Ответ на пост «Бункерные товарищи»
Мне вот другое интересно - о чем будут думать другие „бункерные„ товарищи, которые нас к этому пиздецу подводят, когда он случится и они вылезут из бункера?
Поглядят на развалины страны и довольно улыбнутся друг другу старческими улыбками: "Одни в рай, другие сдохли, а мы - молодцы, выжили!"?
Как все будет в дальнейшем. (Анализ развития невеселого будущего)
Читая посты, рассуждения, мнения по поводу этой все котовасии, и не могу вставить свои 5 копеек. Можете (можете заранее расчехлять минусометы, но все же попрошу людей хоть чуть чуть подумать). Текст будет Невеселым.
Небольшая ремарка.
Очень часто наша власть с экранов телевизоров и других информационных ресурсов сравнивают ситуация с Второй Мировой Войной. На что очень часто, следуют протест- что тогда люди воевали за свою землю, фашисты нас хотели уничтожить, не было Дерипасок, и прочих Олигархов, чиновников (да и прочих атрибутов нашей сегодняшней жизни) и вообще власть была народная….
Серьезно?? А как же быть с … КРОВАВЫЙ безумец Сталин расстрелял миллионы людей в 1937,сослал на каторгу 10 миллионов кулаков( крестьян) ,заморили голодом столько же ,отправили в ГУЛАГ остальных и превратил в бесправных рабов всех граждан(привет тебе Солженицын). Люди, которые пишут что их страна СССР, и про кровавых коммунистов которые всех расстреляли, это пишут одни и те же люди?) Риторический вопрос.
А ведь ситуация и правда была похожа. Это мы сейчас знаем что такое ВОВ, а попробуем взглянуть на ВОВ из 1941 года глазами обывателя, и даже рассмотреть аналогии с сегодняшним днем
И что мы увидим. (Что говорят и что делают официальные лица)
Красная армия всех сильней. Воевать на будем на чужой территории. У красной армии много оружия. Еще С Гитлером торгуем всякими ништякими. В газетах читаем Нападения не будет. Немецкий рабочий не будет стрелять в советского рабочего. Если случиться нападение на нашу страну, в тылу врага немедленно произойдет восстание братье по классу , и Красная армия немедленно поможет братьям по классу заграничным походом. Люди жили в теплой ванне, и думали что ничего страшного не будет
Катастрофические поражения 1941 можно объяснить частично и этим. Поэтому Немцы оказались под Москвой в октябре 1941 и захватило 3.8 миллиона(!!!) пленных. Люди просто сдавались, и не хотели воевать за этот режим. Конечно факторов было много, но это основной . Замечательно работала Немецкая пропаганда. Они объяснили что не нужно воевать за евреев коммунистов, ,”сдавайтесь и вместе с нами будете пить баварское, мы построим настоящую Европу. Многие Люди верили в это, ведь было много таких, кто увидел первую мировою войну, где немецкая Армия такую жесть все таки не творила. А какие-то территории даже были под оккупацией. (Прибалтика ,Украина ) А потом случилось, то что случилось, дальше вы знаете как советские люди пили боварское..
Проеб официальной пропаганды : “Мы всех сильней”? Шашни с нацистами, Договор о нападении (мир дружба жвачка), и проебы политики в 1930 годы , все это привело к тому к тому что погибло в итоге миллионы людей. Вот так бывает.
С тех пор многое поменялось , но по факту ничего не изменилось.
Давайте перенесемся в современность, увидим ту же картину. Признание Госпереворота , Минские соглашения которые никто не выполнял , торговля с Европой до сих пор, непонятные обмены ,какие то жесты доброй воли, олигархи(куда же без них)….. Я уже не говорю про качество нашей пропаганды … Все это привело к тому, что люди опять в смятении.
По крайней мере, на этом ресурсе уж очень много комментариев , что выходим на улицы, свергаем власть и все такое. Комменты от наших Небратьев (наверно у них праздник),даже поляков сюда набежала целая толпа, но это в принципе объяснимо ,но и просто гражданам которым тупо страшно. Да ,это абсолютно нормально.
Пользуясь историческим примером выше, давайте прикинем, как будут развиваться события в плохом варианте.
Итак, случается в Москве майдан. Путина свергают. Всю власть свергают. Рушится вертикаль власти пресловутая. Толпы ликуют. Как будут дальше развиваться события? Здесь можно даже не фантазировать, примеры есть, как это всегда происходит.
1. Начинается неизбежно стрельба на улицах и смута. Некоторые регионы объявляют о своей независимости. Начинается неизбежно гражданская война.. Наши уважаемые партнеры , заручившись поддержкой олигархов, к(обещаю им вернуть замороженные активы например), очень искусно управляют процессом, раздувая его.
2. Обязательно найдутся группа военных или людей во власти которые не будут согласны на такой исход ,и выступят т против.(аля ГПЧК) Гражданская смута разгорается.
3. Можно для западных партнеров подождать , чем все это закончиться но есть одно но. Даже не но, а НО.
Ядерные арсеналы. Войска РСВН. Скажите кому-нибудь надо ,чтобы в стране с 10000 ядерных боеголовок, потенциально способная уничтожить весь мир , была гражданская смута, безвластие? Ведь найдется военные, которые гляди на все это, захочет нажать нажмет кнопку….
(кстати вспомните какой нибудь американский фильм) У них там в каждом фильме на подобную тематику есть момент где сообщается что В России какие то бандюки сперли ракету ядерную и теперь угрожают штатам ее взорвать) )
А это означает Специальную военную операцию (хехе) только уже условных войск ООН, по нейтрализации ядерных арсеналов бывший России. В принципе, разбить войска одним ударом не очень то и сложно, а гляди на текущий пиздец в стране, военные не укажут сильного сопротивления.
Даже если удастся пустить парочку разрекламированных кинжалов по городам противника, ничего страшного не случиться. Наоборот даже будет лучше, это сплотит нацию , и скажем так, будет служить оправданием дальнейшим событиям.
4. Но, а дальше собственно оккупация. Тут фантазия безграничная. Конечно, они оставят, все то что связано с ресурсами и энергией, (охраны трубы и все такое) может быть даже будут формировать отряды ЧВК из местных жителей. В печах сжигать некого не будут, сами все будете медленно подыхать. Я конечно мог предположить что устроят нам аля 90-е…,но наверно нет. Будет перманентная войнушка, всех против всех на десятки лет вперед…..
И кстати вишенка на торте, оккупационные войска можно формировать из прибалтов, наших небратьев, и каких-нибудь грузин. У них там как раз проблемы с работой, и много лишнего населения.
Больная Фантазия, скажете вы? Надеюсь что так. Но если бы несколько лет назад, вам расскажут о том что будет сейчас, вы бы тоже, назвали это бредом, верно?)
Это был плохой вариант.
А вот хороший вариант в голову даже не лезет.
Письмо Человека
22.09.2022
Привет, я обычный Человек, который чувствует раздражения от кажущегося бессилия с приступами немотивированной агрессии и у которого последние несколько ночей были особенно сложными.
Приношу свои извинения за возможные ошибки, но я не сильно силен в знании этого языка.
И да прошу Вас напрячь мозг на время и прочесть текст до конца.
Возможно все написанное ниже покажется наивным в текущей ситуации, но я все же попытаюсь…
Суть войны:
Человеческая история берет свое начало еще со времен правления бактерий на этой планете, они также боролись между собой за жизненное пространство. Многие из их видов делают это до сих пор.
Мы, Люди постепенно эволюционировали и в итоге сорганизовались в группы-племена-города и в конце концов в страны и этот процесс быстрым не был. Страны с большей численностью населения понимают, что их сила в единстве для этого создается идеология, государственность и так далее, но есть нюанс, о котором речь пойдет чуть ниже.
В конечном итоге жажда экспансии приводит к пониманию, что страны готовы распространяться на новые территории, если они этого не делают, то начнут конкурировать и постепенно истреблять друг друга (передайте привет «Ловушке Фукидида» сейчас мы видим ее подтверждение в планетарном масштабе).
Далее опять становится тесновато и возникает необходимость расширения. Но планета не резиновая, если человечество не озаботиться о новых жизненных пространствах за пределами земли, то нас ждет печальная участь. Мы как саранча и так до бесконечности, если есть что-либо действительно бесконечное.
Как мы заселяли планету, так и сможем заселить космос и не играет роли конкретный маленький кусочек человеческой жизни. Эти жалкие несколько десятков лет жизни каждого из нас - ничто по сравнению с многомиллионными проектами, которые реализует вселенная.
Как натравить всех на всех:
С рождения и до зрелых лет, вбивать в формирующиеся мозги чувство гордости за свою конкретную страну. Культура наше все, история прошлых свершений и прочие инструменты обернутые под хитроумные удобные точки зрения выгодные для озабоченных сохранению власти. Считаю, что умелый политик думает, что он может сотворить для мира, а не о том, как ему удержать власть.
В это время в другой стране происходит тоже самое, поэтому жажда быть лучше других заложена в нас с детства, и мы являемся продуктом своей среды.
Желание быть лучше других приводит к росту по карьере вплоть до лидера страны, который далее четко лавирует на народных настроениях с теми или иными акцентами для удержания власти.
Что же случилось по моему скромному личному мнению? (признаю, что могу быть неправ, но итог не меняется)
Россия оскорблена, что кусочек страны после развала СССР начал играть с другими (ранее врагами СССР). Не признала и не смирилась с развалом СССР и не приняла итогов распада последней, гнев на западные страны за то, что те не держат своих обещаний по части распространения блока НАТО на восток.
И началось:
- ээээээй они фашисты так случился 2014. Резонно то, что Крым для России — это действительно больное место, что знают все и я согласен, что посеявший это яблоко раздора человек был нездоров и недальновиден.
Мы все граждане планеты земля. Постарайтесь осознать это, почувствовать.
Обратите пожалуйста внимание, что в любых войнах проигрывала страна, солдаты которой сомневались в праведности и смысле того, для чего их отправили на войну) это неизбежно и это не значит, что Украина победит это значит, что проиграют все.
«Мы за ценой не постоим это очередная пропагандистский штамп», сегодня утративший всякий смысл. (гибель даже одного человека это уже трагедия)
Фашизм– это вбитый в человека со школьной скамьи стереотип, что мы особенные и если наши (даже выдуманные) особенности особенные, то людям еще проще промыть мозги. Все вышесказанное позволяет вертеть фактами и заложить в людей животную реакцию (потому что мы все животные и для нас страх оторваться от группы, не послушав большинство = смерть) и мы будем или вовсе не сомневаться или чуть сомневаться, но в итоге если не предпримем решительных действий, то сломаемся под давлением большинства (есть эксперименты, которые подтверждают это), чем большая у человека была психическая травма, тем больше он может сопротивляться и сомневаться мнению большинства, но и у него время иммунного ответа не большое, а потом человек будет обречен из-за своего выбора, потому что ресурсы потрачены- время к смерти все ближе и заявить себе, что вся жизнь просрана = включение программы по самоликвидации.
Многие хотят быть лучше других в этой жизни (скажите это мисс с косой при встрече, уверен она посмеется и скажет: ох люди-люди уже под 100 млрд прошло через мою косу, что ж вы так эволюционируете медленно в своих мыслях) и все время от времени объявляют других фашистами и все мясорубка пошла по кругу.
Одни первыми совершили ошибку и стали ее заложниками, вторые начали защищаться и постепенно возникла жажда поубивать вообще всех – это дорога к бесконечной кровопролитной войне. Странно этого не понимать хотя перед Вами есть правдивые факты повлекшие за собой первую и вторую мировые войны и те, что были до них. Как думаете как размышляли люди по всему миру в 1939 году? Ответ: также как и сейчас ничего не изменилось.
Если одни желают другим страданий или смерти это уже против естественной природы человека.
Бойню может остановить сильный лидер, которых сейчас старый, разжирнел и ему нет дела до внешнего мира и вообще неясно кто это, но что точно так это, то, что Большой дядя должен сказать: так спокойно, а то сейчас ядерный поджопник всем дам, а вы мне в ответ начнете пакостить и все, всему миру конец и нахера мы тогда этим занимаемся?! Если начнется ядерная война, то всем кранты и это 100%. Бля парни думаете я не проверял, а? Бункеры херня на какую глубину их не зарой (дышать будет нечем через какое-то время, а генераторы и любые технологии по получению кислорода и энергии для работы оборудования не смогут работать вечно. Нужно сначала проанализировать воздух, а потом разрабатывать спец оборудование, но заранее этого никто не рассчитает, даже состав грунта измениться. Да и сколько ты просидишь под землей? Космос? Да мы даже до Марса еще не долетели, о чем разговор?
Перед смертью будет только мысль, что ты после себя оставил разрушенный мир, хотя казалось-бы хотел как лучше.
Россия весь мир понимает, что ты хотела быстро вернуть ранее утраченную землю, потому что ты не смирилась с развалом СССР (которого в том числе сгубило постоянное ожидание войны) и теперь ты в заложниках собственного решения, так вот пожалуйста остановись и подумай после всего прочитанного. Очень надеюсь кто-то из твоих подчиненных наберется смелости и спасет всех нас показав тебе это письмо (почему на «ТЫ»? Да потому что мы все люди, и мы все равны, мы граждане земли, а все остальное это нами же созданная иерархия, которая нас же сейчас и убивает.
Украина – вопросов нет не Вы напали первыми, но увы, не поговорив о прошлых отношениях слишком болезненно рассталась с Россией это больно, когда тебя бросают вот так… очень больно, особенно у всех на виду, наплевав на то, что между Вами было раньше (СССР).
Нужно было сесть и нормально поговорить, и найти компромиссы.
Поднятая с 2014 года история вознесла определенных лидеров, хотя ими говорилось, что при их сроке война закончится, но она стала в 100 крат страшнее для всех сторон.
Ранее вы оба попали в ловушку из собственных убеждений, данных обещаний и стали жертвами собственного выбора. Даже многие Ваши подчиненные в страхе перед Вами искажали реальность прикрывая свои задницы, лишая Вас трезво оценивать ситуацию.
Я гражданин планеты земля и я живу самой обычной жизнью. Я обращаюсь к тебе человек и прошу тебя откинуть все чины и звания и вспомнить, что мы живем на меленьком шарике жизнь, которого может закончиться в любой момент… так было с трилобитами, жившими около 500 МЛН лет назад и всеми прочими (500 МЛН это на секундочку 500 000 000, для сравнения всему человечеству чуть больше чем 2,7 МЛН лет примерно. И где трилобиты теперь? Небольшое изменение климата и их не стало, а мы люди гадим у себя же в доме.
500 000 000 и 2 700 000 есть разница?
Если уже и мой текст ничего не изменит, то, пожалуй, придется признать, что мы все обречены… и это лишь вопрос времени.
В мире уже много стран и надуманных поводов ставить себя выше других. Все это должно быть упразднено это порождает ненависть и злобу. Все человечество должно быть одним целым это качество спасло нас как вид и сделало нынешними хозяевами планеты. Срущими себе под ноги, потому что кто-то хочет быть лучше других в стае, но об этом в другой раз.
Что делать мировым лидерам всех без исключения стран?
Хватит делать заявления с трибун из безопасных мест, если Вы являетесь голосом своего народа, то наберитесь храбрости и не слушайте эту зудящую ненависть, окружающую всех нас, сядьте в вертолеты и скажите Зеленскому и Путину, что сейчас Вы прилетите на нейтральную зону конфликта в Беларусь (есть зона между тремя странами) и будете переходить границу и далее направитесь в зону боевых действий и будем там пока вы не прекратите эту войну и не сядете разруливать вопрос и да смерть любого из Вас будет преступлением перед всем человечеством и виновных искать не следует (главное не начните войну на данном этапе, а вспомните Махатму Ганди). Если Вы полетите с настроем типа ПУТИН-ПУТИН-ПУТИН ты такой…, то вы будете провоцировать лидера страны и разговора не получится, а станет только хуже. Будьте готовы на серьезный и сложный разговор. Уверен, что ни России ни Украине в действительности не нужна эта бессмысленная бойня.
Эти две страны не остановятся. Они загнаны в тупик и уже слишком много вреда причинили друг другу и чем дольше это будет продолжаться, тем вреда будет больше. Если несколько минут назад все бы прекратилось, то (подставьте имена) были бы с нами в числе живых.
Хорошо бы если бы решение стало формированием одного правительства всего человечества, и все получат паспорта, где не будет гражданства, Тувинцы будут изучать обычаи Индейцев, Африканцы обычаи Ирландцев и т.д. так будет лучше для всего человечества.
Ах да Лидеры стран и их оруженосцы, нельзя так порешать, чтобы под шумок стать еще сильнее остальных это опять зачатки фашизма, снова бесконечное колесо сансары из которого нет выхода, где война лишь становиться вопросом времени.
Сила в принятии себя как живого существа на планете земля не более и не менее того. Подумайте, что чувствуют покойники и представьте себя на их месте. Они уже ничего не увидят для них существование (не жизнь) стало вечным. Подумайте, что такое жизнь и на сколько она ценна.
Нет раздельных природных ресурсов у каждой страны, есть цель расширить популяцию, и мы уперлись в нашу планету.
Социализм был в чем-то хорошей идеей, но все равно партийные бонзы начали раскачивать все, чтобы заиметь материальные или моральные блага, а дальше запугивание и страх подопечных, которые теряют себя и начинают врать, чтобы их не сильно ругали, построение клептократической модели власти или иных любых других способов коих в избытке.
Считаю, что человечество движется не в ту сторону и оно обречено, если не сдвинется, но люди так быстро забывают о главном...о том, что просто жить самое главное.
Пора мыслить шире!
Банальный сильно упрощенный пример:
Россия и США – Вы хороши в постройке защитных сооружений в космосе, чтобы сбивать астероиды добывать ресурсы с других планет;
Скандинавы - ваш гуманизм и стремление к хорошей жизни для всех весьма будет кстати;
Азия – ребят без вас как без рук нужно подружить электронные системы всех станций и рационализировать процессы производства;
Европа – медицина и стандартизация;
Все остальные увы не знаю, но определенно у каждого есть что-то уникальное, что позволит помочь всем нам.
Я понимаю, что это сообщение сейчас выглядит странно и не к месту, но пожалуйста помогите ему распространиться и показать его важным для мирового сообщества, чтобы его заметили и оно дошло до лидеров стран. Чем вы громче можете крикнуть (звезды, ученые и иные), тем больше это будет стоять в ушах у лидеров стран и им придется прислушаться к нам.
Мы разделились и потеряли единство, и без совместных усилий мы обречены на гибель.
Когда в следующий раз будете смотреть видео или думать о его загрузки в интернет, на котором труп молодой человеческой особи с видимыми причинами насильственной смерти, то
подумайте о его бабушке, маме, сыне, дочери, которая уже не дождется его и Вас может ждать то же самое.
Каждая смерть человека на этой бессмысленной мясорубке — это поражение для всего человечества!
Пора уже признать факт того, что мы не можем друг без друга! И забыть все, что было как бы тяжело это ни было. (пример Германия)
Решиться ли человечество отказаться от закрытых и изолированных стран? Или мы так и будем воевать друг с другом за территорию как обезьяны с чуть более развитым мозгом?
Если Ваш ответ НЕТ, то я смиряюсь со своей скорой гибелью в пламени ядерной войны.
Fallout прям настоящий, только в отличие от игры выживших не будет. Физики и химики расскажите им почему.
Прошу перевести часы судного дня на 23:59:59, ибо холодная война не прекращалась, а за ней ядерная в которых не будет победителей.
Усиленно выживаем (глава 22-2)
Снова большая глава, разбитая на две части.
П.Е.Р.И.М.Е.Т.Р. Выживание
Начало книги, первая глава тут: Внимание, граждане! (глава 1)
Постапокалипсис; Фэнтези.
Большая глава, разбитая на две части. Будьте внимательны, это - вторая часть.
Первая часть главы тут: Усиленно выживаем (глава 22-1)
***
– По-моему, он нас боится, – пробормотал Дима, глядя ему вслед.
– С чего это ты взял? – насторожился Серёга. – Думаешь, он что-то заподозрил про меня?
– Пёс его знает. Но как-то он помутнел… Ладно, фиг с ним. Пошли потихоньку.
– Я только не понял, нафига делать из этого секрет? – Серёга показал на свои руки.
Дима пожал плечами:
– Ситуация напряжённая. А люди все разные. Кто-то скажет — круто, а кто-то распсихуется. Вот, как думаешь, есть связь между этим, – он указал на багровое небо, – И твоими талантам?
– Думаю… есть. Оно точно как-то связано. И монстры тоже…
– Остальные тоже могут так подумать. И, чего доброго, на нас всё и повесят. А потом — нас самих повесят.
– А нас-то за что? Мы ж чёткие!
– Найдут за что, – буркнул Дима.
Вновь оказавшись один на один с братом, Дима чувствовал себя спокойнее. Родственные чувства тут были ни при чём: он просто не хотел лишний раз общаться с незнакомцами. При всей своей пользе они ощущались как некоторый балласт, не дающий двигаться дальше. И потом — никогда не знаешь, что у них может быть на уме.
Колян казался безобидным, Кир — так и вовсе дружелюбным. Но где-то неподалёку мог ещё обитать тот, кто пырнул ножом ту аптекаршу. Или вроде него. Потому что, если это всё — кара за грехи, значит остались только грешники.
«Нет, это уже перебор»
– В общем, гляди в оба. И доверяй в первую очередь себе, – сказал Дима.
Серёга кивнул. Они протиснулись за парковую ограду и пошли вдоль узкой аллеи с поваленными елями.
Дорожка скользнула по склону вниз, к прямоугольному пруду, в котором обильно плавали обломанные ветки близстоящих деревьев и ствол вырванной с корнем ивы, не пережившей землетрясение. Путь братьев лежал левее и дальше – вглубь парка. Последний был довольно мал и больше представлял развлекательную зону и место для выгула собак и маленьких детей. Едва ли не единственная и в основном прямая дорога пронизывала его насквозь. По обе стороны от неё располагались стадионы, аттракционы, спортивные и детские площадки, открытая сцена и многочисленные клумбы. Всё это – в силу сложившихся обстоятельств – было разрушено, искорёжено и изуродовано. Имели место быть и жертвы, но, по счастью, немногочисленные. Можно было пройти спокойно, и лишь неестественная тишина, столь несвойственная этому месту, свидетельствовала о том, что происходит что-то нехорошее. Отдалённые раскаты грома и вибрирующий время от времени асфальт усиливали эффект.
Где-то в середине пути братья наткнулись на ещё один разлом. Трещина – уже не такая глубокая, но недостаточно узкая, чтобы её можно было перепрыгнуть – разрубила прогулочную зону пополам, а вместе с ней забор стадиона и футбольное поле. Диме и Серёге пришлось свернуть и двигаться вдоль трещины в надежде, что она когда-нибудь закончится. В итоге вышли из парка во дворы и обошли распавшийся надвое дом, который оказался на пути у разлома. А за ним – ещё один, но побольше. Весь двор был усыпан его обломками. Пробираться стало тяжелее. От идеи штурмовать завалы Дима сразу отказался, пришлось немного пропетлять среди нагромождений бетонных плит и кирпичных курганов. Но, к счастью, живность в окрестностях отсутствовала, и можно было позволить себе неторопливое передвижение.
Наконец, кривая вывела путников на Кусковскую, где они обнаружили огромный котлован, образовавшийся на месте крупного бизнес-центра, ещё позавчера стоявшего на другой стороне улицы. Он сгинул начисто, и несколько крупных трещин, тянущихся с разных сторон, сходились в этой дыре. Но, что самое необычное, внизу что-то светилось!
– Это что, лава? – спросил Серёга, осторожно подступая к краю.
– Да не, откуда… Слишком близко к поверхности, – возразил Дима, – да и цвет какой-то золотистый. Я бы даже сказал – приятный. Это что-то другое… Мне вчера ночью показалось, что на Перовской из разлома тоже чем-то похожим полыхнуло, когда луч рядом ударил.
– Ты успевал ещё по сторонам глазеть? Я помню только бомбёжку и как те твари за нами погнались.
– Мистика какая-то, – пробормотал Дима и окинул взглядом шоссе. Трещина взбороздила и его. Насколько хватало глаз, Кусковская улица была расколота надвое, начиная от таинственного кратера. Вполне возможно, что впереди разлом сливался с тем, что на второй Владимирской. Если так, то это означало тупик.
Дима отошёл подальше от края, к торцу полуразвалившегося здания и снова достал карту. Он отчеркнул трещину, отсёкшую часть парка, отметил на карте кратер и расселину, отходящую от него в сторону дома. Многоугольник замкнулся.
– Надеюсь, Колян ошибся и на Лазо ещё не всё разрублено, – Дима покачал головой. – Иначе — труба.
– Хочешь сказать, мы тут застряли?
– Похоже на то. Надо как-то попасть на ту сторону, – Дима кивнул на необъятную дыру.
– Ну капец, – Серёга присел на корточки рядом с картой.
– Ещё нет. Но близко. Надо всё-таки провести круговую разведку. Но это потом. Сначала сходим к дому. И это тоже потом. Пока школа рядом, давай заскочим к этому Киру, или как его там. Может, выйдет что-нибудь разузнать. Благо гаражи тут недалеко.
До злополучной школы, которая вследствие бомбёжки лишилась основного крыла и рекреации, действительно было рукой подать. Зловещие трещины тянулись от кратера, в том числе и в сторону гаражей, но обрывались, не дойдя до заграждений.
Однако, пропетляв среди жмущихся друг к другу кирпичных коробок с массивными стальными воротами, братья не обнаружили признаков жизни. Всё было наглухо заперто и безмолвно.
– Ушли, что ли? – предположил Серёга.
– Или это не те гаражи. Хотя тут вроде других и нет, – Дима задумчиво обвёл взглядом окрестности. – А я помню это место. Классе в седьмом-восьмом тут модно было разборки устраивать. Или просто курить беспалевно.
– Так ты ж не курил никогда. И не дрался!
– А я и не говорю, что это был я! Просто пол-школы тут торчало. А мы с друганами вооон с того гаража в сугроб зимой прыгали. И весь экстрим.
– Ой, ну ты прям отжигал, я смотрю! – хохотнул Серёга и был беззлобно послан в известном направлении.
– И куда всё это делось? – задумчиво произнёс Дима. – И где теперь они? Друзья, одноклассники, учителя. Школа и была уже не та, так теперь совсем сгинула. И всё вместе с ней…
– Туда ей и дорога, – отрезал Серёга. – На второй год меня оставили, козлы.
– Ну, кому что… Ладно, двинули. Надоело всё...
Перово преобразилось – и далеко не в лучшую сторону. Пробираясь привычным путём от останков школы к останкам дома, братья не узнавали свой район. Высотных зданий близ Кусковской улицы и так было не особенно много, а теперь их число было окончательно сведено на нет. Пятиэтажки и прочие строения либо пребывали в аварийном состоянии, но чаще попросту рассыпались. Но даже к безобидным кручам подходить было боязно: неровен час — опять тряхнёт и сойдёт кирпичная лавина. Временами землю трясло не хуже, чем накануне. Дрожали и кренились деревья, и падали с противным скрежетом редкие уцелевшие фонарные столбы. А от покосившихся зданий отлетали расшатанные кирпичи, обломки оконных рам, козырьки, балконы, водосточные трубы и пожарные лестницы – как листва с осенних деревьев.
Дом, где обитал пресловутый Ромик-целитель, тоже частично сохранился, но навещать друга Сергей не отважился.
– Давай потом, – сказал он, – глядя на наклонённую под жутким углом стену.
В овеянном дурной славой дворе близ старой голубятни, где уже не было ни домов, ни самой голубятни, по-прежнему толклись и что-то тихо обсуждали алкаши. Их осталось двое, потрёпанных и опухших.
Когда братья подошли ближе, Серёга сказал:
– Погоди, я щас! – и подбежал к колоритным субъектам.
Те как будто его узнали, один улыбнулся, а другой был чрезвычайно занят – пытался удержать равновесие на уплывающей из-под ног почве. Шатало его вне зависимости от подземных толчков, а перманентно. Серёга перекинулся с мужичками парой фраз, те что-то отвечали и махали руками в разные стороны. Дима не стал подходить, хоть и уловил в их заросших щетиной лицах что-то знакомое. Он неторопливо – а по-другому и не мог – поковылял дальше в сторону дома.
Вскоре Сергей его догнал:
– Прикол хочешь?
– Валяй.
– Я спросил у них про папашу. Говорят, недавно тут был!
– Серьёзно, что ли?
– Ну да! Живучий, гад.
– Нет, это-то как раз неудивительно, – возразил Дима. – Я удивился, что ты вообще о нём справки наводишь. То всю жизнь от него бегал, а теперь – здрасте!
– Да иди ты! – насупился Серёга. – Для тебя, между прочим, стараюсь! Ты же тут общий сбор объявил, блин.
– Ну, допустим, не общий. Но странно, что ты так не пёкся об остальных.
– Да по фигу мне на всех, – заявил Серёга, – Да, мать жалко, но она аж в Волгограде. Что теперь, рыдать? Надо движение какое-то наводить. Эти вон, тачку шаманят, план целый замутили!
– У нас тоже план. Поисково-спасательный…
– Вот я справки и навожу. А он ещё и недоволен!
Дима хмыкнул, но возражать не стал. Серёга продолжал разглагольствовать.
– А вообще я думаю, что надо о себе позаботиться в первую очередь. И выживать, сейчас, а не потом, когда Сашку, блин, отыщем.
– Тут не спорю. Поэтому мы и идём домой – искать остатки твоих запасов. Да и вообще всё, что может пригодиться. Потому что ночевать нам, судя по всему, придётся на улице. Сейчас даже в подвале может быть опасно…
– Землянку выроем, ага!
– В общем, озаботимся этим вопросом, а там уже и будем думать, об остальном. Но это дело я доведу до конца – с тобой или без тебя.
Дима уже понял — по масштабам разрушений – что затея эта гиблая. Кортеж мог благополучно уехать в неизвестном направлении, и тогда им ни в жизнь не отыскать никаких следов. Но что вероятнее – эвакуация провалилась, точно так же, как в Вешняках. Шансы на то, что Сашка спасся – с его-то мягкотелостью и неприспособленностью даже к обычной жизни – стремились к нулю. Но Диму мучила эта неопределённость. И ещё сильнее его терзала вина. Серёга при всех его недостатках и странностях худо-бедно, но сформировался во что-то независимое и даже самостоятельное. Сашка же был совсем другим и, казалось, видел ещё меньше хорошего в жизни, чем старшие братья. Дима корил себя за то, что не уберёг братишку, не научил его быть сильным, когда была возможность. Не был для него примером и ничего полезного ему не дал, хотя и мог. При этом, как ни странно, Сергей находился в точно таких же условиях — но его не было жаль. Да и страшно за него не было.
Хотя бы потому, что он теперь и сам кого хочешь заставит бояться. И постоит за себя. И не утонет в жизненном дерьме, как когда-то не утонул в коровьем. Естественно, вслух обо всём этом Дима не сказал. А Серёга ответил:
– Если бы ты с ним пожил в последнее время, то заговорил бы по-другому.
Тут Диме нечем было крыть. В его воспоминаниях Сашка оставался маленьким и чистым, ранимым и доверчивым, мальчишкой со светлым взглядом. Беззащитным перед суровой реальностью, которую ещё не познал. Того мальчонки уже лет пять как не было. И эти годы подстёгивали теперь Диму и не давали покоя. И гнали вперёд – за искуплением...
Лицевой фасад отчего дома сохранился - до третьего этажа. Два последних вместе с крышей сползли в пропасть. Все балконы с их содержимым и козырьки подъездов покоились на земле, а сквозь окна третьего этажа было видно улицу.
– Ииии, мы, типа, полезем туда? – с неприязнью спросил Серёга.
– Ну, хотя бы попытаемся, – Дима пожал плечами. – Аккуратненько.
Подъездную дверь подпирали обломки козырька, и, чтобы попасть внутрь, пришлось бы разгрести завал. Но Серёга посмотрел на это дело и полез в ближайшее окно на первом этаже. Упавший балкон сорвал с них решётки и обеспечил подходящую опору. Но Дима даже не стал пытаться следовать за братом, а всё поглядывал на провал кухонного окна на втором этаже. Теперь даже и не верилось, что ему хватило дури выпрыгнуть оттуда. Чистое самоубийство.
Он пошарил взглядом по земле вокруг подъезда. Где-то должны быть его очки. Среди осколков стекла блеснула погнутая оправа с единственной уцелевшей линзой. Вторая раскололась надвое и выпала. Дима кое-как водрузил этот ужас себе на нос, закрыл один глаз и посмотрел сквозь запылившееся стёклышко.
Всяко лучше, чем без ничего.
– Эй! – со второго этажа выглянул Серёга, – Посторонись там.
Дима отступил.
На землю возле подъезда спикировал Димин топор, обломок богомоловой клешни, и многочисленные свёртки и пакеты с крупами, макаронами, злополучным сахаром и прочей снедью, бесполезной при отсутствии воды.
– В комнате пол обвалился, всё унесло в дыру, – крикнул Серёга, – Больше ничего не осталось. Он поскидывал вниз разную бытовую мелочь, обнаруженную на кухне и вернулся через внизу.
В палисаднике под окнами, среди обломков четырёх балконов, братья отыскали ещё много утвари, старательно накопляемой их бабушкой на протяжении полувека. При жизни их балкон был заполнен почти до самого верха, отчего туда уже давно никто не мог войти и взаимодействие с предметами осуществлялось через окно. Теперь всё это добро должно было послужить их выживанию.
Дима даже отыскал своё многострадальное одеяло и накинул на плечи на манер плаща. День обещал быть прохладным.
До самого вечера братья копались в завалах, извлекая на свет божий старые доски, ящики с гвоздями и хозяйственным мылом, рулоны обоев, скатки ковров и толстые подшивки «Вестника ЗОЖ», перевязанные верёвками.
Из досок и ковров – при участии стоящего во дворе дерева – получился неплохой шалаш, напротив которого удалось развести уютный костерок. Но прежде чем усесться у костра и грызть сухие макароны в преддверии сумерек, Дима наведался на угол второй Владимирской и Перовской, а затем и Кусковской, чтобы убедиться, что в обоих случаях разломы на шоссе пересекают друг друга.
Из этого следовало, что путь к МКАДу – да и вообще на восток – из этой точки теперь отрезан. Ну, или разве что они отыщут где-нибудь двадцатиметровую доску, чтобы перекинуть её через пропасть.
– Что ж, похоже, твоя мечта сбылась, – сказал Дима, вернувшись. – Начинаем усиленно выживать.
От автора: Книгу я пишу в соавторстве с супругом. Мир придуман мной, но муж - Дима - "играет" за своего персонажа в этом мире под моим чутким руководством. Я не мешаю его сюжету, но слежу за "лором" мира. Выдался тяжелый месяц и 22-ю главу Дима переписывал долго и тяжело. И мы за это извиняемся у всех, кто ждал. Следующая глава - моя - 23-я - надеюсь, выйдет в прежнем темпе, примерно в течении недели. Я надеюсь. Но обещать не могу, потому известные события, которые не хочу обсуждать в литературном посте, тем не менее затронули и нашу семью. В связи с ними же 24-я глава, которая должна будет выйти за авторством Димы, неизвестно когда выйдет вообще...
Но я не жалею, что мы попробовали, что мы начали. В жизни всякое может случиться - от мобилизации до попадания под автобус, что ж теперь, вообще ничего не начинать?
Главное, чтобы мне не пришлось дописывать книгу без мужа - не знаю, справлюсь ли... Послесловие не нытья ради, а ради извинения перед теми, кто читал и разочаровался в сроках выкладки.
Усиленно выживаем (глава 22-1)
Снова большая глава, разбитая на две части.
П.Е.Р.И.М.Е.Т.Р. Выживание
Начало книги, первая глава тут: Внимание, граждане! (глава 1)
Постапокалипсис; Фэнтези.
Большая глава о Диме, разбитая на две части. Будьте внимательны, это - первая часть.
10 апреля 2018 года, Перово, Москва.
Под утро, не смотря на гарь от пожарищ, на землю опустилась промозглая сырость. От пепелища, устроенного Сергеем, ещё веяло теплом, и братья сидели поблизости, тихонько обсуждая сложившуюся ситуацию.
Рассветное солнце обагрило руины района: по ту сторону разлома — насколько хватало глаз -не осталось ни одного уцелевшего здания. Схожая картина наблюдалась и на «родном» берегу. Недавнее убежище Димы выглядывало из-под груды кирпичей как разбомбленный дот. Время от времени из проёма показывался лиловый нос Коляна и Дима махал ему рукой, но парень не торопился выходить.
Подземные толчки ослабли, но не прекратились. Сидя на траве, Дима чувствовал слабые вибрации, но страх они не вызывали. Серёга давно освоился и беспечно расхаживал по пепелищу, лишь изредка вздрагивая от очередного сотрясения. В сравнении с прошлым утром это были ещё цветочки.
– Чего у тебя с мордой? - спросил Серёга, когда рассеялись сумерки.
Дима невнятно промычал: говорить стало тяжелее, правая половина лица онемела. Кисть левой руки заметно припухла и противно ныла. Совместными усилиями братья соорудили Диме перевязь, пустив на тряпки рукав его свитера.
– Здорово тебе прилетело, – сочувственно сказал Сергей. - Надо до Ромыча дойти.
– Зачем?
– Ну дык, может он тебя подлечит. Помнишь, я говорил, про Ильича? Ромик его залечил, голыми руками. Слууушай, - Серёга подпрыгнул от внезапно пришедшей догадки, - А что если теперь у всех появятся какие-то крутые способности? Я вот огнём пуляюсь, Ромик хилер… А?
– Круто, конечно. Но чё-то я… ни фига… не ощущаю, - с трудом ворочая языком, ответил Дима.
– Ну так и я не сразу справился. А у Ромика чуть ли не в первый день руки засветились! Короче, надо к нему топать, у него хата возле сетки… была.
С этими словами Серёга устремил взгляд в ту сторону, где должен был стоять дом пресловутого Ромы. Горизонт обрамляли нижние этажи уцелевших строений, перемежающихся нагромождениями обломков.
– Походу, ему каюк. И Ильичу тоже, - глухо пробубнил он.
– А может… отсиделись. Как мы, - вставил Дима. Он осторожно поднялся, чтобы размять затекшие конечности. Парень чувствовал себя развалиной: от усталости и голода слегка пошатывало, повреждённая (Господи, только бы не сломанная!) рука ощущалась как инородное тело, а ссадина над виском (то ли сотряс, то ли не сотряс) противно ныла. А ещё Дима плохо видел — наконец-то он полноценно столкнулся с этой проблемой. Очки остались валяться где-то возле отчего дома. Вместе с ними пропало чувство уверенности. Одно дело, когда ты бежишь сломя голову от разверзающейся бездны, а почва уходит из-под ног, но совсем другое — когда в минуты затишья ты вдруг понимаешь, что тебя окружает изменённая до неузнаваемости местность, которую ты толком не видишь! Что это за бесформенное пятно вдалеке — притаившийся монстр или поваленное дерево? Выяснять не хотелось. А вдруг придётся?
Дима выставил руки вперёд и убедился, что даже кончики пальцев теперь видны нечётко. Присущая предметам резкость возвращалась, если поднести их почти вплотную к лицу.
«Это уже не близорукость, а…» - Дима попытался измыслить более подходящий термин, но «слепота» ещё не подходила, а на ум приходил лишь лаконичный «пиздец». В конечном итоге, что-то более специфическое он в своём нынешнем состоянии не выговорил бы.
– Тебя контузило, что ль? – спросил Сергей.
– Да лучше бы контузило, – вздохнул Дима, щурясь в тщетной попытке разглядеть всё получше.
– Да ладно! Выжили же! - донеслось из подвала.
Колян осторожно поднялся по ступенькам.
– Так что ещё не это самое, – добавил он, подходя. - А что у вас тут… Ого.
Он осмотрел следы ночного побоища и присвистнул:
– Это... как их?..
Серёга выпятил грудь и открыл было рот, но Дима резко вставил:
– Молния!
Этот выкрик наградил его волной боли, пронзившей половину лица. Поймав недовольный взгляд брата, он добавил, но уже спокойнее:
– Нужно… быть... осторожными. Сечёшь?
– Это да, – Колян задрал голову к небу, – Уже и не знаешь, откуда в следующий раз прилетит. Я уж думал молнии кончились.
– Да кончились… – вклинился Серёга.
– А потом вдруг как ёбнет! – гаркнул Дима, выразительно глядя на брата. Его новый знакомый повертел головой, попинал обгорелые головешки и отошёл поглядеть на обрыв. Дима отчаянно жестикулировал Серёге, чтобы он не сболтнул лишнего. Брат нахмурился, но кивнул и спрятал руки в карманы.
– Что теперь? - спросил он.
Вдалеке громыхнуло и гулкое эхо разлетелось над районом. Стрекотнули выстрелы. Кто-то определённо сражался. Но с кем? Монстры не давали о себе знать всю ночь, даже отдалённым рёвом.
– Уходим, – сказал Дима. – Подальше от разлома… Да и вообще…
– Да это просто трещина! - крикнул Колян, стоя на краю, – Даже дно, вон, видно. Кажется… Тут метров тридцать будет. Или, может, пятьдесят. - Он покачал головой и осторожно отступил от края.
– Всё равно валим. Если снова начнёт трясти… То может углубиться. Ещё, чего доброго, провалимся. Что там, на Лазо?
–А там такая же фигня, - ответил Колян. - Я как раз сюда и бежал, потому что там… всё. У перекрестка казино стояло. Нуууу, то есть оно там раньше было. А теперь вообще нет. Здоровый луч аккурат по нему жахнул и вдребезги. Только воронка здоровенная. И трещины крест-накрест поползли. Одна сомкнулась с этой, - Колян указал на шоссе, - а другая пропахала поперёк. Так что через Лазо уже не перейти.
– Ага… Значит, клин… Погодь.
Дима извернулся и нащупал за пазухой смятый свёрток. Карты были ещё при нём, это хорошо. В кармане штанов сохранился и маркер, вообще отлично. Но все эти мелкие буквочки… Дима нашёл на тротуаре местечко почище, разложил карту и улёгся рядом, отыскивая нужную улицу.
– Значит, здесь провал, и здесь… И ещё на Лазо. Почти квадрат получается. Нехорошо… Слышь, Серый?
– Ну?
– Мы рискуем тут застрять… Если за Перовским парком такая же хрень, то отсюда мы уже не выберемся.
– Ладно, глянем, – согласился Серёга.
Дима, пыхтя, поднялся и собрал вещи:
– Но сперва… Надо бы выпить.
–Ха! Давай наливай, – заржал Сергей.
– Да не в этом смысле, блин… Пить хочу. Горло дерёт… Где бы нам разжиться?
– «Татарка», – мигом сориентировался Сергей.
Но Колян покачал головой:
– Не-а. Её уже давно раздерибасило. Там молния жахнула в торец. А потом местные всё растащили. К военкомату идти надо. Хотя насчёт питья сейчас гляну…
Он засеменил к подвалу и исчез на минуту, но возвратился ни с чем:
– Голяк. Труба больше не течёт. Видать, где-то ещё прорвало. А может, эти… молодожёны выхлебали. Они, кстати, свалили куда-то. Ну, или спят. Спичек мало осталось, неохота тратить…
– Ну и фиг бы с ними, - проворчал Дима.
– Блин, фигово так-то… Все магазины вдоль главных улиц стояли, а во дворах нифига и нет, - Серёга пожал плечами, – Фигли делать, пошли к военкомату, в «Биллу».
На том и порешили, тем более что пункт назначения располагался довольно близко.
Неторопливо — с черепашьей скоростью самого слабого члена «отряда», коим теперь числился Дима — парни двинулись в путь. Пятиминутный променад грозил растянуться на полчаса и больше: то и дело приходилось огибать кирпичные насыпи и поваленные деревья.
Район трудно было узнать. Там, где ещё вчера — даже с учётом первой волны катаклизмов и нашествий – было относительно чисто, теперь не осталось камня на камне. Тротуар был обильно усыпан обломками бетонных плит и кирпичей, стволами поваленных деревьев. Бурелом приходилось либо обходить – в опасной близости к обрыву – либо штурмовать напрямик, под аккомпанемент из матов и проклятий. Вдобавок вокруг руин ещё не вполне улеглась бетонная пыль, что норовила забиться в нос и глаза и противно скрипела на зубах. Дима кашлял, плевался, чертыхался, а в перерывах крыл отборным матом весь белый свет. Даром что белым он уже давно перестал быть.
– А вы, парни, сами откудова? – спросил Колян между делом.
– Оттудова, – Сергей ткнул пальцем по направлению к дому.
– Местные мы, – пояснил Дима.
– Странно… Чё-то я вас раньше тут не видал…
– Мы тебя тоже, и чо? – с вызовом спросил Серёга.
Но Колян не собирался вставать в позу. Он задумчиво почесал затылок, стряхнув с всклокоченных волос пыль, и обвёл взглядом окрестности.
– Да не, это я так… Просто... Думал, что всех тут знаю. Я сам вооон с того дома, – он указал на бетонный бугор в отдалении. - В Перовском парке часто тусил. С чуваками.
– А среди них не было такого мелкого, в очках? – оживился Дима. – Белобрысого? Сашкой зовут.
– Ааа, ты про брата своего опять? Не, такого не знаю. Да он и мелкий у тебя, так? Чего бы ему в нашей компании делать?
– Ну, мелкий - не мелкий, а я в его возрасте дружил обычно с кем-то постарше. Впрочем, его особо и не выпускали, так ведь? - Дима посмотрел на Серёгу.
Тот пожал плечами:
– Ну вообще да. В школу и домой только. Хотя, когда мать свалила, он пару раз тоже на уроки забивал. Шлялся там со своими друганами. Как их там… Хрен знает, короче.
– Капец вы дружная семья, – хохотнул Колян. – Ничего друг про друга не знаете, да ещё и мамаша куда-то сбежала.
– Э, ты за базаром следи, слышь?! – завёлся Серёга и даже было двинулся в сторону своего незадачливого оппонента, но Дима втиснулся между ними и придержал брата здоровой рукой.
– Осади, боец... А ты, правда, не лезь не в своё. Есть семьи, где все друг за дружкой ходят и в спины дышат, а есть такие, где больше ценят… свободу. Понимаешь?
– Не-не, пацаны, я ж не со зла. Простите, если обидел. Просто на нервах сам. Жить теперь негде… Да и у самого, кхм, не все дома… Морда ещё болит… Болтаю, чтобы отвлечься…
– Ладно, забыли, – буркнул Сергей.
Впереди маячил комплекс одноэтажных строений, увешанный вывесками разной степени убитости. Факт того, что торговый центр не упокоился под завалами, вселял тусклую надежду на успех миссии. Впрочем, с равным успехом магазины могли быть обчищены предприимчивыми выживальцами уже в первые дни.
Серёга первым подбежал к распахнутым дверям супермаркета, заглянул внутрь и выругался во весь голос.
– Да блядь! - Дима доковылял следом и заглянул в проём. Вместо зала супермаркета он увидел растрескавшийся пласт крыши и нестройные ряды покосившихся елей. От торгового центра остался только фасад.
Серёга со злости пнул пустую корзинку, валявшуюся на пороге.
– Что, опоздали? – спросил Колян. – Ух, ё…
Самое обидное в этой ситуации было то, что супермаркет был довольно большим и мог бы обеспечить скитальцев всем необходимым. Теперь они могли поживиться разве что антеннами и вентиляционными коробами, коими была усеяна крыша. Впрочем, опала она не совсем, а снижалась пологим склоном с дальнего края, который прочно стоял на своём месте. Нужно было только под неё залезть. И быстро выбираться обратно — земля вновь содрогнулась и остов магазина дрогнул. Где-то лопнуло стекло.
– Двинули, – скомандовал Дима, когда дрожь улеглась, и мысленно поздравил себя с тем, что устоял на ногах.
Они пересекли магазин насквозь и оказались на улочке с обратной стороны. За повалившейся оградой начинался Перовский парк. Пройдя чуть вдоль ограды, братья заметили тёмный лаз в нутро супермаркета.
– Ну, кто смелый? – спросил Колян, явно не имея в виду себя.
Серёга хмыкнул и пригнулся, высматривая что-то в темноте. На миг задумался, разглядывая правую ладонь, но обернулся на Коляна и полез в карман за зажигалкой.
– Ну, видно чего? – спросил Дима.
– Кажись, пусто. Стеллажи поваленные, а продуктов нет.
Внезапно ему ответили — изнутри. Послышался железный грохот и странное цоканье по кафельному полу. Глухой голос возвестил:
– Дохлый номер, парни! Всё уже украдено до нас!
Колян отступил назад. Серёга, напротив, подался на первый план и гордо встал, выпятив грудь и сжав кулаки.
– Ты это, не пуляй ничем раньше времени, – тихо шепнул брату Дима.
– Не сцы.
Левее из-под навеса, где уже можно было пройти в полный рост, показалась продуктовая тележка, наполовину заполненная различной снедью, и её хозяин — высокий молодой парнишка с короткой стрижкой и пронзительным взглядом. Одет он был просто, но на ногах носил почему-то футбольные бутсы с шипами, звонко цокающими при ходьбе. Парень протолкнул тележку наружу и кивнул Коляну:
– Здоров!
Тот очнулся:
– О, Ворон! Какими судьбами?
Они обменялись рукопожатиями, после чего Колян повернулся к братьям:
– Это Кир, мой друган. А это Димон и Серёга, знакомьтесь!
– Всем привет!
Дима сдержанно кивнул, а Серёгу больше заинтересовало содержимое телеги. Брат уже был готов запустить в неё руки, но сдержался и спросил:
– Там больше ничего не завалялось?
Кир покачал головой:
– Говорю же — дохлый номер. Может, что-то и было, но всё завалило. Это-то еле достал.
– Ты тут ночевал? – спросил Колян.
– Не, я с отцом в гараже, как обычно. Утром пришёл, когда трясучка кончилась.
– Заделись по-братски, а? С голоду пухнем…
– Да не вопрос, – миролюбиво согласился Кир. – Давай только подальше отойдём, а то стрёмно.
Они откатили тележку поближе к ограде парка, и Кир стал перебирать содержимое. У него было несколько помятых пакетов с молоком, пачка макарон, какая-то крупа и различные булки в герметичных пакетах – ещё не совсем чёрствые.
– Тут в углу был хлеб и молочка, – пояснил Кир, – Но кто-то уже успел пройтись, так что вот, чем богаты. Налетайте.
Он достал из кармана складной ножик и вскрыл пару пакетов с молоком. Серёга залпом отполовинил один из них. Дима допил, жадно смакуя каждый глоток. После той ржавой мути с металлическим привкусом, что он пил ночью, обычное молоко казалось ему чем-то запредельным. Сухая булка с изюмом тоже была воспринята на ура, хоть жевать её было непросто.
– Как у отца дела? – спросил Колян, усиленно жуя.
– Нормально. Возится с генератором, – Кир пожал плечами. – Когда всё отрубилось, мы сразу в гараж и там окопались. Там малость понадёжнее, стальной каркас крышу держит. Буржуйку топим, ночью тепло. А батя говорит, надо электричество, аккум зарядить, оживить тачку. Ну и валить куда подальше.
– Это куда, например? – поинтересовался Сергей.
– Сначала в область, на водохранилище. А там как получится.
– Охохох… – Дима наконец расправился со своей булкой и тяжело дышал, – Спасибо за помощь... Не знаю, как вам, а мне полегчало.
– На здоровье! Ладно, парни, мне пора возвращаться. Отец просил ещё детали кое-какие поискать для генератора. И, может, получится ещё бензином разжиться. Так что мне ещё до заправки топать.
– Стой, погоди! – окликнул Дима. – А где у вас гараж?
– Да тут недалеко, около школы.
– У семьсот девяносто шестой?
– Ну да, за забором. Только у неё теперь другой номер.
– Неважно. Слушай, может, ты в курсе? Тут, говорят, эвакуация была по школам или типа того…
– Ага, была, – встрял Колян. – Девятьсот двадцатую на автобусах увозили куда-то.
– Ну да, эвакуировали, – подтвердил Кир, – и нашу тоже.
Серёга ткнул брата в плечо:
– Я же говорил!
– Да толку, что ты говорил? Мы всё равно не знаем, куда их повезли. И дороги вон, полопались все… Может, вы там из гаражей чего-нибудь видели?
– Видели. Отец даже подходил поговорить… – Кир почесал затылок, припоминая подробности. – Короче, школу вывозили за МКАД и дальше, по Носовихинскому шоссе, вроде бы. Говорят, где-то там экстренный эвакуационный центр открыли. Долбить начало сначала где-то за городом, так что успели подсуетиться.
– Так, погоди ещё минутку, не уходи! Пожалуйста!
Дима снова завозился с картой, отыскивая подслеповатыми глазами нужную улицу.
– Какое, говоришь, шоссе?
– Носовихинское.
Серёга склонился над картой.
– Да вон оно. Недалеко совсем.
– Про масштаб не забывай, – прохрипел Дима, – И тут ещё, смотри, мост через пути… Обвалился, как пить дать… Ладно, тут они могли проехать, потом по Кетчерской, и вот оно — шоссе. Чёрт! Чёрт!
– Что не так? – поинтересовался Колян, заглядывая Диме через плечо.
Всё было не так. Носовихинское шоссе обрывалось – вместе с картой – почти у самой Москвы. Но, что хуже, в него вливалась Вешняковская улица, по которой, как прикинул Дима, должна была проходить эвакуация того района. Но со слов местных жителей, те автобусы далеко не уехали.
– Надеюсь, что им повезло больше, – выговорил Дима, – Но всё-таки надо будет… А хер его знает, короче.
Он пометил зону поиска – на будущее – хотя не очень-то верил, что в ближайшее время сможет этим заняться. Вполне возможно, что поиски банального пропитания станут приоритетной задачей. Дима убрал карту.
– Ну… вы там как, окей? – спросил Кир. Он явно торопился.
– Да.. да. Спасибо ещё раз, – кивнул Дима.
– Можете, кстати, заглянуть к нам, как будет время. У отца атлас автомобилиста, довольно новый. Подходите к гаражам, у школы.
С этими словами Кир свернул за угол, увлекая за собой дребезжащую тележку.
Колян задумчиво проводил его взглядом, шмыгнул носом и сказал:
– Мда, надо где-нибудь ещё пошариться. Не очень-то много в округе магазинов, так-то…
– Фигня, не пропадём, – авторитетно заявил Сергей. – Куда теперь двинем, Сусанин?
– Всё туда же. Пошли на Кусковскую через парк и оттуда домой. Оценим масштабы разрушений. И, может, подвернётся что-нибудь.
– Ага, монстра, например, – хмыкнул Серёга.
– Думаешь? Они вчера знатно драпали. Надеюсь, что все. И с концами.
– Ну и зря, – вздохнул Серёга. – Я бы ещё потренировался. Ухххх, размолочу!
– А ты типа борец? – спросил ни о чём не подозревающий Колян.
– Ага, вроде того, – ответил за брата Дима. – Боксёр. Как-то раз за честь школы дрался. В каком это классе было, напомни?
– В шестом.
– Во. Не руки, а кувалды.
Дима без труда скрыл язвительную улыбку: мышцы лица были скованы опухолью.
– А с виду и не скажешь, – Колян, в свою очередь, не уловил иронии. – Ну, респект, чуваки… Но с вами я, наверное, не пойду. Мне ещё надо поглядеть, что там с моим жилищем стало. Авось, вещи какие отыщу, перенесу в подвальчик. И заодно посмотрю, как далеко трещина тянется. Если что, ищите меня на том же месте, вечерком точно там буду.
– Договорились, – кивнул Дима. – Спасибо за помощь, кстати.
– Да ладно, чё там...
И Колян потрусил в обратном направлении, к обрыву.
Они так жестоки и так непонятны (глава 21-2)
Снова большая глава, разбитая на две части.
П.Е.Р.И.М.Е.Т.Р. Выживание
Начало книги, первая глава тут: Внимание, граждане! (глава 1)
Постапокалипсис; Фэнтези.
Большая глава, разбитая на две части. Будьте внимательны, это - вторая часть.
Первая часть главы тут: Они так жестоки и так непонятны (глава 21-1)
***
Прошел час, но Охотники не оставляли попыток. К визгам, рыку и долбёжке в дверь выжившие постепенно привыкли. Сашка задремал во втором кресле, Слава на полу в спальном мешке, который ему одолжил Виктор. Полковник не спал – изучал карту в неярком свете Олесиного волшебного светлячка. Лекс тихонько качала на руках Карину, напевая чуть слышно:
- Ой, лёли, усни, а я буду тихонько тебе напевать о ветрах… О лютых морозах, о зимах студёных, что спят в человечьих сердцах… Там хитрые змеи, там вещие птицы, там люди без песен и глаз… Они под полой прячут души и лица, но чем-то похожи на нас...
Замерла, почувствовав, что дыхание ребенка стало мерным и глубоким.
- Думаешь, они похожи на нас? – Виктор смотрел на нее задумчивым усталым взглядом. Казалось, с каждым часом у него прибавлялось морщин вокруг глаз и на лбу.
Лекс вздохнула:
- Ничего не думаю, если честно. Насчет них. Не до них как-то. Думаю – что нужно срочно найти еду для дочки. А еще лучше – безопасное место, где можно не только сидеть за крепкой дверью, но и погулять, попрыгать, поиграть и забыть об этом ужасе. Думаю о том – как долго будет хватать упрямства или тупости Охотников биться в невыбиваемые двери?
- Ладно, другой вопрос: вот придем мы в Раменское – и что дальше? Ты же понимаешь, оно почти наверняка полностью разрушено? И твой товарищ тоже с большой вероятностью – мертв? И вещи ваши – погребены под руинами?
Лекс долго молчала и полковник не мешал ей обдумывать.
- Что, думаешь — лучше окопаться в этом подвале?
Он медленно кивнул:
- Не то чтобы я об этом думал до этого момента… Но раз уж ты заговорила… И раз уж теперь у нас тут такая крутая дверь… Почему бы и нет?
Лекс задумалась еще на пару минут, но потом осторожно покачала головой, выражая несогласие:
- А если Вадька всё-таки жив? Он такой. Ну, типа меня, знаешь. Вот всю жизнь слушала, какая это глупость — в компьютерные игры играть, фантастику читать и смотреть. А сейчас понимаю, что вот такая насмотренность всех этих ужасов на экране, вот такое, пусть и виртуальное, прохождение всех этих сложностей, хотя бы психологически помогает мне. Помогает не растеряться совсем, понимаешь? Понимаю, как это глупо звучит, но, возможно, как и некоторые другие подростки, я тоже представляла себя в роли то попаданцев в фэнтези, то выживанцев в постапокалипсисе, в том же «Сталкере» или «Метро»… Вадька тоже такой… Наигранный…
Вдруг резко приподнялся дремавший, казалось, Слава:
- Тсс! Слышите?
Виктор и Лекс замолчали.
Через минуту полной тишины Слава заметил:
- Тихо стало… Ушли?
Лекс осторожно приподнялась, перекладывая дочку в кресло, и на цыпочках прокралась к двери. Там и правда стояла тишина. Девушка положила руку на дверь, вдохнула поглубже и потянулась к магии, пытаясь снова поймать ту загадочную волну волшебного зрения. На этот раз магия откликнулась быстро и послушно — возможно потому, что теперь колдунья точно знала, чего хочет. Лекс увидела уже знакомую кристаллическую решетку двери — по прежнему из того нового, темно-жемчужно-бензинового цвета материала, которому еще предстояло придумать название. А затем её взгляд продвинулся дальше, и она увидела призрачный силуэт стены подвала за дверью. И больше — никого…
Вернулась к нормальному зрению и она заметила в полголоса:
- Надо же, даже в глазах не потемнело…
- Что там? - прошипел Слава.
- Вроде никого, - уже громче ответила девушка. - Прямо за дверью никого не вижу.
- Ты видишь сквозь дверь? - изумился он.
- А… Хм… Ну да, - пожала плечами Олеся. - Теперь вижу.
Слава моргнул несколько раз удивленными глазами, потом мотнул головой и согласно кивнул:
- Ну да. Чего такого. После всего случившегося-то… Ну, - он размял руки, хрустнув пальцами, - как поступим?
- Ушли и ушли! - отрезал Виктор. - Нам всем нужен отдых! Детям нужно поспать! Так что берем и отдыхаем.
- Ну ты гений! Стены, вон, периодически трясутся. А если нас тут завалит к такой-то матери?
Лекс поморщилась:
- Надоела говорильня. Нет. Охотники ушли — надо пользоваться моментом. Я беру дочку и ухожу дальше.
- Щас шкафы двигать будем, и они обратно могут прибежать, - пожал плечами Виктор.
- Они в любом случае могут прибежать. Но сейчас они убежали. Подвиньте стеллажи. Пожалуйста.
Виктор демонстративно сложил руки на груди:
- Нет. И Вячеслав не будет. Ты себя измотала. Тебе нужно поспать. Выжатая как лимон, ты дочку не спасешь. Твое Раменское проживет без тебя еще денек.
- А мой друг без меня лишний день может и не протянуть! - отрезала Лекс. Резко отвернувшись, она злобно посмотрела на стеллажи, мысленно обругав их и посоветовав им убраться подальше.
Стеллажи с грохотом улетели в угол подвала.
Лекс сжала руками резко закружившуюся голову, которую будто раскаленным прутом пронзили.
- Мама?! - послышался из кресла встревоженный писк проснувшейся от шума Инки.
Пошатываясь, Олеся добрела до кресла и присела на краешке, крепко обняв метнувшуюся к ней дочку.
Мужчины ошеломленно молчали.
Сашка завозился в кресле и поднял лохматую голову, оглядываясь.
- Мы тебя поняли, - помолчав, сказал Виктор. - Но со своими мыслями отныне будь аккуратней.
Лекс бросила на него ничего не выражающий взгляд, поднялась с Инкой на руках и ответила уже на пути к двери:
- Мы уходим.
- А куда? - встревоженно пролепетал Сашка. - Теть Олеся, я с вами! - Он подскочил торопливо, приглаживая волосы, и бросился за девушкой.
- Вообще-то я был и не против! - крикнул вслед Слава.
Виктор кинул на него удивленный взгляд.
- Да на уличку мне надо. В кустики, - пояснил парень.
Полковник хмыкнул, но кивнул и поднялся, собирая рюкзак. Слава торопливо сворачивал спальный мешок.
Стены подвала были сплошь в царапинах и выбоинах от следов клешней Охотников. Верхняя дверь вырвана из петель и разломана в щепки, но внутри дома также не было ни звука, как и на улице. Лекс постояла на крыльце, вспоминая сторону, в которую они двигались, и потихоньку пошла обратно к железнодорожной ветке. За ней, стараясь не отставать, семенил Сашка. Вдалеке поигрывали очередные вспышки и вторя им легонько содрогалась земля.
- Саш, а у тебя, кроме мамы и братика, кто-нибудь был? – вдруг спросила девушка.
Сашка тут же погрустнел и кивнул:
- Папа. И два старших брата.
- А где вы жили?
Но ответить мальчик не успел, их догнал запыхавшийся Слава:
- Да идем мы, идем в твое Раменское. И чем тебе подвал не угодил?
Лекс не ответила.
Он подождал немного, но, поняв, что она не собирается отвечать, махнул рукой и, отбегая в сторонку, бросил:
- Ну, хоть отойти-то на минутку дайте, а?
Девушка с детьми притормозила, оглядываясь по сторонам, ожидая, пока спутник облегчится.
Подошел хмурый Виктор, окинул ее мрачным взглядом, вздохнул и заметил:
- Но отдых нам всем всё равно потребуется. В таком состоянии недолго начать кидаться друг на друга...
- Ребя-ят… - послышался встревоженный голос Славы. - Ребята!!!
Лекс и Виктор встрепенулись и встревоженно заоглядывались.
- Ну, чего там? - обеспокоенно позвал полковник. - Охотники? Ты из кустов вылазить собираешься? - он торопливо пошел на голос Славы. Вскоре оттуда раздалось его приглушенное «Бля» и Славино «Нет-нет, стой там».
- Ну?! - недовольно повысила голос Олеся.
- Лекс, иди сюда, - позвал Виктор.
Олеся перехватила поудобнее дочку и пошла к мужчинам, за ней двинулся не желавший оставаться один Сашка.
За кустами ей открылась странная картина — Слава торчал на асфальтированном пятачке у покосившейся стены забора, Виктор хмуро маячил с краю.
- СТОЙ ТАМ! - грянули оба хором.
Лекс замерла и поджала губы.
- Аккуратно обойди и дай мне Карину. Сашка, тоже с краю обойди и стой со мной. Лекс, а ты проверь, что со Славой. Но к нему не подходи.
Лекс недоуменно подняла брови, но послушно обошла неровный квадрат асфальта по траве и передала Карину Виктору. Та доверчиво обняла его за шею и с любопытством уставилась на Славу.
Олеся повернулась к парню:
- Итак?
Тот проговорил напряженно:
- Я не могу сойти с места.
- Смешно, - кивнула Олеся и сделала попытку шагнуть к нему, но раздался крик Славы:
- НЕТ! Не подходи!
Девушка перевела вопрошающий взгляд на полковника, но тот согласно кивнул. Его брови сурово нахмурились:
- Я пытался аккуратно к нему подойти, но почти сразу почувствовал жуткое давление и будто ноги прилипали к земле. Еле отошел к траве. Тут нормально себя чувствую. Можешь проверить это место как-нибудь магически?
Лекс повернулась к асфальтированному участку и осторожно потянулась к нему носком кроссовка, не обращая внимания на несогласные возгласы Славы, Виктора, Сашки и даже Каринки.
Да, нога определенно в этом месте двигалась как сквозь тяжелую набегающую волну. Она осторожно сделала шаг и встала на самом краю асфальта. В глубине души или тела тут же начало оживать и увеличиваться ощущение страшной надвигающейся опасности. Что-то давило на грудь, усложняло дыхание. Не только на грудь — отметила девушка мысленно — давило на голову, на плечи, вообще на всё тело, будто на неё опускался тяжелый пресс. Инстинктивно отшатнувшись обратно на безопасное место, она тут же почувствовала, как тяжело двигаться, ноги действительно будто влипли в нечто вязкое и цепкое, она еле вылезла на траву.
Здесь резко стало легче.
- Но я все же смогла сдвинуться, - заметила она Славе.
- Ты с краю. Я тут в середине вообще не могу.
Лекс кивнула и закрыла глаза. Потянулась к источнику магии и тут же пожелала, чтобы парень в центре странной зоны оказался в защитной сфере, а сама включила магическое зрение и «осмотрела» участок.
Участок был самым обычным участком асфальта, только странно подсвечивался бледно-голубым светом, и его граница заканчивалась как раз там, где заканчивался асфальт.
- Ле-е-екс, - нервно протянул Слава.
- Тшш. Я пытаюсь, - отмахнулась она и, присев, выставила руки по направлению к аномальной зоне. От её рук к голубому свечению отправилась волна теплого золотого света. Отправилась и… Исчезла, соприкоснувшись с голубым светом. Девушка даже ничего не почувствовала.
- Ле-е-екс!!! - голос Славы стал напряженнее.
- Я делаю! - резко бросила она и послала новую волну магии с мысленном посылом уничтожить неизвестное образование, но снова ничего не произошло.
- Олесь!!! - в голосе парня добавились панические нотки.
- Я не понимаю, что это! - повысила голос она, вставая и открывая глаза.
Слава стоял, странно пригнувшись к земле, будто нечто прижимало его плечи и спину книзу. Он уперся руками в колени, на лбу и висках выступили бисеринки пота, вены напряглись, будто парень сопротивлялся ужасному давлению. Золотистый щит мерцал вокруг него, но, видимо, никак не защищал.
- Я не знаю, что это, - нервно, с виноватыми нотками в голосе, повторила она. Снова закрыла глаза, поднимая руки в сторону странной аномалии, бросив Виктору через плечо:
- Уведи детей. - И тут же заметила, что Славе пришлось опуститься на колени.
На этот раз она попыталась представить себе какие-нибудь магические веревки. Супер-крепкие магические веревки, тянущиеся от ее рук к парню, обхватывающие его тело и тянущие к ней.
Но веревки также растаяли, стоило им коснуться голубого света. Внутри странного участка жил только её щит, но, видимо, терял все свои свойства.
Тогда она перевела взгляд на землю, направила в нее мысленно всю силу, на какую была способна, желая, чтобы там прошла небольшая трещина, разрывающая асфальт.
Раздался треск, девушка почувствовала небольшой подземный толчок, слегка пошатнулась и приоткрыла глаза.
Трещина появилась там, где она её и представляла.
- У вас там все в порядке? - послышался взволнованный голос Виктора из-за кустов.
- Да-да! - бросила Лекс и подняла вопросительный взгляд на Славу, но тот уже не мог на нее смотреть — его голова низко клонилась к земле, его руки, судя по всему, из последних сил упирались в асфальт, мешая телу распластаться на нем полностью, но через несколько секунд они подломились и он рухнул на землю, в последний миг ухитрившись извернуться и лечь щекой набок.
Лекс неверяще смотрела на него, но, мотнув головой, снова закрыла глаза и встала на колени перед аномалией, раз за разом пытаясь пробить границу своей магией, вытащить парня или уничтожить аномалию. Девушку охватывала паника, по щекам сами собой начали течь слезы. Ощущение собственной бесполезности и бессилия наваливались тяжелым грузом.
- Не надо, - раздался еле слышный хрип Славы. - Ты делала… Что могла… Окей?… Не вини… Бывает…
- Ты мне еще какую-нибудь философскую мудрость тут разведи, блин! - истерично всхлипнула она, продолжая выкладываться.
Слава еще что-то прохрипел, но она уже не разобрала и торопливо открыла глаза.
Лицо парня было сплющено и всё больше вжималось в асфальт. Из красных от лопнувших капилляров глаз текли слезы. Лекс тоже залилась слезами, неравно заламывая руки:
- Прости… Пожалуйста, прости-прости-прости, боооже, ну почему не получается, ничего не получается, я старалась, правда, Слав, я пытаюсь, - нервно вытерев слезы, она снова закрыла глаза, сканируя странную аномалию, и тут услышала жуткий треск. Открыв глаза, она увидела, как череп парня сплющивается, буквально, трескаясь и ломаясь, как, видимо, и все его кости. Но по пыли, отлетающей по чуть-чуть от его носа, она поняла, что он еще жив. Еще жив и дышит, хоть и испытывает жуткую боль.
Девушка прижала руки к лицу и расплакалась, невольно представив, что он переживает.
Резко приняв решение, она торопливо подняла руку, не давая себе секунды на размышления, чтобы не передумать, и сделала мысленно единственное, что, как она чувствовала, еще может сделать — пожелала, чтобы её щит схлопнулся, остановив его сердце.
В следующую секунду раздался еще более жуткий треск, хлопок, смачный чавк и на асфальтированном участке осталось только жуткое кровавое желеобразное пятно. В груди стало пусто. Пусто и очень жутко. На мгновение пролетела мысль о тщетности всех их усилий выживать, о бесполезности их жизни отныне вообще. Зачем это всё вообще?
- Мам? Мамочка!
«Вот и ответ» - шатаясь, Лекс поднялась на ноги. Отвела взгляд от того, что несколько минут назад было живым и упрямым парнем, и, вытирая слезы, двинулась через кусты к полковнику и детям.
А слезы бежали и бежали, мешая видеть дорогу, поэтому полковнику пришлось придержать её за плечо, так как она чуть не прошла мимо.
- Лекс? - тихо спросил он.
Губы девушки скривились, и на глаза снова набежали слезы. Она отрицательно покачала головой и, уткнувшись Виктору в плечо, расплакалась.
Еще не зная в чем дело, но почувствовав, что всё плохо, вместе с ней расплакалась Карина.
***
Промозглый ветер взметал дорожную пыль. Где-то на горизонте раскалывали земную твердь мощные световые лучи. Визжали и ревели на городских окраинах Охотники и Мясники. Виктор Павлович брёл по дороге, хмуря брови и изредка бросая взгляд на зажатую в усталой руке карту - до Раменского оставалось пара километров. Темнело, стоило задуматься о ночлеге. Рядом с ним устало семенил Сашка, удивляя выдержкой и терпеливостью, несвойственной подросткам его возраста.
Лекс еле передвигала ноги и немного отстала от них: брела, крепко сжимая вновь уснувшую от пережитых страданий Инку. Она чуть слышно напевала, с трудом шевеля высохшими и потрескавшимися губами. Отчасти чтобы укачать несчастного ребенка, отчасти чтобы вконец не сойти с ума.
- У варваров речи и мечи булатны, ты с ними сразишься не раз… Они так жестоки и так непонятны, но чем-то похожи на нас…
Воду они так и не нашли.
От автора: А еще я подумала - вдруг вам будет интересно глянуть буктрейлер, который сделала нам знакомая девочка. Нам с мужем и моей старшей дочери он очень нравится :) Если кому-то будет интересен список использованных фильмов и сериалов - пишите в комментах, скину.