Иван Грозный не был гурманом из-за проблем со здоровьем. В летописях упоминают, что жареное или острое могло вызвать у него сильные боли, поэтому его рацион был тщательно контролируемым.
Кроме того, страх отравления — особенно после подозрений в смерти матери Елены Глинской — заставлял царя избегать публичных трапез.
Каждое блюдо перед подачей пробовали несколько слуг, что добавляло пирам напряжённости.
Но даже в таких условиях стол царя отличался экзотикой.

Одним из самых необычных блюд была уха из сизьменской стерляди с добавлением красной и чёрной икры.
Эта густая и жирная похлёбка, подаваемая с деликатесами, могла шокировать гостей своей роскошью и насыщенностью.
Летописи отмечают, что стерлядь подавалась в виде фантастических фигур — драконов или птиц, что делало блюдо не только едой, но и произведением искусства.
Щи со снетками — маленькими озёрными корюшками — тоже выделялись своей простотой и странностью.
Эти мелкие рыбешки, сваренные в кислых щах, могли показаться необычным сочетанием даже для современников.
А вот щучья икра, которую царь ценил выше чёрной, могла удивить своей доступностью на фоне других изысков — щуки были обычной рыбой в царских прудах.

Десерты тоже не уступали по оригинальности.
Сахарные кремли и позолоченные деревья с ковригами, пряниками и фруктами выглядели как миниатюрные архитектурные шедевры.
Царские повара создавали фигурки птиц и животных, украшенные орехами, что превращало трапезу в зрелище.
Такие блюда могли казаться странными даже для знати, привыкшей к скромным угощениям.

Царские пиры длились до 10 часов и включали до 200 блюд — от жареных лебедей до павлинов с опахалами из перьев.
Однако сам Иван редко ел, наблюдая за гостями.
Бояре и иностранцы, объедаясь кулебяками, расстегаями и пирогами, порой утирали жир бородами или сморкались на пол, что шокировало европейских послов.
Для царя такие сцены были частью ритуала, а не наслаждения едой.

Однажды на пиру гостям подали запечённого лебедя, а внутри него обнаружили сюрприз — жареных перепелов.
Этот театр еды подчёркивал могущество царя и его любовь к неожиданностям.

Мое старое интервью с очевидцем революции 1917-го - бароном Эдуардом Фальц-Фейном, по матери Епанчиным. Для общей справки - это тот человек, что пытался найти Янтарную комнату - своей целью он сделал возврат в Россию потерянных во время войны предметов искусства. Тогда мы с ним говорили о подробностях революции и эмиграции.

- Эдуард Александрович, как вы думаете: почему белая эмиграция рассеялась, как дым? Ведь после революции из России бежало 5 миллионов человек. В 30-х гг. XX века в Париже и Берлине были целые кварталы, где жили только русские.

- Я вспоминаю то время, и мне тоже грустно. Идёшь по улице в Ницце, все приподнимают шляпы, кругом только и слышно: «сударь», «извольте», «покорнейше благодарю». Но это для нас Россия - сказка из далёкого сна, а наши потомки ею не интересуются. Они родились за границей - и всё, русская душа погибла, она не живёт в чужой клетке. Моя дочь Людмила не знает по-русски ни слова: «Зачем, папа? Я всё равно туда никогда не поеду». Я в детстве рассказывал ей о России, наивно думал - кровь-то русскую не обманешь. Тяжело на сердце. Поговорить стало не с кем из эмигрантов - все померли. Один друг у меня остался, князь Трубецкой в Париже, но и тот уже, бедненький, ничего не соображает, каждое слово переспрашивает: «Что? Как? Повтори!»

- В Америке живут итальянцы, чьи предки приехали в Новый Свет в середине XIX века: они из поколения в поколение учат язык и даже женятся на своих. Про китайцев вообще не говорю. У русских же почему-то не сложилось.

- Вы думаете, мне это нравится? Целый народ эмигрировал - и исчез без следа. Но в Европе трудно жить обособленно, вот и размылись понемножку. Никто не собирался устраиваться надолго, все мечтали: скоро большевиков прогонят, поедем домой. То, что эмигранты годами не распаковывали чемоданы, - это чистая правда. Моя мама в Ницце тоже не стала открывать саквояж с лучшими платьями: «Зачем потом возиться, запихивать их заново?» Каждый день ложились спать с мыслью: ну всё, завтра-то уж точно Ленина свергнут, соберёмся - и на поезд до Петрограда. Разочарование пришло через несколько лет, и оно было жестоким: большинству суждено умереть здесь.

- Что вам больше всего запомнилось из революции?

- Удивительно, но за неделю до мятежа в Петрограде никто из дворян не пронюхал, что такое произойдёт. Разговоров на эту тему не было вообще. Мой дедушка по матери, генерал Николай Епанчин, был директором Пажеского корпуса, входил в свиту императора. Он пригласил нас в столицу погостить. Только приезжаем, через день - беспорядки, митинги, стрельба! Дедушка счёл, что на квартире будет опасно, переселил нас в отель «Медведь». Ночью ворвались вооружённые люди - они обыскивали гостиницы, искали «врагов революции». Мама отказалась открывать - те сломали дверь. Угрожая штыками, солдаты закричали: «Почему темно? Зажгите свет!» Мать крикнула в ответ: «У моих детей корь! Не входите, а то заразитесь!» Они тут же ушли.

Проведя бессонную ночь, мы бежали в Финляндию: в чём были, без денег и ценностей. Переехали в Германию и застряли там - ещё шла война. Берлин был переполнен русскими: удивительно, но немцы, наши враги, обращались с нами с сочувствием.

- На стене - картина, изображающая руины вашей усадьбы. Её сожгли?

- Дотла. Мне непонятна российская страсть к всеобщему разрушению. Однако какой хороший был дом! Почему революционеры не забрали его себе и не устроили там, скажем, детский сад? Сжигать - кому польза? Другом нашей семьи был Айвазовский, и в огне погибло десять его картин. Такова была ненависть людей - потому что мы имели всё, а они - ничего. Я вам скажу честно: на дворянах тоже лежит большая вина за революцию.

- Да, такое в последнее время редко приходится слышать.

- Но это правда. Вспоминается: еду я в красивой коляске на коленях у маменьки, такой весёлый нарядный барчук. А люди, работающие в полях, смотрят на нас тяжёлым взглядом. Меня воспитывали четыре девушки-гувернантки: англичанка, француженка, немка и русская. Несправедливо.

Почему одна семья может позволить ребёнку четырёх нянь, а в деревнях крестьяне с голоду солому едят? Такое социальное расслоение в итоге и вышло нам боком. Большевиков, разумеется, невозможно оправдать за их жестокость. Но, увы, для революции были весьма объективные причины.

- Почему же дворяне не пытались улучшить жизнь народа?

- Ваш вопрос очень правильный. Уже в эмиграции я спросил дедушку: как же так? Ты был директором Пажеского корпуса, имел невероятные связи при дворе императора. Неужели ты не чувствовал - требуется что-то сделать, иначе такая политика погубит Россию? Дед вздохнул: «Я не знал, что люди так бедно живут. Я вращался в другом мире - балы, выпуски офицеров, званые обеды во дворце». И того, что назревает взрыв, никто не ощутил.

- Как вам жилось в эмиграции?

- Трудно. Но нам ещё повезло - в 1905 году, во время первой революции, папа сказал себе: «Эге! А ведь это может и повториться!» И купил домик в Ницце - на всякий случай. Правильно сделал, получается. Знаете, раньше Ницца была очень популярна среди русских, считалось шиком эдак небрежно упомянуть: «Я только что с Лазурного Берега… И что в нём находят?»

- Забавно порой повторяется история…

- И не говорите. Тогда купцы на набережной покупали открытку, доставая не гривенник, а сразу «подкову» пятисотрублёвок: сейчас так делают новые русские. 90 процентов шофёров такси в Ницце были из России. Улиц они не знали, ездили наугад, но всегда привозили по адресу! Брались за любую работу, «голубую кровь» никто не чтил: даже графы и князья вагоны разгружали. Дедушку страшно раздражало, что Россия стала называться «СССР». Он говорил: «Неужели, если бы коммунисты победили во Франции, то она поменяла бы своё имя? Нет, только у нас могут быть такие дураки». Но в 1980 году, впервые после революции побывав в России, я убедился: русские люди при любой власти остаются русскими. Они не изменились за время моего бегства. Легко забывают зло, гостеприимны и простодушны.

- Ваше мнение: есть ли у России возможность снова стать монархией?

- Исключено. Да, лично я обожаю императорскую семью. Но проблема в том, что в царском режиме не было справедливости. И раз не вышло у России иметь царя - то, по-моему, второй раз испытывать судьбу уже не надо.

*Барон Фальц-Фейн умер в 2018 году в возрасте 106 лет.

© Zотов

https://vk.com/wall736437447_178991

Только что проснулся с дурацкой улыбкой - приснилась ситуация чисто анекдот, и внешне была смешной, и хоть жанр анекдотов вымер, хочу попробовать её описать, так как там же, во сне, я его уже рассказал своим друзьям, и они его забраковали, говорят хуйня. Поэтому прошу не судить - любопытно узнать от великого сообщества Пикабу) P.S. Да, я знаю что Хендрикса нет и не было в царские времена, но сон есть сон.

Сидит Великий Царь и скучает. Вызывает четвёртого министра и говорит:
- Привези мне Джими Хендрикса посмотреть-послушать.
Что поделать - привозит, тот выступает и Царь такой:
- Даааа, вот это рок-н-ролл и блюз, понравилось, заебись!
Вызывает третьего министра и спрашивает:
- Как стать самым умным?
Министр отвечает:
- Выпейте, Батюшка, вот из этого источника.
Царь выпил и сразу кожа желтей и суше стала, взгляд нахмурил, вызывает второго министра и говорит:
- Как мне стать самым хитрым?
Министр молвит:
- А вот, Вседержатель, выпейти из этого источника.
Царь выпил и сразу глаза сузились, морщины и ямочки вокруг глаз появились.
Зовёт первого министра и говорит:
- Расскажи мне самый смешной в мире анекдот!
А министр отвечает:
- А анекдотов нет, пиздуй уже работать!