Индия входит в число стран с самыми низкими показателями разводов супружеских пар, из года в год эта величина колеблется на уровне 0,5-1%. Почему в этой стране столь прочные семьи объяснит эта заметка.

Индийские жены обхаживают своих мужей, так, как ни одна другая женщина в мире. Если не дай бог Шива, благоверный занедужит, его вторая половина тут же начинает поститься и молить богов послать ее мужу исцеление.

Женщине запрещено обращаться к супругу по имени, потому что «всуе» произнесенное имя сокращает мужчине жизнь. Индийские жены называют свою вторую половину господином, хозяином, любимым, отрадой сердца. Слабый пол в сари изо всех сил ухаживает за своими мужчинами, прилюдно оказывает им подобающие почести, и ни в чем не прекословит.

В последние годы в Индии наблюдается постоянный разрыв между численностью мужского и женского населения. Ориентировочно мальчиков на 10% больше чем девочек. Объяснятся такая диспропорция просто, рождение девочки считается в семье тяжким бременем. Для того чтобы устроить судьбу дочери, родителям придется попотеть, чтобы привлечь потенциального зятя достойным приданым.

Некоторые отцы испугавшись нежданной нагрузки предпочитают любым образом избавиться от новорожденной, нежели копить деньги на ее свадьбу. Если родители оставляют девочку в живых они стараются к 7 годам выдать ее замуж. Чем старше дочь тем более богатое приданое будут вынуждены собрать родители.

Муж которого жена в большинстве случаев впервые видит на свадьбе, автоматически получает статус бога, чей приказ является для женщины законом. Как правило, мужчина намного старше своей жены. Учитывая возраст и вредные привычки, в среднем индийцы на три года раньше сталкиваются с погребальным костром, чем их жены (средняя продолжительность жизни: мужчины - 69,5, женщины - 72,5)

После смерти мужа индианка, не доглядевшая за своим господином, становится «белой вдовой». Отныне эти женщины обязаны всегда делать поминальную короткую стрижку и носить белое сари. После похорон вдове запрещается надевать украшения, пользоваться косметикой, петь, веселиться, и посещать развлекательные мероприятия.

Сладости, алкоголь и разносолы, остаются в прошлом, случается что мать, не уберегшую их отца, ее же собственные дети вышвыривают на улицу.

Говорят, что до сих пор в некоторых наиболее религиозных индийских штатах практикуется обряд «сати» во время, которого живую вдову сжигают на погребальном костре вместе с трупом ее мужа. Порой складывается впечатление, что огня вдовы боятся меньше, чем мучений, которые они претерпевают после смерти мужа.

«Сати» с санскрита переводится как «честная», «правдивая», «настоящая». Давным-давно Сати была женой Шивы, когда ее отец не пригласил зятя на торжественный ритуал принесения жертвы, девушка отреклась от родителя и испепелила себя йогическим пламенем.

Позже самосожженная девушка вернулась в этот мир под именем Парвати. Встретившись с Шивой, она вновь влюбилась в него и через триста лет пройдя тернистый путь испытаний согласилась выйти за любимого замуж.

Во время обряда «сати» вдова могла сидеть, или лежать на погребальном ложе рядом с мужем. Фанатично преданные жены располагались внутри кладки кострища и сами зажигали последний в своей жизни огонь. Если родня подозревала, что женщина попытается вырваться из огня, ее связывали или ставили вокруг костра мужчин вооруженных пиками и палками.

Практика сати более всего была популярна в среде высших каст, тогда как низшие представители индийского общества и неприкасаемые такой ритуальной мерзостью не занимались.

В 1987 году премьер-министр Раджив Ганди официально запретил кровавый обряд сати.

Сегодня чтобы не доставлять последующих хлопот родне мужа, вдова перед «чистосердечным» сожжением дает расписку о «добровольном» участии в обряде сати.

Белая вдова, выгнанная детьми на улицу может найти прибежище в священном городе Вриндаван, в специальных общежитиях-ашрамах. Молодые индийцы, лишенные древних предрассудков, работают волонтерами в этих центрах, и изо всех сил стараются сделать все возможное, чтобы женщины не погружались в вечную скорбь после смерти мужа. С «вдовами» занимаются творчеством, чтением, им возвращают смех, украденный у них древними предрассудками.

В XIX количество ритуальных самосожжений серьезно снизил главнокомандующий «Ост-Индской компании» Чарльз Джеймс Нэпьер. Когда на запрет проведения обряда «Сати» к нему с жалобой пришли цари, князья и брахманы он сказал им всего лишь пять предложений, после чего приказал охране выпроводить просителей из зала: «Вы говорите, что сжигать вдов - ваша традиция. Прекрасно. У нас тоже есть традиция: когда мужчины сжигают женщину живьём, мы берём верёвку, делаем петлю и накидываем её им на шею. Возводите свои погребальные костры - а рядом наши плотники возведут для вас виселицы. Вы можете следовать своим традициям - а мы будем следовать своим».

В современной Индии свидетели, наблюдавшие за проведением обряда «сати», лица подстрекавшие вдову к самоубийству, и тем более загонявшие ее обратно в огонь подлежат уголовному преследованию.

Барельеф рук вдов махараджей, которые были сожжены заживо в погребальных кострах своих мужей, последний раз обряд сати был произведен в 1843 году.

форт Мехрангарх, Раджастхан, Индия.

На протяжении веков с вдовами во многих частях Индии обращались плохо, и у них не было никакой поддержки или защиты. Их головы брили наголо до конца жизни. Они были должны отказаться от пищи с любым вкусом, и у них больше не было права носить цветную одежду, украшения, только один-единственный серый сари до конца своей жизни.

С ними будут обращаться как с изгоями. Их никогда не пригласят на важное событие, иначе они навлекут неудачу или сглаз на новорожденного ребенка, молодоженов. Они виновны за любое несчастье, постигшее семью. Изнасилование беззащитной и бесправной вдовы было обычным явлением, никто не вставал на ее защиту. Это была очень мрачная жизнь.

UPD уточнение #comment_271584369

Массовые самосожжения начались в России после церковного раскола XVII века, разделившего православных верующих на «никониан» и «староверов». Старообрядческие наставники возвели самосожжение в ранг религиозного подвига, возродив раннехристианский способ ухода из жизни во имя веры. Увы, уход был добровольным не для всех участников гарей. Власти понимали, какой вред гари наносят и населению, и православной вере, но так и не нашли способов нейтрализовать эту форму социального протеста.

Г. Г. Мясоедов. «Самосожигатели», 1882

«Тяжело сотряслась земля, грохнул взрыв, в грудь всем ударило воздухом. Из щелей под крышей показался дым, повалил гуще, озарился… Языки огня лизнули меж бревен…

Когда дверь под ударом распалась, оттуда выскочил весь горящий, с обугленной головой человек, как червь начал извиваться на снегу. Внутри моленной крутило дымным пламенем, прыгали, метались огнем охваченные люди. Огонь бил из-под пола. Уже валили дымом сметы соломы вокруг.

От нестерпимого жара солдаты пятились. Никого спасти было нельзя. Сняв треуголки, крестились, у иных текли слезы. <…> Зарево ярче озаряло снежный лес. От запаха жареного мяса некуда было скрыться».

Алексей Толстой. «Петр Первый»

Соловецкий мужской монастырь. Здесь в 1635 году крестьянский сын Никита Минов принял монашеский постриг под именем Никон. Будущий патриарх заведовал литургиями и хозяйством одного из монастырских скитов, но через четыре года вступил в конфликт с начальным старцем скита, преподобным Елеазаром, и покинул монастырь. В следующий раз он вернется сюда уже патриархом, чтобы силой отнять у обители мощи святителя Филиппа (Колычева).

«Изыди от монастыря сего»

Церковная реформа, «книжная справа» патриарха Никона была заклеймлена братией и игуменом Соловецкого монастыря как ересь. Совет старцев отверг присланные из Москвы новые богослужебные книги. Спустя 10 лет Большой Московский собор подверг старообрядчество анафеме. В Соловецкую обитель послали нового игумена, но он был изгнан. Начался бунт.

В 1668 году монастырь был осажден, но взят лишь через восемь лет в результате предательства одного из чернецов. Взятие государевой армией святой обители, пытки и казни иноков и святых отцов сделали раскол среди русских верующих бесповоротным.

Соловецкие события также спровоцировали самую крупную в истории гарь — массовое самосожжение старообрядцев. Ее устроил бывший черный дьякон Соловецкого монастыря Игнатий — один из идеологов бунта. Его подпись стояла под тремя из пяти челобитных, которые были направлены с Соловков в Москву в течение 10 споров и переписки между обителью и столицей, до начала Соловецкого сидения.

Незадолго до 1668-го Игнатий был лишен сана и изгнан из монастыря. При обители в то время жил «инок чудный» Гурий, юродивый, который, как сообщается, имел обыкновение «входить в горячую хлебную печь и там, закрыв створы, молиться, не обращая внимания на зной». Именно этот человек сказал Игнатию: «Изыди от монастыря сего, ибо свой монастырь, равный, собереши». Впоследствии историки древлеправославия трактовали слова Гурия так: «монастырь» — это последователи Игнатия, погибшие вместе с ним в гари.

Г. Г. Мясоедов. «Сожжение протопопа Аввакума», 1897. Эта картина исторически неверна — Аввакума и его соратников сжигали в срубе, а не привязанными к столбам.

Покинув Соловки, Игнатий повел активную проповедническую деятельность: посещал старообрядческие пустыни и селения, обучал последователей. Игнатий стал одним из основателей Выго-Лексинского общежития — крупнейшего старообрядческого поселения в верхнем и среднем течении севернорусской реки Выг в лесах Заонежья.

За несколько лет до гибели Игнатий писал: «Аще ли нас скончаете неразлучно во едином месте, и за то буди вам милость Господня, и да просветит душа и сердца ваша своим присносущным светом и приведет в познание истинного благочестия».

Именно таким образом в 1276 году погибли 26 насельников греческого монастыря Зографа, выступившего против Лионской унии — осадившие монастырь латиняне сожгли их заживо в монастырской башне — на это Игнатий и намекает.

В 1676 году Алексея Михайловича, при котором начался раскол, сменил его сын Федор. К ужасу староверов, он оказался царем европейского воспитания и к тому же не носил бороды — то ли по молодости, то ли из принципа. Через несколько месяцев пал Соловецкий монастырь и состоялись страшные казни.

Монаху Игнатию было видение: «…четыре корабля великие, полны множества народа христианскаго, аки по морю по воздухе пловуще». Корабль («лунница») в христианстве всегда был символом чудесного спасения верующих. В январе 1687 года Игнатий и его последователи засели в Палеостровском монастыре. Дождавшись прихода царских войск, они сожгли себя.

Первая Палеостровская гарь, возможно, унесла жизни до 2700 человек, но она была не последней: Игнатий завещал нескольким последователям собрать свои «корабли». В гарях в Березове Наволоке, второй Палеостровской гари и гари в Строкиной пустыни погибли более 4 тысяч человек.

Но что заставляло бывшего дьякона и множество его последователей думать, что ситуация столь безвыходна, что остается только сгореть? И как они осмысляли лишение себя жизни — тяжелейший грех в христианстве?

Причины, знамения и комета Кирха

Книжная справа — сличение русских богослужебных книг с греческими образцами — была начата в Москве в 1649 году силами знавших греческий язык киевских монахов — униатов, присоединившихся к Католической церкви по Брестской унии 1596 года. Теперь мы понимаем, о чем писал Игнатий.

Для староверов служить по книгам, исправленным униатами, посланцами дьявола, — значит служить именно ему. Креститься тремя перстами вместо двух, писать не «Исус», а «Иисус», ходить крестным ходом против солнца.

Западнорусский богослов Стефан Зизаний, активный противник унии, в своих трудах, активно распространявшихся в Московском царстве (они входили в «Кириллову книгу» (1644)), утверждал: антихрист пришел «в пол шесты тысячи лет» от сотворения мира — с воцарением римских пап и олицетворен ими; а конец света наступает в восьмом тысячелетии — то есть после 1592 года. Как говорится, все сходится. И наконец, по предсказанию святых отцов, антихрист должен воцариться в Иерусалиме, а Никон присвоил построенному им Воскресенскому монастырю под Москвой название «Новый Иерусалим».

Патриарх Никон

В июне 1654 года в Москву впервые в истории была занесена чума. К концу июля город опустел, мор достиг Тулы и Калуги. Столицей из Нового Иерусалима управлял патриарх Никон — царь был в армии под Смоленском, а его семья эвакуирована из города. 2 августа произошло полное солнечное затмение. Оно навело ужас на всех его видевших: так, Аввакум вспоминал о нем как о знаке конца даже через 10 лет, в челобитной царю.

К зиме чума окончилась, но поля остались незасеянными, а страна вела войну. Голод привел к цинге и другим болезням, которые создали новую волну смертности. Наступил 1666 год от Рождества Христова — то новогодие многие и вправду встретили в саванах, а в Вологодском уезде произошла одна из первых организованных гарей, погибли 17 человек.

В 1680 году произошло событие прямиком из Апокалипсиса.

«Пятый Ангел вострубил, и я увидел звезду, падшую с неба на землю, и дан был ей ключ от кладязя бездны».

Откровение Иоанна Богослова

В ноябре-декабре 1680 года в Северном полушарии даже в дневное время можно было видеть яркую звезду с огромным хвостом — комету Кирха, или Большую комету 1680 года. Первая комета, замеченная человечеством с помощью телескопа, к началу декабря достигла яркости Полярной звезды, а исчезла к февралю 1681-го.

Протопоп Аввакум

«В лето 7189 [7189 год по старинному счислению означает 1680 год. — Прим. ред.] декабря против 15 числа с перваго часа нощи явилася великая комета на западе, в подобие светлого белого столпа, исподний край… широтою в аршин копиеобразен или в подобие пирамиды, а высотою видимою от земли, аки до неба, и шел ровно со звездами на север 40 дней».

Из русской летописи

Правительство против старообрядцев

1649 — смертная казнь за ересь (по Соборному уложению)

1656 — провозглашение староверов еретиками и предание их анафеме

1681 — раскольники приравниваются к богохульникам

1682 — Федор Алексеевич разрешает использовать армию для воздействия на староверов

1682 — в Пустозерске в срубе сожжены протопоп Аввакум и его соратники

1684 — в Москве демонстративно начали сжигать староверов в срубах (более 100 казней). За подготовку к самосожжению введена смертная казнь

В этих условиях староверы начали массово покидать Центральную Россию в поисках мест, где можно было бы жить свободнее, не платить непомерные налоги на бороду и веру и каким-то образом выживать в условиях пришедшего Апокалипсиса. Наиболее радикальные из них — беспоповцы, не признававшие священников, рукоположенных после раскола, — поселились на Севере, на Выге и в других чащах Заонежья, а также на реке Керженец в современной Нижегородской области.

Религиозные функции в этих общинах отправляли наставники, учителя — старцы, знавшие дораскольные богослужебные книги и умевшие творить таинства. Они и становились зачинщиками гарей.

Наставники

Влияние наставников (никониане называли их расколоучителями) базировалось на идее странничества: Христос был странником и нищим, и русские всегда воспринимали паломников, путников, бродяг как олицетворение Господа. Что уж говорить об ученых, мудрых и убеленных сединами старцах. Оставшиеся без духовных лидеров беспоповцы были благодатной почвой для их проповедей.

Староверские наставники были гораздо более мотивированы, чем священники-никониане: староверы действовали самостоятельно, по идейным убеждениям, подкрепленные верой в святость своей миссии.

Как указывает авторитетный исследователь феномена гарей Екатерина Романова, «в отличие от никонианских священников, старообрядческие учителя посещали даже самые отдаленные поселения, проповедуя старую веру и совершая церковные таинства над новообращенными».

Еще при Алексее Михайловиче власть начала охоту за наставниками, но давалось это нелегко, все они выглядели как дедушка с седой бородой. Как сообщает историк Михаил Пулькин, крестьяне на допросе могли описать наставников так: «Видел двух старцев: один старец без уха, а другой моложе».

Старец Капитон Колесников был известен как аскет еще до раскола. В 1639 году его сослали в Тобольск «за неистовство»: церковные власти посчитали, что старец, который, к примеру, не ел вообще по три дня неделю, не постится, а истязает себя. В 1652-м Капитон был объявлен раскольником:

«Вериги на себе носил каменные, плита созади, а другая спереди, по полтора пуда в обеих, и всего весу три пуда, петля ему бе пояс, а крюк в потолке, а обе железны, и то ему постеля: процепя крюк в петлю, повисаше спати».

Старцы старались собрать в гарь как можно больше людей. Власти наивно полагали, что это делается наставниками с целью овладения имуществом сгоревших — однако источники показывают, что почти все наставники сгорали вместе со своими «духовными чадами».

Звание наставника, отмечает Романова, «подразумевало, что духовный отец отвечает перед Богом за грехи своих детей. Их спасение означало и спасение самого пастыря»: организуя гарь, учитель помогал своим чадам покинуть мир, обратившийся в царство Сатаны, и предстать перед Господом.

Как доказывает Екатерина Романова, «учителя» изначально не ставили своей целью именно самосожжение. Часто они подолгу жили среди своей «паствы», мирно отправляя обряды и вставая на молитву; однако, узнавая о приближении розыска или уже даже воинской команды, и крестьяне, и наставники понимали: придется либо отказаться от Господа, либо умереть в огне согласно новым законам. Смерть в огне особенно грозила тем общинам, которые уже выстроили «згорелый дом» — помещение, в котором и происходила гарь.

Соловецкий монастырь, современный вид

Згорелый дом

Еще до начала массовых самосожжений староверы «запащивали» себя, то есть замаривали голодом — так делали последователи Капитона, еще более радикальные, чем он; известны также случаи зарывания себя в землю.

Постепенно выработалась жуткая система подготовки именно к самосожжению. Для этого выстраивалась особая постройка — згорелый дом. Он был огромный, до пяти комнат, с окнами слишком маленькими, чтобы вылезти.

В пиковую эпоху гарей — царствование Федора Алексеевича и регентство царевны Софьи — згорелые дома укреплялись, чтобы защищаться от воинской команды.

«У острога ворота, и у них двери утверждены многими запоры. А острог был сделан из толстого леса, от земли мерою трех сажен мерных (около 6 метров. — Прим. ред.), и поделаны были частые бойницы, и наверху бревенные катки, и внутрь острога деланы мосты, и на мостах было многое каменье, и поделаны караулные вышки, да внутрь того острога было четыре избы, на них клети (то есть избы были двухэтажными. — Прим. ред.), у ворот изба на подклете, на ней — вышки…» — в таком остроге в Архангельской епархии в 1685 году сгорели 230 человек.

В XVIII веке, когда гари стали более редкими, крестьяне стали составлять згорелые дома из нескольких изб. В подполье изб собирали смолу, бересту, солому, иногда закладывали пороховой заряд. Особое значение придавалось запорам на окнах и дверях.

Избы окружали забором из вкопанных вертикально бревен, ставили на крыши избы часовых с ружьями. Внутри кроме ружей держали копья, бердыши, топоры. Оружие не стеснялись добывать, грабя людей на большой дороге — конец света же.

Строения возводились иногда задолго до гари. Крестьянин Леонтий Сидоров на допросе о самосожжении в Мезени в 1743 году рассказал, что часовня, в которой произошло самосожжение, была построена давно и в ней «назад тому лет з 20 приготовлено по стенам и по потолку, и-де смоленое и солома для того, что повсегда оные расколники имели неотменное намерение, когда по них будет сыск, сожещись…» Згорелые дома не использовались ни для жилья, ни для хозяйства.

«Аз вам, чада, сотворю гонению»

Гарь могла начаться с известия о приближении «розыска». Но порой даже проходившего мимо по своим делам полка было достаточно для того, чтобы староверы «зажглись» — особенно если все уже приготовлено и община живет в постоянном страхе. Ну а если команды не предвиделось, староверы могли устроить провокацию.

Противник гарей, древлеправославный богослов инок Евфросин приводит слова наставника-старовера, которого паства спрашивает — как гореть, если гонения нет? «Аз же вам, чада, сотворю быти гонению: в церковь аз иду, последуйте мне; у попа чашу похитив, причастие пролью, царя и патриарха и всю ересь прокляну; поп за меня, а вы скорее за попа, связав отступника под церковь бросим, заступников и защитников туды ж с ним; отпишут на нас к началу, и пришлют к нам посылку, — то нам и гонение; а мы себе — в поломя и згорим, сами ся сожжем, а сим ся не дадим».

Выго-Лексинское старообрядческое общежитие. Миниатюра

Как ясно, «гонение» было необходимо для гари — тогда горящие не просто губят себя, а уподобляются мученикам, гибнущим за веру. Понимая это, власть настрого запрещала воинским командам атаковать староверов.

Им предписывалось арестовать зачинщиков и предотвратить гарь до ее начала — или спасти людей из огня, если это возможно. В некоторых случаях удавалось прекратить гарь, пообещав после смерти погорельцев собирать их подушный оклад с остальных, не участвующих в гари, жителей села — однако в гарях редко участвовали бедняки. Порой шедшая в гарь часть деревни делала это с согласия сельского схода.

Были и другие способы. Один талантливый поручик из Кузнецка в 1746 году спрятал людей в лесу, а сам приехал в староверское село, сказав, что до староверов ему «дела нет». Поручик, видимо, обладал даром убеждения: странно, но раскольники разошлись по домам, а ночью поручик с солдатами переловили нескольких зачинщиков гари, после чего староверы успокоились. Статистика, однако, неумолима: из 87 гарей, исследованных Романовой, состоялись 80, остановить удалось 2, а об исходе пяти нет информации.

Свирепство огненное

В процессе подготовки у наставника появлялось несколько наиболее преданных помощников, которые помогали ему убеждать людей идти в гарь. Люди часто приходили из соседних деревень, одни или с семьями. Страшно, что некоторых приводили насильно. «Известны примеры, когда участие в самосожжениях совершеннолетних детей, нередко уже имевших свои семьи, оказывалось вынужденным, часто под угрозой родительского проклятия, которое, судя по множеству поверий, имело особую власть над детьми», — пишет Романова.

Отцы семейств могли силой приводить своих родственников. Потом, когда изба запылает, именно помощники наставника будут удерживать людей от попыток выбраться из пламени — даже ценой удара топором или ножом.

Перед гарью крестьяне еще раз крестились; потом многие принимали монашеский постриг, некоторые приходили в монашеском одеянии. В качестве послушания ожидающим гари предлагались молитвы и службы суточного цикла. Перед самой гарью на верующих надевали бумажные венчики с восьмиконечным старообрядческим крестом, как на живых покойников. Наконец, «увещеватели» с воинской командой приближались, и староверы запирались в згорелом доме.

Разумеется, беспоповцы были фанатиками. И для них, считавших невозможным даже прикасаться к «слугам дьявола» — солдатам и никонианским священникам, — гарь была последним способом диалога с властью и официальной церковью — в виде протеста.

Когда «гонители» окружали постройку, в которой были заперты староверы, наставник держал речь. Обличал ересь патриарха и царя, убеждал своих сторонников внутри избы в необходимости самосожжения, напоминая, что каждому грозит осквернение «антихристовой печатью» — троеперстием; уж лучше самим сгореть.

Увещеватели, которым властями было дано строгое задание остановить гарь, приводили с собой священников, иногда бывших староверов, или сами — офицеры армии — вступали в полемику.

Иногда староверы молчали, но выбрасывали из окон заранее написанные письма — «сказки» (в XVII веке «сказкой» назывался любой краткий официальный документ) со своими проповедями. Иногда из окон летела одежда, утварь, даже деньги и ценности — все это должно было достаться солдатам.

Сохранилось много свидетельств о сочувственном отношении участников гарей к солдатам-«гонителям» — не желая лишних смертей, горевшие часто предупреждали заранее о том, что у них, к примеру, имеется бочка пороха, и солдатам лучше отойти подальше — згорелый дом скоро взлетит на воздух. Староверы не могли не признавать роли «гонителей» в своем спасении — и желали, чтобы те сделали свою работу, ссылаясь на Евангелие, где Иисус говорит Иуде: «Что делаешь, делай скорее» (Иоанна 13:27).

* * *

Нет четкой связи между государственными гонениями на старообрядцев и частотой самосожжений.

Петр I, вопреки распространенному убеждению, воспринимался староверами как антихрист в гораздо меньшей степени, чем его отец или Никон. Петр даже приезжал на Выг, а в его правление гонения против староверов были незначительны по сравнению с эпохой Федора и Софьи.

Тем не менее частота гарей не падала. Позже, в 1762-м, пытаясь бороться методом пряника, издали указ «О прекращении расследования о самосожигателях», потом разрешили староверам носить бороды и селиться где угодно в стране, в 1782-м отменили двойной подушный оклад, а в 1784-м староверов запретили в официальных документах и прессе называть раскольниками.

Однако гари продолжались, с 1762-й по 1825 год было зафиксировано 23 гари. Николай I, напротив, обрушился на староверов с репрессиями — но число гарей не выросло. Они продолжали происходить все реже и реже во второй половине века. Но не только они.

В 1896–1897 годах в Тирасполе крестьянин-старовер Федор Ковалев заживо закопал 25 человек, в том числе двоих своих малолетних детей, жену, брата, сестру и 60-летнюю мать, желавших избежать всероссийской переписи 1897 года.

«Википедия» сообщает также об одном из последних известных «самопогубительств» старообрядцев — в Туве в 1941 году. В тот раз за приход антихриста приняли нападение Германии на Советский Союз.

Сожжение в срубе протопопа Аввакума и его соратников. Миниатюра

Еще в конце XIX века в карельской деревне Линдозеро совершались ежегодные службы в память самосожженцев — староверы почитали их как мучеников. Мучениками в их системе верований стали и Игнатий, и соловецкие старцы, погибшие в Соловецком восстании.

Палеостровский монастырь в наши дни — несколько избушек. В лесах, на месте целого деревянного города, которым было Выго-Лексинское общежительство, стоят поселки лесорубов и дачные товарищества. Нет никаких лесных поселений на реке Керженец — теперь это слишком близко к цивилизации. В России все еще существуют отдельные лесные города старообрядцев-беспоповцев.

Совсем недавно, в октябре 2007 года, 35 христиан — они называли себя группой «Горний Иерусалим» — ушли в добровольный затвор, поселившись в подземелье в Пензенской области.

Конца света, который должен был произойти в результате падения кометы, они ждали сначала в 2012-м, потом перенесли на май 2008 года. Первые люди начали покидать подземелье в марте 2008-го. К 16 мая все завторники вышли из-под земли, кроме двух, умерших за это время и захороненных собратьями внутри пещеры. Наставник этой группы — Петр Кузнецов — в землянке посидеть не сумел: с 2007 года он находится на принудительном психиатрическом лечении.

Источник

14 мая 1972 года литовский учащийся школы рабочей молодежи Ромас Каланта совершил в Каунасе акт самосожжения в знак протеста «против русификации и советской оккупации Литвы».

Он совершил акт самосожжения на площади около Музыкального театра на центральной улице Каунаса, в это время он по-литовски прокричал «Свободу Литве». «Никого не вините в моей смерти. Я знал, что рано или поздно я должен буду это сделать. Я ненавижу социалистический строй. Я бесполезен. Зачем мне дальше жить? Чтобы этот строй меня убил? Лучше я сам себя… здесь никогда не будет свободы. Даже это слово «Свобода» запретили», — написал на последних страницах своего ежедневника молодой человек...

На месте самосожжения Ромаса Каланты. Надпись: «Ромас Каланта 1972». Каунас, Литва. Фото: lrt.lt

По требованию КГБ похороны Каланты состоялись 18 мая на два часа раньше объявленного времени, чтобы избежать скопления людей и других политических акций. Тогда собравшаяся у дома Ромаса толпа молодёжи двинулась на центральную улицу города — аллею Свободы (Лайсвес аллея). В демонстрациях 18 и 19 мая приняло участие свыше трёх тысяч человек. В подавлении акций протеста участвовали дружинники, милиционеры, солдаты. По свидетельствам протестующих, их избивали, задерживали и арестовывали, стригли наголо, некоторых вывозили за несколько десятков километров от города и отпускали.

Согласно официальным данным было арестовано 402 человека, из которых 33 привлечены к административной ответственности, шестеро осуждены, как хулиганы и антиобщественные элементы.

Официальная экспертиза признала Каланту психически больным. Родителям в течение 8 лет не позволяли поставить надгробный памятник на кладбище Ромайняй.

5 июля 2000 года Ромас Каланта посмертно награждён орденом Креста Витиса первой степени. 14 мая 2002 года при участии президента Литовской Республики Валдаса Адамкуса на месте самосожжения был открыт памятник «Поле жертвы».

Материал проекта «50 лет назад», в котором я рассказываю о событиях, произошедших в этот день, ровно 50 лет назад.

Не стоит желать большего, чем тебе даровано судьбой, иначе она может сыграть с тобой злую шутку... Хи, хи, хи...

День был на удивление солнечным и прекрасным. В саду уже во всю распускались розы. Миролюбиво шипели оросители, напитывая влагой вездесущую зелень.

Миссис Монтгомери наконец решила немного передохнуть.

Она с удовольствием разогнула затекшую от усталости спину, отложила лопатку, которой пересаживала растения и скинула уже успевшие почернеть от жирной почвы, перчатки.

На внешний вид это была женщина, лет пятидесяти, ещё не совсем пожилая, и очень ухоженная, так что выглядела на добрый десяток лет моложе. Большая соломенная шляпа защищала макушку почтенной дамы от палящих лучей солнца. От полуденного зноя лоб покрылся крупными каплями пота. Но казалось ей все ни по чем. Смахнув пот со лба миссис Монтгомери решила подняться на крыльцо своего старого особняка, чтобы утолить жажду стаканом свежего лимонада.

Элизабет Монтгомери, (Эшлоу, в девичестве) вышла замуж совсем ещё юной девушкой, и унаследовала довольно внушительные владения от своего мужа, фермера, а также солидный банковский счёт.

Всю свою сознательную жизнь она прожила на деньги мужа, ни в чем не испытывая нужды. Брак можно было бы назвать счастливым, если, бы не одно, но...У семейной пары так и не получилось обзавестись потомством, хотя миссис Монтгомери очень любила детей и всегда о них мечтала.

Муж миссис Монтгомери, зажиточный землевладелец, сумел сколотить приличное состояние. Этот прекрасный человек отошёл в мир иной, в самом рассвете сил, жену свою любил безмерно, она и унаследовала все его имущество, как единственная наследница в виду полного отсутствия других родственников.

После смерти землевладельца его обширный угодья пришли в упадок и были выставлены на продажу.

Себе же, безутешная вдова решила оставить лишь старый, но весьма презентабельный особняк, да участок земли вокруг величественного строения, превратившийся со временем в настоящий эдем, благодаря ее умелым заботливым рукам.

Вокруг дома миссис Элизабет разбила чудесный сад, которому могла позавидовать даже Семирамида.

Уютные дорожки, аккуратно присыпанные песком, разбегались между деревьями и кустарниками, устремляясь в глубь сада.

Деревья шумели густою листвой, где-то в вышине, и это шелестение было подобно разговору, мудрых, повидавших все на своем веку старух.

Плодоносные яблони , всегда давали прекрасный урожай. Небольшие пахучие яблочки проглядывали среди листьев. Иногда они срывались и падали вниз покрывая весёлым красно-желтым ковром плодородную землю.

Особенно миссис Монтгомери любила свои сливы, большие и жёлтые как янтарь. Сорт назывался очень красиво-"Мирабель". Эти сливы с женским именем, оправдывали свое название. Их вкус был изыскан, больше кислые, чём сладкие, между тем, они были восхитительны.

На другом конце сада, ближе к воротам, теснились грядки и теплицы, окружённые с одного боку искусственно созданным прудом, покрытым ряской и маленькими бутончиками лилий.

Миссис Элизабет, как раз закончила пересадку цветной капусты из теплиц, когда услышала тихий радостный смех и шуршание ветвей кустарника, где-то со стороны забора. Шесть пар задорных детских глаз уставились на нее в прорехи между штакетником.

После смерти мужа, Элиза особенно остро почувствовала одиночество. Гнетущая пустота, заполонившая душу, сделала ее, глубоко несчастной женщиной, не смотря на все богатства, ничто не радовало, и она с головой ушла в заботу о саде и особняке, чтобы хоть немного забыться.

Однажды, совершенно случайно, то ли от соседей, то ли от почтальона, она узнала о существовании детского приюта, который располагался совсем недалеко. Приют был монашеский. Дети воспитывались в строгости и простоте, без излишеств.

Миссис Монтгомери, без раздумий решила посвятить себя воспитанию бедных сирот.

Наконец-то в ее душе зажегся свет, и она поспешила навестить тихую обитель.

Конечно были и проблемы с попечительским советом. Там конечно засомневались, можно ли доверить опеку одинокой даме, но щедрые дары, преподнесенные зажиточной фермершей, вмиг растопили их сердца.

Было решено передать ей под опеку шесть воспитанников.Вторник, четверг, субботу и воскресенье, они без ограничений пребывали в особняке, в остальные дни, возвращались в приют, чтобы не отставать в учебе.

Миссис Монтгомери была вне себя от счастья, наконец-то, у нее появились дети! Наконец то, она не одна!

На этих детей она выделила несколько комнат, прикупила все необходимое, для их пребывания дома.

В образовании она была не сильна, а вот наукой садоводства владела в совершенстве, и поэтому прежде всего решила привлечь воспитанников к уходу за садом, и для этого было приобретено все необходимое, вплоть до небольших лопат, как раз в пору подросткам, с выкрашенными в жёлтый, солнечный цвет, черенками.

Она уже радостно представляла, как ее, резвые малыши, помогают ей в саду, веселятся и играют. Так и получилось.

Между миссис Монтгомери и детьми возникла даже родственная связь, настолько они ей стали близки.

Старшей девочке было 14, а мальчику 13 лет. Дальше были дети девяти, восьми, семи и шести лет.

(Знаете, читатель, так приятно, иногда заходить в свои фантазии. Вот сейчас там, например, этот великолепный, наполненный солнечным светом, и детским смехом сад, так бы и не выходил оттуда никогда.

Но осторожно! Здесь водятся монстры! В самых укромных, темных уголках...)

Я конечно хотела бы описать, как они бежали навстречу, как миссис Монтгомери, принимала у себя сирот, чём занимала, чём угощала, но один недавний рецензор, посоветовал писать покороче, и поэтому переходим к основной сути.

Итак, пока, наши главные персонажи, проводят время вместе, в саду...

***

Следующий день, должен был пройти у воспитанников в приюте.

Зара и Эдвин - старшие дети, переглянулись. Младшие, окружили Элизу.

- Теперь ты наша мама, ты наша мама, навсегда, навсегда!

- Миссис Монтгомери обняла и расцеловала своих подопечных на прощание.

Когда сироты оказались за воротами прекрасного сада, они остановились и о чем-то зашушукались.

- Но нам так страшно! - заплакали малыши.

- Ничего в этом страшного нет, строгим тоном отвечали им старшие дети...И в их глазах исчезла детская мягкость и беспечность, они стали ледяными.

Дети поспешили в приют, и не потому что боялась строгости монахинь. Их звали голоса темных ангелов, которые незамедлительно требовали отправиться в путь...

***

В эту ночь Элизе плохо спалось, и не потому что было ужасно душно. Смутное предчувствие беды, превратило ее сердце в маленький, едва бьющийся, клубок.

- И чего ж это я? - Неожиданно она осознала, что в доме, кроме нее никого нет.

Дети, как и полагалось, сейчас были в приюте, а слуги оставались у нее на ночь, очень редко. Боятся совершенно нечего, в доме надёжные запоры, и все-таки, она боялась, боялась как никогда в своей жизни.

В саду послышался тихий шорох. Знаете, в любом саду есть присущие, только ему звуки, особенно ночью. Но этот звук был совсем другой, чуждый, незнакомый...

Миссис Монтгомери прильнула к кровати, ее глаза расширились от ужаса. Она так лежала и прислушивалась вне себя от страха.

- Шорх, шорх, - словно, кто-то скреб чем-то железным по земле. Затем все стихло.

- Скоро пора садить урожай, нам пора садить урожай, - где-то, очень тихо запел тонкий детский голосок. Или ей показалось?

Абсолютно черная темень, насунулась на нее из всех углов. Лишь только печальный лик полной луны, безмятежно взирал на нее в окно спальни, подернутое прозрачной шторой.

- Нам пора сажать, нам пора сажать. Где же ты, мама? - повторил голос из темного сада.

Неожиданно чьи-то маленькие, но очень сильные руки, ухватили ее край ночнушки, и моментально стащили на пол.

Миссис Монтгомери истошно закричала, она очень сильно всем телом приложилась, о твердую поверхность, вдобавок полы ночнушки задрались, обнажая стройные ноги в белоснежных панталонах, отделанных изящными кружевами.

Наверное, похититель был не один. Так как, кто-то, бесцеремонно потянул полы ночнушки ещё выше и попытался завязать ее над головой у бедной Элизабет, другие ухватили ее за ноги и потянули по комнате.

- А, - А, - А, - взвыла миссис, от ужаса и боли, несколько раз приложившись, прекрасным фейсом о края ступеней собственной лестницы.

Кто-то подтолкнул ее сзади, очевидно ногой, и скорее всего для ускорения.

Похитители были бесцеремонны и молчаливы. Даже тяжёлого дыхания не было слышно, словно они волоча ее по полу, не прилагали никаких усилий, либо были мертвы.

От сильного толчка, миссис Монтгомери, кубарем скатилась вниз по ступеням, приземлившись с глухим шлепком.

На несколько секунд дама потеряла сознание. Затем из ее сжатого ужасом горла донёсся слабый стон, что-то подперло ее грудную клетку. Вероятно, жуткое падение стало причиной перелома сразу нескольких ребер.

Узел завязанный из ночнушки, у нее на голове, ослабел и развязался.

Бедная Элизабет попыталась освободиться. Она осторожно стянула тонкую ткань с побитого, покрытого синяками и кровоподтеками лица, и то, что она увидела заставило ее закричать...

Ее окружили, небольшие, абсолютно черные трупы, но они жили и двигались. Черные куски сгоревшей плоти, то и дело отваливались от них. Чувствительный нос Элизабет уловил запах гари. Пустые обгоревшие глазницы, откуда не так давно вытекли от нестерпимого жара, глазные яблоки, с интересом уставились на женщину.

Неожиданно луна вышла из-за туч, ее призрачный серебристый свет залил гостиную. И вот в этом сумрачном свете трупы преобразились, они стали детьми, маленькими молчаливыми приведениями, безучастно взиравшими на нее. Они улыбались.

Затем привидения вновь ухватили вопящую, сопротивляющуюся женщину и вытянули ее в сад.

Очнулась миссис Монтгомери на краю, свежевырытой глубокой ямы. И в тоже мгновение с громким жалобным криком полетела вниз.

Шорх, шорх, зазвенели ярко желтые лопаты принявшись за работу. Маленькие привидения, словно снова стали детьми, работающими в саду, и теперь им предстояло высадить главное зерно в свежую землю.

Когда первые комья достигнули своей цели, оцепеневшая от ужаса женщина поняла, что живой ее не оставят, а слой земли становился все толще и толще.

- Шуф, шуф, - лопаты не прекращали свою страшную работу ни на секунду.

Миссис Элизабет попыталась сделать последний вздох, и сырая земля тут же набилась ей в рот, попадая в легкие. Последние остатки жизни покинули ее бренное тело, погребенное в самодельной могиле, в собственном саду.

- Мы посадили новый урожай! - радостно провозгласили привидения, - и теперь никогда не будем одиноки!

***

Элизабет открыла глаза. Она лежала на каком-то необыкновенном белоснежном лугу. Белая необычайно мягкая трава ласкала ее руки и ноги. Женщина подняла голову, вокруг стояли дети, ее дети. Она сразу узнала и Зару и Эдвина, которые счастливо улыбались.

Малыши весело захлопали в ладоши, заметив, что она очнулась.

- Ты нам нужна, мама! Здесь! Непременно! Прости, за все, но так было нужно! Мы очень боялись остаться одни в этом новом неведомом мире! Прости!

- Но я давно уже не сержусь, - улыбнулась Элиза. - Ведь вы мои дети! Как же я могу на вас обижаться, ведь я люблю вас!

Потом они все обнялись, и Элиза расцеловала светлые, улыбающиеся рожицы.

Затем они все вместе, взявшись за руки, пошли на свет....

***

Свежий выпуск газеты "Диливэн - городские новости".

Сегодня в пригороде Диливэн, произошло сразу два ужасных события. Шестеро воспитанников детского приюта покончили с собой путем самосожжения.

К сведению: когда-то они попали в приют из страшной секты, члены которой покончили с собой ранее, так же при помощи огня. Остались в живых лишь их шесть детей, которых позже не минула участь их родителей.

...Влиятельная владелица обширных земельных участков и шикарного особняка была найдена в самодельной могиле у себя в саду. По всей видимости она была похоронена заживо…