Мы купили дом, который ест мертвецов. И он моя последняя надежда (часть 7, ФИНАЛ на данный момент)
Грейс пропала и никто в мире не мог мне помочь. Я даже не знала, сколько ей еще осталось. Часы? Минуты? Но точно знала, что произойдет, если пойти в полицию.
Я буду с рыданиями рассказывать офицерам о Карге, о ее винтажном бьюике и обо все, что случилось. А потом мы все внезапно забудем, что Грейс вообще существовала… И будем неловко пялиться друг на друга, потеряв нить беседы. Офицеры распрощаются и уйдут, а я продолжу жить счастливой жизнью, даже не догадываясь, что когда-то у меня была дочь.
Теперь мне могло помочь только одно. Дом. Я отвезла Дерека к Эми, пообещав объяснить все позже, и отправилась домой.
– Ты так мне нужен, – зашептала я, закрыв входную дверь. – Сделай что-нибудь, что угодно. Может быть ты знаешь, где находятся другие дома, похожие на тебя? Прогрызи половицы, сложи адрес, скажи мне хоть что-нибудь!.. Используй свое волшебство, перенеси меня туда, куда забрали Грейс. Пожалуйста. Хоть что-нибудь. Ради Грейс. Умоляю.
Боже, я совершенно лишилась рассудка. Что я пыталась сделать? Бред. Дом ведь никогда не разговаривал. Он только ел, ел, ел и больше ничего…
Я никогда не молилась, потому, что никогда не верила в религию. Но я верила в свой дом. И упала на колени, сложив руки в мольбе.
– Пожалуйста, пожалуйста…
Я не знала, о чем просила.
Медленно дом начал сотрясаться. Судороги проходили по нему волнами от подвала до чердака. Сначала слабые, а потом все сильнее и сильнее, пока вещи с полок не посыпались дождем. В воздухе повис насыщенный запах желчи, и тут я поняла, что происходит: Дом тошнило.
Поднявшись, я пошла за прогорклым шлейфом запаха рвоты по коридорам и комнатам, пока не осознала то, что следовало понять сразу: нужно идти в подвал. Задержав дыхание, я ринулась вниз… И как только ступила на подвальную лестницу, Дом содрогнулся в последний раз, разбив вдребезги все окна.
Сжавшись на ступенях, я закрыла лицо руками, стараясь защититься от осколков стекла, а когда пришла в себя…
В горячей точке лежал крохотный дрожащий комочек.
Перья, пропитанные желудочным соком. Птица. Та самая, которую принесла Карга в жертву дому, когда навещала его.
Полумертвая, вся измазанная желчью птица поднялась на ноги, сделала неуверенный шаг и упала.Затем снова встала и снова упала. А потом наконец выровнялась и посмотрела на меня единственным глазом.
– Помоги мне, – сказала я. – Найди Грейс.
Птица встряхнулась, сметая с перьев желчь тонким туманом. А потом вылетела в слуховое окно.
Я выбежала вслед за ней и увидела, как птица скрывается за крышей дома. Она летела на запад, немного петляя под проливным дождем, но четко выдерживая направление. Запрыгнув в машину, я поехала следом.
Я просто гнала вперед, не обращая внимания на красный свет. Свернула не на ту улицу и поехала по встречке. И мне было все равно. Ничто сейчас не могло отвлечь меня от единственного пути к моей дочери. И каждую секунду я думала о ней, цепляясь за память в своем сознании так крепко, будто одно это могло уберечь ее от полного исчезновения.
Уверена, если бы птица увела меня достаточно далеко, все кончилось бы тем, что я врезалась бы какой-нибудь в пикап и умерла на месте. Но ехать оказалось совсем недалеко. Где-то в полутора километрах от Дома птица внезапно остановилась и камнем упала на землю. Разлагающийся трупик приземлился посреди улицы.
Я никогда раньше не бывала в этом районе. Два длинных ряда богатых особняков выстроились по обе стороны дороги, спускаясь к милому тупичку. В этом районе, должно быть, было полно детей: трехколесные велосипеды и кукольные домики усеивали лужайки, почти на каждой подъездной дорожке стояли припаркованные минивэны.
Не представляя, куда дальше, я подбежала к ближайшему дому и постучала в дверь. Вскоре открыла изможденная женщина. Она будто смотрела сквозь меня, вся пропахшая крепким виски.
– Мне нужна помощь, – задыхаясь проговорила я. – Я ищу свою дочь.
– Я всегда хотела дочь, – мечтательно протянула женщина.
На лужайке возле входа стоял розовый велосипед с кисточками на руле.
– Чей это велосипед?
Она только пожала плечами.
– Ничейный. Стоит тут уже несколько недель. Я не хочу его выбрасывать… Наверное надеюсь, что маленькая девочка, которой он принадлежал, вернется и заберет свое сокровище. И вот я жду, и жду, и жду…
– Послушайте. Подумайте сейчас очень крепко, хорошо? Живет ли с вами по соседству пожилая дама? Она ездит на винтажном бьюике?
– О, вы про Сару Уайт? Такая милая старушка. Всегда печет угощения для соседей…
– Который дом ее?
– А тот, в конце улицы. Тот, что с розами. Вы не пропустите. – Она секунду помолчала. – Как думаете, та малышка вернется когда-нибудь за своим велосипедом? Может быть он пригодится вашей дочери? Ну если вы когда-нибудь найдете ее. Забирайте, если хотите. Кажется девочка уже не вернется… – Женщина опустила глаза и снова задумчиво пробормотала: – Я всегда хотела дочь.
***
Дом и правда было сложно пропустить. Даже под струями ливня дом Карги ярко сиял желтыми стенами, увитыми розами. Прихватив охотничий нож из багажника – да, я обзавелась парой отличных ножей и научилась ими пользоваться, – я пошла к дому.
Дверь оказалась не заперта. Внутри царил всепоглощающий запах печенья, причем в самом худшем смысле этого слова. В воздухе, слишком горячем, висела сахарная пыль. Я будто вошла прямо внутрь духовки.
– Грейс!
Слабое хныканье из дальней комнаты стало мне ответом. Не раздумывая, я бросилась на звук. Дурочка.
Конечно Карга ждала меня. Сидела на корточках за дверным косяком с собственным ножом в руках. Я услышала это прежде чем что-либо почувствовала – влажное хлюпанье, с которым нож пронзил мой живот. Кровь хлынула из раны. Я упала на пол. Карга попятилась, не скрывая ликования.
– Все вы матери одинаковые, когда дело касается ваших крошек. Вот почему всегда так просто.
На секунду я поддалась панике. Все произошло ровно так, как старуха и планировала. Еще немного, и я растворилась бы в серой пустоте, а после – и Грейс. А потом Дерек. Все мы были бы стерты из существования.
Кровь текла у меня между пальцев, вместе с ней ускользало и наше будущее, присоединялось к сотне несчастных детей, которых Карга уже успела стереть.
А потом я подняла глаза и увидела Грейс. Привязанную к стулу у стола, сплошь заставленного пирожным, печеньем и конфетами. Маленькое личико перепачкано шоколадом и кремом. Она выглядела живой, но с трудом могла держать голову.
– О, не волнуйся, – сказала Карга. – Она почти готова. Почти до краев нафарширована. И духовка почти подошла. – Она неуверенно шагнула ко мне, сжимая нож. – Наверное я должна спросить, как ты меня нашла? Эти дома такая прелесть, правда? Всегда найдут, как удивить своими… способностями. Даже спустя столько лет, я все время узнаю что-то новенькое. А ведь я здесь уже очень, очень долго.
Я собрала силы в кулак и поднялась на ноги, с ножом в руке. Старуха отступила на шаг, внезапно растеряв уверенность:
– Ты сильнее, чем кажешься. Отдаю тебе должное. Как давно ты кормишь эту тварь?
Она была права. Я кормила дом гостями последние несколько месяцев, и давно заметила, что совсем не напрягаюсь, унося детей в постель на руках.
– Знаешь, я стала этаким экспертом по ножевым ранениям, – сказала я вместо ответа подходя к старухе. – Даже изучила анатомию человека. И вот, что скажу: если бы я была пониже ростом, скажем, как ребенок, твой удар был бы смертельным. Возможно он разорвал бы мою печень пополам. Но дело в том, старая ты сука, что я не ребенок. Я взросла женщина.
И я кинулась на нее, замахиваясь ножом. Карга подняла руку, пытаясь защититься и лезвие прошло сквозь нее, как сквозь масло. С воплем она отдернула руку. Теперь с нас обеих капала кровь, разливаясь лужицей у ног двух хищников, оценивающих друг друга.
– Я убью тебя. – Мой голос был тверже стали. – Точно так же, как всех остальных. А потом скормлю тебя твоему собственному дому.
– Я же уже говорила. – Она подняла нож. – У моего дома весьма специфические вкусы.
Кивнув на пол у ног Карги, где кровь исчезала с привычным грубым шорохом, я ответила:
– Или только у тебя. Может только тебе нравится эта подлость. Та самая, в которой ты так удобно обвиняешь дом. Может только ты здесь предпочитаешь детей.
Она с воплем бросилась на меня. И именно этого я и хотела. Легко увернувшись от удара, я вонзила нож в грудь старухи, прямо в сердце. Окровавленной кучей, она рухнула на пол.
А дом продолжал пить ее кровь. Должно быть он изголодался. Никогда не видела, чтобы мой ел так быстро. Тело старухи распалось прахом всего за несколько секунд…
Я подбежала к Грейс и отвязала ее от стула. Стоило дочке встать на ноги, как ее тут же вырвало.
– Прости, мама, – сказала она, смотря на меня большими испуганными глазами. – Она заставила меня есть. Я даже не хотела. Она заставила…
– Я знаю. Знаю.
Я впервые видела подобную кухню. Четыре, или даже пять духовок, пара из которых были вдвое больше тех, что мне приходилось видеть. Три холодильника, кладовая, фритюрница…
Я даже думать не хотела о том, как конкретно Карга использовала все это оборудование. Сколько же ей было лет? И как много детей она успела скормить дому?
Это не вина дома. Я искренне в это верила. Как говорил Аарон, он всего лишь инструмент в руках плохого хозяина. Но как я могла узнать, кто займет его теперь? Может у старухи была какая-нибудь сестра или племянник с теми же аппетитами, готовый продолжить ее дело?
Я сделала единственное, что казалось правильным. Включила все комфорки на газовой плите. Достала бутыли с растительным маслом из кладовки и разлила его по всему дому.
Он пытался слизать масло, но его было слишком много.
– Мне жаль, – сказала я дому. – Ты не виноват. Но ты слишком опасен. Надеюсь, ты сможешь простить меня.
И бросила спичку.
Когда мы с Грейс почти дошли до машины, дом уже пылал. И где-то там, за звоном бьющегося стекла и треском балок, я услышала то, о чем до того могла лишь догадываться… Дом кричал. И замолчал. Я никогда не забуду оглушительную тишину, будто тысяча миллионов цикад вдруг умолкли одновременно.
Дом умер. А вместе с ним и забвение.
И по всему городу, по всему району, сотня мам и пап внезапно выбежали в темноту, когда волна воспоминаний настигла их.
Мы с дочерью шли по улице, и со всех сторон в ночь неслись имена:
– Эбби!
– Пит!
– Мари!
– Дариус!
Одно за другим, имена сплетались в шуме ливня, и, оглянувшись на пылающий дом, клянусь, я увидела сотню маленьких силуэтов, провожающих меня, уходящую с прекрасной живой дочерью на руках.
***
Мы вернулись домой. Вместе с Дереком и Грейс. Дождь лил сквозь разбитые окна, промочив дом до костей. Снаружи выл ураганный ветер, но внутри было на удивление тихо. Я сорвала цветы с клумбы снаружи и оставила их в горячей точке.
Но они даже не думали вянуть.
Что я на самом деле попросила, когда умоляла вернуть Грейс? На что пришлось пойти Дому?
– Ешь, – ласково сказала я ему, но как будто крикнула с бездонный каньон, слушая собственное эхо.
Неужели сегодня я уничтожила два дома: и ее и свой? Сжавшись в комочек на подвальной лестнице, я плакала, прижимая к себе детей.
– У тебя кровь, мам, – подал голос Дерек. – Надо в больницу.
– Я знаю… я знаю.
Это была моя последняя надежда. Оставив детей на ступенях, я встала прямо в центр горячей точки и позволила крови и слезам свободно течь на пол.
– Пожалуйста. Пожалуйста…
И осталась ждать и молиться, чтобы кровь наконец исчезла…
~
Телеграм-канал, группа ВК чтобы не пропустить новые посты
Хотите получать эксклюзивы? Тогда вам сюда =)
Перевела Юлия Березина специально для Midnight Penguin.
Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.
Призрак схватил парня, пока тот спал
Источник Самый страшный телеграм канал
####.zip
Первоначально этот загадочный файл появился в сети Интернет (на англоязычных ресурсах) на различных эзотерических и мистических сайтах. В описании к нему говорилось, что в файле содержатся мистические числа, которые могут влиять на жизнь любого человека, кто откроет файл. Никакой дополнительной информации в таких описаниях не содержалось и многие просто его проигнорировали, открыв файл, который представляет собой архив .zip, содержащий в себе единственный файл без расширения с именем: ####. На многих системах сам архив распознаётся как повреждённый, но в большинстве случаев это не мешает открыть файл (однако извлечь его как правило не удаётся).
Файл #### представляет собой обычный файл, содержащий в себе текст на латинском в заголовке и в окончании. Между ними находится длинная последовательность 24-значных чисел.
Те, кто имел дело с этим файлом, никакого воздействия не заметили и было уже забыли про него, как через несколько месяцев после этого в сети на одном из форумов стали появляться сообщения, что многие, кто открывал данный файл, либо погибли при трагических несчастных случаях, либо, оставшись в живых, стали замечать, что в их жизни начали происходить неожиданные события, часто связанные с трагическими (но не всегда) случайностями, и с числами из выбранной ими последовательности (те, кто не выбирал последовательность, а просто открывал файл, впоследствии находили (если при этом ещё были живы) случайную последовательность цифр, встречающуюся в событиях их жизни).
Скачать этот архив можно в тг канале - https://t.me/creepy_files
Маньяк
Леся обожала котиков и пёсиков. Каждый раз, когда видела их, то превращалась в нежнейшее создание. Она была готова задушить их своей огромной любовью, заботой и лаской. Затискать. Загладить. Хорошо накормить вкусняшками. Сделать их счастливенькими и довольненькими! Из-за этой любви она теперь и работала в ветеринарной клинике. Со всеми коллегами на работе она поддерживала хорошие отношения, была весёлой, улыбчивой девушкой. Леся светилась позитивом, как солнышко. На такой работе она могла совместить свою любовь, своё хобби – заботу о зверушках – с зарабатыванием денег. Помогать животным. Хоть, конечно, зачастую она жалела, что выбрала в своей жизни такую очень непростую дорогу. Из своих милейших розовых фантазий её выдернула суровая реальность. Ведь котиков и пёсиков приносили больных. Поломанных. Разодранных. Харкающих кровью. Умирающих.
Хозяева приходили взбешённые. Напуганные. Они не хотели терять своих любимых питомцев. Привязанности к нежным существам заставляли людей выходить из себя. Клиенты в ветклинике были зачастую последними мразями, вели себя отвратительно. Однако Леся их понимала. И глубоко им сочувствовала. Посетители зачастую обошли уже не первую клинику, прежде чем обратиться к ним. В глазах клиентов скрывалось отчаяние. Никто не знал, как помочь их поломанному котику или собачке. Никто не хотел брать на себя ответственность в сложных случаях. Поэтому и отправляли в другие клиники… Но Леся на своих сменах не могла так делать. Она видела в своём бессилии – свою же вину. Любовь к животным заставляла её пойти на риск. Заставляла её страдать. Заставляла её постоянно изучать способы помощи, совершенствоваться, как специалист. А когда истекающие кровью зверушки умирали на её руках, то Леся не могла места себе найти. По ночам она часто плакала в подушку.
Вина. Это её вина. Она глупа. Она не может справиться со своей работой. По её вине умерло двадцать семь котиков. Восемь собачек. Три морские свинки. Пять кроликов. Одна крыса.
Хозяева животных срывались на скромную девочку. Они вопили. Они рыдали. Или приходили в ярость. Они писали жалобы. Они хотели уничтожить Лесю. А та ничего не могла ответить. Потому что была с ними полностью согласна.
Во снах девушка видела трупы. Некоторые особо запомнились ей. Например, ещё живой кот, заднюю часть которого переехала машина. Кот шевелил передними лапками, перебирал ими. И кричал… После таких сновидения Леся просыпалась обычно в три часа ночи. И ходила по квартире, где жила одна, взад-вперёд, в попытке успокоиться, уйти от гнёта, что одолевал её.
Леся называла такие свои состояния «гнётом». От него нужно было как-то отвлечься, потому что он был невыносим. Лучше всего помогало резать свои руки. Боль помогала выпустить пар. Самобичевание позволяло наказать себя. И тогда Леся чувствовала себя лучше.
Однако когда на руках уже не оставалось живого места, то четыре стены давили особенно сильно. Тогда Леся выходила на пустующие ночные улицы. И гуляла по дворам. Тишина успокаивала. Свежий воздух расслаблял. И тогда Леся могла вернуться домой – и проспать ещё несколько часов, позабыв о тревогах, если день был выходной. А если нужно было ехать на смену, то…
Леся ненавидела свою жизнь. Свою работу.
В такие сложные периоды она погружалась в черноту. Но закончить жизнь самоубийством ей не позволяло то же самое чувство всепоглощающей вины. Ведь хоть Леся и не могла спасти некоторых животных – были сотни тех зверушек, которых она спасла. И десятки тех, кого могла спасти только лишь одна она – потому что остальные её коллеги часто не решались браться за грязную работу, отправляя клиентов в другие клиники. Если она себя убьёт, то сколько животных тогда погибнет? Всё-таки Леся была очень талантливым специалистом. Своё душевное здоровье она променяла на огромный опыт.
Когда Лесе удавалось успокоить клиентов своей лучезарной улыбкой, когда Лесе удавалось спасти безнадёжного котика или собачку – тогда на её встревоженную душу приходило кристальное спокойствие. У неё получилось. Получилось избежать очередного кошмара.
Посетители иногда бывали рады. И оставляли позитивные отзывы. Это заставляло Лесю чувствовать себя счастливой. Хоть, конечно, позитивных отзывов было гораздо меньше, чем негативных – когда всё обошлось, никто обычно благодарность выражать не хочет. А если всё потерпело полное крушение, провал – тогда дело иногда доводили даже до суда…
В последнее время Леся творила чудеса. Даже неожиданно для себя. И так совпало, что критических случаев стало мало. Скорее, дело в пришедших в город морозах. Летом люди от жары часто открывали форточки, в которые и выпрыгивали кошки, размазываясь кишками по асфальту внизу. В такие морозы люди реже проводили время на прогулках с пёселями – которые любили внезапно выскакивать на проезжую часть.
Стало как-то легче. Леся даже пришла в себя. Порой посетителей не было совершенно – тогда она с подругами-коллегами болтала о мальчиках, маникюре и путешествиях. Вечером она принимала магниевые ванны под космический эмбиент – это здорово расслабляло, сон становился крепкий.
Но после прошедших двух рабочих смен Леся была измотана. Критических случаев не было. Но два дня подряд под самый вечер, когда уже следовало закрывать клинику, к ним на приём вставала толпа посетителей. И домой она возвращалась глубокой ночью. Предстояло два дня выходных. Хотелось тишины, покоя, без шума и гама. Леся решила перекрасить волосы лазурный цвет. Небольшая перемена во внешности отлично переключала внимание с проблем на работе. А выбранный цвет – успокаивал своей холодной нежностью.
Когда Леся закончила, то не могла собой налюбоваться. Какая же она всё-таки красивая. Гладкая кожа, бледная, как молоко. Едва заметные веснушки украшали аккуратный ровный носик. И глаза порхали ресничками, длинными от природы – некоторые «кавалеры» даже не верили, что они не накладные… И волосы. Теперь совсем уж восхитительные – загляденье. Ей определённо подходил этот цвет.
Довольная, как ребёнок, она решила сбросить остатки одежды. Теперь она любовалась отражением своего худенького стройного тела. Плоский животик переходил в острые небольшие груди. Можно было пересчитать рёбра. Несмотря на худобу, задница у Леси была мясистая и округлая. Приседать она любила. Поэтому все пончики, казалось, откладывались только туда.
Леся повернулась к зеркалу боком, открывая новые обжигающие виды.
-- Красота! – промурлыкала она и задумалась, почему же это ей так не везло с парнями. Лесе уже двадцать четыре года. Тридцатка не за горами. А секса у неё не было вот уже…
В дверь квартиры постучали. Леся даже подпрыгнула от неожиданности.
Она никого в гости не ждала. Да и на часах уже за полночь.
Постучали снова. Ещё сильнее. Кулаком. Крепко. Раз, два, три.
Испуганно забилось сердечко.
Леся замерла, даже боясь дышать. Но больше никто в дверь не стучал. Через несколько минут, когда Леся убедилась, что больше в дверь никто стучать не собирается, она вышла из ванной, на цыпочках, чтобы никто не услышал шагов. И с опаской заглянула в дверной глазок.
По ту сторону была только темнота.
Лампы в подъезде реагировали на движение. И не горели. Если кто с той стороны двери и был – он стоял неподвижно.
Выглянуть за дверь Леся не решилась. Включать на колонках расслабляющую музыку – тоже. Она легла на диван голышом. Кто бы это мог быть?... Скорее всего, постучались случайно. Леся расслабилась и погрузилась в просмотр коротких видосиков.
Но потом в её голове вспыхнула мысль. А закрыта ли дверь? Леся частенько забывала её закрыть на ночь. Просто забывалась после работы. Руки обычно были заняты пакетами с продуктами. Поэтому Леся заходила в квартиру, её встречали две ласковые кошки, она шла с пакетами на кухню, а потом гладила животных, совершенно забывая о двери. Вспоминая о том, что не заперлась только утром, когда выходила на работу…
Тогда Леся так же осторожно подошла к двери и провернула замок. На три раза. Дверь действительно осталась открытой. Сердце заколотилось. Надо в следующий раз не забывать. Ведь в подъезд может зайти кто угодно. А если бы гость решил проверить дверную ручку?...
Леся хорошо выспалась. А когда на следующий день она решила выйти в магазин, то обнаружила под дверями розовую коробочку, с фантиком. Кто-то оставил ей подарок.
На приложенной сверху бумажке было написано «ТЕБЕ, ЛЕСЯ!».
Девушка тут же принялась гадать, кто бы из знакомых парней решил сделать подарок. Но ухажёров у неё не осталось – даже френдзона как-то опустела, после того, как она закончила университет пару лет назад.
Леся подняла коробочку. Довольно увесистая… И какая-то сырая. Когда Леся стянула крышечку, то тут же всё выронила. Её рвало. Тошнотворный запах гнили. Девушка тут же захлопнула дверь и закрылась на замок.
Из панической атаки она вышла только через полчаса. Эмоции хлынули неостановимой волной. Она словно бы вернулась в свои ночные кошмары. Заплаканная и перепуганная, она пыталась не вспоминать содержимое коробочки.
Ночной гость отправил ей котёнка.
С надписью «ПОМОГИ ЕМУ, ЛЕСЯ. Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ».
Помогать там было уже нечему. О том, что это месиво некогда являлось котёнком, можно было догадаться лишь по некоторым очертаниям.
Событие чертовски перепугало Лесю. Чтобы не привлекать внимания соседей к своей персоне, девушка, сквозь рвоту, прибралась у своей двери. И выбросила содержимое коробочки в мусоропровод.
В магазин девушка выходить не решилась. В холодильнике ещё были некоторые запасы. Да и аппетита у неё в тот день больше не было…
На следующий день девушка всё же отважилась выйти.
Наверное, это была какая-то шутка. Может, мстил недовольный клиент.
А потом начались рабочие смены. За выходные девушка так и не смогла расслабиться. На работе снова приходилось задерживаться допоздна. Такие странные периоды иногда случались – днём в клинике было пусто, а под вечер – густо.
К следующим выходным Леся вспоминала о той коробочке, будто всё случилось в далёком сне.
Чтобы отвлечься, девушка решила зарегистрироваться на сайте знакомств. Было пора найти себе любовь. Одной жилось как-то страшно. Хотелось найти надёжную опору и крепкое мужское плечо. Все девушки с работы уже давно сидели на сайтах знакомств и постоянно рассказывали о своих многочисленных ухажёрах. И о том, как порой классно потрахаться. Леся ведь тоже была не железной. И завидовала.
Однако, приличных парней на сайтах, казалось, не было. Писали какие-то задроты, с жиденькими бородками, очкарики, имевшие традиционные замашками, несмотря на свою исключительную немужественность. А когда она сглупила выложить свои фото в короткой юбочке – писать стали ещё и извращенцы. А ведь хотелось просто неглупого парня с хорошим чувством юмора. И уже пофиг на его состоятельность, пофиг на наличие кубиков на животе… Лишь бы был адекватный.
И такой нашёлся, словно по зову. Красавец с квадратной челюстью, почти два метра ростом, широк в плечах. И даже с прессом. Но самое главное – с великолепным чувством юмора. Звали его Максимом. Общение сразу отлично задалось, непринуждённо. Что было удивительно – в основной своей массе мужчины не умели поддерживать интересную переписку, и часто старались вытянуть «погулять» с очевидными намерениями. А Максим не был навязчивым. Он сначала хотел узнать её по переписке получше, потому что, как он выразился, у него не с каждой девушки «щёлкало».
И Леся расцвела. Никакие тяжёлые случаи на работе теперь её не волновали. А только переписка с Максимом. Всё складывалось как нельзя лучше, но пока Леся стеснялась звать его на прогулку первой. А сам Максим почему-то не приглашал…
Поздно вечером, когда Леся возвращалась домой с работы, она обнаружила на своей двери листочек.
«Я скучаю. Ты давно не гуляла по ночам.»
Надпись вернула Лесю на землю. За ней определённо кто-то следил.
И когда раньше на душу спускался «гнёт», когда она шла посреди ночи гулять по дворам – из темноты на неё кто-то всё это время смотрел. Её кто-то всё это время преследовал.
Леся заперлась в квартире. Она не выдержала и тут же написала Максиму обо всём, что происходило с ней за последние полгода. Что творилось у неё на душе. С опаской написала, что отпугнёт красавца. Что загрузит его своими проблемами, которые никому не нужны, кроме неё. И уже хотела удалять сообщения, раскаявшись, но увидела, что Максим зашёл в сеть и всё прочитал. Только о преследователе не решилась поведать.
Ответом его было молчание. Два часа девушка ждала ответа. В муках.
Всё-таки спугнула…
Она выключила свет, опасаясь, что с улицы за ней кто-то может следить. Она задёрнула шторы. А потом плакала до самого утра. И на смену вышла совершенно разбитой и опечаленной.
И совершенно удивилась, когда Максим всё-таки ответил. Он извинился, что не ответил сразу – был на ночной смене, рассказал, что на работе случилось ЧП. И посоветовал девушке хорошего психотерапевта. Скинул номер специалиста. И сказал, что поможет ей деньгами, если потребуется. Но строго завещал – нужно идти к специалисту обязательно.
Готовность помочь растрогало что-то в сердце Леси. И она снова стала радостной и лёгкой.
К психотерапевту действительно нужно было идти. Это уже ни в какие ворота, действительно… А может и вовсе нужно было сменить работу, как советовал Максим?
После душа взгляд Леси зацепился за странную штуковину. На стенке было что-то… Пришлось даже залезть на стул, чтобы приглядеться. И ужас охватил девушку, когда она осознала, что в душе её была установлена видеокамера. И кто знает, сколько времени она её не замечала.
Леся тут же написала Максиму. Написала, как ей страшно. Написала, что её уже давно преследуют. Написала обо всём.
И тогда увидела на своём телефоне звонок. Максим звонил ей через мессенджер. Леся заволновалась. Но трубку взяла.
Однако вместо красивого голоса, какой она себе представляла в голове, с той стороны ответил шепелявый и мерзкий голосочек. Даже не верилось, что такой голос мог принадлежать Максиму. Такие голоса были у жирных задротов…
«Скажи свой адрес, я сейчас приеду, Леся…»
Леся растерялась. Но рассудила, что помощь «друга» ей сейчас будет очень нужна. Может, сталкер растеряется. И больше не будет к ней лезть.
Когда Максим пришёл, то позвонил её ещё раз, чтобы Леся убедилась в том, что это он.
Девушка не увидела в глазок того, кто приехал к ней на самом деле. В подъезде не горели лампочки. А когда она открыла дверь, то было уже слишком поздно. Мерзкая гора жира и складок шагнула в квартиру. Руки схватили девушку. На заплывшем прыщавом лице с поросячьими глазками расплылась похотливая улыбка.
-- Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, ЛЕСЯ. МЫ УЖЕ ДАВНО ЗНАКОМЫ. КАЖЕТСЯ, МЫ НАШЛИ С ТОБОЙ ОБЩИЙ ЯЗЫК. НАМ ТАК ХОРОШО ВМЕСТЕ, ЛЕСЯ.
Девушка закричала и попыталась вырваться. Жирдяй толкнул её на пол.
-- ТЫ ЛЮБИШЬ КОШЕК. И Я ТОЖЕ ЛЮБЛЮ.
Он схватил одну из кошек. Ловким движением свернул ей шею. И бросил обмягший ещё тёплый трупик к своим ногам.
-- ПОМОГИ ЕЙ, -- сказал «Максим». – ПОМОГИ ЕЙ.
Он захлопнул за собой дверью. Стянул штаны, обнажив своё крохотное хозяйство.
-- ПОМОГИ ЕЙ, СУКА! ИЛИ МОЙ СЫН ВЫКОЛЕТ ТВОИ ГЛАЗА! – рявкнул жирдяй. И только тогда Леся заметила, что помимо жирдяя в квартиру зашёл ещё кто-то.
Мерзкое существо на четырёх кривых лапах. И она бы подумала, что это зверь... Если бы не искажённое лицо младенца. Пасть этой твари неестественно широко распахнулась, ощетинившись рядами клыков, а за спиной её застрекотали длинные крылья, как у насекомого…
Продолжение следует....
"Спасители". Глава 38
_________________
Спасибо огромное за доны! Единственное, что помогает в морозные дни, когда шабашек нет) Посылаю всем лучи добра за сочные куски!
Дмитрий Дмитриевич 3333р "На поддержание творчества -- луча ЯС"
Воалислав Владимирович 1000р
Неопознанное зачисление 1000р
Сергей Лукьянчиков 500р
Kocham 500 р "На новые главы)"
__________________
Мой ТГ канал где можно не пропустить выход новой части: https://t.me/emir_radrigez
Как подготовить машину к долгой поездке
Взять с собой побольше вкусняшек, запасное колесо и знак аварийной остановки. А что сделать еще — посмотрите в нашем чек-листе. Бонусом — маршруты для отдыха, которые можно проехать даже в плохую погоду.
Мой первый настоящий кошмар — дата неизвестна
Этот сон приснился ещё очень давно. Насколько помню, тогда мне было примерно шесть или семь лет. Он по-прежнему хранится у меня в памяти и, видимо, будет храниться в ней до конца жизни.
Казалось, на планете произошёл какой-то апокалипсис, — будто солнце уже вошло в стадию красного гиганта: небо безоблачное, красно-оранжевое, а воздух до невозможности тяжелый, удушающий и обжигающий дыхательные пути.
Помню, как шёл через пустырь, не встречая при этом ни одного живого существа. Складывалось впечатление, что человечество и всё, что ранее населяло Землю, уже куда-то эвакуировалось или погибло, а я остался здесь совсем один.
Далее оказываюсь у здания детского сада. Помню, как передвигаясь между высоким металлическим забором и крутой возвышенностью, внезапно заметил, как кто-то приближается ко мне. Это был человек. Когда он приблизился ко мне достаточно близко, понимаю, что это — моя мать.
Чем ближе она подходила, тем больше понимал: с ней явно что-то не так. До сих пор помню её глаза, — как из старых фильмов ужасов: какие-то больные и воспалённые, красноватые, не имеющие ни зрачков, ни радужки и с лопнувшими кровеносными сосудами на белках. Ещё более ужасающе выглядело то, как она передвигалась, будто вообще ничего перед собой не видела.
Когда мать подошла достаточно близко, периферическим зрением обратил внимание на её кисть. Несмотря на то, что она пыталась спрятать её за спиной, увидел, как из её пальцев прорастают длинные, заострённые и стальные ногти.
Через нарастающий ужас, в надежде услышать голос матери, спросил её: «Мам, это ты?», — но она лишь молча смотрела на меня и приближалась.
Автор: Рóман Хексель