелочам. В конце концов, вы любите друг друга и находитесь на одной стороне, так что тарелка в раковине не имеет большого значения, — Джим кивнул, и Марта продолжила: — Кроме того, если вы обнаружите, что спорите по мелочам, я гарантирую, что на самом деле дело совсем не в мелочи.
— Да, дело не в не убранной на место обуви, а скорее в том, что ей кажется, что ты ее не уважаешь, потому что не слушаешь ее, а обувь — всего лишь симптом. Но именно поэтому общение так важно. Не спорь из-за обуви, вместо этого усади ее за стол и скажи правду или извинись. Я не злюсь из-за того, что ты забыла обувь, я расстроен, потому что мне кажется, будто ты меня не слушаешь. Чем чаще вы сможете перейти к более серьезной проблеме, тем лучше и продуктивнее будет разговор.
— И если вы правда любите друг друга, этот разговор вызовет не спор, а серьезное обсуждение на тему того, почему вы оба чувствуете то, что чувствует, — она подошла, чтобы поправить его галстук. — конечно, это не значит, что ты сразу станешь идеальным, — она приложила руку к его щеке. — Адам, мы все знаем, какой ты перфекционист, так что слушай внимательно. Сначала ты не будешь идеальным, ты будешь делать ошибки, но это не конец света. Санни была с тобой и в горе, и в радости, и сопровождала каждое твое глупое решение, так что она уйдет, только если этого захочет сам Господь. Не вини себя слишком сильно, но признавай неправоту и старайся стать лучше.
Он кивнул и тяжело сглотнул.
Марта закончила поправлять его волосы.
— Расслабься, сделай глубокий вдох.
— О, да, точно, – он усмехнулся, – дыхание, важная штука.
Хиджан заняла свое место в зале первой, вскоре за ней последовали Адам и Рамирес. Их алтарь находился между двумя колоннами из прозрачного хрусталя, между которыми стояла Маверик, которая был неофициальным исполнителем обручальной церемонии, поскольку технически это не была обязывающая свадьба. Вскоре вошли его братья, а затем, к удивлению Адама, Канан, Дзара и еще несколько человек.
Их шаттл прибыл с опозданием, так как они собирали кое-какие вещи в последнюю минуту, но он был рад видеть, что на стороне Санни было несколько человек, помимо родственников. Он увидел Нароби и некоторых морпехов.
Вскоре по центральному проходу вбежала Вафля, держа в зубах корзину с лепестками спирального дерева и радостно виляя хвостом. Джеффри висел у нее на шее, время от времени опускаясь в корзину и ртом лепестки, чтобы подбросить их в воздух, что, похоже, доставляло ему удовольствие. Все были удивлены, как быстро он научился этому трюку, и с умилением смотрели на маленького инопланетянина, занимая свои места.
Он улыбнулся и наклонился, чтобы погладить животных.
Затем пришла Кимбер, одетая, вероятно, лучше, чем кто-либо другой в зале, в своем элегантном маленьком костюме и блестящих туфлях.
И в руках она несла два кольца.
Адам был, мягко говоря, удивлен, поскольку лично он ни разу не обсуждал кольца. На самом деле он даже не знал, что Санни знает об этой традиции.
На мгновение его мозг опустел, и он не мог оторвать своих глаз от нее, пока она шла по проходу, шагая со всей грацией и силой, которые он так полюбил.
Зеленые цветы были вплетены в ее броню, добавляя идеальное количество цвета к доспехам.
Единственное, что бросалось в глаза, это маленький золотой кулон на шее.
И Адам понял, что даже если Лануса здесь нет, ему все же удалось провести свою дочь к алтарю.
Несмотря на то, что это была человеческая традиция, Адам подумал, что она наверняка много значила для него.
Он не обращал внимания на все, что произошло дальше, пока не настала его очередь говорить.
— Чалан, дочь Лануса, я люблю тебя. Эта любовь не возникла в одночасье, она формировалась конфликтами, битвами, дружбой, потерями, болью и радостью. Потребовались годы, слезы и шрамы, и я думаю, что она все еще не идеальна, но она будет продолжать расти с годами и новыми битвами, в которых мы поучаствуем вместе. Ради этой любви я научился доверять, я научился улучшать себя, я пересек пески и звезды, и я более чем готов пересечь само время и пространство, если придется. Чалан, меня нелегко любить, у меня есть свои недостатки, но благодаря тебе я учусь их преодолевать. С тех пор, как мы познакомились, я научился командовать, когда необходимо, и быть другом, когда это возможно, я боролся с неуверенностью в себе и неполноценностью. Были времена, когда я думал об уходе до того, как достиг своей мечты. Не раз я совершал ошибки в наших отношениях, которые я считал необратимыми, но несмотря на все это, ты оставалась со мной, доверяла мне, как никто другой, сочувствовала мне, когда я этого не заслуживал, и давала мне надежду, когда я нуждался в этом больше всего. Поэтому я обещаю всегда сражаться на твоей стороне, поддерживать тебя, всегда стремиться к самосовершенствованию и быть всем, что тебе нужно, пока звезды не погаснут и не останется даже моей души.
Он чувствовал тепло ее руки в своей, и хотя было трудно слышать всех остальных вокруг, он прекрасно слышал ее .
— Адам Вир, я люблю тебя. Я долго думала о том, что сказать, и, честно говоря, я недостаточно красноречива, чтобы выразить свои чувства словами. Потребовалось бы сто писателей и сто лет, чтобы должным образом описать мои чувства, поэтому вместо этого я сделала то, что умею делать, — она протянула руку и взяла одно из колец. Оно был черным, с трещинами, заполненными золотыми прожилками: — В моем стремлении узнать больше о людях, я узнала о древней японской традиции под названием «кинцуги» , которая когда-то использовалась для ремонта керамики, где сломанные трещины заполнялись и соединялись золотым порошком. Поэтому я взяла черный обсидиан с моей родной планеты, где мы встретились, разбила его и сплавила с золотым порошком, смешанным со стеклом, — она подняла кольцо. — Это представляет меня, это представляет тебя, а это представляет нас. В этой традиции недостатки изделия, которые появляются со временем, ремонтируются и освещаются как красота, а не прячутся. Быть сломанным и починенным золотом — дань уважения предмету и цели, которой он послужил. Адам, и ты, и я похожи на эти кольца, мы были изношены и сломаны многими вещами, семейными конфликтами, войнами, травмами, битвами и внутренней борьбой, но когда мы залатаем эти трещины, появится новая красота, новая сила, подчеркнутая золотом. Каждое наше испытание, каждое событие, которое ломает нас, со временем делает нас только сильнее и прекраснее, и поэтому я обещаю любить тебя и быть рядом с тобой, пока вселенная не погаснет и само время не умрет, и даже дольше, если это возможно.
Еще несколько слов от Маверик, и они обменялись кольцами.
Человеческим символом из материалов Анина, созданным под общей звездой.
===========================================
Спасибо за прочтение, вопросы, комментарии, мнения и предложения всегда приветствуются. Перед вами - рассказ из огромного цикла «Око Эмпирей» за авторством Charlie Starr. Перевод и публикация осуществлены с личного разрешения автора произведения.
Оригинальное произведение можно прочитать по этим ссылкам: