«Хочу взять у вас интервью по поводу визита короля Саудовской Аравии в Россию» — в пятый раз за вчерашний день слышал я этот вопрос от журналистов по мобильному телефону. «А причем здесь я? — недоумеваю я. «Вам в МИД — к Марии Захаровой». Четверо собеседников «отвалились» сразу.
«Я — не о самом визите», — упрямо настаивал последний собеседник — молодой журналист одного федерального СМИ. «Меня интересует — какую выручку «поднимут» московские отели?», — интересовался мой собеседник
Я объяснил журналисту, что отелям-конкурентам важна не финансовая сторона королевского бронирования. Очевидно, что при размещении огромной делегации в полторы тысячи участников, свободных номеров не будет ни в одной премиальной гостинице вокруг Кремля. Бизнеса — хорошего и дорогого — хватит на всех.
Настоящий джекпот сорвет только один отель — тот, где остановится сам монарх. «За такое счастье конкуренты бьются насмерть», — рассуждал я. «Ближневосточный правитель на долгие годы обеспечит этой гостинице статус лучшего российского люксового бренда. И привлечет дополнительную премиальную аудиторию со всего мира — именно в эту гостиницу. Некоторые даже специально поедут смотреть — где жил саудовский монарх. И его королевский люкс, скорее всего, станет легендарным. Ведь именно о ближневосточных монархах слагают легенды. Всем давно известно, что они — главные мировые транжиры. И как никто другой знают толк в роскоши. И сами формируют спрос на все самое лучшее, красивое и дорогое в мире».
«А правда ли, что для королевских особ часто меняют интерьеры номеров? И даже двигают стены, меняя планировку люксов?», — продолжал интересоваться журналист.
«Интерьеры мы часто меняем даже для российских звезд или важных гостей», — объяснял я. «Это совсем несложно. Положить ковры, переставить мебель, изменить интерьер — все это не требует больших усилий. В гостиницах для этого есть специальный персонал. «А двигать стены или менять планировку — никто не будет. Королевские люксы в премиальных гостиницах настолько комфортны и роскошны, что устраивают даже монархов. По размерам дворцы королевских особ всё равно не переплюнуть. Даже если объединить все люксы Москвы в один».
Кстати, во время государственных визитов принимающая сторона обычно предлагает почетному гостю также роскошные и удобные загородные резиденции. Но окончательный выбор места размещения всегда остается за гостем.
«А как вы думаете, что случилось с золотым трапом самолета монарха?», — продолжал журналист.
«Такое случается часто. И, как назло, в самое неподходящее время. Трап, видимо, долго и упорно проверяли, тестировали — таскали и перевозили на нем все подряд — даже сам самолет. Он и не выдержал», — пытался шутить я.
В заключении беседы упорный журналист попросил рассказать какую— нибудь похожую историю из личной практики отельера.
Я сначала разочаровал собеседника, сообщив, что с богатыми монархами я, к счастью, дел никогда не имел. Но про визит скромного и бедного «монарха» — президента маленькой Швейцарии — рассказать мог.
В феврале далекого 1999 года в Россию — с государственным визитом по приглашению Бориса Ельцина — должен был прибыть президент Швейцарии. К слову, в Швейцарии -эта должность скорее представительская. На один год — по ротации — им становится один из министров Федерального Совета Швейцарии. Единолично президент ничего не решает. Но официально представляет страну во время государственных визитов. В тот год президентом страны по совместительству был министр иностранных дел Флавио Котти.
Консульство Швейцарии в Петербурге открылось недавно. В штате маленького дипломатического представительства на тот момент было всего два сотрудника. И швейцарский консул обратился ко мне, как к начинающему отельеру, владеющему несколькими иностранными языками, с просьбой помочь иностранцам в организации визита. Я согласился.
«Швейцарскую делегацию завтра приглашают в администрацию города. Протокольная служба должна начать с нами работу по организации государственного визита нашего президента в Россию», — объяснял мне консул.
В назначенное время швейцарская «делегация» в составе двух швейцарцев и меня, предварительно «поймав частника» где-то на Невском, «с пафосом» подъехала к администрации города. У бюро пропусков нашу «представительную делегацию» встречала целая группа сотрудников протокола. Их было минимум шесть человек.
«Это все?», — сразу смущенно спросила одна из сотрудниц протокола.
Мы поднялись на третий этаж. И вошли в огромный кабинет.
За длинным столом на нас удивленно смотрели не менее тридцати человек.
Мы вмиг оторопели. Но не подав вида, прошли и гордо сели аккупат посередине — прямо напротив серьезной деловитой дамы, главы российской стороны. Справа и слева от нас оставались пустыми по десять кресел. Российская сторона явно не ожидала увидеть такую «многочисленную и представительную» делегацию. «Тридцать против троих. Как на допросе», — проносилось в голове.
«Российская сторона в лице службы протокола имеет честь приветствовать швейцарскую делегацию», — чеканя слова, начала дама. Я торжественно — на ухо — начал переводить консулу ее слова.
Более трех часов мы долго и подробно обсуждали программу визита, составы обеих делегаций, графики встреч, тонкости протокола. И даже подарки. И наконец перешли к сценарию встречи президента в аэропорту Пулково.
«Во сколько прилетает ваш частный борт?» — поинтересовался один из участников совещания.
«Наша делегация прилетает обычным утренним рейсом авиакомпании Люфтганза из Франкфурта», — слегка растерянно заявил консул.
В зале воцарилась полная тишина. Молчали все. Дама напротив нервно хлебнула пару глотков воды.
«Какой-такой обычный рейс? Это невозможно!», — лишь через пару минут робко нарушил звенящее безмолвие один из участников совещания. «Как нам быть? Такого у нас еще никогда не было. Это же — государственный визит. А мы — служба протокола. И допустить такого мы никак не можем. Ведь зал для правительственных делегаций находится в Пулково-1. И сажать обычный рейсовый борт там невозможно — только в Пулково-2.»
Консул тяжело вздохнул. И после короткой паузы принялся убеждать присутствующих, что Швейцария, в отличие от России — маленькая страна. «У нас богатый частный сектор, бизнес и банки», — рассказывал консул. «А госбюджет — наоборот, совсем небольшой. И мы на всем экономим. Наш президент обязан летать обычными авиалиниями. Иногда даже эконом-классом. Он имеет в распоряжении служебный автомобиль лишь в рабочие дни. А в выходные — ездит на собственном автомобиле. Или даже на велосипеде».
Консул настаивал, что президент вполне может пройти обычный паспортный контроль в Пулково-2 — с остальными участниками делегации. И даже с другими пассажирами.
Но служба протокола не имела полномочий решать вопросы такого уровня. И обсуждение этого пункта решили отложить.
«Сопровождение кортежа колонной мотоциклистов предлагаю отменить. И оставить обычный автомобильный кортеж. Зима, снег — опасно», — предложил один из участников.
Консул в этот момент наклонился ко мне. И шепнул на ухо, что не представлял, как дальше вести переговоры — как реагировать на такой размах и почести. «Я чувствую себя лилипутом, сиротой и бедняком одновременно», — добавил швейцарец.
«Вы тут один говорите по-русски? — строго спросила меня дама — глава службы. «Значит, будете отвечать за все паспорта и документы делегации».
Мне поручили — прямо у трапа самолета — получить все паспорта у главы делегации. И пройти с ними в отдельный кабинет — к пограничникам. «Вам полагается отдельный автомобиль — с охраной. Сумку с документами не открывать, никому не передавать. И сесть с ней сразу в автомобиль».
Совещание продолжалось более четырех часов. Все устали. Под конец перешли к последнему вопросу — маршруту следования кортежа.
«Замыкать кортеж — по протоколу — должна карета «скорой помощи», — утверждал один из участников. «Но новых, прилично выглядящих автомобилей, у городской станции скорой помощи в наличие нет». Чиновник предложил консульству самостоятельно арендовать автомобиль у одной из частных клиник.
«Зачем нам карета скорой помощи?», — жалобно воскликнул консул после некоторой паузы. Он трижды переспросил меня — не перепутал ли я что-либо при переводе. «Она нам точно не нужна! Наши — все молодые и здоровые. Никто не собирается умирать. И ничего арендовывать мы не будем», — почти умолял швейцарец.
Сошлись на компромиссе — предварительной договоренности с одной из больниц по пути следования кортежа на случай чрезвычайной ситуации.
Мы вышли после совещания абсолютно без сил. Шли по улице и молчали. «Большая, великая страна», — заключил консул. «Здесь все с размахом».
Не поймав частника на пустынной вечерней улице и не сумев заказать такси, наша «делегация» погрузилась в маршрутное такси. И уехала.
На подготовку визита ушло почти два месяца с детальными переговорами, кучей факсов, электронных писем и телефонных звонков.
Самолет Люфтганзы из Франкфурта прибыл по расписанию. Как нам объяснили в аэропорту, властями города было впервые принято решение «сажать» обычный международный борт в Пулково-1. Швейцарскую делегацию предполагалось сразу провести через правительственный зал терминала. А остальных пассажиров рейса везти автобусами дальше на паспортный контроль в Пулково-2 — прямо с летного поля.
Большая российская делегация — во главе с губернатором Петербурга Владимиром Яковлевым торжественно вышла на летное поле. И направилась прямиком к обычной рейсовой Люфтганзе, которую подогнали прямо к залу правительственных делегаций.
Красные ковровые дорожки, флаги двух стран, почетный караул и духовой оркестр уже стояли у трапа.
С другой стороны самолета скромно припарковались обычные автобусы — для остальных пассажиров.
Президент вышел из самолета первым. И быстро спустился по трапу.
Вмиг зазвучали гимны двух стран.
Ошарашенные пассажиры медленно спускались по трапу. Они прибыли из Германии и до конца не понимали, за что им такие почести. И почему их — немцев — встречают флагами и гимном Швейцарии. Пассажиры столпились у автобусов и изумленно фотографировали все происходящее.
Делегация быстро прошла в здание аэропорта — на приветственный коктейль. Я получил пакет с документами и рванул в кабинет к пограничникам.
«Нужно срочно купить нашему меховую шапку», — вдруг услышал я за спиной нервный голос консула. «Они сейчас поедут на набережную — смотреть здание будущего генерального консульства. Выйдут из автомобилей и пойдут пешком — осматривать объект. Наш не выдержит таких морозов. Срочно придумай что-нибудь. Нужна обычная меховая черная шапка с коротким ворсом. Вот его размеры и деньги.»
Пограничники проштамповали паспорта очень быстро. Я выбежал на улицу. Крепко сжимая ценную сумку, я плюхнулся в выделенный мне автомобиль. И скомандовал водителю: «В Гостиный Двор!».
Автомобиль резко рванул с места и направился в город. Кортеж президента остался позади нас. Гости недавно расселись по автомобилям, закончив наслаждаться приветственным коктейлем.
Движение в городе уже было перекрыто — вдоль трассы стояли патрули ГАИ. Мой автомобиль, возглавляя кортеж, мчался по пустым улицам города. С ценной сумкой и документами я мчался в Гостиный Двор. За меховой шапкой. Для президента.
