ООН

Ровно 30 лет назад начался распад Югославии. Так как этнические границы не совпадали с административными, раскол страны сопровождался серией вооруженных конфликтов, в которые активно вмешивались внешние игроки.

Под международным давлением неоднократно заключались перемирия. В качестве их гарантов и для охраны мирного населения на территории республик вводились военные контингенты ООН.

Михаил Поликарпов рассказывает, как проходили и к чему привели миротворческие миссии в Хорватии, Боснии и Косово.

Хорватская буря

Летом 1991 года две югославские республики — Хорватия и Словения — в одностороннем порядке провозгласили свою независимость. Для борьбы с сепаратистами туда двинулись части ЮНА (Югославской народной армии). Но, разрабатывая планы, министр обороны Хорватии Мартин Шпегель учитывал, что среди солдат срочной службы в 5-й военной области, которая охватывает Словению и часть Хорватии, 30% составляли албанцы, 20% хорваты, 8% словенцы. Сербов было менее 20%. Эти войска оказались не готовы к проведению полицейских операций, а массовое дезертирство ослабило и деморализовало их.

Словения ушла из СФРЮ почти малой кровью — в ходе «десятидневной войны» погибли несколько десятков человек. В Хорватии боевые действия приобрели большие масштабы. Там в границах республики оказался ряд областей, которые в течение многих веков населяли сербы. Ими была создана Сербская Краина со столицей в городе Книн.

Летом и осенью 1991 года в Хорватии шли ожесточенные бои. В январе 1992 года было подписано Сараевское соглашение о прекращении огня. При этом согласно принятому плану мирного урегулирования Сербская Краина не получила четкого юридического статуса, она также не была признана Белградом.

21 февраля 1992 года СБ ООН принял резолюцию № 743, предусматривавшую создание Сил Организации Объединенных Наций по охране (United Nations Protection Force или UNPROFOR). Их мандат предполагал защиту трех демилитаризованных зон. В дальнейшем мандат был расширен - в частности, туда был включен контроль за демилитаризованной зоной на полуострове Превлака, около Дубровника.

В марте 1992 года Верховный Совет РФ принял решение о выделении в состав сил ООН одного пехотного батальона, который в середине апреля прибыл в «Сектор Восток», возле городов Вуковар и Осиек.

Тем временем статус вновь созданного государства менялся. 19 декабря 1991 года Хорватию признала Исландия, 23 декабря — Германия. В мае 1992 года республика стала членом ООН. Части ЮНА из Хорватии были выведены. Они оставили тяжелое вооружение краинским сербам, но хранилось оно на складах под контролем ООН.

Сербы воспринимали миротворцев в качестве силы, которая выступает гарантом существования Сербской Краины. Руководство Хорватии рассматривало UNPROFOR как инструмент для возвращения территорий под юрисдикцию Загреба.

Боевые действия были заморожены, но в 1992–1993 годах хорватские войска заметно повысили свою боеспособность и организовали ряд локальных наступательных операций.

Так в июне 1992 года была проведена операция на Мильевачском плато (в районе города Дрниш), было занято свыше 100 кв. км. Представители ООН потребовали отвода хорватских войск на исходные позиции, но те отказались это сделать. Как отмечал исследователь Вадим Соколов, пассивность миротворцев ООН в описываемых событиях стала одной из главных причин, побудивших краинских сербов к созданию собственной регулярной армии.

Серьезного успеха хорваты добились в январе – феврале 1993 года в ходе операции «Масленица»: они заняли Новиград и уничтожили несколько сел. По сербским данным, погибло 348 человек. Отодвинув линию фронта, хорваты в дальнейшем навели понтонный мост через Новский пролив и восстановили сообщение по побережью между Севером и Югом республики.

В результате этих операций миротворцы UNPROFOR перестали восприниматься сербами как сторона, способная обеспечить их защиту. Как следствие, руководство Сербской Краины отменило частичную демобилизацию вооруженных сил.

Но были ли у UNPROFOR возможности, чтобы остановить наступления? Миротворцы прибыли для соблюдения мирного соглашения и у них не было тяжелой техники. Поэтому каждый раз в случае хорватских атак они оказывались перед выбором: самоустраниться либо вступить в бой. Чаще отходили в сторону, но в сентябре 1993 года они все же приняли вызов. Тогда хорватские войска в рамках очередной операции ликвидировали «Медакский карман» (Medak pocket) к югу от Госпича. В ходе боев погибли около ста сербов, в том числе, 29 местных жителей.

Канадские и французские миротворцы под командованием полковника Кальвина добились того, что хорватские войска отошли на исходные позиции. В столкновениях канадцы потеряли четырех человек ранеными. На минных полях также подорвались три французских БТР и один бульдозер, а семь французских бойцов получили ранения. Через несколько лет появились сообщения, что тогда хорваты в столкновении с UNPROFOR потеряли 27 человек убитыми и ранеными. Канадские СМИ увеличили число до тридцати убитых. Хорватские исследователи опровергают это, называя информацию о потерях своих войск в столкновениях с миротворцами канадским вымыслом.

Как отмечает исследователь Александр Пивоваренко, миссия ООН в Хорватии к концу 1993 года зашла в тупик. Было три варианта дальнейших действий: остановить деятельность мандата и пустить ситуацию на самотек, принять хорватскую либо сербскую сторону, но тогда UNPROFOR оказался бы в состоянии войны с другой стороной конфликта. Третий вариант — оставить все как есть, без изменения мандата, но немного увеличить военный потенциал миссии ООН.

Он и был выбран.

Время играло против сербов. 21 ноября 1994 года НАТО провело первую масштабную операцию на Балканах — авиация блока нанесла удар по военному аэродрому в Удбине в Сербской Краине.

В начале мая 1995 года хорватские войска провели наступление в Западной Славонии, известной также как «Сектор Запад». Здесь находились три миротворческих батальона — аргентинский, иорданский и непальский. Во время трехдневных боев сербские войска были разгромлены, а сектор ликвидирован. Миротворцы никак не препятствовали этому. Сербы тогда обвиняли иорданцев и аргентинцев в военном сотрудничестве с хорватами. По их мнению, нейтральным остался лишь непальский батальон.

В июле 1995 года хорватские войска в ходе операции «Лето» вторглись на территорию Боснии и отрезали важные сербские сети коммуникации в Динарских горах. В августе они провели операцию Oluja («Буря»): хорватские войска заняли сектора «Юг» и «Север» и фактически уничтожили Сербскую Краину. Миротворцы ООН воздержались от каких-либо действий. Сектор «Восток» остался под сербским контролем до 1998 года.

Боснийский узел

Весной 1992 года вспыхнул конфликт в Боснии, а уже через год он превратился в трехсторонний. Эта война стала самой ожесточенной и кровавой на территории бывшей Югославии. Как и в Хорватии, удовлетворить политические и территориальные требования всех сторон было невозможно.

Мандат войск ООН в Боснии постепенно расширялся. В июне 1992 года они обрели контроль над международным аэропортом Сараево. С осени 1992 года – право на провод конвоев и использование оружия для их защиты.

Весной 1993 года была создана первая зона безопасности — Сребреница. Вскоре такой же статус получили Сараево, Горажде, Тузла, Жепа и Бихач. Так назывались контролируемые мусульманами районы, которые были формально демилитаризованы и находились под охраной UNPROFOR. По сути, такие зоны превратились в «неприкосновенные» базы армии Боснии и Герцеговины. Отсюда подразделения совершали рейды, а иногда — как это было осенью 1994 года в анклаве Бихач — крупномасштабные наступления. Тогда сербы смогли отразить удар, но покончить с 5-м корпусом армии Боснии и Герцеговины им не позволили.

Основным инструментом урегулирования было санкционное давление на Белград с расчетом на то, что Слободан Милошевич для спасения Югославии от экономического краха заставит сербов в Боснии согласиться на написанный западными дипломатами мирный план.

В 1994 году UNPROFOR также стал контролировать соблюдение мусульманско-хорватских договоренностей о прекращении огня в Боснии. Оно было достигнуто под угрозой серьезных санкций со стороны США в отношении Загреба.

Сараево: осада под контролем ООН

Эпицентром конфликта был город Сараево, в котором находилось правительство Боснии и Герцеговины. Его осада стала своего рода «боснийской Илиадой». Западные журналисты делали многочисленные репортажи о ней, при этом жили на полном пансионе в столичном отеле «Холидей Инн».

Правда осада не была полной, как преподносили СМИ. Так, еще в самом начале конфликта, 29 июня 1992 года, сербы передали международный аэропорт Сараево под контроль канадского контингента войск ООН. В августе было восстановлено воздушное сообщение — в город стали поступать продукты и медикаменты. Однако боснийские власти забирали основной объем гуманитарной помощи для нужд вооруженных сил и в государственный резерв.

Кроме того, до июля 1993 года Армия БиГ контролировала наземный коридор, который связывал город с основной территорией, подконтрольной мусульманам. Летом 1993 года война оказалась близка к завершению: сербы провели успешное наступление и заняли горный массив Игман, перерезав дорогу. В городе началась паника. Президент Алия Изетбегович обратился к НАТО. Угроза применения авиации Североатлантического блока заставила сербов отступить. Ключевые позиции на Игмане были переданы под контроль «голубых касок».

В 1993 году под аэродромом в Бутмире, где стояли миротворцы, был прорыт тоннель, соединявший город с внешним миром. Этот путь использовали для переброски войск и военных грузов и даже сдавали в аренду. При этом власти всячески препятствовало тому, чтобы жители покидали осажденный город — свободного выхода по туннелю для гражданских лиц не было.

С февраля 1994 года в Сараево также дислоцировался русский батальон. Но в Боснии миротворческим контингентам не удалось сохранить нейтралитет, UNPROFOR часто действовал на руку одной из сторон.

Так, 6 октября 1994 года через позиции французских солдат UNPROFOR на Игмане были пропущены мусульманские бойцы, которые, используя фактор внезапности, убили шестнадцать сербских солдат и четырех медсестер. Армия Боснии и Герцеговины нарушила соглашения и заняла там часть демилитаризованной зоны (которую ранее, согласно договоренностям, оставили сербы). Командование UNPROFOR не предприняло никаких шагов в отношении нарушителей.

UNPROFOR: путь от нейтралитета до участия в конфликте

Войска ООН отказывались от принципа равноудаленности и все больше становились на одну из сторон. Прежде всего, они помогали решать боснийским мусульманам логистические проблемы.

Анклавный характер расположения группировок боснийской армии затруднял доставку оружия и боеприпасов. Так, в Сребреницу их отправляли по воздуху – всего туда прибыло 18 вертолетов с оружием. Но уже с 1993 года боеприпасы появлялись в анклавах после прибытия гуманитарных конвоев.

Кроме того, миротворцы ООН в своем транспорте перевозили мусульманских должностных лиц по сербской территории. 8 января 1993 года, например, сербы остановили французский конвой и застрелили заместителя премьер-министра Боснии и Герцеговины Хакию Турайлича, которого миротворцы перевозили в БТР.

В марте 1995 года Насер Орич и 15 старших офицеров 28-й дивизии Армии БиГ в ооновском конвое прибыли из Сребреницы в Тузлу для прохождения военной переподготовки. Обратно вовремя переправить их не удалось. Гарнизон остался без военного руководства, что сыграло свою роль в его разгроме в июле 1995 года.

Иногда миротворческие контингенты открыто участвовали в боевых действиях. В 1994 году датские военнослужащие в составе Nordbat 2 в районе Тузлы дважды вступали в столкновения с сербами. В первом случае, в рамках операции Bøllebank 29 апреля 1994 года датчане задействовали семь танков Leopard 1, которые выпустили по сербам 72 снаряда. По датским заявлениям, в ходе боя они уничтожили три танка и 150 солдат, сербы признали потерю лишь девяти бойцов. Командир Nordbat 2 назвал применение датчанами сил ненужным и провокационным.

Во время мусульманского наступления под Сараево летом 1995 года на территорию сербского поселка Касиндол, который находился в трех километрах от линии фронта, упало несколько сот минометных снарядов. На неразорвавшихся 120-мм минах была натовская маркировка. Они прилетели с Игмана — там располагались миротворцы французского контингента ООН.

Впрочем, UNPROFOR действовал не только против сербов. Во время хорватско-мусульманского конфликта, который вспыхнул в 1993 году в центральной Боснии, хорваты держали осаду гарнизона Армии БиГ в Старом Витезе. Он продержался несколько месяцев, получая все необходимое с гуманитарными конвоями ООН. А в феврале 1994 года UNPROFOR провел настоящую военную операцию, чтобы прорваться в город.

В 1995 году наступил открытый кризис миссии. В конце мая, после очередного удара авиации НАТО, сербы захватили в заложники около 400 ооновских военнослужащих, которых они воспринимали как враждебную сторону. 27 мая произошел бой между сербами и французами на мосту Врбаня в Сараеве, обе стороны понесли потери.

То, что голландские миротворцы в Сребренице не смогли предотвратить расстрелы военнопленных, стало очередным провалом миссии ООН.

Численность UNPROFOR достигала 39 тысяч человек, туда входили воинские контингенты сорока стран. 167 человек из них погибли. В марте 1992 года миссию возглавлял индийский генерал, его сменил швед. В июне 1993 руководство перешло к французам — и оставалось у них до конца конфликта.

Помимо сложных задач, стоявших перед «голубыми касками», причины неэффективности войск ООН также лежат в мотивации военнослужащих. Так как численность миротворческих контингентов выросла, туда нередко попадали люди, ехавшие ради заработка и обладающие смутными представлениями о дисциплине.

Конфликт в Боснии был разрешен силовым путем — в результате хорватско-мусульманского наступления летом — осенью 1995 года, которое с воздуха поддержала авиация НАТО.

После подписания мирного соглашения в Дейтоне, которое завершило конфликт в Боснии, формат миротворческой операции был изменен. Теперь руководство перешло к НАТО. Новые силы получили название IFOR (Implementation Force), затем — Stabilisation Force (SFOR). Численность контингента достигла 60 тысяч солдат. Работа этих миссий сопровождалась скандалами, вызванными вовлечением женщин в проституцию. Молодые девушки из восточноевропейских стран использовались на базах в качестве секс-рабынь.

В 2004 году руководство операцией перешло к Евросоюзу (EUFOR).

Косово

Новым фронтом Югославии стали Косово и Метохия. Летом 1998 года туда из Албании началась переброска трех бригад Армии освобождения Косово (УЧК). К осени сербы разбили их, захватив большие трофеи. Местных сепаратистов оказалось недостаточно, понадобилось прямое военное вмешательство Североатлантического альянса. 24 марта 1999 года начались бомбардировки Югославии авиацией НАТО.

В июне 1999 года было подписано соглашение, по которому югославские войска и полицейские части покидали край. Косово согласно резолюции ООН признавалось частью Югославии, но фактически это была капитуляция Белграда. В край вошли войска НАТО и сопровождавшие их боевики УЧК. Были созданы KFOR – миротворческие силы под руководством НАТО, а весь край был разделен на пять секторов (британский, американский, немецкий, французский и итальянский). Максимальная численность KFOR достигала 50 тыс. военнослужащих.

12 июня 1999 года российский батальон накануне ввода в край войск НАТО в ходе марш-броска занял аэродром Приштина. Однако свой сектор России получить не удалось. Подразделения оказались разбросанными по различным участкам и никакого влияния на ситуацию оказать не смогли, поэтому их миссия в 2003 году была свернута.

Согласно резолюции ООН, армия освобождения Косова была распущена. Но ее бойцы перешли во вновь созданный «Корпус защиты Косова». Поскольку югославские войска и полиция были выведены, а боевиков не разоружили, то вскоре албанцы успешно провели этническую чистку края. Оттуда были изгнаны большинство местных сербов и других жителей неалбанского происхождения.

Некоторые командиры УЧК принялись формировать новые освободительные армии. Так, в Южной Сербии появились Армия освобождения Прешево, Медведжа и Буяновац (АОПМБ), которая собиралась присоединить эти районы к Косово. Была создана и Албанская национальная армия (АНО).

В 2001 году сербы вытеснили албанских боевиков из южной Сербии в Косово. В том же году произошли события в Македонии, где боевики из АНО начали боевые действия. При посредничестве НАТО война была прекращена, а албанские отряды частично разоружены.

В дальнейшем Косово, вопреки резолюции ООН, получило независимость. Албанские вооруженные формирования в 2015 году совершали рейдерские набеги в Македонию.

Миротворцы в ходе конфликтов на Балканах неоднократно продемонстрировали, что они не в состоянии выполнять поставленные задачи согласно мандатам ООН. Они не могут сохранять нейтралитет вне зависимости от формата операции. Во многом именно из-за действий «голубых касок» на Балканах идея миротворческих миссий в целом была сильно скомпрометирована.

Автор: Михаил Поликарпов

Источник

Автор Telegram-канала «Пиночет печет печенье» рассказывает о преступлениях, которые совершили миротворцы ООН в Гаити, как из-за них на острове разразилась смертоносная эпидемия холеры и как международные организации выстраивали собственную структуру власти в Гаити, параллельную официальной.

Системный провал ООН

В 1990 году власти Гаити пригласили ООН наблюдать за демократическими выборами в стране. На них победил Жан-Бертран Аристид, который в середине 1980-х годов возглавил сопротивление диктаторскому режиму Дювалье-младшего. Продержался новый президент недолго. Уже в 1991 году правый генерал Рауль Седра сверг его, и Аристид бежал из государства. В Гаити начались репрессии, сторонников законного президента убивали сотнями.

В октябре 1993 года США направили к Гаити корабль USS Harlan County с военным контингентом на борту. В тот момент ООН планировала военное свержение генерала Седры. Однако все было отменено в последний момент.

В июле 1994 года Совбез ООН выпустил резолюцию N940, требовавшую принять все необходимые дипломатические меры по свержению генерала Седры, и в сентябре 1994 года Седра покинул Гаити.

Президент Аристид вернулся в страну вместе с миссией ООН UNMIH, которая должна была помочь ему стабилизировать ситуацию, модернизировать местную полицию и демобилизовать гаитянскую армию.

Миссию с самого начала преследовали неудачи. Переподготовка полицейских провалилась не только из-за недостатка средств, но и из-за нехватки инструкторов. Сторонники Аристида распустили армию, благодаря чему местные банды и частные армии противников президента пополнились тысячами бойцов.

Миссия UNMIH, так и не выполнив свои цели, была формально прекращена в июне 1996 года. После чего в 1996–2001 годах ООН одну за другой запускала и сворачивала четыре миссии со схожими целями: UNSMIH, UNTMIH, MIPONUH и MICAH. Все попытки сделать из Гаити демократическое государство, где уважают закон, провалились из-за малочисленности миссий, недостатка средств и политического неприятия президента Аристида.

В 2004 году Жан-Бертран Аристид был свергнут правой оппозицией во второй раз и 29 февраля, подписав акт о сложении полномочий, покинул Гаити. В тот же день Совбез ООН по просьбе представителя Гаити выпустил резолюцию №1529, согласно которой в государстве разворачивались миссия международных миротворческих сил сроком на три месяца. 30 апреля 2004 года была создана миссия ООН MINUSTAH, в состав которой вошло 6700 военных.

Миссия ООН MINUSTAH

Цели этой миссии не сильно отличались от предыдущих: наведение порядка и стабилизация ситуации в стране, переподготовка полиции и модернизация политических институтов Гаити. Действовать в Гаити она начала с 1 июня 2004 года.

Нестабильность под эгидой ООН

К моменту развертывания MINUSTAH в Гаити уже шли погромы сторонников свергнутого президента Аристида. В 2004–2011 годах было убито около восьми тысяч человек, многие из которых поддерживали его. Джеймс Фоли, посол США в Гаити, настойчиво рекомендовал MINUSTAH заняться «вооруженными повстанцами и проаристидовскими бандами».

«MINUSTAH обеспечивала прикрытие для злоупотреблений, совершаемых Национальной полицией Гаити (HNP) во время операций в бедных, исторически перенаселенных кварталах Порт-о-Пренса, таких как Бель-Эйр, Ла-Салин и Дельмас.

Вместо того, чтобы консультировать и инструктировать полицию, а также следить за ее ошибками, MINUSTAH была повивальной бабкой их злоупотреблений. По существу, MINUSTAH предоставила HNP возможность для репрессий», — гласили выводы совместного отчета Harvard Law School и бразильской Justiça Global.

В 2004–2007 годах ООН провела 15 военных операций в трущобах Сите-Солей рядом с Порт-о-Пренсом. Во время операции «Железный кулак», которую войска ООН провели 6 июля 2005 года, были убиты семь членов банд. Бой велся несколько часов, дома местных жителей расстреливали из пулеметов и минометов. Вместе с бандитами было убито более 20 женщин и детей, некоторые — выстрелами в голову с близкого расстояния. Все это позже подтвердилось в переписке американского посольства, которую получили журналисты Haiti Information Project.

Ситуация повторилась 22 декабря 2006 года во время операции «Новый лес». Бой шел несколько часов, были убиты девять человек и ранено более 20, большинство — гражданские. Иностранные исследователи считают, что в ходе подобных рейдах была ликвидирована вооруженная оппозиция MINUSTAH и переходному правительству. Ситуация в стране несколько стабилизировалась. При этом в 2007–2012 годах в Гаити в два раза выросло число убийств — с 5 до 10 на 100 тысяч населения. Гаитяне относились к миротворцам как к оккупационной армии, которая покрывает не только преступления местных властей, но и свои собственные.

В июле 2010 года гаитянский подросток Жерар Жан-Жиль был обнаружен повешенным на базе ООН в Кап-Аитьен. Представители организации отказались сотрудничать в расследовании с местной прокуратурой. Неприкосновенность была также распространена на одну из подозреваемых, гражданку Гаити Жоэль Розфор, так что ее даже не смогли опросить как свидетеля.

Сексуальные преступления

Соглашение между властями Гаити и ООН гарантировало миротворцам MINUSTAH юридический иммунитет от преследований за преступления, которые они могли совершить на острове. Их обязаны были судить в родных странах. Эта договоренность фактически привела к полной безнаказанности для членов миротворческого контингента ООН в Гаити. Скандалы вокруг него вскрываются до сих пор.

В 2007–2008 годах ООН отправила домой 114 человек из шри-ланкийского батальона миротворцев. Оказалось, что они организовали самый настоящий бордель, куда были вовлечены девять детей и подростков. Некоторым из них не исполнилось даже 12 лет. Никакого наказания насильники не понесли.

В сентябре 2019 года в Канаде разразился скандал, связанный с местными полицейскими, участвовавшими в миссии ООН MINUSTAH. Как стало известно CBS, шесть правоохранителей обвинялись в совершении сексуальных преступлений в Гаити. Однако согласно канадскому законодательству, служащего полиции не могут судить в Канаде за преступления, совершенные за рубежом. Все шесть обвиняемых избежали уголовного преследования.

Выборочный опрос 2500 гаитянских женщин, в рамках исследования, проведенного в 2017 году, показал, что 265 из них были насильственно или из-за угрозы голода втянуты в сексуальные отношения с миротворцами. Многие были готовы спать с военными за еду или получали на руки один-два доллара. Командование закрывало глаза на такого рода отношения, несмотря на прямой запрет на них. В случае беременности женщин или обвинений в сексуальных преступлениях миротворцев отправляли домой. Гаитянским женщинам алиментов от такого рода «временных мужей» не полагалось, и это ухудшало их и без того нищее положение. ООН от решения этой проблемы фактически самоустранилась.

Эпидемия холеры

В декабре 2016 года Генеральный секретарь ООН публично признал, что его организация ответственна за эпидемию холеры в Гаити в 2010 году. Для ликвидации последствий эпидемии была запущена программа стоимостью 400 млн долларов. Однако даже к 2020 году удалось собрать не более 5% от требуемой суммы.

По официальным данным, в 2010–2019 годах от эпидемии погибли 9789 человек и переболели 819 тысяч. Первые вспышки проявились 12 октября 2010 года, через четыре дня после прибытия в Гаити непальского батальона миротворцев.

Как выяснилось впоследствии, военные прибыли, когда в долине Катманду разразилась эпидемия холеры. Врачи миссии ООН не стали проверять прибывших. Исследование Джозефа Леонарда, опубликованное в 2016 году в журнале PLoS, показало, что меры профилактики обошлись бы в тот момент ООН всего в 2000 долларов.

Батальон был расквартирован на базе NEPBATT 1, которая находилась недалеко от города Мирбале прямо над притоком реки Артибонит. Полтора миллиона гаитян используют эту воду для своих повседневных нужд, прежде всего для питья и приготовления пищи.

Вместо септических емкостей отходы базы, включая фекалии и мочу, выливались в вырытые рядом с притоком ямы. Они очень быстро переполнились, и отходы утекли прямо в реку.

Уже в первую неделю 135 гаитян умерли от холеры. Болезнь стала распространяться, как степной пожар. Панамериканская организация здравоохранения (PAHO), подразделение ВОЗ, рекомендовала «сдерживать эпидемию, не применяя противохолерные вакцины», так как денег было мало, и по их мнению, были сложности с логистикой. Уже в ноябре 2010 года эпидемия холеры бушевала по всей стране, умерших насчитывалось около 2 тысяч человек. Только в 2012 году первые партии противохолерных вакцин стали прибывать в Гаити.

Попытки ООН наладить помощь населению через иностранные НПО и гаитянское Министерство здравоохранения и народонаселения потерпели крах. Только две организации оказались готовы к вспышке холеры: кубинские бригады врачей (около 400 человек) и организация «Врачи без границ» — на которую пришлось 80% заболевших. И обе они не входили в пул организаций, которые ООН привлекла для сдерживания эпидемии.

В 2013 году ООН запустила внутреннюю проверку состояния канализации на своих базах. Выяснилось, что даже во время эпидемии 80% отходов выливались в реки, закапывались в землю или выкидывались на местные свалки. Миротворцы даже не думали об их переработке или обеззараживании. Ситуацию стали исправлять только с 2015 года.

Устранение последствий эпидемии вылилось в ликвидацию свалок, починку дорог и модернизацию остатков канализации в таких городах, как Мирбале, которые больше всего пострадали от эпидемии. Обошлась такая программа в 5,5 млн долларов, что считается совершенно недостаточным.

Из-за эпидемии холеры цены на лекарства и медицинскую помощь рванули вверх. Для гаитян, 60% из которых живут на 2 доллара в день, это обернулось массовыми долгами. В 2011–2016 годах граждане страны одалживали средства в среднем под 85% годовых. Жертвам эпидемии ООН так и не выплатила никакой компенсации.

Республика НПО

Землетрясение в Гаити 12 сентября 2010 года уничтожило государство. Погибли более 220 тысяч человек, 1,5 миллиона остались без крова, инфраструктура страны лежала в руинах, резко выросла преступность. Государство требовалось создавать с нуля, что и принялись делать ООН и международные спонсоры.

Страну наводнили сотни иностранных НПО, которые занимались всем: возведением временных убежищ для гаитян, распределением еды, медициной, школами. Для страны была быстро собрана огромная для страны сумма — 5,3 млрд долларов. Эти средства распределялись между НПО, которые ООН разделила по кластерам в соответствии с родом их занятий. В краткосрочной перспективе это позволило быстро обеспечить временным жильем потерявших кров жителей страны. Однако в долгосрочной перспективе такой подход ООН стал проблемой для Гаити.

Власти государства получили не более 22% долгосрочной помощи. В настоящий момент 80% государственных и общественных услуг в стране предоставляются НПО. Под эгидой ООН была фактически выстроена параллельная государству инфраструктура, которая никак не подотчетна гаитянам. Большинство НПО предпочитает нанимать высокооплачиваемых экспатов, а не готовить местные кадры. Это приводит к слабости гаитянских властей, которым часто не хватает средств для подготовки своих врачей, учителей и других специалистов. Без устойчиво функционирующего государства Гаити не сможет реанимировать серьезные инфраструктурные проекты, например, восстановление и модернизацию энергосистемы страны или канализации в городах. А зарубежные НПО не способны потянуть такие объекты.

Более того, действующие власти Гаити стремятся подвести законодательную основу под ситуацию с экспатами — одним из ключевых пунктов конституционной реформы, предложенной президентом Жовенелем Моизом, является предоставление уроженцам Гаити с иностранным гражданством возможности занимать государственные должности. Это позволит слить воедино НПО и государственные институты и обеспечить надежный контроль иностранных сил в Гаити.

Итоги миротворческой миссии

MINUSTAH начала свою работу в 2004 году. За 15 лет на миссию ООН в Гаити было потрачено 7,5 млрд долларов — большие деньги для государства, бюджет которого в 2016–2017 годах составил всего миллиард. Инфраструктура страны до сих пор не восстановлена после землетрясения 2010 года. Государственные институты толком не функционируют: MINUSTAH свернули 15 октября 2019 года на фоне массовых протестов против президента Моиза, которого обвиняют в хищениях миллиардов долларов. Количество убийств в стране до сих пор выше уровня 2004 года, когда MINUSTAH только начала свою работу.

Последующие миссии ООН MINUJUSTH (до октября 2019 года) и действующая сейчас BINUH также не справились со своими целями. Что касается стабильности, то в Гаити в настоящее время идут столкновения между сторонниками и противниками президента Моиза. Подводя итоги, можно сказать, что за все это время ООН не смогла достичь ни одной из официально поставленных перед ее миссиями целей.

Беларусь не согласна с самим фактом рассмотрения в Совете по правам человека ООН доклада Верховного комиссара Мишель Бачелет, в котором говорится, что в Беларуси беспрецедентный по масштабу кризис в области прав человека. Об этом заявил постоянный представитель Беларуси при Отделении ООН и других международных организациях в Женеве Юрий Амбразевич.

— Как и многие другие страны, Беларусь полагает, что рассмотрение страновых сюжетов в Совете ООН по правам человека без согласия законных правительств составляет грубое нарушение принципа невмешательства во внутренние дела, закрепленного в уставе ООН, а также нарушение мандатов СПЧ и УКПВЧ, — заявил Амбразевич.

По мнению белорусской делегации, доклад отражает «весьма субъективный и упрощенный взгляд» на события в Беларуси. Рекомендации белорусскому правительству, по мнению Амбразевича, оторваны от реальных вызовов в области государственной политики и управления, стоящих перед белорусским обществом.

— Рекомендации основаны на идеальных кабинетных теориях, применимых разве что в стерильном мире. В отношении каждого соавтора резолюции 45/1 можно написать подобный набор рекомендаций, — заявил Амбразевич.

Представленный доклад, по мнению представителя официального Минска, не содержит важной информации по целому ряду вопросов, которые оказывали и оказывают влияние на политические императивы, определяющие действия правительства. Амбразевич перечислил эти, по его мнению, важные моменты.

— Это неконституционный и противозаконный характер уличных протестов и произвольное создание самоназначенными активистами различных институций по передаче власти, это многочисленные свидетельства насильственных действий протестующих в отношении органов правопорядка, это внешнее вмешательство в избирательную кампанию и протестные события. Это противозаконное присвоение отдельными личностями и интернет-ресурсами статуса журналистов и СМИ в целях последующих действий по координации протестных акций, это поступление угроз в адрес госслужащих и иных лиц, поддерживающих власть, — перечислил Амбразевич.

По словам постоянного представителя Беларуси, в докладе нет ни слова об объективной картине массовости протестов.

— На 9,5 миллиона населения [приходится] 20−30 тысяч подписчиков на самые раскрученные Youtube-каналы главных противников власти, и 100, максимум 200 человек протестующих на двухмиллионное население столицы. Анализ всех этих вопросов критически важен для понимания происходящего в Беларуси, — заявил Амбразевич.

Доклад Верховного комиссара поддержали все европейские страны, а также США и Канада. Представители Венесуэлы, Китая, КНДР, Ирана, Сирии, Египта, Казахстана и России заявили, что доклад комиссара по правам человека ООН — вмешательство во внутренние дела Беларуси.

— Сегодня мы стали свидетелями очередного примера крайней политизации работы Совета. Некоторые из его членов настойчиво пытаются закрепить белорусский сюжет в СПЧ. Права простых белорусов их мало беспокоят, главная цель — повторить сценарий южного соседа Беларуси. Создается впечатление, что, раскручивая белорусский сюжет, на Западе пытаются отвлечь внимание населения от собственных проблем. Возникает вопрос: почему немецким, французским, польским полицейским разрешается жестоко подавлять право на мирные протесты, почему применяются водометы, газ, людей бьют дубинками и арестовывают? И это так называемая процветающая демократическая Европа. Доклад Верховного комиссара отличается одной уловкой: в нем ничего не говорится о подпитке протестов и вмешательстве во внутренние дела республики извне. Призываем прекратить политизировать ситуацию в Беларуси и обратить внимание на ситуации, действительно заслуживающие внимание с точки зрения нарушения прав человека, — заявил представитель России.

Органы предварительного расследования Беларуси получили 4644 жалобы о применении физической силы и спецсредств представителями МВД, которые разгоняли несанкционированные протесты. Об этом говорится в информационной записке, которую получили представители ООН от белорусских властей.

Данные озвучила Верховный комиссар ООН по правам человека Мишель Бачелет, выступая на 46-й сессии Совета ООН по правам человека с докладом по Беларуси.

— Информационная записка правительства в связи с нашим докладом, которую мы получили 10 февраля, говорит о том, что «органы предварительного расследования получили 4644 жалобы о применении физической силы и спецсредств представителями МВД, которые разгоняли несанкционированные протесты». Однако там же говорится, что 1050 этих жалоб было отклонено. Также там не дается информация о том, в отношении скольких представителей сил безопасности были проведены расследования или выдвинуты обвинения в чрезмерном применении силы. По информации из других источников, мы пришли к выводу, что ни одна из жалоб не привела к открытию уголовного дела, — заявила Бачелет.

Верховный комиссар подчеркнула, что ситуация в Беларуси только ухудшается: правительство по-прежнему разгоняет протесты. Также в ООН обеспокоены законодательными поправками, которые сейчас готовятся, для того чтобы обеспечить более суровые наказания за участие в мирных протестах

— Я встревожена ростом числа нападений на журналистов, правозащитников как в индивидуальном порядке, так и на организации. На прошлой неделе прошли обыски в Белорусской ассоциации журналистов и правозащитном центре «Весна» в связи с уголовными расследованиями массовых беспорядков, — сказала комиссар.

Бачелет призвала власти страны соблюдать «все правозащитные обязательства». Она заявила, что все задержанные за мирное осуществление своих прав должны быть освобождены.

— Эффективное, заслуживающее доверия, тщательное расследование должно быть проведено по всем случаям серьезных нарушений прав человека, а виновные должны быть привлечены к ответственности. Необходимо незамедлительно прекратить политику запугивания и нападок на гражданское общество и журналистов, — сказала представитель ООН.

https://news.tut.by/economics/720447.html?c