Ну и вчера тоже – надел новые ботинки. Красивые такие. С британским флагом. Еду в метро, никого не трогаю. Езжу я всегда так, чтобы не доставлять беспокойства окружающим, да и вообще с ними поменьше контактировать – сидя, не складываю ногу на ногу, развешивая их на весь проход. Не занимаю позы альфа самца, широко расставляя ноги. Не кладу на людей телефон в переполненном метро. Учитывая новые ботинки, то ноги вообще подогнул под себя, чтобы колени выступали за габариты и ограждали от жаждущих наступить на новенькое.

Рядом освобождается сиденька, приходит какая-то пизда и, усаживаясь, умудряется таки наступить мне сверху на ботинок, прошоркав его по диагонали. При этом она точно знала, что наступила, потому что оторвалась от своего телефона, посмотрела вниз, на что это такое мягкое она поставила свой говнотоп, поняла, что это всего лишь чужая обувь, и, спокойно уселась рядом.

Я посмотрел на ботинок, выставив его вперёд. Естественно, на нем была прошорканная полоска. Посмотрел на бабу. Ноль реакции, пырит в телефон, не отрываясь. Снова посмотрел на туфель свой, и снова на бабу - долго и пристально. Прям в глаза ей, блять, посмотрел. Ей похуй. Штош…она сделала свой выбор, и, с этого момента, участь её была предрешена.

Вот если б даже сказала – извините, услышав от меня в ответ, что она тупорылая пизда с ушами, то это сгладило б ситуацию. Но, от нее никаких поползновений извиниться не было.

Я, в принципе, не очень злой по жизни. Если меня не трогать. Но вот если разозлить какой-то хуйней, по типу пренебрежительного отношения к моему имуществу, то меня прям подрывает. А еще и чувство справедливости у меня обостренное.

Я же уже говорил, что я добрый, да? Так вот, исключительно по доброте душевной, решаю спасти эту невинную, заблудшую овечку от страшных кар мироздания, ожидающих её в ближайшем будущем. Помните, в детстве была такая примета – если кто наступил на ногу тебе, то ему обязательно надо наступить в ответ, иначе у него кто-то умрёт. Поэтому все дружно наступали друг другу на переменках. Легонько, дабы просто обозначить. И, всегда работало – никто не умирал после такого.

Вот и здесь сижу и думаю – спасать надо бабу. А то горе у нее в семье случится. Плана спасения было два: 1. Если она выйдет раньше, то подсечка, чтобы хряпнулась лицом в пол. И 2. Если я выхожу раньше, то аналогично, пройтись по её ботинку. Всё просто. В итоге получилось, что я выхожу раньше. Поезд замедляется, уже замелькала плитка перрона, я встаю, и четким, выверенным движением, прошкрябываю ей на ботинке точно такую же черту, своей рифленой подошвой. Миллиметр в миллиметр, ни больше ни меньше. И, иду к выходу. Особое эстетическое удовольствие мне доставило, что ботинки у неё тоже выглядели очень новыми и напидоренными до блеска.

Встаю возле двери, которая через несколько секунд откроется. Голова прямо. Взгляд прямо. Вид – невозмутим. Но, на всякий случай, боковым зрением отслеживаю бабу в грязном ботинке, чтобы если что, то встретить её на противоходе, точным ударом в кадык. Видно, что она смотрит на свой ботинок. Потом охуевшим взглядом, типа «че за дела?», смотрит на меня, с немым вопросом. Потом снова на обувь и снова на меня. Я отставляю в сторону и получше упираю в пол толчковую ногу, вынув руку из кармана куртки и сжав ладонь в кулак. Собрался. Приготовился. Но, тут двери открылись, и я вышел. Баба – спасена! Теперь у нее никто не умрет. Сделал доброе дело, заработал плюсик себе в карму. Плюс, к тому же, она, не исключено, выучила урок, что не надо быть пиздой по отношению к окружающим. Хотя, это вряд ли. У таких отсутствует блок причинно-следственных связей в базовой прошивке. Только патчить.

За ботинок, конечно, обидно. Опять, в первый же день, на нем уже царапина, которая не стирается. Блядство какое-то. Хоть с шипами наружу обувь покупай.