Хочешь обеспеченного мужчину. Обеспечь
Его смех в конце...
Повторов не показало тег на всякий случай поставлю.
P.S. Тому кто добавил тег СТЁБ без Ё выделен отдельный котел в аду. Бюджет на отдельный котел согласован и уже попилен все свои в теме.
Набоков фигни не скажет!
Откройте любой журнал — и вы непременно найдёте что-нибудь вроде такой картинки: семья только что купила радиоприёмник (машину, холодильник, столовое серебро — всё равно что) — мать всплеснула руками, очумев от радости, дети топчутся вокруг, раскрыв рты, малыш и собака тянутся к краю стола, куда водрузили идола, даже бабушка, сияя всеми морщинками, выглядывает откуда-то сзади. А чуть в сторонке, с торжеством засунув большие пальцы в проймы жилета, расставив ноги и блестя глазками, победно стоит папаша, гордый даритель.
Горячая новость!!! Под занавес этого года выпустят игровую новинку и новый Windows под нее!!! Эксклюзивные фото!!!
Это первый рекламный плакат, скачали хакеры 5 мин назад!
Это из закрытых источников слив фото нового windows, все для новой игры!
А это возможный проект итоговой обложки игры! И самая бомба, по слухам - игра будет на CD диске!!!
С нетерпением жду!!! А вы? )
Новогодний макет прикол - магнитик "кучка счастья" (векторный шаблон для лазерной резки)
забираем отсюда https://vk.com/wall-212102260_6104
Сага о призраках - 63 (призрачный алкоголь)
Большинство призрачного народа “прибыло” на Кладбищенский неделю назад (последние явились уже после выступления двойника Кластера) и не знало, куда деваться от скуки. Спать, есть и пить не надо, курить и выпить как-то не тянет, да и тянуться-то не к чему. Того самого тоже не хочется, хотя такого точно никогда не было, чтобы вот того самого и не хотелось. Чем заняться? Как время убить? И это мы-то мечтали о бессмертии?! Вот идиоты. На кой ляд нам это бессмертие, если уже за неделю тоска заела. Женщины, между прочим, тоже недовольные ходили. Ну как недовольные? Так, для виду. Многие, сами того не осознавая, выражали недовольство скудным островным набором сугубо духовных развлечений только для виду. Тела-то - главного потребителя пищи, выпивки и того самого - нема! Того самого нет, а я не возмущаюсь. Что обо мне остальные подумают? Надо, надо возмущаться, и желательно при свидетелях. Если что, они подтвердят - я в своё время возмущался не хуже других, будьте уверены, я не из тех, я как все, у меня с тем самым полный порядок.
Создавать незачем, торговать нечем, ремонтировать нечего. Ремесленникам, ворам и убийцам приходилось несладко. Всё очень просто, нет смерти - нет убийств. Нет имущества - нет воровства. Вот мордовороты, вышибалы и прочие любители подраться лишений не терпели. Мордовороты мордоворотили, вышибалы вышибали. Выбитые зубы тут же запрыгивали обратно в рот и в целом виде заново закреплялись в дёснах. Сломанные кости тут же восстанавливались. Глаза регенерировали. Внутренности зарастали. К своему недоумению, драчуны испытали новое для них ощущение. Моральную усталость. Сколько в челюсть не бей, даже самого ненавистного субъекта, а как-то начинаешь уставать от того, что ненавистный субъект хоть и чувствует боль, но итогом никакого видимого ущерба не терпит. Без наглядного подтверждения начинает казаться, что он больше притворяется. Губы не пухнут, синяков нет, кровь не сочится. Словно по стене колошматил. Не драка, а суррогат какой-то. Вот раньше как-то проще было, и зуб можно было выбить, и глаз, и ребро, и человека из окна. И всё с наглядным подтверждением.
Некоторые от скуки подались в лагерь Гуебоса Глазутого повставать и матюгать. Стали гуебосовцами и глазниками. Не все достаточно ясно представляли, что это такое “повставать”, и надеялись, что обойдётся матюгательством.
Среди выпивох, каких хватало, со скоростью лошадиного года распространялись нарастающие комом упорства немеркнущие слухи о том, что в таверне “Синий рог” специально спрятано специальное пиво для призраков. А потом и специальное вино появилось. И специальная водка. Лошадиный (конский) год - это теоретическое расстояние, которое гипотетичный жеребец, натасканный на стремительные карьеры, стремительным карьером практически пробежит. Без остановок. За год. Но это понятие употребляли одни учёные. Если простого мужика спросить, какое расстояние его кобылка пробежит без остановок за год, мужик немного подумает и даст по морде. Ишь чего удумал, шельмец, единственную кобылу загонять. У мужика нет теории, у него одна практика на уме, иначе бы все учёные со своими теориями практически померли бы с голоду.
Но вернёмся к призрачным мечтам. В общем, пива для привидений (привиденческого пива) имелось два сорта. Один сорт называется “Синие крестьяне”, а другой - “Кровь трактирщика”. Также где-то в таверне спрятано вино “Кородентский сок”. И вдобавок водка “Командорская удаль”. И никому об этом не говорят, не хотят с народом делиться. Сами втихаря лакают! Пустующая таверна наводнилась злющими призраками. Сам трактирщик как на грех куда-то запропастился. Пришедшие в ярость от такого произвола синие горожане излазили всё под “Синим рогом” и всё над ним излетали. Ничего не нашли, кроме пятен непонятной зелёной ерунды на земле, на которую и внимания никто не обратил. Но не сдались. Для многих поиски спиртного стали навязчивой идеей, которая убивала скуку и последние извилины.
Придумывали разные забавные игры (А можно придумывать одинаковые забавные игры? В принципе, можно). Например, среди имеющих определённые пристрастия призраков обрела популярность игра башканогия. Правила очень просты. Участники игры кладут свои головы в круг лицом наружу, а сами на расстоянии десяти шагов встают напротив той головы, какую укажет жребий. Со жребиями тоже целая морока получилась. Так вот, задачей игрока было первым забросить свою голову в правую яму, правому, или забросить голову противника в левую яму, левому. Владельцы голов, оказавшихся в яме, выходили из игры. Названия ям говорили сами за себя. По умолчанию выигрывали правые, а среди них первое место занимал забросивший больше голов в левую яму и быстрее всех свою голову в правую яму. Не разрешалось проваливаться сквозь землю, взлетать над землёй, проваливать сквозь землю свою голову и проходить сквозь соперников.
Прошлая прода: Сага о призраках - 62 (призрачные фичи и маска ворона)
Роман "Сага о призраках" писался 111 лет
Роман "Сага о призраках: живым здесь не место..." писался 111 лет... (многоточие как бы намекает читателю, что он должен отвлечься от текста для многочасовых дум, осознания своего тщедушия, осознания прочитанного и осознания тех титанических трудов, что были влиты в создание этой книги). Думаю, этого достаточно, но я продолжу, раз уж начал.
В моём роду "Сага о призраках" трепетно и нежно передавалась из поколения в поколение при участии других поколений других родов, а также многочисленных друзей их ещё более многочисленных родственников. Многим из которых я бы выразил огромнейшую благодарность, но многие давно мертвы, увы. Выжили немногие... Роман неоднократно похищался завистниками, пытался нещадной и кровопускающей редактурой, дописывался, сокращался, потом снова дописывался, потом снова сокращался, снова редактировался, ещё более нещадно, и хладнокровно сжигался, чтобы выскочить из пепла духом и всосаться этим духом в мозг нового творца из моего рода, который на ту минуту самым необъяснимым, самым чудесным образом оказывался трезв и светел. Роман безжалостно вселялся в него подобно хищному демону, не ведающему жалости и сострадания. Воля жертвы полностью подчинялась роману, отныне беспредельно властвующему над ним. И начиналась новый виток 111-летней спирали титанического труда.
Но однажды книга была окончена. Это случилось ненастной ноябрьской ночью (Погодите, сейчас же ноябрь? Или октябрь?). За окном хлестал дождь, хлестали молнии, хлестали ветки деревьев по стеклу, хлестал я пальцами по клавиатуре. Завистники всячески старались отвлечь меня звонками, назойливым стуком в дверь, громкой музыкой и коварными комментариями под моими постами, но я не поддался. Через три часа была поставлена точка, знаменующая конец последнего предложения. Но что это?! В дверь по-прежнему стучат! Да что надо этим дуракам!.. А, чёрт! Я забыл выключить воду в ванной!!
P. S. Роман дописан, но ещё не выложен целиком.
Книга здесь: https://author.today/work/168329
А вы бывали на Икорном бале?
С одной девкой из Панаберга общался. Револьгой звать. Переписывались, созванивались. Писал обычно первый я, но первой звякала она. Такое уж у меня устройство и развитие. Мне проще мысли через клаву излагать. Не, если девка звякает, я перед ней соловьём заливаюсь. И красноречивые фразы, срываясь с моего языла и проносясь через воздушный эфир, безвредным пухом влетают той девке в ушную раковину. Словесный пух тает, оттого ей приятно, щекотно, и она хихикает. Я люблю, когда девки хихикают. Это круто.
Смеются женщины. Хихикают девки, хохочут бабы, а ржут суки тяжело невыносимые. Для меня слова “смеётся” и “женщина” - слова обезличенные. Мне 27 гадов, и ни одной женщины я не видел. Всё либо бабы, либо девки, либо суки тяжело невыносимые, с которыми, будучи легко выносимым челом, стараюсь не общаться. Иначе я, будучи легко выносимым челом, легко вступаю в особо тяжкую ругань с сукой тяжело невыносимой.
Но если девке первым звякаю я, всё моё красноречие испаряется в миг, язычина интеллектуально ссыхается. Мозг в рыбий обращается. Тотальное онемение. Ртину разеваю, звуков не произвожу. Такой психологический изюм внутри меня заложен. Девка вопрошает: Чего умолк, занят? Ну не говорить же ей, что я волосы с лобка на палец по одному накручиваю от волнения и выдёргиваю методично. И трубку лижу. Я же не больной о личном, можно сказать, интимном, кому-то сведения предоставлять. Тело моё, волосы мои, а значит и право моё, как мне волосы, растущие на теле моём, править.
Короч, общались мы общались и дообщались до того, что Револьга позвала на Весенний икорный бал. Ты, грит, мне симпатичен, я тобой и необычностью твоей восторгаюсь, прикатывай, затусим. Почти все знакомые девкобабы считают своим долгом сообщить мне о моей необычности. Сообщают почти все, но толком обосновать своё заявление не умеют. А если у утверждения нет обоснования, то и принимать его всерьёз нечего, хотя если оно повторяется разными источниками, тут бы и призадуматься на пару минутин, пока унитаз оплодотворяешь, но не более. Може воспитание медвежье сказывается?
Кста, в курсах же, как полное имя унитаза будет? Универсальный таз. То есть функций у него хватает. В нём постирать можно, скворечник ополоснуть после стрижки, пирог испечь или киселя наварить при необходимости. Може в некоторых моделях заложена и така функция, как езда по городским пространствах. Гонки на унитазах устраивать, сливные чемпионаты проводить и чемпиона по сливным чемпионатам определять. А все пользуются и не знают об этом. У торгаша-то при покупке никто спросить не догадается. А я вопрошаю всегда. И мне отвечают.
Сама Револьга в высших сферах вертится-крутится-галопирует. Не в самых высоких, пониже чутка. Я-то простой, по земле хожу, ссутулившись, у меня и костюма для верчений нет. Причёска сумбурная, чувство юмора такое же, высотой и тонкостью не отличается. А она, не переживай, со мной не пропадёшь, я там своя в доску и пользуюсь уважением.
Собрался, одолжил у дядьки Вацлава приличный костюм и на электропсе примчал в Панаберг, до самого вокзала мчал. Кста, в курсах же, как будет полное имя вокзала? Так и будет, вокзал.
Револьгу узнал тут же. Она плакат перед собой держала с моим наименованием. Нарядная, холёная, напомадилась, взор оливковый, чёрные волосы в косу замотала и через плечо перебросила. Ну, обнималки-чмокалки, чё, как доехал. Сели в её лягуху и к ней. А пещерка у ей…
Вечёром на икорный бал махнули, на Весенний. В Евсонском море северных широт нерестится кадосел. Раз в пятигадье происходит циклон и всех этих кадоселов закручивает, захватывает в небо и смешивает с тучами. Получается рыбно-тучная каша. И небесная эта масса по воздуху доползает до Панаберга и выплёскивается-вываливается на город и его жителей. А те уже приготовились и ходят, в плащи замотавшись и зонтами твёрдыми накрывшись, или, по пещерам попрятавшись, в оконца пялятся. Редко кто кудоселом по ланите или молокой по усте отхватит. Или икриной в глазилу меткий выстрел получит. Веселья, короч, мало. И в честь всего этого в Мышином Дворце устраивается Весенний икорный бал. Мероприятие для своих. Там собираются политики, бизнеслюди, официальные сочинители писанины, музонины и прочей белиберды.
В такую вот высшую среду втянула Револьга. Не скажу, что питательную. Она в представлении танцовщицей действовала, в финале. Зал огроменых масштабов, особенно если в собачьих будках мерять, все важные, за столиками сидят, мординами двигают, как сомы от важности своей охуевшие, глазищами зыркают, пьют, жрут, общение меж собой затеяли. Впереди сцена с фиолетовыми кулисами и яркими декорациями. Всякие выходят, говорят-поют и уходят. Иногда даже смешное что-то, но в основном тягомотина шаблонная, с реальностью и творчеством ничё общего не имеющая. А которые за столиками, те ржут как кони, страдающие задержкой в развитии. Очень сильно страдающие. А мне не смешно. Ну ладно, я тонкий юмор высших сфер никогда не понимал. Пели тоже скучно, как по транспортиру, обыдловано. Отпоют и убегают второпях, будто боятся, что без них всё выпьют и выжрут.
Револьга в гримёрку ускакала, финал скоро. Мы с какими-то литераторами сидели. Один всё хвастался, что он агент и написал полсотни книг. Вот же, думаю, талантище, полсотни книг. У меня приятель есть, он одну книжку гадами ежедневно сочиняет, всё сочинить не может, а этот бородатый полсотни нашлёпал. За восемьдесят суточин. Другой о семинарах рассуждал. Я, грит, на семинар такого-то писаки известного ходил. Я интересуюсь, а чё, великолепно тот писака строчит? А он отвечает, не знаю, я его книг не читал, тока на его семинары хожу. Болтовня с этими индюками быстро утомила. На столике графинчик краснел винишкой вкусным. Тем и развлекался.
Со сцены спустили огромный бело-синий тортище в застывших кремах и всяких корках. Всем по куску раздали. Ещё официаны жратву всяку разносили. Я тоже, когда за вином потянулся, тарелку с салатом об пол разнёс. И котлет с луком наелся, пока бесплатно. Револьга сказала, что в конце сюрприз случится, а какой - умолчала. Я думал, на сцене действо особое произойдёт. Ждал с нетерпением. Обожаю зрелища. И вот финал. Заиграла весёлая музыка, на сцену сформированной кодлой танцовщицы вынеслись, в пестрейшем тряпье развевающемся беснуются, лентами сверкают, ноги выше сисек задирают. И Револьга среди них. А у самой харя така скукоженная, будто стоит ей рожу попроще состряпать, так её на куски разорвёт. Тут музыка стихла, света потухла. Голос со сцены с чувственным нажимом произнёс: “Пора, дамы, пора, господа!”. Где-то через минутину свету врубили. Смотрю, кто-то всех раздел, разул и шмотьё по полу раскидал. Один я одетый, до меня добраться не успел. Вот сюрприз так сюрприз. А этот клоп, любитель семинаров который, на меня зашипел: “А ну раздевайся!”. Сам тощий и дохлый, как церковный крыс. Я бы с таким телосложением ваще ртину не раскрывал. Ответил ему вежливо, заткнись, дурак, пока шипелка цела. И что интересно, все на меня с такой неприязнью зыркают, словно я голый, а не они.
Всегда подозревал, не для меня приличное общество. Воспитание не то. Встал с твёрдым намерением покинуть сие собрание, но тут пол начал проваливаться, как мосты панабергские разводятся, тока наоборот, а под ним… Вниз глянул, сердце в пятки! Под полом натурально чернело-краснело озеро из чёрной и красной икры. А костюмчик-то на мне чужой! Пол всё резвее из-под ног уходил, мимо столики со стульями скатывались, идиоты голые кувырком вниз летели, визжали, гоготали как дети малые, и в икру с пердёжными звуками плюхались, а сверху из подпольных кранов каким-то бухлом поливали. Я заорал от безысходности. В чужом костюме в икру не хотелось. Костюм-то дорогой, а дядька-то Вацлав бандюган серьёзный. Ну и вцепился во что-то чуть ли не ногтями, со страху и не понял, во что. Пол конкретно разошёлся, сильно так накренился. Я чайник задрал, выкарабкаться хотел, ручной мускулатурой отвердел, как сверху какая-то манда черновласая прямо мне на хариус обыкновенус с весёлым визгом скатилась. В общем, накрыло меня пиздой этой пизды, и полетели мы в икорное бытие, исполнив по пути несколько простых фигур из учебника воздушной акробатики за первый курс.
Выныриваю. Самонацеливающиеся краны автоматически окатили меня карамельной спиртягой. Принюхался, облизался. Точно, виски. Смотрю, вокруг голые друг с дружки икру с вискарём слизывают, верещат, обнимаются. Меня чуть не вырвало от подобного зрелища. Икрой измазанный, виски облитый и злой как пьяный Чебураш, ищу, где эта манда, которая меня вниз сбросила. Ага, вот эта манда! Больше скажу! Револьга! Вся рожа в икре. И не тока. Обниматься полезла, а сама липкая и вонючая до омерзения, но местами очень даже ничё. Очень даже! Тока дойки великоватые и висячие. В икре, самогоном шотландским облитая, ко мне ручилами тянется, ртину алую приоткрыла, вурдуларщицей присосаться хочет. Я её отпихнул и заорал: Предупредить не могла?! Как мне теперь костюм возвращать, тупая ты блядинка?! А Револьга шабашницей хохочет и кричит, мол, не беспокойся, всё будет в ажуре. А как будет в ажуре, если костюм икрой и виски засрат так, что прежним никогда не станет. Коли взял вещь, так именно её и верни, а не замену левую. Я Револьге грю, повернись ко мне жопой да нагнись. Сейчас я тебя... Она хихикнула кокетливо, повернулась, нагнулась и ноги расставила. Я таааакого пинчища ей прописал, что она истинной свиньёй взвизгнула и мордой в икру ткнулась. С пердёжным звуком.
В поисках выхода бреду по мошнину в икорно-вискорных топях, пробиваюсь через пьяных политиков, бизнеслюдей, творческий официоз, скотов этих приблатнёных. Один мне розовое мороженое в рожке вафельном прямо в морду пихает, а сам обдолбанный, лысый, глазюки как бублики. Таращится на меня как мистик на крест. Я этому вафелу с наслаждением небывалым в морду хрясь! Далее бреду. Одна мадам сосаться лезет. А от её как от подвальной алкашки духом подвальным разит. Пощёчину влепил. Она в икру с хихиканьем упала и скрылась в ней всецело. Пока выход искал, многим настегал. Револьгу снова встретил, дал ей кулаком под рёбра и заставил дверь наружу указать.
Выбрался я из Мышиного Дворца и был таков. А дядька Вацлав костюм простил. Очень уж его история позабавила. Сказал, нехер было мне, дураку, ехать к этой пустышке. Они, сказал, там наверху все манданутые, не по понятиям живут.