Обложка на Альбом | Макет на лазерную резку
Обложка на Альбом | Макет на лазерную резку
Ссылка для скачивания : https://vk.com/tabakarez?w=wall-196776079_4241
Обложка на Альбом | Макет на лазерную резку
Ссылка для скачивания : https://vk.com/tabakarez?w=wall-196776079_4241
В последние годы стали в большей степени вспоминать историю Второй мировой войны. В том числе и наших родственников, которые принимали в ней участие. В свете происходящих событий многие взглянули совсем иначе на те сложные годы, чем в школе с учебником истории в руках.
Мои два деда прошли Великую Отечественную от самого начала и до мая 1945 года.
Они очень не любили вспоминать войну и мало рассказывали о том, что им пришлось пережить. Ведь реальная война сильно отличается от той, которую показывают в фильмах. В редкие моменты они делились в узком семейном кругу обрывками своих воспоминаний о минувших событиях. Которые я попробую объединить в один рассказ и показать войну их глазами.
Дед по маминой линии с лета 1941 года был принят в танковые войска. Возможно из-за приоритетного для этого рода войск телосложения, он был худощавый и невысокий. Как раз своими скромными габаритами я пошёл в него.
Одним из воспоминаний деда было освобождение его родного города.
Это крупнейший в южном регионе СССР транспортный и железнодорожный узел, где сходились сразу три направления. По количеству железнодорожных путей внутри города он напоминал трамвайный Ленинград, возведённый в куб. А день работника железнодорожного транспорта негласно был приравнен ко дню города и жители в этот день дружной толпой выходили праздновать на улицы. Потому что каждая семья была связана с работой на железной дороге. А запах деревянных шпал, пропитанных креозотом, стал родным для его жителей.
В первые месяцы войны он был оккупирован немцами и следом превращен в неприступную крепость. Так как и для них он имел стратегическое значение.
Отгремела битва на Курской дуге и в конце 1943 года советская армия вплотную подошла к родному для деда городу. Впереди предстоял тяжелейший штурм, который мог напомнить Сталинград. Где велись кровопролитные бои за каждую улицу и каждый дом. Потери могли исчисляться десятками тысяч. Командование армии за картами обсуждало возможные варианты наступления.
Как вдруг им предложил совершенно иной план молодой командир танковой роты. Рискованную авантюру, которая могла спасти жизни тысяч солдат. А был он родом из этого города, где каждая улица и главное нити железнодорожных путей были знакомы ему с детства.
Перед рассветом танковая рота выдвинулась в сторону неприступной крепости. Под прикрытием уходящей ночи танки съехали с дороги и взобрались на насыпь железнодорожных путей и дальше поехали прямо по рельсам. Паутина которых комроты была прекрасно знакома. На рассвете, пройдя незаметно все оборонительные сооружения, внезапно для немцев ворвались на полном ходу в город. Всего десять танков Т-34 против целой армии. Они понимали, что эта дорога была в один конец.
Не было задачи именно вести бой. Силы противника несоизмеримо больше. Необходимо было создать как можно больше шума. С чем они отлично справились.
Танки палили из пушек во все стороны, горели сараи, склады топлива и боеприпасов. Стреляли из пулемётов и автоматов иногда просто в воздух. На полном ходу они пролетали по улицам, сея вокруг настоящую панику. Срезая всё так же через артерии железной дороги, они появились в разных частях города и не переставая создавать всё больше шума. Среди немецких солдат началась неразбериха, поступающие приказы командиров противоречили друг другу. И лишь в одном они были уверенны — советская армия немыслимым образом прорвала их оборону и уже волной покатилась по городу. Произошло невероятное. Армия Вермахта в этой неразберихе начала оставлять свои позиции.
Советские войска на рассвете начали наступление и вошли в город, почти не встретив сопротивления. Ночная авантюра танковой роты спасла десятки тысяч жизней. В память об этом знаменательном событии был сохранён один из тех самых десяти танков. И в освобождённом городе он занял почётное место на постаменте на крупном перекрёстке.
Командиру роты было присвоено звание Героя Советского Союза. Он продолжил воевать в танковых войсках до завершения Великой Отечественной. А затем вернулся в свой родной город. В тот же самый город вернулся и мой дед, который рассказывал об этих памятных событиях как участник танковых битв. И вполне возможно он в лучах того самого рассвета освобождал свой родной город.
После войны он устроился киномехаником в кинотеатр на центральной площади города. Вскоре в бухгалтерию кинотеатра пришла работать моя бабушка. Возможно в тот момент она даже не могла подозревать, что останется работать в кинотеатре до самой пенсии и выйдет замуж за этого серьёзного киномеханика.
После рождения детей дед смог достать несколько грузовиков классического красного кирпича. За один тёплый сезон развалил стены послевоенной мазанки, где он жил с молодой женой. И отстроил капитальный дом заново.
В этом доме из красного кирпича я провёл часть своего детства, приезжая в город каждое лето. Попадая из "техногенного" Петербурга в совершенно другую жизнь. Тёплый южный регион, где основным видом деятельности было животноводство и сельское хозяйство. На десятки километров вокруг города простирались бескрайние поля, которые пронизывали артерии в виде несчётного количества маленьких грунтовых дорог. Мелкая река, вдоль берегов которой склонились плакучие ивы. Высокое ясное небо и земля, которая пахнет. Стада коров, бродящие на лугах сами по себе. Совсем другие люди, простые и открытые. Которые уходят из дома и кладут ключ под коврик у двери. Когда дружили всей улицей, а я до сих пор не знаю своих соседей по лестничной площадке.
Пробирался я ребёнком и внутрь этого танка через случайно открытый люк в его днище. Он не был в музейном состоянии. Такое ощущение, что его поставили в виде "как есть" после боя, лишь сняв всё необходимое. Внутри ветошь и густой запах машинного масла. Множество мелких деталек и пожелтевших от времени бумаг из тех давних времён.
Детство без мессенджеров и телефонов. Самодельными рыболовными снастями ловил карасей и гонял на старом велосипеде по окрестностям. Дома жили наглые куры, кролики и собака с котом. Во дворе росла большая яблоня, малина, шелковица и сливы. А прямо за домом был настоящий огород — груши, клубника, абрикосы, орехи, смородина, крыжовник, черешня и запасы картопли на год вперёд.
Тогда у нас была нерушимая традиция — приезжать со всех краёв всей роднёй летом в этот дом из красного кирпича. Чтоб увидеть друг друга. Не было понятия степени родства, все родственники любимые и свои родные. Тогда дом оживал и на время превращался в филиал местного детского сада.
К сожалению ничто не вечно перед потоком времени. Те самые дети уже сами повели детей в детский сад. Дом опустел и время забрало его владельцев. А вскоре время поглотило и сам дом из красного кирпича.
Дед по отцовской линии так же прошёл войну от начала и до конца. Смог сбежать из концлагеря, продолжить воевать и чудом остаться в живых. Но об этом в следующей части.
1) Мне восемь лет было. Конец девяностых. Стырил киндер сюрприз из магазина, где знакомый моих родителей работал. Шоколадку сожрал, пластиковое яйцо выкинул в кусты, а фигурку извалял в луже, чтобы сказать дома, что я эту игрушку нашёл случайно. Пока шел, продумывал правдоподобную историю, как я её нашел. Почему-то мне казалось, что такое великое приобретение не может оказаться незамеченным )))
2) В двухтысячном году дело было, летом. Мне было 12 лет. Я шёл по улице и увидел, что на обочине дороги в землю воткнута лопата. Я огляделся по сторонам и не увидел никаких дорожных рабочих или других трудяг, кто мог бы оставить это орудие труда. Так что я эту лопату выдернул и потащил домой. Потом еще несколько лет вскапывал ей огород у бабушки и выполнял прочие землеройные работы. Немного стыдно за это, но нефиг инвентарь разбрасывать где попало.
Я люблю оставаться в одиночестве, но последнее время не оставалась один на один с самой собой. Выводов о своём внутреннем состоянии не могу делать. Один, на мой взгляд, достаточно умный человек однажды сказал:"Когда душа плачет, старайся петь. Да так громко, чтоб появилось чувство такое, что ты на сцене, что на тебя смотрит целый милионный зал, и ты хочешь, чтоб ВСЕ тебя услышали!"
Многие мои подруги(да и некоторые члены семьи) на улице делают вид, что не знают меня, потому что я громко пою(могу даже танцевать). А им стыдно. А я не могу не петь! Мне надо! Дабы заглушать ту боль, что изнутри аж ОРЁТ(но слышу её только я).
Помню, в детстве выйдешь зимним вечером на улицу. Зайдешь за угол почтового отделения своей деревни. Ляжешь на землю. Смотришь на звёзды. И всё. Тебя нет на Земле. Ты в космосе. Самое незабываемое время - беззаботное.
И знаете, как бы не было внутренне тяжело, старайтесь побороть это ужасное чувство САМИ! Без чьей-либо помощи. Надо уметь любить и ценить то, что есть сейчас, ибо прошлое не вернуть, а будущего может и не быть!
Было это давно, но в память мне врезалось накрепко.
На дворе стояла весна 1997 года, училась я в восьмом классе обычной среднеобразовательной школы, каких много в маленьких, непопулярных городках необъятной России.
1997 год —у власти еще президент Ельцин, работы толком нет, все предприятия либо уже разорились, либо идут к этому, родителям нашим зарплату платят раз в полгода, и хорошо если деньгами: помнится, как выдали папиному другу зарплату мотками ниток, кои производил его комбинат и ходил он потом по рынку да знакомым в попытке это все как-то продать. Некоторым везло и они работали у частников, но таких единицы, и у них мы все дружно ходили занимать в долг до получки, которая непонятно когда будет и будет ли вообще.
Интернета как явления в природе еще нет, как нет ни кафе, ни кинотеатров, ни ТЦ, ни прочего, что вошло в нашу жизнь прочно и чем живут современные дети и взрослые. Мы, 28 учеников 8 класса, все были примерно одинаковые — вещи носили с ближайшего рынка, передаваемые по наследству, жили в сереньких хрущевках, некоторым везло и у них даже была своя комната, но большинство делили комнаты с бабушками, дедушками, братьями и сестрами, и хорошо еще если так, а то и вовсе ютились втроем-четвером в однокомнатной квартире, поскольку никаких ипотек в то время не было и квартиру купить было не проще, чем улететь на Луну.
Из-за густонаселенности квартир нам, мелким, деваться было особо некуда, поэтому сделав уроки и что-то там съев в холодильнике у себя или у соседа по лестничной клетке, уж как повезет, мы уходили на улицу, где и пропадали допоздна в любое время года.
Двор был совершенно особым местом для нас, детей, и понятие «двор» включало в себя не только собственно двор с лавочками и столом для домино, которые прочно оккупировало старшее поколение (бабушки на лавочках, дедушки за столом), а и лесок за домом, где мы жгли костер, и подвал восьмого дома (напомню — домофонов нет, все открыто), где старшаки наши оборудовали собственноручно что-то вроде комнаты, где в непогоду резались в карты, пили дешевый портвейн и слушали последние кассеты на непонятно откуда добытом раздолбанном «Романтике», и чердак дома девять, где обитали мы, ребятки помладше, тоже оборудовав наше пристанище с претензией на уют и жилое помещение при помощи журнальных плакатов, чиненных с помойки стульев и прочей рухляди.
Я, если что, не жалуюсь — детство у меня было интересное, я это к тому рассказываю, чтобы дать понятие о том, что происходило это все немного в другом мире, где были другие законы и совсем другой, сильно отличающийся от 2024 года уклад жизни и у взрослых, и у детей.
Над нами особо не дрожали — в школу сходил, уроки сделал, мотай отсюда и не путайся под ногами. Это сейчас детей по телефону отслеживают, а мы уходили в обед, а приходили часам к одиннадцати.
И никто не волновался и в милицию не бежал.
Во дворе царили свои порядки. Например, у нас вот, кто помладше, была компания так называемых рокеров. Рокерство наше великое выражалось в том, что мы цепляли булавки на рюкзаки да кепки, вырезали соответствующие картинки из журналов да орали как мартовские коты под гитару: «Нафинг элс маттерс», пугая бабушку Шуру с пятого этажа своими воплями.
Но — типа идея и красивое название. Опять же, своя система крутости — у Вована кольца в кепке вставлены, а у нашего заводилы Бычка — самый настоящий плакат «Металлики» дома висит.
О Бычке, собственно, речь дальше и пойдет.
Бычок этот, Дениска Бычков, был, что называется, не пришей кобыле хвост.
Для нашей компании он был великоват — нам 13-14, ему 15, а для старшаков, которым всем по 16-18, маловат. Но мы признавали за ним лидерство, так как он старше, сильнее и любому может в морду дать. А старшаки относились к нему как к мальчику на побегушках — принеси, подай, иди нафиг не мешай, что не мешало ему регулярно появляться в их подвале и шестерить, ставя под угрозу свой авторитет в нашем чердачном мирке. Не в меру высокий для своих лет, подкаченный, дерзкий пацан, такой в каждом дворе наверное тогда был.
При этом учился Бычок в моем классе, что никого не удивляло, второгодником он был в нашей школе далеко не единственным, это сейчас выпускают всех, а тогда было просто — не сдал, привет, второй год.
И никого не смущало — такие правила игры. Разве что трепку от родителей получишь.
И вот однажды, теплым апрельским вечером, приходит наш Бычок на чердак и выдает:
- Все, пацанва, ухожу от вас, Седой сказал, что могу у них тусить, в подвале.
Мы, конечно, все в расспросы — что, да как, да почему? Завидуем, конечно — круто же, старшие есть старшие, они и с музыкой, и на дискотеку ходят. В общем, новость года — сам Седой сказал!
Бычок развалился в единственном на всем чердаке кресле и выдал:
-Условие ток есть — надо нашему историку посреди урока кинуть зигу. Доказать что не трус.
Что такое зига, знали все — приветствие, которое любил один несостоявшийся немецкий художник с усиками, чуть было не завоевавший мир, да обломавший зубы, и которое выражалось в вытянутой руке и громком приветственном крике соответствующего характера. В общем, думаю вы поняли, писать я эти слова не буду, за это в мире 2024 года можно и бан получить.
Мы, конечно, сначала сказали, что стремно это все, но Бычок залихватски махнул рукой и нас заверил:
- Да ничё не будет. Ну поорет, ну выгонит из класса, пофиг. Зато — старшаки меня примут. Делов-то…
Поговорили — и забыли, особо как-то значения никто не придал, мало ли кто что говорит. Пошли видак смотреть к Лехе и обсуждали потом приключения Терминатора.
Мы были просто дети, и все в нашем мире было легко и просто.
Про учителя истории следует сказать отдельно.
Степан Иванович был откровенно старым. На его пигментной лысой голове гордо росли три седых пера, которые он старательно зачесывал назад и за которые получил в школьных коридорах кличку «Лохматый». Невысокого росточка, суховатый, угловатый, в видавшем виды, но неизменно чистом твидовом пиджаке и крахмальной рубашке, при галстуке даже в самую жару и брюках с такими стрелками, о которые можно порезаться, в стоптанных, но до блеска начищенных старомодных туфлях, он принимал активное участие в школьных мероприятиях, часто дежурил в коридорах и необидно журил бегающих первоклассников. Жена его, такая же старая, с седыми редкими кудряшками, Анна Ивановна работала у нас техничкой, и мы часто видели, как после уроков они под ручку чинно идут домой, и по весне зубоскалили, видя, как Лохматый ломает своей жене букеты сирени.
Учителем он был прекрасным, рассказывал историю так, что ощущение было — смотришь кино, увлекательное и остросюжетное. Даты, конечно, зубрить заставлял, не без этого, но благодаря его рассказам историю любили все, от пятиклашек до выпускников, и Степаном Ивановичем школа не без основания гордилась, благо на олимпиадах всегда брали первые места в районе, а то и в области.
И вот на следующем уроке, прям посреди очередного захватывающего рассказа Степана Ивановича на задней парте вдруг подскакивает Денис Бычков, второгодник и верзила, и во все свое горло орет немецкое приветствие с соответствующим жестом рукой.
Тишина наступила мертвая.
И в этой тишине мы увидели, как изменилось лицо нашего учителя.
Глаза его как-то странно сузились, заблестели, челюсть задрожала, весь он стал какой-то тонкий, бледный.
Три больших и резких шага понадобилось ему, чтобы оказаться рядом с партой Бычкова.
Ухмыляющийся второгодник и не думал садиться, нагло он смотрел на старого учителя, и ждал — что сейчас начнут орать, тащить его к директору и выгонять из класса.
Но вместо этого в звенящей тишине мы услышали тихие, чеканные слова Степана Ивановича:
- Я в первые дни ушел на фронт, добровольцем, два года себе приписал тогда, не брали меня, шестнадцатилетнего. Прошел всю войну, дважды был тяжело ранен, выжил. Дошел до Берлина, вернулся домой. Анечку свою встретил вот в сорок четвертом, поженились после войны. Я - солдат Красной Армии, если хотите - жалуйтесь директору.
И после этой речи произошло то, чего никто не ждал.
Степан Иванович резко и быстро впечатал свой кулак в морду Дениса Бычкова.
Бычков упал, скрючившись, а старый учитель, не спеша, вышел из класса.
Мы молчали.
Только выл на полу, утирая кровь из носу, Бычок.
- Ну ты и с..ка, Бычков, - прошипел с первой парты Андрюха Тельников, признанный авторитет класса.
К директору жаловаться никто не пошёл.
Старый учитель на следующий день вёл уроки как подобает, и ни словом не касался ситуации. Класс сидел как пришибленный, коротко отвечал на вопросы и поспешил уйти, когда прозвенел звонок.
Бычков в школе не появился, ни через день, ни на следующий день, и встревожившись, мы с Лехой и Андрюхой пошли его искать, прогуляв уроки и поставив свои собственные головы под удар, и нашли на нашем чердаке, где тот старательно отсиживался, делая вид для домашних, что ходит в школу и возвращаясь домой по времени, чтоб не пересекаться с нами, забиравшимися на чердак вечером и думавшими, что же дальше будет.
- Слышь, Бычок, - сказал Андрюха, - ты б того, извинился, Лохматый мужик правильный, поймёт. А ты м…дак.
- Мне страшно, - мямлил наш Бычок и тупил глаза.
- Страшно в школе - пошли к нему домой, - авторитетно заявил Лёха, - там Анна, она добрая, я знаю точно, мать моя с ней вроде как дружит.
И вечером того дня мы пришли к историку домой.
Дверь нам открыла Анна Сергеевна, в домашнем халате, подслеповатыми глазами щуря на темную лестничную клетку.
- Дети, - удивлено сказала она, и куда-то вглубь квартиры крикнула, - Степан, дети!
Вышедший на ее окрик Степан Иванович остановился, пристально посмотрел на нас и спросил:
- Вы зачем пришли?
И тут Денис Бычков, авторитет шпаны, расплакался, со слезами и всхлипываниями, и замямлил:
- Простите меня, Степан Иванович…
И пока мы с Лехой и Андрюхой стояли и думали, что происходит, старый учитель подошёл к нему и сказал:
- Ладно, будет тебе… все, забыли. Все могут ошибиться. Просто запомни - этого повториться не должно. На Земле - не должно повториться...
А потом мы пили чай на кухне, пустой чай с сахаром, и Анна Ивановна показала нам старую карточку, на которых она, молодая совсем девчонка с длинными чёрными косами была рядом с солдатом, что обнимал ее и смеялся.
За их спинами цвела сирень сорок четвёртого года.
А на следующий день случилось и вовсе немыслимое - Бычок вечером отловил во дворе и на глазах всех присутствующих как следует отделал Женьку Седого, главу старшеклассников и грозу района, откуда только силы взялись. И на прощание плюнул:
- Мразь ты, Седой.
К старшакам тогда Бычок не ушёл, и вообще как-то за учебу взялся, вытянув следующий год почти без троек, что для него было подвигом.
Что сказали наши родители?
Да ничего, они ничего так и не узнали. У них были другие заботы и другие беды - чем нас накормить, во что одеть и где заработать хоть что-то. Не до выяснений, откуда у двух взрослых в общем-то парней синяки, разбитый нос да два прогула в школе.
Прошло много лет.
Давно уже уважаемый человек в своём округе Денис Бычков, давно уже нет на свете Степана Ивановича.
Но тот урок, что преподал нам старый учитель истории, запомнился на всю жизнь.
ПыСы: рассказ мой автобиографический, тег мое, имена и фамилии изменены.
Да, как только спички заканчивались, или болты с гаечками терялись, так и тишина наступала. Но не всегда. Однажды мой старший брат заметил наши шалости со спичками и болтиками. Болт+гайка+сера со спичек+болт. Кидаешь вверх, оно падает на асфальт и замечательно бахает. Брат нашел на балконе два больших болта, гайку, искрошил туда половину "сиротского" коробка спичек за 20 коп. Выходит на крыльцо - пацаны, грит, разбегайтесь. И швыряет вдаль эту конструкцию. Жмыхнуло знатно, один из болтов мы так и не нашли. Было уже темно, а значит время ближе к 11 вечера. Ну а брат пошел дальше пить пиво с корешами и орать песни под гитару. (осмысленно шуметь, кароч)
Майский вечер, все дома уже спят. Я сижу за ноутбуком, обновляю музыкальный плейлист в машину, вспоминаю старые треки и натыкаюсь на такой трек, что он будто как машина времени переносит меня на целых 6 лет назад. Вспоминаю что тогда было, чем жил и о чем мечтал, первый детский лагерь, первые побеги от вожатых ночью по территории, зубные пасты на лице. Не долго думая, вбиваю в ВК название того самого летнего лагеря и нахожу его официальный паблик, дальше как во сне - поиск по словам... И вот он - я! Такой еще маленький и улыбчивый, такой худощавый и не по возрасту высокий, но все таки - Я! Воспоминания нахлынули уже не по детски. Те самые ребята, что сейчас уже учатся и работают, разъезжают на своих машинах и строят уже планы на будущее - здесь, на этих фотографиях. Даже в голове не укладывается, что мы были такими всего лишь 6 лет назад. Как же быстро мы растем и меняемся. Нужно ценить каждое мгновение.
Спасибо!
Справились? Тогда попробуйте пройти нашу новую игру на внимательность. Приз — награда в профиль на Пикабу: https://pikabu.ru/link/-oD8sjtmAi
Отношение большинства современных мам к воспитанию и к шуму от своих детей. Меня возмутило обсуждение, когда пытались наехать на мужика, который после ночной смены просит жену обеспечить ему тишину. И я имела неосторожность написать, что нормально, когда дети уважают папу и стараются потише себя вести. Что дети в семье не главные. Получила ответ. Скрин прилагаю....