День полотенца
Не знаю, как праттчисты смогли угнать праздник, но сегодня таки День полотенца.
Не знаю, как праттчисты смогли угнать праздник, но сегодня таки День полотенца.
Есть в физике такое явление — эффект наблюдателя, когда наблюдение изменяет предмет этого самого наблюдения. А бывает и обратная ситуация, когда предмет наблюдения изменяет самого наблюдателя. Вот к примеру Смерть… Да-да, тот самый скелетообразный парень, с косой, говорит ВОТ ТАК. Если Смерть позволит себе слишком сильно увлечься человечеством, у него могут появиться весьма необычные желания. Например построить дом. Завести семью. Или… уйти в отпуск. Но ведь должность Смерти — это работа 24/7, с нее нельзя просто сбежать на пару недель. Но проблему решить можно, надо лишь взять себе ученика. Справедливый работодатель, трехразовое питание, возможность карьерного роста — что ещё надо крестьянскому юноше для счастья? Закавыка однако заключается в этом самом карьерном росте. Ведь для того, чтобы подняться в карьере Смерти, надо стать Смертью самому.
Идущие Сюда Спойлеров Не Боятся!
Всем привет, с вами Annotated Pratchett Files и мы вновь продолжаем искать отсылки, пасхалки и всякое интересное в книгах великого писателя Терри Пратчетта. Сегодня у нас Страшдество — самое время взять первый сольник ПТерри о мрачном жнеце «Мор, ученик Смерти» (в оригинале просто «Mort»). Этот перевод давно лежал на сайте Pratchett.org, мы лишь немного его подредактировали и добавили кое-что от себя. Выражаем признательность VictoRR за огромную работу! Цитаты, что здесь приведены, это некий микс из старого перевода ЭКСМО, нового перевода Е.Петровой и З.Смоленской (во многом он стал лучше и чище) и фанатского перевода VictoRR. Ну что, седлаем Бинки и в путь!
Четвертая книга о Диске оказалась весьма важной в историческом аспекте, можно считать ее той самой точкой, которая разделяет B.C. и A.D. Как выразился сам писатель в интервью новозеландской газете «NZ Herald»: «Примерно до Мора я входил в ритм». На самом деле вселенная Диска в этом романе все-таки ещё формируется, к примеру, во дворце патриция устраиваются шумные пьянки-вечеринки (вы можете себе представить такое во Дворце времен Стражи?), однако есть нечто, что сразу устанавливает тон, присущий более поздним книгам. Или правильнее сказать, некто? Как же сложно с этими вашими персонификациями…
Да, речь конечно идет о Смерти, мрачном философе, заботливом папе и заядлом кошатнике. Появившись в самой первой книге, Смерть довольно быстро превратился из дамоклова меча в обаятельного философа. Если в «Цвете волшебства» он гоняется за Ринсвиндом и всячески уговаривает сдаться, то уже в «Безумной звезде» он лишь вздыхает, наблюдая за тем, как Ринс с Двацветком ускользают из его владений.
«Смерть посмотрел вниз.
– ВОТ ЭТО МЕНЯ ВСЕГДА РАЗДРАЖАЕТ, – пожаловался он. – С ТАКИМ ЖЕ УСПЕХОМ Я МОГ БЫ УСТАНОВИТЬ ВРАЩАЮЩУЮСЯ ДВЕРЬ.»
Уже где-то в предыдущих APF мы писали, что источником вдохновения для создания персонажа Смерти явился фильм Ингмара Бергмана «Седьмая печать».
Удивительный на самом деле фильм по влиянию на массовую культуру. В фильме «Последний киногерой» одним из проникших в реальность персонажей стал именно бергмановский Смерть.
Думаю, половина его привлекательности в том, что с ним возможно поговорить. Мрачный Жнец, не убийца, но проводник, сидящий за шахматной доской со своим «клиентом» — этот образ остается с тобой, его хочется развить, дополнить или спародировать.
Пратчеттовский Смерть слишком долго приглядывался к своим подопечным, отуземился, обзавелся привязанностями. Он спас умирающую в пустыне девочку и удочерил ее. В первый раз с его падчерицей Изабель мы познакомились в «Безумной звезде», однако там она была совершенно другой.
«Перед Ринсвиндом стояла девушка – серебристоволосая, серебристоглазая и несколько ошарашенная.
– О-о, – сказал Ринсвинд. – Гм. Привет?
– Ты живой? – спросила она голосом, который ассоциируется с пляжными зонтиками, маслом для загара и прохладными напитками в длинных бокалах.
– Ну, надеюсь, что да, – ответил Ринсвинд, гадая, хорошо ли его железы, где бы они ни были, проводят сейчас время.»
Сравним это с описанием Изабель из «Мора»:
«Перед ним стояла девушка примерно его роста и, пожалуй, на несколько лет старше, серебряноволосая и с перламутровыми глазами. Она была одета в изысканное, но непрактично длинное платье того типа, которое обычно носят трагические героини – те самые, которые прижимают к груди одинокую розу, впериваясь прочувствованным взглядом в луну. Мору никогда не приходилось слышать слово «прерафаэлиты» – а жаль, потому что девушка была именно «прерафаэлитского» типа. Во всех подобных ей девушках есть что-то просвечивающее и чахоточное, но вид данной представительницы наводил на мысль о большом количестве жадно поедаемых шоколадок.»
Изабель изменилась кардинально как внешне, так и внутренне. Теперь она толстая, вспыльчивая и грубая в общении. Однако этой Изабель и в голову бы не пришло удерживать Ринсвинда и Двацветка силой, угрожая им косой отца, а именно это проделывала Изабель времен «Звезды». Из Венсдей Адамс она превратилась в живого человека со своими проблемами, страданиями и зависимостями.
«– Вот уже тридцать пять лет, как мне шестнадцать.
– О?
– И это было достаточно плохо еще в самый первый год.»
Изабель мучается в своем крошечном безвременном мирке, от этого срываясь на всех, кто рядом. Характер у нее не сахар, однако она весьма проницательна и умна. Она первая формулирует идею, которая становится фактически главной движущей силой Диска.
«Он никогда ничего не чувствует. Я говорю это вовсе не со зла. Ему просто нечем чувствовать. У него нет этих, как их там называют, желез. Наверное, он подумал жалость ко мне.»
Именно здесь наконец во всей красе проявилась идея ПТерри о силе сознания. Продолжая фразу Декарта «я мыслю, следовательно существую» он дополняет ее; «Я то, чем я себя мыслю. Я то, во что я верю». И вот тут мы наконец доходим до персонажа, в честь которого, собственно, назван роман.
«– КАК ТЕБЯ ЗОВУТ?
– Э-э… – не сразу нашелся Мор. – Мортимер… господин. Но все называют меня Мор.»
В оригинале он Mort — от французского «la mort» (смерть). Каждого, кто называет его по-другому, он упрямо поправляет, даже своего учителя. Он — Мор и это определяет его сущность. С одной стороны именно это имя заставляет его принять должность Смерти. Но он отказывается терять свое «я» именно благодаря тому, что крепко держится за свое имя. Ну и благодаря некой тяжелой пощечине конечно…
«– Хм-м. Так ты в самом деле настоящий, – произнесла она. – А как тебя зовут, мальчик?
– Мортимер. Но вообще меня зовут Мор, – ответил он, потирая локоть. – Зачем ты это сделала?
– Я буду звать тебя мальчиком, – последовал высокомерный ответ. »
Первое знакомство Мора и Изабель отсылает к «Большим надеждам» Чарльза Диккенса. В нем высокомерная богатая девушка Эстрелла называет так главного героя.
Однако пора нам переходить к самим отсылкам. Начнем же путешествие в тексты ПТерри с самых корней. А тянутся корни этой истории далеко-далеко в народные сказки. Разумеется речь идет о бесчисленном количестве вариантов сказки «Ученик чародея». На европейском пространстве бытуют два главных варианта такой легенды:
Юноша нанимается подмастерьем к колдуну и пособнику диавола, обманывает его (как хороший христиан, естессно) и сбегает с новыми знаниями, сокровищами или, хотя бы, с целой головой. Часто в этом ему помогает колдунская дочка.
Юноша уже ученик чародея, он случайно/намеренно вызывает волшебных помощников, которые повергают все кругом в хаос, пока чародей не возвращается домой и не раздает люлей всем.
У ПТерри как обычно происходит этакая мультиверсия, несколько сказок сливаются в одну. Мор, поступив на службу к Смерти, обучается различным премудростям, в припадке милосердия сильно косячит, получает помощь из рук хозяйской дочери, выступает против своего учителя, а тому в финале приходится разгребать последствия этого. А вот сама по себе распространенность такого сюжета (мальчик, отданный неизвестно кому в ученики) связана с весьма обычной для Средневековья практикой отдавать детей в подмастерья как в интернаты. Ребенок считался ребенком лет до семи, а дальше его могли отдать как в семью кузнеца в своей же деревне, так и к какому-нибудь ремесленнику на ярмарке.
«– А закончить можно овсянкой, – проговорил Альберт и подмигнул. Подмигивание, очевидно, служило знаком включения Мора в некий всемирный овсяночный заговор.»
Мы успели поговорить обо всех жильцах дома Смерти кроме верного слуги Альберта. Исправим же эту несправедливость. Напомню, что настоящее имя Альберта — Альберто Малих. При жизни он был великим волшебником, одним из основателей Незримого Университета. Его имя отсылает нас к Альберту Магнусу из нашего мира (также известному как Альберт Великий). Альберт Магнус родился в 1193 году в Лофингене, Германия; он был известен как «маг» и, возможно, был самым известным священником, философом и ученым своего времени. Помимо всего прочего, он преподавал в Парижском Университете, был епископом Регенсбурга, а в возрасте 84 лет он предпринял долгое путешествие из Кельна в Париж, чтобы защитить научную работу своего ученика Фомы Аквинского от нападок и непонимания.
«Говорят, во время попытки провести Обряд Ашк-Энте задом наперед его утянуло в Подземельные Измерения.»
Так как известно, что обряд используется для вызова Смерти, не кажется таким уж нелепым, что проведение обряда задом наперед может прогнать Смерть от вас — возможно, поэтому Альберт и проводил его таким образом. Но (к сожалению для Альберта) не будет нелепым также и предположение, что проведение обряда АшкЭнте задом наперед может вызвать вас к Смерти.
«Мор обратил внимание на выбитые на дверце для топлива слова: «Маленький Молох (Части, комп. с неогранич. ответств.)».»
В оригинале: «Albert’s stove has «The Little Moloch (Ptntd)» embossed on its door.»
В Британии есть такая печная компания «The Little Wenlock». Молох был языческим божеством; в культе поклонения ему использовались большие металлические статуи, которые были раскалены огнем, и в них, как в печах, сжигали жертв.
«Согласно утверждению философа Лай Тинь Видля, известна только одна вещь, двигающаяся быстрее обычного света. Это монархия. Ход рассуждений Видля примерно таков: в каждый данный момент вы не можете иметь больше одного короля. Наряду с этим традиция требует, чтобы между королями не было промежутков. Следовательно, когда король умирает, престол должен перейти к наследнику мгновенно. Предположительно, рассуждает философ, должны существовать некие элементарные частицы – королионы или, возможно, королевионы, обеспечивающие непрерывность. Но, конечно, даже здесь иногда случаются проколы, и цепь прерывается. Это бывает, к примеру, тогда, когда королион с лету врезается в античастицу, или «республикон». Честолюбивые планы философа использовать свое открытие для посылки сообщений – включающие в себя осторожную, чтобы не повредить анатомию, пытку маленького короля с целью модулирования сигнала – так до сих пор и не стали достоянием общественности, потому что бар закрылся.»
Сноска про «королионы» или «королевионы» пародирует постулат Джека Сарфатти, основанный на теореме Белла о квантовой физике. Белл доказывал, что для того, чтобы квантовая теория имела силу, должен существовать способ передачи информации между внутриатомными частицами, который был бы быстрее света. Затем Сарфатти выдвинул теорию о том, что эта так называемая «суперсветовая» связь может быть модулирована и использована для отправки сигналов.
Вот что добавил к этому Терри:
«У меня сильное подозрение, что, чем меньше страна, тем мощнее монарх в качестве источника королионов. Естественно, отношение размера короля к размеру его страны – очень важный фактор. Если вы – король страны с десятью жителями, то тогда должен иметь место достаточно сильный поток королионов. Что касается того, откуда изначально взялись королионы, то они взялись от Бога. В процессе коронации взывают к Богу. Бог хочет толстых рыжеволосых девиц и одетых лошадей, которые не могут держать в тайне свои разговоры по мобильному. [Возможно речь шла о пойманном радиолюбителем телефонном разговоре принца Чарльза и Камиллы Паркер-Боулз, теперь короля и королевы Великобритании. прим.пер.] Бог любит людей с множеством передних зубов. Бог должен иметь какое-то отношение ко всему этому, иначе мы бы давным-давно перерезали всех наших королей».
«– Где ты берешь эти монеты? – поинтересовался Мор.
– У УМЕРШИХ.»
В оригинале:
«‘How do you get all those coins?’ asked Mort.
IN PAIRS.»
В оригинале Смерть отвечает: «ПАРАМИ». Это отсылка на старую восточноевропейскую практику закрывания глаз умерших монетами. В греческой версии этого обычая, монета (обол) клалась под язык скончавшегося человека. Это делалось для того, чтобы умерший был в состоянии заплатить Харону. Харон – брюзгливый старик-паромщик, перевозивший души через реку Стикс прямиком в загробную жизнь, но только в том случае, если ему платили вперед. У восточноевропейского обычая похожие корни.
« – И КАК ТЫ СЧИТАЕШЬ, ПОЧЕМУ Я НАПРАВИЛ ТЕБЯ В КОНЮШНЮ? ПОДУМАЙ ХОРОШЕНЬКО. […]
– Я думаю… – начал он.
– ДА?
– Ну, я думаю, ты сделал это потому, что конюшня была по колено в лошадином навозе. Если уж говорить начистоту.
Смерть долго, не отрываясь, смотрел на него. Мор неловко переминался с ноги на ногу.
– АБСОЛЮТНО ВЕРНЫЙ ОТВЕТ,»
Вся часть, посвященная тренировкам Мора, а этот абзац в особенности, поднимает тему, знакомую по сюжетам таких фильмов, как «Карате-пацан», или «Империя Наносит Ответный Удар» и, конечно, по ТВ-сериалу «Кун-фу», в которых юному ученику дают на выполнение «черную работу», что оказывается впоследствии неотъемлемой частью обучения.
«[…]не мог бы ты сказать, где располагается городок под названием Сто Лат?»
Польский корреспондент сообщил редактору APF, что «Sto Lat» - это название польской застольной песни. «Sto lat» значит «сто лет», а текст песни таков:
Sto lat, sto lat, niech zyje, zyje nam.
Sto lat, sto lat, niech zyje, zyje nam.
Jeszcze raz, jeszcze raz -- niech zyje, zyje nam.
Niech zyje nam!
Что примерно переводится как:
Сто лет, сто лет, пусть он живет для нас,
Сто лет, сто лет, пусть он живет для нас,
Еще раз, еще раз, пусть он живет для нас!
Редактор поинтересовался, не имеет ли название «Sto Helit», которое Терри часто использует, схожий подтекст, но ему ответили, что оно даже не польское.
«- ПРОИСХОДИТ ОСЛАБЛЕНИЕ МОРФОГЕНЕТИЧЕСКОГО ПОЛЯ, - ответил Смерть.»
Терри любит играть с морфогенетическими принципами в рамках Плоского Мира, и это, возможно, первый раз, когда он четко говорит о них. Морфогенетика является частью спорной теории морфогенетического поля, выдвинутой британским писателем, биохимиком, физиологом растений и парапсихологом Рупертом Шелдрейком. Вообще, «спорная», по мнению редактора – это еще мягко сказано, и он считает, что «чокнутая» подходит куда лучше. Во всяком случае, понятно, почему она отлично действует на Плоском Мире. О самой теории можно почитать. к примеру, здесь.
«– ВРЕМЯ ПОДОБНО ВЕЧНОМУ ПОТОКУ, КОТОРЫЙ НЕСЕТ ВСЕХ СВОИХ…
– Хозяин!
– ЧТО? – Смерть резко очнулся от дурманящего сна.»
В оригинале: «TIME LIKE AN EVER-ROLLING STREAM BEARS ALL ITS…
Смерть цитирует стихотворение священника, теолога и поэта Исаака Уоттса «Our God, Our Help in Ages Past». Вот полное четверостишие:
Time like an ever-rolling stream
Bears all its sons away
They fly forgotten as a dream
Dies at the opening day.
Могучий времени поток
Спешит с собой унесть
Своих сынов, своих рабов —
Их жизнь, дела и честь.
(Пер. из Сети)
Неудивительно, что Альберт подумал, будто Смерть переработал.
«И уже совсем под вечер Мор оказался у покрытого облезающей штукатуркой дома, который посредством почернелой медной доски провозглашал себя обителью Огниуса Кувыркса, доктора магических наук (Незримый Университет), Магистра Безграничного, Иллюминартуса, Хранителя Священных Порталов, Волшебника Принцев, Если Нет Дома, Оставьте Записку У Госпожи Сварливиуз, Что По Соседству.»
В оригинале: « […] the abode of Igneous Cutwell, DM (Unseen), […] »
DM (Unseen) значит, что Кувыркс имеет звание доктора магических наук (Doctor of Magic) и защитил докторскую степень в Незримом Университете. Это обычный способ написания академической степени в Британии: например, DD для доктора богословских наук (Doctor of Divinity), DPh для доктора философских наук (Doctor of Philosophy). Но название университета по правилам должно быть написано на латыни.
«– Это будут тетушка Хэмстринг, в очередной раз аббат Лобсанг и принцесса Кели, – произнес Альберт.»
В оригинале: «That’d be Goodie Hamstring, the Abbot Lobsang again, and this Princess Keli,” said Albert.»
Goodie — истор. обращение к женщине, как «миссис», сокращение от good wife. Hamstring — что-то связанное с хромотой или увечьями. Можно было перевести как «тетушка Ломота» или что-то в этом роде. Кели — намек на Келли, а это одно из стереотипных имен красивых девушек блондинистого типа.
«– Зачатие? Ты же только что умер! – воскликнул Мор.
– Да, но, понимаешь ли, у меня, что называется, сезонный билет, – объяснил аббат.»
Для тех, кто не знаком с тибетским буддизмом: буддисты верят, что опытные в духовном плане религиозные лидеры (Далай-Лама – только один из них) подвергнутся реинкарнации и продолжат наставлять людей на путь истинный. К примеру, в 1993 году обнаружили, что 8-летний тибетский мальчик является семнадцатой реинкарнацией Кармапы — главы линии Карма Кагью, ответвления тибетского буддизма; мальчик был очень оперативно увезен из родной деревни в монастырь. Из романа «Стража! Стража!» стало известно, что аббат Лобсанг позже действительно реинкарнировал.
«[….] если Мор когда-либо и сравнивал девушку с летним днем, то затем следовало задумчивое объяснение насчет того, какой именно день имелся в виду и шел ли тогда дождь.»
Сравню ли с летним днем твои черты?
Но ты милей, умеренней и краше.
(с) У.Шекспир Сонет 18. (Пер. С.Маршака)
« […] принцессы были […] настолько благородными, что могли огорошить любого через дюжину матрасов… »
В оригинале: « [...] the princesses were […] so noble they, they could pee through a dozen mattresses…»
У Андерсена принцесса всего лишь на горошине («pea») лежала, у ПТерри она проводит время куда затейливее. В переводе конечно каламбур изменился: в оригинале принцесса всего лишь могла пописать (похожесть слов «pea» и «pee») через дюжину матрасов, в русском переводе у нее на кровати появились спутники…
« – Это карты Каро. Вобравшие в себя сконцентрированную мудрость древних и все такое. Есть еще система Я-дзынь, это из Пупземелья. »
В оригинале: Caroc cards and the Ching Aling
Каро = Таро и Ching Aling = I Ching (И-Цзин, или Книга Перемен): два способа воспользоваться Очищенной Мудростью Предков, и все такое прочее.
«– Я НАЗОВУ ЕЕ… СЛАВА СМЕРТИ. – Погладив свое приобретение последним восхищенным взглядом, Смерть приколол крючок с мухой на капюшон. »
Среди рыболовов большую популярность имеет муха-наживка «Слава Гринвелла» (Greenwell’s Glory), названная по имени ее создателя, священника, жившего в 19 веке.
«[…] переплывал реку каждую ночь, но однажды ночью разразилась буря, и когда он не появился, она… »
Это отсылка к саге о Геро и Леандре. Леандр каждую ночь переплывал Геллеспонт, чтобы повидаться с Геро, которая была девственницей (ага, точно) в услужении Афродите, по причине чего была недоступна обычными средствами. И однажды действительно разразилась буря, и свеча, которую Геро использовала для подачи сигналов, погасла, и боги не слышали его молитв из-за грохота волн, и Леандр утонул, а следующим утром Геро увидела его тело и утопилась сама. Те, кому хочется деталей, могут прочитать «Геро и Леандр» Кристофера Марлоу.
«– Укипаловку, твоя светлость, они по большей части пьют укипаловку.
– Укипаловку? – изумился Мор, не замечая сдавленного хихиканья.
– Да, твоя светлость. Из яблок. Ну, по большей части из яблок.»
В оригинале: «‘Why, lordship, we drink scumble, for preference.’»
Укипаловка – это плоскомирский эквивалент скрампи (scrumpy), сухого яблочного сидра, напитка, скорее всего, неизвестного большинству читателей за пределами Великобритании. Это (чрезвычайно) крепкий сидр, происходящий из западных районов, например из Сомерсета.
Вот что говорит Терри на тему скрампи:
«Я могу говорить со знанием дела, так как живу неподалеку – во всяком случае, если идти туда, обратный путь кажется длиннее — от того места, где производят сидр.
1) Вряд ли вы купите скрампи где-либо, кроме фермы или паба на территории, где производят сидр.
2) Он не шипит. Он оседает в стакане и имеет серо-оранжевый цвет.
3) Самый лучший скрампи делают (или, по крайней мере, делали) на фермах, где котлы вокруг пресса сделаны из свинца; кислый апельсиновый сок, попав на свинец, сообщал итоговому напитку импульс, который оставался потом с вами на всю жизнь.
4) Хотя большинство историй про всякую всячину, которую добавляют в скрампи для густоты, недостоверны, видимо нередки случаи, когда туда помещали кусок говядины – чтобы добавить «силы».
5) Я точно помню один случай, когда пришлось вызывать «скорую помощь» для туристки, выпившей 2 пинты скрампи.
6) Мы выпивали почти пинту, разбавленную полутора сантиметрами лимонада; это называлось «сидр и газ» и было крайне популярно в нашей части Мендипских холмов. Две пинты – это был максимум. Я помню, что как-то раз, когда мы возвращались домой через поля, один человек, теперь он профессор средневековой истории, упал в колодец заброшенной шахты и все равно продолжал петь.»
«Но сейчас уже без четверти три.
Незнакомец повернулся, неуверенно сохраняя равновесие, и оглядел затихший зал.
– ЗДЕСЬ НЕ ОСТАЛОСЬ НИКОГО, КРОМЕ ТЕБЯ И МЕНЯ, – заметил он.»
В оригинале: "It's a quarter to three.[…], "There's no one in the place cept you and me"
Это цитата из песни Френка Синатры «One for My Baby».
«– Все, что я помню, это то, что она любила принимать ванны из ослиного молока. Забавная вещь – история, – задумчиво произнес Кувыркс. – Вы становитесь королевой, правите тридцать лет, издаете законы, объявляете войны народам, а в итоге вас вспоминают только потому, что от вас за версту несло кефиром и вас укусили в…»
Отсылка к Клеопатре, которая также имела привычку принимать ванны из ослиного молока, и которая покончила жизнь самоубийством, позволив гадюке укусить себя за грудь.
«Не вмешивайся в дела волшебников, потому что отказ часто обижает», – прочла я где-то.»
В оригинале: «‘Do not meddle in the affairs of wizards because a refusal often offends, I read somewhere.’»
Возможно, Изабель читала «Властелина Колец» Толкина, где в «Братстве Кольца», Книге I, главе III можно найти: «В дела волшебников не вмешивайся – они народ капризный и на гнев скорый» (пер. М. Каменкович и В. Каррика). Вторая часть фразы, скорее всего, позаимствована с табличек, распространенных в магазинах и пабах англо-говорящего мира: «Не просите о кредите, потому что отказ часто обижает».
«Смерть воззрился на нее. До сих пор ему ни разу не доводилось сталкиваться с таким явлением, как неудовлетворенный клиент. Он растерялся. И в конце концов сдался.
– УБИРАЙСЯ ПРОЧЬ, СТАРАЯ КАРГА, – гаркнул он.»
В оригинале: «BEGONE, YOU BLACK AND MIDNIGHT HAG, he said.»
То бишь правильнее бы было: «- УБИРАЙСЯ ПРОЧЬ, ЧЕРНАЯ ПОЛНОЧНАЯ КАРГА […].»
Смерть ссылается на пьесу Шекспира «Макбет», акт 4, сцена 1, где Макбет обращается к ведьмам: «А, черные полночные карги…»
«– Содоми нон сапиенс, – пробормотал себе под нос Альберт.»
В оригинале: «‘Sodomy non sapiens,’ said Albert under his breath.»
«Sodomy non sapiens» - выражение на кухонной латыни, означающее «черт меня подери, если я знаю».
«Если вы устали от Анк-Морпорка, значит, вас достало бродить по колено в дерьме.»
В оригинале: «When a man is tired of Ankh-Morpork, he is tired of ankle-deep slurry.»
В данном случае оригинальная цитата датирована 1777 годом и принадлежит Сэмюэлю Джонсону — философу, критику, поэту и лексикографу: «Если вы устали от Лондона, то вы устали от жизни; все, что может предложить вам жизнь, есть в Лондоне». Некоторые ошибочно приписывают эту цитату Дугласу Адамсу. Конечно, Адамс просто спародировал высказывание Джонсона в 4й главе «Ресторана на краю Вселенной». «Когда последний номер журнала «Playbeing» вышел с главным материалом под названием «Если вы устали от Бета Малой Медведицы, значит, вы устали от жизни», количество самоубийств там возросло за одну ночь в четыре раза.»
«Он вновь постучал по заслонке.
– Аллигаторский сандвич, – потребовал он. – Да поболь…»
В оригинале: «‘Alligator sandwich,’ he said. ‘And make it sna—‘»
Читавшие «Ведьмы за границей» сразу опознают анекдот, который безуспешно пыталась рассказать матушка Ветровоск. Give me an alligator sandwich and make it snappy — где «snappy» это и «побыстрее» и «злобный/в плохом настроении». Профессор Снейп передает привет.
«– Фейерверки? – переспросил не сразу понявший Кувыркс.
– Ведь вы, волшебники, в таких штуках считаетесь мастерами? »
Снова отсылка на «ВК», где маг Гэндальф был мастером фейерверков.
« В углу располагался большой бронзовый диск мира, выполненный во всех деталях, вплоть до отлитых из серебра слонов на спине Великого А’Туина. Главные реки были представлены нефритовыми венами, пустыни – бриллиантовой крошкой, а самые выдающиеся города помечены драгоценными камнями; Анк-Морпорк, к примеру, обозначался карбункулом.»
Карбункул – это: 1) красный полудрагоценный камень; 2) гноящаяся рана, нарыв.
«Ринсвинд проводил его взглядом. Библиотекарь взял своего помощника за руку.
— И знаешь, что самое паршивое? — обратился к нему Ринсвинд.
— Уук?
— Я даже не помню, когда мне это разбитое зеркало дорогу перебежало.»
В оригинале: «You know the worst of it?” said Rincewind.
“Oook?”
“I don’t even remember walking under a mirror.»
В оригинале Ринс сетует, что неудачи его настолько преследуют, что ему не надо даже проходить под зеркалом, чтобы их на себя навлечь. Суеверие гласит, что и пройтись под лестницей, и разбить зеркало – значит навлечь на себя несчастье. Таким образом, следуя некой искаженной логике, которой Терри постоянно наделяет своих персонажей, пройтись под зеркалом значит навлечь на себя действительно ужасные беды.
«Он вспомнил, как его против воли призывали к существованию в тот момент, когда появилось первое живое существо. Уже тогда он с уверенностью знал, что ему предстоит пережить эту жизнь, присутствовать в ней до тех пор, пока последнее живое существо не перейдет в мир иной. И тогда он должен будет, фигурально выражаясь, положить перевернутые стулья на столы и выключить свет.»
Тремя годами позже, в 1990, Смерть из комикса Нила Геймана «Песочный человек» (глава «Обличье») сказала: «Когда существовало первое живое создание, я была рядом и ждала. Когда умрет последнее живое существо, моя работа будет закончена. Уходя, я поставлю стулья на столы, выключу свет и запру за собой Вселенную.»
«- ЭТО ТО САМОЕ ЛИЦО, ЧТО СПУСТИЛО НА ВОДУ ТЫСЯЧИ КОРАБЛЕЙ И СОЖГЛО УПИРАЮЩИЕСЯ В САМОЕ НЕБО БАШНИ ПСЕВДОПОЛИСА? - полюбопытствовал Смерть.»
Отсылка к Елене Троянской (в данном случае, Цортской), из-за которой началась Троянская война. Вот цитата из «Трагической Истории Доктора Фауста» Кристофера Марлоу:
Was this the face that launched a thousand ships,
And burnt the topless towers of Ilium?
Sweet Helen, make me immortal with a kiss!
Вот этот лик, что тысячи судов
Гнал в дальний путь, что башни Илиона
Безверхие сжег некогда дотла!
Прекрасная Елена, дай изведать
Бессмертие в одном твоем лобзанье!
(Пер. Н. Амосовой)
На латыни Троя называлась Илионом.
«- Только Изабель сказала, что раз ты перевернул часы, то я умру, когда…
- У ТЕБЯ ЕЩЕ ДОСТАТОЧНО, - холодно перебил Смерть. – ТО, ЧТО ВСЕ ЭТО СВОДИТСЯ К МАТЕМАТИКЕ, НЕВЕРНО.»
Однако все те события, что описаны в «Роковой Музыке», означают, что Изабель была права. («Кроме того, все дело в математике. И в Обязанностях.»).
Кстати, о часах. После того, как Мор стал герцогом Сто Гелита, у него появился родовой герб в виде щита с изображенными на нем перевернутыми часами и скрещенными косами. Такой щит был эмблемой одного забавного нью-йоркского клуба.
Члены этого клуба ставили себе целью высмеивать разные предрассудки, например то, что число 13 и пятница приносят несчастье. В результате они обедали только за тринадцатым столом по пятницам 13го числа. Клуб был активен между 1881г. и Первой Мировой и, кажется, никто из его членов не страдал от сильных неудач. Родовой девиз Сто Гелит: Non Timetus Messor (Не Бойся Жнеца). Девиз Клуба Тринадцати был: Morituri Te Salutant (Идущие На Смерть Приветствуют Тебя).
Подошла к концу наша поездочка. Осталось добавить лишь, что на сей момент из адаптаций существует радиоспектакль Radio 4 и театральная пьеса в обработке Стивена Бриггса. У Диснея были планы сделать из Мора мультфильм, но они так и не могли договориться о правах. Так что пока Мор попал в мир синематографа только во флэшбеке из «Роковой музыки». Также, разумеется, существуют аудиокниги: британские ( в старой начитке Найджела Планнера и новой — многоголосой) и русские в начитках Александра Клюквина и Михаила Макушева.
Пора и нам поставить стулья на столы. Перевод APF — VictoRR и немного ваша покорная слуга. Редактура — Алексей Гапонюк, да останутся его часы целыми еще многие годы. Автор некоторых артов — наш великолепный иконографист Алена Момзова. Британские APF живут тут и тут. Русские APF живут тут. Читайте хорошие книги и помните: в любви не обязательно должно быть много мрачной страсти.
P.S. Миры Терри Праттчета на Пикабу и плоскомирский Аск в ВК всегда ждут к себе читателей и авторов. Приходите к нам!
Часто считается, что фэнтези выбирают те, кому интересны захватывающие сюжеты, грандиозное миростроение или харизматичные герои, но ценители литературного мастерства писателя обычно ищут в книжном магазине другие полки. Разумеется, такое мнение ошибочно: в фэнтези хватает авторов, которых можно назвать настоящими мастерами пера. Тех, кого поклонники любят и ценят в том числе за их великолепный стиль. Рассказываем про несколько авторов фэнтези, которые пишут так, что ни с кем не спутаешь.
Этот канадский писатель в молодости провел год, помогая Кристоферу Толкину собирать в единую книгу наброски того, что в итоге стало «Сильмариллионом». Он многому научился из черновиков Профессора, и это пригодилось ему, когда Кей сам начал писать фэнтези. Действие большинства его книг разворачивается в мире, который напоминает наш и где очень немного сверхъестественного. Автор, опираясь на реальную историю, создает сюжеты, посвященные различным регионам и эпохам. Герои Кея то сражаются в аналоге жаркой Испании времен Реконкисты, то сталкиваются с истинно византийскими интригами в городе, сильно напоминающем Константинополь.
Многочисленные поклонники не зря считают Кея одним из лучших стилистов в фэнтези, но при этом он умеет писать просто и доступно. Его проза — изящная, возвышенная, но не отвлеченная. Стиль Кея часто называют лирическим, но красота выражения сочетается у него с умело выстроенным повествованием и незабываемыми персонажами. Кей — не только писатель, но и поэт, он даже выпустил стихотворный сборник, поэтому он лучше многих знает, какие слова использовать и когда.
Этот писатель известен прежде всего своим эпическим романом «Дракон не дремлет» 1983 года, но многие годы оставался почти забытым: из-за юридических проблем с правами его работы долго не переиздавались, и лишь в последнее время его книги вновь приобрели популярность. Один из главных поклонников писателя — Нил Гейман: он был настолько потрясен «Драконом», что утверждает, что если бы Форд написал еще несколько книг в этой вселенной, то мог бы стать столь же популярным, как Джордж Мартин.
Писательский стиль Форда разнообразен, но легко узнаваем: он любил обращаться к совершенно разным жанрам, от протокиберпанковского романа «Паутина ангелов» до сплава фэнтези с альтернативной историей «Дракон не дремлет». Критики отмечали неожиданные детали его романов и новые, незаезженные способы рассказать историю: например, в «Драконе» вместо чумы средневековую Европу преследует эпидемия вампиризма, а в двух его романах из вселенной «Звездного пути» рассказ ведется со стороны клингонов. Проза Форда одновременно компактна и выразительна: каждая деталь в ней оказывается существенной.
Джин Вулф славится в первую очередь, как автор тетралогии «Книга нового Солнца», которая принесла ему множество премий. Хотя его книги никогда не были бестселлерами, он стал культовым писателем среди тех поклонников фэнтези, которые оценили интеллектуальные игры, которые Вулф им предлагал. Виртуозное владение языком принесло ему неформальный титул «Мелвилла научной фантастики» и многие собратья по перу, включая Геймана, Харлана Эллисона и Урсулу ле Гуин, считали его одним из лучших писателей современности.
Вулф любил писать обманчиво просто, добавляя при этом в текст громадное количество аллюзий и отсылок, многие из которых раскрываются только при втором прочтении или понятны только ограниченному кругу читателей. Например, в одном из его романов описание заднего двора, заросшего ипомеями, дает прямое указание на финал, но это очевидно только для читателя с опытом садоводства. Вулф обожал использовать прием ненадежного рассказчика в своих книгах, замечая по этому поводу, что «настоящие люди всегда ненадежные рассказчики, даже если пытаются быть надежными». Другой его фирменный прием — сочетание жанров. «Книга нового Солнца» начинается как типичное фэнтези, но со временем оборачивается скорее научной фантастикой, а роман «Покой», начавшись как реалистичная история жизни человека, вскоре приобретает черты хоррора.
Каждому известны книги о Плоском мире, но мало кто осознает, какую работу проделал сэр Пратчетт, чтобы сделать свои тексты узнаваемыми с первого абзаца, а порой даже с названия. Сам он очень не любил, когда его юмористическое фэнтези воспринимали как нечто легкомысленное, и всегда говорил, что письмо — это очень тяжелая работа.
Хотя первые романы о Плоском мире были призваны пародировать фэнтези тех времен, Пратчетт очень быстро отказался от пародии, обращаясь скорее к сатире. Но каламбуры, намеки и отсылки в именах персонажей и географических названиях остались, став его фирменным приемом. Другая особенность его стиля — обилие ссылок, которые служат в качестве комического отхода от повествования или призваны расширить вселенную Плоского мира. Почти все книги Пратчетта не делятся на главы: как замечал сам писатель, «жизнь не состоит из глав, а Гомер не писал главами». При этом Пратчетт тщательно продумывал манеру речи своих персонажей, экспериментируя с типографикой: например, бакалейщики Анк-Морпорка никогда не используют пунктуацию правильно, аудиторы реальности не прибегают к кавычкам, а каждое слово, произнесенное големами, пишется с большой буквы.
Одни из самых выдающихся русскоязычных фантастов современности начинали с довольно традиционного фэнтези, напоминающего волшебную сказку, но со временем пришли к магическому реализму. Впрочем, сами Дяченко предпочитали называть свое творчество «м-реализмом», предоставляя читателям возможность расшифровать это по-своему.
В многих произведениях Дяченко встречается лишь одно фантастическое допущение: важнее то, как на это допущение реагируют персонажи. Эмоциональная жизнь и психологический путь героя — всегда в центре внимания писателей: они предпочитают делать акцент на переживаниях или действиях, а не на красивых описаниях. Часто Дяченко изображают мир своих героев максимально реалистично, до физиологичности, но умело придают происходящему атмосферу нереальности, как в самом знаменитом их романе «Vita Nostra», где типичная провинциальная шарага оказывается магическим университетом с очень жестокой системой обучения.
Для всех поклонников футбола Hisense подготовил крутой конкурс в соцсетях. Попытайте удачу, чтобы получить классный мерч и технику от глобального партнера чемпионата.
А если не любите полагаться на случай и сразу отправляетесь за техникой Hisense, не прячьте далеко чек. Загрузите на сайт и получите подписку на Wink на 3 месяца в подарок.
Реклама ООО «Горенье БТ», ИНН: 7704722037
В начале было Слово. Это все знают. Но вот что это было за Слово? Если верить Слушающим Монахам Овцепикских гор, то первые слова, положившие начало всему Хаосу, были: «Раз, два, три, четыре». А после них в биении сердца Хаоса возникла Музыка. Музыка, В Которой Слышен Глас Рока.
Это все мифология. А вот теперь начинается история. Талантливый юноша Дион Селин считает, что музыка должна быть свободна от всех ограничений, и уж тем более от гильдийных налогов. Музыка, В Которой Слышен Глас Рока любит таких музыкантов. Она найдет его, проникнет в самое его существо, очарует и прольется сквозь пальцы в мир. А потом она его убьет. Ведь такова судьба великого рок-музыканта, верно? Однако у этого музыканта есть своя муза. Сьюзан Сто-Гелитская, внучка Смерти, упрямый подросток и просто девушка с косой. Ее антропоморфный дедушка загулял на почве депрессии, и теперь ей предстоит исполнять семейные обязанности. Диону Селину суждено умереть, музыка настойчиво тащит его к краю бездны. Но каким будет финал музыканта, которого охраняет сама Смерть?
Stop right there! Максимально громкие спойлеры!!!
Приветствую всех, кто решился начать сию простыню. Для неофитов — эта статья представляет из себя перевод apf (Annotated Pratchett Files)— собрания отсылок и пасхалок из книг британского мастера фэнтези Терри Пратчетта. 25 мая — знаковый день для любого пратчеттомана, День Свободы, Братства, Равенства, Любви по разумным расценкам и Яйца Вкрутую. Однако статья по Ночной Страже у нас уже есть, пора обратиться к ещё не охваченным книгам. В данном случае — к «Роковой музыке».
В самом начале книги мы встречаем классическую фразу Иена Дьюри, лидера панк-группы «Blockheads»: «секс, наркотики, рок-н-ролл». И речь пойдет именно о последнем. Как обычно, сэр ПТерри пишет в этой книге скорее не о людях, а о феноменах. В данном романе главная героиня, конечно, Рок-Музыка. Это музыка стадионов, которая заставляет тебя почувствовать огненные мурашки под кожей. Музыка, рывком тянущая вверх и со всего размаху кидающая тебя в бездну. Под ее влиянием даже старые волшебники НУ становятся семнадцатилетними бунтарями, красящими спальни в чёрный цвет и ходящими в ботинках на «манной каше». Эта музыка бьет мимо мозга прямо в душу. Поэтому и название в оригинале звучит как «Soul music» — «Музыка души». Соул это музыкальный жанр, выросший из ритм-энд-блюза, для него характерна эмоциональная, «душевная» манера исполнения. Кстати, обложка Soul Music сильно напоминает обложку Bat out of Hell Митлоуфа, одного из альбомов-бестселлеров 70-х.
Вся книга буквально переполнена музыкой, различные музыкальные отсылки машут нам с каждой страницы, однако ж в оригинале и в переводе они большей частью не сходятся. Оно и понятно, в каждой стране свой музыкальный бэкграунд, и уж лучше процитировать группу «Чайф», чем «They might be giants», о которых у нас мало кто слышал. И начнём мы разбор сложностей перевода с имени главного героя. В оригинале его имя звучит как Imp y Celyn (Имп и Келин). У нас он стал Дионом Селином, тем самым хотя бы часть имени адаптировалась нормально. Но в оригинале все куда сложнее. «Imp y Celyn» по-английски — «Bud of the Holly» (росток падуба). Именно этот псевдоним, «Бадди Холли», Имп выбрал для сценической карьеры. Реальный Бадди Холли был суперзвездой американского рок-н-ролла, собственно, он был его первопроходцем. По его стопам потом пошли Битлз, Роллинг Стоунз и многие другие. Умер он очень рано, в авиакатастрофе. Бадди было всего 22 года, из них знаменитым он пробыл всего года полтора. У нашего Бадди карьера продолжалась еще меньше.
«Дион щипнул струну. Нота повисла в воздухе и медленно стихла. Арфа была новенькой, блестящей, но звенела как колокольчик.»
В оригинале: "The harp was fresh and bright and already it sang like a bell."
В «Johnny B. Goode» Чака Берри, величайшей рок-н-ролльной песне, за исключением, возможно, «Louie, Louie», есть такие строки:
He never ever learned to read or write so well,
But he could play the guitar like ringing a bell.
(Но он играл на гитаре так, что она звенела, как колокольчик)
«В маленьком гористом государстве Лламедос шел дождь. В Лламедосе всегда шел дождь. Дождь был основной статьей экспорта Лламедоса. Тут даже располагались знаменитые дождевые рудники.»
Лламедос – родной город Бадди. Это отсылка на город Ллареггуб из короткой зарисовки в прозе Дилана Томаса «Ранним утром». Позже из этой зарисовки выросла «Under Milk Wood», пьеса в стихах для радиопостановки. В этой версии название города немного изменилось – Лларегиб. Кроме того, британцы в Лламедосе мгновенно узнают плоскомирскую версию Уэльса. Двойная «л» типична для кельтских языков (к которым восходит валлийский), отсюда и привычка Бадди удваивать «л» в разговоре (в эксмовском переводе этого нет, но в оригинале Бадди действительно говорит с двойной «л», особенно когда волнуется). Ещё небольшое наблюдение: в начитке Найджела Планнера Лламедос звучит как «Хлламедос». Найджел читает весьма занудно, но все акценты, ударения, произношения обычно у него тютелька в тютельку. Интересно, задумывал ли ПТерри этот каламбур, или оно само…
«– Полагаю, у тебя там был хороший дом? – спросил тролль.
– Обычная хижина, – пожал плечами Бадди. – Из земли и дерева. Вернее, грязи и дерева.»
Снова «Johnny B. Goode».
There stood a log cabin made of earth and wood,
Where lived a country boy name of Johnny B. Goode...
Бадди — профессиональный арфист, а валлийские арфисты славились во все времена. Уже примерно с VIII в. н.э. в Уэльсе были школы, в которых барды учились по 8/9 лет! Начиная с правления Елизаветы I, валлийские арфисты работали при английском дворе, потом была учреждена должность официального арфиста принца Уэльского, которая существовала примерно до конца XIX в. В 2000м ее возродил тогдашний принц Уэльский, ныне король Карл, и с тех пор валлийские арфисты опять могут претендовать на эту должность.
«Дион протянул руку и медленно, очень бережно поднял со скамьи обломки арфы. [...] – Я выиграл ее на знаменитом фестивале в Лламедосе, – сказал Дион.»
В оригинале: "'I won that at the Eisteddfod,' said Imp."
Эйстетвод — валлийский музыкально-литературный фестиваль-конкурс. Его корни идут традиции средневековых бардовских встреч, существовавшей по крайней мере с VII века нашей эры. Победители в каждой номинации награждаются короной и специально изготовленным стулом. Но, возможно, арфы там тоже дарят.;) Теперь, как говорят, это также фестиваль народных ремесел и прикладного искусства, и он распространился вплоть до Австралии, где ежегодно проходит Рок-Эйстетвод, который, как сообщают, является там одним из самых популярных конкурсов.
«– Ты случаем не из этих, как их, эльфисов, поклонников эльфов? – наконец спросил гном.
– Я? Нет.
– А похож. Судя по волосам.»
В оригинале:
«Are you elvish?"
"Me? No!"
"You look a bit elvish around the hair.»
Многослойный прикол, ничего не скажешь. На Плоском мире к эльфам относятся очень плохо (заслуженно), поэтому симпатичный длинноволосый Бадди, одетый в друидскую хламиду, разумеется, вызывает вопросы. На Круглом мире носатого кудрявого брюнета-музыканта могут спросить, не еврей ли он часом (Are you jewish?). Бадди у нас плоскомирский эквивалент валлийца, а они тоже частенько кудрявые брюнеты, одаренные по части искусства. Кроме того, есть несколько параллелей Бадди с Элвисом, что этот вопрос также подчеркивает.
В мрачных коридорах гильдии музыкантов Бадди встречает своих будущих товарищей по группе: гнома и тролля.
«– Лава Купорос, – представился тролль, протягивая нечто массивное с пальцами.»
В оригинале тролля зовут Lias Bluestone. Голубой Лиас — геологическое образование на юге, востоке и западе Англии и в некоторых частях Южного Уэльса, входящее в группу Лиас. Голубой Лиас состоит из слоев известняка и сланца, отложенных в позднем триасе и ранней юре, между 195 и 200 миллионами лет назад.
« – Думаю… может… только не смейтесь… что-то вроде… Утес?
– Утес?
– Настоящее тролльское имя. Очень каменное. Скалистое. И звучит, – попытался оправдать свой выбор Утес, урожденный Лава.
– Ну… Да… Но… Как бы… Утес? Не знаю никого по имени Утес, кто бы надолго задержался в нашем бизнесе.»
В оригинале Утес — Cliff. Сэр Клифф Ричард — британский исполнитель популярной музыки, который одним из первых среди англичан начал исполнять рок-н-ролл. Его называют королём британских чартов по той причине, что он возглавлял таковые 25 раз, а национальный хит-парад синглов — четырнадцать раз.
«– Золто Золтссон, – представился гном. »
В оригинале: "'Glod Glodsson,' said the dwarf."
Судя по имени, Золто – сын раздражительного гнома Золто, о котором мы узнали раньше из примечаний к «Ведьмам за границей». Созвучие имени «Glod» не только слову «gold», но и «God» породит в дальнейшем каламбур, который, к сожалению, никак на русский не адаптируется.
«– А если нас поймают?
– Он не может помешать нам. Нас послал сам Золто.
– Верно.
Некоторое время пианино молча шлепало по лужам, а потом спросил у себя:
– Бадди?
– Да?
– Почему я это сказал?»
В оригинале Утес говорит: «we on a mission from Glod». В книге есть несколько цитат из культового музыкального фильма «Братья Блюз» и самая знаменитая — это как раз «We on a mission from God», которую герои фильма повторяют как мантру.
« – Не знаю насчет «вувиииоооуууиии», но вот мой самоучитель, ремень, пара медиаторов. Вся эта радость – тридцать долларов. И знаешь, что еще: я совершенно бесплатно ее тебе настрою. По рукам?»
В оригинале: "'I'll throw in the space between the strings for free, OK?'"
Правильный перевод: «кроме того, пространство между струнами бесплатно»
Еще одна аллюзия на «Братьев Блюз». Когда Элвуд и Джейк покупают инструменты в «Ray's Music Exchange», Рэй Чарльз говорит, продавая электропианино, что «черные клавиши бесплатно».
— Вы из Стражи?
Глод поклонился.
— Нет, мэм. Мы музыканты.
«Жареная крыса есть? – спросил Золто.
– Лучшая жареная крыса в городе, – сказал Буравчик.
– Отлично. Подай-ка нам четырех жареных крыс.
– И настоящий гномий пирог, – добавил Дион.
– И немного кокса, – настойчиво произнес Лава.
– Вам головы или лапки?
– Четырех жареных крыс.»
Продолжая тему «Братьев блюз», это пародия на сцену в ресторане оттуда. Джейк заказывает «Четыре жареных курицы и кока-колу», а официантка (Арета Франклин) спрашивает, крылышки или ножки, и т.д. Даже «лучшая жареная крыса в городе» — прямой парафраз «Братьев Блюз».
«– И два яйца вкрутую, – сказал Дион.
Все как-то странно посмотрели на него.
– Ну и что? Просто я люблю яйца вкрутую..»
Частично это продолжение отсылки к «Братьям» (после того, как Джейк заказывает четыре жареных курицы, Элвуд просит два тоста), и в то же время реверанс братьям Маркс. В фильме «Ночь в опере» Граучо делает заказ стюарду, Чико из каюты кричит: «И два яйца вкрутую», Граучо повторяет заказ стюарду, тут Харпо дудит в рожок и Граучо говорит: «Тогда три яйца вкрутую». Так происходит несколько раз, между тем Граучо заказывает ужин из нескольких блюд. В один из повторов Харпо дудит два раза и Граучо говорит: «И одно утиное яйцо». Харпо производит целую серию гудков в различных тональностях и Граучо говорит стюарду: «Или это предупреждение о тумане, или принесите дюжину яиц вкрутую».
Кстати, сама забегаловка «Буравчик. Шахтная Кулинария» в оригинале: «Gimlet's Hole Food». Гимлет, сын Гройна — это гном из пародии Генри Бирда и Дугласа Кенни «Bored of the Rings», книги «знаменитого голландского писателя Толккеена». На что пародия, думаю, понятно, а оригинальное имя гнома конечно же, Гимли, сын Глоина. На Плоском мире это первое появление Гимлета, хотя он уже и раньше упоминался, например в «Мрачном Жнеце».
« – Там какой-то мужик торгует сосисками. Кто-нибудь хочет? Сосиску? – Члены Гильдии дружно закивали. – Сосиску? Так. Нам три со…»
Еще одна сцена из «Братьев Блюз». Там полицейские тоже пришли на концерт, чтобы поймать главных героев, только вместо хот-догов заказывают коктейль «Апельсиновый кнут» (Orange whip).
Так как с арфой Бадди произошел несчастный случай (то есть Утес), приятели отправились в музыкальный магазин. И конечно же наткнулись на «одну из тех самых лавок». Если вам не понятно, о какой лавке речь — прочитайте «Безумную звезду». Ну, или «Нужные вещи» Кинга например…
«Золто сдул пыль с одной из труб и поднес ее к губам. Раздавшийся звук походил на глас пережаренной фасоли.
– Кажется, внутри лежит дохлая мышь, – сообщил он, заглянув в трубу.
– С ней все было в порядке, пока ты в нее не подул, – проскрипела старуха.»
Поведение и манеры старухи в волшебной лавке напоминают поведение тетушки Уэйнрайт из комедии BBC «Last of the Summer Wine». На протяжении многих серий она держит антикварный магазинчик. Когда в магазин заходит посетитель, она часто выходит с заряженным двуствольным ружьем, говорит о себе как о «беззащитной старой женщине», или кричит за кадром о том, что у нее в магазине установлено много устройств защиты (которых на самом деле нет). Она всегда сильно завышает цены и постоянно повторяет «забавно, что вы это говорите».
«Рядом с раковиной лежала труба, выглядевшая так, точно кто-то ее совсем недавно надраил.
– А эта? – спросил Золто. – Может, она вызовет конец света, и на меня упадет небо?
– Гм, а откуда ты знаешь? – удивилась старуха.»
Другими словами, это библейская Последняя труба, с сигнала которой начнется конец света.
«Только сейчас он заметил некую странную меловую пометку. Она была почти не видна и ничего особенного собой не представляла. Просто кто-то чиркнул мелом… Как будто вывел цифру «1».»
В оригинале: «Now he noticed the chalk mark. It was almost faded. And all it was was a mark. Just a stroke of the chalk...»
Переводчик решил помочь непонятливым. Может и правильно, английский редактор признался, что сам въехал далеко не сразу. Кстати, о волшебных гитарах. Мне нравится, что древний троп «волшебная скрипка/волынка» до сих пор жив. Обычно инструмент достается герою при загадочных обстоятельствах (подарил колдун/гном/святой Петр) и при его звуках все пускаются в пляс, даже черти в Аду. На протяжении веков эта сказка укоренялась в общей мифологии: от колокольчиков в «Волшебной флейте» Моцарта, до легенд о Паганини, которому скрипку подарил якобы сам Дьявол. В XX веке история лишь видоизменилась: теперь паранормальным инструментом выступает гитара. «Перекресток», «Срази их наповал», серия из «Сумеречной зоны» — лишь краткий перечень фильмов, где гитарист получает волшебный инструмент/умения. Интересно то, что обычно «божественным» инструментом считается как раз арфа. Но здесь она выступает как инструмент земной, «человеческий». Поэтому Бадди, думая, что прощается с миром, берет в руки свою старую склеенную арфу. Музыка Рока подчиняет и расшатывает хрупкий мир Диска, но арфовая мелодия успокаивает реальность и даже Смерти напоминает о доме и семье.
Статья, как обычно, огромна, а лимит слов -- нет. Поэтому переходите в следующие посты. «Роковая музыка» — про секс, наркотики и рок-н-ролл. …Ну, одно из трех – не так уж и плохо, правда? (ч.2)
Нас ждёт знакомство с девочкой Сьюзан, ее ДЕДушкой, а так же много-много-много музыки!
Широка и обильна страна Омния и порядок в ней безукоризненный. Порядок в стране блюдёт бдительная квизиция, которая следит за неукоснительным исполнением всех традиций и законов Омнии. А за все остальное отвечает единственный и неповторимый, всевидящий и всеблагой бог Ом. Что значит «не единственный?» Какая Кори Челести? Какой Диск? Какая еще Черепаха?! Земля у нас по ногами — шар, который висит в космосе и вращается вокруг солнца. А Создатель её — бог Ом! (знак священных рогов) А Вы, простите, откуда про Черепаху узнали? А не желаете ли прогуляться до ближайшего подвала квизиции? Ах, не желаете... Стража!
Опасайтесь спойлерной ереси!!
Приветствую всех, кто решился начать сию простыню. Если вам кажется, что вы ее видели, вы не ошибаетесь. Это новая редакция, почищенная и дополненная. Для неофитов — эта статья представляет из себя перевод apf (Annotated Pratchett Files) — собрания отсылок и пасхалок из книг британского мастера фэнтези Терри Пратчетта. Вчера ему бы исполнилось 75. Самое время поговорить об одной из его самых философских книг — «Мелкие боги». Она входит в ту золотую чреду книг, которые, не потеряв в юморе, обрели серьезный философский подтекст — как раз то, чего возможно не хватало его предыдущим романам. Каждая книга Пратчетта, начиная… ну примерно с «Мрачного Жнеца», исследовала какой-то жизненный феномен. Смертность, к примеру, или законы, или мифологию. Данная же книга посвящена вере.
Вера постоянно смещается. Люди начинают с веры в бога, а заканчивают верой в структуру.
Мелкие боги — эфирные незаметные существа. Они роятся вокруг нас и хотят лишь одного: чтобы в них поверили. По сути это идеи, яростно жаждущие собственной реализации. Главному герою, богу Ому в своё время повезло, он стал идеей большой страны. Он был могуч как огромный бык. Буквально, как бык. Именно в бычью форму он обычно воплощался, когда спускался к людям, дабы попугать паству и повыпендриваться. Но не в этот раз.
Богам нужна вера, а людям нужны боги. Но в случае Ома его люди уже давно перестали верить в бога. Зато все верили в квизицию. То-то она так разрослась за эти годы. Омния превратилась в крайне религиозное государство, которое прививает свои убеждения огнём и мечом собственным гражданам и уже облизывается на соседние страны. Огромная толпа безумных фанатиков, действующих от лица Бога. И только один человек из всего государства в этого Бога по-настоящему верит. Послушник Брута — неуклюжий и туповатый юноша, над которым послушники смеялись, а преподаватели жалели настолько, что даже розгами лупили не каждый день. Само имя Брута (Brutha) образовано от сленгового произношения слова «брат» («brother») и созвучно имени буддийского пророка Будды.
Другие послушники иногда насмехаются над ним. Называют Тупым Быком или вроде того.
Кроме того, что это явная параллель с самим Омом и его аватарой-быком, Терри связывает Бруту с его прототипом на Круглой Земле. Сэра Фому Аквинского прозвали «тупым быком» сокурсники за его молчание во время университетских теологических диспутов. У него, как и у Бруты, было большое, неуклюжее тело. История гласит, что учитель Фомы Альберт Магнус (возможно, что именно с него списан слуга Смерти и бывший волшебник Альберт) укорил бесчувственных студентов, сказав: «Его имя будут помнить ещё долго после того, как ваши забудутся.» Фома считал, что развитие науки лишь укрепит веру и поможет лучше понять божье творение. Ему мы обязаны тем, что научная мысль продолжила движение, пусть и в рамках церковного учения.
Фома Аквинский сформулировал пять доказательств бытия божьего. Брута продвинулся ещё дальше — бог просто свалился на его дынные грядки.
«И вот настала наконец пора Великому Богу Ому поговорить со Своим Избранным, коего Брутой именовали.
– Эй, ты!
Брута замер на полувзмахе мотыгой и огляделся.
– Что-что? – спросил он.
Но Великий Бог Ом еще раз рек Бруте, Избранному:
– Ты что, парень, совсем оглох?»
Тяжело быть крепким в вере своей, если твой бог — маленькая злобная черепашка. Которая орет и оскорбляет все, что тебе в жизни дорого.
«– Он утверждает, что ты говорил с ним из огненного столба, – добавил Брута.
– Ах этот Урн… – облегченно произнесла черепашка. – Из огненного столба. Ну да.
– И ты продиктовал ему Книгу Урна, – продолжал Брута, – которая содержит Указания, Введения, Отречения, и Наставления. Всего сто девяносто три главы.
– А вот этого я не припомню, – с сомнением откликнулась черепашка. – Если б я кому-то надиктовал сто девяносто три главы, то, думаю, всяк запомнил бы такое…
– Что же ты тогда сказал ему?
– Ну, просто крикнул: «Эй, смотри, как я умею.»
Перед Брутой стоит труднейшая задача — научить бога быть богом. И ещё более трудная — научиться быть собой. Хотя сам он, как и незабвенный Ринсвинд, мечтает только об одном — что бы его хоть на пять минут оставили в покое. Герой поневоле — любимый пратчеттовский персонаж.
– Не могу! Все знают, что следующим пророком будет Ворбис!
– Да, но ты будешь официальным пророком.
– Нет!
– Нет? Но я твой Бог!
– А я – мой я. Я – не пророк. Я даже писать не умею. Не умею читать. Никто не станет меня слушать.
Ом осмотрел его с головы до ног.
– Честно говоря, я бы тебя тоже не избрал… – признался он.
Однако на бога, даже избалованного и мелочного, повлиять можно. А вот на человека, который Всегда Прав — нельзя. Тем более, если он глава квизиции.
О чем думает Ворбис, догадаться было почти невозможно, да никто его об этом и не расспрашивал. И наипервейшей причиной подобного отсутствия любопытства был тот факт, что Ворбис являлся главой квизиции и в обязанности его входило выполнять то, чем наотрез отказывались заниматься все прочие. Таких людей не стоит спрашивать, о чем они думают, ведь они могут неторопливо повернуться и ответить: «О тебе».
В «Мелких богах» есть обычные инквизиторы. И есть эксквизитор Ворбис. Первые занимаются пытками людей за зарплату. Они нормальные семейные люди, у которых рядом с пыточными инструментами стоят кружки с надписью «Лучшему папочке». Ужасно ли это? Ужасно, но вполне жизненно.
Нормальный семейный человек, который каждый день ходит на работу и ответственно относится к своим обязанностям, мало чем отличается от самого чокнутого психопата.
Но Ворбис ужаснее. Он этим занимается не за деньги и даже не за власть. А за идею. За идею можно сотворить такое, что не сделаешь ни за какие деньги. Особенно, если эти идеи шепчет нечто в твоём черепе...
– Если есть наказание, всегда есть преступление, – продолжал Ворбис. – Иногда они меняются местами, и преступление следует за наказанием, но это лишь доказывает предвидение Великого Бога.
Пратчетт дает нам довольно простую визуальную аллюзию — орла и черепаху. Ворбис как хищный, стремительный, хитрый орел — и Брута, медлительный и неуклюжий как черепаха. Однако на любого орла может найтись управа. Когда-нибудь черепахи научатся летать…
Омнии грозит гибель. И не только потому, что их бог теперь размером с тарелку. Полная изоляция никому ещё пользы не приносили. Для того, чтобы выжить, надо уметь развиваться и учиться новому. На Круглой Земле Фома Аквинский связал религию с трудами Аристотеля и тем самым позволил науке двигаться вперед. А Брута встретил Дидактилоса — слепого философа, который всюду ходит с масляной лампой в руках. Хорошая философская аналогия и великолепное холодное оружие впридачу.
Греческое имя Дидактилос (кроме того что его корень «didactic» значит «поучающий», что очень подходит философу) переводится как «Два пальца» По-английски «показать кому-то пальцы», значит вытянуть два пальца вверх, ладонью наружу, образуя знак V — Victory. (Возможно происхождение этого жеста связано с битвой при Агинкорте. В те дни французы отрубали пленным английским лучникам указательный и средний пальцы, дабы сделать их непригодными для дальнейшей стрельбы, если они, к примеру, сбегут и присоединятся к своей армии.)
Ну, а если ладонь развернуть к себе, жест будет значить «иди в задницу».
Сам же живущий в бочке Дидактилос явно напоминает кругломирского Диогена.
Разумеется не поиздеваться над философскими стереотипами Терри не мог. Ученые мужи у него круглый год бегают по Эфебу в чем мать родила с криками «Эврика» и живут в бочках — это очень престижно. Появление голого философа Легибия объединяет несколько легенд о знаменитых философах. Архимед выпрыгнул из ванны и голым побежал по улице, крича «Эврика», после того, как открыл закон вытеснения жидкости. Он также сказал:«Дайте мне точку опоры, и достаточно длинный рычаг и я поверну Землю». Эту цитату Терри использовал несколько раз в различных вариациях.
«– Будь добр, горшок номер девять и веревку, – рявкнул старик.
– Сию секунду, господин Легибий.
Гончар достал из-под прилавка полотенце. Старик с рассеянным видом принял его. У Бруты сложилось впечатление, что подобное происходит не в первый раз.
– А также рычаг бесконечной длины и надежную точку опоры, – продолжил Легибий, вытираясь.»
«Будь добр: горшок номер девять и веревку», возможно, относит нас к древнему методу вычисления кривизны земной поверхности, которую изобрёл Эратосфен Киренский. Рисование треугольников — может быть отсылкой к Пифагору.
Еще шуточка: девяносто процентов книг в эфебской библиотеке — это книги не для чтения, а для написания. Напишешь книгу, тебе выдадут тогу и объявят философом. Как-то это все нам знакомо, правда?
«Эфебская библиотека – до того как сгорела – была второй крупнейшей библиотекой на Диске.»
Отсылка, разумеется к Александрийской библиотеке из нашего мира. Бревер (Бойлд и Бревер — издатели, специалисты по Средневековью) говорит нам, что Александрийская библиотека, предположительно, вмещала в себя 700, 000 томов. Она уже горела и была частично истреблена в 391 г., но, когда в 642 г. город попал в руки калифа Омара, арабы нашли достаточно книг, чтобы «отапливать городские бани в течение шести месяцев».
По легенде Омар велел уничтожить библиотеку потому, что все книги в ней были либо согласны с Кораном и, следовательно, излишни, либо не согласны с ним, значит — еретические, но эта версия, скорее всего, не достоверна. Другие источники сообщают, что жители Александрии сами уничтожили свитки, дабы знания не попали в руки арабов.
«[…]такого полного собрания ненаписанных книг.»
Библиотеки ненаписанных книг, конечно, большая редкость, но они имеют склонность время от времени возникать в L-пространстве. Библиотека, описанная во вступительном разделе Beyond Life Джеймса Брэнча Кейбелла (американский писатель, один из родоначальников жанра фентези), содержит как новеллы Дэвида Копперфильда, так и «Короля Артура» Мильтона. В «Песочном человеке» Нила Геймана Библиотека Снов (прямая отсылка к Кейбеллу) также содержит книги, что никогда не были написаны, такие как «Алиса на той стороне Луны» Льюиса Кэролла, «Затерянная дорога» Д.Р.Р.Толкиена и «Псмит и Дживс» П.Г. Вудхауза. Есть также библиотека будущих книг в новелле Робин Маккинли «Красавица». Наконец, другим вспомнилась библиотека из рассказа Хорхе Луиса Борхеса «Вавилонская библиотека», где описывалась громадная вселенная, состоящая из всех возможных книг (при условии ограниченного алфавита и фиксированного размера число всех возможных книг ошеломляюще огромно, но не бесконечно), причем в случайном порядке. Большинство книг в такой библиотеке конечно появилось бы благодаря «бригаде обезьян за печатными машинками», но и все осмысленные книги там имеются, написанные или нет.
Все библиотеки связаны через L-пространство, не правда ли?
«Интересной демонстрацией принципов оптики будет размещение на высоком месте тридцатифутового параболического зеркала, способного направлять солнечные лучи на вражеский флот»
По легенде Архимед сделал такое для защиты Сиракуз в 213 г. до н.э.
«...в целях демонстрации принципа рычага было изобретено замысловатое устройство, способное метать шары горящей серы на расстояние в две мили.»
Это описание катапульты, подобное оружие, предположительно, было изобретено Архимедом (или, хотя бы, на базе его учения).
«Если Зенон Эфебский заявляет, что все эфебы – лжецы…»
Парадокс лжеца. Эпименид Критский утверждает: «все критяне — лжецы». Больше узнать об этом парадоксе можно из любой хорошей книги логических пазлов, хотя автор британских apf особенно рекомендует «Metamagical Themas» Дугласа Хофштадтера.
«– Верно, – сказал он. – Мы действительно философы. Мы думаем, значит, мы существую.»
Обыгрывается знаменитое философское изречение Декарта: — «Cogito ergo sum» — «Я думаю, следовательно, я существую».
«Тезис плюс антитезис равняется истерезис, – добавил Ибид.»
Обыгрывается главный догмат диалектического материализма, который был взят (Марксом и Энгельсом) из гегелевской философии. «Тезис плюс антитезис равно синтез».
«– А, господа, – поприветствовал их Дидактилос. – Умоляю вас, только не сотрите мои окружности.»
По легенде, когда Сиракузы были в конце концов захвачены, римские солдаты ворвались в дом Архимеда как раз тогда, когда он пытался решить геометрическую задачу. Он только успел нарисовать несколько фигур на полу дома, когда вошли солдаты. «Господа, умоляю вас, не сотрите мои окружности», как гласит молва, сообщил Архимед солдатам, после чего один из них вытащил меч и заколол его на месте.
«– Жизнь в этом мире, – продолжил философ, – является, и раньше была таковой, пребыванием в пещере.»
Этот абзац - очень вольная пародия на знаменитый диалог Сократа из платоновской «Республики», Книга VII. Я цитирую (и чуток редактирую) книгу Уильяма Паундстоуна «Labyrinths of Reason», стр. 203:
«Узрите же! Человеческие существа живут в подземной берлоге, в которую свет проникает через вход, тянущийся во всю ее длину. Они находятся там с рождения и их руки и ноги скованны так, что они не могут двигаться и увидеть могут лишь то, что находится перед ними, ибо кандалы мешают им повернуть голову. Наверху и позади них на некотором расстоянии пылает огонь, а между ним и узниками возвышается стена, как ширма театра марионеток, над которой артисты показывают своих кукол. [...] И они могут видеть лишь собственные тени, или тени друг друга, которые огонь отбрасывает на противоположную стену? И у вещей, проносимых мимо они, таким образом, могут увидеть лишь их тени?[...] И, если бы они были способны общаться друг с другом, могли бы они не предположить, что то, что они называют, действительно находится перед ними? [...] Я бы сказал, для них правда может быть буквально ничем кроме образных теней.
К сожалению придется разделить пост надвое. Во второй части мы узнаем, что означает имя сержанта Симони, почему у святого рога и какой снег называют «неправильным». А вот и она: Мелкие боги» — про символ веры и божественно вкусный суп (2ч.)
Сегодня празднуем 75 лет со дня его рождения.
Если в многомерной Вселенной нашлось место для бога, то я сомневаюсь, что ему есть до нас дело. Мы — это всё, что у нас есть.
Терри Пратчетт
Без Плоского мира жанр фэнтези был бы иным. Замечательный англичанин Терри Пратчетт не просто сочинил серию увлекательных книг об обитателях причудливого магического мира — о нет! Читатели заполучили настоящую энциклопедию современного общества, отображённого под иным углом зрения. А взглянуть на себя со стороны дорогого стоит! Кто же этот человек, предоставивший нам такую возможность, открывший дверь в самый плоский из миров?
Терренс Дэвид Джон Пратчетт родился 28 апреля 1948 года на юго-востоке Англии, в городке Биконсфилд графства Бакингемшир (в русскоязычных источниках можно встретить название Бакс — так его сокращают англичане). Стать творческой личностью Пратчетту, что называется, на роду было написано. Дело в том, что родители Терри — выходцы из валлийского города Хэй-он-Вай. Это местечко в графстве Повис именуют «городом книг» — там базируются многие торговцы антикварными изданиями, а на две тысячи жителей приходится более тридцати букинистических магазинов! Немудрено, что в город съезжаются за добычей библиофилы со всей страны. Дело дошло до того, что в 1977 году владелец крупнейшего местного магазина раритетов Ричард Бут объявил Хэй-он-Вай независимым книжным королевством с собой в роли монарха. Правда, сделал он это 1 апреля, в «день дураков»…
В общем, любовь к книгам была у Дэвида и Элейн Пратчеттов в крови, и они сполна передали её своему единственному ребёнку.
В Биконсфилде (слева) Терри родился, а в Хай-Уайкомбе учился
Поначалу Терри чтение не слишком жаловал, проводя время за играми. Однако родители подсунули сыну-непоседе сказочную повесть Кеннета Грэма «Ветер в ивах», после чего мальчик, что называется, «пропал». Вскоре фантастика превратилась в излюбленное чтение Терри. Особо он восхищался книгами классиков — Герберта Уэллса и Артура Конана Дойла. Впрочем, мальчик охотно читал и авантюрную фантастику американских писателей, и фэнтези, конечно.
Кроме того, Дэвид Пратчетт, активный радиолюбитель, привлёк к своему увлечению и сына — у них даже была собственная радиоволна Home-brew R1155. Ещё одной страстью мальчика стала астрономия. Он часами мог глазеть в телескоп на звёздное небо, изучал специальную литературу, даже собирал тематические карточки-вкладыши о космосе из пачек чая. И мечтал стать астрономом, но из-за слабого знания математики его грёзам не суждено было сбыться.
Вкладыши из коробок с чаем давно стали предметом коллекционирования
По натуре Терри оказался ярко выраженным гуманитарием. К тому же он никогда не отличался особым прилежанием в учёбе, заявив позднее, что его главным «университетом» стала Публичная библиотека Биконсфилда. Впрочем, это не помешало Терри с успехом закончить начальную Грамматическую школу имени Джона Хэмпдена в Хай-Уайкомбе, куда переехала семья Пратчеттов после двухлетнего пребывания в Бриджтауне (графство Сомерсет).
В одиннадцать лет Терри перешёл на следующую ступень обучения — в Высшую техническую школу. Там он активно сотрудничал с журнальчиком Technical Cygnet, где в 1961 году появился его первый фантастический рассказ The Hades Business («Адский бизнес»). Через два года заметно переработанный опус опубликовал профессиональный журнал Science Fantasy; на первый гонорар в 14 фунтов стерлингов Терри приобрёл собственную печатную машинку.
В те годы его увлечение фантастикой переросло в истинную страсть — он даже стал активным членом фэндома. Однако через пару лет на интеллектуальное «баловство» попросту не осталось времени — когда Терри исполнилось семнадцать, он бросил школу и пошёл работать.
Решение далось непросто, но Терри принял его осознанно — правда, предварительно посоветовавшись с родителями. Надо отметить, что Дэвид и Элейн отнеслись к поступку сына с пониманием, ведь Терри захотел посвятить себя практической журналистике и желал заработать опыт в «полевых условиях», а не в аудитории. Впрочем, учёбой парень тоже не пренебрегал — сотрудничая с небольшим изданием Bucks Free Press, он попутно посещал курсы журналистики. А заодно писал свой первый фэнтезийный роман «Люди ковра».
Особо значимым для дальнейшей жизни Пратчетта стал 1968 год. Сначала Терри довелось взять интервью у директора небольшого издательства Colin Smythe Limited Питера ван Дьюрена. Молодой журналист произвёл на ван Дьюрена хорошее впечатление, и тот согласился глянуть на роман амбициозного новичка.
Кроме того, во время своих репортёрских подвигов Терри познакомился с милой девушкой Лин Мэриан Парвис. Отношения у них развивались весьма динамично, и уже через несколько месяцев двадцатилетний журналист стал женатым человеком.
Колин Смайт — издатель, агент и друг
Дебютный роман Пратчетта показался Ван Дьюрену достойным внимания, однако он всё же колебался, потому отдал рукопись и её автора в руки владельца издательства Колина Смайта. Ещё одно судьбоносное происшествие — ведь именно Смайт вскоре стал главным лоббистом будущего автора бестселлеров и его близким другом.
А пока, после некоторой переработки, тщательного редактирования и добавления иллюстраций, «Люди ковра» увидели свет — случилось это в 1971 году. Не сказать, что книга имела большой успех, — несмотря на весьма лестные отзывы в прессе, до многотысячных тиражей было ещё далековато. Но начало было положено!
Терри перешёл на работу в другую газету, Western Daily Press, вместе с Лин переехав в сомерсетский городок Роуберроу. В течение нескольких лет Пратчетт ещё пару раз менял работу — вернулся в Bucks Free Press, перешёл в Bath Evening Chronicle.
В 1976-м у Терри и Лин родилась дочь Рианна, стало быть, понадобилось больше денег. Не прекращая заниматься журналистикой и литературным творчеством, Пратчетт нашёл более верный кусок хлеба, став в 1980-м пресс-атташе компании Central Electricity Generating Board, занимающейся атомной энергетикой (ныне РowerGen).
За это время у Пратчетта вышло ещё несколько книг («Тёмная сторона солнца» в 1976 и «Страта» в 1981), но за рамки «перспективного» автора выбиться ему всё никак не удавалось.
В 1983 году появился «Цвет волшебства» — самая первая книга из серии о Плоском мире. И хотя этот роман (по справедливости, скорее сборник повестей) вовсе не произвёл фурора, он всё же стал своеобразным трамплином в литературной карьере и жизни Терри Пратчетта.
Роуберроу и Солсбери — вехи жизненного пути
Поначалу книги Пратчетта выходили в бумажных обложках небольшим тиражом, отчего первое издание «Цвета волшебства» прошло почти незамеченным широкой публикой. Однако Колин Смайт сумел заинтересовать творчеством Пратчетта редактора более солидного издательства Corgi Диану Пирсон. В 1985-м Corgi успешно переиздало роман — опять в мягкой обложке, но в довольно приличном количестве. Солидным продажам помогла и постановка, которую удалось пробить на четвёртом радиоканале BBC.
В Британии и США книгоиздание делится на несколько потоков. Наиболее престижен выпуск дорогих книг в твёрдом переплёте, хотя тираж их не слишком велик (впрочем, бестселлеры и в таком виде расходятся десятками тысяч экземпляров). Следующая ступень — книги в бумажных обложках стандартного формата: цена пониже, зато тираж побольше.
Наконец — покетбуки: бумажная обложка, карманный формат, низкая цена. Однако тираж здесь может исчисляться миллионами. К примеру, каждая новая книга Терри Пратчетта расходилась на его родине примерно так: в переплёте — около 100 тысяч, в разных видах бумажной обложки — порядка полумиллиона копий. И это только стартовое издание! С дополнительными тиражами и переизданиями ежегодно в Британии продаётся более 2,5 миллионов экземпляров книг Пратчетта.
Ковровые мы!
В 1986-м вышла «Безумная звезда», и Смайту с Пратчеттом стало ясно: чтобы продвигать Терри как писателя, надо заинтересовать его книгами серьёзную фирму. Только так можно стать настоящим автором бестселлеров. Самому Пратчетту очень хотелось пробиться в Gollancz — однако была проблема: ранее там никогда не выпускали фэнтези. Но Смайт подключил свои дружеские связи, и три последующие книги Пратчетта о Плоском мире вышли под совместным патронажем Gollancz и Colin Smythe.
Рост популярности Пратчетта привел к тому, что Колин перестал быть его издателем, оставшись при этом литературным агентом. В конце концов всё решилось так: Gollancz публиковал книги о Плоском мире в твёрдом переплёте, а Corgi — в бумажной обложке.
Но оставим дела издательские и вернёмся собственно к Терри. В сентябре 1987 в его жизни случилась новая перемена — он ушёл с постоянной работы на вольные писательские хлеба. Пратчетт даже был согласен потерять в доходах и потуже затянуть пояс на первое время, но этого не случилось — книги продавались хорошо, его популярность росла. Следовательно, с деньгами проблем не возникало. Можно было просто писать, писать и писать! И Пратчетт поймал свой рабочий ритм: в среднем по две книги в год. С каждым новым томом росла его слава — сначала в Британии, затем за её пределами.
Дошёл черёд и до наград. Уже вышедшие в 1987-м «Творцы заклинаний» номинировались на премию журнала «Локус». Через два года «Пирамиды» выиграли Британскую премию фэнтези. Книги Пратчетта всё чаще попадали на первые строчки британского списка бестселлеров, на их основе создавались мультфильмы, теле- и радиопостановки, игры. Огромной популярностью пользовались ежегодные календари, с успехом продавались аудиокниги, псевдонаучные труды о Плоском мире и разнообразные сопутствующие товары — в общем, Терри Пратчетт постепенно превращался в невероятно раскрученного автора бестселлеров.
Его подвиги, конечно, померкли на фоне феномена Гарри Поттера, однако успех Роулинг — скорее не литературное, а общественное явление. А вот по количеству первых мест в книжных хит-парадах Британских островов Терри Пратчетт до сих пор удерживает абсолютное первенство — вне зависимости от жанровой принадлежности. Он — подлинное национальное достояние Королевства!
Рианна — дочь, писательница, сценарист, журналистка и просто красавица
Со второй половины 1990-х слава Терри Пратчетта перекинулась за океан. Хотя в Штатах он не так популярен, как на родине, всё же и в Америке книги о Плоском мире регулярно попадают в списки бестселлеров. Пратчетта знает и любит весь англоязычный мир, континентальная Европа, и, конечно же, Россия. Суммарный тираж его книг уже перевалил за 80 миллионов экземпляров. В 1998 году королева Елизавета II наградила Терри Пратчетта Орденом Британской Империи, а в феврале 2009-го он был посвящён в рыцари.
В 1993 году семейство Пратчеттов оставило Роуберри и переселилось в поместье Domesday в окрестностях Солсбери (графство Уилтшир). Кроме дочери, детей у Терри и Лин больше не было. Любопытно, что Рианна пошла по стопам отца. Правда, пишет она в основном не книги, а сценарии для фэнтезийных компьютерных игр: Mirror’s Edge, Dungeon Hero, серия Overlord, диалоги для новой версии Prince of Persia. Занимается Рианна и журналистикой, регулярно сотрудничая с периодическими изданиями игровой тематики.
Терри Пратчетт — лауреат множества премий и наград. Наиболее значительные — Медаль Карнеги-2002 за детскую повесть The Amazing Maurice and His Educated Rodents, Британская премия фантастики-1990 за роман «Пирамиды», Мифопоэтическая премия-2005 за повесть A Hat Full of Sky, «Небьюла»-2010 за детский роман I Shall Wear Midnight, четыре премии журнала «Локус» в разных номинациях, несколько специальных наград по совокупности заслуг — Всемирная премия фэнтези-2010, Британская премия фэнтези-2011, Грандмастер Еврокона-2013. Пратчетт несколько раз признавался в Британии «автором года», где по тиражам он уступает только Джоан Роулинг.
В 2008 году Терри Пратчетт стал рыцарем-бакалавром (Knight Bachelor) — так в Британии именуют людей, получивших титул по воле монарха, но не входящих в рыцарские ордена Соединённого Королевства. Титул рыцаря-бакалавра даётся только мужчинам; у женщин имеется эквивалентное звание «дама Ордена Британской империи». Рыцарь-бакалавр имеет право на титулование «сэр», а по особым монархическим праздникам обязан носить специальный жетон. Титул даётся только за личные заслуги, не являясь наследственным.
Пратчетт — один из создателей британского общества по защите орангутангов (Orangutan Foundation UK). Неспроста один из популярнейших персонажей «Плоского мира», библиотекарь Незримого университета, относится именно к этому виду приматов!
Стивен Бриггс переработал 15 книг Пратчетта в пьесы, пять из которых — «Правда», «Мор, ученик Смерти», «Вещие сестрички», «Стража! Стража!», «Маскарад» — обрели сценическое воплощение. Ещё четыре романа, «Эрик», «Дамы и господа», «Мелкие боги» и «Вор времени», поставлены на сцене силами других поклонников писателя.
Повесть «Джонни и мертвецы» в 1995 году послужила основой телевизионного минисериала на канале ITV. В 2006 году BBC выпустил трёхчасовой телефильм «Джонни и бомба». Для спутникового канала Sky One произведены телефильмы «Опочтарение» (2010), «Цвет волшебства» (2008) и «Санта-Хрякус» (2006). На каналах Thames Television и Channel 4 выходили анимационные мини-сериалы «Роковая музыка», «Вещие сестрички» и «Номы».
Романы «Цвет волшебства», «Безумная звезда», «Мор — ученик Смерти» и «Стража! Стража!» преобразованы в комиксы.
Произведения Пратчетта послужили основой для игр — текстовых GURPS Discworld и GURPS Discworld Also, компьютерных и приставочных The Colour of Magic, Discworld, Discworld 2: Missing, Presumed…!? и Discworld Noir, настольных Thud, Guards! Guards!, «Анк-Морпорк», «Ведьмы Плоского мира» и Clacks.
Почему цикл о Плоском мире стал настолько популярен? Поначалу Терри Пратчетт сочинял откровенную пародию на жанровые штампы и некоторых особо известных его представителей (вроде произведений о Конане-варваре, Фафхрде и Сером Мышелове, драконах Перна). Но Терри довольно быстро отказался от протоптанной другими дорожки.
Плоский мир начался как своеобразный антидот от плохого фэнтези — в 1970-х нарастал фэнтезийный бум, причем масса книг была откровенно второразрядной штамповкой. Потому мои начальные книги были наполнены маленькими отсылками на творчество других писателей, причем хороших. Я соединил вместе несколько типичных фэнтезийных вселенных. Я припомнил характеристику, данную журналом Mad сериалу о Флинстоунах: «Динозавры 65 миллионов лет назад в одном мире с современными идиотами». И я попытался проделать нечто вроде этого и со своим Плоским миром. Не каждый показанный там персонаж по-настоящему современен, но они узнаваемы для нас, ибо их взгляды и поступки больше походят на взгляды наших современников… Писать про Плоский мир — это почти то же самое, что быть журналистом.
Терри Пратчетт
Только две первые книги Пратчетта о Плоском мире были связаны чем-то вроде сквозного сюжета. Убоявшись конвейерного творчества, в последующих томах Терри сосредоточился на демонстрации различных уголков своей вселенной. И не прогадал! Впрочем, циклы у Пратчетта всё же имеются, однако какие-то нетипичные. Да, несколько групп или отдельных персонажей переходят из книги в книгу или хотя бы упоминаются в них.
Однако, если Пратчетту хотелось высказаться по поводу какой-либо заинтересовавшей его современной проблемы, он надолго бросал самых популярных своих героев, как бы ни возражали против этого раздосадованные читатели. Многие из нас обожают читать фактически про одних и тех же героев. А демиург Плоского мира временами напрочь забывал и про недотёпу Ринсвинда, и про доблестного старичка Коэна, и про стражу Анк-Морпорка. А взамен будто обещая — сейчас я вам такое расскажу! Другого автора давно бы за такие штучки пустили на колбасу, а Пратчетту всё сходило с рук. Настоящий мастер!
От кавалера до рыцаря
Пратчетту удалось избежать ловушки, в которую попадаются слишком многие писатели, успевшие вкусить сладость победы. Под давлением издателей и читателей такие авторы начинают строчить бесконечные сиквелы-приквелы-вбоквелы книг, принесших им признание и денежные чеки. А обильная сериальность слишком часто погребает под собой талант и ясность мысли. Поддавшись этой напасти, автор превращается в узника своей популярности. Его постоянно мучат тревожные мыслишки: а вдруг читателям не понравятся новые герои и сюжеты, вдруг издатели не захотят печатать «неформат»? Под таким бременем, глядишь, и ещё одна потенциально блестящая авторская идея покрывается фальшивой позолотой. Блеск снаружи и абсолютная пустота изнутри…
Но самое главное достоинство Терри Пратчетта — он не просто остроумный, он по-настоящему умный. Пожалуй, его даже можно назвать мудрецом. Но не уныло-напыщенным — категорически нет! Его мудрость из разряда тех, что вызывает искреннее уважение — по крайней мере, у людей интеллектуально развитых. Пратчетта можно назвать Джонатаном Свифтом современности: его книги уместно сочетают в себе искреннюю улыбку (временами переходящую в истерический смех), глубокое проникновение в тайны человеческой души и способность к сопереживанию. Пратчетт способен понять сам и показать другим, что таится в сердце обычного человека.
В общем, Терри — чертовски талантливый и умный писатель, чьи книги запросто можно перечитывать по нескольку раз. В жанровой литературе подобное случается нечасто.
Пратчетт и его герои. Портрет работы Пола Кидби
Перед нами — плоский, как блин, мир, лежащий на спинах четырёх гигантских слонов, которые стоят на панцире исполинской черепахи А’Туин, плывущей в бескрайнем космосе. Плоский мир насыщен магией, хотя там имеется и своеобразная наука. Обитатели Плоскомирья поражают разнообразием — немудрено, ведь иронические стрелы Пратчетта бьют по самым разным мишеням. Герои этого мира, несмотря на изрядный налёт карикатурности, выглядят как живые.
Темы книг о Плоском мире также весьма различны. Тут и размышления о подлинном и мнимом героизме, и проблема свободы мысли и слова, и исследования сути власти… Религия и журналистика, закон и порядок, сказки и равноправие, волшебная сила искусства и мысли о смерти, Шекспир и Призрак Оперы, вампиры и драконы, ксенофобия и патриотизм, Смерть и вера…
Иногда кажется, что Пратчетт в своей серии затронул абсолютно все стороны человеческого бытия. Конечно, это не так, но сэр Терри настойчиво пытался восполнить пробелы…
Кроме магистральной серии, Пратчетт написал ещё несколько книжек «плоскомирья» для детей. Есть и иллюстрированные книги, и псевдонаучные труды, сочинённые в основном Стивеном Бриггсом, и шикарные путеводители. В общем, Плоский мир — место, куда можно погрузиться всерьёз и надолго.
Значительный пласт творчества Терри Пратчетта адресован подрастающему поколению. Его дебютный роман «Люди ковра» был рассчитан на юных читателей — фэнтези о волшебном ковре, внутри которого находится целый мир. В 1992 году книга вышла в сильно переписанном варианте — появился практически новый роман. Другие ранние романы сэра Терри («Тёмная сторона солнца» и «Страта»), ныне, пожалуй, интересны лишь фантастоведам. Даже не верится, что их писал демиург Плоскомирья. Впрочем, в «Страте» проглядывают некоторые идеи, которые Пратчетт активно использовал в последующем творчестве.
В начале 1990-х Пратчетт выпустил трилогию о номах — маленьком народце, некогда прилетевшем на Землю. Под давлением обстоятельств остатки номов отправились на поиски нового дома. Здесь, как и во многих других книгах, Пратчетт блестяще балансирует на грани остроумия и трагизма. «Детские» книги Терри настолько насыщены в смысловом и эмоциональном отношении, что их совершенно свободно могут читать и вполне взрослые люди.
Для детей написана и трилогия о приключениях простого английского школьника Джонни Максвелла. С этим спокойным и симпатичным пареньком вечно что-то происходит. То он вступает в контакт с персонажами компьютерной игры, то становится другом кладбищенских призраков, то переносится в годы Второй мировой войны. Пратчетт с удивительным тактом завязывает с читателями-подростками диалог. С одной стороны, цикл откровенно пародирует штампы подростковой фантастики, с другой же — временами повести Пратчетта выглядит пугающе серьёзно, без каких-либо скидок на «детскую» развлекательность.
Наконец, одно из последних произведений писателя «Народ», собравшее внушительное количество разнообразных призов, замышлялся Пратчеттом началом новой подростковой трилогии (увы, не получилось).
Для детей и взрослых Пратчетт пишет одинаково хорошо.
А вот «взрослых» фантастических произведений, кроме книг о Плоском мире, у Терри Пратчетта немного. Самый известный роман — «Благие знамения» (1990), написанный в соавторстве с тогда ещё не таким знаменитым Нилом Гейманом. Действие этой юмористической фантазии происходит в современном мире накануне вероятного Апокалипсиса. Демон Кроули и его старый друг-противник ангел Азирафал очень неплохо устроились на Земле в качестве полевых агентов Ада и Рая. Однако высшее руководство уже анонсировало Конец Света… Роман написан в лучших традициях Плоского мира с добавлением страшноватой проникновенности, присущей Гейману.
Увы, не всё было так радужно в жизни знаменитого писателя. Под конец 2007 года стало известно, что у Терри Пратчетта диагностирована редкая форма болезни Альцгеймера. Поначалу было всё нормально, за исключением лёгкой забывчивости, но затем сэру Терри становилось всё труднее. Дошло до того, что он не мог писать сам — приходилось надиктовывать тексты помощнику, Пратчетту также помогали жена и дочь.
Борясь с недугом, писатель публично заявил, что предпочёл бы умереть от собственной руки, нежели превратиться в слабоумного маразматика. В конце концов Терри Пратчетту не пришлось совершать столь трудный выбор — Смерть пришёл за ним сам 12 марта 2015 года. Но рыцарь весёлого образа Терри Пратчетт останется в нашей памяти навсегда. Ведь настоящие гении не умирают. Они просто переходят в иную форму существования.
AT LAST, SIR TERRY, WE MUST WALK TOGETHER.
— Terry Pratchett (@terryandrob) 12 марта 2015 г.
Terry took Death’s arm and followed him through the doors and on to the black desert under the endless night.
— Terry Pratchett (@terryandrob) 12 марта 2015 г.
The End.
— Terry Pratchett (@terryandrob) 12 марта 2015 г.
Автор статьи: Борис Невский
Источник: Мир фантастики
Эйв Дэвидсон — один из любимых писателей Рэя Брэдбери, почти неизвестный у нас
Генри Каттнер и Кэтрин Мур — гениальные халтурщики и мистификаторы
Роберт Силверберг — классик, который дважды отрекался от фантастики
Янтарный принц Роджер Желязны — о жизни и творчестве писателя
Роберт Асприн — легкомысленный мифотворец (о жизни и творчестве писателя)
«Чат на чат» — новое развлекательное шоу RUTUBE. В нем два известных гостя соревнуются, у кого смешнее друзья. Звезды создают групповые чаты с близкими людьми и в каждом раунде присылают им забавные челленджи и задания. Команда, которая окажется креативнее, побеждает.
Реклама ООО «РУФОРМ», ИНН: 7714886605
Стихотворение вошло в сборник Терри Пратчетта «Мерцание экрана».
Внимание. Прослушивание стихотворения не рекомендуется тем, кто платит за интернет не для того, чтобы плакать.
От меня:
Сэр Терри Пратчетт для кого-то являлся обычным писателем, практикующим юмористическое фэнтези. Но это только для тех, кто его никогда не читал. Сэр Терри писал свои комедийные истории, параллельно создавая в них двойное дно, сатирическое и не всегда приятное: про нас с вами, про людей, про общество. В стихотворении «Тайная книга мертвых» он рассказал сразу о двух вещах: зачем родители дарят питомцев своим детям, и как это оборачивается для животных. Вроде забавно, а вроде бы чрезвычайно грустно.
Твои мама и папа не станут учить
Сути смерти, но будут питомцев дарить…
__________________________________________________
Не тайные связи со мной:
Мой канал на Ютубе. Озвучки выходят всё реже, в основном занят аудиокнигой по God of War, что резко превратилась в аудиоспектакль, и потому тратится очень-очень много времени.
Моя группа ВКонтакте. Сюда постю ссылочки на всё моё творчество. Ну, почти всё.
Мой Дзен. Если вам захочется и некоторые из моих рассказов почитать.