Маме на этом фото 46. Малое детство в оккупации, среднее - в детдоме, потом голодное студенчество, учитель, завуч, директор школы... Активная, юморная, жизнерадостная...
Это снимок со свадьбы маминой школьной подруги. Тогда не было системы найма ведущего свадьбы. Просто мама могла и умела - и её просили друзья или знакомые друзей. И за это не платили. Она провела больше 50 свадеб.
Мне однажды сказала: "На моих свадьбах пьяных не бывает. Всё время конкурсы, развлечения... Даю возможность сказать тост, но слежу, чтобы не слишком часто. А если вижу, что кто-то частит - я его в конкурс, подальше от рюмки..." ...
Но это я отвлекся...
Маме на этом фото 46.
Второй снимок - мамина мама на 10 лет моложе. Моя бабушка в 36 лет.
За спиной жизнь с работой в поле и на огороде, оккупация, военные и послевоенные лишения. Тогда сфотографироваться было событием! Будущая моя бабушка принарядилась, причесалась...
Для начала офтопно - сегодня опять забавное цифровое сочетание:
Потому новый персонаж. Вообще надо прошерстить на тему того, чем успела поделиться, чем - нет по зоопарку, и, всё же дорассказать несколько забавных (и не очень) историй. Ну и спросить у подписчиков и мимопроходящих: интересна была бы история про релокацию из Сибири в Крым, в составе двух взрослых, двух мелких детей, двух собак и кота, на поезде в "пустоту" (дело было в начале двухтысячных). Ну а пока, собственно, про Тасочку.
Рыжих котов я терпеть не могла. Был неприятный опыт из совсем мелкого детства с агрессивным соседским котом рыжего колера. Потому, еще и как собачница, я не очень доверяла кошкам (ну не складывалось у меня с ними на тот момент).
Свой самый первый опыт с домашней кошкой Гришкой был где то очень далеко и канул в Лету вместе с Дедом (там было тепло и уютно, и кошь мурчала под боком и дед был рядом, а потом всё закончилось... Ни кошки ни деда, потому я всё это запрятала далеко и надолго).
Крис, про которого я уже рассказывала, тоже оставил по себе грустные воспоминания, но не привязанность, в виду своего недолгого присутствия в нашей жизни. Потому, когда муж, как то, в один из дней, забежав на несколько минут домой днем, сунул мне в руки пищащий рыжий комок, мои эмоции были далеки от "тёплое отношение к кошкам". Комок был, дай боги, трёх недель от роду, рыж, и был совсем не вовремя. Котея муж купил у бабки у метро за 100 рублей и был собой горд. Всучив подарочек, умчался дальше по своим делам. А то, что у меня на вечер были обязательства - ему было по боку. Обязательства были из разряда - на пару часов на работу в клинику, чтоб перехватить "своих" пациентов и потом поездка через пол города к двоюродному брату - обсудить подработку. Мда.
Дома две собаки, которые с удовольствием посоревнуются в перетягивании постороннего кота. Пока кот на руках у хозяйки - сидят и пыхтят рядом, но я знала, что если спущу на пол - устроят соревнование. То, что останется после такой развлекаловки от котячей мелочи - можете представить сами. Остаться дома и не ехать - тоже не вариант. Обязательства перед людьми и надежда дополнительного заработка (а денег критически не хватало вот вообще). Дилемма.
Решила ехать с котом. А что оставалось?
Бедный кот, если честно. Насколько я помню - ни дома, ни в клинике, ни у брата... горшка ему, конечно, не досталось. Высадила я его пописать только по возвращению домой, часов через шесть. Он героически терпел, даже не напрудив мне за пазуху, где и сидел почти всё это время. И это в таком нежном возрасте (горшок оставался от прежнего кота, но перед отъездом мелочь не поняла - зачем его туда упихивают).
А поездка была впечатляющая. По приезду в клинику, я обнаружила четыре "кислых" мины и отлуп на тему - "вали отсюда быстро". Двое одногруппников (друзей-ассистентов) и хирург нервно курили перед входом в клинику, и наставница, которая, меж двумя пациентами прошипела мне фразу "выше", скорчив при этом грозную мину, и мановением брови, выгнав меня из кабинета. Пошла за объяснением к друзьям. - А нас сейчас убивать приедут- меланхолично выдала подруга вместе со струйкой дыма, когда я, вылетев из двери задала резонный вопрос - что за муха укусила нашего терапевта?
Хирург, вздохнув, пояснил: Зав своего клиента привел с чау-чау - на капельницу. Сам домой ушел. Хозяин уехал. А пёс помер. А хозяин - бандюган на БМВ. Короче, Лёлишна, вали отсюда - тебя тут не было. Щаз! Я, вынув котея из за пазухи, и сунув его подруге в руки - присмотри - унеслась переодеваться. Ответно нашипела, по дороге, на наставницу - вы что тут совсем сдурели, думая что вот так сбегу и вас тут брошу!! Поймала, краем глаза, грустную улыбку. ... Продолжение следует...
В прошлом посте я обещала продолжение. Офтопно, для начала - предыдущий пост таки вышел в горячее, за три дня, как ни странно (я так и не поняла алгоритма выхода), но красивых чисел не получилось, потому - скрина не будет. Не имеет смысла. Потому просто пишу обещанное. Для тех, кто не в курсе начало туц. ...... Заведующий затянулся сигаретой, выпустил струю дымка, и выдал: Был у меня один случай. Мы молча внимали.
... Пришел ко мне на прием молодой человек с шикарным овчаром на поводке. Пёс выглядел абсолютно здоровым, что никак не соответствовало с встревоженным видом хозяина. Хозяин немного "помялся", но всё же решил озвучить: - Доктор, у нас проблема. - Какая? -Доктор, вы понимаете... моя собака меня материт - Как так?! - А вот так... я прихожу домой, а этот!!! - возмущенный взгляд на пса - меня просто матом кроет и просто жизни мне не дает! Абсолютно невозмутимый пёс сидит и пыхтит, вывалив язык.... - И что мне делать? .... Честно - я растерялся... я не знал, что ответить и просто выдал первое, что в голову пришло: - А вы не пробовали с ним поговорить? Просто сесть, и за чашкой чая... ... договорить не успел - Парень вскочил, дернул за поводок пса и, с прощальным, : "Доктор, спасибо!" - вымелся из кабинета....
Однокурсник решился на вопрос: "А что дальше?" - А я не знаю... может до сих пор сидит с псом... чай пьет...
За что купила - за то и продаю... не обессудтье ))) Но мы, четверо ветпрактикантов, ржали долго... вместе с завклиникой...
В детстве жила в неблагоустроенном доме по ул.Матросской в г.Канске в 1952-1969 годах, воду таскали из колодца. И первое, что я вспоминаю как он, брат (старше меня на 3 года), заставил меня встать в железную ванну на полу и он, черпая ковшиком воду из ведра, поливал меня ею, пока вода в ведре не закончилась. Я вся дрожала от страха и холода и только тихо плакала (мне тогда было около 4 лет, брату около 7). Дома никого не было, а в детский сад я никогда не ходила. Потом я всю жизнь промучалась с больными почками.
Началась школа, но после уроков домой идти не хотелось, где ждал меня деспот, тиран и изверг, а родители были на работе. В школе я училась хорошо, особенно по гуманитарным наукам. Ходила в школьный хор, но недолго. Не хватало в душе радости, чтобы петь пионерские и другие песни, но всё-таки поступила в музыкальную школу по классу баяна. Музыкальная школа в 1964-м году располагалась там, где сейчас художественная. Проучилась в музыкальной школе три года, где мне нравилось учиться и всё получалось, я её оставила, потому что не хватило радости и вдохновения для занятий музыкой.
Обстановка в доме для меня была тяжёлая. В тёплое время года отсиживалась на чердаке, где читала художественную литературу по школьной программе и не только. Смотрела на улицу через щели с торца крыши на проходивших людей.
После того, как мой брат избил меня новой сумкой в 13 лет (в 1965-м году) на глазах изумлённых подружек, зашедших за мной, ко мне уже больше никто из них не заходил. Ему не понравилось, что я хотела взять с собой новую сумку и пойти с подружками в баню. В сумке лежало полотенце и прочие банные принадлежности. После этого избиения ко мне никто из подружек уже не заходил. В школу теперь я тоже ходила одна.
По ночам мне тоже было неспокойно, потому что я никому не жаловалась на своего брата Герку (Георгия) Кочергина, который проживает сейчас в микрорайоне Северный г.Канска. По ночам мы спали с братом в одной комнате друг против друга. Иногда он с меня спящей и полуодетой стягивал одеяло раз за разом пока ему это не надоедало. В такие дни я засыпала в слезах. Не жаловалась я на брата, потому что мне стыдно было быть честным Павликом Морозовым, который пожаловался в правление колхоза на отца, что он украл со склада мешок зерна в годы коллективизации для прокорма своей семьи.
Один раз в воскресение, когда дома не было матери и отца, только я и брат, он опять начал меня донимать. Это было по весне в 1964-м (мне было 12 лет). Я оделась и пошла в избушку подальше от брата. В избушке отец делал соседям мебель после своей основной работы на комбинате строительных материалов, а рядом с печкой был проём и там жили свиньи. Было холодно, я нашла спички, затопила печку, но вдруг дверца открылась и полешко выпало на пол, где не было железной пластины. Пол загорелся, я стала чем-то тушить, но огонь разгорался. Кто-то вызвал пожарных. Затушили. Когда мать с отцом пришли, отец со всего маху ударил меня по щеке, не спросив даже почему я оказалась в избушке со свиньями. У меня аж потемнело в глазах от пощёчины. Вот и вся разборка.
Ещё в доме у меня не было имени. Брат называл меня обидным прозвищем, этим он меня додалбливал.
Ещё брат дал мне прозвище "каторжанка-остриженный лоб" и стал так обзывать после того, как в классе многие девчонки и я обрезали себе чёлки. Сейчас это называется травля, буллинг. В классе о моём прозвище никто не знал, так как я мало с кем общалась.
Окончила школу (10 классов), окончила библиотечный техникум, остальное писать не буду.
Мой брат лишил меня счастливого советского детства.
Люди, не терпите домашние насилие!
С уважением, урождённая Кочергина Н., 1952 г.р., г.Канск
Старая деревенская изба живет своей жизнью. И если бы она могла говорить, то многое бы рассказала о своей судьбе. Эта изба остается свидетелем непростой жизни домочадцев и хранителем истории семьи Марусиного мужа. Даже теперь, когда рядом со старым домом вырос большой двухэтажный кирпичный дом, старую бревенчатую избу хозяин разбирать не стал. Наверно, дорожит памятью предков.
Изба, как изба, но Маруся побаивается ее. При дневном свете ничего необычного в этой постройке прошлого века нет. Днем даже приходиться заглядывать во внутрь.
Но каждый раз Маруся заходит сюда зажав волю в кулак и вежливо здоровается. И старая изба вроде ей даже отвечает шуршанием или скрипом стен и потолков. Но с наступлением сумерек женщина остается одна. Муж уходит на работу и приходит только под утро. Ей кажется, что в темных окнах вот-вот кто-то появится. Маруся старается побыстрей завершить свои домашние дела, забежать в новый дом, закрыться на крепкий засов и обязательно занавесить все окна, выходящие в сторону избы. Так спокойнее.
Вот уже почти десять лет прошло, как эта женщина бальзаковского возраста переехала в эту деревушку, но все не могла привыкнуть к своему новому месту жительства. А тут еще эта старая изба...
Приснился Марусе как-то сон. Будто в старой избе кто-то ходит. Доносится до неё какой-то непонятный то ли тихий стук, то ли стон. Решила посмотреть через окно. Приподнялась... А там, посреди комнаты на старинной железной кровати лежит мужчина. Укрыт он то ли белым покрывалом, то ли простыней. В мужчине Маруся узнала свекра. Надо сказать, что свёкр со свекровью жили отдельно в своем доме на конце улицы. Он давно болел и почти уже не вставал. Женщина продолжала наблюдать. И тут вдруг тело свекра содрогнулось, и из под белого покрывала начала подниматься непонятная субстанция - туман в виде человеческого силуэта. Поднимаясь все выше над телом, оглядываясь по сторонам, это непонятное увидело Марусю... От страха Маруся с грохотом упала. Сердце собиралось выскочить из ее груди. Побежала в сторону нового дома, но силуэт выплыл из старой избы и перегородил дорогу. Маруся кинулась к воротам, выбежала на улицу и побежала. Вот-вот оно ее догонит...Что будет и что надо этому непонятному от нее? Силы уже на исходе. Она с трудом карабкается куда-то на верх и тут силуэт хватает ее за ноги и тянет вниз. Маруся старается выдернуть ногу, но не получается, душераздирающий визг, аж воздух содрогается. Тут женщина просыпается в холодном поту. Перед глазами проходит весь сон, как наяву. Что это было!? Это просто сон и старая изба, которую она так боится.
Уже светает. Марусе точно теперь не заснуть. Скоро муж вернется с работы. Надо немного подождать. Сердце бьется в груди. Надо выпить успокоительные. На стене часики отсчитывают время. Ну почему мужа все нет, уже должен быть. Может что-то случилось?! Надо позвонить! Маруся взяла телефон и набрала номер. Долго ждать не пришлось, муж почти сразу взял трубку. Сказал, что говорить не может, приехала скорая. Он с мамой ждет полицию. Умер отец...
Маруся ватными ногами подошла к кровати и тихо опустилась на неё. Пазл сложился. Непонятная субстанция в виде тумана, которая гонялась за ней во сне, была душа свекра.
Прошло уже много лет. Старая изба так и стоит рядом с новым домом и еще сильнее пугает Марусю. Никто не может ответить на ее вопросы: почему душа свекра хотела ее поймать? Может он что-то важное хотел ей сказать перед смертью? У вас есть какие-нибудь догадки?
Солнечным сентябрьским утром 1971 года сотрудник советского генконсульства в Нью-Йорке прогуливался в городском парке с семейством, - супругой и двумя детьми. В этом парке случалось, что услышав русскую речь к ним подходили пообщаться соотечественники-эмигранты. Что было полезно для работы молодого консульского сотрудника с самой что ни на есть русской фамилией Иванов.
Русская эмиграция в Нью-Йорке начала 1970х насчитывала с дюжину мало общающихся друг с другом групп. Традиционное деление на две-три волны эмиграции из России на месте оказалось сильным упрощением. Самыми лояльными к стране Советов были экономические эмигранты 1890-1910 гг. Но не литовские рабиновичи и поляки, составившие костяк той иммиграции из Российской Империи. Первые, все как один, "бежали от погромов". А вторые, очевидно, следовали за своей привычной жертвой погромов. Но обе эти группы по понятным причинам были бесполезны для Иванова.
Полезными же были из эмиграции того времени украинские русины, подмявшие к 1930-му году в Нью-Йорке под себя бизнес по мойке окон небоскрёбов и державшие его как семейный. Как-то они это еще тогда порешали с грозными сицилийцами. Эмигрировали русины, если быть точным, из Австро-Венгерской империи. Но к России испытывали дружеские чувства. Кто-то считал, что русская армия спасла их народ от расправы озверевших австрияков на Лемковщине в 1914-15 годах. Кто-то, что мы просто одного роду-племени. Да и исторические села русинов находились с 1945-го на территории Украинской ССР и они, по этому факту, считали себя выходцами из СССР.
Одна была неприятная проблема с русинами для Иванова: Москва упорно отказывала в визе старикам, которые просили дать им возможность съездить в СССР, чтобы посмотреть "хоть одним глазком" на родное село.
"Да я знаю, что в моей деревне до сих пор нет электричества! Но я об этом никому не скажу!" - сказал Иванову расстроенный очередным отказом старик-русин. Иванову было самому обидно за это, но повлиять на решение Москвы он никак не мог.
Дальше вниз по шкале полезности шли бывшие соотечественники из не принявших революцию 1917го. Миловидный дедушка-белогвардейский генерал регулярно заходил в Генконсульство за свежими советскими газетами. Мог и посплетничать, при случае. С женщинами генерал говорил как то вычурно, "по-благородному" растягивая слова. Обидно, что кроме бородатых историй да слухов от таких генералов мало пользы было в работе.
За "белыми" следовали принявшие революцию, но быстро в ней разочаровавшиеся советские невозвращенцы 1920х. По преимуществу это была актерская публика, из когорты Михаила Чехова или Ольги Баклановой. Этим, скорее русская речь была как сигнал тревоги. У них, не вернувшихся после заграничных гастролей советских актеров, года до 1933го все складывалось более-менее. Пока было немое кино. Звуковое же кино оставило их без работы. Кто-то из этой братии "перешел на темную сторону", устроившись в русскую редакцию "Голоса Америки", как семейная династия Сусаниных-Сандерсов. А остальные после времен преследования инакомыслия "дедушки" Джо Маккарти боялись даже посмотреть в сторону советских дипломатических учреждений. Однако актёрское тщеславие брало верх, и кто-то из них появлялся, чтобы поделиться воспоминаниями о Станиславском-Алексееве, а то и просто в надежде, что его кто-то выслушает.
Последняя группа, типа нулевой точки отсчета, были "великие путаники", как называл их Иванов, - эмигранты 1945-50гг из беженцев, невозвращенцев остарбайтеров и пленных. Многие из них и сами не знали, зачем они так поступили. В отличие от предыдущих групп, они не обладали знаниями языков, благородным воспитанием или признанным опытом. Ничего из того, чтобы им помогло "быстро разбогатеть" на чужбине. Но вот среди их детей встречались уже люди с интересными связями.
Брайтонские "колбасники" на начало 70х еще не стали чем-то существенным. Такая ключевая фигура этой русской субкультуры, как Эмиль Горовец еще пел в Москве и только задумывался об эмиграции. К тому же среди этих "колбасников" преобладали ярые антисоветчики, работать с которыми для Иванова было "зашкваром".
Из задумчивого состояния Иванова вывела подошедшая к ним старушка в сильно поношенном плаще, из которого местами торчали нитки. Иванов мысленно приготовился расстаться с парой "квотеров" (25с), хотя и знал, что жена это не одобрит. Зарплата у рядового консульского сотрудника была небольшой, а надо было за командировку успеть отложить на кооперативную квартиру, гараж и машину. Лучше "Волгу".
"Я и нянечкой могу быть. И домработницей. Возьмете?" - обратилась к ним по-русски старушка, пытаясь изобразить на лице формальную американскую улыбку. Это не то, чтобы стало неожиданностью для Иванова, но как-то неприятно. Не на такое общение он рассчитывал. И улыбка у старушки не выходила. Смех сквозь слезы.
Говорила старушка по-русски медленно, но достаточно свободно. Жена Иванова перехватила разговор с привычной линией "откуда родом". Она молодец в этом плане. Старушка оказалась из Эстонии. Уехала с семьей в 1944-м. Почему? Так все уезжали, и они уехали. Вспомнив недавний инструктаж, что американцы "ловят на жалость" сотрудников советских учреждений, Иванов резко оборвал разговор, - уехала, так уехала.
После разговора со старушкой Иванов засобирался с семейством домой. Настроение на сегодня было испорчено. Подстава это была американских спецслужб или нет, но слишком близко к сердцу он принимает судьбы таких людей.
Расскажу о материнской любви. Не о той, когда мать тебя целует, даёт деньги, вытирает сопли. Я о другом.
О мёртвой матери, которая в процессе моей жизни, где оберегала, где закрывала глаза на своего сына. Мне было пять лет, когда мама умерла. Я не помню прикосновения её рук, тепла её тела, ласковых слов.
Я помню, когда мама умерла, и опустили гроб с её телом в могилу, не осознавая, я кинулся в двухметровую пустоту на доски, обитые бархатом.
Как сейчас помню, хотя был маленьким, что-то проникло в мой мозг, и впервые в своей маленькой жизни я почувствовал любовь своей матери.
Мёртвая мать отдала последние силы и что-то неведомое мне. О том, что происходило в ближайшие и далёкие десятилетия, буду рассказывать по порядку.
Есть фильм с таким названием. С Аль Пачино. Прекрасный фильм – Аль Пачино там слепой, но танцует танго и воспитывает молодое поколение.
Расскажу о другом слепце, менее известном. Это не Гомер, друзья, это я.
Была у меня девушка с потрясающим обонянием. Выражалось это по-разному, иногда совершенно неожиданно. Она была как музыкант с абсолютным слухом: чуяла запахи на расстоянии, различала тончайшие ароматы. С ней невозможно было ходить по ресторанам и магазинам – и там, и там богатство запахов было таким, что она чуть не теряла сознание от их множества и резкости. Был с ней однажды в «Этуаль» - и лучше бы мы туда не ходили, она разразилась такой тирадой, что я срочно отвел ее в бутик «Диор», где она успокоилась.
С соседями, с ее слов, тоже были проблемы – вечно они жарили картошку или квасили капусту и сводили ее с ума.
С некоторым опасением я пригласил ее домой – и узнал много нового о своей квартире. Кто что тут готовит, и когда. И что именно этот, кто последний раз тут готовил, пил накануне. И какая была туалетная вода у друга того, который пил.
Я не уставал ей удивляться! Честно сказал ей, что мои знания в области запахов не выходят за пределы «Чем пахнут ремесла» Джанни Родари и «Парфюмера» - чем вызвал ее на очередной экскурс в эту тонкую область.
А какой у нас был секс! Она зарывалась носом в мою нагрудную шерсть и так лежала, кажется, часами. И исследовала меня не руками и губами, как полагается девушке, а носом. Слава богу, мой запах («мускус и бобровая струя») ей нравился. «Что-что?» «Пот и тестостерон». «А туалетная вода?» «Фаренгейт? Он хорош, но ты лучше».
Никогда не забуду игру, в которую мы играли: она завязывала мне глаза и подносила разные предметы, а я должен был их назвать – а потом она всегда осторожно, медленно садилась мне на лицо… И всегда это было восхитительно, и каждый раз я смутно осознавал, что не хватает чего-то, какой-то ноты в этой головокружительно пахнущей гармонии.
……………..
Года два назад я помогал клиенту покупать дом. Как водится, он позвонил мне по рекомендации, брал ипотеку, жена была созаемщиком. Успешный мужик, добродушный, трое детей.
Супруга пришла на сделку, подписать документы. Я мельком взглянул на нее: про таких говорят «со следами былой красоты на лице». Лучики вокруг глаз, улыбается, и чуть морщится отчего-то. Подписывает.
- Не подскажете, где здесь туалет?
- Пойдемте, я вас провожу.
Мы входим в лифт.
И я едва не падаю в обморок.
Я чувствую ее запах. Запах, который в продолжение наших отношений я не мог уловить, и думал, что его нет, но он был – и вот теперь я понимаю, что это она, и этот запах возвращает меня к воспоминаниям, резко, грубо. И передо мной уже не дорого одетая супруга моего клиента, мать троих детей, а та девочка, подносящая к моему лицу пахучие фломастеры (желтый – дыня, оранжевый – абрикос), девочка, чей запах отныне и навсегда останется со мной. Это то, чего мне не хватало все эти годы.
