0-6 лет. Часть 3.
1. С началом конца дошкольного возраста подбирается конец наиболее положительного периода моего детства, где:
1.1) я зачитывалась атласом "Мир и человек", мечтая попасть на камчатские вулканы и с закрытыми глазами указывала пальцем на карте в месторождения нефти (чёрные треугольнички), газа (белые треугольнички), апатиты (значок, похожий на "кирпич") и бокситы (квадратик с кружком в центре); затирала до дыр страницы с Солнечной системой и звёздным небом, мечтая стать космонавтом;
1.2) пришибла себе палец до крови томом Большой Советской Энциклопедии, где искала слово "геология", собираясь работать геологом;
1.3) собирала из сломанных и ненужных мелких вещей всё, что угодно, в том числе макет предприятия, на котором работала мать матери. Дедушка тогда заинтересованно сказал: "А ведь и правда похоже!"
1.4) В первый раз, когда сидела на горшке, увидела проявление статического электричества в виде притянувшейся нитки от простыни, и решила, что это может быть проявление пришельцев из космоса.
1.5) рисовала синим и фиолетовым фломастерами фигуристов-качков, один нечаянно проломил лёд на катке, совершая прыжок, и оказался под водой, а ещё двое катались вокруг и смеялись над ним.
1.6) Нашла себе лучших друзей в лице большой фиолетовой мыши (мягкой игрушки); голубого жигулёнка, которого купил мне дедушка, и троллейбусов (они были, безусловно, живыми и скучали по ночам по своим водителям). Я тоже хотела быть водителем троллейбуса и представляла, как хорошо нам будет вместе с этой большой нежной электрической машиной.
1.7) Мать иногда водила меня к себе на работу в НИИ. Там было интересно, начальник матери пытался меня пугать, что в коробке с технической ватой живут мыши, я пошла проверять, а мышей там и не было, разочарование. Рассматривала фотографии в каком-то отчёте на его столе, спросила, что изображено на фотографии (широкие горизонтальные чёрная и белая полосы), он говорит: "Это хвост ((имя собаки начальника)), а это -- хвост серого волка". (Начальник любил рассказывать сказки, как его пёс побеждает серого волка). Я сказала, что хочу "по правде", он ответил: "А ты прочитай". Я читаю: "Срез границы поверхностей двух полимеров..." и спрашиваю, что это обозначает. Все смеются, но мне никто не объяснил, что же такое полимер.
2. Нерешаемые вопросы.
2.1) Года в 4-5 я копаюсь в уголке картонной коробки с игрушками и нахожу там крупинку сахара, пока взрослые орут друг на друга и на меня. Съедаю её и думаю: как жаль, что я не знаю, сколько мне нужно еды, чтобы поддерживать свою активность и расти -- тогда я могла бы находить нужное количество еды и не есть у матери/её матери.
Как жаль, что я такая маленькая физически и у меня очень мало знаний: я не смогу устроиться на работу, чтобы жить отдельно и полностью себя обеспечивать.
2.2) Лет в 5 я думаю: почему конфликты с матерью всё чаще и чаще, ведь до 3-х лет всё было нормально, а потом что-то стало портиться? Я считала, как часто я плАчу из-за этих конфликтов: сначала раз в неделю, потом раз в три дня, -- неужели скоро мне придётся плакать каждый день? Да и конфликты становятся всё более затяжными: раньше они занимали 5-10 минут, теперь могут длиться до 2-х часов.
3. При этом я изо всех сил старалась стать хорошей, а точнее, идеальной.
3.1) Создала для себя образ идеальной девочки и каждое утро старалась ему соответствовать (вставать по будильнику, делать зарядку, есть что дали, одеваться как сказали, не спорить, не просить леденцов/жвачек и т.д.), а также искала живой эталон вокруг, чтобы равняться. Однажды в школе искусств я увидела девочку, которая отлично вписывалась в этот образ, и я старалась идти с ней за руку рядом, а мать отпихивала меня от девочки и хватала за эту руку сама. Когда мы попрощались с девочкой и её родителями, мать сказала: "Ей (мать очень часто говорила про меня в третьем лице) и мать никакая не нужна, вот Алёна идёт за руку с матерью, а эта(я) -- нет чтобы с матерью рядом идти, так она готова облизать эту Алёну!"
3.2) Мать регулярно жаловалась на соседей-чувашей по коммуналке, которые чем-то ей не угодили (они не буянили, не шумели, не были агрессивными). Однажды она сказала своей матери во время обеда: "Не знаю, что с ними сделать, хоть иголку в ручку воткнуть!" Мне было года 4, я сказала: "Правильно! И пусть бегает потом с наколотой рукой!" Взрослые замолчали от удивления, что я осознаю, о чём разговор.
Позже я продумывала, как было бы хорошо порадовать мать, убив этих соседей: проснуться раньше матери, тихо выйти в коридор с "острым" ножом (для мяса и т.д., для хлеба был "тупой"), дождаться соседа, и когда он наклонится ко мне поговорить, вонзить нож ему в грудь. Здесь я сомневалась, хватит ли мне сил пробить тело до сердца, да и я неточно знаю, где у человека сердце. Затем, когда выйдет его жена и увидит мёртвого соседа, она будет визжать и тоже наклонится ко мне с расспросами, потому что не заподозрит во мне убийцу. И тогда я убью и её. А вот их детей, девочку (постарше) и мальчика (помладше) я буду бить ногами (девочку), а над мальчиком издеваться как-нибудь ещё, так как он слишком маленький, и я быстро его забью. К этому времени проснётся мать, увидит мёртвую семью соседей, и будет меня хвалить и благодарить.
4. Понятия о любви и человеческих отношениях, которые мать сообщила мне в дошкольном возрасте:
"Нельзя любить просто так. Когда будешь встречаться с мальчиками, никогда нельзя любить потому что тебе просто нравятся его синие глаза. Надо всегда любить за что-то."
"Мать -- самый близкий человек, а отец -- так, генетический материал, не он вынашивал, не он рожал. Только мать/ребёнка можно любить по-настоящему, а чужой человек никогда родным не станет." (То есть родными могут быть только мать и ребёнок, но НЕ отец и мать/отец и ребёнок.)
"Отец может уйти, а ребёнок всегда останется при тебе" (произносилось в положительном смысле)
"Чужим людям никогда нельзя доверять, никаким друзьям, вот моей самой близкой подругой всегда была моя мать, и когда я узнала, что у меня девочка, я себе представляла, как мы станем такими же лучшими подругами."
5. В мои 6.5 мать сильно ссорится со своими родителями и говорит мне, чтобы я "выбрала игрушки, которые мы заберём домой, остальные игрушки останутся здесь навсегда". Я очень огорчаюсь, что не буду видеть дедушку, у меня локальный конец света, но начинаю указывать на игрушки. После этого в течение пары месяцев (пока не помирилась с родителями) мать водила меня днём к себе на работу, где её коллега тоже приходила с сыном, и он приносил целых 4 мутанта, в которые можно было играть (у меня не было ни одного). Вместо невероятно интересной игры с мальчиком в офигенно крутые (его) игрушки мать заставляла меня выводить цифры и буквы в прописях, сидя у неё за столом, "готовиться к школе". К тому времени я уже умела кривовато писать, начав самостоятельно выводить буквы лет с 5, копируя их с букваря, в том числе и прописные (я хотела сама записывать домашнее задание в дневник в школе искусств). И тогда меня притормаживали: "Не срисовывай, неправильно научишься, почерк плохой будет."
За эти пару месяцев и позже мне регулярно сообщается: "ты рассорила меня с моими родителями", "тебе нравится, когда мы ругаемся", "ты специально это делаешь".
Лет в 5 мне первый раз угрожают отправить меня в детдом, на что я отвечаю: "А как же мои игрушки?", имея в виду, что на мои игрушки потрачены родительские деньги (игрушки обычные, некоторые более дорогие/нахваливаемые как "дефицит".) Мне отвечают, что игрушки тоже сдадут в детдом, и я удивляюсь, что матери и её матери будет не жалко отказаться от своих покупок и от затраченных на моё содержание средств. Затем следует ещё как минимум 1 угроза детдомом до школы.
Тогда же мать в первый раз угрожает, что порежет себе вены "острым" ножом, и показывает, как она начинает это делать, царапая себе ножом поперёк запястья.
6. Около моих 7 лет мать и её мать решают расширить жилплощадь, продав комнату матери и добавив общие сбережения. Мне обещают свою комнату в новой квартире и стол, за которым я буду делать уроки. Меня водят по всем адресам, где просматривают квартиры, много реже оставляя с дедушкой. Больше всего я опасаюсь, что мы переедем на жилплощадь со старой провОдкой, которая пожароопасна. В квартире, куда мы позже переедем, хозяин предлагает мне посидеть (у меня сильно устали ноги, я переминалась с ноги на ногу, но не ныла), мать отвечает: "Не надо сидеть девочке, она и так слишком много сидит." Когда я нахожусь с матерью, мне нельзя лишний раз садиться, прислоняться к косякам, а также летом опираться спиной на спинку кресла в транспорте -- ведь тогда на светлой летней одежде появятся серые/влажные пятна, а летом надо носить _только_ светлое, по мнению матери; мне нельзя запинаться и падать; я должна "идти с прямой спиной", "ставить ноги прямо", потому что "даже сын соседки по двору обозвался кривоногой" (я не расслышала издалека, а потом мне было всё равно. В реальности у меня были средние детские ноги.) Мне нельзя держаться в транспорте самОй, потому что "транспорт дёрнет и вырвет тебе руку", а также потому, что на поручнях "сплошные болезни", вместо поручня я должна держаться за руку матери, что мне очень неприятно и стыдно делать. "Ты опять схватилась в транспорте", "как ты стоИшь -- отверни лицо, тётка на тебя дышит, а ты все её испарения вдыхаешь!" (злым шёпотом в ухо в автобусе), "почему ты ответила, что меня зовут ((Имя)), а не ((Имя-Отчество))?" После переезда эти промежутки следования строгим правилам сольются между собой, отметив таким образом, что счастливое детство закончилось.
Продолжение следует.
