Казалось бы, продолжай снимать и сорви банк. Но вышло иначе. И причины, по которым троица распалась, куда интереснее, чем можно представить. Особенно если учесть одну вещь – Гайдай не просто отказался от продолжения. Он сделал это осознанно и навсегда. Интрига? Будет, потому что развязка этой истории, как хорошая сцена: сначала весело, потом неловко, а в финале щемит в груди.

Деньги, слава и странная арифметика

Итак, давайте начнём с цифр. Они всегда добавляют огня. В 1966 году за съёмки в "Кавказской пленнице", если перевести гонорары актёров на современные деньги, получится примерно следующее.

Юрий Никулин получил около 4 200 рублей, что сегодня было бы примерно 800–950 тысяч рублей. Георгий Вицин заработал около 3 400 рублей – это примерно 650–750 тысяч по нынешним меркам. А вот Евгений Моргунов получил меньше всех – чуть меньше 2 000 рублей, что сейчас было бы около 400–500 тысяч.

Цифры примерные, но дают общее представление о том, сколько стоила их работа по тогдашним расценкам. Официальных архивных документов из "Мосфильма", Гостелерадио или Госкино с точными контрактами в открытом доступе нет. Поэтому эти суммы считаются общепринятыми, но не документально подтверждёнными.

Все эти цифры подчёркивают заметную разницу в оплате внутри знаменитой троицы, несмотря на их общую популярность. Разброс гонораров почти вдвое. Что уж говорить, даже по тем временам это была заметная разница. И не просто в рублях, а в символах.

Кто главнее? Кто ценнее? Кто тащит весь комедийный замес, а кто просто довесок? Вот вам и первый звонок. Хотя на экране все были равны, а в ведомостях цифры говорили совсем другое.

Успех, который не радует всех

До "Кавказской пленницы" была "Операция "Ы"" – тройка уже тогда стала любимцами народа. Их мимика, их походка, даже молчание – всё вызывало смех. Казалось, они и в жизни должны быть такой же слаженной командой.

Но в жизни всё было не так гладко. Съёмки приносили успех, но за кадром появлялось всё больше напряжения. Центром этого напряжения стал, как это часто бывает, один человек. Моргунов.

Он хотел большего. Не только денег, но и признания. Возможности вносить предложения. Быть не просто "бывалым", а полноценным актёром с весом. А Гайдай этого не позволял.

Конфликт, который не прошёл

Поговаривают, всё началось с мелочей – опозданий, комментариев, попыток исправлять реплики. А потом Моргунов пришёл на площадку не один, а с группой своих фанаток. И вёл себя, скажем так, слишком уверенно.

Гайдай этого не стерпел. Он всегда держал дисциплину. Творческий процесс у него был построен чётко, почти математически. Там не было места для самодеятельности. Ситуация накалилась до предела, возможно, даже случился физический конфликт.

И в какой-то момент Гайдай сделал то, чего от него никто не ждал – он вычеркнул Моргунова из сценария. Просто убрал. Сцены досняли с дублёром, кадры переиграли. Для режиссёра это был не просто жёсткий шаг. Это был рубеж. Точка, за которую никто уже не вернётся.

Были ещё фильмы, где актёры появлялись вместе. Но без Гайдая и уже не в тех ролях. Это были просто встречи на экране без прежней искры. Многие думают, что причина распада была одна. Но их было три. И все – ключевые:

1. Конфликт с Моргуновым. Он стал неудобен, токсичен и даже немного опасен для съёмочной атмосферы.

2. Решение Гайдая идти дальше. Он хотел новых героев, новых сценариев и новых лиц. Он не был привязан.

3. Усталость самих актёров. Они больше не хотели быть частью маскарада, хотели дышать по-новому.

И вот что по-настоящему удивительно: даже несмотря на сотни писем от зрителей, несмотря на предложения от других студий – Гайдай поставил точку. Сказал: "Достаточно. Это был последний раз". И больше к этой теме он не возвращался. Никогда.

Мир советского кино потерял не просто комедийную команду. Он потерял нечто большее – взаимное чувство, которое возникает, когда три несовершенных персонажа становятся целым. Без одного – всё рушится. Больше не было ни такой химии, ни такой игры. Были попытки, но не было уже той магии. Друзья, подписывайтесь на мой Дзен канал "Секретный Дубль". Там будет много интересного.

По свидетельству многих очевидцев, в молодые годы Вицин был сексуально неотразим. В артистической богеме тех лет ходили разговоры о том, как он увел жену, Дину Тополеву, у знаменитого мхатовца Николая Хмелева, чем поверг того в сильное уныние. Правда, отношения Георгия и Дины продлились недолго.

В конце 40-х Вицин познакомился с 24-летней театральной художницей-бутафором Тамарой. По ее словам, случилось это следующим образом:

«Впервые я увидела его на фотографии в фойе Театра имени Ермоловой. Пришла оформляться на работу, а все артисты уже уехали на гастроли. Ожидая администратора, я попросила разрешения у вахтера посмотреть хотя бы на их портреты. Захотелось понять, в каком коллективе предстоит работать и стоит ли туда идти. А у меня интуиция как у козы. Вы, наверное, знаете, что коза - самое интуитивное существо на свете? Так вот, я по лицу сразу все понимаю о человеке. Словом, иду я по кругу, смотрю: один портрет, другой, третий… Дошла до Вицина и вдруг остановилась: шея длинная, похож на лошадь…

Но меня всегда интересовали глаза. Смотрю: по форме обычные, а по выражению… Я опять обошла все фойе. И опять на нем остановилась. До сих пор не могу выразить того, что я тогда поняла… Но, когда труппа приехала, я уже вовсю работала в бутафорской. Все было бы хорошо, да только находилась она совсем на другой улице. Не помню уже, сколько раз за сезон мы виделись, но, думаю, немного. Вицин был, как говорится, не от мира сего: репетировал и играл чуть ли не круглосуточно. Но главное, у него была женщина…

А со мной он познакомился так. Все самое значительное в моей жизни случается в Рождество или на Пасху. Начиная с того, что в Рождество в шесть утра я родилась. На печке у моей бабушки. И с тех пор мне зимою не холодно и летом не жарко. А в ту весну, на Пасху, да еще в 23 года, мне было и вовсе славно. Так вот, пришла я из своей бутафорской в театр, в реквизит. Подружки мои там собрались с куличами и пасхой. Посидели мы, посмеялись и уже поднялись уходить. Вдруг открывается дверь, и входит он с крашеным яйцом в руке. И говорит: «Девочки, я пришел похристосоваться». Вот мы трижды поцеловались, заглянули друг другу в глаза и познакомились. Главное произошло…»

Молодые поженились в 1948 году. Первые несколько лет жили в коммунальной квартире, где помимо них жили еще 20 человек (с молодыми жила мама Вицина). Однако, несмотря на такую скученность, жили дружно. Тамара Федоровна до сих пор вспоминает о тех годах с ностальгией. Комнаты в квартире были большие, не меньше тридцати метров, потолки высокие. Квартира, где жили Вицины, считалась «блатной»: там были ванна и телефон, чего в других квартирах не было. Объяснялся сей факт просто: в «блатной» квартире жили известные люди - брат Буденного и ученый, который запускал собачек Белку и Стрелку в космос.

В начале 50-х у Вициных родилась дочь Наташа (маме новорожденной в ту пору было 29 лет). Примерно с восьми месяцев девочку пришлось оставлять на попечение соседей, поскольку мама Георгия к тому времени умерла, а сами молодые постоянно работали (Тамара Федоровна в общей сложности работала в пяти столичных театрах в должностях бутафора, гримера, декоратора). Когда мама была дома, дочка вела себя смирно. Больше всего она любила рассматривать картинки на игральных картах, что впоследствии сыграет свою роль в выборе профессии - дочь Вициных станет художницей.

В артистической среде, наверное, не было семьи скромнее, чем семья Вициных. У них никогда не было никаких атрибутов звездной жизни: ни машины, ни дачи. Сам Вицин терпеть не мог кого-нибудь о чем-нибудь просить, поэтому долгое время его семья обитала в коммуналке. Наконец в конце 50-х они переехали в отдельную квартиру, но слишком маленькую для троих. В 60-е годы они стали строить себе кооператив, положили на это дело 18 лет жизни, но в итоге остались ни с чем: некий более пробивной актер (кстати, очень известный) отнял у них очередь. Так и остались Вицины в своей маленькой квартирке.

Из-за своей природной скромности Георгий Вицин и звание народного артиста СССР получил одним из последних - в 1990 году, когда ему было уже 73 (!) года. Если учитывать, что Сергей Бондарчук стал народным в 32, а Михаил Ульянов - в 42 года, можно смело сказать, что с присвоением звания Вицину власти явно подзадержались. Ведь народней Вицина трудно представить себе артиста. Хотя сам актер ко всем этим званиям относился абсолютно безразлично, можно даже сказать, скептически. «Все это суета», - говорил он по этому поводу. А в другом интервью за-явил следующее: «Популярности своей я не ощущаю. И не хочу ощущать. Я всегда хотел, чтобы меня оставили в покое, я не привлекал внимания к себе. Чего мозолить глаза народу?! Всю жизнь стараюсь жить незаметно. Это мой девиз: уметь прожить незаметно. Не в том, конечно, смысле, что надо бежать от людей и всего, но, считаю, каждый должен заниматься любимым делом, и мешать ему в этом не следует…»

За долгое время работы в кино и театре Вицин дал не так много интервью. Он вообще относился к тем актерам, кто старался поменьше говорить и побольше делать. Он никогда не участвовал ни в каких скандалах, не состоял ни в каких партиях и группировках. Когда в начале 90-х в Театре-студии киноактера разгорелся скандал в связи с приходом туда нового руководителя, Вицин не стал участвовать в этой сваре и тихо ушел на пенсию.

В апреле 1998 года наша журналистская братия внезапно спохватилась и стала атаковать Вицина просьбами дать интервью в связи с его 80-летием (на самом деле юбилей актера был годом раньше). Вицин откликнулся не на все просьбы, однако кое-кто сумел проникнуть к нему домой и взять интервью если не у самого «именинника», то хотя бы у его родственников. В частности, корреспондент «Недели» С. Парамонов сумел разговорить его дочь - Наталью Георгиевну. Приведу ее слова об отце: «Папа дорожит временем, поэтому во всем любит краткость. Крупицы мудрости собирает всю жизнь. Использует их на съемках. Он - тонкий наблюдатель, он умеет проникать в суть вещей. В художественном направлении он мой учитель: с четырех лет приобщил к рисованию, сам контролировал мои детские опыты (Наталья Георгиевна окончила графический факультет Суриковского института. - Ф. Р.).

Вот завел собак, а они ему мешают писать картины. Я говорю: «Приходи ко мне и спокойно работай!» У папы все очень неорганизованно, а ведь мог бы уже выставку своих работ сделать.

Почему папа недоверчиво относится к журналистам? Ему не нравится их американский стиль, потому что не для нас это. В папе совершенно нет властных начал, его и собаки не слушаются. Он любит природу, любит писать цветы - трогательные, полевые… Животных, насекомых всяких любит. Собак бездомных подбирает. Из последних двух я одну забрала, потому что у мамы к собакам сложное отношение… В одном дворе с родителями живет Алла Баянова, она тоже спасает собак. Так все соседи знают: если надо пристроить какую-нибудь животину - это к Баяновой или к Вицину…»

А вот что говорил сам Георгий Вицин: «Главный человек в нашем доме - Тамара Федоровна, моя супруга и мама Наташи. В своей работе она имела непосредственное отношение к театру: была и художником, и бутафором, и гримером, и декоратором, занималась таким уникальным искусством, как шелкография, а по совместительству исполняла даже небольшие роли на сцене Малого театра.

Так что про театр она знает все. Поэтому и меня всегда видела насквозь, то есть понимала. Еще она хороший воспитатель, так как воспитала не только нас с Наташей, но и смогла научить разговаривать двух попугайчиков и собаку… Чувство юмора появляется тогда, когда человек осмотрелся в жизни и понял, где и над чем можно смеяться. И нужно ли смеяться. Я вот только к восьмидесяти годам понял все смешное. И теперь умру с этим понятием. Смех - это великое. Это тот же нитроглицерин… Вот собаки, они как лекарство: лечат, спасают людей, укрепляют нервную систему. После восьмидесяти всем надо иметь собаку. Она поможет с режимом дня лучше всяких докторов. Она даже спасает от… самоубийства. Да, да, юмор спасает от самоубийства. И животные…»

Умер Георгий Вицин 21 октября 2001 года после внезапного обострения хронических заболеваний сердца и печени. Поначалу его положили в самую обычную столичную больницу (№ 19), но затем вмешался Никита Михалков, который перевел великого актера в престижную Московскую клинику № 2. Там Вицину отвели отдельную палату с телевизором и прекрасным обслуживанием - всем тем, чего в обычной жизни Вицин чурался.

Когда в первые дни болезни актера журналисты «Комсомольской правды» позвонили его родным - узнать, не нужна ли помощь, в том числе материальная, дочь Вицина Наташа вежливо, но решительно отказалась, заявив, что папа не одобрит, если она возьмет деньги. Спустя несколько дней после этого Вицин скончался. В те дни его жена, Тамара Федоровна, плохо себя чувствовала, поэтому присутствовать на похоронах мужа не смогла…

«Как любят кумиры. Звёздные романы: Страсть», Федор Ибатович Раззаков, 2010г.