Кровавая резня в Паросли - зверское преступление бандеровцев в годы Великой Отечественной войны!
Украинские националисты - бандиты и пособники гитлеровцев, массово совершавшие кровожадные преступления в годы Великой Отечественной войны. Они уничтожали мирных жителей по приказу хозяев из Третьего рейха, упиваясь своей вседозволенностью. Одно из военных преступлений бандеровцев - резня в Паросле…
9 февраля 1943 года в польскую колонию Поросль, что в Ровенской области УССР вошла банда бандеровцев, потребовав их разместить и накормить. Украинские националисты сразу же окружили населенный пункт, не выпуская из него местных жителей.
Всех мирных людей бандеровцы связали и зверски убили. Жертвами стало около 150 человек. Спасти удалось лишь десятку местных жителей. Все имущество жителей Поросли украинские националисты разграбили.
Нужно отметить, что бандеровцы одинаково зверски расправлялись с поляками и евреями, русскими и украинцами… Но всех украинских националистов, попавших в плен западным союзникам, так и не выдали в СССР. Они отлично себя чувствовали, живя на Западе и активно работая на иностранные спецслужбы.
Источник инфо для статьи: А. Бринский По ту сторону фронта
Как немцы обращались с советскими женщинами-солдатами и партизанками
Автор: Настя Хомастя.
Выдержки из книги Регины Мюльхойзер «Cексуальное насилие и интимные связи немецких солдат в Советском Союзе в 1941–1945 годах», в которой собраны редкие и уникальные материалы, основанные на зарубежных, преимущественно немецких источниках. Ранее нигде не публиковались и на русский язык переведены впервые!
Среди немецких солдат было особое отношение к женщинам, носящим оружие, которые вызывали у них сильное раздражение и неприязнь. В партизанских отрядах и в составе Красной Армии всего насчитывалось около миллиона женщин, из которых около половины были вооружены. Рассказы свидетелей, дневники, письма и фотографии немецких бойцов показывают, что многие из них воспринимали женщин-военных как что-то дикое, опасное и противоестественное, но в то же время они находили их привлекательными.
Идея вооруженной русской женщины, сражавшейся наравне с Красной Армией или партизанами, настолько поразила одного солдата вермахта, что он вспоминал о ней даже спустя 50 лет после окончания войны:
«Многому из того, что я увидел здесь сегодня [на выставке „Война на уничтожение: преступления вермахта 1941–1944 годов“ в Вене в 1995 году], я был свидетелем сам, но я никогда не видел, чтобы что-то происходило без подлинной причины. Мы никогда ничего не делали из злого умысла, из-за ненависти или ради шутки. Что, возможно, были ликвидации в тылу — мы никогда ничего подобного не слышали. Я был в России, на фронте и в тылу, но никогда ничего не слышал о зверствах. Возможно, в некоторых местах, где было несколько подразделений... Но что нам действительно показалось ужасным, так это то, что там были женщины-солдаты, которые сражались... Это было так ужасно, совершенно чуждо нам, против нашего понятия о военном порядке. Однажды мы стали свидетелями такой картины: на обочине лежала русская женщина в форме, брюки с нее были сняты, ноги раздвинуты, и вот прямо так ее бросили на дороге. Это был поступок неистовых солдат, в конце концов, все мы были мужчинами и легко могли поддаться ненависти, непониманию, ярости... В общем, ее расстреляли.»
Видя все эти преступления, задокументированные на выставке, немец, очевидно, хотел дистанцироваться от этого до такой степени, что, по его словам, «никогда ничего не слышал о зверствах». Единственное преступление, о котором он добровольно предоставляет какую-либо информацию, касается тела «русской женщины в военной форме», выставленного в откровенно сексуальной позе. Он пытается объяснить то, как с ней поступили немецкие солдаты, тем, что «женщины-солдаты были против их „концепции военного порядка“. Действительно, во время Второй мировой войны женщины, сражавшиеся на стороне партизан и в Красной Армии, ворвались в исключительно мужскую сферу военной службы. Это поставило под угрозу как характер армии как „места, где зарождается мужественность“ (Рут Зейферт), так и стабильность гендерно ориентированных властных отношений. В продолжении интервью бывший солдат преуменьшает роль немецких женщин, также задействованных в каждой зоне войны в составе свиты вермахта и СС, говоря, что эти «Blitzmädels» («девушки-связистки» — термин, обычно используемый для женщин вспомогательных сил вермахта) «иногда подвергались значительной опасности, но никогда не были вооружены». Таким образом, ветеран следует официальной линии вермахта и СС, которые тщательно создавали образ женщин как «Helferinnen» («вспомогательных сил»), которые не принимали активного участия в боевых действиях. Другие сведения также указывают на то, что вермахт и СД иногда проявляли особую ненависть к партизанкам. Венди Лоур описывает случай одной из немногих женщин-партизанских лидеров, Марии Кондратенко, которую немецкая полиция преследовала на Украине с особой решимостью и жестокостью. Еще одним интересным источником являются протоколы разговоров между немецкими военнопленными, которые были тайно записаны союзниками в лагерях для военнопленных в Великобритании и США. Здесь солдаты и эсэсовцы праздно разговаривали друг с другом, даже не предполагая, что их рассказы когда-нибудь будут использованы как «свидетельства» против них. О войне и своих впечатлениях они говорили по горячим следам, и можно предположить, что о женщинах и сексе говорили, в частности, молодые мужчины. К сожалению, союзники редко считали это настолько важным, чтобы всё фиксировать, однако ряд подобных историй всё же был записан.
22 марта 1945 года гауптман Франц Реймбольд с ужасом рассказал своему товарищу по заключению о жестоком обращении и убийстве женщины, которую опознали как шпионку:
«В первой офицерской казарме, где меня держали в плену, жил очень глупый молодой лейтенант из Франкфурта, настоящий сопляк. Мы ввосьмером сидели за столом и говорили о России. И он сказал: «Мы поймали женщину-шпионку, которая бегала по округе. Ударили ее по голове палкой, а затем содрали ее кожу со спины обнаженным штыком. Потом мы ее трахали, швыряли, стреляли по ней, пока она лежала на спине, бросали гранаты. Каждый раз, когда мы подходили близко, она кричала. В конце концов она умерла, и мы выбросили ее тело». За столом со мной сидело восемь немецких офицеров и все они смеялись до упаду. Я не мог этого вынести. Я встал и сказал: «Джентльмены, это заходит слишком далеко»
Конечно, этот лейтенант мог приукрасить детали, хвастаясь своей непоколебимой мужественностью, однако, глядя на совокупность источников, можно с уверенностью предположить, что подобные инциденты действительно были. Примечательно, что эта история не вызвала особой реакции у остальных офицеров. Судя по всему, жестокость по отношению к женщине они не считали чем-то примечательным или неприемлемым (или не осмеливались об этом сказать).
Родственницы мужчин, предположительно участвующих в сопротивлении, также обычно подозревались в поддержке партизан, их нередко допрашивали, заключали в тюрьму, пытали и убивали. Когда немцы брали в плен женщин-партизан или женщин, подозреваемых в соучастии, солдатам разрешалось пытать их «всеми доступными средствами». Ни одно из сообщений бывших партизанок Советского Союза, найденных до сих пор, не затрагивает сексуальные аспекты таких пыток, но стоит принять, что нагота и сексуальное унижение играли важную роль – например, когда женщин заставляли сидеть обнаженными в допросной комнате перед несколькими солдатами. Некоторые свидетели на итальянском театре военных действий сообщали о случаях изнасилования во время таких допросов. В России бывшая партизанка вспоминала, как ей делали «фашистский маникюр» — чрезвычайно болезненную форму пытки, при которой иглы втыкают под все ногти одновременно. Рейна Пеннинттон, задокументировавшая этот случай, отмечает, что изнасилование не обязательно было худшим, что могло случиться с женщиной, попавшей в плен.
Марния Лазрег подчеркивает, что пытки всегда имеют сексуальный аспект, поскольку они связаны с физической и психологической близостью, которая обязательно имеет сексуальный подтекст и последствия. Партизанок, по-видимому, время от времени содержали в женских лагерях для военнопленных, предназначенных для женщин-солдат Красной Армии, существовавших, например, под Бобруйском и Барановичами №89 (Белоруссия). Женщины, попавшие в плен как «Flintenweiber» (уничижительный термин, используемый немецкой армией в отношении советских солдат-женщин) вспоминают, что члены Службы безопасности срывали с них одежду и фотографировали их голыми. Подобные сообщения от мужчин неизвестны.
В целом, вермахт не рассматривал ни женщин-партизанок, ни женщин-солдат Красной Армии как обычных военнопленных. Немецкая военная пропаганда распространяла среди большевиков стереотипы об «озверевших женщинах-стрелках», а в 1941 году Командование приказало расстреливать женщин-солдат сразу после допроса или передавать их полиции и службе безопасности. Здесь очевидно, что военное руководство рассматривало борьбу женщин как особую угрозу, так как они боялись, что солдаты наивно поверят им и не будут подозревать, что могут иметь дело со шпионками и партизанками. Многие партизанские группировки действительно пользовались преобладающими представлениями о женственности и предпочитали отправлять молодых, безобидных на вид девушек на опасные шпионские миссии и поручения. Советское руководство также активно вербовало женщин в партизанское движение. Белорусские партизанские отряды в основном использовали женщин в качестве разведчиков и курьеров, считая, что их не будут так часто останавливать при прохождении через военные блокпосты и они смогут в случае чего отвлечь немцев, используя свои «женские чары».
Вермахт и СС отреагировали на эту тактику, и 8 октября 1941 года 2-я пехотная бригада СС предупредила: «Противник использует в качестве агентов преимущественно стариков, женщин и детей [..]. С этими элементами необходимо покончить, используя все доступные средства». В листовке для местных командиров сообщалось, что гражданских женщин, встреченных за пределами города, следует тщательно проверять. 6-й пехотной дивизии было приказано при необходимости провести личный досмотр, поскольку известно, что молодые женщины прячут доказательства своей шпионской деятельности в нижнем белье. Существует множество сообщений о том, что немецкие солдаты во время таких обысков лапали девушек под одеждой, делали уничижительные комментарии, лаская их обнаженные тела и трогая грудь. В атмосфере, в которой члены вермахта, СС и полиции никогда не могли быть уверены, столкнулись ли они с вооруженной или безоружной женщиной, у мужчин развилась специфическая паранойя и враждебность по отношению к женщинам-солдатам Красной Армии и партизанкам. Поэтому немецкие солдаты могли использовать «антипартизанские операции» как предлог для совершения сексуального насилия в отношении местных жительниц. Известен случай с участием бойца 6-й танковой дивизии Гренадерского полка, который летом 1943 года увидел возле своей квартиры 22-летнюю русскую девушку Екатерину Г. и потребовал показать ее документы. Когда она отказалась, он обвинил ее в партизанской деятельности, под дулом пистолета заставил ее раздеться и попытался изнасиловать, но девушка сопротивлялась, и тогда немец застрелил ее, за что был приговорен к трем годам тюремного заключения.
Пост с навигацией по Коту
Подпишись, чтобы не пропустить новые интересные посты!
Бойцы на броне танка КВ-1С 6-го гвардейского отдельного танкового полка прорыва в атаке. Колоризация
ТГ канал с раскрашенными фронтовыми фотографиями: https://t.me/war_in_color
Бойцы на броне танка КВ-1С 6-го гвардейского отдельного танкового полка прорыва в атаке. Командир танкового полка — гвардии полковник Моисей Овсеевич Каневский (1903 г.р.). Северо-Кавказский фронт. 1943 г.
Лев Толстой, "Одумайтесь!"
"Царь, главное ответственное лицо, продолжает делать парады войскам, благодарить, награждать, поощрять, издаёт указ о сборе запасных. Верноподданные вновь и вновь повергают к стопам называемого ими обожаемым монарха свои имущества и жизни... Отрывают отцов, кормильцев от осиротевших семейств, приготовливая их к отправке на бойню.
Чем больше идёт на войну денег и трудов народа, тем больше грабят всякие начальники и аферисты, зная, что никто их не обличит, потому что все грабят. Военные, воспитанные для убийства, проведшие десятки лет в школе бесчеловечности, грубости и праздности, радуются, несчастные, тому, что, кроме прибавки содержания, убитые открывают вакансию для их повышения.
Да когда же это кончится? И когда же, наконец, обманутые люди опомнятся и скажут: «Да идите вы, безжалостные и безбожные цари... генералы, редакторы, аферисты, и как там вас называют, идите ВЫ под ядра и пули, а мы не хотим и не пойдём. Оставьте нас в покое пахать, сеять, строить, кормить вас же, дармоедов». Ведь сказать это так естественно теперь, когда у нас в России идёт плач и вой сотен тысяч матерей, жён, детей, от которых отбирают их кормильцев."
~ Лев Толстой, "Одумайтесь!" ~