Жил-был в 60-х годах в Советском Союзе один ветеран советско-финской и Великой Отечественной войны с простым русским именем Иван Никифорович Худенко. Ну, тогда большинство мужчин были ветеранами и поэтому какого-то особого своего положения Иван не ощущал. Работал он после войны на селе. Люди его уважали за рабочую смекалку и справедливость и поэтому вскоре выбрали председателем колхоза. А потом и в высших администрациях заметили этого толкового председателя и стали его повышать по служебной линии.

И так получилось, что со временем, благодаря своему таланту умного и справедливого руководителя, Иван Никифорович занял высокую должность в министерстве сельского хозяйства одной из республик СССР. Но при этом не отсиживался в тёплом кабинете, а на практике внедрял свои методы руководства колхозами и совхозами уже в более глобальном масштабе. Причём Иван Никифорович так хорошо взялся, что добился 20-ти кратного(!) повышения производительности труда.
Например, в начале 1960-х Ивану дали в экспериментальное управление многоотраслевой совхоз «Илийский» Алма-Атинской области. Он сократил количество управляющих со 132 до 2 человек. И за первый же год производство зерна в этом совхозе выросло в 2,9 раза. А прибыль на одного работающего — в семь раз, а себестоимость центнера зерна упала с 5–7 рублей до 63 копеек. Производительность работника в механизированных звеньях за год увеличилась почти в 20 раз. Начальник звена получал 350 рублей в месяц, его механизаторы по 330 рублей. А тем временем в других сельских хозяйствах СССР и 100 рублей считались хорошим месячным доходом.
Это был экономический прорыв. Даже сняли документальный фильм "Человек на земле" про Ивана Никифоровича Худенко. Казалось бы, чего ещё надо всесоюзным властям? Бери и внедряй во всей нашей огромной стране! Но, когда Леониду Ильичу Брежневу рассказали о талантливом хозяйственнике, то он послушал внимательно о методике хозрасчёта и сказал шмакая губами: "Это преждевременно..." И в самом деле, если подумать, а как же тогда руководящая роль коммунистической партии? Нахрена тогда нужны коммунисты? Запретить и наказать! А то ишь ты, самый умный нашёлся.
В 1970 году эксперимент был закрыт, причем самым варварским способом. Все было похоже на разбойное нападение. В середине дня наряд конной милиции окружил завод по производству травяной муки. Людей в буквальном смысле слова стаскивали с тракторов, отгоняли от работавших на заводе агрегатов. Со стороны могло показаться, что идет облава на крупных преступников. Совхоз закрыли в разгар сезона, не заплатив рабочим денег и не вернув сделанных ими капиталовложений.
Худенко и его команда три года боролись за своё дело, ходили по кабинетам и редакциям газет. «Поймали» новаторов на глупости. Устав бороться за идею, Иван Никифорович попытался вернуть людям хотя бы свои кровные, заработанные в совхозе деньги. Составив иск в суд, экономист скрепил документ печатью не существовавшего уже предприятия. Это и стало формальным поводом обвинить Худенко и его партнеров в попытке хищения госсобственности.
Суд отказался рассматривать иск к Министерству сельского хозяйства Казахской ССР о выплате рабочим фактически заработанных ими денег. В августе 1972 года Министерство юстиции СССР по жалобе Худенко дало указание принять этот иск к рассмотрению, и народный суд Советского района Алма-Аты удовлетворил его. Но прокуратура Казахской ССР опротестовала это решение, а также возбудила уголовное дело против Худенко и его заместителя Владислава Филатова по обвинению в покушении на хищение государственных средств.
28 августа 1973 года Алма-Атинский городской суд признал Худенко и Филатова виновными в покушении на хищение государственного или общественного имущества в особо крупных размерах, а также в самовольном присвоение звания или власти должностного лица и подделке документов и приговорил Худенко к 6 годам, а Филатова — к 4 годам лишения свободы. 12 ноября 1974 года Худенко умер в тюремной больнице.
А СССР упустил свой очередной шанс повсеместно внедрить удачный экономический эксперимент. Ну и снова пошло всё своим чередом. Медленно, но верно социалистическая экономика снова покатилась к своему краху.