Заболела тут как-то в конце зимы – ротавирусную инфекцию подцепила. Пришлось капитулировать, врача вызывать. Ну, пришёл такой немолодой дядька, глянул на меня от порога неприязненно, влез, кряхтя, в бахилы, заодно уж – наклонился же! – штанины почистил рукавом халата. Со скрипом разогнулся, сумрачно поозирался, шуганул кота, хоть кот и Пилюлька, и спросил, куда проходить. Будто тут есть особо куда, в хрущёвке-то двухкомнатной…
Ну, провела в зал. Сама села, от греха подальше, – ротавирус, знаете ли, вольностей не терпит. Доктору указала на место рядом, на диване. Но он – тоже, видать, от греха – выбрал стул поодаль. Согнав с него вездесущего кота. Посидел немного в приятном расслабоне, потом вспомнил про анамнез. Спросил, есть ли внуки да не болел ли из них кто, а получив два «да» в ответ, уверенно поставил диагноз: от внуков, к бабке не ходи! Я удивилась – у внучки болезнь как-то не так… э-э-э… радикально проявлялась. На что доктор фыркнул. И что, мол? У всех по-разному себя зараза ведёт. Что мы про вирусы знаем? Ничего. Природа вирусов нам не известна: то ли это вещество, то ли существо, то ли волна?.. Потом понавыписал лекарств и засобирался восвояси. Но, видать, всё-таки заразился, как ни дистанцировался от вирусоносителя! От меня, в смысле. Только вирус, в полном соответствии с докторовой концепцией, в его конкретном организме проявился поносом словесным: тормознув в дверях, врач продолжил теоретизировать. С полчаса рассказывал, что всё – химия. Включая любовь. Пока идёт реакция, мы счастливы, а потом – привет! Иначе почему мы любим не тех, кого надо?..
…И впрямь?..
Кстати, о химии. Когда-то халтурила в Ромкиной – это мой сын – школе, и мы с моими подопечными старшеклассниками готовили вечер на 8 Марта. «Выездной концерт» назывался. Ведущие выезжали к публике на тачке – на садовой натуральной тачке, сразу же встреченной овациями и радостным хохотом.
Каждой учительнице был номер специальный посвящён. Для химички пел Ромка, под Киркорова. Мы ему нашли и прикид соответствующий, и «парик» – объёмистый моток чёрной кудрявой пряжи, не зря ж Ромкина крёстная художник по трикотажу! Помнится, тоже аплодисмент сорвал – химия!
«Оставь надежду всякий сюда входящий.
Здесь вам не иностранный, да и не ОБЖ!
Учащиеся знают, где ад настоящий:
Он в кабинете Химии, на 3 этаже.
Здесь, сколько ни старайся, фенола не получишь
Из ацетальдегида, хоть изгрызи столы!
А в дни проверки знаний идёт всего лучше
Реакция обмена контрольных на колы.
Никто мне в мире этом – и в том – не поможет.
Мне голову сжимает бензольное кольцо.
Отравлен я парами науки сверхсложной
И потому имею зелёное лицо.
Припев:
Химия и я,
Химия и я
Так же совместимы,
Как небо и земля.
Химия и я,
Химия и я!
И со мною рядом
Ты, Любовь моя», –
химичку так звали, Любовь… э-э-э… Какойтовна, и её реакция была бурной и продолжительной: никто на итоговой проверочной не погорел…