Она помнила Индию в составе Британской империи. Пережила 2 мировые войны и несколько пандемий.
Vatsala, старейший слон в мире, скончалась в возрасте 109 лет в заповеднике тигров Панна в Мадхья-Прадеше, Индия.
.... Как же незаметно проходит наша жизнь.... Промелькнуло счастливой полосой детство, юность, молодость, зрелось, и мы сами не замечаем, как постарели, и жизнь-то вот она - в основном прошла. Плохо или хорошо, но она близка к завершению.
И не хочется думать, что весь нажитый опыт пропадёт просто так, канет в небытие...
Входя будить меня с утра,
Кого ты видишь, медсестра?
Старик капризный, по привычке
Ещё живущий кое-как,
Полуслепой, полудурак,
“Живущий“ впору взять в кавычки.
Не слышит — надрываться надо,
Изводит попусту харчи.
Бубнит всё время —
Нет с ним сладу!.
"Ну сколько можно, замолчи!"
Тарелку на пол опрокинул.
"Где туфли? Где носок второй?
Последний, "мать твою"!,герой.
Слезай с кровати! Чтоб ты сгинул...
А лучше бы, скорее сход!!!"
-"Сестра! Взгляни в мои глаза!
Сумей увидеть то, что за…
За этой немощью и болью,
За жизнью прожитой, большой.
За пиджаком, побитым молью,
За кожей дряблой и сухой.
За гранью нынешнего дня
Попробуй разглядеть МЕНЯ…
…Я мальчик! Непоседа милый,
Весёлый, озорной слегка.
Мне страшно. Мне лет пять от силы,
А карусель так высока!
Но вон отец и мама рядом,
Я в них впиваюсь цепким взглядом.
И хоть мой страх неистребим,
Я точно знаю, что любим…
И не дадут они упасть
И отведут беду-напасть.
…Вот мне шестнадцать, я горю!
Душою в облаках парю!
Мечтаю, радуюсь, грущу,
Я молод, я любовь ищу…
…И вот он, мой счастливый миг!
Мне двадцать восемь. Я жених!
Иду с любовью к алтарю,
И вновь горю, горю, горю…
…Мне сорок пять, растёт семья,
У нас уже есть сыновья,
Свой дом, хозяйство. И жена
Мне дочь вот-вот родить должна…
…А жизнь летит, летит вперёд!
Мне 55 — круговорот!
И внуки не по дням растут.
Игрушки, школа, институт…
Всё! Упорхнули из гнезда
И разлетелись кто куда!
Замедлен бег небесных тел,
Наш дом уютный опустел…
…Но мы с любимою вдвоём!
Ложимся вместе и встаём.
Она грустить мне не даёт.
И жизнь опять летит вперёд…
…Теперь уж мне за шестьдесят.
Вновь внуки в доме голосят!
О, как мы счастливы!
Но вот…
…Померк внезапно Солнца свет.
Моей любимой больше нет!...
У счастья тоже есть предел…
Я за неделю поседел,
Осунулся, душой поник
И ощутил, что я старик…,
Что без любимой свет померк,
Уж не мужик, а просто дед...
…Теперь живу я без затей,
Жил я для внуков, для детей.
Но силы стали покидать,
Куда же старика девать?
Сам за собой не убирёт,
И не сготовит, не попьёт...
Определили в это дом,
Всё ж под какой-ито присмотр.
Помилосердствуй же сестра,
Прости чумного старика!
Прости меня, что я такой,
Что не в ладу я с головой ,
Что забываю, что и где,
За крошки на полу, столе,
Прости, что не могу понять.
Что за окном январь, иль май,
Что нужно что-то отыскать,
Что нужно есть, что надо спать.
Прости за всё, что коль не так,
Прости, что жив, что стал дурак!!!
Мой мир находится со мной,
Но с каждым часом, с каждым днём
Всё меньше, меньше света в нём…
Крест старости взвалив на плечи,
Бреду устало в никуда.
Покрылось сердце коркой льда.
И время боль мою не лечит.
Сковалось время, как броня
О, Господи, как жизнь длинна,
Когда не радует она…!!!!
Когда один и нету сна...
И не к кому оборотится...
Всё сердце стиснула тоска...
…Но с этим следует смириться.
Ничто не вечно под Луной,
И смерть идёт, уж в дверь стучится...
А ты, склонившись надо мной,
Открой глаза свои, сестрица.
Я не старик капризный, нет!
Любимый муж, отец и дед…
…и мальчик маленький, доселе
В сиянье солнечного дня
Летящий в даль на карусели…
Со мною мать, отец, жена...
Попробуй разглядеть МЕНЯ…
И, может, обо мне скорбя,
Узришь в себе - божественное Я!
Бля. Только что узнал, что коллега по работе не знает кто такой Агроном сын Агронома. Ну все правильно. Четверть века прошло. Чего удивляться-то… в попытке объяснить, понял что это все равно что пытаться в двух словах пересказать Илиаду Гомера.
Решил скинуть ему трек Безысходность, Энджойкина…. Да только кто такой Энджойкин он тоже не знает.
Это вот так стареют да?
ЗЫ: Хорошо что Гомера еще упоминают в школе.
(Да да. Речь про Симпсона Гомера Авраамыча)
Сидим как-то на семейном ужине, дед (87 лет, прошел всю войну, ордена, медали, в общем — легенда) внезапно откладывает вилку и говорит: — Внук, а что это ты всё в телефоне ковыряешься? Я, скромно так: — Да так, дед, в танчики играю... Дед смотрит на меня, потом на телефон, хмыкает и выдаёт: — Понимаешь... Я в 43-м под Курском из ППШ очередь выпускал, чтобы фрицев от окопа отогнать. А ты... ты сейчас по Wi-Fi стреляешь. Разница чувствуется? Все за столом замолкают. Я пытаюсь шутить: — Ну, дед, у тебя ППШ, у меня T34 — вроде тоже техника! А он: — Техника... А сохраниться можешь? Перезагрузиться? У меня, внук, если «сохранился» — это когда санитары из-под огня вытащили. А не F5 нажал. И добавил уже шепотом: — И скажи честно... У вас там хоть девки есть? А то я в 45-м в Берлине познакомился, а ты всё с «танчиками»...
Объяснение для тех, кто не в теме: Это типичный анекдот в стиле ЯПлакалъ — про «дедов», войну и современные реалии. Там такие перлы в каждом втором треде про «А вот раньше...».
Продолжение шутки:Дед замолкает. Последнее слово «танчики» падает в его тарелку с селёдкой под шубой, и рыба в ней начинает шевелиться, выгибаясь неестественным образом.
Я опускаю взгляд в свой телефон. Экран затянут молочно-белой плёнкой. Сквозь неё проступают бледные, лишённые пикселей контуры танков, похожие на рентгеновские снимки.
— Сохраниться? — переспрашиваю я, и мой язык ощущает во рту не язык, а холодный, плоский камешек.
Внезапно дед тужится. Лицо его становится сосредоточенным, землистым. Раздаётся негромкий, но отчётливый звук — не хлопок, а нечто среднее между щелчком затвора и падением спелой сливы. На чистейшей скатерти, между тарелкой с солёными огурцами и вазой с печеньем «Юбилейное», возникает аккуратная кучка. Тёплая. Парная. Пахнущая не фекалиями, а прелыми партийными билетами, махоркой и чем-то металлически-кислым.
Бабушка Нина, сидящая напротив, не моргнув глазом, смотрит на это. Затем она наклоняется к своей тарелке с холодецом, губы её складываются в трубочку, и она начинает нараспев, монотонно, как заведённая, выкрикивать в студенистую массу:
— Про-ру-бо-но! Про-ру-бо-но-но-но!
Холодец колышется, в его жёлтоватой толще застывшие кружки морковки смотрят на меня, как слепые глаза.
— Вот, — говорит дед, тыча вилкой в свою кучку. — Вот тебе моё сохранение. Весь мой софт. Драйвера. Вся прошивка. Читай.
Я смотрю. В кучке что-то шевелится. Не черви. Это крошечные, будто вырезанные из жести, ордена Красной Звезды. Они шевелят своими лучиками, как лапками.
— Девки, — говорит дед, и его голос становится вдруг тонким, пронзительным, как свист мины. — В Берлине... у неё между ног был не жар, а такая вот прореха. Дыра в реальность. Из неё пахло будущим. А из твоего телефона... — Он принюхивается. — Пахнет окислением контактов. Одиночеством консервной банки.
Я подношу телефон к носу. Бабушка Нина не прекращает своего «п-р-р-у-б-о-н-о», и её голос начинает диктовать мне строки кода, которые тут же складываются в образы: чёрно-белая девка с pixelated грудями улыбается с экрана мёртвой, статичной улыбкой.
— У вас там... хоть одна настоящая? — спрашивает дед, и в его глазах я вижу не насмешку, а странную, почти технологическую жалость.
Внезапно его рука, шершавая, как наждак, тянется к моему телефону. Он не вырывает его, а накрывает ладонью. Раздаётся звук, похожий на шипение паяльника.
Когда он убирает руку, на экране телефона не остаётся ничего. Ни танков, ни интерфейса. Только ровное, бархатисто-чёрное поле, в глубине которого мерцает одна-единственная, крошечная, кроваво-красная звезда.
— Вот твой танчик, — сипит дед. — Стреляй.
Я тыкаю пальцем в звезду. Экран взрывается ослепительной белизной. Бабушка Нина замолкает. В белизне этой нет ничего. Ни боли, ни страха. Только абсолютный, стерильный вакуум.
— Разница чувствуется? — доносится голос деда из белизны.
Я не могу ответить. Мой рот заполнен тёплой, жирной глиной. Это вкус настоящего. Он противен.
С высоты прожитых лет молодость не кажется абсолютно привлекательной
Трек обрезан на 3-й минуте.
Полную версию в лучшем качестве WAV слушайте бесплатно на Bandcamp: Fenix4625.bandcamp.com
Песни в соавторстве: https://music.yandex.ru/artist/24455888
Проза.ру: Галина Ларина
(политика, эзотерика, музыка (гайды), история рода, рассказы, стихи, юмор, Судоку-гайд и др.)
"Ты крепкий, если 21 год держишь ее в девушках"
У моей бывшей бабушка и дед всю жизнь прожили без брака, по сути как сожители. Жили в деревне и дед, как полагается, очень сильно бухал. Пил часто, но еще был похож на человека. Те моменты когда он был не в запое - его метлой пиздила бабушка и он завязывал на месяц, потом еще на 2 он был заложником бутылки. А потом бабушка умерла от рака, дед впал в некую депрессию, пил не переставая, когда приезжали к нему из города он не мог узнать ни внучку, не сына своего, валялся в разных местах до куда дойти мог (почему то у двери очень любил, чтоб его перешагивали). Дом был убит во время визитов, то стена пробита кулаком, то дверь оторвана, то грязь или снег везде. Но он каким то образом умудрялся пережить зиму - то есть печку топил и даже не задохнулся в таком пьяном угаре. В моменты когда немного сох, разговаривал о смерти, вот его бабка там ждет, ему к ней надо, что видит ее, скучает. Очень сильно жалеет что не сделал ей предложение, а она очень хотела быть невестой и погулять на своей свадьбе.
У него развилась шизофрения. Он с ней разговаривал, что то давал ей, защищал когда мы приезжали, думал что мы заберем ее у него. После лечения дали таблетки, стало по лучше, но по итогу после 3 года такого образа жизни он умер. По другому к сожалению и не могло быть.
Формально я с ним знаком, руку жал, здоровался - но вряд ли он меня запоминал и вообще я как то в его голове отложился.
@human28
Автор: Manjo_(ワリト)
фигня это всё
лично я всё это уже любил, лет в 19,
сейчас же эти чувства и ощущения лишь упрочнились
у каждого свой эмоциональны возраст
некоторые приходят в мiр уже не в первый раз
приходят со многим из прошлых жизней
и к старости это не имеет никакого отношения
