Ответ на пост

Не понимаю почему люди живут в человейниках...

Вот, почти первый попавшийся в моём замкадье дом:

С паковкой проблем нет, соседи не шумят... Впрочем за меня Виноградов уже давно сказал

Инраструктура? Да она у меня тут доступнее чем в миллионниках. Никуда ехать не надо. Что почта, что поликлиника, что бар, что кинотеатр - максимум полчаса пешком. Пешком, Карл!

Работа? Тут скорее аргумент, да. В милионниках работу найти проще, но она и тут есть.

Отдых? Я себе на участке построил навес с проектором и мангалом. С диванами и розетками для зарядок. Рядом с мастерской. И даже специальный мини-холодильник для пива есть. С удовольствием там отдыхаем с женой, родственниками и друзьями.

Движуха? А она точно нужна? А точно ли будет нужна через 20 лет?

Что я ещё забыл? Наверняка то, что нужно раз в пару лет и ради этого можно пятую точку поднять и проехать две-четыре сотни км.

Я, если что, пишу про города с 50-150 тысяч населения. А если брать в расчёт посёлки-саттелиты, то там ещё дешевле и лучше жильё можно купить.

Друзья, рассматривайте варианты переехать чутка подальше от человейников, покупать дома и жить в своё удовольствие.

Тут хорошо.

У меня фотографическая память по пути моего следования, в остальных случаях работает на всякую фигню или вовсе отсутсвует. Если проехал, проплыл, прошёл участок один раз то в следующий раз, даже если пройдёт лет 10, могу спокойно с ориентироваться. Есть много историй, но поведаю 2:

Было мне года 4-5, Мама как-то раз привела меня к себе на работу в вечернюю школу(бухгалтером тогда и сейчас работает), со слов «забыла что-то». Ну я и запомнил что, куда и зачем. Прошло пару месяцев, я был на прогулке в детском саду. Что-то было мне скучно или не нравилось что-то, я решил сбежать из заточения. Пока воспитательница отвлеклась на других детей, я через ямку под забором выбрался, отряхнулся и пошёл до мамы. Благо идти было 5-10 минут и я примерно знал как именно пройти. Глаза мамы в момент моего появления. В итоге досидел до конца рабочего дня с мамой, а воспитательница была оповещена о моих похождениях. Ямку на следующий день закопали.


История номер два. Лет 11-12. Приехал мой дядя (один из старших братьев отца) в гости проездом. Направлялся к другому старшему брату отца в гости в Казахстан, а уже вместе с ним и детьми на отдых в Баянаул. Ну и напросился я с ним в путешествие. Родители одобрили т.к. потом на пол лета я оставался с родственниками в Павлодаре, а потом они приезжают и мы едем к родственникам под Карасуком. Все путешествие я запомнил очень хорошо, но дело не в отдыхе, а то что было после него. Приехали мы на перевалочный пункт к Казахскому дяде, где обгорелый я должен был переночевать и поехать с братом до моей бабушки по маминой линии. Дядя жил в новом для меня городке Аксу, а бабушка в Павлодаре. И вот меня уже меня перевезли к бабушке и при разборе вещей я замечаю что забыл телефон у дяди. Рассказал всем родственникам и предупредил что если со мной никто не поедет, то сам съезжу за телефоном. Одного не отпускали, по этому со мной решилась поехать моя двоюродная сестра Надя, которая старше меня на 5 лет. В Аксу она никогда не бывала, дороги не знала, посмотрела только на компьютере через дубль гис куда надо ехать. Договорились с дядей что приедем такого числа.
И вот мы в Аксу, в котором я был 2 раза проездом и Надя которая вообще не знала куда идти. Как только вышли мы с автобуса я сразу оценил обстановку и пошёл в сторону, которая по моему мнению ,была верной, пока сестра пыталась узнать у прохожих куда нам идти. А как заметила что я уже в метрах 20-30, то побежала меня ругать что пошёл не знаю куда, но я парировал этот злостный выпад словами: «мы проезжали тут, нам в ту сторону.». Тут она поняла что я знаю дорогу не хуже навигатора. Шли мы по моей памяти час, как было на деле не помню. Но были в шоке все кто тогда меня увидел из родни.
Забрал свой телефон, попил чаю и обратно нас уже отвезли на машине.

P.S. Даже сейчас если меня высадить в месте которое я видел на фотографии, то я смогу без компаса, карт и т.д. Найти верный путь. Бывало что могу даже не знать дорогу, но иду как нужно. Чуйка у меня такая.

Начало.  Продолжение.

Заключение.

Я стал собираться, чтобы идти в больницу.

- Поешь хотя бы, - сказала жена, - а то пропадаешь со своей работой сутками. Неизвестно где ешь, неизвестно где спишь.

"Как же мне с ней повезло! - Подумал я усаживаясь за стол. - Действительно, надо поесть, а то опять неизвестно, когда домой вернусь. Сколько же у нее терпения?".

Я вышел на улицу. Солнце поднялось и светило ярко-ярко. Его свет отражался от белоснежных покровов, искрился и больно резал глаза. Вчерашней метелью с деревьев и кустов сдуло последние сухие листья. На голых ветках, громко и возмущённо чирикая, сидели воробьи.

"Ох, и снегу намело! - Думал я пробираясь в сторону больницы. - Кое-как из двора вышел! Ещё бы воробьям не возмущаться - все кормежные места замело!".

По центральной дороге, по направлению к больнице, был проложен единственный широкий след от проехавшего автомобиля.

След этот вел в больницу.

А возле самой больницы стоял огромный черный джип Ниссан Террано.

"Приехала..."- Подумал я.

В палате, где находился дед Костя, пахло дорогим парфюмом и мандаринами. Стояли пакеты с пелёнками, памперсами для взрослых, и ещё какие-то средства ухода за тяжёлыми лежачими больными. Рядом с дедом Костей сидела женщина, примерно сорока пяти лет на вид.

- Здравствуйте. - Обратился я к ней.

- Здравствуйте. Вы Дмитрий Леонидович? - Ответила она и тут же спросила. - Где мы можем поговорить?

- У меня в кабинете.

Мы прошли в мой кабинет.

- Состояние Константина Григорьевича очень тяжёлое, сами видите. Мы, конечно же, делаем все возможное, но наша больница не рассчитана на ведение подобных больных. - Говорил я. - Препараты, которые вы привезли, это, конечно, самые необходимые лекарства в плане лечения, но для того, чтобы точно распознать глубину поражения, необходима диагностика в областной неврологии. Опять же, сейчас ваш отец в остром периоде болезни, и транспортировка его на дальние расстояния, может негативно сказаться на его и без того тяжёлом состоянии...

- Что же нам делать? - Спросила она посмотрела мне в глаза.

"Что делать?" Хороший вопрос, черт его побери. Очень хороший вопрос.

Вот тут, я задался очень тяжёлым для себя выбором. Казалось бы, вот дочь больного, которая может организовать его транспортировку в областную больницу, где ему проведут и диагностику и консультации и лечение. Больного заберут, я вздохну спокойно, избавившись от острой проблемы, да и санитарки тоже выдохнут наконец-то, ведь вся тяжесть ухода ложится на них. Но, с другой стороны, я прекрасно понимал, что дед Костя не доедет живым до места лечения. Я его уже вез ночью из дома в больницу, где он по дороге "закатил" мне судороги на фоне нарушения мозгового кровообращения. А ещё где-то глубоко в сознании мне не давала покоя мысль: даже если и доедет он до областной, то что от этого толку? Возьмут его на операцию? - Конечно же нет. Возраст-то какой? Да и не лечат, в основном, такие дела оперативно. Лечить будут лучше? - Тоже вряд ли. Будут применять те же самые препараты, что и мы. Ухаживать лучше будут? - Вообще сомневаюсь в этом. Тут его все знают и уважают, а там он будет обычным парализованным стариком, которого привезла богатая дочь. Да и бабушка Лизавета не сможет ехать за ним в такую даль далёкую. Кто ей там поставит кровать в одной палате с дедом в областной-то больнице? Хотя, с другой стороны, дочь вполне себе может позволить платную палату, где и ухаживать за ними будут и лечить.

- Пойдёмте, - сказал я ей, - у него самого спросим: поедет или нет?

Дед Костя лежал с закрытыми глазами. Рядом неизменно сидела бабушка Лизавета и грустно смотрела на деда.

- Спит? - спросил я у бабушки.

- Нет. Просто глаза закрыл.

- Пап, - тихо сказала Людмила.

Отец открыл глаза.

- Давай я тебя в городскую больницу увезу?

Он слабо покачал головой и снова закрыл глаза.

- Он не хочет. - Сказала бабушка Лизавета. - Не поедет. Я уже спрашивала...

Мне снова стало невыносимо тоскливо. Тоскливо от мучавшего меня вопроса: везти или или нет больного в область, тоскливо от неопределенности родственников, которые всё ещё верят в благополучный исход. А больше всего мне стало тоскливо от того, что я понял: он смирился. Дед Костя смирился с тем, что его жизнь заканчивается, поэтому выздоравливать он не намерен.

Все четыре долгих и беспощадных года войны, дед Костя постоянно сталкивался со смертью. Изо дня в день. Погибали товарищи, погибали враги, погибали мирные люди, а вот он сумел избежать подобной участи. Дожил. Дожил до детей, дожил до внуков, дожил до пенсии. Пережил жену. Дети в жизни устроены. А главное, сейчас мир. Можно и умереть спокойно.

...

Я вышел на лестничную площадку, выполняющую роль курилки.

Там, сидя на подоконнике, курил мужик, поступивший три дня назад с защемлением поясничного нерва. Мужик этот работал трактористом в бывшем совхозе. Когда его скрюченного просто внесли ко мне в кабинет, он стонал и гримасничал от любого движения.

Больно.

Когда я проверял у него симптомы натяжения мышц спины, то от боли он то беле́л, то багрове́л, стонал и покрывался испариной. А сейчас вот, стоит курит, как ни в чем не бывало.

Я молча курил, думал обо всем и ни о чём одновременно.

- Леонидыч, - обратился ко мне мужик, - тебе сколько лет-то?

Неожиданный вопрос. К чему это он спрашивает?

- А сколько дашь? - Ответил я вопросом на вопрос.

- Ну.. , лет так, тридцать восемь...

- Двадцать три. - Ответил я.

Мужик удивлённо уставился на меня, пытаясь разглядеть, не обманываю ли я его.

- Так ты это..., что ли, меня на десять лет младше? - Недоуменно проговорил он. - Ничего себе...

Он молча докурил сигарету и, уходя из курилки, сказал:

- Спасибо тебе...

- За что? - Спросил я.

- За всё...

Не знаю почему, но после такой немногословной беседы с почти незнакомым человеком, мне стало легче на душе. Появилась какая-то ясность, уверенность в том, что я делаю всё так, как и должен был делать. Я все делаю правильно. Да, результат моей работы не всегда бывает хорошим, многим приходится жертвовать, переживать и страдать по этому поводу. Что ж теперь поделать? Работа такая. Призвание. Судьба, в конце концов.

Для себя я решил, что уж если и суждено умереть деду Косте в ближайшее время, то уж пусть это будет здесь, недалеко от его дома, а рядом будет бабушка Лизавета и я, а не какая-нибудь платная сиделка, которая получит деньги за свою работу и тут же забудет, что был такой дед Костя-фронтовик.

...

- Константин Григорьевич остаётся здесь, у нас. - Сказал я Людмиле. - Будем стараться. Здесь и стены роднее и люди добрее.

Людмила смотрела на меня с пониманием и надеждой, но обнадёживать её я не собирался.

- Готовьтесь к худшему. - Только и сказал я.

От этих слов она погрустнела, взор её сразу потускнел, она опустила глаза и спросила:

- Что я вам должна?

Я сначала вообще не понял, что она имеет ввиду, поэтому глупо спросил:

- В смысле?

- Сколько денег я вам должна? - Спросила она уже глядя мне в глаза.

"Что??? Какие деньги? Какие, к чертовой матери, деньги? - Мысли молотками застучали у меня в голове. - Я же сейчас, не то что про деньги не думаю, я даже про то, что мне снег надо во дворе и перед домом чистить не думаю. А она мне про деньги. Хотелось разругаться, но я сдержался:

- Нисколько.

- Ну, как так? - Начала она. - Вы тут лечите, ухаживаете, должна же я вас как-то отблагодарить... Может быть санитарочкам доплату какую-нибудь сделаете ...

Настроение мое из душевно-доверительного тут же перешло в холодно-стальное. Деньги она мне тут предлагает! Казалось бы, ей, в скором времени предстоит горе, к которому я, как ни крути, а всё-таки имею отношение. Она прекрасно понимает, что деньгами тут не помочь, но все равно предлагает. Да тот незнакомый мужик в курилке гораздо большую душевную пользу принес своей искренней словесной благодарностью, чем она своими деньгами.

Противно так стало на душе. Вроде бы не давал я повода для предложения денег.

С другой стороны, зная зарплаты санитарок и ту работу, которую им приходится выполнять, ухаживая за лежачим больным, я подумал, что было бы неплохо, чтоб хоть какая-то стимуляция была у них.

- Вера Александровна! - Позвал я старшую медсестру.

Зашла Вера Александровна. Она тоже очень часто приходила на работу в выходные дни.

- Людмила Константиновна желает материально простимулировать труд санитарок по уходу за Константином Григорьевичем. - Обратился я к ней. - Если вы считаете, что это необходимо, то обсудите этот момент. Лекарства выдайте на пост медсестре, назначения в истории болезни я сделал. Я пойду домой, мне снег чистить надо. Вечером приду.

...

Снега во дворе было не то что много, а очень много. Нужно было вывозить его из двора на улицу.

А что? Сделаю большую горку перед двором на радость дочкам и соседским ребятишкам. Прямо перед палисадником - пусть катаются себе на здоровье!

Из профлиста я сделал импровизированные сани-волокуши, для вывоза снега. Беда была ещё и в том, что ворота открывались внутрь, поэтому сначала мне предстояло несколько кубометров снега откинуть вглубь двора, чтобы стало возможным открыть ворота. Трудился физически весь остаток дня и весь следующий день. Горка получилась славная. В последующие дни до самой весны, детский галдёж возле моего дома каждый день не смолкал до темноты.

...

- Дмитрий Леонидович, а вы почему от денег-то отказались? - Спрашивала меня старшая медсестра Вера Александровна. - Вам что-ли деньги не нужны?

Было бы глупо отрицать, что деньги мне не нужны. Нужны конечно, только они нужны мне по-честному. Возьму я эти деньги, а дед все равно умрет, у меня и так со сном проблемы, так теперь ещё и с совестью проблемы будут.

- Нужны конечно. - Ответил я. - Только не такие.

- Какие "не такие"? - Не понимая меня спросила она.

- Он умрёт. Понимаете? Дед Костя умрёт. - Ответил я ей. - Я как дочери в глаза смотреть буду? Как я с совестью своей договариваться буду?

- Она оставила пять тысяч. Мы решили санитарочкам за каждую отработанную смену по пятьсот рублей выплачивать. - Сказала она.

- Хорошо. - Ответил я.

На тот момент моя зарплата на полторы ставки составляла 3650 (три тысячи шестьсот пятьдесят) рублей, причем целая ставка у меня была по тринадцатому разряду, как у заведующего отделением, а половина ставки была по восьмому разряду, как у фельдшера ФАПа. Учитывая это можно сказать, что неплохая добавка к зарплате появилась у санитарок.

...

Людмила уехала на следующий день вечером, сославшись на большие объемы работы. Понимаю. Про объемы работы мне можно было не рассказывать.

Дед Костя угасал с каждым днём. Отказывался есть, никак не реагировал на окружающих.

На четвертый день, после отъезда Людмилы у него снова возникли судороги, которые мы кое-как купировали противосудорожным, потом он впал в кому. Пробыл в ней сутки.

На следующий день перед обедом он пришел в сознание, ясным взглядом посмотрел на бабушку Лизавету и на меня. Через несколько минут он прикрыл глаза, тяжело задышал. Его судорожные неглубокие вдохи с каждым разом всё меньше и меньше поднимали его грудь и, наконец, его дыхание остановилось.

Я суетился вокруг него, пытался делать непрямой массаж сердца, устанавливал воздуховод. Медсестра по моей указке колола адреналин, подключала систему, "дышала" мешком Амбу.

Все было тщетно. Дед Костя умер.

Я вышел из палаты. В холле больницы на диване сидела бабушка Лизавета, которую я выгнал из палаты, когда начались реанимационные мероприятия. Она так же бесшумно плакала. Обняв её, рядом сидела Вера Александровна, гладила её по голове и тоже плакала.

- Корвалола накапайте. Обеим. - Сказал я медсестре каким-то не своим голосом и вышел в курилку.

Тот же самый мужик стоял в курилке. Я присел на подоконник и закурил.

- Всё? - Спросил он меня.

Я кивнул.

Мы молча докурили, потушили окурки.

- Если надо что-то помочь, организовать там... яму на кладбище выкопать или дорогу на кладбище расчистить..., ты это... скажи только.

Я ничего не сказал. Мне предстояло позвонить Людмиле и сообщить о смерти её отца.

...

Трубку долго не поднимали. Наконец она ответила.

- Людмила Константиновна, у меня плохие новости. Ваш отец умер полчаса назад. - Выпалил я в телефонную трубку и приготовился слышать истерику, взявшись рукой за голову. В трубке повисло молчание.

- Я поняла... - Тихо ответила она. - Выезжаю.

...

В связи со своей постоянной занятостью, я не был на похоронах. Зато на похоронах была старшая медсестра Вера Александровна.

Когда она вернулась, то первым делом сказала мне:

- Вы "как в воду глядели", Дмитрий Леонидович. Хорошо, что денег у неё не взяли.

- Вы про что?

- Ну из тех пяти тысяч, что она оставила, осталось две с половиной тысячи. Я её спросила, что с оставшейся частью делать, так она сказала отдать обратно.

- Потраченные две с половиной обратно не потребовала? - Спросил я.

- Нет. Но я именно вот этого и боялась.

...

Деда Костю похоронили в родном селе, на отделении имени "Ильича" рядом с его первой женой. Бабушка Лизавета осталась доживать свой век в их маленьком домике. А однажды она стала жертвой мошенников. Но это уже другая история.

источник

В городе в котором я провел детство, в Средней азии, была популярна игра в "кубики". Правила игры напишу в комментариях, если будет интересно.
На самом деле это были не кубики, а квадратики, которыми отделывали панельные дома.

Чаще всего эти "кубики" изготавливались из фаянса и вклеивались в плиты на заводах ЖБИ.

Чтоб добыть их, приходилось, вооружившись молотком и отверткой, втихаря их отколупливать. Конечно взрослые нас гоняли, но мы успевали отбить пару-тройку целых и убежать. Потом мы их проигрывали.

Когда в округе заканчивались дома с "кубиками" под наш рост, приходилось искать по районам. А там получить можно не только от взрослых, но и от местных.
В общем товар был довольно деффецитным и достать его было не просто.

Однажды, ребята постарше (мне лет 6-7, тем по 8-10) позвали меня за кубиками на завод. Я тогда еще не знал, что есть специальный завод, где их клеят. Их товарищ рассказал, что есть место, где "кубики" его друг загребал горстями. И даже попадались ему особо редкие - цветные из стекла.
Ну кто откажется от такого похода за сокровищами. Я недолго думая, не спросив как далеко мы идем, отправился со всеми.
В СССР летом дети уходили гудять утром, возвращались к обеду, отмечались, ели и уходили опять до ужина, часов до шести-семи. Где мы были и с кем наши родители не знали.
Отправились мы после обеда. Шли долго, дошли до какого-то длинного серого забора. Долго искали лаз по приметам того друга нашего товарища, который тут уже побывал. Нашли.
Забыл сказать. Когда собирались, думали какую тару брать. Мучались вопросом, а вдруг карманов не хватит. Я взял трехлитровый полиэтиленовый пакет. Это было конечно же легкомысленно, я ни разу не видел "кубиков" в объеме чтоб поместилось в двух карманах, а тут огромный пакет. Было смешно, но меньше тары не было.
Вот мы забрались на завод, прошмыгнули мимо каких-то рабочих, благо уже смеркалось и мы были не так заметны, и спрятались за какими-то плитами. И в этот момент обнаружили, что на земле, под плитами рассыпаны "кубики". Их было много. Не то чтоб можно было зачерпывать, но собрать можно было полные карманы. В этот момент нас спугнули голоса, и пришлось протиснуться дальше сквозь плиты. И тут... Перед нами открылось эльдорадо. Это были просто горы "кубиков". Мы в прямом смысле утопали в них.

Когда прошел первый шок от увиденного мы стали распихивать эти сокровища в карманы, пакеты, запазуху, везде, где было можно. Пока совсем не стемнело.
После этого выбрались наружу и абсолютно счастливые направились домой. По дороге мы ни о чем не могли думать и говорить, кроме того, что мы только, что увидели. Никто из нас до конца не верил, что есть такое место, где можно набрать хотя бы две-три горсти, а тут горы.
Я набрал полный пакет и карманы. Шел домой как блаженный. Готов был разделить свою радость со всеми. И когда стучал в дверь дома, на моем лице сияла самая широкая и яркая улыбка в моей жизни.
И тут открывается дверь, меня за ухо затаскивают в дом и начинают лупить. Я ничего не понял и опешил. Как так, у меня счастья на всех хватит, а меня за это бьют? Из обрывков фраз я понял что не так, я пришел в начале двенадцатого ночи и родители ичень взволнованы. Сквозь крики родителей и шлепки, я протянул пакет и сказал: "Смотрите, что у меня есть!". Мама не поняла, сказала, что выкенет весь пакет, поэтому мне пришлось бежать в ванную и прятать свои сокровища под ней.
В итоге меня помыли, накормили и отправили спать. Когда я ложился у меня горело только ухо. Шлепки по жопе не оставили следов. А на душе было так хорошо. Я был богат!
И я видел такое, что никто еще из моих друзей не видел и, возможно, никогда не увидит.

Вспомнилась история из моей жизни. Пришлось в своё время сменить школу, и попал я в другой район. В новой школе одноклассники решили провести надо мной отряд крещения боевого, или просто отпиздить.

Доверили это дело парню Коле. Он был пошире меня, и решил, что проблем не будет. Пиздюлей он отхватил знатных, но с того дня мы стали сидеть за одной партой и были школьными друзьями. Довольно часто проводили вместе время и конфликтов потом не было.

Закончив школу, мы начали учиться в соседних заведениях, и вместе ездили на учебу.

У меня никогда не было проблем по женской части. Нормальное телосложение и фейс, плюс подвешенный язык делали своё дело. Колян же стал более тучным, и на моём фоне был как "страшная подруга") Однажды мы познакомились с девушками. С одной я начал выстраивать отношения, а Коляну не повезло в очередной раз.

Через какое-то время оказалось, что баба с ебанцой, причём запущенной. Она решила, что я должен всенепременно ревновать ее ко всем столбам и бить всех, кто на неё смотрит.

Хитрая пизда, не получив желаемого результата, ударила по Коляну, или через него. Она как Мориарти сплела все нити воедино. Всё было рассчитано на грандиозную драку не на жизнь , а на смерть между лучшими друзьями за его Ебануйшество. Пригласила его к себе и соблазнила, потом пришёл я.

Бывшему другу я просто указал на то, что променял меня на пизду(которая ему больше никогда не даст и сделала это назло мне). Пизде же сказал, что она блядь, и ушёл. Без криков и драки.

Не прошло и часа, пизда начала звонить/писать, что это всё ради меня и другую постную хуйню. Пришлось некоторое время терпеть этот поток звонков и смс, блокировщиков тогда не было.

Мы не виделись с ним с того случая, около 10 лет. Когда встретились, поинтересовались как у кого дела и разошлись дальше.

Мой случай произошел не совсем в детстве, во 2 классе нас классный руководитель повела на экскурсию, не далеко, получается 3 остановки от школы, шли пешком. Хоть убей не помню что там было во дворце культуры, это было не интересно, а вот гулять всем классом по улице было круто.

Так вот случилось что я потерялся, выхожу из дворца, жду на крыльце, а класса нет. Я тоже воспитанный ребенок, вижу стоит машина полиции, не помню что спрашивал и говорил, но мне очевидно не помогли. Тогда я своим скудным мозгом сделал заключение что все пошли обратно в школу а меня забыли. Дорогу я сука запомнил в отличии от экскурсии) 3 остановки я безошибочно прошёлся по городу ровно по тому маршруту которым шли всем классом, хотя буду честен я не часто вообще гулял, знал от силы только дорогу от дома до школы или ларька.

Пришел в школу, пусто, никого нет, класс закрыт. Сел на лавку и принялся чего то ждать, то ли конца первой смены, то ли когда учитель придет, помню что домой можно было идти только после часа дня.

И вот по коридору появляется моя классная руководитель, с ордой одноклассников за спиной, шагала быстро, злобно, и только завидев меня уже начала орать.

Как оказалось да, эта дура меня потеряла на экскурсии, не уследила или ещё что, в общем это конкретно ее косяк что один из утят отбился и потерялся в толпе. Но орала она на меня так словно я устроил геноцид евреев и вообще виноват в том что у нее жопа толстая.

Не найдя меня в здании, она взяв с собой весь класс выбежала на улицу, побежала к той же машине машине полиции что и я, ей ответили, что да, подходил тут один ребенок искал свой класс, пошел в ту сторону (собственно вопрос к ментам, какими нужно обладать куриными мозгами чтобы отпустить потерянного ребенка дальше бесоёбить по улицам города).

Не знамо как, но училка похоже смекнула что я вернулся в школу и конечно нашла меня мирно сидящего у двери класса)

Никакого скандала или выговора для училки, просто все вылили мне на голову все свои потрепаные нервы. Сейчас же вспоминаем этот случай с юмором. Хотя буду честен, если бы такое произошло в сегодняшних реалиях, то учитель явно не смогла бы замять такой инцидент с потерянным на экскурсии ребёнком.