В средневековой Германии образовалась странная политическая формация, которая именовалась “Священная Римская Империя германской нации” (ибо она считалась наследницей франко-германско-римской империи Карла Великого). Скептические современники считали ее каким-то “уродом” или “чудовищем” (“монструм”) и утверждали, что она, во-первых, не священная, во-вторых, не римская, а в-третьих, не империя (ибо титулярный выборный “император” фактически не имел в Германии никакой власти за пределами своего наследственного княжества). О том странном государстве, которое образовалось в результате ленинской революции 25 октября 1917 года и которое именует себя “Союзом Советских Социалистических Республик”, тоже надлежит сказать, что это — не союз, ибо многие части его (как Грузия, Эстония, Латвия, Литва) не добровольно примкнули к “союзу”, но были покорены военной оккупацией; это - не советское государство, ибо советы являются лишь исполнительными органами, подчиненными господствующей коммунистической партии; и социально-экономический строй СССР — не социализм, а государственный капитализм с закрепощенным крестьянством и бесправным рабочим классом, который при Сталине был формально прикреплен к государственным предприятиям; наконец, это вовсе не республика, ибо вся власть в ней принадлежит или одному диктатору, или кучке коммунистических олигархов, а “широкие массы”, советские “граждане”, имеют “право” подавать “избирательные” бюллетени — только за коммунистические списки (ибо иных списков не существует), да в указанные дни маршировать по улицам, выражая или восторг или негодование, как будет приказано.
Наконец, возникает вопрос: есть ли основанная Лениным квазигосударственная формация действительно государство в юридическом смысле этого слова, или это некий “монструм”, основанный исключительно на силе и насилии? По этому вопросу мы попросим высказаться самого Ленина, а пока напомним основной принцип государственного права, установленный в Европе в средние века; “справедливость (т. е, право и правосудие) есть основа государства” (iustitia est fundamentum regni). В соответствии с этим великий учитель раннехристианской эпохи блаженный Августин писал в своем знаменитом трактате “О граде Божием”:
“Если мы отбросим (или устраним) право и справедливость, то что такое государство, как не большая шайка разбойников? И что такое шайка разбойников как не маленькое государство?”.
А великий учитель коммунистического мира, Ленин, взявши у Маркса идею “диктатуры пролетариата” как формы пролетарского государства (и осуществив ее впоследствии путем установления диктатуры головки коммунистической партии), так определяет эту квазигосударственную форму:
“Диктатура означает — примите это раз навсегда к сведению, господа кадеты, — неограниченную, опирающуюся на силу, а не на закон, власть”. “Неограниченная, внезаконная, опирающаяся на силу, в самом прямом смысле слова, власть — это и есть диктатура”. “Научное понятие диктатуры означает не что иное, как ничем не ограниченную, никакими законами, никакими абсолютно правилами не стесненную, непосредственно на насилие опирающуюся власть” (Сочинения, изд. 2-е, т. 25, с. 436, 439, 441).
Бросив беглый взгляд на то странное государство, которое возникло в результате октябрьского переворота, посмотрим теперь внимательно на то событие, которое получило торжественное название “Великой Октябрьской Социалистической Революции”.
Советские авторы по обязанности, а западные — по невежеству и легковерию, изображают октябрьский переворот в Петрограде как какое-то всенародное восстание петроградской рабочей массы и петроградского гарнизона пол знаменем социализма, который обещал построить для них великий Ленин. Из рассмотрения исторических фактов мы увидим, что ни рабочая масса, ни гарнизон Петрограда не принимали в “революции” 25 октября почти никакого участия, а о социализме вожди восстания сначала даже и не заикались. Теперь, когда мы видим монгольскую и албанскую “социалистические” республики и мао-цзэ-дуновскую “культурную” революцию, мы можем ничему не удивляться, но в то время не только интеллигенция в целом, но и марксисты, которые сколько-нибудь “всерьез” принимали теории Маркса, видели и утверждали, что Россия, при настоящем ее социально-экономическом строе, еще далеко не “созрела” для введения в ней социализма: однако Ленина эти подробности нисколько не смущали. В своем письме в ЦК большевистской партии, 24- октября, Ленин, настаивая на немедленном начале восстания, писал: “Взятие власти есть дело восстания; его политическая цель выяснится после взятия”.
Стало быть главное — это захватить власть, а там будет видно. Однако под каким же лозунгом поднимать восстание? Хитрый и хищный демагог скоро придумал — военно-патриотический лозунг: восстание нужно для... защиты Петрограда от немцев! Керенский, будто бы, хочет сдать Петроград немцам, чтобы “удушить революцию”, и “только наша партия” может мобилизовать массы для защиты Петрограда (с этой, будто бы, целью и был создан петроградский “военно-революционный” комитет). Далее следует ряд столь же заманчивых, сколь и обманчивых лозунгов. Временное правительство саботирует учредительное собрание, и только наша партия” обеспечит созыв Учредительного собрания (на одну ночь...). Временное правительство не дает крестьянам землю, и “только наша партия” даст землю крестьянам (известно, как “наша партия” решила земельный вопрос).
Но главным козырем в ленинской игре фальшивыми картами было его обещание утомленной и озлобленной солдатской массе: “только наша партия даст вам справедливый демократический мир, тогда как Керенский гонит вас на империалистическую бойню”, а действительный смысл ленинского плана — “превращения войны империалистической в войну гражданскую” — означал поход Красной армии на Европу и непрерывный ряд войн для свержения “буржуазных” правительств и установления, с помощью местных коммунистических партий, всеевропейской коммунистической республики.
Наконец, возникает вопрос: был ли удавшийся октябрьский переворот революцией? Это зависит от того, что понимать под словом революция. Если понимать революцию, как некое прогрессивное, народное и освободительное движение, то, конечно, ленинский переворот 1917 года, как и гитлеровский переворот 1933 года, были не революциями, а контрреволюциями: как гитлеровский переворот опрокинул демократическую Веймарскую республику, так ленинский переворот опрокинул самое демократическое, но, увы, самое слабое Временное правительство. С точки зрения политических понятий, октябрьский переворот надлежит характеризовать как захват власти кучкой хорошо организованных заговорщиков, воспользовавшихся исключительно трудным положением страны и правительства.
/С.Г. Пушкарёв - Октябрьский переворот 1917 года без легенд/
