Тихая деревня, старый дом, бумаги на столе… Казалось, дело — на час. Но двери уже закрыты, а прошлое здесь не отпускает добровольно.
Списанные в расход (Часть 1)
Дима немного повернул голову и увидел, как в погоню за солнцем отправилась луна. По спине побежали капли холодного пота, а в ногах появилась слабость, он представил, что теперь время так и будет, нестись вперёд, и он рассыплется, как нацист, выбравший неправильный Грааль. Но не успел Дима закончить мысль и дофантазировать фантазию, как движение закончилось. Луна замерла на месте, в окружении маленьких светящихся точек и ему показалось, что почувствовал не сильный толчок от резкого торможения земли. Дима некоторое время смотрел наверх, ожидая подвоха. Однако ничего не происходило. Мир вокруг наполнился обычными ночными звуками природы.
Скорее всего перегрелся на солнце, потерял сознание и мозг сыграл с ним такую штуку. Непонятно одно - как он сумел добраться до сюда. Он снова посмотрел на телефон, в надежде, что разряженный телефон — это тоже перегретое воображение, но аппарат так и продолжал изображать бесполезный чёрный кирпич. Это могло означать только одно - время всё-таки прошло достаточно, чтобы телефон успел разрядиться. Мозг играет с ним в какую-то игру. Нужно просто дойти до ближайшего дома и внести ясность с помощью независимого источника.
Он всякий случай ещё немного понаблюдал за луной, но не заметил никаких необычных движений от спутника и развернувшись спиной к лесу, уверенно зашагал по просёлочной дороге к ближайшему дому. И чем ближе он подходил, тем больше нарастала тревога, и вроде не было ничего необычного ни в окружающем пейзаже, даже небесные тела двигались с обычной скоростью. Видимо это послевкусие от тех шуток, что исполнил с ним мозг.
Если бы не было темно, он скорее всего раньше понял, что заходить в первый дом смысла не было. За покосившемся забором абсолютно заброшенный сад, сам дом зияет черными глазницами отсутствующих окон, а от входной двери и вовсе осталось только воспоминание, если о ней, конечно, было кому помнить. Он даже не стал пытаться приблизиться, а просто прошёл дальше по дороге по направлению к следующему. Но и там его ждала точно такая же картина. Деревня была полностью заброшена. Он понял это приблизительно к середине главной улицы, когда сумел разглядеть электрические столбы с закреплёнными на них плафонами для фонарей. С них, словно последняя волосинка на голове лысеющего мужика, свисали оборванные провода.
Дима медленно приближался к самому центру деревни. Он не встретил ни одного человека, не увидел ни одного, хотя бы отдалённо напоминающего, не заброшенного дома. Животных тоже не было. Но по мере приближения к центру деревни, в воздухе что-то поменялось, он стал как будто гуще и наполнился тихим гудением и лёгкими вибрациями. С каждым шагом гудение становилось громче, а вибрации сильнее. Сначала он не обращал на это внимания, но, когда гудение стало громче его дыхания и шагов, он остановился, пытаясь определить источник звук, но вымершая деревня так и оставалась вымершей. Он посчитал центром перекресток двух единственных улиц Антоновки. Дима остановился ровно по середине и огляделся. Единственное, что не выглядело заброшенным в этой деревне – это дорога. Она не проросла травой, не взорвалась трещинами разного размера. Как будто за ней кто-то ухаживал, выгнал всех жителей, чтобы не мешали и не топтали лишний раз дорожную пыль.
Дима пытался решить, что ему делать дальше. Не бывает же так, что ночью все жители покидают дома, допустим даже потому что знают, что ночью дома, словно оборотни неудачники превращаются не в сильного зверя (или в их случае не в красивый многоэтажный небоскрёб), а разрушенный покосившийся сарай. Жители просто уходят на ночь в соседнюю деревню, чтобы не погибнуть, в разваливающимся доме. Утром возвращаются, живут день, а потом по новой. Ну, может просто ему не повезло, и он попал на тот самый единственный день в году, когда это проклятие, наложенной древней ведьмой, за то, что предки тех, кто сейчас живёт в деревне сожгли её на костре за испорченный урожай. Обвинение было несправедливым, естественно, но они всё равно вынуждены покидать на ночь дома. Потому что суть проклятия заключается в том, что по ночам проклятие показывает истинное нутро жителей деревни, превращая дома в гнилые непригодные для существования халупы, или чего похуже.
Все эти мысли, конечно, замечательно подошли бы для ужастика возле костра в пионерском лагере. Но сейчас они были бесполезны. Ему необходимо принять какое-то решение, и вариантов совсем не много. Он уже свыкся с мыслью, что провалялся где-то на траве в бессознательном состоянии, пока день со злорадным спокойствием сменился на ночь, а его мозг в последствии догнал по-быстрому время и сопоставил эти события, абсолютно не приняв в расчёт, что подобная подстройка может капитально свести с ума неподготовленно к таим ментальным финтам человека. Ну да бог с ним с мозгом. В наше время и в подобной ситуации гораздо страшнее остаться без телефона, чем без мозгов. Особенно учитывая, что в ближайших домах он с абсолютной долей вероятности не сможет найти зарядку.
- Чертов дед. Мог выражаться яснее, что деревня мертва. Старый ты любитель ненужного пафоса. – В сердцах вслух сказал Дима и сразу осёкся. Его голос, тихий и спокойный, разорвал окружающую тишину, словно бомба, разнесшая японские города.
Он замолчал и прислушался, опасаясь, что если звук шаги не привлёк внимания живности, которая наверняка обитает в заброшенных домах, то уж голос человека точно разбудит каких-нибудь бродячих собак или ещё кого похуже и по опаснее. И он не ошибся, потому что сзади раздался знакомый голос.
- Я же предупреждал, что не стоит сюда ходить….
Дима обернулся и замер с открытым ртом, и наверняка расширившимися от ужаса или удивления глазами, тут уж бабка на двое сказала какое из чувств преобладало сейчас у него в душе, пытавшейся немедленно спрятаться в пятках. Перед ним стоял дед из автобуса, это был точно он, Дима без труда узнал синий плащ, сшитый словно из полиэтилена, бейсболку с надписью USA, идеально сохранившеюся ещё со времен его детства. Это был тот же самый дед, только сумок у него в руках не было.
- Как.. – Только и смог выговорить Дима, да и то не был уверен, сказал это вслух.
- Хочешь спросить, как я здесь оказался? – Невинным и казалось немного игривым голосом поинтересовался старик. – Или тебе в целом интересно что тут вообще происходит? Я тебе расскажу, но немного позже. Потому что они скоро вернуться.
Дима смотрел на старика, силуэт которого в темноте казался немного размытым, как будто из-за плохого интернета изображение загрузилось в низком качестве. Его мысли бегали из стороны в сторону, в одной стороне призывали бежать отсюда и как можно дальше, а лучше всего тем же путем, которым он сюда пришёл. С другой стороны, его так и подмывало схватить доску, в огромном количестве валяющихся возле заброшенных домов и когда-то бывших заборами и огреть что было сил этого самодовольного пенсионера, который откровенно стебётся над ним. Но он не сделал ни того ни другого, а просто стоял и смотрел на старика, неожиданного появившегося за спиной, словно поджидал одинокого путника. А может быть и действительно поджидал.
- Слишком много на тебя свалилось за последний день, сынок. – Старик покачал головой и подошёл ближе, Дима инстинктивно сделал шаг назад. – Да, не шугайся ты. Я тебе точно зла не причиню, ты должен помнить, я предупреждал, что лучше сюда не ходить.
- Что здесь вообще происходит? Почему со временем так и с солнцем? Почему деревня заброшенная? – Быстро заговорил Дима, подозрительно оглядываясь по сторонам.
- О, нет. – Усмехнулся старик. – Деревня совсем не заброшенная. Просто они ещё не вернулись.
- Кто откуда? Не вернулись. – Дима быстро напряг память, воскрешая в голове всё что знал о деревнях. – Они все в поле на работе. Но если так, почему дома в таком состоянии?
Старик подошёл ещё ближе и был уже на расстоянии вытянутой и даже согнутой в локте руки. На этот раз Дима не отстранился.
- Они уже давно не работают в поле. Поле давно пришло в негодность. – Старик посмотрел ему прямо в глаза. – Но ты и сам, наверно видел, когда сюда шёл.
- Большая часть поля ещё не сгнила, так что не вижу противоречий. – Дима медленно начинал расслабляться, делая вполне логичные вывода из ситуации. Даже взять то, что в руках у деда больше не было сумок, значит он их занёс в один из домов, в котором живёт. Может и не заброшены дома, откуда ему городскому до мозга костей и до дна колодцев, знать, как выглядят деревенские дома на самом деле.
- О, как! - Довольно громко воскликнул дед, и Дима вздрогнул и начал снова оглядываться. Старик продолжил уже тише. – С разных сторон, это выглядит по-разному. На этой половине мертво всё!
Старик не ответил. Он сделал быстрый шаг к Диме и схватил его за руку. Тот не ожидал такого выпада и не успел отдёрнуть руку. Ладонь старика была неприятно сухой, как серая шершавая бумага.
- Помолчи, они уже близко. – Прошипел старик. – Я постараюсь тебе помочь, но твоя задача слушать меня и делать то, что я скажу, иначе ты долго не протянешь.
- Заткнись, сказал. Пошли за мной.
Старик держал крепко, и Дима уже, кроме неприятных ощущений сухости, начал чувствовать боль.
- Отпустите руку немедленно, мне больно. – Так же тихо, как и старик сказал он.
- Один раз ты уже меня не послушал, так что будь добр слушать сейчас, пока у меня осталось хоть какое-то желание помочь тебе. – Старик замолчал и посмотрел в темноту вдоль дороги. – Пошли у нас всего несколько секунд. Неудачный же ты день выбрал, чтобы покататься на автобусе.
Дима хотел было ответить, что и сам был не рад трястись в пазике в такую жару и по таким дорогам. Но старик сильно потянул и он, вспомнив о том, как бежало по небу солнце, преследуемое луной и гнилое поле, решил не испытывать судьбу, просто последовал за старым телом. Старик тянул к ближайшему заброшенному дому. Старик тащил его за собой, словно мешок с песком или мусором. Он что-то бормотал себе под нос, но Дима не мог разобрать ни слова. Они сошли с грунтовой дороги и высокая трава защекотала ноги.
- Дальше сам. – Старик отпустил его руку и исчез в темном проеме покосившегося дома.
Дима стоял в нерешительности несколько секунд, а потом наклонился, чтобы не стукнуться об очень низкий дверной проём, и последовал за стариком. Внутри дома, помимо темноты его встретил едкий запах протухшего мяса и плесени. Дима с трудом сдержал поток рвоты, и вряд ли бы смог, если бы хоть что-то ел за последние несколько часов. Но он не подал виду, что его тошнит. А даже если бы и подал, то в такой темноте, к которой и глаза привыкнут навряд ли, разглядеть его эмоции было бы проблематично, даже несмотря на то, что старик увидел в темноте, что-то недоступное простым смертным. Что-то такое, что заставило его зайти в пропахший тухлятиной и старостью сарай, который когда-то кто-то называл домом.
Дима остановился сразу за проходом, боясь сделать следующий шаг, чтобы не напороться на гвоздь, или не провалиться под, наверняка, сгнивший пол. Его рука автоматически потянулась к карманам на шортах, где лежал телефон. Хотел включить встроенный фонарик, но вспомнил, что телефон превратился в черное зеркало и току от него не больше чем от устройства для перемотки компакт дисков (он действительно видел такое устройство в музее бесполезных изобретений). Было слышно из глубины дома шаркающие шаги старика. Тот был уверен в своих действиях, видимо когда-то жил здесь, или часто бывал в гостях, или во времена, когда ночь наступает быстрее оргазма у девственника, прятался здесь от тех, кто, по его словам, должен появиться с минуты на минуту.
- Иди сюда. – Послышался скрипучий голос из темноты.
- Куда? Я ни черта не вижу.
- Два шага влево, потом несколько шагов вперёд, и окажешься возле окна.
Дима медленно поставил вперед правую ногу, потом придвинул к ней левую, и так ещё раз. Пол под его ногами неумолимо скрипел, призывая всех присутствующих немедленно покинуть аварийный объект, поскольку оставалось ему совсем немного и такого давления он не выдержит. Несмотря на жалостливые просьбы досок, Дима выполнил указания, не провалившись в подвал, ничем не проткнув ногу, и добравшись в целости, хоть и с изрядно вымотанными нервами. Как только он остановился, старик опять схватил его за руку, протащил ещё немного вперёд и развернул. Дима действительно оказался возле окна из которого мог видеть перекрёсток, на котором они только что стояли. Дорога хорошо освещалась луной, создавая иллюзию работающего освещения.
- Что я должен увидеть? – Шёпотом спросил Дима.
- Молча смотри и постарайся не шевелиться, у них очень хороший слух. – Старик замолчал, но спустя несколько секунд добавил. – Постарайся даже не дышать.
Дима дышать, конечно, не перестал, но в остальном последовал совету странного старика. Он подавил в себе желание задавать вопросы, попытался подавить помимо прочего и обоняние, но тут было сложнее, чем хуже запах, тем он обладал большей способностью проникать в носовые пазухи и устраивать там привал на долгое время. Спустя несколько минут тишины, нарушаемой лишь хрипловатым дыханием старика и оглушительным сердцебиением самого Димитрия, освещённый луной перекрёсток пустовал. На него не вышли зомбоватого вида пенсионеры, не появились дикие и жаждущие человеческой крови лесные чудовища. Не было ни лешего, ни Кикиморы. Дима не пытался пока сопротивляться, он вполне допускал, что у старика может быть с собой нож, или топор, или даже ружье, припрятанное как раз в этом доме. Но если в ближайшее время никого не появится на перекрёстке или просто в обозримом пространстве, скорее всего он наберётся смелости и задаст некоторые вопросы своему… Он не определился кто для него этот странный дед, попутчик, случайный встречный или собрат по несчастью, оказавшийся не в то время не в том месте. Хотя, последнее, конечно вряд ли – дед здесь явно неслучайно.
Но спустя несколько минут они действительно пришли. И лучше бы это были зомбоватого вида пенсионеры, чем то, что он увидел. Пришли они не по дороге и не с той стороны куда оборачивался дед, делая вид что что-то слышит. Они пришли с той же стороны откуда Дима. И в тот момент подозрения у него только начали зарождаться. Пока части паззла не сложились в общую картину, но он уже наметил путь, по которому начнёт собирать головоломку. Всё-таки водитель автобуса не просто так сидел испуганным, а тропинка не просто так оставалась такой, словно по ней каждый день ходит множество человек. Хотя нет. Они пришли не только с той стороны откуда пришёл он. Они появлялись со всех сторон. И двигались они не по дороге.
Их движение было похоже на лёгкий ветер, заставляющий траву тихо шелестеть. Он видел множество тёмных силуэтов, которые в свете луны казались бесформенными пятнами. Они двигались плавно и практически бесшумно, слышно только шорохи, шуршание травы, и редкие громкие звуки падения досок и других вещей, потревоженных по случайности. Однако, Дима был уверен, что при необходимости, существа могли быть гораздо аккуратнее. Бесформенных призраков становилось всё больше. Дима смотрел из стороны в сторону, пытаясь уловить каждое движение. Он действительно забыл дышать, пока наблюдал за нашествием невидимых сущностей, которых становилось всё больше и все они стремились собраться на перекрёстке, совсем неподалёку от дома, где он прятался со стариком.
Возле окна зашевелилась трава – одно из существ прошло совсем рядом, и Дима инстинктивно отпрянул от окна, но старик держал его сильно.
- Нет. – Так тихо прошептал старик, что Диме покаялось, что слышал это только у себя в голове. – Они порвут тебя.
Старик зажал ему рот и Дима почувствовал сладкий запах плесени и металлический привкус. Такой бывает у.. у крови. Он поддался и перестал сопротивляться, просто уставившись в окно, искренне сожалея о том, что между ним и улицей нет стекла.
