Трудна была дорога до Неаполя. И вот я снова в этом странном городе, где не был восемнадцать лет. Практически пол жизни назад. А город можно сказать не изменился. Хотя, нет, в Неаполе закрыли порнокинотеатры. Обидно. Думал заскочу, подрочу...вспомню молодость.

Автобус из Бари прибыл с опозданием. На Неаполь опустилась ночь. Но Настя дождалась меня на автостанции, иначе я бы точно не нашёл её дом в узких венозных сочленениях старого города.

- Ты охуеешь, здесь одна Африка,- сказала мне Настя.

И я сразу охуел. Иначе и не могло быть.

Восемнадцать лет назад Африки здесь не было, был в основном Советский Союз, а ещё румыны и болгары. Теперь запах человеческих экскрементов буквально сбивал с ног. Плюс экскременты собачьи, которые словно мины были повсюду. Добро пожаловать в Неаполь!

Суета сует. Этот город вечного движа, еды, громкоголосия, и мопедов, которые ездят где хотят и как хотят. К этому нельзя привыкнуть.

От автостанции мы пошли к настиной подруге Оле. Потому что у них были планы побухать, а я так между делом. Пюре, котлеты, салатик, сало... Я принял душ и был готов сидеть хоть всю ночь. Но уже к часу ночи бутылка коньяка была раздавлена дамами и мы с Настей пошли домой. А Оля осталась. Хотя весь вечер она строила мне глазки.

Оля, подружка Насти явно положила на меня глаз. О чём мне было сказано неоднократно. Только я был настолько уставший, что мне было не до неё. В ту ночь я спал как младенец. Ебитесь вы конём, а я двое суток в дороге. Меня самого можно выебать, я даже не почувствую.

На следующий день ближе к обеду мы пошли гулять по Неаполю. Грязный, громкий, вонючий город жил не смотря ни на что, казалось, время в нём остановилось.

Вечером решили где-нибудь посидеть и Оля (да, блядь, та самая толстая Оля) предложила посидеть у неё. Только если мы поможем перевезти вещи с одной квартиры на другую. Благо там десять минут пешком. И мы справились со всем в два захода.

Потом был поход в супермаркет, перед входом в который я наступил в говно. Куплены три пузыря вина, сыр, мясо, овощи. Сплошные излишества.

Пока я готовил индейку с картошкой, Оля и Настя уговорили две из трёх бутылок. К концу третьей бутылки, Оля была в говно. Я решил выйти за кофе, да и просто проветриться немного. Когда вернулся, то услышал за дверью как Оля допрашивает Настю в каких мы с ней отношениях. Услышав, что мы просто давние друзья, толстая Оля начала приставать ко мне более активно. Я уже не знал куда от неё деться и пошёл срать. Благо неаполитанские яства успели перебросить в моём желудке и просились наружу.

Потом Оля стала совсем охуевать. Поверила в себя. Говорит, помой посуду, выкинь мусор... А я думаю, да пошла ты нахуй. Но это всё равно лучше чем тебя ебать, старая толстая пизда.

Потом мы пошли гулять. Всё-таки Хэллоуин. Много людей, запах марихуаны, карабинеры. Мы сели в кафе. Настя заказала себе и Оле по негрони, я пил кофе. После негрони Оля совсем потекла. Но у неё случился философский диспут с Настей, который вполне мог перерасти в мордобой. Я же радовался, что от меня отъебались. Разговор шёл про инь и янь. Обе нихуя в этом не понимали, но спорили до усёра, кто прав, кто нет. Потом Оля обиделась и пошла в сторону метро. А я перекрестился, взял Настю под ручку и мы пошли на набережную.

Следующие пару дней мы также гуляли, я пожирал глазами город и его жителей. Количество украинцев со времени моего отсутствия выросло. А вот граждан России практически не осталось. За то появилось много пакистанцев, бангладешцев, африканцев. Город и раньше пах, а сейчас он невыносимо вонял. А в виду частого отключения уличного освещения, можно было легко вляпаться или в говно, или в спящего бомжа. И, неуверен, что хуже.

За эти пять дней я попробовал много сыров, мяса и блюд неаполитанской кухни. Выпил несколько литров кофе. Выкурил пару пачек сигарилл Toscano. А уж сколько "наелся" глазами, не передать. Я специально практически не делал фото, чтобы оставить побольше воспоминаний. Надо же тренировать память.

В последний день я уже не стал напрягать Настю, у которой я и так жил, и поехал в аэропорт с вечера. Но, как оказалось, зря. С двенадцати часов ночи и до пол четвертого утра аэропорт закрывают и всех выгоняют вон. Пришлось сидеть на скамейке и курить. Благо было тепло.

А потом в шесть утра был мой рейс Неаполь - Ереван.
Не знаю, попаду ли я ещё когда-нибудь в Неаполь, возможно, ещё через восемнадцать лет, а возможно, никогда.

Остались хорошие воспоминания. И запах говна на кроссовках. Осталось шесть пачек кофе в рюкзаке, пол кило настоящего пармезана, сигарилы,и носки с пиццой.

А ещё Настя мне пишет, что я очень понравился Оле. В пизду. И даже не смешно. Точно не вернусь в Неаполь. Никогда! Там толстая Оля. А я с детства боюсь толстых баб.

 

Когда Настя, после восьми долгих лет прожитых в Италии, собралась навсегда домой, её вышел провожал весь Неаполь, по крайней мере почти вся его мужская часть. Каждый стал обращаться к ней с просьбами вернуть его подарок. Ох уж эти неаполитанские мачо, сначала показное ухаживание, цветы, подарки, а потом, верни всё, что я тебе подарил. Тьфу.

 

Настя вернула всем из подарки. В последний раз посмотрела на памятник Гарибальди, на одноименной площади и села в такси. Памятник был облеплен африканцами, которые не стесняясь курили марихуану и тут же ею приторговывали. 

 

Неаполь уже не тот, что был раньше. Раньше на площади Гарибальди сидели выходцы из республик бывшего СССР и пили дешёвое вино, разговаривали о политике и литературе. Никто никому не мешал и старался не выделяться. Все уважали карабинеров и поэтому, по крайней мере делали вид, что боятся их. Теперь же сами карабинеры боялись этого злачного района. 

 

"Неаполь уже не тот",- любил повторять тощий сенегалец по имени Али,- "вот когда я только приплыл в этот чертов город, черных было мало, да их практически не было. Можно было жить спокойно. Зарабатывать, не торгуя травой. А сейчас - кругом одни чёрные, шага не куда ступить, чтобы не встретиться лицом к лицу с сенегальцем, ганийцем, нигерийцем или ещё кем-нибудь. И не факт, что этот черный дьявол тебя не ограбит или просто прирежет ради удовольствия. Нет, Неаполь уже нет тот".

 

Настя ехала в такси и не верила, что уезжает навсегда. В Неаполе была хорошая теплая погода, комфортная для этого времени года, а в Москве, по прогнозу, было лишь на пару градусов выше нуля и дождь, который в любой момент мог перейти в снег. Таксист был пожилым неаполитанцем, всю дорогу он насвистывал что-то из старинных хитов фестиваля в Сан-Ремо. Что-то до боли знакомое. В какой-то момент он попытался завести разговор, но Настя сказала, что не говорит по итальянски. Хотя это было неправдой. По итальянски она говорила хорошо, да и внешне очень походила на местную. Только все её мечты удачно выйти замуж за красивого обеспеченного итальянца постоянно рушились. Кругом одни козлы. Только с неаполитанским налётом. 

 

К сожалению, аэропорт Каподичино находится слишком близко к городу и поездка вот-вот завершится. Какая-то невидимая сила не отпускала Настю. Припарковавшись, водитель указал на счётчик. Настя молча расплатилась, оставив гораздо больше чаевых чем было принято и на ватных ногах пошла в сторону здания аэропорта.

 

Уже практически перед самой стойкой регистрации у чемодана сломалось колесо. И он стал хромать на один бок. "Чёрт побери, что вам всем надо от меня. Почему этот город так меня не любит. Что я ему сделала?". Настя стояла и плакала. 

 

Через какое-то время к ней подошёл пожилой итальянец в прекрасном дорогом костюме и спросил, почему сеньорита плачет?

Настя подняла на него свои красивые кукольные глаза и ответила: "Va Fanculo*". 

После чего потащила свой хромой чемодан на регистрацию. Буквально выхватила билет и паспорт и спешно пошла в сторону пограничного контроля, чтобы уже никогда больше не вернуться, потому что как любит повторять сенегалец Али:"Неаполь уже не тот, что раньше".

 

 

*в переводе с итальянского - пошёл нахуй

Нина была странной. Она приходила в какое-нибудь кафе, заказывала себе самую дешёвую чашечку кофе и просиживала там по пол дня зыркая своими раскосыми глазами, ожидая, что её кто-нибудь покормит. Правда за "покормит" ей потом приходилось расплачиваться. А она этого не любила. И вырываясь из лап очередного кавалера бежала сломя голову по узким Неапольским улочкам. Странная была Нина.

А потом её убили. Вскрытие показало, что желудок в момент смерти у неё был полон. Паста, пицца, десерт, алкоголь..ну хоть не зря. Поела напоследок до отвала. Кто убил странную Нину так и не выяснили. Да и кто бы стал, таких Нин, Наташ и прочих бывших советских девушек было пруд пруди в Неаполе в то время. Каждый день с кем-то что-то случалось. Всё будешь расследовать, скоро состаришься- гласила древняя неаполитанская поговорка.

На Нинино место пришла проситься Галя. А что пустовать то, за квартиру платили все, а так больше народа, меньше плата.

Галя была из Западной Украины. Из какой-то жопы в Закарпатье. Или Прикарпатье. Не важно. Она постоянно ебала всем мозг по поводу самостийной. Но её никто не слушал. А Вадик из Чернигова, чисто по земляковски, однажды между делом дал ей в рот. После этого Галя почему-то возомнила Вадика своим женихом и пугала им всех и каждого. Вадик только ухмылялся, но в рот ей больше не давал, опасаясь реальной женитьбы. Дома, в Чернигове, у Вадика уже была жена и ребёнок, а тут ещё одна обуза. Ну его нахрен.

Галя вскоре съехала. Вроде бы даже и из Неаполя. Все перекрестились и устроили попойку. Вадик проставлялся, чего ранее за этим скупым хохлом не водилось.

Потом в квартире появился Ромка. Парень из Дальнего Востока. Оказалось, он наводчик на такие хаты как наша. Но хозяйку Олесю он боялся и уважал, поэтому наша палацио уцелело. Ромка скучал, потому что денег почти не было. Работать на стройке он не хотел. А хат на примете не предвидилось.

В общем, народ был разный, все со своими тараканами. У одних тараканы привыкали к правилам общежития и становились смирными, у других не переставали бунтовать и лезть не в своё дело.

Кто-то жил постоянно, кто-то кратковременно. Но каждый оставлял свой след. Кто-то в виде местечковых присказок, кто-то в виде черкашей в туалете.

А потом пришли из полиции и сказали, ч о нашли убийцу странной Нины. То, что квартира была полна нелегалов никого не удивляло. Карабинер с усами сообщил, что задержан маньяк по кличке Везувий, который сознался в целой серии убийств в районе старого города. Нина была в числе жертв. Карабинеры спросили про родственников. Какие родственники у странной Нины могли быть здесь в Неаполе. Так что карабинеров послали в российское посольство. Хотя потом вспомнили, что Нина была из Белоруссии. Но было уже поздно.