Был я как-то на Беломорской биологической станции (ББС) в августе 2005 года: уговорил родителя свозить меня, уже вполне взрослого, в мою любимую природу (мелким много куда возил). Объект довольно закрытый, попасть туда можно только морем на принадлежащих ББС корабликах — дорог нету. Ну, либо пёхом по лесам и болотам... Постоянного электричества и сотовой связи тоже тогда не было. Поскольку я к Биофаку, да и вообще к биологии, никакого отношения не имею (паршивая овца в семействе), то был на полулегальном положении, папа до последнего момента опасался, что дальше пирса меня не пустят... Это довольно солидное «поселение» с общежитиями для студентов, домами для преподавателей и аспирантов, лабораториями и т.д.
Так вот, есть там множество всяких традиций, в том числе и «День преподавателя» (по сути, в названии не уверен): день, когда все студенты должны сныкаться по щелям, а преподы «кутят». Поскольку к студентам я имел мало отношения, я примкнул к преподавательскому составу. И вот сидим мы «вечерком» (кавычки из-за ещё не совсем ушедшего полярного дня) у костра, я слушаю байки старших да помалкиваю... Тут к нам вежливо просит присоединиться женщина с гитарой. Акцент очень явный, но говорит без запинки. Немного рассказала нам свою историю. Оказалась, немка, живёт в Германии, был муж из Самары (кажется), несколько раз возил в Россию. С мужем давно развелась, но без «русской природы жить теперь не может». Как-то нашла и примкнула к немецкой группе экстремального туризма, и теперь каждый год посещает эту самую ББС. Оказывается, есть такой дополнительный доход у станции.
Очень активно общалась, слушала и рассказывала байки, заливисто смеялась. Потом раскрыла книжку, как детская, большого формата, тоненькую, ярко раскрашенную и с крупным шрифтом, «Русские народные песни». Помню, что пела «Чёрный ворон», остальных песен не упомню... Каждую песню она неизменно завершала вопросом: «А скажите в двух словах, про что это?» Чем заставляла молчать и покашливать всю компанию, как тут скажешь просто? Потом один из присутствующих высказался вроде: «Что Вы нам всё русские песни? Вы немецкие спойте!» Меня, честно говоря, очень поразило, что можно так звонко и мелодично петь на немецком под акустическую гитару у костра. Иногда напоминало йодль... Каждую песню она объясняла одним словом: «Это про цветок. Это про любовь.» Мы таких ответов про русские не смогли: всегда только «это про жизнь» получалось.