Не такая сказка

Предыдущая часть истории - Двадцать заговорённых Богатырей

— Правильно ли я тебя понимаю, дорогая моя бабушка? — Баюн, развалившись на столе, хрустел свежим карасём. — Я — самая важная личность в этой избушке?

— А от важности ничего не треснет? — спросила Баба-Яга.

— Мне не нравится твой тон, женщина. Рекомендую сменить.

— Ты договоришься, я тебе…

— Что? — засмеялся Баюн. — Что ты сделаешь? Хвост с ушами местами поменяешь? Давай. Только учти, что тогда ты потеряешь свой единственный шанс. Кощея с Иваном нет, а Богатырям Ладислав строго-настрого запретил тебе помогать.

— Сволота! — вздохнула Яга. — Какая вот ему разница, кто это сделает? Главное ведь избавиться от Чудища.

— Воспитательный процесс, полагаю.

— Заберу у него бумагу со своей подписью и такой воспитательный процесс ему устрою — закачается!

Баюн лениво потянулся и зевнул:

— Это если я соблаговолю тебе помочь.

— А ну тебя в трещину! — злобно махнула рукой Яга. — Сама справлюсь. Но имей в виду — за сметаной и рыбой ко мне больше не подходи. И пироги сам себе пеки.

— Что ты так нервничаешь? — Баюн испуганно прижал уши. — Разумеется, я тебе помогу и изловлю это несчастное Чудище. Для меня это раз плюнуть!

— Коты плеваться не умеют.

Баюн попытался плюнуть и разочарованно вздохнул:

— Действительно. Тогда для меня это раз моргнуть! Видишь? Но давай, всё же, проясним — я самая важная личность в этой избушке?

— На сегодняшний день, — ответила Яга. — Ладно, ты всю эту неделю будешь самой важной личностью, обещаю.

— Сегодня суббота! — фыркнул Баюн. — Не забывай, что я поразительно умён и крайне внимателен. Обещай мне и следующую.

— Чёрт с тобой. И следующую тоже.

Баюн удовлетворённо кивнул, не заметив скрещённых пальцев за спиной Яги, ещё раз потянулся и спрыгнул со стола. С важным видом почесав за ухом, он забрался за печку, разогнав спящих там человечков и вылез обратно, держа в зубах какую-то вещь, замотанную в тряпицу.

— Это что? — поинтересовалась Яга.

— Инструмент для сражений, — ответил Баюн. — Он принадлежит мне, надеюсь, это понятно? Поэтому я отказываюсь уточнять, что именно это такое.

— Да без разницы, главное, чтобы это в деле помогло. План у тебя есть?

— В общих чертах. Я уже узнал, где в последний раз видели это Чудище, поэтому осталось найти Богатыря, чтобы…

— Ладислав ведь запретил, — напомнила Яга.

— Он запретил тебе помогать, — усмехнулся Баюн. — Про меня он ничего не говорил. Ну и я не стану сразу говорить Богатырю, с кем именно мне требуется помощь. Не стоит сомневаться в моём выборе правильных методов охоты на Чудищ. Я это не в первый раз проворачиваю.

— Да ну? Сколько это раз ты ещё на Чудищ охотился?

— Немыслимое количество.

— В своих фантазиях?

— Они были крайне реалистичны, поэтому можно считать, что происходили на самом деле.

— Тебе видней, охотник, — Яга села в кресло, наморщив лоб. — Зелий с собой дать?

— И как я их понесу? — возразил Баюн. — У меня карманов на шкуре нет, а вновь надеть на меня штаны я не позволю.

Яга, задумчиво потерев бородавку на носу, встала из кресла и заглянула в один из сундуков.

— Во, нашла. Небольшая, по земле тащиться не будет.

— Котомка? — с интересом спросил Баюн. — Ха! Котомка для кота! Понимаешь? Котомка!

— Как дитё малое, — вздохнула Яга. — Зелий каких дать?

— Разных. Много не клади, всё равно все не понадобятся. Основных, так сказать.

Яга, немного подумав, взяла из сундука несколько маленьких бутыльков и сложила их в котомку.

— Где какое знаешь?

— Не первый день в избушке, — важно ответил Баюн, убирая свою замотанную вещицу в котомку. — По цвету или запаху различу. Как её надеть-то?

Яга надела на Кота котомку, затянув ремешки потуже:

— Перекрестить на дорожку?

— Очень смешно, бабушка! Такие шутки, знаешь ли, всё искреннее желание помочь отбивают. Могу и передумать.

— А я могу тоже что-нибудь отбить, — Яга угрожающе улыбнулась и взяла Кота на руки. — Ты уж поосторожнее там.

— Не переживай! — довольно мурлыкнул Баюн. — Я это Чудище в два счёта одолею, вот увидишь!

***

— Дело, я смотрю, серьёзное, — Богатырь плюхнулся на траву рядом с дремлющим Котом. — В котомке еда, угадал?

— Полезные в нашем ремесле вещи, — пробормотал Баюн, открыв глаза. — Что я, обжора какая-то, что ли? Где тебя носило, а? И почему от тебя пахнет собакой? Как смел ты явиться сюда с таким запахом?

— С щенками играл. Могу уйти, если тебе совсем отвратно.

— Переживу как-нибудь, хоть и буду страдать, не подавая вида. Пошли.

— Пошли, — Богатырь потянулся и встал с земли. — Куда идём-то хоть?

— На Чудище, — важно ответил Баюн, почесав за ухом и отряхнувшись. — Живьём не брать.

— Ого! Это чем же оно тебе так насолило?

— Не мне одному — многие честные люди пострадали от его возмутительных деяний. Но ты не переживай, я сделаю всё сам. Ты мне больше нужен в качестве проводника, чем бойца.

— Тогда вопросов задавать не стану, — кивнул Богатырь. — Где нам его искать?

— В последний раз его видели рядом с мельницей, — ответил Баюн. — Знаешь, где она?

— Знаю.

— Тогда в путь. И, если ты не против, я предпочёл бы путешествовать у тебя на руках — мне нужно беречь силы для битвы.

— Ну уж нет, — покачал головой Богатырь. — Ты толстый, а я…

— Что? — ахнул Баюн. — Как ты меня назвал?!

— Толстым. В тебе пуда полтора, не меньше.

— Не будь ты моим коллегой на сегодня, я бы уже тебя съел.

— Оно и понятно, такие толстяки долго без еды не могут.

Баюн схватился за сердце и упал на землю, изображая страдание. Богатырь, пожав плечами, пошёл дальше.

— Сволота, — проворчал Баюн, вставая с земли. — Хотя бы помедленнее иди, а?

— У меня ещё дел на сегодня много, — отозвался Богатырь. — Так что или догоняй, или иди один на своё Чудище.

Баюн вздохнул и, ворча под нос, побежал за Богатырём.

***

— Вот и мельница, — объявил Богатырь, остановившись. — Ты живой там?

— Относительно, — прохрипел Баюн, завалившись на траву. — Ой, тяжко-то как! Чудища не видать?

— Не видать.

— Жаль, было бы проще. Эх, надо было с собой живой воды пару капель взять, в глазах темно.

— Оклемаешься, — с уверенностью в голосе сказал Богатырь. — Ладно, лежи, я пока следы поищу.

— Не старайся, — махнул лапой Баюн. — Чудище-то летающее, следов на земле не оставляет.

— Летающее? Тьфу! Ты что же, по указанию Яги на это Чудище пошёл?

— Бабушка мне не приказывает, если что. Это было моё личное желание. Очень уж мне тревожно за наших добрых жителей — вдруг Чудище им навредит? Такого я допустить никак не могу, сам понимаешь.

— Не понимаю, — Богатырь помахал рукой. — Я пошёл, дальше ты сам. Ладислав запретил Яге помогать.

— Но мне-то не запрещал, — сказал Баюн. — Верно?

— А ты действуешь… Слышишь?

Баюн навострил уши: из леса за мельницей доносилось «бзз».

— Нашёлся, голубчик! — обрадовался он, скидывая с себя котомку.

— Я останусь, но вмешиваться не стану, — сказал Богатырь. — Не хочу с Ладиславом отношения портить. Как ловить собираешься? Что это?

Баюн вынул из котомки свою вещь и развернул тряпицу. Богатырь удивлённо присвистнул:

— Волшебная палочка?! Мать честная! Откуда?

— Сам сделал. У бабушки много чего интересного в книгах найти можно. Сейчас вернусь.

Взяв палочку в зубы, Баюн побежал на звук. Чудище-комар летало вокруг дерева, свесив длинный язык вниз и говорило «бзз».

— Попался! — радостно заорал Баюн, махнув палочкой. — Получай!

Чудище-комар остановилось и уставилось на Кота:

— Бзз.

Баюн ещё раз взмахнул палочкой, но ничего не произошло.

— Стоило спросить у Феи, как она работает, — пробормотал он, махая палочкой. — Надо будет её разыскать, вряд ли она ещё злится.

Чудище-комар, тем временем, развернулось и полетело вглубь леса.

— Вот так и надейся на современные технологии, — проворчал Баюн. — Везёт мне, что я сообразительный.

Догнав Чудище-комара, Баюн подпрыгнул и схватил его за длинный язык.

— Попался! Теперь я тебя… Тьфу! Надо не забыть придумать дополнительный план на случай невозможности реализации основного. Э, ты чего задёргался?

Повернувшись, Кот замер: перед ним стояло огромное трёхлапое Чудище, которое требовательно тянуло лапы к Чудищу-комару.

— Ваша собачка? — севшим голосом спросил Баюн. — А я тут прогуливался, гляжу — гуляет без привязи.

Чудище рыкнуло — Баюн вздрогнул, выпустил язык Чудища-комара из лапы и бросился бежать.

***

Богатырь подпрыгнул на месте, увидев орущего во всё горло Баюна и бегущее за ним огромное Чудище. Чудище-комар, издавая боевое «бзз», летело следом.

— Этот маленький уродец завёл друга, — выпалил Баюн, спрятавшись за Богатырём. — И он выглядит крайне недоброжелательно.

Чудище остановилось в нескольких шагах от Богатыря и медленно подходило ближе.

— Разбирайся сам, это твоё дело, — сказал Богатырь и обратился к Чудищу. — Хочу заметить, что я тут, как нейтральное лицо и отношения к происходящему…

Чудище, подойдя вплотную, резко пнуло Богатыря в грудь — тот отлетел на добрую сотню шагов, снеся собой несколько деревьев.

— Ау! — поморщился Баюн. — Даже мне больно стало, нехило ты его приложил. Как один злодей другому: выражаю своё искреннее восхищение вашим умением избавляться от представителей добра. Э-э-э!

Чудище схватило Кота за хвост и подняло на уровень глаз:

— Ням.

— Ни в коем случае! — заорал Баюн. — Шерсть очень густая — может забить ваши дыхательные пути. О, смотрите, кто пришёл!

Богатырь, шатаясь, вышел из леса на поляну, жалобно кося глазами в разные стороны и отплёвываясь кусочками древесной коры. Чудище хмыкнуло, бросило Кота на землю и двинулось на Богатыря.

— Вот же неудача! — Баюн бросился к котомке и вытряс из неё бутыльки с зельями. — Так, что тут у нас? Так, белое, оно у нас… Ладно, не подходит. О, золотое! Оно ведь как раз… Или нет? Всё из головы вылетело! Кажется, у нас проблемы.

Чудище, держа Богатыря за ногу, било им о деревья. Баюн испуганно поморщился:

— Надеюсь, он не будет держать на меня зла, это ведь не я его так. Оу! Выглядело больно. Думай, котик, думай.

Взгляд Баюна упал на брошенную у котомки волшебную палочку: схватив её, он крепко зажмурился.

— Как же она там делала? — бормотал он, стараясь не слушать крики Богатыря. — Взмахнула и всё. И не говорила ничего. Или говорила? Хочу, чтобы Чудище стало лягушкой! Сработало? Не сработало. Так, думай ещё. Как же она делала-то? А может просто подумать надо?

Баюн направил палочку на Чудище и нахмурился. «Лягушка!» — подумал он.

С кончика палочки сорвалась яркая синяя молния — в тот же момент Чудище махнуло Богатырём, и молния угодила ему прямо в лоб, превратив в лягушку.

— Ква! — возмущённо квакнул Богатырь.

Чудище усмехнулось и занесло лапу, намереваясь на него наступить.

— Даже не думай! — пригрозил Баюн, направив палочку на Чудище-комара. — Я его в кисель превращу, не моргнув и глазом. Ладно, моргнул, но это к делу не относится.

Чудище испуганно убрало лапу от Богатыря-лягушки.

— Ква!

— Я не буду превращать его тоже в лягушку, это слишком просто, — отозвался Баюн. — У меня в лапе такая сила, я столько всего могу сотворить!

— Ква!

— Но не задавил же! Не мешай думать. Может его и правда в кисель превратить?

Чудище схватило подлетевшее к нему Чудище-комара и спрятало за спину.

— Так, так! Кажется, у нас тут герой? Смотри, Богатырь, какой он смелый! Ладно, какой кисель предпочитаете — малиновый или смородиновый?

— Ква!

— А, момент.

Баюн направил палочку на Богатыря-лягушку и вернул ему человеческий облик.

— Не благодари.

— И не собирался! — фыркнул Богатырь. — Посмотри на мелкого.

— А чего с ним? — удивился Баюн. — Эй, здоровяк, отойди-ка. Ха!

Чудище-комар, опустив язык в цветок, зависло на месте, издавая довольное «бзз».

— Я не слышал, чтобы от него кто-то пострадал, — сказал Богатырь. — Он безобидный. Да, он напугал пару человек до обморока своим видом, но не более того.

— Ты это к чему?

— Не трогай их, пусть уходят в лес. О втором Чудище я ничего не слышал, ни под одно описание не подходит. Значит никому не вредило, не за что его в кисель превращать.

— А ты? — удивился Баюн. — Он тобой с десяток деревьев срубил.

— Он не нападал, а защищал, — возразил Богатырь. — Наказывать за это неправильно.

— Но бабушка…

— Она сказала, как именно ты должен избавиться?

— Неа.

— Значит без разницы, как ты это сделаешь. У тебя вон палочка — наколдуй, чтобы к людям выйти не могли.

Чудище согласно закивало головой, радостно улыбаясь.

— Тем более он согласен, — сказал Богатырь. — Ну?

Баюн подумал и взмахнул палочкой. Чудище взяло Чудище-комара в лапу и пошло в лес.

— И как мне теперь узнать, как выглядит кисель из Чудищ?

— Найдёшь плохое, — Богатырь посмотрел на разбросанные зель. — О, можно взять? Кости жутко болят.

— Бери, — кивнул Баюн. — Хотел ими воспользоваться позже, но не пришлось.

Богатырь выпил одно из зелий, вздрогнул и бодро заулыбался:

— Другое дело! Про лягушку никому не слова.

— А что я за это получу?

— Лучше думай о том, чего ты не получишь, — подмигнул Богатырь.

— Что за день! — воскликнул Баюн. — Я тут добрые дела для всех делаю, а мне угрожают и свои, и чужие! Никакой справедливости!

Предыдущая часть истории - В избушке Бабы-Яги: Обычный день в необычной избушке

— Здравствуй, Яга, — с грустью в голосе поздоровался княжеский Дружинник Ладислав Безсонов. — Как ты тут, в лесной глуши?

— Лучше не бывает, Ладиславушка, — ответила Баба-Яга. — А ты чего такой смурной? Совсем лица на тебе нет. Случилось что?

Дружинник тяжело вздохнул:

— Случится, Яга, случится. Что же ты наделала, глупая! Дались вот тебе эти дети?

Брови Яги удивлённо поползли вверх:

— Дети? Ты чего мелешь, служивый? Опять по лбу от яблочного дерева получил?

— Не ломай комедию! — отмахнулся Дружинник. — Всё равно поздно уже. Скоро за тобой придут.

— Кто? — ахнула Яга.

— Богатыри, кто же ещё. Штук двадцать прислали, все заговорённые, с особыми мечами и щитами. По «Молоту ведьм» обучались. Эх, если бы я только мог тебе помочь!

— Да в чём помочь-то, Ладиславушка? Объясни, что происходит?

— Ты это прекрати! — Дружинник стукнул кулаком по столу. — Чего дурочкой прикидываешься? Столько детей похитила! Да ты в своём уме была, а? Всё, спета твоя песенка! Ты что же думала — по десять детей в день похищать и никто не заметит? Никто не узнает и должным образом не отреагирует?

— Не похищала я никаких детей, — пробормотала Яга. — Уж четыреста лет прошло с последнего, зуб даю! А по десять за раз так вообще никогда не похищала.

— Врёшь, Яга, по глазам вижу, что врёшь! Ты, хоть и злодейка, но того, что тебя ждёт, не заслужила. Так и знал, что этим всё закончится.

— Ой, мамочки! Баюнчик, котенька! Ты где там есть, чучело дурное? Тьфу, валенок! Когда нужен, так и не найти. Что делать-то, Ладиславушка?

— Признаться и получить заслуженное наказание, — ответил Дружинник. — Если только… Даже не знаю.

— Что?

— Если предположить, что ты и правда никого не похищала… Хотя нет, я тебе уже ничем не помогу, времени мало.

— Да никого я не похищала! Как хочешь проверяй, я правду говорю.

Княжеский Дружинник задумчиво смотрел на Ягу.

— Допустим, — кивнул он, вынимая из-за пазухи стопку бумаг. — Попробую что-нибудь раскопать, вдруг успею до того, как тебе… Неважно. Так, когда тут сразу десять пропало? Утром семнадцатого числа прошлого месяца. Где была в то утро, помнишь?

— Здесь, — ответила Яга.

— Кто подтвердит?

— Да вот эти, мелкие.

— Их показания вряд ли будут учтены, — вздохнул Дружинник. — Они же за монетку что угодно скажут. Был кто у тебя?

— Была, — кивнула Яга. — Женщина своего сына приводила. После обеда, кажется.

— А утром?

— Утром никого. И Баюн тогда тоже отсутствовал.

— То есть нет никого и ничего, кто мог бы подтвердить, что ты действительно была дома? — уточнил Дружинник. — Да уж, Яга, плохи твои дела. Я тебе помочь не смогу. Приводи дела в порядок и готовься.

— Да чтоб этим похитителям пусто было! — воскликнула Яга. — Вот уж не думала, что я за чужие грехи ответ нести буду. И тем более, что лишусь за них головы. Тьфу!

— Я бы и рад помочь, — Дружинник смахнул выступившую слезинку. — Но чем я их задержу? Нечем твои слова подтвердить.

Яга на секунду задумалась и хлопнула в ладоши:

— Есть! Ты, должно быть, уже слышал про новое Чудище в наших краях? Большой такой комар с четырьмя глазами. Я его в тот самый день утром и сделала. Случайно, разумеется.

— В самом деле? — Дружинник вытащил из стопки чистый лист бумаги и положил его перед собой. — Перо есть?

— В самом, — кивнула Яга, подав Дружиннику чернильницу с пером. — Его, скорей всего, впервые в этот самый день и заметили, будет несложно доказать, что я в то утро его приготовлением занималась. Точнее, зельем, но получился он.

— Значит, семнадцатого числа прошлого месяца ты создала Чудище, верно? В виде комара с четырьмя глазами. Особые приметы были?

— Да он весь сплошная особая примета! У него ещё длинный язык и он говорит бзз.

— Жужжит? — уточнил Дружинник.

— Нет, говорит, — ответила Яга. — Сама не знаю, как так вышло. Это поможет?

— Скорей всего, я смогу найти тех, кто видел его в то утро. Потом люди подтвердят, что раньше такого не видали. Пока всё проверят, у меня будет пара дней, чтобы найти тех, кто на самом деле похитил детей. Напиши вот здесь своё имя — тем самым ты подтверждаешь, что в то утро ты делала это Чудище.

Яга взяла в руку перо и написала своё имя. Ладислав подул на лист, сложил его и убрал за пазуху.

— Чего сидишь-то, Ладиславушка? — нервничала Яга. — Иди, встреть Богатырей, объясни, пока не поздно.

— Что объяснить? — зевнул Дружинник.

— Что я не виновата и детей не похищала.

— Так я знаю, что ты никого не похищала.

— Откуда?!

— Так ведь никто и не пропадал.

Яга недоумённо смотрела на улыбающегося Дружинника.

— Ой, Ладислав! — протянула Яга, хлопнув себя по лбу. — Ой, ирод ты окаянный!

— Это комплимент? — подмигнул Дружинник.

— Из меня чуть душа через уши не сбежала! Ты что, ничего попроще придумать не мог?

— А зачем? Главное сработало, о другом и не думал.

— А мог бы и подумать! — обиженно сказала Яга. — Тьфу! Обвёл вокруг пальца, как девицу краснощёкую!

— Ты, Яга, тоже могла подумать, — Дружинник встал из-за стола и потянулся, — прежде чем такое Чудище создать. Чем думала-то?

— Случайно вышло, сказала же. Что теперь? Все его злодеяния на меня повесишь?

— Стоило бы. Но пока никто особо не пострадал, даю тебе два дня времени, чтобы это Чудище изловить. Не сделаешь — пеняй на себя, сама понимаешь.

— Понимаю, — вздохнула Яга. — Придумаю что-нибудь. Ох, до сих пор трясёт! Не мог просто спросить, не моих ли это рук дело?

— Будто ты бы призналась! — усмехнулся Дружинник. — У тебя свои методы в работе, у меня свои. Неплохо работают, скажи?

— А я ему и говорю: ты плавники свои видел, чучело? — хохоча, рассказывала Русалка, подперев рукой голову. — Чёрт, одним словом, пусть и морской. Отказала, само собой, рано мне ещё замуж. Ты там уснул, что ли?

Княжеский Дружинник Ладислав Безсонов, умываясь из реки, молча помотал головой.

— Опять всю ночь не спал, да?

Дружинник молча кивнул.

— Казну охранял? — допытывалась Русалка.

— Охранял, — ответил Дружинник, зачёрпывая руками воду.

— А Дракон не прилетел, да?

— Не прилетел.

— Вот же сволочь! — возмутилась Русалка. — Но ты не переживай, дядя Ладислав, ты его обязательно поймаешь! Карасей хочешь? Или окуней могу, там приличные плавают.

— Не сегодня, Алёнка, — поморщился Дружинник. — Некогда мне ими заниматься. Всю ночь в казне, весь день в делах — устал, как Баюн после двухметровки. Сейчас с последним делом разберусь и спать. Утопленников новых не было?

Русалка покраснела и смущённо отвела глаза:

— Нет, не было.

— Ну, на нет и суда нет. Марфа Митрофановна где живёт, напомни?

— Которая с козой всегда ходит? — уточнила Русалка и ткнула пальцем. — Да вон её изба, видишь? Третья отсюда, покосившаяся.

— Благодарю, — Дружинник ещё раз окатил лицо холодной водой и потянулся. — Ну, бывай, Алёнка. Не шали.

Махнув Русалке рукой, Дружинник направился к покосившейся избушке.

***

— Марфа Митрофановна! — кричал Дружинник, стуча кулаком в дверь. — Спишь, что ли?

Подёргав ручку двери и убедившись, что она заперта, Ладислав подошёл к окну и постучал по нему.

— Марфа Митрофановна!

В избе заскрипели половицы. Дружинник выдохнул и пошёл обратно на крыльцо.

— Ладислав, ты? — раздался голос из-за двери.

— Я.

— А чего в окно колотишь, а не как все? — дверь открыла сухонькая Старушка лет восьмидесяти. — Для кого дверь-то поставили?

— Виноват, — вздохнул Дружинник. — Мне передали, что у вас ко мне очень срочное и крайне важное дело. Что случилось?

— А я от тебе сейчас всё покажу. Иди за мной.

Старушка вышла из избы, ведя за собой на верёвочке козу и медленно пошла по тропинке. Обойдя избу, она остановилась возле яблони и ткнула в неё пальцем:

— От она, окаянная. Растёт тута, как ни в чём не бывало.

— Её раньше тут не было? — заинтересовался Дружинник, внимательно осматривая яблоню.

— Тю! Я ж тебе русским языком говорю — всегда тута росла! — раздражённо забормотала Старушка. — Чем слушают, поди пойми.

— А в чём тогда дело? Если урожая нет, то это не ко мне, я по другой части.

— Да что ты с этим урожаем пристал? Ты чем слушаешь, а? Я же говорю — она по ночам куда-то уходит, а под утро возвращается. И так три ночи уже.

Дружинник молча посмотрел на нетронутую землю у корней дерева.

— Чего думаешь? — спросила Старушка.

Что он об этом думал, Дружинник сказать вслух не мог, поэтому он сделал серьёзное лицо:

— Будем разбираться, Марфа Митрофановна. Могу я у вас до ночи вздремнуть? Хоть в сенцах, а то всю ночь в карауле, было бы…

— А от прям тута и ложись, — кивнула Старушка, показав на землю. — Нынче тепло, чай, не простудишься. А уж земля-матушка всяко мягче любой перины будет.

— И на том спасибо, — вздохнул Дружинник. — А может у вас перекусить… Понятно, не может.

Старушка, ворча под нос, уже шла обратно, тянув за собой упирающуюся козу. Дружинник ещё раз вздохнул, сел на землю, опёршись спиной на избу и тут же уснул.

***

Проснулся он с первыми лучами солнца и, с трудом разлепив глаза, удивлённо ахнул: яблоня, будто устраиваясь поудобнее, закапывалась корнями в землю. Пока Дружинник приходил в себя ото сна, яблоня разгладила корнем траву вокруг себя, встряхнулась и замерла.

— И верно, — пробормотал Дружинник, вставая с земли. — Как ни в чём не бывало.

Внимательно осмотрев яблоню и землю под ней, Ладислав нахмурился. Не было ни единого свидетельства того, что яблоня покидала своё место.

Обойдя избушку, Дружинник постучал в дверь:

— Марфа Митрофановна!

Ответа не последовало и Дружинник, вздохнув, пошёл к окошку.

— Ну чего ты, чего? — недовольно проворчала Старушка, открывая дверь. — Чего ты по окну-то стучишь? От сюда смотри — от так надо.

Старушка демонстративно постучала по двери.

— Понял?

— Так точно, — кивнул Дружинник. — Марфа Митрофановна, вы давно здесь живёте?

— Годов уж под шестьдесят, — ответила Старушка.

— И эта яблоня всегда здесь была?

— А ты чем слушаешь-то? Я ж её сама посадила, говорю же.

— А уходить она давно начала? — уточнил Дружинник.

— Тю, бестолковый! — Старушка цокнула языком. — Я ж тебе говорю, неделю уже ходит! И всё по ночам.

— Понял. Марфа Митрофановна, я сегодня вечером вернусь, ещё покараулю. Сегодня…

— А ты ночью тута был, что ли? На улице? Ой, дурень! Чего ж ты в избу-то не попросился? Ночи-то ужо холодные, застудишь спину-то! Ой-ой, понаберут кого попало!

Старушка махнула рукой и вышла из избушки, ведя за собой козу. Дружинник, провожая их взглядом, хитро улыбнулся.

Вечером того же дня Дружинник вернулся к избушке и первым делом привязал к ветке яблони маленький колокольчик. Довольный собой, он поужинал принесённой с собой варёной картофелиной и луковицей, устроился на земле и уснул.

***

Дружинник проснулся ночью от звона колокольчика — яблоня резво выбиралась из земли.

— Попалась, голубушка! — воскликнул Дружинник. — И куда же это ты собралась, а?

Яблоня, продолжая выбираться из земли, сняла с себя веткой колокольчик, бросила его в Дружинника и, резво перебирая корнями, бросилась наутёк.

— Подумать только! — удивлённо пробормотал Дружинник. — Нет, от меня не уйдёшь. Стоять! Вернись, где росла!

Яблоня перемахнула через забор — Дружинник был готов поклясться, что он видел фигу, скрученную из веток — и побежала к реке. Тяжело вздохнув, Дружинник бросился в погоню.

Добежав до воды, яблоня шлёпнулась в воду и захлопала по ней корнями, быстро переплыв на другую сторону. Дружинник, не скидывая с себя одежды, нырнул в воду и поплыл следом.

— Дядя Ладислав? — рядом с ним вынырнула заспанная Русалка. — Это чего сейчас было?

— Яблоня, — ответил Дружинник.

— Яблоня? Ты пьяненький, что ли?

— Потом расскажу.

Переплыв реку и выбравшись на берег, Дружинник замер, прислушиваясь. Слева от него хрустнула ветка.

— Стоять! — заорал Дружинник. — От меня не…

Откуда-то из-за деревьев вылетело яблоко, крепко стукнув Дружинника и повалив его на землю.

— Дядя Ладислав? — из воды выглянула обеспокоенная Русалка. — Ты как?

— Есть пробитие, — проворчал Дружинник, выплёвывая выбитый зуб. — Нет, ты так просто от меня не отделаешься.

Сунув руку за пазуху и вытащив оттуда маленький бутылёк, Дружинник зубами вынул из него пробку и выпил половину содержимого.

— Для сугреву, да?

— На службе не употребляю. У Яги выпросил, в темноте видеть помогает. Иди спать, Алёнка, ночь на дворе.

Русалка молча кивнула и скрылась под водой. Дружинник встал с земли, поморщился и пошёл через лес.

***

Через полчаса он заметил яблоню, которая будто что-то искала, заглядывая за каждое дерево. Стараясь не шуметь, Дружинник подобрался поближе, и встал около дерева с непринуждённым видом.

— Потеряла что-нибудь? — спросил он. — Может… Так, не смей бросаться яблоками или я тебя поймаю и в коптильню отнесу, там с тобой разговаривать не будут! Хватит бегать, давай поговорим.

Яблоня уронила яблоко на землю.

— То-то же! — усмехнулся Дружинник. — Так, я буду спрашивать, а ты отвечать. Если да — стукни по дереву один раз, если нет — два раза. Поняла?

Яблоня стукнула по дереву.

— Чудно. Чего это ты бегаешь по ночам, а?

Яблоня развела ветки в стороны.

— Ой, — смущённо сказал Дружинник. — Крепко мне яблоком прилетело. Тебе ведь стыдно за это, да?

Яблоня вновь стукнула по дереву веткой.

— Сочту за извинение. Ты не яблоня, а кто-то заколдованный, верно? Один стук, я так и думал. Тогда понятно: ты здесь Бабу-Ягу ищешь, чтобы она тебя расколдовала?

Яблоня постучала два раза.

— Неожиданно! — удивился Дружинник. — А кого?

Яблоня изобразила ветками уши. Дружинник почесал затылок:

— Собаку? Кота? Так, кота. Какого кота? Большой, чёрный? Так, Баюн, получается. Он как-то причастен к тому, кто тебя заколдовал? Нет? А зачем же ты тогда его ищешь? Чудно́! Так, погоди, действие зелья кончается. Один момент.

Дружинник вынул из-за пазухи бутылёк с зельем, и яблоня радостно запрыгала, показывая ветками на бутылёк.

— Не понимаю, — протянул Дружинник. — Тебе это зелье надо? Нет? А чего?

Яблоня вновь изобразила уши и показала на бутылёк.

— У того кота был такой?

Яблоня стукнула по дереву.

— Тогда не Баюн это был, — пожал плечами Дружинник, выпивая зелье. — Баюн зелья не пьёт, живую воду разве что. Погоди-ка! Этот кот пил из такого бутылька рядом с тобой и пролил воду на тебя?

Яблоня, радостно шурша листьями, стукнула по дереву.

— Ага! Капель было недостаточно, чтобы тебя расколдовать, но достаточно, чтобы ты ожила, как яблоня. Необычное дело, скажу я тебе! На твою удачу — у меня в избе есть целый бутылёк с живой водой. Иди за мной.

***

Добравшись до своей избы, Дружинник зашёл внутрь, взял бутылёк с живой водой и вернулся на улицу к ожидающей его яблоне.

— Ну, куда лить? — спросил он. — Чего ты ветками махаешь? Не лить?

Яблоня указала ветками направление и пошла в ту сторону.

— Надо вернуться на твоё место! — догадался Дружинник. — Ладно, идём.

Когда они пришли к избе Старушки, яблоня вернулась к своему месту и закопалась корнями в землю.

— Сейчас? Приступим.

Яблоня вытянула две ветки и медленно сдвинула их, сократив изначальное расстояние вполовину.

— Половину, — кивнул Дружинник. — Понял. Если не хватит, вылью и остальное.

Вытащив пробку из бутылька, Дружинник аккуратно полил живой водой корни дерева. Яблоня вздрогнула, зашуршала листьями и обернулась молодым парнем лет двадцати.

— Вот это да! — присвистнул Дружинник.

— Воду! — Парень требовательно вытянул руку. — Марье тоже надо!

— Марье? Что ещё за Марья?

Парень выхватил бутылёк из рук Дружинника и побежал к избушке. Обежав её, он с силой ударил в дверь плечом, выбив её, и вывел на улицу козу.

— Это кто тама? — запричитала Старушка. — Караул! Грабють! Люди!

Парень, не обращая внимания на крики, открыл козе пасть и вылил в неё оставшуюся живую воду. Коза дёрнулась и обратилась молодой девицей.

— Так, так, так! — нахмурился Ладислав. — Марфа Митрофановна, извольте-ка выйти к нам. Разговор есть.

***

— Вот этот тоже вкусный будет, — сообщила Русалка, выбрасывая на берег крупного окуня. — Ещё, дядя Ладислав?

— Хватит, Алёнка, — ответил Дружинник, держа над костром нанизанного на палку окуня. — Мне бы этих съесть.

— Ладно! А теперь расскажешь про своё дело о яблоне?

— А ты расскажешь про утопленника?

Русалка надула губы и вздохнула:

— А чего он, а? Ты табличку «С русалками не разговаривать» для кого поставил? Нет же, залез в воду по пояс, улыбается так гадко, — Русалка откашлялась и заговорила ехидным голосом. — Здравствуй, красавица! Одна тут плаваешь? Компания нужна?

— Согласилась на компанию, надо полагать? — улыбнулся Дружинник.

— Такова моя природа, ничего не попишешь. Ругаться будешь?

— Не в этот раз, сам дурак. Но в следующий раз сразу о таком рассказывай, поняла?

— Хорошо, — закивала Русалка. — А теперь расскажешь про яблоню?

Дружинник снял с огня рыбу, пощупал её и отломил плавник.

— Это странное, даже несколько абсурдное дело будет примером того, как важно обращать внимание на всякие, на первый взгляд, глупости, — заговорил он, жуя плавник. — Всё началось шестьдесят лет назад. В одной далёкой деревне жили двое влюблённых — Иван и Марья. Всё шло к свадьбе, молодые были счастливы. В той же деревне жила ещё одна девица, положившая глаз на Ивана — Марфа.

— Наша Марфа? — удивилась Русалка. — С козой?

— Она самая. Марфа страшно завидовала счастью Марьи, всеми силами пытаясь обратить на себя внимание Ивана, но тот, как и положено влюблённым, никого кроме Марьи не замечал. Тогда Марфа решила избавиться от Марьи. Уж не знаю, где и как, но она раздобыла зелье, подмешала его в компот и напоила им Марью, отчего та превратилась в козу.

— Ух ты! Ту самую?

— Ту самую, — подтвердил Дружинник. — Но план Марфы не удался — Иван, вместо того чтобы броситься в утешающие объятия, каждый день искал Марью по лесам и болотам. Марфа терпеливо ждала, надеясь, что через год он прекратит поиски и, наконец, обратит на неё внимание. Но ни через год, ни через два, Иван поисков не прекратил.

— Как мило! — растроганно протянула Русалка.

— В итоге Марфа разозлилась, раздобыла ещё одно зелье и опоила им Ивана, отчего он стал яблоней. Это, я так понимаю, ирония — чтобы не бегал, а на месте стоял. После этого Марфа собрала все свои вещи и уехала жить в другую деревню — к нам — прихватив с собой козу и яблоню, которую она посадила за своей избушкой.

Дружинник отломил кусок рыбы, подул на него и отправил в рот.

— Теперь мы переходим к двум важным событиям в этой истории, — продолжил он, проглотив рыбу. — Возраст взял своё и Марфа стала забывать какие-то детали своей жизни. Например, она напрочь забыла, что это за коза, которую она всюду водит с собой и что это за яблоня, которая растёт за её домом.

— А второе событие? — спросила Русалка.

— Баюн растолстел. Бегать ему стало тяжело, поэтому он начал пить живую воду, как средство от усталости. И так вышло, что однажды он отхлебнул из бутылька, развалившись под той самой яблоней, пролив немного на землю. Этого не хватило, чтобы яблоня вновь стала Иваном, но хватило, чтобы яблоня смогла двигаться. Иван не знал, что Марфа всё забыла, поэтому он уходил по ночам, в надежде найти Баюна в лесу, в который тот убежал, напившись живой воды. Но Марфа заметила отсутствие яблони по ночам, удивилась и позвала меня, чтобы я эту чертовщину прекратил. Если бы не старость, так бы и быть Ивану и Марье яблоней и козой.

— Да ты герой, дядя Ладислав! — восхищённо воскликнула Русалка. — Самый настоящий! Спас людей от такой ужасной участи!

Дружинник покраснел и смущённо отмахнулся:

— Да какое там! Я просто делал свою работу. Только вот одно мне покоя не даёт — неужели никто и никогда не обращал внимания, что коза Марфы Митрофановны так долго живёт?

— В наших краях редко чему-то удивляются, забыл, дядя Ладислав?

— И то правда, — согласился Дружинник. — Да, чудные у нас места. Но интересные!

— Так, ещё раз, — Богатырь складывал бутыльки с зельями в походную сумку. — Красное — против огня, синее — против… Против чего?

— Не против, а для! — закатила глаза Баба-Яга. — Для быстрого заживления сломанных конечностей.

— Ага, запомнил. А жёлтое?

— Для скорости. Чтобы быстро убежать, если всё пойдёт не так.

— Зелёное ему ещё дай, бабушка, — раздалось из-за печи.

— Зелёное? — переспросил Богатырь, посмотрев на Ягу. — А оно для чего?

— Для ума, — ответила Яга. — Но его сейчас в наличии нет, быстро разбирают. Хватит и тех, что уже дала. Точно запомнил, какое для чего?

— Красное — для огня, синее — против… Погоди, не подсказывай, сейчас вспомню. Против, против…

— Против конечностей, — хихикнул Баюн.

— Точно! — закивал Богатырь. — Против конечностей.

— Ты просто олицетворение пословицы! — со вздохом покачала головой Яга. — Давай-ка запишу, на всякий случай.

Записав, какое зелье для чего, Яга протянула листок Богатырю. Богатырь внимательно на него посмотрел, кивнул и убрал листок за пазуху.

— Не знаю, как тебя и благодарить, Яга, — сказал он, низко поклонившись. — Если бы не ты… Эй! Ты чего сделал, а?

— Я? — удивился Баюн, замерев у бочки с водой. — Я ничего не сделал, водицы вот испить собирался.

— Ты дорогу перешёл, — объяснил Богатырь. — Как мне теперь на Чудищ идти, а? Ты ж от меня всю удачу отпугнул!

— Ты её раньше отсутствием мозгов отпугнул. Где ты в избушке дорогу увидел?

— Яга! Твой кот что, не знает, что о чёрных котах говорят?

— Будто он слушает, что кто про него говорит, — усмехнулась Яга. — Но ты, касатик, не переживай и смело иди на своих Чудищ.

— Но он ведь дорогу перешёл! — возразил Богатырь. — Если чёрный кот перешёл дорогу — это к беде!

— Это, милок, не совсем так. Люди, когда что-то плохое случается, сразу ищут этому объяснение. Вот, скажем, Машка корову доила, а когда вставала, ведро перевернула. Умный человек скажет, что нужно быть внимательнее и не думать о Федьке, но Машка говорит, что это случилось потому, что ей утром чёрный кот дорогу перебежал. А может Машка из-за чрезмерной веры в эту глупую примету сильно переживала, будто что-то должно произойти, вот оно и произошло.

— Я бы этому чёрному коту уши отбелил, — проворчал Баюн, налакавшись воды из бочки, — если бы это правда его вина была. Ведро молока, подумать только!

— А почему же тогда так говорят? — не унимался Богатырь. — Не с пустого места же эта примета появилась.

— Не с пустого, — согласилась Яга. — Лет пятьдесят назад это было — Баюн дорогу перешёл, а потом чуть война с соседним Королевством не случилась.

— Баюн?

— Он самый. Вот после того случая люди и стали считать, что, если чёрный кот перешёл дорогу, то это к беде.

— Расскажи, бабушка, — заинтересовался Богатырь. — Чудища подождут.

— А там особо рассказывать нечего, — пожала плечами Яга. — Этот валенок куда-то спешил, ну и пробежал через дорогу, напугав своим толстым видом всадника на лошади. Тот поводья-то дёрнул — лошадь на дыбы и его на землю сбросила. Мимо булочник проходил, увидел это дело и засмеялся. Всадник обиделся и по зубам булочника прошёлся.

— Странно, — задумчиво пробормотал Баюн. — Что-то я этого не помню.

— Неудивительно. В общем булочник обиделся на того всадника, а отыграться на других решил, да ещё и тайно — какой-то корень накрошил и в тесто его добавил, а с того теста булок испёк. Одну из таких булок съел кузнец, который должен был подковать коня для Принца, но у него прихватило желудок, а потому свою работу он не сделал. Принц, вероятно, был туповат и очень торопился — не проверил, сделана ли работа, молча забрал коня и поскакал на нём по своим делам через лес. А в том лесу какие-то одноглазые великаны водились — учуяли они Принца и за ним. А конь все копыта себе сбил и быстро скакать не смог. В общем те великаны Принцем поужинали, а конём позавтракали. Или наоборот.

— Ну и дела! — протянул Богатырь. — А как подробности-то узнали?

— Это Дружинника нашего заслуга, Ладиславушки, — ответила Яга. — Всех разыскал, всё выяснил, потом и мне рассказал.

— А война-то чего чуть не случилась?

— Так Король-то обиделся, что его сыну должную защиту не обеспечили. С такой армией к нам пришёл! Не было бы Богатырей, столько бы людей ни за что погибло. Вот с тех пор люди и верят, что, если чёрный кот перешёл дорогу, то это к беде.

— Но в тот раз это ведь и правда к беде привело, — усмехнулся Богатырь. — Как уж тут не поверить!

— Ну в тот раз да, — вздохнула Яга. — Но в остальные разы чёрные коты не были ни в чём виноваты. Так что иди на своих Чудищ и ни о чём не переживай, удача от тебя не отвернётся. Во всяком случае, не из-за чёрного кота, это я тебе точно говорю.

Богатырь вынырнул из воды, тяжело дыша, и поплыл к берегу.

— Как водичка? — Леший, широко улыбаясь, сидел на земле, жуя травинку.

— Холодная, — буркнул Богатырь, выйдя из воды.

— Оно и видно. Водяного тут нет, зря время теряешь. Дашь пряник, скажу, где прячется.

— Да ну тебя с твоими пряниками, лохматый! Встань, на рубахе сидишь.

— Жалко пряника? — удивился Леший, вытащив из-под себя рубаху. — Обмельчали люди, ничего не скажешь.

Богатырь надел на себя рубаху, покопался в своей котомке и нашёл в ней пряник, протянув его Лешему.

— Порадовал старика! — обрадовался Леший, кусая пряник. — А Водяной сидит в…

— Не нужен мне Водяной, — отмахнулся Богатырь.

— Как не нужон? А кого ж ты тогда в озере искал?

— Добро, чтоб его. Я думал, что оно от меня прячется, а его совсем не осталось.

Леший, жуя пряник, вопросительно уставился на Богатыря:

— Ты младший в семье, ага?

— Сам дурак, — огрызнулся Богатырь.

— А я и не скрываю, — заулыбался Леший. — И тебе советую.

Богатырь открыл было рот, но поморщился, махнул рукой и принялся собирать свои вещи.

— Ты про пословицу! — догадался Леший, хлопнув себя по лбу. — Ну конечно! Да ты, братец, верно, дурак — имеется ведь в виду…

— Знаю я, — ответил Богатырь. — Это я так, на всякий случай решил проверить, чтобы с уверенностью можно было говорить, что добра в этом мире нет..

— Тю, да ты точно…

— Назовёшь дураком ещё раз, не посмотрю на то, что ты старый. Поколочу, ей-богу поколочу!

— Тогда ты умный в обратную сторону, — засмеялся Леший. — Что, совсем добра нет?

— Совсем, — кивнул Богатырь. — Люди злые, поступки у них злые, всё вокруг злое. Добро не в почёте, потому что оно невыгодное.

— А ты меня пряником угостил — разве не доброе дело?

— Я тебе его дал, чтобы ты замолчал и не лез ко мне со своими глупостями.

— Хорошо. А Чудище ты на той неделе прогнал от деревни — злой поступок?

— По отношению к Чудищу — да. Оно ведь не от смеха ради в деревню спустилось — голодное было, корову утащить хотело.

— Ага, — Леший задумчиво погладил свою бороду. — Ну, если так посмотреть, то похоже, конечно. Но знаешь, если бы Чудище спустилось и сказало людям, что голодно — разве его бы не накормили?

— Как знать, — пожал плечами Богатырь. — Если бы и накормили, то не из добрых побуждений, а из-за страха. А скорей всего просто поколотили бы, чтобы забыл дорогу в деревню.

— Но ты ведь понимаешь, что люди бы так поступили не потому, что добра в них не осталось, а потому, что Чудище много зла этим людям причинило? Если бы оно сразу к ним с добром, то и они бы к нему по-доброму отнеслись.

— Твои слова только лишний раз доказывают, что я прав, — усмехнулся Богатырь. — Было бы добро, всё было бы иначе, но его нет.

— Эх ты, обратно умный! — вздохнул Леший. — Добра в мире полно, просто оно, в отличии от зла, скромное. Пошли, покажу.

— Некогда мне с тобой ходить. Меня Баюн, говорят, искал, дело какое-то есть.

— Подождёт лишние полчаса, не облезет. Пошли.

Леший, кряхтя, поднялся с земли, подмигнул и бодро зашагал по тропинке. Богатырь вздохнул и нехотя отправился следом.

— Ты вот про скромность сказал. Как это понимать?

— Очень просто. Возьмём ситуацию: Ванька отнял у голодного Стёпки кусок хлеба. Что будет?

— Стёпка крик поднимет, — подумав, ответил Богатырь. — Внимание привлечёт, а потом неравнодушные люди намнут Ваньке бока.

— Совершенно верно, — закивал Леший. — А вот вторая ситуация: Ванька дал голодному Стёпке кусок хлеба. Что тогда будет?

Богатырь остановился, задумавшись.

— Ничего? — неуверенно спросил он.

— И опять верно. Это ведь так странно, чтобы кто-то пытался привлечь этим внимание, правда? Пошли, тут недалеко.

Выйдя, наконец, к деревне, Леший, улыбаясь, повёл рукой:

— Смотри, сколько тут добра! Видишь?

— Не вижу, — ответил Богатырь, прищурившись.

— Тогда я готов поставить тебе диагноз, — серьёзным голосом заявил Леший. — Ты разочарован. Уж не знаю, чем, и кто этому поспособствовал. И не рассказывай, не хочу этим заразиться. Повторюсь лишь, что добра полно. Его нужно уметь видеть, а иногда неплохо ещё и делать. Внимательнее смотри. Что видишь?

— Деревню с людьми, что ещё. Вижу вон мальчонку лет пяти, идёт, озирается. Вон там, у лодки. Задумал, поди, что-то.

— А раз озирается, значит, что-то недоброе?

— В большинстве случаев, — кивнул Богатырь. — Если вообще не всегда. Когда человеку тревожиться не о чем, он не…

Мальчишка, остановившись у лодки и посмотрев по сторонам, вынул из-за пазухи свёрток, положил его на землю и развернул. Из травы выбежало несколько щенков, которые тут же бросились уплетать содержимое свёртка.

— Переживал, поди, чтобы мать с отцом не увидели, куда он часть своей еды уносит, — усмехнулся Леший. — Что скажешь? Не добро?

— Мелочь, — отмахнулся Богатырь, — по сравнению…

— Со злом? А ты не сравнивай. Главное, что добро есть.

— А как не сравнивать? Любое зло, которое сегодня произойдёт, затмит собой всё добро. Особенно такое мелкое.

— Когда солнце тучами закрывает, ты с ним сразу навек прощаешься? — спросил Леший, хитро щурясь. — Какими бы эти тучи не были, солнце никуда не исчезает, понимаешь? Оно всё там же, просто его не видно. И пусть это будут самые чёрные тучи, солнце всё равно будет сиять, как и прежде, а тучи в итоге исчезнут, будто их и не было. Да, через время они появятся вновь - но, как бы то ни было, в итоге мы всегда будем видеть солнце.

— И с добром так? — задумчиво спросил Богатырь.

— В точности так. Сейчас оно от тебя скрыто твоими тучами разочарования, но это пройдёт. Главное не падай окончательно духом и скоро вновь научишься его видеть. Добро?

Однажды утром, в одной из деревень Тридевятого Царства, случилось из ряда вон выходящее происшествие: Змей Горыныч похитил Богатыря.

В то утро Богатырь, по имени Прохор, полол сорняки на огороде за домом, под чутким руководством своей жены Дарьи. Лето в том году выдалось жаркое, а потому спокойное: Чудищам и всякой нечисти от жары было не до пакостей, а потому и Богатыри сидели по домам без дела.

А как известно всем жёнам на Руси — мужику бездельничать категорически противопоказано, очень уж они этого не любят. Сядут, бывает, на лавку и сидят, нахмуривши лоб — скучают. А коли тоска по делу накатит, будто волна — на печь залезают и лежат там целый день.

А вот если дашь мужику какое-нибудь дело, да желательно посложнее — он ему, словно дитё леденцу, радуется. Но вида, конечно, не подаёт.

Вот и Прохор, изнывая от счастья, четвёртый час выдёргивал с грядок сорняки и тяжко вздыхал. Дарья понимала: солнце скоро зайдёт, а муж-то ещё столько всего сделать хочет, вот и грустит, что на завтра отложить придётся.

Вдруг из-за облаков показался Змей Горыныч — рухнул вниз, аки сокол на добычу, схватил Прохора лапой и был таков.

Бедная Дарья от ужаса аж застыла! Давай было рыдать, но тут же одумалась: негоже богатырской жене такие слабости проявлять. Взяв себя в руки и хорошенько подумав, Дарья побежала к другим Богатырям за помощью.

Первым на её пути была изба Мирослава — молодого Богатыря двадцати лет от роду.

— Беда, Мирославушка! — закричала Дарья, изо всех сил колотя кулачками по двери. — Беда! Выручай, родненький!

Дверь открылась, и Дарья только ахнула: стоит Мирослав, бледный, будто покойник и обе руки перемотаны.

— Что за беда случилась, Дарья? — слабым голосом спросил Мирослав. — Враг у ворот?

— Хуже! — ответила Дарья. — Прохора, мужа моего, Змей Горыныч унёс! А с тобой-то что приключилось?

— С крыши упал. Перестелить вот решили, а я на второй день вниз свалился.

— Беда с вами! Отдыхай, Мирославушка, выздоравливай. А я к Ивану побегу.

Изба Ивана, Богатыря средних лет, стояла через две избы от Мирослава. Прибежала Дарья и ахнула: лежит Иван под плетнём и стонет.

— Ваня! — всплеснула руками Дарья, наклонившись. — Да как же ты умудрился-то?

— Голова от жары закружилась, — прошептал Иван. — Я за плетень схватился и упал, а он сверху. Хорошо хоть, что не тяжёлый. А ты чего такая?

— Змей Горыныч, собака, Прохора похитил!

— Да ну?!

— Ох, Ванечка, если бы сама не видела, тоже бы не поверила. Совсем трёхглавый от жары обезумел. Давай-ка я тебя в дом провожу.

— Не нужно, Дарья, я пока тут полежу, в себя приду. Ты лучше к Светозару беги за помощью.

Изба Светозара, пожилого Богатыря, стояла на другой стороне улицы. Прибежала Дарья и вновь ахнула: сидит Светозар на солнцепёке и горячий чай из самовара пьёт!

— Чегось такая красная, Дашка? — усмехнулся Светозар, прихлёбывая чай.

— Беда, Светозарушка! — воскликнула Дарья. — Змей Горыныч, гад трёхмордый, мужа моего, Прохора, похитил!

— И что?

— Как что?! Да он же съест его, несчастного, или того хуже! Помоги, родненький, не оставь в беде!

Светозар же, прожевав баранку, улыбнулся:

— Муж-то твой кто, не забыла?

— Богатырь, — ответила Дарья и покраснела. — Ой!

— Вот-вот, — кивнул Светозар, подливая кипятку в чашку. — Он там, поди, уже косичку из шей Горыныча плетёт, а ты тут бегаешь, будто неразумная.

— Ох и мудрый же ты мужик, Светозарушка! Низкий тебе поклон, успокоил глупую.

— Полно! Ступай домой да жди: к утру, думаю, Прохор управится и к тебе вернётся.

Вернулась Дарья в свою избу, села у окошка и ждать стала. Но ни утром, ни к обеду, Прохор не вернулся.

Бросилась Дарья к Богатырям, но Ивана и Светозара дома не оказалось, а от Мирослава проку никакого.

Дарья вновь было задумала зареветь, но вновь одумалась: Прохор рассказывал, что, если ему помощь нужна, он всегда в лес к Бабе-Яге ходит. Она, хоть и злодейка, в помощи никогда не отказывает. В лес идти было страшно, но делать нечего — мужа выручать нужно.

К огромной радости Дарьи, долго ходить ей не пришлось: избушка на курьих ножках стояла на самом краю леса. Не зря говорят — кому действительно нужно найти, тот скоро найдёт, а кто дурью мается и за всю жизнь не отыщет.

— Избушка, — робким голосом позвала Дарья, — а повернись, пожалуйста.

Избушка не шелохнулась, зато в окне показался здоровый чёрный Кот с чепчиком на голове.

— Чего тревожишь недвижимость? — возмущённо спросил Баюн. — Самой лень обойти? Совсем обнаглели уже!

— А ну брысь, сволота! — проворчала Яга, спихнув Кота из окна на землю. — И чепчик сыми, кому сказала! А ты, красавица, обойди сама — избушка у меня задремала, пусть отдыхает.

Дарья прошла мимо изображающего мучительные страдания Кота, обошла избушку и зашла внутрь.

— Сразу к делу, — сказала Яга, запихивая кого-то в печь. — Некогда мне пустословить. Ну?

— Это что? — Дарья испуганно посмотрела на разбросанные по полу доспехи. — Это там Рыцарь у вас в печи?

— Да какое там! Так, съестной продукт. Рыцаресодержащий. Запах чувствуешь? Рыцари так пахнуть себе не позволяют. Выкладывай уже, что у тебя?

— Змей Горыныч у меня мужа, Прохора, похитил! Мы с ним на…

— Погоди, не тараторь. Как Горыныч? Ты уверена?

— Своими глазами видела. У других ведь трёх голов не бывает?

— Неужто к старым делам вернулся? — пробормотала Яга. — Совсем на него не похоже, он в последнее время царствует в одной дальней деревеньке. Точно Горыныч был?

— Точно, — заверила Дарья.

— Ну тогда сходи к другим Богатырям, пусть помогут, что уж теперь его защищать. Сам виноват — нашёл, кого похитить!

— Нет их, бабушка, с самого утра нет! Один есть, но он с крыши упал, поэтому…

— Тихо! — прервала Яга, закрыв заслонкой печь. — Делать-то что намерена?

— Что потребуется! — смело ответила Дарья. — Но для начала его надо найти. Где там та деревня, в которой Горыныч царствует?

— Туда идти далеко. А если он не там, а ты столько времени зря потеряешь? Муженёк-то твой, поди, столько не продержится. Клубок тебе нужен.

Яга открыла большой сундук, поискала и тяжело вздохнула.

— Баюн! — позвала она. — Клубок где? Опять игрался?

— Я? — в окне показалась удивлённая морда Баюна. — Игрался? Да как смеешь ты оскорблять меня такими заявлениями? Я не посмотрю, что ты…

— Клубок где, сволота? Аллергию на молочные продукты устроить?

— За печкой, моя дорогая бабушка. Я говорил, как ты сегодня чудесно выглядишь?

Яга ещё раз вздохнула, взяла в руки метлу и, с её помощью, выкатила клубок из-за печи.

— Держи, — она протянула клубок Дарье. — Прохора ищи, не Горыныча. Если съел уже, так хоть зря ходить не будешь. Ну-ка! Убери слёзы, неча мне тут! Клубок брось сначала.

Дарья послушно бросила клубок, назвав имя мужа — клубок подпрыгнул и покатился к двери.

— Живой!

— Живой, — подтвердила Яга, протянув Дарье маленький бутылёк. — Вот, возьми. Это зелье для богатырской силы — как Горыныча увидишь, сразу выпей. Ни огонь тебя не возьмёт, ни когти, ни зубы. Действует долго, справишься.

— Спасибо тебе, бабушка! — Дарья раскинула руки, попытавшись обнять Ягу. — Век твоей доброты не забуду! Спасибо!

Избушка оглушительно чихнула, выкинув всё своё содержимое через окна и дверь на улицу.

— Ох-ох-ох! — прокряхтела Яга, кое-как подняв голову. — Да откуда ж ты взялась на мою голову… Э-э-э! А ты куда это собрался, касатик? Стоять!

Рыцарь, стыдливо прикрывая наготу руками, бросился бежать — Яга тут же подскочила и бросилась следом за ним:

— Стоять, сволота-а-а-а! Баюн, лови ужин!

А Дарья, которая, мягко говоря, очень удивилась произошедшему, убрала с волос яичную скорлупу и муку, нашла взглядом нервно катающийся туда-сюда клубок и пошла за ним следом.

Через сутки пути клубок вывел Дарью к большому озеру, на берегу которого с удочкой сидел Прохор. Горыныча нигде не было видно, и Дарья радостно бросилась через кусты к мужу.

— Уже вернулся? — спросил Прохор, не поворачивая головы. — Быстрый ты, ничего не скажешь. Надеюсь, в этот раз ты не одну принёс? Как дурак туда-сюда бегаешь.

— Чего?! — удивилась Дарья. — Ты с кем разговариваешь-то?

Прохор выронил удочку из рук и повернулся, тут же побледнев:

— Дарья? Даша?! Ты-то тут откуда?

— Тебя спасать пришла.

— Меня? Слушай, это очень здорово, что ты хочешь помочь, но Горыныч — это зло в чистом виде! Рыбачить меня заставил, говорит, любит богатырятину, фаршированную рыбой! Я жду момента, когда он расслабится, чтобы его одолеть — уходи отсюда скорей, пока он не вернулся и не причинил тебе вреда!

— А вот и я! — из-за деревьев показался Змей Горыныч, улыбаясь всеми тремя пастями. — О, это ж Дашка! А ты говорил, что она рыбалку не любит, а она пришла. Дашка, третьей будешь? Прохор, а ты чего головой-то машешь? Случилось чего?

Дарья, тяжело вздохнув, внимательно оглядела берег озера, посчитав количество пустых бутылок.

— А-а-а! — радостно захохотал Горыныч. — Тьфу, я и не понял сразу — Дашка-то нас раскусила получается? Эх, Прошка, а такой план был хороший!

Дарья, нахмурившись, посмотрела на мужа. Прохор развёл руками:

— Раскусила. Ну чего ты хмуришься, Дарья? Ну да, ну ушёл отдохнуть. Так ну я бы вернулся. Завтра.

— Послезавтра, — хихикнул Горыныч.

— Ну послезавтра, — пожал плечами Прохор. — Ну да, ну надо было сказать, ну не сказал. Ну чего ты? Чего кулачки сжала? Ударить, что ли хочешь? Силёнок-то хватит, а? Я Богатырь, не забыла?

— Да пусть, пусть стукнет! Можешь и меня стукнуть заодно, если легче станет. А, Дашка?

Дарья, не сводя взгляда с Прохора, медленно вытащила из-за пазухи бутылёк с зельем, медленно вытащила пробку и медленно выпила содержимое, недобро выдохнув.

— Это чего? — округлил глаза Прохор. — Дарья, ты что, ты к Яге ходила, что ли? Ты чего делаешь? Ай! Дарья, не надо!

— Мамочки! — испуганно заорал Горыныч, когда Дарья схватила его за хвост и, размахнувшись, стукнула его о землю. — Ай! Дашка, это не я! Ай! Это всё он придумал, Дашка, честное слово!

Говорят, в тот день даже в дальних деревнях Тридевятого Царства было слышно, как звучат последствия обмана.

— Три часа под водой, — растерянно пробормотал Священник, обращаясь к Палачу. — Ты понимаешь, что это значит?

— Что это новый рекорд! — радостно закричала Ведьма. — Юху! Эй, бородатый! Ты проспорил мне пять золотых.

Палач, ворча под нос, выложил монеты на стол с инструментами.

— Куплю себе новое платье и шляпку. Что там у нас дальше?

Священник вопросительно посмотрел на палача.

— Вам решать, — развёл руками Палач.

— Сжечь, — решил Священник. — Огонь очищает, так сказано…

— Всю прошлую ночь горела, зря только дрова перевёл.

Священник задумчиво потёр руки.

— Вы что-нибудь обязательно придумаете! — ободряющим голосом воскликнула Ведьма. — Вот увидите! Не вешайте нос!

— Точно! — обрадовался Палач. — Повесить!

— Ну вот, что я говорила? Умница, бородатый! На виселицу на площади пойдём или здесь?

Палач посмотрел на Священника. Тот махнул рукой:

— Здесь.

— Юху! — обрадовалась Ведьма. — Не хочу, чтобы меня видели с такой ужасной причёской.

Палач, усмехнувшись, развязал Ведьме руки и легко вытащил её из бочки с водой.

— Ух, какой сильный! Ставить будешь?

— Десять золотых, — буркнул Палач, подготавливая верёвку. — С первого раза управлюсь. Или шею сломаешь или задохнёшься. В воде-то у тебя, поди, жабры вырастают.

— Принимаю! — кивнула Ведьма. — А что насчёт вас, отче? Десять золотых или поднимете?

— «Имейте нрав несребролюбивый», — процитировал Священник.

— Точно, забыла! Тогда давайте на яблоки вместо золотых? Или вы в себе сомневаетесь?

— На яблоки? Это можно, ставлю десяток.

— Юху! — Ведьма подпрыгнула от восторга. — Эй, бородатый, ты там скоро?

— Уже почти, — отозвался Палач.

— Чудно! А вы чего это, отче, так странно на меня смотрите? Что-то сказать хотите?

— Спросить хочу, — ответил Священник. — Не желаешь ли покаяться?

— Не сегодня, отче, но благодарю за предложение, вы очень любезны, — проворковала Ведьма. — Как дела в церкви?

— Хорошо. Собрали достаточно золота, сможем перестелить крышу и поменять окна к зиме.

— Отличные новости! Вы справляетесь лучше, чем ваш предшественник.

— Готово! — крикнул Палач. — Поднимайся сюда.

— Прошу простить, — Ведьма любезно поклонилась Священнику. — Петля ждёт.

Забравшись на виселицу, Ведьма встала под перекладиной, пока Палач затягивал на её шее петлю.

— Последнее слово? — спросил Священник.

— Да, — Ведьма всхлипнула и расплакалась. — Я очень извиняюсь за все свои поступки. Мне очень жаль. Если бы я только могла, я бы обязательно всё исправила. Простите меня, если это возможно.

Священник удивлённо развёл руками:

— Дитя моё, это так неожиданно! Возможно, мы могли бы пересмотреть твоё…

— Ха! Купился!

— Негодница! — покраснел Священник.

— Я такая! — игриво подмигнула Ведьма. — Запускай, бородатый!

Палач дёрнул рычаг — Ведьма рухнула в открывшийся проём и задёргалась, хрипя и кашляя. Через минуту она затихла и обмякла.

— Что ж, дело сделано, — сказал Священник, перекрестившись. — Видит…

— Погодите, — прервал его Палач. — Нужно удостовериться.

Спустившись с виселицы, он взял со стола с инструментами перо, подошёл к Ведьме и провёл им по её ступне.

— Прекрати! — захохотала Ведьма, извиваясь в петле. — Ну всё, всё, раскусил! А он опять купился! Толкни-ка.

Палач толкнул Ведьму, и она закачалась из стороны в сторону, весело распевая непристойную песню.

— Да что же это такое, а? — вздохнул Священник. — И как нам привести приговор в исполнение? Может голову отрубить?

— Топор ломается, — Палач продемонстрировал кучу сломанных топоров в углу. — Пробовал уже.

— Вы должны мне десять золотых и десять яблок, — напомнила Ведьма, продолжая раскачиваться.

— Святой водой поливал?

— Хохочет.

— И что же нам делать? — развёл руками Священник.

— А можно я пока домой схожу? — спросила Ведьма. — А как что-нибудь придумаете, пришлёте весточку. Место жительства менять не собираюсь, честное слово!

— В темнице подождёшь.

— Из темницы сбегу, там сыро. Превращусь в мышь и сбегу.

— Тогда мы… — Священник задумался и посмотрел на Палача, но тот лишь пожал плечами. — Тогда мы пока приговариваем тебя к домашнему аресту!

— Юху!

— Хотя бы сделай вид, что огорчена. У нас тут работать не получается, как-никак.

— Извините, — Ведьма сделала грустное лицо. — Пожалуйста, не запирайте меня в моём доме!

— Другое дело, — удовлетворённо кивнул Священник. — Ладно, снимай её, пусть пока идёт. Но мы обязательно что-нибудь придумаем, так и знай.

— Конечно придумаете, вы ведь такие умнички! Не падайте духом!

— Точно! — обрадовался Палач. — Сбросить со скалы!

— Отставить! — усмехнулась Ведьма. — Я уже домой идти настроилась, так что признаюсь сразу: я летать и без метлы умею, зря только время потратим.

Палач разочарованно вздохнул.

— Ну, бородатый, ты чего? Не грусти! Вот увидишь, ты обязательно придумаешь, как меня казнить. Ну, улыбнись! Вот молодец! И не забудь принести мне мои десять золотых или я тебя в жабу превращу. Шучу! А может и нет. Увидимся, мальчики!

— Добрый вечер! — Княжеский Дружинник Ладислав Безсонов выглянул из-за кустов, широко улыбаясь. — Нарушаем?

— Говорящие кусты! — вздрогнул Баюн, оглядываясь. — О, служивый! Ну и напугал же ты меня!

— А что же это ты так испугался? Неужто совесть твоя нечиста? Откуда сметана?

— Отвечать нужно на все вопросы или можно один выбрать?

— На последний, — усмехнулся Дружинник, пробираясь через кусты.— Украл?

— Я? — удивился Баюн. — Украл? Да за кого ты меня держишь? Я её нашёл.

— Вместе с корзинкой?

— Именно так. А нашёл я её вон под теми деревьями. Несу вот к молочнику, чтобы вернуть, он её забыл, наверное.

— А чего тогда в сторону избушки своей идёшь? Молочник-то в другой стороне живёт.

— В самом деле? Вот это неожиданность! Но откуда бы мне знать, где он живёт, верно? Ладно, служивый, бывай. Пойду в правильную сторону.

Баюн подхватил корзинку за ручку зубами и быстро зашагал прочь.

— А молочник-то, выходит, вор, — сказал ему вслед Дружинник. — Корзинку вот у Яги украл. Надо бы его в темницу бросить на пару месяцев.

— Чего? — удивился Баюн, поставив корзинку на землю. — С чего ты взял?

— Как с чего? Яга мне в этой корзинке пирожки приносит уже сколько лет. Я эту корзинку только вижу, сразу аппетит просыпается. С другой не перепутаю.

— Ох уж эти рефлексы! Ладно, ты меня не видел, а я не скажу бабушке, что ты её плохими словами называл.

— Она тебе всё равно не поверит, — улыбнулся Дружинник. — Яга меня умным считает, а умный не станет при тебе плохие слова о ней говорить. Умный даже думать о ней плохо побоится. У меня к тебе другое предложение: я заплачу молочнику за эту банку сметаны и ещё одну куплю, если поможешь мне с моим делом.

— Что за дело? — Баюн вытащил банку из корзинки и снял с неё крышку, запустив лапу в сметану.

Дружинник подошёл к Коту и сел рядом.

— У Степана корова пропала.

— Раньше у тебя, служивый, были дела куда интереснее - одно только дело о яблочном дереве чего стоит. А теперь что?

— Оно не такое простое, как тебе кажется, — усмехнулся Дружинник. — Доедай и я тебе всё покажу.

— Момент.

Баюн съел всю сметану и довольно потянулся:

— Я готов. Не забудь, ты мне ещё после дела два банки купить обещал.

— Одну, — напомнил Дружинник, вставая с земли. — Иди за мной.

Пробравшись через кусты, они прошли через вспаханное поле к избе Степана.

— Следы коровы видишь? — спросил Дружинник.

— Само собой, — ответил Баюн. — Мне по ним идти? В этом моя помощь нужна?

— Почти. Иди.

Баюн зевнул и пошёл по следу. Через две минуты следы резко кончились, будто корова отрастила крылья и улетела.

— И это твоё интересное дело? — зевнул Баюн. — Стареешь, служивый. Такие дела я называю делами на одну рыбу. Дракон корову унёс, дело закрыто. Пошли за сметаной.

— Логичное предположение, — кивнул Дружинник. — Только вот никакого Дракона никто не видел. Я уже всех, кого мог, опросил. Да и слышно бы его было — Степан на две минуты в дом зашёл, а когда вышел, коровы уже не было. Бесшумные Драконы бывают?

— Мне не встречались. Она ещё могла сквозь землю провалиться. Копать, как я вижу, никто не пробовал.

— А умные идеи будут? Банка сметаны на кону.

—Я думаю изо всех сил, — Баюн опустил голову к земле и прищурился. — Корову, кстати, следует найти и у Степана изъять. Морит голодом такое прекрасное животное.

— С чего такой вывод? — заинтересовался Дружинник.

— Отпечатки копыт глубже в земле должны быть. А судя по этим следам, в этой корове пудов пять, не больше. Ты таких видел когда-нибудь?

— Не доводилось. Марья, жена Степана, говорит, что это не удивительно, что на их корову позарились — молока в день почти два ведра надаивает.

— С такой худой коровы? — захохотал Баюн. — Так не бывает.

— Пойдём-ка к хлеву сходим, — предложил Дружинник. — Посмотрим там на следы.

У хлева Баюн внимательно осмотрелся и почесал лапой за ухом:

— А вот тут следы соответствуют, — объявил он. — Это что же получается: корова, имея при себе обычный коровий вес, пошла на поле за домом. Пройдя мимо дома, корова потеряла большую часть своего веса и, вероятно, продолжала терять вес, пока шла по полю, пока не исчезла окончательно. Необычно! Тут какое-то загадочное место, не иначе. Нужно бабушку звать, пусть посмотрит.

Княжеский Дружинник, нахмурившись, чесал затылок.

— Судя по твоему выражению лица, ты не согласен с моими верными выводами, — заметил Баюн. — Объяснись.

— Загадочные места из ниоткуда не возникают, — ответил Дружинник. — Степан с Марьей тут двадцать лет живут, и до этого дня ни с ними, ни с животными, ничего подобного не происходило.

— Обычно не возникают, верно. Но иногда бывают исключения. Напакостить мог кто-нибудь, опять же.

— Глупая пакость получается.

— Глупая, — согласился Баюн. — А раз Кощей отсутствует, значит эта теория отбрасывается. Возможно, появился какой-то новый колдователь с глупым чувством юмора.

— Я бы о таком сразу узнал, — возразил Дружинник. — Я свой хлеб не зря ем. Да и Яга бы о таком знала, а, следовательно, и ты тоже. Нет, тут что-то другое, как-то это странно для колдовства... Погоди-ка!

— Что? — Баюн навострил уши. — Что такое? Говори, не томи!

— Я настолько привык, что тут редко без колдовства обходится, что сразу о нём думаю. А если дело совсем не в нём и никакой мистики тут нет?

— Я заинтригован и уже почти лопаюсь от любопытства.

— Если отбросить мысли о возникновении загадочного места, мы имеем следующее, — Дружинник заложил руки за спину и медленно пошёл к избе. — Степан заявил, что корова пропала, когда он зашёл в дом, а когда…

— А Марья? — перебил Баюн. — Она тоже ничего не слышала?

— Марья? Марья в этот момент была в гостях у своей сестры, она… Да нет, не может быть!

Дружинник сорвался с места и побежал к избе. Баюн бросился за ним.

— Марья! — Дружинник заколотил в дверь.

— Пожар? — испуганно спросила Марья, открыв дверь.

— Степан пьёт, да?

— Чего?!

— Степан пьёт? — повторил Дружинник. — Правду говори, для дела нужно.

— По праздникам, — ответила Марья. — И то немного совсем. А что?

Дружинник расстроенно всплеснул руками:

— Да особо ничего, так, мысль глупая в голову пришла.

— Может и не глупая, — пропыхтел Баюн. — Не зря же она и мне в голову пришла. В карты играет?

Марья нахмурилась.

— В сарай! — одновременно воскликнули Баюн с Ладиславом, бросившись бежать.

***

— Ха! — радостно заорал Баюн, найдя за досками верёвку. — Моя теория уже почти правильная.

— Наша теория, — поправил Дружинник. — И ещё не почти — мало ли в сараях верёвок валяется. Но из тебя бы неплохой сыщик получился. По следам додумался?

— По ним самым. Тут больше ничего нет, наверху смотри.

— Что происходит? — спросила Марья, заглянув в сарай. — Бросились бежать, как полоумные, не объяснили ничего. Что вы ищете?

— Копыта, — ответил Баюн. — Как бы странно это ни звучало.

— Выкинула я их, они в хозяйстве ни к чему. Чего их Степан притащил вообще, подбирает всякую гадость, как дитё малое.

— Ох, чую, мы близко! — пробормотал Дружинник, потирая руки. — С кем Степан обычно играет?

— С Ванькой, — Марья задумалась. — Который мельник. С Петром ещё, который около кузнеца живёт.

— К Петру? — спросил Баюн.

— К Петру. Марья, ты с нами.

***

— Слушай, Марья, как дело было, — заговорил Княжеский Дружинник, подходя к дому Петра. — Степан, муж твой, корову вашу проиграл в карты.

— Чего? — удивилась Марья. — Как он её проиграл, если я её следы своими глазами видела? Посреди поля кончаются — Дракон унёс, не иначе! Стёпа так и сказал.

— Сказал! — фыркнул Баюн. — Дай-ка угадаю: он ведь вообще заявлять о пропаже не хотел, так? Ты настояла.

Марья вновь нахмурилась.

— В яблочко! — обрадовался Дружинник. — Следы, Марья, которые ты видела — это следы Степана.

— Чёрт! — ахнула Марья. — А я за столько лет и не заметила.

— Я имею в виду, что оставил эти следы он, привязав каким-то образом коровьи копыта к своим ногам. Вот весил бы он как корова — никогда бы не догадался.

— Это, к слову, я заметил, — важно заявил Баюн.

— И твой вклад в разгадку этого дела неоценим, — сказал Дружинник, открывая калитку. — А моя благодарность будет выражена в двух банках сметаны.

— Вы хотите сказать, что Стёпа проиграл корову в карты и увёл её новому владельцу, — заговорила Марья, — после чего придумал историю о пропаже коровы, приладил к ногам копыта и оставил следы, придав исчезновению оттенок таинственности. Так?

— Так, — кивнул Баюн.

— У коров четыре ноги, а у Степана две. Не сходится.

— Так он два раза прошёл! — сообразил Дружинник. — Один раз за передние, второй раз за задние. А сейчас понадеемся на моё везение.

Дружинник открыл дверь хлева за домом Петра и самодовольно улыбнулся.

— Глашка! — ахнула Марья, увидев свою корову. — Глазам не верю!

— Дело раскрыто! — радостно воскликнул Баюн. — Подумать только, что такое скучное, на первый взгляд, дело, может оказаться настолько интересным!

— Не только бегающие яблони бывают интересными, — закивал Дружинник. — Такое дело нужно отметить двумя кружками чая.

— У бабушки есть.

— Тогда я сейчас к Петру зайду, всё объясню и пойдём. И по пути к молочнику завернём, я не забыл.

— Ещё бы ты забыл! — усмехнулся Баюн. — Слушай, а для Степана разве никакого наказания не предусмотрено? В темницу там или ещё что.

— Незачем, — улыбнулся Дружинник, показав на Марью. — Она ему такое наказание устроит, что мало не покажется. Так что пусть получает — нечего в темнице от справедливости прятаться.

— Два яблочных листа, пригоршня сушёных крыльев, — Баба-Яга, перечисляя ингредиенты, бросала их в огромный котёл посреди избушки, — язык змеи, четыре глаза с мёртвого дерева и две ложки комариных носиков. Или три? Эй, мелочь! Гляньте-ка в книгу — сколько там ложек написано?

Маленькие человечки столпились вокруг книги, почёсывая затылки и разводя руками.

— Три! — объявил один из них.

Яга бросила в котёл три ложки комариных носиков и хорошенько перемешала, облизав ложку.

— Теперь пусть кипит, — Яга бросила человечкам серебряную монетку. — Хоть польза от вас есть, не то… Это что ещё такое?!

Из котелка высунулся огромный комар с четырьмя глазами размахивая длинным змеиным языком.

— Бзз, — сказал он, попытавшись выбраться из котла. — Бзз.

— Ох ты ж чучело! — испуганно охнула Яга, накрыв котёл с чудищем крышкой. — Чуть не перекрестилась со страху. Бзыкает тут ещё! Ты жужжать крыльями должен, а не ртом, откуда он взялся-то у тебя вообще? Ух! Ишь сильный какой!

Яга подпрыгнула и уселась сверху на крышку котла.

— А с вами у нас будет серьёзный разговор, — пригрозила она человечкам. — Кто сказал, что три ложки надо?

Человечки разом показали пальцами на одного из них.

— Пауку скормлю, сволота такая, — Ягу слегка подбросило в воздух. — А ну не дёргайся там! Счас прокипятишься и всё, неча такую морду белому свету показывать! А-а-а!

Чудище задёргалось, перевернув котёл вместе с Ягой, и выбралось наружу. Отряхнувшись, оно прыгнуло в окно, разбив его, и улетело, издавая радостные звуки.

— Это на вашей совести, — пробормотала Яга, поднимаясь с пола. — Если кто спросит — знать ничего не знаете. Пусть думают, будто оно само по себе появилось. Все всё поняли?

Человечки закивали головами — кроме одного, который задумался, глядя в потолок. Стоящий рядом с ним человечек дал ему подзатыльник, и он тоже закивал головой.

— А чего тут случилось? — в разбитом окне показалась морда Баюна.

— Чихнула, — невозмутимо ответила Яга, собирая осколки. — Тебя где носило два дня?

— Налаживал отношения между Тридевятым Царством и соседним Королевством. А ты чем занималась?

— Вчера Богатырями — парочку на Чудищ отправила, парочку на болота, к Кикиморе.

— Слухи распускает? — заулыбался Баюн.

— Нет, она ещё после прошлого раза зареклась, — ответила Яга.

— А зачем тогда отправила к ней Богатырей, если она ничего не говорила?

— Да вспомнила прошлый раз и что-то так обидно опять стало. Так что ты там за отношения налаживал?

Баюн забрался на печку, потянулся и лёг.

— Узнал я, значит, что к нашему Царю едет иноземный Король.

— Зачем? — уточнила Яга.

— А я почём знаю? — удивился Баюн. — Да и важно ли это? Едет и едет.

— Конечно важно. Может он хочет просить руки царской дочери? А мы бы ему свинью подложили.

— Например?

— В прямом смысле — вместо Царевны. Кокошник на голову, сапожки красные.

— Это было бы смешно, — захихикал Баюн. — Ну, это не последний Король, который приезжает к нашему Царю, так что у нас ещё будет такая возможность.

— А вдруг за этого Царевну отдадут? — вздохнула Яга. — Такая шутка пропадёт.

— За этого точно не отдадут.

Яга довольно заулыбалась:

— Чего сделал?

— Я — почти ничего, — ответил Баюн. — Царь со своей свитой сами всё сделают. Я случайно услышал, что никто при дворе Царя знать ничего не знает о том Королевстве — ни традиций, ни обычаев. Поэтому я взял бумагу…

— Украл?

— Украл бумагу и перо, да. И написал, значит, от имени одного старого монаха, что известно об этом Королевстве. А потом спрятал эту бумагу в сундук со всякими царскими документами, где Царь её и нашёл. Они, конечно, все удивились, но готовиться ко встрече начали.

— Ну? — Яга топнула ногой. — Не томи. Что ты там написал?

— Что по обычаю того Королевства, дорогих гостей встречают, забрасывая свежим навозом, — Баюн расхохотался. — И как только гости выйдут из своей кареты, их ждёт такая встреча, какой они никогда не забудут. Что скажешь?

— Сходим посмотреть, — усмехнулась Яга. — Не часто такое увидишь. Хорошая шутка вышла.

— Ещё бы! Кстати, к тебе ещё сегодня какая-то женщина должна прийти после обеда, просила передать.

— Женщина? А зачем? Чего у неё случилось?

— У неё — ничего, — Баюн облизал лапу и провёл ею за ухом. — Вроде бы. Сына приведёт.

— А у него что случилось? — спросила Яга.

— О, тебе понравится. Она вчера его отправила ягоду собирать — а чтобы он не ленился, предложила две ягоды в ведро класть, а одну в рот.

— Переел?

— Погоди, это ещё не всё. Сегодня утром она его отправила жуков с картошки собирать.

— И? Чего замолчал? — Яга округлила глаза и расхохоталась. — Мать честная! Он у неё дурак, что ли?

— Ну само собой! — хихикнул Баюн. — В общем он позеленел, ему надо будет обычный цвет вернуть. И чуть не забыл — если рыбаки придут, то я эти дни в избушке сидел и никуда не выходил. Что ты так на меня смотришь? Я, вообще-то, шутку века придумывал, некогда мне домой бегать было. Что мне, с голоду помереть?

— Все плохие события, происходящие с людьми, можно разделить на пять стадий, — вслух размышлял Баюн, развалившись на печи. — Ты слушаешь?

— Не-а, — ответила Баба-Яга, осторожно перемешивая кипящее зелье. — Помолчи лучше десять минут, очень уж это опасная штука.

— Не слушаешь, но слышишь. Меня устраивает. Так вот эти самые стадии можно…

— Не отвлекай, кому сказала!

Баюн обиженно засопел и свернулся калачиком.

— Можно подумать оно мне надо, рассказывать тебе разные интересные вещи, — пробормотал он. — Я же о твоём развитии беспокоюсь, а ты.

— Лучше об ушах своих побеспокойся, — пригрозила Яга. — Если у меня зелье взорвётся, я тебе заячьи выращу.

Баюн поднял глаза вверх, пытаясь увидеть свои уши.

— На мне такие уши будут неплохо смотреться, как мне кажется, — задумчиво сказал он. — Особенно если чёрные, чтобы не портить мой устрашающий образ.

— В последний раз предупреждаю — молчи! — зашипела Яга. — Мне нужно мешать зелье ровно десять минут, делая ложкой круг раз в две секунды. Если собьюсь — мало всем не покажется. А тебе так дважды. Лучше девицей займись.

— Девицей? — Баюн навострил уши. — О, а я и не услышал. Ладно, так уж и быть, помогу тебе. За это попрошу всего ничего — банку сметаны и десяток карасей. Продолжай мешать, если согласна.

Яга нахмурилась и щёлкнула пальцами — полотенце, лежащее на столе, свернулось в жгут, подлетело к Коту и шлёпнуло его по голове.

— Попробовать стоило, — вздохнул Баюн, потирая лапой голову. — Чего там топчешься, заходи уже!

— Здравствуйте! — Девица, шмыгая носом, зашла в избушку. — А можно Горыныча на Принца натравить? Бабушка?

— Сегодня я бабушка, — важно заявил Баюн, спрыгнув с печи на стол. — Вернее, вместо неё.

Полотенце вновь шлёпнула Кота по голове. Баюн возмущённо засопел и слез со стола на пол.

— Рассказывай, что у тебя случилось, — сказал он Девице.

— Принц! — всхлипнула Девица. — Приехал и даже не посмотрел на меня! Я так долго готовилась, такое платье сшила! Я ведь не уродина какая-то, а он даже на секунду взгляд на мне не задержал!

— О! — обрадовался Баюн. — Вот о чём я говорил, бабушка! Сейчас она описывает свою стадию отрицания — она не могла поверить, что все её старания были напрасны.

— Стадию? — удивилась Девица. — Какую стадию?

— Это к твоему делу не относится. Так ты решила прийти и попросить нас попросить Горыныча сожрать того несчастного Принца?

— Верно.

— Слышишь, бабушка? — важно надулся Баюн. — Эта стадия гнева. Теперь она злится на Принца за его поступок. Но, если точнее, за отсутствие поступка.

— А как же мне не злиться? — фыркнула Девица. — Столько бессонных ночей, столько исколотых пальцев! Всё впустую! А я столько мечтала, что он увидит меня и сразу влюбится! Так что пусть Горыныч его съест. Или ему ещё шанс дать, когда выходить из замка будет? Вдруг посмотрит? Может рано ещё его есть-то.

— Стадия торга, бабушка, тут всё понятно. Торгуется…

Девица закрыла лицо руками и разревелась.

— Да что же я делаю-то, в самом деле! Тьфу, дура, на Принца замахнулась! Понятное дело, что ему такая, как я, совсем не нужна, вот и не взглянул даже! Верно маменька говорила, придётся за сына конюха идти.

— Хандра, — объяснил Баюн. — Теперь она считает, что всё потеряно и нет смысла пытаться добиться своей цели.

— Потому что так и есть, — вздохнула Девица, вытирая слёзы. — Нужно было ставить себе ту цель, которой я точно могу достигнуть, а я выше головы прыгнуть пытаюсь. Ведь если хорошо подумать, в сыне конюха ничего плохого нет — работящий, красивый, не пьёт совсем. Так что ну этого Принца. Пусть катится в своё Королевство, а я и так счастливой стану.

Девица развернулась и вышла из избушки. Баюн гордо задрал нос.

— Стадия принятия, — сказал он. — Всё, как я и говорил. Слышишь, бабушка? Если бы ты больше обращала внимание на то, о чём я говорю, ты бы знала о…

От взрыва Баюна отбросило за печку, а Ягу ударило о потолок, после чего она упала в бочку с водой.

— Внимательнее нужно быть, занимаясь такими серьёзными вещами! — укоризненно заявил Баюн, выбираясь из-за печки. — Где твоя ответственность, женщина?

— Кошмар какой! — прокряхтела Яга, вылезая из бочки. — Ох, бедные мои косточки!

— Только о себе и думаешь! Я, между прочим, коготь сломал. Вчера ещё.

— Как же так вышло-то, а? Я ведь так внимательно считала, пока…

— Вот! — радостно заорал Баюн. — Отрицание!

— Да надоел ты со своими стадиями! — рявкнула Яга. — Сколько можно? Это из-за тебя, валенок блохастый!

— Гнев. Ха!

— Бестолочь. Книгу мне сними с верхней полки, с золотым корешком. Посмотрю, может вернуть всё обратно можно.

— Сойдёт за торг, — Баюн залез на шкаф и взял книгу.

— Ещё слово и я за себя не отвечаю, — пригрозила Яга. — Убери книгу обратно, не хочу ничего делать сегодня, пока ты тут под руку со своими стадиями лезешь. Пойду лучше на озеро схожу, Водяного навещу.

— Хандра! Нет, ну согласись, бабушка, что я прав — все плохие события можно разделить на пять стадий.

Яга молча взяла в руки метлу и, хорошенько размахнувшись, стукнула ею Кота.

— Э-э-э! — закричал Баюн. — Ты чего делаешь? Ай! Перестань!

Он было нацелился в окно, но ставни тут же захлопнулись. Кот посмотрел на дверь, и она тут же закрылась на засов.

— Бабушка! — Баюн уклонился от очередного удара метлой. — Ты плохо слушала, сейчас стадия принятия должна быть! Ай! Принятия, бабушка!