Однажды жена доверила мне сделать ремонт на кухне. Это была специальная кухня в новостройке — она извивалась змеёй вдоль наружной стены, причудливо огибая вентиляционный короб, и слегка кренилась набок, переходя в коридор.
Я призвал всю фантазию и маму-архитектора, чтобы придумать, как поместить на кухне раковину, плиту, холодильник и стол, сохранив при этом возможность войти туда самому и сесть.
Решение получилось элегантным с привкусом Сальвадора Дали. Столешница сужалась и удлинялась, обхватывая угол стены, как кавалер в танце партнёршу за пояс. Воздуховод от вытяжки взметался протуберанцем и тянулся вдоль потолка. Ему выгодно и отчасти даже стильно вторил вштробленный в стену слив от раковины. Мы даже успешно выбрали дымчато-белый оттенок кухни из пятнадцати абсолютно таких же дымчато-белых оттенков.
А потом пришла босая осень.
Ну то есть пришёл сборщик Александр, который должен был установить кухню. С собой у него был плейлист, а в нём — песня Джанго «Босая осень». Я до сих пор уверен, что она повторялась после каждых трёх других песен.
Я сидел в соседней комнате и душа моя пропитывалась босой осенью. Ещё в песне была пара мондегринов. Это такие моменты с не до конца понятными на слух фразами — знаете, когда смысл как бы двоится. Как «скрипка-лиса — скрип колеса» или «домик окнами в сад — в доме кокнули пса». Из-за них песня вгрызалась в мозг особенно крепко.
Всего на кухню ушло где-то двадцать пять босых осеней, в квартире шуршали листья, в воздухе висел терпкий запах мужской тоски.
«Я закончил!» — сказал наконец Александр, устало опустил дрель и не до конца остановившимся сверлом смачно поцарапал только что установленную столешницу, которую делали на заказ два месяца.
Чтобы придать написанному хоть какой-то смысл, можно сказать, что история отлично иллюстрирует понятие эмоционального якоря. Теперь певец Джанго навсегда связан для меня с рукожопым Александром и запахом силиконового герметика. И наоборот.
А песня про любовь, поэтому хорошая. По крайней мере, после восьми прослушиваний точно.
