Это был человек, о котором его друг Фрэнк Синатра сказал: «Я хотел бы в своей музыке достичь того, чего достиг он, но пока не понял, удалось ли мне это». Коул был образцом не только для Синатры, но и для множества других эстрадных певцов. Гарри Белафонте назвал его идеалом артиста: «Он делал то, что хотел бы делать каждый из нас».

Вторая жена Коула, Мария, втянула его в борьбу за равноправие. Именно с ее подачи музыкант купил дом в респектабельном районе Лос-Анджелеса, шокировав соседей и вызвав ярость Ку-клукс-клана

Но история Нэта Кинга Коула – это не просто рассказ о жизни легендарного музыканта. Это сама история США середины ХХ века – страны, в которой расовая сегрегация долгое время оставалась нормой. Нэт Кинг Коул был черной звездой – кумиром миллионов и мишенью для расистов.

В получившем «Оскара» голливудском фильме «Зеленая книга» рассказывается о невымышленных и опасных гастролях черного пианиста Дона Ширли по южным штатам Америки в 1962 году. В картине упоминается случай нападения на Нэта Кинга Коула на концерте в Алабаме в 1956‑м. Реалии «Зеленой книги» могут быть иллюстрацией к рассказу о Коуле с той разницей, что нашему герою приходилось попадать и в более трудные ситуации.

Гений-самоучка

В афроамериканских именах слово «король» (Кинг) встречается нередко, но будущий певец получил свой «титул» не от рождения, как Мартин Лютер Кинг, а уже став музыкантом.

Родился король эстрады Натаниэлем Адамсом Коулзом в многодетной семье баптистского священника Эдварда Коулза. Что характерно, появился на свет он в Алабаме, одном из южных штатов, где черным гражданам жилось непросто. Законодательно ограниченные в правах, они не могли учиться в тех же школах, где учились белые, их обслуживали в отдельных магазинах, кафе и так далее. Это и была та самая сегрегация, признанная в 1896 году Верховным судом США соответствующей Конституции страны.

Короткий период свободы после отмены рабства в 1865‑м сменился для негров «эрой Джима Кроу» (так ее стали называть по имени персонажа сатирической песни), когда южные штаты приняли законы, превратившие черных американцев (как и индейцев, а также эмигрантов из Азии) в граждан второго сорта.

В поисках лучшей жизни чернокожие двинулись на север, в индустриальные города, где была работа и более свободные условия. Так же поступила и семья Коулзов, переселившись в 1923 году в Чикаго. Мать Натаниэля Перлина играла в церкви на органе и пела, и вообще их семья была очень музыкальной. Не только Нэт, но и все три его брата – Эдди, Айк и Фредди – сделали карьеру в шоу-бизнесе, пусть и не такую впечатляющую, как он.

По словам жены Нэта Марии, в детстве он получил лишь два урока музыки, а всего остального добился самостоятельно, в подростковом возрасте уже играя произведения Баха и Рахманинова. Юный Коул (тогда еще Коулз – последнюю букву фамилии он «отстегнет» позже) часто сбегал из школы на джазовые концерты. В клубы подростка не пускали, и он сидел на улице, слушая выступления Луи Армстронга и своего кумира пианиста Эрла Хайнса.

Нэт мечтал стать великим пианистом (и стал им), но мир полюбил его как певца. Некоторые упрекали Коула в том, что, начав петь и перейдя в эстраду, он предал себя как джазового виртуоза. Титан джаза Оскар Питерсон, «махараджа клавиш», как его называл Дюк Эллингтон, считал Коула своим учителем. Но если игра Коула на рояле восхищала знатоков, то его голос – мягкий, бархатный баритон – гипнотизировал всех без исключения.

Ничего, кроме музыки

В 15 лет Нэт бросил школу и решил заниматься только музыкой. Его старший брат Эдди играл на контрабасе и выступал в популярном оркестре композитора и певца Ноубла Сиссла. Братья решили организовать собственный секстет Eddie Cole’s Swingsters, записали в 1936 году два сингла для фирмы Decca, а затем как аккомпаниаторы отправились на гастроли с мюзиклом Shuffle Along. В этой постановке пела Надин Робинсон, которая вскоре стала женой Нэта. Благодаря ей он осел в Лос-Анджелесе.

Коулу не было еще 20 лет, когда он совершил свою первую небольшую революцию в мире музыки. Поначалу он играл в различных оркестрах, а когда владелец одного из клубов предложил Коулу собрать собственную группу, он сделал нечто нетипичное для своего времени. То была эпоха биг-бендов – больших джазовых оркестров, а Коул предложил вариант трио: он, контрабасист Уэсли Принс и гитарист Оскар Мур. Предполагался еще барабанщик, но он не явился на репетицию, и музыканты решили продолжать втроем.

Такой формат был столь непривычен, что владельцы клубов выражали недоумение по поводу способности трех музыкантов конкурировать с целыми оркестрами, однако King Cole Trio (так стал называться коллектив) быстро доказало свое право на существование. К тому времени Коул уже получил прозвище Король: по одной версии, в шутку, по аналогии со старой детской песенкой Old King Cole («Старый король Коул»), а по другой – всерьез, за свой талант.

В Калифорнии Коул вкусил все прелести расовой сегрегации, выступая в клубах «только для белых», где черных музыкантов были рады видеть на сцене, но никогда не пускали в зал. Платили чернокожим артистам меньше, чем белым, но Коул не протестовал. У него была цель прославиться, и ради этого он был готов принимать все правила игры. Коул не был бунтарем, за что его иногда упрекали, но и не был бесхарактерным человеком: просто, будучи одержим музыкой, он изо всех сил старался не замечать всего остального.

Младший брат Коула Фред вспоминал: «Он очень походил на мать – скромный, сдержанный, ко всем хорошо относился. Никогда не слышал, чтобы он о ком-то сказал плохое слово». Современники также отмечают его невероятное обаяние, действовавшее не только на поклонниц, но даже на принципиальных расистов. «Общаясь с ним, они просто забывали, что он черный. Он был подлинным джентльменом», – вспоминал друг певца музыкальный издатель Айвен Могулл.

Король поет

На рубеже 1930‑х и 1940‑х Коул превратился из безмолвного пианиста в лирического певца. Распространена легенда, согласно которой он сделал это неожиданно и невольно, когда в клубе пьяный белый клиент стал настаивать на том, чтобы Нэт спел его любимую песню, и не принимал возражений насчет того, что пианист петь не умеет. Не желая конфликта, Коул выполнил просьбу, и все присутствующие были поражены его вокальными данными.

В действительности это произошло не так внезапно. Нэт любил напевать, играя на рояле, и публика оценила его мягкую, непретенциозную манеру, так что Коул стал добавлять в программу песни, без которых его концерты скоро стали уже немыслимы. Трио Коула стало собирать полные залы, попало на радио, а в 1943 году заключило контракт с недавно основанной фирмой грамзаписи Capitol. Его пластинки принесли этой компании столько денег, что построенное в 1956 году в Лос-Анджелесе цилиндрической формы здание компании стали называть «Дом, который построил Нэт».

В 1946 году у Коула появилась своя программа на радио – 50‑минутная King Cole первый в истории пример радиопередачи, выходившей с участием черных артистов. Коул стал большой звездой. И чем популярнее он делался, тем острее оказывались проблемы, с которыми он сталкивался.

Страх темноты

Как уже было сказано, открытый расизм поначалу не смущал артиста. «Такие вещи не изменить за один день», – говорил он в интервью. Выступая в Лас-Вегасе, Коул зарабатывал огромные деньги владельцам залов, но был вынужден ночевать в мотелях черных гетто: в гостиницы «только для белых» вход ему был заказан, и появиться в зале казино, где играли белые, он не мог. Фрэнк Синатра в случаях, когда отели отказывались принимать черных музыкантов из его оркестра, демонстративно покидал эти отели.

Коул же много лет терпел подобные ситуации, но в 1948 году его жизнь изменилась. Он женился во второй раз, на певице Марии Хокинс, и новая миссис Коул, в отличие от своего супруга, была готова сражаться. Она начала судиться с отелями, отказавшими черному музыканту в обслуживании (Mayfair Hotel в Питтсбурге, Hotel Fort Armstrong в Иллинойсе), получая по искам крупные суммы и превращая процессы в дискуссии о правах человека.

По инициативе Марии в 1948 году Коул купил дом в богатом белом районе Лос-Анджелеса Хэнкок Парк. Местное отделение Ку-клукс-клана среагировало оперативно: в одну из первых ночей напротив дома поставили горящий крест. Через несколько дней на траве кто-то выжег слово «ниггер», затем собаку Коулов отравили, подбросив ей мясо с ядом.

Белые соседи были возмущены, но не горящим крестом, а появлением в их квартале негритянской семьи. Они проводили собрания и пикеты с требованием изгнать Коула с их территории. «При этом у многих из этих людей были коллекции его альбомов, – рассказывает гитарист Джордж Бенсон. – Часто ими двигала не столько расовая неприязнь, сколько опасения, что после появления черного соседа престиж района сильно упадет, упадут и цены на недвижимость».

Большинство аудитории Коула в США составляли белые – черная публика просто не могла себе позволить дорогие билеты на его концерты. Продюсер и друг Коула Джордж Шлэттер рассказывает: «Я пригласил телевизионных боссов на концерт и сказал им: видите всех этих людей? Когда они вернутся после концерта домой, они захотят включить телевизор и увидеть там Коула».

Так в 1956 году произошло еще одно революционное событие в американской истории – первое телешоу, которое вел чернокожий и в котором участвовали чернокожие. The Nat King Cole Show выходило на канале NBC. По приглашению Коула в передаче снялись Элла Фицджеральд, Сэм Кук, Махалия Джексон, Тони Беннетт и множество других артистов. Шоу просуществовало всего год и было закрыто, потому что южные штаты его бойкотировали и ни одна компания не решалась стать национальным спонсором проекта. «Мэдисон авеню боится темноты» – так прокомментировал Нэт Кинг Коул закрытие передачи, подразумевая, что офисы многих крупных фирм находятся на этой нью-йоркской улице.

Фрэнк Синатра не только восхищался Коулом и водил с ним дружбу – вместе они записали несколько композиций. А поклонники до сих пор спорят, кто из этих великих музыкантов обладал более приятным голосом

Однажды Коул решился на эксперимент, который якобы должен был расположить к певцу ксенофобскую телеаудиторию: он позволил покрыть свое лицо светлым гримом, как это делали некоторые негры, желавшие сойти за «более белых» людей. Однако Коул в гриме выглядел настолько пугающе странно, что больше подобные вещи он никогда не повторял.

В 1956 году случился эпизод, который упомянут в «Зеленой книге»: на концерте в Бирмингеме, штат Алабама, на Коула напали расисты из местной организации North Alabama Citizens Council (в том же году переименовавшей себя для ясности в Original Ku Klux Klan of the Confederacy). Эти люди боролись с джазом, рок-н-роллом и другими явлениями черной культуры. Они планировали похитить Коула, но осуществить это не удалось. Нападавших задержали, артист получил ушиб спины во время потасовки на сцене.

Рассказывая журналистам об инциденте, Коул недоумевал, почему все это досталось именно ему, ведь он никогда публично не осуждал расовое неравноправие. Эти оправдания вызвали возмущение защитников прав чернокожих, обвинивших артиста в конформизме. В результате Коулу волей-неволей пришлось включиться в общественную жизнь – он вступил в Национальную ассоциацию содействия прогрессу цветного населения (NAACP).

Продюсер Джордж Шлэттер считает, что искусство Коула было гораздо более эффективным средством борьбы с расизмом, чем протесты и митинги: «Синатра и Коул сделали многое, чтобы разрушить расовые барьеры и предубеждения. Нэта было невозможно не любить; он оказывал поистине волшебное воздействие на людей. Всюду, где он появлялся, воцарялся мир».

Звезда

Расширяя аудиторию, Коул предпочитал больше работать с оркестрами, чем со своим трио, став со временем классическим эстрадным певцом. В какой-то момент по совету супруги он вообще оставил игру на рояле, сконцентрировавшись исключительно на вокале. В 1940-1950‑е Коул выпустил множество хитов: Nature Boy, Unforgettable, Mona Lisa, (I Love You) For Reasons и другие песни. В 1956 году его трио прекратило существование, но на активности Коула это не отразилось; многие музыканты были рады с ним сотрудничать. Он ездил на Кубу, записал три испаноязычных альбома, расположив к себе большую аудиторию Латинской Америки. Начал сниматься в кино, как и полагалось эстрадным звездам того времени. Роли получились не очень интересными, но Коул принимал все это спокойно, как часть бизнеса.

В 1956 году он выступал в поддержку кандидата в президенты от Республиканской партии Дуайта Эйзенхауэра. В 1960‑м, как и Синатра, Коул поддержал предвыборную кампанию Джона Кеннеди, пел на его инаугурации. Став президентом, Кеннеди однажды приехал к певцу в гости.

Коул не был политическим активистом, но тяготел к респектабельности. Еще в 1944 году он вступил в масонскую ложу Томаса Уоллера, которая базировалась в Калифорнии. Первая ложа для чернокожих была основана в Америке еще в 1784 году Принсом Холлом при поддержке Великой ложи всей Англии. Со временем она стала весьма влиятельной организацией. Масонами были такие черные джазовые музыканты, как Дюк Эллингтон, Каунт Бейси, Уильям Кристофер Хэнди.

Финал

В 1964 году после концерта в Лас-Вегасе Коулу стало плохо. Обследование выявило рак легких в терминальной стадии. Несмотря на диагноз, Коул собирался в турне по югу США, но врач отсоветовал гастролировать в штатах, где артисту могут отказать в срочной медицинской помощи как черному.

Окружение Коула винило в смертельной болезни пристрастие к табаку. Он не только много курил, но и советовал это делать другим певцам, желающим обрести в своем голосе приятную хрипотцу. Говорят, часто перед записью на студии Коул выкуривал несколько сигарет подряд, чтобы голос нужным образом «сел».

За два месяца до смерти певец закончил запись своего последнего альбома – L.O.V.E. 15 февраля 1965 года Нэт Кинг Коул умер в возрасте 45 лет.

«Его музыка никогда не будет казаться старомодной, потому что она вне времени. Она вечна», – сказал о нем другой классик американской эстрады, Тони Беннетт.

Дочь Коула Натали тоже стала певицей. В 1991 году она предприняла необычный по тем временам эксперимент, записав виртуальный дуэт со своим отцом, чей голос был перенесен со старой пленки. Получившаяся в результате запись песни Unforgettable завоевала сразу семь наград «Грэмми». Натали скончалась в 2015 году в возрасте 65 лет.

Для кого-то Нэт Кинг Коул – лучший голос на свете, для других – гениальный джазовый пианист, а для кого-то – человек, обезоруживавший противников своим искусством и без лишних слов доказавший абсурдность расовых предрассудков.

Автор текста: Александр Зайцев
Источник: https://profile.ru/culture/istoriya-neta-kinga-koula-dzhaz-e...

Другие материалы:

• От «Зловещих мертвецов» до «Чужих» — 9 хоррор-сиквелов, превзошедших оригиналы

• Стихи поэтов Серебряного века — для детей

• Российская фантастика — изданная с 11 по 24 июня 2023 года

• От ученого до секс-магната — 10 биографических кинодрам

• Случай на мосту между жизнью и смертью — об одном известном рассказе Амброза Бирса

• Каким видят будущее писатели — 5 романов от современных классиков

• Боевые дельфины и киты-разведчики — как морских животных используют в военных целях

• История постсоветской поп-музыки в песнях — Кар-Мэн «Лондон, гудбай!» (1991)

• История спагетти-вестерна — от Серджио Корбуччи и Серджио Леоне до Квентина Тарантино

• Вселенная Роберта И. Говарда. Часть 1: Кулл из Атлантиды, король Валузии

• Саша Чёрный — поэт, сатирик, эмигрант

• Классика научной фантастики — Джон Уиндем. День триффидов

• Акула пера — как Хантер Томпсон стал заложником "Страха и отвращения"

• Последняя поп-икона нулевых — как Эми Уайнхаус меняла музыку и погубила себя

• Промежуточные итоги — 10 лучших игр первой половины 2023 года

• Кто скрывается под маской — самая полная история культового жанра слэшер

• Технологии как угроза — 12 книг в духе сериала «Черное зеркало» (6 фантастических + 6 нон-фикшн)

• Не только Индиана Джонс — 7 легендарных героев, которые возвращаются на экраны

• Процесс идет — 140 лет со дня рождения Франца Кафки

• Сериалы июля — новые сезоны «Ведьмака», «Пищеблока», «Чудотворцев», «Благих знамений» и много чего ещё, в том числе новинки

• Мамины дочки в Голливуде — краткий обзор главных женских архетипов в кино

• Из чего сделаны Malchiks — два «Заводных апельсина»: Кубрика и Бёрджесса

• Стартовали съемки фильма «Волшебник Изумрудного города» — доступны первые кадры

• «Тот самый Мюнхгаузен» — отрывки из биографии немецкого барона

• Какие проблемы Америки распиливает «Техасская резня бензопилой» — в классической франшизе и новом фильме Netflix

1 апреля исполнилось 150 лет со дня рождения Сергея Рахманинова, композитора, пианиста и дирижера. При жизни его то превозносили до небес, то критиковали за нежелание идти в ногу с авангардом. Его величали гением, а он сомневался, нужна ли его музыка миру. Он последний большой композитор романтического направления в мировой музыке, при этом не скованный границами романтизма.

Рахманинов был очень серьезен во всем, что касалось творчества, и в то же время ему нравилось, когда его произведения использовали в диснеевских мультиках. Он говорил, что ему трудно сочинять вдали от родины, но это не помешало ему стать большой звездой в Америке и Европе.

Леса и просторы

Рахманинов не любил, когда в его музыке искали какие-то образы и послания – не потому, что, подобно Стравинскому, настаивал на чистой форме, а потому, что за свою жизнь узнал немало диких и нелепых трактовок: кому-то в его прелюдиях слышалось бряцание кандалов сибирских каторжан, другим – стон заживо погребенного человека. После такого логично попросить слушателей не наделять музыку лишними смыслами.

Другое дело – Новгородская земля рахманиновского детства с тревожным шумом ее лесов или просторы Тамбовщины, где композитор жил в зрелые годы, – сам Рахманинов говорил, что это источник его творчества. Колокольные звоны, знаменный и обиходный церковные распевы, русские народные песни повлияли на Рахманинова так же, как и европейская классика.

Музыка была частью жизни его родной семьи: мать Людмила Петровна хорошо играла на фортепиано – в свое время она училась у Антона Рубинштейна, основателя Петербургской консерватории. Аркадий Александрович, дед по отцовской линии, блестяще играл, сочинял пьесы и романсы. Мог бы стать музыкантом и отец Рахманинова Василий, но предпочел удалую жизнь гусара.

«Часто бабушка водила внука в монастырь, где был хороший хор. Прекрасное пение помогало маленькому Сереже выстаивать монастырские службы... Кроме того, слушать колокольный звон доставляло ему большое удовольствие. Впоследствии он ходил слушать звон в Сретенском монастыре в Москве, где звонарь был мастером своего дела», – писала двоюродная сестра композитора Анна Трубникова. Рассказывают и об удивительном новгородском звонаре Егоре, которого очень ценила бабушка Софья Александровна. Имитация колокольного звона стала одним из любимых приемов Рахманинова.

Брат помог

В девять лет Сергея отдали учиться на младшее отделение Петербургской консерватории, но будущий виртуоз отлынивал от занятий и подделывал отметки. Зато обожал ходить в Мариинский театр слушать оперы – это вызвало у него желание сочинять музыку самому. Расстроенная беспечностью сына, Любовь Петровна посоветовалась с племянником – молодым, но уже признанным пианистом Александром Зилоти. Послушав Сергея, двоюродный брат порекомендовал тому ехать учиться в Московскую консерваторию, которую окончил сам.

Зилоти, кстати, женатый на старшей дочери основателя Третьяковской галереи Павла Третьякова Вере, вообще очень много сделал для Рахманинова. На старших курсах консерватории он был учителем своему кузену, несколько лет поддерживал его материально. Благодаря ему Сергей близко познакомился с Петром Чайковским, которого Рахманинов боготворил. Зилоти был тем, кто популяризировал рахманиновскую Прелюдию до-диез минор за рубежом. Наконец, он фактически спас своему двоюродному брату жизнь, когда тот в 18 лет заболел менингитом и лежал при смерти в квартире товарища. Узнав о беде, Александр нашел лучшего врача в городе, который постепенно поставил Рахманинова на ноги, а так великого композитора могло бы и не быть.

Страшный провал

Был и другой случай, чуть было не лишивший мир возможности услышать Второй и Третий фортепианные концерты, «Всенощную», «Колокола» и другие зрелые сочинения Рахманинова. В 24 года он пережил потрясение, чуть было не лишившее его воли к творчеству.

Весной 1897-го в Петербурге состоялась премьера его Первой симфонии, обернувшаяся страшным провалом. Дело было в совокупности причин: плохой подготовке музыкантов и дирижера, которым не хватило времени прочувствовать сложное произведение, а также некоторой настороженности столичной публики по отношению к молодому композитору из Москвы. По убеждению самого Рахманинова, симфония имела много слабых мест, которых он по «детской заносчивости» не замечал.

Композитор и критик Цезарь Кюи, славившийся беспощадностью в оценках, писал, что симфония Рахманинова привела бы в восторг жителей ада. Но Рахманинов и сам ужасался тому, что слышал.

«Судьба порой причиняет такую боль и наносит такие смертельные удары, что полностью меняет характер человека. Такую роль сыграла в моей жизни моя собственная симфония. Когда закончилась неописуемая пытка ее исполнения, я был уже другим человеком», – констатировал он позже.

Чудеса внушения

Рахманинов был совершенно раздавлен открытием собственной несостоятельности – и никакие недавние успехи и похвалы не ободряли его. В таком состоянии он прожил почти три года: в основном лежа на кушетке и глядя в потолок. Даже успешные гастроли в Англии и работа дирижером в опере Саввы Мамонтова не изменили его отношения к себе. Не помог и Лев Толстой: обеспокоенные друзья возили Рахманинова в Ясную Поляну в надежде, что великий писатель что-нибудь присоветует молодому композитору.

Из депрессии Рахманинова вывели сеансы у психотерапевта и гипнотизера Николая Даля. Выяснив, что пациент хотел бы сочинять музыку, да не может, врач в течение нескольких месяцев внушал ему простую формулу: «Вы начнете писать концерт. Вы будете работать с полной легкостью. Концерт получится прекрасный».

И терапия сработала: Рахманинов ожил, к нему начали приходить новые идеи. Произведение, написанное после выхода из кризиса, он посвятил доктору Далю – а это был, ни много ни мало, знаменитый Второй концерт для фортепиано с оркестром.

Шаляпин, Чехов и другие

Промышленнику-меценату Савве Мамонтову не было дела до провала Рахманинова в Петербурге. Первопрестольная и Санкт-Петербург всегда соперничали в культурном отношении, а в ту пору особенно. Москва любила Рахманинова, а Мамонтов собирал вокруг себя молодых талантливых людей, желая создать внушительный противовес государственной, императорской культурной политике, концентрировавшейся в тогдашней столице. Он поддерживал художников Врубеля, Коровина, Поленова и множество других, вкладывал деньги в Московский художественный театр Станиславского.

Мамонтов организовал Московскую русскую частную оперу и пригласил Рахманинова занять место второго дирижера. У Мамонтова Сергей познакомился с певцом Федором Шаляпиным, с которым они стали очень близкими друзьями. Рахманинов считал Шаляпина гением. Он вообще, кажется, многих современников ценил больше, чем себя. Например, Рахманинов знал, что Стравинский говорил о его сочинениях пренебрежительно, но сам всегда отзывался о Стравинском с восхищением.

На гастролях оперы в Крыму Рахманинов подружился с писателями Иваном Буниным, Александром Куприным, а от Антона Чехова получил, по своему признанию, лучший комплимент. «Вас ждет большое будущее», – сказал Рахманинову Антон Павлович после концерта. Музыкант поинтересовался, почему Чехов так решил, ведь он в тот вечер играл на фортепиано что-то не особо выразительное. Писатель ответил: «Это написано у вас на лице».

Мировой хит

Поехав в 1899 году на первые в своей жизни заграничные гастроли в Лондон, Рахманинов с удивлением узнал, какой популярностью в Англии пользуется его небольшая Прелюдия до-диез минор. Композитор написал ее в 19 лет, вскоре после окончания консерватории, и включил в цикл «Пьесы-фантазии».

В раскрутке прелюдии, как сказали бы теперь, большую роль сыграл Зилоти, начав исполнять ее по всему миру почти сразу после того, как услышал ее от Рахманинова. Сам композитор удивлялся не только популярности этой вещи, но и тому, что европейцы для удобства и выразительности самовольно давали ей различные эффектные названия: «Москва в огне», «Московские колокола» и даже «Апокалипсис». Часто музыканты и слушатели говорили просто «прелюдия» – и все понимали, о какой именно прелюдии идет речь. Самого Рахманинова для удобства (его фамилию англичанам было не так легко выговорить) назвали «тот, кто сочинил прелюдию».

Успех был приятен, но тонкий и деликатный Рахманинов начал быстро от него уставать. «Большая досада моей концертной карьеры – моя Прелюдия до-диез минор. Я не жалею, что написал ее. Она помогла мне. Но меня ВСЕГДА заставляют играть ее», – сетовал он.

Апофеозом популяризации прелюдии стал диснеевский мультфильм 1929 года «Деревенская опера», где ее исполняет Микки Маус. Рахманинову это даже понравилось: достойное применение поп-хиту. Он устало шутил: «Никакая интерпретация никогда не волновала меня так сильно, как интерпретация великого маэстро Микки Мауса».

Кадр из мультфильма «Деревенская опера», 1929

«Вражда» со Скрябиным

Критики постоянно сталкивали Рахманинова с другим большим композитором эпохи и его ровесником Александром Скрябиным. Воинственным меломанам хотелось, чтобы между двумя творцами шло противоборство. Скрябин считался первопроходцем, создателем новых форм и нового музыкального языка, а Рахманинова назначили его антагонистом, как сторонника более традиционной линии и преемника Листа, Шопена, Чайковского. Сегодня подобные страсти кажутся надуманными, но в бурлящую эпоху, накануне Первой мировой войны, они были совсем нешуточными.

Сдержанный и корректный Рахманинов недоумевал, зачем его втягивают в это. Он искренне восхищался Скрябиным, зная того буквально с детства – они вместе учились у Николая Зверева, преподавателя Московской консерватории и большого оригинала.

Рахманинов, даже после успешных сеансов у доктора Даля, очень строго относился к своему творчеству, никогда не выгораживал его. Скрябин держал себя иначе, представляясь мессией, пришедшим, чтобы изменить не только музыку, но и всю жизнь в космических масштабах.

Рахманинов (четвертый справа) и Скрябин (второй слева) с преподавателем Московской консерватории Зверевым

Когда в 1915 году 43-летний композитор-новатор внезапно умер от заражения крови, Рахманинов провел турне по крупным городам России с концертами, на которых играл исключительно Скрябина. Удивительно, но московские «скрябинисты» и тут нашли, к чему придраться: по их мнению, непосвященный в мистические тайны покойного композитора Рахманинов не мог правильно исполнять скрябинские вещи.

Каково же было удивление Сергея Васильевича, когда через год эти же самые экзальтированные хулители пришли к нему с просьбой вступить в созданный ими Комитет сохранения памяти Скрябина. Рахманинов сдержанно ответил, что не хочет присоединяться ни к каким комитетам и будет чтить память своего коллеги так, как считает нужным.

Руки на миллион долларов

С концертов памяти Скрябина начался новый артистический этап в жизни Рахманинова. До того он исполнял на фортепиано только собственные сочинения, теперь же начал включать в репертуар и произведения других композиторов. Во второй половине жизни он выступал главным образом именно как пианист, а музыку писал очень редко.

Советский пианист Лев Оборин рассказывал, что однажды спросил в Америке у виртуоза Артура Рубинштейна, кого тот считает лучшим пианистом в мире. Основательно подумав, Рубинштейн назвал Владимира Горовица. «А Рахманинов?» – уточнил Оборин. Рубинштейн улыбнулся и сказал: «Нет, ну вы же спросили о пианистах. А Рахманинов – это... это...» – и он указал глазами на небо, как бы говоря, что способности Рахманинова относятся уже к сверхчеловеческому измерению.

Рахманинов одним из первых музыкантов начал ездить на гастроли с собственным роялем. Это казалось королевской роскошью. Позже его примеру стал следовать Горовиц и прочие звезды.

У Рахманинова были особенные руки: кисти с такими длинными пальцами, что могли охватить почти две октавы на клавиатуре фортепиано – 12 белых клавиш – и позволяли легко брать сложные созвучия.

Однажды в Америке Рахманинов закрыл руками лицо от вспышек надоедливых папарацци. Будь на его месте любая другая звезда, эти снимки можно было бы считать «запоротыми», но в случае с Рахманиновым газетчики ловко вышли из положения, опубликовав фотографию с подписью «Руки, которые стоят миллион».

На все пуговицы

Рахманинов внешне казался замкнутым и даже угрюмым, «а в действительности был бесконечно обаятельным, добрым и сердечным», вспоминал его друг композитор Рейнгольд Глиэр. «Обладая прекрасным чувством юмора, он любил веселую шутку, любил, когда вокруг него звучал непринужденный смех», – добавлял он. Это сочетание внешней сдержанности и внутренней теплоты в Рахманинове отмечали многие. Оно же было заметно и в его игре на фортепиано.

Рахманинов блестяще научился держать себя в руках, в душе оставаясь впечатлительным, ранимым и не очень уверенным в себе человеком.

Свою философию самоконтроля Рахманинов изложил, рассказывая об искусстве дирижера: «Чтобы быть хорошим дирижером, музыкант должен иметь огромное самообладание. Он должен уметь сохранять спокойствие. Но спокойствие – это не значит безмятежность и равнодушие. Необходима высокая интенсивность музыкального чувства, но в его основе должны лежать совершенная уравновешенность мышления и полный самоконтроль».

Спокойствие и самообладание помогали Рахманинову не только за дирижерским пультом. Во время его работы в Большом театре музыканты оркестра явились к нему скандалить, недовольные тем, что Сергей Васильевич пресек их давний обычай бегать на перекур прямо во время спектакля. Шел 1905 год с его уличными беспорядками, и оркестранты решили разыграть карту «ущемленного в правах рабочего класса».

Рахманинову эти перекуры казались верхом неуважения к искусству и зрителю. Он мог остановить концерт, если слышал, что в зале кто-то начал разговаривать. Претензии музыкантов дирижер выслушал невозмутимо, после чего без тени гнева или раздражения предложил всем недовольным уволиться. Он мог колебаться и сомневаться в своем творчестве, но, когда речь шла о принципиальных вещах, был ровен и непреклонен. Столкнувшись с олимпийским спокойствием Рахманинова и почувствовав, что его действия вызваны не желанием командовать, а высшими мотивами, оркестранты не только отступили, но и прониклись к 32-летнему дирижеру большим уважением.

За рулем

Рахманинов был женат на своей двоюродной сестре Наталье Сатиной. Чтобы официально оформить этот не самый каноничный брак, пришлось похлопотать. Позже композитор говорил, что он специально сочинил дюжину романсов, чтобы заработать денег на свадьбу.

Усадьба Сатиных в Ивановке под Тамбовом стала второй родиной для Рахманинова. Потом, в эмиграции, он вспоминал о ней как о потерянном рае. Почти все гонорары музыкант тратил на хозяйство: ремонт зданий, закупку передового инвентаря, помощь крестьянам.

Рахманинов любил колесить по пыльным тамбовским дорогам на автомобиле. Объясняя свое увлечение вождением, композитор говорил, что оно позволяет ему хотя бы ненадолго отвлечься от музыки, которая занимает его ум почти все время.

«Денег мало»

Успешно развивалась и его дирижерская карьера, но до эмиграции Рахманинов был озабочен тем, чтобы не отвлекаться от главного – сочинения музыки. Поэтому он отказывался от очень выгодных предложений: например, отработал дирижером в Большом театре всего один сезон, несмотря на то, что это место сулило высокий статус и много денег, в которых он нуждался.

О деньгах, кстати, Рахманинов говорил нередко. Глиэр вспоминал, что как-то на вопрос, какую тему затрагивает его новая прелюдия, Рахманинов полушутя-полусерьезно ответил: «Денег мало». Со студенческих лет он сам зарабатывал себе на жизнь. Продажа пьес музыкальному издателю давало неплохой, но нерегулярный доход. Молодой Рахманинов подрабатывал уроками музыки, от которых, по его словам, страдал и он сам, и его ученики.

Будучи виртуозом, он не умел передавать свои знания и умения другим, и хорошо осознавал это. Сложнейшие вещи казались ему элементарными, и у Рахманинова не хватало педагогического таланта растолковать ученикам постепенный путь к этой сложности.

Переломные годы

После успеха в Европе Рахманиновым заинтересовались и в Америке: именно для премьеры в этой стране композитор писал свой Третий концерт для фортепиано с оркестром.

Привычную жизнь сокрушила Первая мировая война. По дороге в Ивановку Рахманинов регулярно натыкался на обозы пьяных мобилизованных, осыпавших «барина» руганью и даже кидавшихся в него грязью. Глядя на все это, композитор произнес: «С кем бы мы ни воевали, мы не победим». Усадьбу свою он застал разгромленной и разграбленной благодарными крестьянами.

Тем не менее, переживая за родину, Рахманинов много помогал фронту, играл благотворительные концерты, жертвовал деньги на нужды армии. Он приветствовал Февральскую революцию, но скоро понял, что управление страной выходит из-под контроля Временного правительства. После Октябрьского переворота Рахманинову с семьей удалось налегке, с 50 рублями в кармане, уехать из страны, воспользовавшись приглашением на гастроли в Швеции.

«Что это за Рахманинов у вас такой?»

В 1918 году Рахманинов поселился в Америке, где его любили и ждали. Он почти перестал писать музыку, но хорошо зарабатывал концертами, купил пятиэтажный дом в Нью-Йорке. В раздираемую Гражданской войной Россию композитор, не афишируя этого, слал деньги и продуктовые посылки – людям знакомым и незнакомым. Когда его друг певец Михаил Слонов пришел на почту получать очередной перевод от Сергея Васильевича, кассирша недоуменно спросила: «Что это за Рахманинов у вас такой? Половина Москвы ходит деньги от него получать».

Лишь после 10 лет эмиграции Рахманинов начал снова сочинять музыку, но уже не с той интенсивностью, как прежде. Он объяснял, что, потеряв родину, он потерял самого себя как композитора. Другим важным мотивом стало растущее ощущение дисгармонии с современным музыкальным миром, в котором доминирующим трендом стал чуждый Рахманинову авангард. Тем не менее в 1934 году он создал одно из лучших своих произведений – Рапсодию на тему Паганини.

В Швейцарии композитор купил дом и землю, где старался воссоздать атмосферу Ивановки, насколько это было возможно. Но идиллии было не вернуть: чувствуя приближение новой мировой войны, Рахманинов даже говорил, что надеется умереть прежде, чем разыграется эта трагедия.

Войну он все-таки застал, за несколько дней до ее начала вернувшись в США. После нападения Германии на СССР Рахманинов играл благотворительные концерты в пользу Красной армии и призывал эмигрантов последовать его примеру, за что его обзывали чуть ли не коммунистом. Но Рахманинов, не смущаясь, обратился в советское консульство с просьбой дать ему гражданство.

Не дождавшись от чиновников никакого ответа, он принял гражданство американское – это было сделано скорее ради жены и дочерей. Композитор словно предчувствовал скорую смерть, хотя внешних признаков еще не наблюдалось. Лишь за несколько недель до кончины врачи при обследовании обнаружили у него рак в терминальной стадии. Рахманинов умер, не дожив трех дней до 70-летия.

При всей его прижизненной славе масштаб Рахманинова по-настоящему оценили уже после его смерти, когда споры вокруг авангарда и «отсталого» традиционализма ушли в прошлое. Музыка его оказалась больше и глубже всех волн, течений и экспериментов с формой. В ней было то, что волнует людей всегда, в любую эпоху.

Автор текста: Александр Зайцев
Источник: https://profile.ru/culture/kolokola-rahmaninova-150-let-veli...

Другие материалы:

• Фэнтези советских времен — 8 любимых киносказок из стран соцлагеря: Три орешка для Золушки, Златовласка и другие

• Александр Волков — волшебник из страны СССР

• Классика кинофантастики — «Прибытие» (2016), реж. Дени Вильнёв

• Предтечи фантастики — Марк Твен. Янки из Коннектикута при дворе короля Артура

• Как вам не стыдно?!!! — 11 лучших откровенных фильмов о сексе

• Литературацентричность и фантастика текста — в творчестве братьев Стругацких

• Как смотреть «Человека-паука» — подробный гид по главным фильмам (и некоторым мультфильмам)

• Старик на миллион долларов — Клинт Иствуд

• Триквел «Трона» с Джаредом Лето — съёмки запланированы на конец года

• Перезапуск франшизы «Лепрекон» — проект обрел режиссера и сценариста

• Из-за чего не смогли снять продолжение советских «Звездных войн» — судьбы актеров фильма «Туманность Андромеды»

• Кэрролл Бейкер — американская актриса и секс-символ

• «Извини, Дэйв!» — 10 фильмов об отношениях между людьми и искусственным интеллектом

• Эволюция нуара — от Билли Уайлдера до Эдварда Нортона

• 60 лет Джонни Деппу – рок-музыканту, случайно ставшему кинозвездой

• 100 лучших детских книг всех времен и народов - по мнению BBC

• Дорогой Кент — лучшие фильмы, сериалы и мультфильмы о Супермене

• О книге Филипа Дика «Мечтают ли андроиды об электроовцах?»

• «Бегущий по лезвию» — как создавалась классика научной фантастики

• Лопающиеся дождевые черви — Что спрашивать в книжных. 5 нон-фикшн новинок

• Русский Дисней — Великое призвание и великая любовь Владимира Сутеева

• Уродливый кинематограф — 4 картины на выбор

• Джонни Депп — режиссер. К 60-летию актера вспоминаем его собственные безумные фильмы

• Первопроходцы — в отечественном кино

• Пабло Пикассо – великий художник, любовник и провокатор

• Сериал «Библиотекарь» по книге Михаила Елизарова — смотрим тизер

• Киноликбез — 30 фильмов для знакомства с азиатским кинематографом

• Джон Кэмпбелл — создатель американской научной фантастики золотого века

• О книге Бориса Соколова «Булгаков. Мастер и демоны судьбы»

• Вечно старый, вечно пьяный — Чарльз Буковски, один из лучших американских писателей

• «Основной инстинкт» — фильм, который мог стать хитом только в 1990-е

• Понять и простить рептилоида — Из книги «Темные фигуры. Социально-философский анализ фильмов Джона Карпентера