Всем добрый вечер. Давненько я ничего не писал - переехали в частный сектор. Стройка, ремонт, да и работу никто не отменял. Но нашел время и напишу.
Было это давно. Я работал вахтовым методом, а мой меньший брат - погодок учился на повара в ПТУ. И вот, в промежутках между вахтами, жена моя взяла дочу и уехала гостить к родственникам. Брат мой в тот же день был оповещен, что Добби свободен и вечером уже мы сидели с парочкой друзей и принимали на грудь. Не, не штангу - боярышник. Шутка. Водку и пиво. Брату моему так понравилось такое времяпровождение, что он решил не ехать на учебу в понедельник. Во вторник тоже решил не ехать. Но в среду, ни свет ни заря, он все же решил, что негоже учение, которое есть свет, на самотек пускать и стал очень быстро собираться, дабы на первый дилижанс успеть и альма матер родную посетить. Альма матер. Гг. Бурситет.
И есть тут два важных пункта.
Пункт первый: в его телефоне я был подписан, как отец, что бы отмазывать от залетов и все жалобы принимать - очень он не хотел быть папкой опиздюленым, потому как залеты у него регулярно случались. Ну не мог я не помочь брату - кровинушка то родная.
Пункт второй: ЧСВ брательника достигало стратосферы. Всех он лучше, сильнее, выше, красивее и умнее. Все окрест мужеложцы - токмо он Добрыня Никитич.
Вот этот второй пунктик меня бесил и бесит до сих пор.
И вот, собираясь, начал он мне за жизнь в уши лить да поучать. А бровки на переносице выщипал, ебушатенку кремом умастил, патлы набриолинил. Платье очистил, в штиблетах облака увидеть можно и как орлы срут в полете. И пиздит мне, я мол алкота подзаборная, только и знаю, что пиздячить на станках да бухать с пролетарьятом, а он жертва обстоятельств. А так то он будущий крутой шеф повар трактира столичного и звезд Мишлен у него будет больше, чем у Брежнева Героев.
Пиздит и пиздит. Пиздит и пиздит.
И тут - здрасте, приехали. Напиши ему записку, от имени отца, что он, мол, по семейным обстоятельствам отсутствовал.
Ну я и написал. Он не читая в папку хлопнул, папку под мышку и только его видали.
Звонит он мне где то после обеда и ставит меня в известность, что я, видите ли - гондон!
Идет, значит он, по коридору ПТУ, харя арийская, шаг печатный и встречает куратора или завуча, хз кто там у них. Та и спроси, где это бурсак сей был, что пары не посещал и какая тому причина уважительная? Брат ответил, что причина действительно уважительная - отец все в грамоте изложил. Пригласила главная педагог его в кабинет, он из папки лист сложеный ей подает. Она читает. Очки на лоб лезут, а она под стол и хрюкать начала. Очкометр брата начал тревожно попискивать, а в воздухе запахло бифштексом легкой прожарки.
- Так, а кто писал записку? - спросил педагог.
- Отец! - твердо ответил брат. Но очкометр уже пищал стабильно и ритмично. Судя по запаху, бифштекс был хорошо прожарен.
До корочки. Температура в кабинете резко опустилась на несколько градусов.
- А ты читал записку?
Очкометр заливался соловьиной трелью непрерывно. Бифштекс сгорел нахуй. Судя по покрывшимся инеем волосам на жопе брата, резко ебнули крещенские морозы в средине апреля.
- Нет, - срывающимся голосом ответил он.
- Ну на - прочитай.
Глаза отказывались видеть то, что было написано, но они видели это!!!
- Так кто писал записку? - снова спросила педагог.
- Отец , - еле слышно ответил брат, - он пошутить любит.
- Это хорошо, что папа веселый у тебя. Пусть приедет завтра - хоть познакомимся лично. А то все по телефону да по телефону.
Вот так я подколол брата.
Нехрен умничать на старшего.
И да.
Текст записки:
Мой гора высокий, родина - Кавказ,
Дома я не ездил и баран не пас.
Вай вай вай вай - пять дней я бухай.
На учебу я хуй большой забивай.