Все свои десять лет (1977-1987) я проучился в одной и той же московской средней школе №9. Учителей было (и сменилось) много, кого-то из них помню хорошо, кого-то - и не вспомню вовсе, есть только строчки на второй странице пожелтевших школьных дневников. Но вот всех наших военруков почему-то запомнил, хотя имена их для меня теперь тоже загадка, за исключением последнего, чьё имя таки зафиксировано в дневнике за 10 класс.
Первым был пожилой (действительно пожилой, не только с моей тогдашней детской колокольни) дядька, насколько помню - отставной майор. НВП (начальной военной подготовки) тогда еще у нас в программе не было в силу малолетства (примерно 6-7 класс), но я ходил к нему в стрелковый кружок. Мы упражнялись в стрельбе из пневматической винтовки прямо в классе НВП, иногда спускались в подвальный тир, но чаще собирали-разбирали разболтанный учебный АКМ. А товарищ майор в это время обычно тихо дремал, сидя за столом.
И вот в один из вечеров к нам в класс завалилась какая-то малышня (класс 4-5) и восторженно уставилась на АКМ в моих руках. Я не нашел ничего умнее, как направить его на них и нажать на спуск, сказав "ПУХ!". Малышня с визгом отпрыгнула в сторону, а я получил от, казалось бы, спящего военрука... нет, не леща, как можно было бы ожидать, но усвоенный на всю жизнь урок по обращению с оружием в части направления его на других лиц.
Дальше у нас были (не помню, в какой последовательности) несколько более молодой подполковник (смутно думается, что какого-то восточного происхождения) и совсем пожилой полковник, вроде бы Николай Александрович (так и буду его дальше называть, пусть уж он меня простит с "той стороны"), махровый кадровый военный и ветеран Великой Отечественной войны.
Подполковник очень забавно произносил "средства индидудудуальной защиты", а больше ничем особо не запомнился, да и преподавал у нас совсем недолго.
А вот товарищ полковник запомнился крепко. Правда, НВП он вёл у нас тоже недолго, но вскоре вернулся ещё на какое-то время в качестве учителя математики в силу абсолютного дефицита кадров по данной специальности. Манера преподавания у Николая Александровича была своеобразной и сводилась к зачитыванию учебника, а вот общие манеры были куда занятнее...
В классе, выходящем на южную сторону, в солнечный день задёрнуты плотные "кинозальные" шторы. Н.А.: "Устроили тут... женский будуар!".
Девушка (десятиклассница, т.е. вполне уже взрослая) на второй парте сидит не устраивающим Н.А. образом (кажется, просто не сомкнув колени плотно-плотно): "Вы как сидите?! Расселась... как утром на унитазе!"
Учительница физики (совсем юная выпускница института) тихо, чтобы не прерывать Н.А., шмыгнула в класс и вдоль стенки подошла к паре учеников, чтобы предупредить их о грядущей районной олимпиаде:
- Вы что тут шляетесь на моём уроке! Из какого класса?!!! К своим парням на переменах подходи!!!
Учительница вспыхивает и теряет дар речи.
- Н.А., это учительница вообще-то!
- Знаем мы таких учительниц!!!
Физичка пулей вылетает из класса, Н.А. бушует, но в итоге понимает свою ошибку.
- Ну и что, что учительница, надо меня было спросить, можно ли войти!
А еще Н.А. рассказывал о случаях из курсантской юности и - совсем мельком - о войне.
В училище его допекал один курсант, который, пробегая мимо, норовил отвесить пендаль или подзатыльник. И вот в какой-то момент наш курсант Коля, когда их рота спускалась по лестнице, сомкнул руки замком и со всей дури врезал обидчику по башке. Обидчик как шел, так и покатился вниз по ступеням.
А на фронте, кажется, после форсирования Днепра, уже молодой офицер Н.А. с товарищем играл в шахматы под высоким берегом. И за каким-то чёртом он (или всё же оба?) ушел в блиндаж, вырытый в этом берегу. На то самое место незамедлительно прилетела вражеская мина...
Потом Н.А. ушёл из школы уже окончательно, а встретить мне его довелось ещё дважды, оба раза в нашем с ним квартале. Он изрядно сдал, шёл под ручку с супругой - и оба раза очень тепло меня приветствовал, расспрашивал об учёбе в институте и вообще. В последнюю встречу он расплакался и сказал: "Умру я скоро, а жаль...".
После Н.А. и до окончания школы НВП вёл молодой старлей (сейчас предполагаю, что комиссованный с правом ношения формы после Афгана), с ним было довольно интересно и весело, а в конце десятого класса он проводил с нами трехдневные "сборы" - выезд на стрельбище в Мытищи, посещение в/ч где-то в Московской области с демонстрацией нам бронетехники в движении и на плаву (особенно запомнился мост между в/ч и деревней за речкой, на всем протяжении наглухо забитый какими-то шпалами и оплетённый колючкой), военная игра в лесопарке Тропарёво на задворках Академии ГШ...
Так вот к чему всё это ностальгическое словоблудие - думаю, майора, подполковника и полковника Н.А. уже нет в живых (возможно, уже давным-давно), как дела у товарища старлея - тоже уверенности нет, спустя столько лет-то... А в памяти эти мужики остались, а раз остались - то и жива какая-то их часть. Ну вот пусть и тут останется. Спасибо им, несмотря ни на что. Особенно (почему-то) - Н.А.