Умывальник заливает,
Грязь бежит по потолку.
Саня велик промывает
И поет "Merci beaucoup".

Вдруг шаги по коридору:
"Неужели это босс
Вдруг свою оставил нору...
Что за чёрт его занес?"

Нервно тряпка задрожала,
Закрутилось колесо,
Голова соображала
Как шедевр Madam Tussaud.

Он вошел, пылая гневом,
Щеки больше ягодиц,
Руль направо, цепь налево,
В кулаке - вязанка спиц.

Но не струсил храбрый Саша
И подал условный знак;
Боссы тоже люди наши -
Каждый выпить не дурак.

Двести грамм уайт-спирита
По стаканам потекло:
"Будет дело шито-крыто,
Эка босса развезло!"

Грязь ушла, пропали пятна,
Босс под тумбочкой храпит,
Но особенно приятно,
Что ТРИ велика стоит!

Завтра утром босс с похмела
На работу не пойдет,
И на байке можно смело
В горный двигаться поход.

Много лет боль и тяжесть пути

Ты терпел, продолжая идти.

Жил мечтою ведомый одной,

Что тебя где-то ждут дочь с женой.

Пыли клочья глотая во тьме,

Ты гадал: кто виновен в судьбе

Искалеченной, горестной доле.

Кто же проклял тебя там, на воле?

По прошествии лет двадцати

Ты вернулся в надежде найти

Дом отобранный, дочь и жену.

А нашёл лишь звенящую тьму.

Тучи чёрные сердце сокрыли,

Словно мороком, очи застлав.

Месть свернулась на ангельской пыли

Незаметно, как спящий удав.

Пожирала она твою душу,

Стала целью мучительных дней.

Свою жизнь и иные разрушить

Подбивала в потоке огней.

Отыскать не сумел бы покоя,

Пока жив был источник всех бед.

Ведь цена городского застоя —

Беззакония страшный обет.

Мне неведомо, смог бы иначе

Твоей жизни сложится рассказ.

Ты не в счастье нуждался — в удаче...

В небо кровь пролилась в первый раз.

Пеленой очи ярость покрыла,

Когда понял, писал кто донос.

Мяснику эта лютая сила

Учинила пред смертью допрос.

Но искал ты спасения в вере,

Устремляя свой взор к небесам...

Тот священник, кому ты поверил,

Подтолкнул тебя к пропасти сам.

Словно крест, твою острую бритву

Положил тебе в руки во тьме.

Так тебя снаряжал он на битву

Со грехами на чёрной земле.

Со, змеёю ползущим, развратом

В тяжкой битве сойтись дал наказ.

На пути стать бесстрашным солдатом,

И закончить начатый рассказ.

Мирозданья жестокий каприз,

Что ни день - этот город гниёт...

Так во тьме прозвучал ваш девиз:

"Пусть народ пожирает народ!!!"

Горла резал клиентам, как масло,

Подбирая к судье верный путь.

В любовь верить и в счастье опасно,

Бесполезно — теперь в этом суть.

Наконец, утолил свою жажду:

Мёртв судья, Бетти отомщена...

Осознал ты жестокую тяжбу —

Твоя месть была смыслом одна...

Но рассудок безумием пьяный

Перестал отличать явь от сна.

Чернота разрасталась так рьяно,

Словно лютая пропасть без дна.

Этот мир без надежды и веры

Окружал, словно стая акул.

Стало небо вдруг пепельно-серо...

Этот город тебя обманул.

Ты один на один с этим миром:

За чертой — все, кого так любил.

Загорелась свеча ориентиром,

Ослепляющим светом светил.

На её огонька колыханье

Те, чья кровь на твоих жжёт руках,

Вдруг явились предсмертным дыханьем

Твоих губ, унося боль и страх.

Вслед за ними походкой пространной

Шла дитя неопознанных лет.

Она косы плела неустанно.

Ей в железной косе смысла нет.

Ты ушёл... Догорела свеча

И бесплотные стихли молитвы...

А в жестоком мерцаньи луча

Замер мир наш на лезвии бритвы.

© Кобра Вульф

Апрель 2022.