Нынче это назвали бы модным термином (почему-то хочется произнести жеманно, через «э») личностный кризис. Он, родимый, возраста Христа. Греческая ступенька, вверх или кубарём вниз — одному Ему известно. Спешу утешить или огорчить: не моя история. Я про кризис. Моя история — про счастье. Огромное, как вселенная, бесконечное, как человеческая глупость. Хи-хи, пафос и романтичность — не моё, право слово.

***

Смотрю на него, почти сквозь него, точно понимая — это навсегда, это моё. Я не слышу, что он говорит, мне это и неважно. Важно быть рядом, осязаемо рядом. Он иногда проводит пальцами по моей раскрытой ладони. Для него тоже важно всё это: видеть, прикасаться, внезапно остановиться, чтобы я натолкнулась на него, и обниматься прямо на оживленной улице. Я ни разу не видела осуждающих взглядов прохожих, наверное, мы так искренни в своём счастье, что не возникает и мысли в суд.

***

Бесповоротно и отчаянно я впервые влюбилась на 2 курсе, почти перестала спать и есть. Парила, не касаясь земли. Он был самый умный и красивый, профессор с ранней сединой. С женой и детьми, тёщей и дачей. Дурными влюбленными глазами смотрела на него, не мигая. Десять лет порочных и непрочных отношений, качелей, эмоций.«Со мной так всё время нельзя…».

В свой тридцатый день рождения я отчетливо осознала, что была вдохновением, удобным и уютным, почти как старый плед у него на даче. Он не выбрал меня. С тех пор мне не нравятся брюнеты. С сединой в висках и бороде.

***

— Пойдем прогуляемся, там дождь…— Дождь? Там ливень, нет — водопад.— Ниагарский?— Нет, сугубо местный. Калининградский. Стеной.— Пойдем, а?— Когда ты так умоляюще складываешь руки и делаешь брови домиком, хочется тебя удочерить, а не жениться!

Смеюсь.

— Жениться! Выдумал!

— Не выдумал. Распишемся непременно в среду и сразу обвенчаемся в нашей часовне.

Помимо воли делаю круглые глаза, с трудом удерживаюсь от пошлейшего «чтоооо?» и сугубо женского «а почему в среду?». Продолжает невозмутимо.

— И уедем в наш домик на косе.

— Да. Уедем. И будем любить друг друга, не вылезая из постели целую неделю.

— Мне нравится твоя идея. Когда там среда?

Смеемся. Мне с ним легко и просто всё — говорить, смеяться, молчать, грустить о несовершенстве жизни. И любить, как в первый день творения.

***

Ловлю себя на мысли, что без театральности и избыточной лирики — спокойно и хорошо. Десятилетний марафон навсегда отбил охоту к фейерверкам в отношениях. Какое счастье прячется в эмоциональной тишине, поймёт только тот, кто не любит брюнетов.

***

В нашем домике тихо, он стоит далеко от главной улицы. Можно не зашторивать окна и ходить нагишом. Ну да, первый день творения. Сосны, песок, море. Пока он спит, тихонько любуюсь упрямой ямочкой на подбородке. Да, характер… Внезапно, не открывая глаза, строго сообщает:

— И у нас никогда не будет медового месяца.

— М? Почему?

— Потому что будет медовая жизнь. Ясно?

— Предельно. Чего тут не ясного?

— И не вздумай кусаться!

Смеемся. Мы всегда смеемся. И это не невроз навязчивых состояний, это просто безбрежное счастье. Не будем пока вызывать нам санитаров. Хорошо?

Периодически яндекс перемасштабирует карту, чтобы я не забыл, где после 8-го числа буду получать посылку с Авито. И мне приходится снова перераздвигать карту, чтобы всё-таки увидеть, где водитель?

Яндекс... у вас ведь за эту идею кто-то деньги получил! В результате, увеличилась стоимость поездки (я думаю, что этот креативный гений должен был получить немало за свою идею).

Блядь, зачем вы это делаете?

Я и в приложении Авто смогу увидеть, когда ко мне придёт посылка.