1

Разгневан тайный остров бурей,
В обвалах острых валунов,
Гремят вершины мощью Фурий,
Средь гор темница без замков, —
Ведёт сырой тоннель к приюту,
В дороге тесно одному,
Пещеры лаз, — костей на груду,
Упёрся сквозь густую тьму

Там взрос дракон в цепях неволи,
С младых когтей в плену лежал,
Железом скован был доколе,
Сам шире выхода не стал,
Прошли века, часы настали,
Природе ярость изъявить, —
На том далёком перевале,
Толчков подземных зреет прыть

Вся изнутри земля забилась,
На волю ход открылся вон,
Где над веками тьма царилась, —
На две твердыни сломлен склон,
Дрожали скалы в рваном небе,
Кипело море в лютый шторм,
Гранита трещины на склепе,
Почуял хищник свежий корм

2

Взорвался рык с утёса страха,
Огнём залились небеса,
Времён слои стряхнувший праха,
Сорвался голодом в леса,
Стволы деревья прогибали
Под пропасть пасти в полконя,
Цвет неба крылья затмевали,
Сапфиров чёрных плит броня

Плетей удары слепят молний,
Стихии бьются на войне,
Раскаты грома пенят волны,
Шипы дракона по спине, —
Летит, разбуженный судьбою,
Гневится злом на целый мир,
Своею тёмную душою,
Жжёт землю до печёных дыр

Где дети малые не хнычут,
Добром привыкли люди жить, —
Вдали увидел он добычу,
Кровавой жажды утолить,
Махина, жалости не зная,
Постройки сносит на пути,
Всех света белого лишая,
За годы камнем взаперти

3

Ломались копья ран не жаля
На пепелищах деревень,
Клыки над павших смертью скаля, —
Огромной тучей зверя тень,
Проглочен скот неопалимым,
Когтями сорваны дома,
Поля густели едким дымом, —
Наступит голодом зима

Над пеплом хищно покружился,
Добил всех раненых огнём,
И рядом в спячку примостился
Над тихо тлеющим углём,
Возлёг своим надутым брюхом
Обед солидный переспать,
Но подмечает тонким слухом,
Кто с ним крадётся — разорвать!

«Проснётся тварь за новой кровью,
Не даст пожить последний раз,
И в города за новой болью
Взлетит, протрёт как только глаз!» —
Костром отправили сигнальным,
Всё ж выжил небольшой отряд,
Пошла молва по сёлам дальним,
Пока неделю дремлет гад

4

В глуши, где зверь лесной не ходит,
Разит всем птицам небо злом,
И осень вечная в природе
На небе пасмурном стальном, —
Есть артефакты, по приметам,
Огню с небес равны в мощах,
В местах где луч не падал света,
Далёких брошенных стенах

Жила в лачуге там старушка,
Последних древних колдунов,
Сто лет гниёт уже избушка,
Из рёбер сверженных врагов,
Секреты все в ларец хранила, —
Рассудком долго не сберечь,
Всех магий запрещённых силы,
Как жизнь из демона извлечь:

В оскал его — кинжалы-зубы,
Что людям не дают житья, —
Рецепт отравы душегубу,
Сварить как в остриё копья,
При встречной скорости налёта,
Как твердый камень чешую,
Пробить способного в расчётах,
И в сердце яд пустить зверью

5

Без громких дому слов прощаний,
Золе тех выжженных земель,
Покинув горечи страданий,
С руин сбегали деревень,
За смертоносным тем экстрактом,
Способным кончить эту жуть,
В поход за дальним артефактом
Преданьем предков вышли в путь

Темнеет ночь дорогой дальней,
Всё реже листья на ветвях,
Хранят болота молча тайны,
О страшных ветер выл страстях,
Природа чахнет с каждым шагом,
Исчезли тени, эха нет...
Крадутся в след бойцы отрядом,
Нарушен гиблых мест запрет

В тумане беспросветной чащи
Обезображенных стволов,
На каждый шаг, с земли шипящей
Вслед огрызается покров,
Дошли до места старой карты,
И стало тяжело дышать, —
Зельеварения стандарты
Надолго жизнь смогли изгнать

6

Забытый временем, поблёклый,
Молчал в могучий брёвнах дуб,
Дождём насквозь жилище смокло,
Поросший мхом жилища струп,
Наружу дверь трухой упала
Затёртой картою таро,
Хозяйкой плесень обитала,
Паучье платье-серебро

Сундук нашли гниющий ржавый,
Одним ударом клад раскрыт, —
В нём свиток свёрнутый кровавый,
Кузнечий инструмент забыт,
Модели там драконобоя, —
Машины страшной красоты,
Конец жестоким мнит разбоям,
Зловещим карам с высоты

Крапивы в зелье лист заварен
Согласно списку должен быть,
Кора, смола в репертуаре...
А дальше не могу раскрыть.
(Была и часть юниц здоровья,
Неопороченных имён, —
Мужи подняли только бровью,
Старославянский моветон)

7

Им пики отольёт умелец,
Знахарки сварят вещества, —
На шкуре собственной пришелец
Познает силу колдовства,
По схеме вырастет машина,
Должна бить камень напролом,
Пока храпит ещё вражина
Им заниматься чертежом

Поторопить героев надо, —
Играет время против них,
Пока дойдут они до града,
Друзей увидят боевых,
Пока удастся им наука,
Все части вместе соберут, —
Проснётся чёрная подлюга,
Захочет снова жарких блюд

Ствол чахлой моренной осины
В кольцо из ящика продет,
Убогий скарб горбатит спину, —
Несут не озираясь вслед
Привал недолгий отдышаться
И прочь от чар заядлых топь,
Чтоб до конца сего абзаца
Доставить груз работы в копь

8

Над свежей бронзы заготовкой,
Печи металл румянит жар,
Кузнец измотан долгой ковкой,
Тяжёлый молота удар,
На тот эскиз процесс запущен,
Кипит потравы аромат,
На дне котла буреют гущи, —
Ещё напиток сыроват...

Вовсю ко встрече подготовка,
Лишь щепки брызгами летят,
Уж частокол встал дыбом ловко, —
Зверину ждут, почти не спят,
В деревне всей ряды военных
Высоких башенок резных, —
Что реагируют мгновенно
В любой с небес озлённый чих

Своё знамение сыграли
Шкатулки ценные дары,
Для арбалетов все детали,
Стояли-ждали до поры,
Трудился род людской на славу,
Успел оружие создать,
Придётся змею ли по нраву? —
Тут наперёд не угадать!

9

Пробужен голодом живого,
Рванул зверь тело от земли,
Под небом солнца голубого
Насытный аромат вдали
Летел часами он на запах,
Военный видит городок,
И когти выпустил на лапах, —
В атаку шёл наискосок

Поднялись силы по тревоге,
Баллисты, — в них дракону яд, —
Те вспомнив старые ожоги,
Взвели свой бронзовый заряд,
Взметнулись копья небесами
Драконий встретив произвол
Летели стройными рядами,
Один, да должен бить укол!

Не попадали в сердце башни,
Горели станции войны,
Дракону выстрелы не страшны,
Но только если неточны
Настало время битвы главной, —
Хвостом нечистый всё сметал,
Одной машины лишь исправной
В живых остался персонал

10

Брони пробитой зашипели —
Чешуйки, кровь со всех сторон,
Последним выстрелом задели,
Пасть не успел раскрыть дракон,
И рёв по небу прокатился, —
Металла в грудь зашёл аршин,
Он грязь месил, змеёю вился,
На землю рухнул исполин

И перестали ноздри дымом,
Дышать предвестником огня,
В припадке был неизлечимом,
Свою погибель тем кляня
Блестит на солнце чёрным шкура,
При крахе сломано крыло
От пасти неживой, понурой,
Ещё идёт нутра тепло

Здесь будет новый склеп дракона,
Белеть останется скелет,
Как устояла оборона,
Тут стих победный будет спет,
Уйдёт в далекое приданье,
Повержен как сегодня был,
Дракон нашёл своё молчанье...
Как обелиск — в века застыл.

Безлюдный вечер в старом парке,
Смолил на звёзды человек,
Отраву модной нынче марки,
В блестящем корпусе хай-тек,
Согнулся в кашле под луною, —
Давно здоровье не берёг,
Порой своей немолодою, —
Всё сигареты, кофеёк...

В своих страданьях не заметил, —
К нему походкой тихой шли,
И краем глаза лишь отметил,
Движений контуры вдали, —
Фигура тенью приближалась,
И несомненно, что к нему,
Скамью на ту же покушалась,
Едва заметную в дыму

Писатель жил один в квартире, —
Себе так пару не нашёл,
С годами становился шире,
В подкладке прятал валидол,
Курил безмерно за рассказом,
И вкусной пищи много ел,
Ночами гнался за заказом,
В висках значительно седел

На край присев высоким ростом,
С минуту жадно помолчав,
Прохожий начал мудрым тостом,
Как будто был всегда он прав:
«Какая мерзкая погодка, —
В такую ходят чёрти-кто»,
Погладил чёрную бородку,
И руку свесил на пальто

«Простите, мы знакомы будем?», —
Тут начал нервничать Иван,
«Нечасто тут бывают люди...», —
И пальцы запустил в карман,
Тут незнакомец скрыл улыбку,
Как будто вспомнил что-то вдруг:
«Вы совершаете ошибку,
Себя Вы губите, мой друг»

«А я ведь бед всех Ваших знаю», —
Смотрел куда-то пред собой,
«Вы к своему подкрались краю,
И перешли одной ногой,
Звоночек завтра первый будет,
Пока же, покидаю Вас», —
Он встал, так не дойдя до сути,
Фонарь немедленно погас

«Позвольте!», — тут же прозвучало,
Но силуэт уже исчез,
С испугу вздумалось немало,
Шумел во тьме облезлый лес,
Чуть уголёк дотлел от нервов,
Иван поднялся, зашагал,
Откупорил бутыль резерва,
И залпом осушил бокал

И не спалось и не писалось,
Тревожной ночью думал вслух,
«Что, чёрт возьми, ко мне подкралось?!», —
Часов, ворочался, до двух,
Встал обессиленный, поникший, —
Кошмары мучали весь сон,
В хандре отчаянно возникшей,
Паштетом вымазал батон

Не лезет только, даже с чаем,
Одышка, слабость, липкий пот, —
Симптомы вместе примечаем,
Удар готовится вот-вот,
В груди на левой половине,
Темно от боли на глазах,
Понятно, по какой причине, —
Он вызов сделал впопыхах

Врачи, диагноз непреклонен:
«С такой нагрузкой не живут,
И если к смерти ты не склонен,
Забыть вкус должен прежних блюд,
Курить, спиртное, — всё забросить,
Подольше сердцем проживёшь,
Режим, покой, на книги проседь, —
Такой здоровье ждёт платёж»

Никто не хочет пылью с вазой,
Судьбы досрочно кончить нить,
«Однако ж, — прав был долговязый,
Как, сволочь, хочется курить!»,
Сегодня не писал заметок,
Ни строчки не посмел черкнуть,
Под вечер окрепчав с таблеток,
На свежий воздух выбрал путь

Поднялся ветер злой осенний,
Хотелось лет на пять назад,
На ту же лавку, несомненней,
По листьям шёл он невпопад,
Как жить грехов без малых телу,
Чем стимулировать свой труд?
К такому своему уделу,
Ох, не готов души уют

Уселся, взгляд качает небо,
То безразличность, то укор,
Для уток взял немного хлеба,
Заката пламенный узор,
Так тихо стало, грусть съедает,
На водной глади — тишина,
Не человек над ним играет, —
Пока затея неясна

«При должных мерах организму, —
Ещё не скоро будут ждать,
Вам, как продукту атеизма,
Придётся многое принять,
Не убеждаю верить в чудо,
По ярким образам картин», —
Возник опять из ниоткуда,
Прямой и странный господин

«Да где же я так провинился,
Чего Вам надо от меня?»,
Тут собеседник извинился,
Подробность действий изъясня:
«Грехи все помните и сами,
Вновь покидая этот мир,
Там корабля не с облаками,
Враз очутитесь пассажир»

«У нас повинности серьёзны, —
Такой, что врать, менталитет,
Страдать не хочешь, — скрупулёзный,
Над телом должен труд воспет,
У нас отдел идейный, новый, —
Рекомендации нужны,
От пытки душ средневековой,
Ушли старейшие чины»

«Теперь терзают чистым страхом,
Насквозь всю жертву изучив,
Поиздеваться чтоб с размахом,
Нам очень ценен креатив,
Вы кандидат весьма приметный, —
Фантаст, писатель, искушён,
И казни лист сверстать сюжетный, —
Набор способностей врождён»

«Всё просто: есть пером работа,
Есть — спину гнуть на рудниках,
Пример опишите подхода,
Хотя бы в общих кар чертах,
Как стажировочку подпишут,
И будет Вас местечко ждать,
Потом начальником повышу,
Работ других средь, — благодать»

Молчал открытый рот Ивана,
Глаза огромные горят,
Он сомневается, — обмана,
Ждёт камень в свой спокойный сад,
Наёмщик с чувством улыбнулся,
И на прощание изрёк,
Инструкций части он коснулся,
На думу долгую обрёк:

«На этом самом завтра месте,
Часам примерно к девяти,
Должны быть с барышней Вы вместе,
Что соизволит тут пройти,
Её ждут мрака годы верно,
Привычки дамы изучить,
Чего боится, характерно,
Как испугать, как поглотить!»

И возразить то силы нету,
Да выбор часом не большой,
Иван не веровал в приметы,
Имел он разум ледяной,
Но небытья страх очень тонок,
И перспективы так себе,
В конце концов, писать силёнок, —
Тащить не камень на горбе

Смотреть решил по ходу пьесы,
Слегка, абстрактно так, кивнул,
Чтоб точно взвесить интересы,
Подумать, взять решил отгул,
Моргнул, — и снова одинок он,
Среди холодной синевы,
И виден дождь уже из окон,
С небесной пущен тетивы

На день другой почти смирился,
Готовил к вечеру наряд,
За полчаса подробно брился,
Пустил на шею аромат, —
Такой вот праздник приключений,
И тела бренного раскрас,
В цепочке странных совпадений,
Ещё одно звено сейчас

И вот, в назначенных минутах,
Плывёт дорогой существо,
Да в энергичных амплитудах,
Свой зонтик крутит в озорство,
Свежа, ухожена, заметна,
Прям в руки с каблуков идёт,
Непуганно глядит, приветна,
Готова слушать анекдот

Знакомство выдалось на славу,
Бесед приятные слова,
Мария трогала оправу,
На плечи падала листва,
Учитель в школе, младших классов,
Трясёт в кромешной темноте,
Терпеть не может тон приказов,
И видит красоту в дожде

Как быстро ночь накрыла город,
Прощаться путникам пора,
Был быстровыдуманный повод,
Продлить общение с утра,
Момент для совести тяжёлый, —
Ответы в список записать,
В них только факт изложен голый,
Отметки, где потом копать

Работы умственной, но грязной,
Упал в зените на кровать,
Мирок придуманный, ужасный,
Кошмаром вглубь стал обрастать, —
То для души отдельной пекло,
Где фобий сотканы клочки,
Пока детализован бегло,
Торчат для новых тайн крючки

Чем больше узнавал Марию,
Её притаенный остов,
Тем больше возбуждал стихию,
Двух рядом движимых голов,
Уже пусть возраст аккуратный,
С природой спорить — правды нет,
С годами дух растёт азартный,
Прям в романтичный этикет

Букет цветов, на небе звёзды,
И руки греются в руках,
Их встречи стали там непросты,
Стихи красивые впотьмах,
Иван то думал, что игрался,
Души, что цель, — лишь эпикриз,
Но как за план свой не держался,
К ногам её скатился вниз

Он не оставил постановку,
Так глубоко объект узнал,
Страстей он делал рокировку, —
Смертельно страшный ритуал,
Тут вызов тоже был для профи,
Рвалось наружу мастерство,
Налит цикорий вместо кофе,
Таланта зреет колдовство

Окончен том мучений жутких,
Для самой дорогой души,
Он полон мыслей самых чутких,
Взошли проклятий миражи,
Бесспорно, — лучшая работа,
Сюжет блестит до мелочей,
И этот текст — его свобода,
Ключ от увесистых цепей

Настал момент свиданий новых,
В условной точке нет её,
Среди сомнений всех бредовых,
Заныло жалобно чутьё,
«Я сожалею Вашей роли,
Несчастный случай, ДТП,
Лекарства нужные кололи,
Но поперёк не встать судьбе»

Знакомый тип с бородкой снова,
Буквально вырос из земли,
«Произведение готово?
Вы, говорят, в нём превзошли,
Свой слог, писак всех наших вместе, —
Невероятной мощи прыть!
Привет передадим невесте,
Готовы сделку завершить?»

"За морем царевна есть,
Что не можно глаз отвесть:
Днём свет божий затмевает,
Ночью землю освещает,
Месяц под косой блестит,
А во лбу звезда горит.
А сама-то величава,
Выступает, будто пава;
А как речь-то говорит,
Словно реченька журчит.
Молвить можно справедливо.
Это диво, так уж диво..."

Если долго копаться в значениях, то можно предположить что "звезда во лбу" - это третий астральный глаз... Да и сама Царевна-Лебедь - это божество (возможно даже индийской мифологии), помогающее главному герою.
Ох, люблю я такое... инопланетяне, рептилоиды)))


#star - третье задание челленджа #Folktaleweek2022

Широка страна родная,
Что от края и до края,
Я другой такой не знаю
И другой я не хочу.
Разно жили -
Лучше, хуже…
Голодали – не впервой,
Лебеду толкли на ужин,
Чтоб запить ее слезой.
Воевали,
Умирали,
Вымирали,
Но опять
Бабы сыновей рожали,
Чтобы России устоять.
Долго, коротко, не близко,
Сразу и не разберешь -
От границы
До границы
Меня повесть поведет.
Не увидишь, не окинешь -
Вся Россия велика,
Опишу одну деревню,
Под которою река.
Лес густеет на опушке,
Избы – в ряд,
Народ простой.
И в деревне той обычной
Проживает мой герой,
Что известен нам с тобой.
Та деревня хоть одна,
Но она - как вся страна,
Потому как все похожи,
Пусть не кожей и не рожей,
Но характером одним.
В общем жили-не тужили -
Жали хлеб,
Детей растили,
В ус не дули,
Знать не знали,
Веселились,
Горевали,
Горе водкой заливали,
А потом с утра вставали,
Чтоб пахать и убирать.
Было хуже,
Стало лучше -
В чугунке горячий ужин,
Хлеб и сало на столе…
Так бы дальше
Жить да жить,
В сундуках добро копить
На приданное детишкам.
Только, видно, счастья лишку
Отхлебнули с чугуна,
Постучалась в дом беда.

- Отворяй, хозяин, двери!
Гость незваный на порог,
При фуражке,
При шинели,
Видно, вышел миру срок.
Не гадалка, не цыганка,
Только знает наперед,
Потому в руках бумажка
Что из дома призовет.
- Кто тут Теркин?
- Вот он - я.
- Значит, очередь твоя…
Собирай пожитки, Теркин,
Путь-дорога далека.
Хлеб в котомку,
Кружку, ложку, смену чистого белья.
Собери родных до ночи,
Как там будет - не пророчим,
Только все-таки война,
Не понять, как обернется -
Кто назад живым вернется,
А кому в земле лежать.
Да не дома, на погосте,
А в могиле братской кости
Положив одним рядком…
До утра тебе отсрочка.
Приласкай жену и дочку,
Обними отца и мать,
Попроси у всех прощенья,
Если в чем-то виноват.
И айда в военкомат,
Где получишь назначенье -
Где служить
И кем служить.
Ну а там - как повезет,
Кто в пехоту,
Кто в морфлот,
Кто-то поваром при каше,
Может, писарем прикажут
В штабе стулья протирать –
Тут никак не угадать.
Где укажут -
Там стоять.
Молвит Теркин:
- Это ясно,
Коли надо, помогу.
Не одну сапог я пару
Износил за ту войну.
Только что-то не пойму -
Кто противник, с кем война?
Или снова немчура?..
- Нет, не немец - твой свояк.
Что такое?
Как же так?!
- Он же свой, черноголовый,
Борода, чубы, порты.
Пьет горилку, жрет картоху,
Матерится сквозь усы -
Вдруг такое завернет,
Прямо оторопь берет.
Потому язык особый,
Наш, исконный,
Не чужой.
Тот, что мы лишь понимаем,
А другой ни в зуб ногой.
Не пойму,
Одной мы крови,
Из одной пошли земли,
Вместе прежде воевали -
Турок били,
Немцев гнали,
Долг отчизне отдавали.
По-соседски гостевали,
Во дворах накрыв столы.
Водку жрали,
Девок жали,
В драке спины прикрывали,
До получки в долг давали,
А по-прежнему – взаймы.
Что же, вдруг, пошло не так -
Словно мордой об косяк!
Был сосед,
С кем рядом жили,
Дружбу сызмальства водили,
Вместе в школу с ним ходили,
Соли съели пуда два.
Сообща детей крестили,
Пиво пили,
Хлеб делили,
Жили-были, не блажили,
А теперь он стал мне враг?
Он же свой,
Он мне понятный,
Он почти что мне родня.
Как же я с ним буду драться?
Не пойму - убей меня.
- Так-то так,
Да вот беда -
Свой бывает хуже прочих,
Коль пойдет меж нас война.
Против брата
Встанет брат,
Кум тебе он
Или сват,
Ты ли,
Он ли виноват?
Нынче поздно рассуждать,
Нынче надо воевать
До последней капли крови,
Той, что может быть одна.
Но тут такая, брат, война,
Что любая немчура
Нам покажется подарком.
В рождество,
Под каплуна,
Победим, расставим точки.
Может быть, отдашь ты дочку
С тех краев за жениха.
Срок придет,
Все станет ясно,
Перемелется мука.
А пока без проволочки -
Вот порог,
А вот война.
Помрачнел, подумал Теркин.
- Что ж поделать
Коли так,
Был он друг,
А стал мне враг…
На плечо закинул сидор,
Попрощался
С кем как мог -
Обнял мать, жену и дочку,
И шагнул через порог.
Зашагал,
Да обернулся -
Там у хаты, у плетня,
Собралась, как на поминки,
Вся немалая родня.
- Что вы нюни распустили,
Прекратите, бабы, вой!
Отпевать меня не надо,
Я солдат еще живой.
Не затем меня рожали,
Чтобы сгинуть на войне.
И намерен я вернуться,
Пусть не к осени – к весне.
Хватит кукситься по мне…
И пошел уж без оглядки.
Теркин снова на войне…

Продолжение следует...