Уникальные сведения о судьбе Варвары Мосиной, её детей и внуков

Несмотря на то, что персональный архив С. И. Мосина до сих пор не обнаружен, история его жизни изучена достаточно подробно. Но существует ряд белых пятен, которые, скорее всего, никогда не удастся прояснить…

Авторы - Римма Тимофеева (к. иск.) и Руслан Чумак (к.т.н.), начальник отдела фондов ВИМАИВиВС, член редколлегии журнала «КАЛАШНИКОВ»

Например, существует расхождение в дате рождения С. И. Мосина – в послужном списке указано 23 апреля 1849 года, в метрической выписке – 2 апреля 1849 года. Также до недавнего времени не было полной ясности о жизни супруги С. И. Мосина -Варвары Николаевны - после завершения земного пути выдающегося русского оружейника и офицера.

С. И. Мосин – это значимая фигура в русской истории, что признавалось уже его современниками, как бы ни были противоречивы в историографии оценки его взаимоотношений с Военным ведомством и правительством царской России. Деятельность Мосина была шире только оружейно-технического творчества. Она включала в себя попечение о подготовке профильных специалистов среднетехнического звена Сестрорецкого оружейного завода, и, в общем, – заботу о просвещении жителей близлежащего к заводу поселения, например, открытие бесплатной народной читальни. Безусловно, он пользовался глубоким уважением среди своих сослуживцев на заводе.

Записка от канцелярии Сестрорецкого оружейного завода свидетельствует, что сразу после смерти Мосина, кроме привычных хлопот, касающихся погребения и приличествующего церковного поминовения, состоялось собрание для обсуждения увековечивания его памяти.

Среди прочих мероприятий, получивших впоследствии одобрение Военного министра, предполагалось учреждение с 1905 года премии имени генерал-майора Мосина, выплачиваемой раз в три года из процентов с капитала, собранного служащими на заводе. Премия назначалась мастеровому или рабочему СОЗ или приёмной комиссии, либо молодому человеку, обучающемуся в ремесленной оружейной школе завода, за «изобретательность в какой-либо отрасли техники» и была утверждена приказом по Военному ведомству № 303 от 15 августа 1903 года.

По прошению вдовы прах Сергея Ивановича был погребён в церковной ограде храма свв. Петра и Павла (не сохранился), при этом после захоронения на могиле был поставлен простой крест и деревянная ограда. В дальнейшем предполагалось сооружение склепа, где по просьбе жены Варвары Николаевны требовалось устроить место для двух погребений – самого Сергея Ивановича и в дальнейшем для будущего захоронения её останков.

Желание Варвары Николаевны по смерти остаться вместе с мужем не осуществилось. Место захоронения Сергея Ивановича Мосина было утеряно в череде исторических перипетий и обнаружено только в августе 1946 года, благодаря деятельности Артиллерийского исторического музея и старейших сотрудников Сестрорецкого оружейного завода, в частности, А. В. Александрова. При этом останки Варвары Николаевны в захоронении С. И. Мосина отсутствовали.

Поиски возможного места захоронения Варвары Николаевны привели авторов в Брянскую область, так как по данным бюджетного учреждение культуры Орловской области «Орловский объединённый государственный литературный музей И. С. Тургенева», в декабре 1920 года Варвара Николаевна Мосина жила в Карачеве с сыном Владимиром и родной сестрой Екатериной Николаевной Тургеневой (Конусевич), чей муж служил здесь в городской управе.

Действительно, в архивном фонде «Коллекция книг государственной регистрации актов гражданского состояния» в «Книге актовых записей о смерти» по г. Карачеву Брянской губернии за 1922 год под номером 50 значится «Мосина Варвара Ник.», умершая 6 марта в возрасте 70 лет от воспаления лёгких. Последний адрес – ул. Тургеневская, д. 10, при этом в графе «Постоянное местожительство умершего» указан Петроградский адрес – ул. Серпуховская, д. 7, кв. 10». Заявление о смерти было сделано сыном умершей – Александром Николаевичем Арсеньевым. Погребена Варвара Николаевна была на городском кладбище Карачева, очень далеко от места захоронения её супруга.

История взаимоотношений С. И. Мосина и В. Н. Арсеньевой неоднократно попадала в сферу внимания публики, послужив, в том числе, источником вдохновения для художественных произведений. Эта история стала в большей степени образом-символом, что примечательно само по себе. Общих детей у Сергея Ивановича и Варвары Николаевны не было, были лишь пасынки – Арсеньевы – дети Варвары Николаевны от первого брака, судьба которых оказалась забыта на долгое время.

Так, в 1948 году В. Г. Фёдоров в своей «Справке о семье конструктора 7,62-мм винтовки обр. 1891 года С. И. Мосина» отмечал, что сведения о них отсутствуют, и есть данные лишь о живущих в Москве родственниках покойного брата Сергея Ивановича – Митрофана Ивановича, скончавшегося в 1922 году в должности старшего артиллерийского приёмщика на Тульском оружейном заводе.

Фёдоров упоминает его супругу – Зинаиду Михайловну – и двух детей: дочь 42 лет, которая работает машинисткой в учебной части Института геодезии, «несколько лет уже вдовеет, имеет на руках двух детей», и 38-летнего сына, служащего шофером пожарной команды, имеющего жену и четверых детей.

Авторы поставили себе задачу обобщить имеющиеся на данный момент сведения о ближайших родственниках С. И. Мосина, при этом использовались архивные материалы и данные открытых генеалогических ресурсов.

Родители Варвары Николаевны – Белокопытова (в замужестве Тургенева) Елизавета Семёновна (1823–1874) и Тургенев Николай Николаевич имели троих детей. Это Варвара Николаевна, Екатерина Николаевна Тургенева (муж – Николай Генрихович Конусевич) и Татьяна Николаевна Тургенева (Прудникова).

В 1910 году Татьяна Николаевна жила в Карачеве, в 1915 году уже как Прудникова оказалась в Симбирске и по семейным воспоминаниям пропала без вести в годы Великой Отечественной войны в Смоленске. Сестра Елизаветы Семёновны – Анна Семёновна, оставшись одинокой, поселилась у племянницы Варвары Николаевны Мосиной в Сестрорецке.

От первого брака с Николаем Владимировичем Арсеньевым у Варвары Николаевны было трое сыновей: Николай Николаевич Арсеньев (20.03.1873 – 1952), Владимир Николаевич Арсеньев (13.07.1879 – ?) и Александр Николаевич Арсеньев (28.07.1881 – 1917(?)).

Также родились ещё три дочери, но все умерли во младенческом возрасте: Варвара Николаевна Арсеньева (29.06.1875 – 20.03.1878); Елизавета Николаевна Арсеньева (11.04.1874 – 1878) и Екатерина Николаевна Арсеньева (1.01.1877 – 1878). Все три сестры похоронены на Всехсвятском кладбище в Туле – там же, где и Н. В. Арсеньев.

Информация о сыновьях В. Н. Мосиной достаточно хаотичная и неоднородная. Про Александра Николаевича известно, что он имел техническое образование, служил инженером в Петербурге(?), однако документальных подтверждений этому обнаружено не было.

Про Николая Николаевича удалось установить, что он окончил Тульскую классическую гимназию, далее один год обучался в Санкт-Петербургской гимназии Гуревича. В 1895 году поступил в Императорский Санкт-Петербургский университет на юридический факультет, который окончил в 1899 году.

До революции Николай Николаевич вёл активную общественную деятельность – являлся участковым попечителем Санкт-Петербургского уездного комитета попечительства о народной трезвости, а также учредителем и председателем общества содействия благоустройству местности с. Сестрорецка, учредителем и попечителем общества потребителей местности «Разлив» с. Сестрорецка. В 1931 году проживал в Краснодаре.

Также есть данные о двух из шести детей Николая Николаевича: дочь Ариадна в 1981 году жила в Брюсселе, сын Сергей преподавал в Вильнюсском университете, умер в 1942 году под Лейпцигом.

Владимир Николаевич окончил Николаевский кадетский корпус и Николаевское кавалерийское училище. В 1900–1905 годах служил в 15-м драгунском (с 1907 года – 5-м гусарском) Александрийском Её Величества Государыни Императрицы Александры Фёдоровны полку. С 1905 года – поручик по общей армейской кавалерии, был помощником столоначальника Главного штаба, в 1907 году награждён орденом Св. Станислава 3-й степени. Был женат на артистке русской драматической труппы Императорского Александринского театра Ольге Алексеевне, выступавшей под псевдонимом Панчина, в браке родилась дочь – Ирина (10 августа 1907 года).

Отвечая на вопрос, почему В. Н. Мосина не осталась жить в Петербурге после смерти Мосина и не нашла упокоения рядом с ним в склепе, вероятнее всего предположить, что, приехав в столицу вместе с мужем, после его смерти она оказалась в одиночестве без средств к существованию. Служебную квартиру при Сестрорецком оружейном заводе ей пришлось оставить. Вероятно, этим и обусловлено её возвращение в Карачев.

Этот город был родным для семьи Тургеневых – неподалёку располагалось имение их отца, Николая Николаевича, здесь же, в одном из храмов Карачева, Варвару Николаевну крестили, здесь же завершился её земной путь

Место захоронения Варвары Николаевны на кладбище Карачева неизвестно, и его поиск представляет весьма непростую практическую задачу с учётом времени её смерти (1922 год) и отсутствия на кладбище каталогизации старых захоронений. Однако предпринять такую попытку целесообразно, и вполне возможно, что это будет сделано авторами данной статьи в будущем – чтобы поставить окончательную точку в истории жизни и смерти оружейника Мосина и его жены Варвары Николаевны.

"Техника - молодёжи" №3 за 1990 г - №9 за 1992 г.

Приветствую всех заглянувших! Давненько я не писал, надо исправляться!
Итак, через месяц с небольшим у нас наступит новогодье, настрогаем салатики и будем пересматривать старые добрые любимые кинокомедии. По крайней мере, у меня план такой.
Одним из любимых фильмов у меня и поныне остаётся "Операция Ы и другие приключения Шурика". А одним из давних вопросов - что за винтовку доверила Шурику бабуля-сторож?

Мосинка? Похожа, да не совсем... И ложе покороче, и магазина нет. Бердана №2? Тоже нет - не та форма затвора. Ну так что же?..

История таких ружей началась в конце XIX века - действительно, с винтовок системы Бердана и Крнка.

На изломе веков технический прогресс не стоял на месте - летел железной птицей. Появлялись и тут же устаревали всё новые и новые технологии, механизмы. То же было верно и для оружия. На вооружение принимались новые винтовки - а куда девать старые?
Часть продавалась за границу, часть уходила на мобилизационные склады, часть - просто на переплавку. Но зачем пускать под пресс то, что ещё могло приносить деньги? Так появилась идея взять устаревшие винтовки, рассверлить ствол, придать чуть иную форму патроннику - и вот мы получаем буквально копеечное промысловое ружьё - например, под 28-й калибр. Или - на выбор - под 16-й, 20-1 и даже 12-й калибр. 12-й - дороже!

Цена в 9 рублей - вполне подъёмная, потому в прейсъ-курантах обнаруживаются и такие сноски: "Дробовики эти особѣнно рѣкомѣндуются для нѣбогатыхъ охотнiковъ, лѣсной стражи, объездчиковъ и тому подобныхъ лицъ."

Резонно, в общем.
Работы по переделке нарезных винтовок в гладкоствольные ружья проходили на Тульском оружейном заводе под руководством инженера-оружейника Петра Николаевича Фролова, пришедшего на завод в середине 1880-х и проработавшего там вплоть до самой смерти. По его фамилии такие ружья и назывались в народе - "фроловками".

В связи с дефицитом винтовок на фронтах Первой мировой войны производство Фроловок было прекращено в 1915 году, но уже в 1918-м процесс запустили вновь - и не прекращали до 50-х годов...

Основными "донорами" были всё те же винтовки Бердана, но затем в ход пошли и "Мосинки" - бракованные, с расстрелянными стволами, с неисправными механизмами - их приводили в порядок, переделывали затвор, сверлили ствол под "охотничий" калибр - и получали надёжное и точное оружие для охотника-промысловика...

Занимательный факт: единственный в России памятник охотнику расположен на ВДНХ, около бывшего павильона №45 "Охота и звероводства" (сгорел в 2005 году), теперь там "Городская ферма".

Собственно, с 20-х годов изготовлением "фроловок" занимался не только Тульский Завод - к производству подключились и в Ижевске, и кустарные мастерские "выдавали продукт" - так что количество таких ружей самых разных модификаций можно считать тысячами, если не десятками тысяч. После Великой Отечественной Войны под гладкий калибр переделывали и трофеи - винтовки Маузера...

...и даже японские "Арисаки"

Но "основой основ" всё же являлась винтовка Мосина - благодаря своей многочисленности в первую очередь.
Вариантов же "фроловок" было множество - каким-то ружьям ствол укорачивали, где-то ставили новое ложе, где-то оставляли всё как есть, иногда ружьё сохраняло магазин на 5 патронов, но чаще всего его делали однозарядным - так было проще.

Что интересно, часть выпущенных "фроловок" попала на вооружение ВОХР (военизированной охраны), поскольку в начале войны винтовки Мосина оттуда изымались, уходя ополченцам и в учебные части.

Ну и в свободной продаже "фроловок" было более чем достаточно - так что неудивительно, что бабуле-охраннице выдали классическую бывшую Мосинку, под "гладкий" патрон, заряженную, надо полагать, солью крупного помола )))

И хоть выпуск "фроловок" давно прекращён, на руках охотников их до сих пор немало, и, если задаться целью, достать такое можно, и даже недорого...

Единственная проблема - снаряжать патроны придётся скорее всего самому, благо что комплектующие достать несложно...

В заключении этой истории можно ещё упомянуть тот факт, что производство "фроловок" пытались возродить в 2013 году силами Вятско-Полянского завода "Молот". Тогда выпустили небольшую партию гладкоствольных карабинов "Муфлон" под патрон 410-го калибра, основой послужил карабин Мосина же. Партия была небольшая, разошлась быстро, и более "Муфлон" не производили.

Ещё выпускали карабин Мосина под гладкоствольный патрон 9.6х53 со стволом "ланкастер", но печально известные события перевели его из состояния "гладкоствольное ружьё для энтузиастов" в "нарезной карабин для извращенцев", что вкупе с завышенной ценой похоронило идею на корню...

Лимит картинок подошёл к концу, да и я, что знал - написал, так что буду закругляться :)
Зато теперь вы, уважаемые подписчики, сможете огорошить знакомых вопросом "А какое было ружьё у Шурика в "Операции "Ы"?" - зная точный ответ.

Аффтар благодарит всех дочитавших до конца эту телегу )) И надеется, что кому-то да понравилось.
Заодно хочу выразить искреннюю благодарность обладателям фото- и информационных материалов, без которых этот опус не был бы написан.

Засим остаюсь искренне Ваш, Корабельный КотЪ.

Прадед и его правнук zумер.