Марк Данилевски(й) «Дом листьев»
(Читательский дневник.
ВНИМАНИЕ, могут быть СПОЙЛЕРЫ)
■ «Дом листьев»
— это книга, которую нужно читать в бумаге. И не только потому, что это один из её смыслов, т.е. буквально дом из листьев, но и потому, что к этому располагает вёрстка, передающая ощущение подъёма или спуска, смещения пространства, клаустрофобию, смятение, путающая уводящими в бесконечность сносками, швыряющая тебя туда-сюда по страницам и главам. Шрифты, маркировки, пропуски, [*].
— это враньё, начинающееся с цитат на обложке и не заканчивающееся до конца повествования; стёб (на какой из сносок ты перестал(а) гуглить источник?, «безнадёжная структурная бессмыслица») и юмор в различных формах, в общем, стёб масштабный, юмор смешной, конкурсы интересные. Ужасно дотошные и надуманные анализы того, чего никогда не было, теми, кто никогда не существовал.
— это стилистика found footage; мейнстримный американский хоррор; документальный фильм с заумными комментариями от приглашённых специалистов; поток сознания, рекурсия, ломание четвёртой стены; солянка из идей и цитат философов, психиатров, психологов, архитекторов, писателей, критиков, художников, фотографов, режиссёров, операторов, сценаристов.
— это нагромождение смыслов; разные точки зрения, слоистость и субъективность; абсолютная разорванность; завернутое само в себя; unheimlich c монстром на периферии взгляда. Это и правда роман о любви, но ещё, как я думаю, о самом себе, преодолении страха жизни и преодолении страха смерти (в этом мире без Бога-отца). Постепенное отождествление и сращивание с текстом заставляет всё чаще обращаться к себе с теми же вопросами, что и Труэнт («Его [Дзампано] слово — моё слово, может, даже ваше слово»; «… вы сейчас пронеслись сквозь меня… я пронёсся сквозь вас»**).
Форма и содержание переплетены максимально тесно, эту книгу хочется обсуждать, хочется показать. Получается калейдоскоп: на тех кусках информации, которые ты выхватил и распознал, и строится общая картина. И люди очень по-разному интерпретируют текст. Автор сделал всё, чтобы читатель окончательно обалдел и запутался, но для меня это однозначно получилась история несчастного человека с плывущим рассудком, сложной жизнью и хреновой наследственностью. Правильно написано в начале «Это не для тебя» — это для НЕГО, ведь говорила мать: «слова залечат твоё сердце», и слов в романе в избытке, и проблем с головой тоже. Там вечный бездомный нашёл дом и слепой смотрит киноплёнки. Джонни прогульщик, Джонни исследователь, Джонни воин. Джонни — мамулин мужчина-ребёнок, видевший свою мать в других женщинах, видевший смерть отца, ослепивший Дзампано, запутавшийся в мифах и анализе, загнанный зверь. И вопрос ещё, что такое этот Джонни (**были подозрения, что это и не человеческий персонаж даже, с какими я привыкла иметь дело, ведь со мной говорит, по сути, текст). Хотя может быть это и есть самое страшное в романе — «правильного» толкования нет, и каждый увидит то, что ему ближе, напугается в той степени, в какой он сам себя сможет испугать.
«Ясный день, а я во тьме»
Очень много всего осталось неясным. Хочется прочесть снова, вернуться в этот дом, который ты дополнил своими пометками на полях. Внутри больше, чем кажется снаружи, это точно, посмотрите хоть на обложку книги*. Кто-то бросает роман, потому что он не страшный (не удивительно, учитывая, как его подают продажники); кто-то ругает роман из-за того, что не видит в нём ничего, кроме головоломок и загадок, мол, просто игрушка без особого смысла. Я оказалась в числе тех, у кого что-то ёкнуло, закопошилось, хотя нельзя сказать, что я особо усердно углублялась в текст. ■