На просторах Норвегии, с видом на красивый фьорд, находится потёртый и обветшавший айсберг заброшенной лечебницы больных туберкулёзом.
Воздух и климат здесь, благотворно, насколько это возможно в холодной стране, сказывался на здоровье пациентов. Санаторий на 96 коек открыли в 1902 году. После, здание несколько раз перестраивали и расширяли.
К 1950 году в лечебнице лечилось больше 150 пациентов…
Туберкулез — штука заразная. Идея размещения подобных больниц подальше от цивилизации вполне оправдана.
У санатория были свои собственные канатные дороги, идущие вверх и вниз по склону. Но сейчас действует только автомобильная дорога: 7 километров серпантина и 13 крутых поворотов, что цепляются за склон горы…
Один из методов лечения туберкулеза постоянное воздействие свежего воздуха. В зимнее время пациенты лежали на свежем воздухе в своих кроватях под навесом — тогда это было популярной мерой.
После Второй Мировой Войны санаторий закрыли. В период с 1950 по 1990 год он использовался как психиатрическая больница, а затем здесь находился центр приема беженцев балканской войны. С 1994 года объект полностью заброшен.
Сейчас заброшенное здание не охраняется и можно без особых проблем приехать и походить по зданию. Местный муниципалитет не планирует восстанавливать лечебницу, хотя и сносить, кажется, не собирается.
В 1930-е гг. Москва стремительно меняла свой облик. Расширялись улицы, город застраивался мощными "сталинками". Это было время невероятных масштабных проектов, часть из которых так и не была реализована. Возможно, к лучшему.
Например, 8-я высотка в Зарядье. Строительство небоскребев в Москве планировалось еще в 1930-е, но построены "семь сестер" были уже после войны. Причем восьмая высотка должна была быть возведена прямо напротив Кремля. Многострадальное зарядье не раз меняло свой облик. Высотку начали строить, но в итоге разобрали, и на остатках фундамента позднее возвели гостиницу «Россия».
И сама Красная площадь претерпела немалые изменения. Но планы были поистине грандиозными. Предполагалось, что площадь превратится в совершенно необъятное пространство, вобрав в себя территорию Китай-города. Высотной доминантой становился гигантский Дом Наркомтяжпрома.
Проекты здания были разные. Но в любом из них поражает масштаб постройки. Ни один из проектов так и не был реализован. Да и сам наркомат тяжелой промышленности позднее разделился на множество более мелких ведомств.
Архитектор Д. Чечулин проектировал не только высотки. Монументом советской авиации должно было стать здание "Аэрофлота" на площади у Белорусского вокзала. «Аэродинамическая» форма и острый силуэт подчеркивали назначение здания. Однако, проект подвергся критике. А Д. Чечулин воплотил свои наработки при строительстве Белого дома.
В те годы все книжные магазины столицы были объединены в систему государственной книготорговли. Гигантский Дом книги должен был разместиться в районе Орликова переулка. Любопытно, что верхние этажи башни с акустическими залами предназначались для музыкальных издательств, а помещения с верандами – для художественных мастерских. Кроме того, в здании предполагалось разместить музей книги, выставочные залы, огромный книжный магазин, зал экспозиций и зал докладов.
Проект Дворца Советов был одним из самых масштабных в этом ряду, о нем знают все. Международный конкурс проектов дворца выиграл архитектор Борис Иофан. По его задумке сооружение фантастичкской высоты в 415 м завершала огромная статуя В. Ленина. Строительство началось на месте взорванного храма Христа Спасителя. Только фундамент будущего сооружения готовили почти восемь лет. Но начало войны остановило работы. Проект не был завершен, а на месте появился открытый бассейн «Москва».
Пантеон- усыпальницу для советских вождей решили построить в 1953 году, после смерти Сталина. Архитектор Николай Колли предложил проект здпния площадью 500 тысяч м². Главный зал, в котором должны были покоиться тела Ленина и Сталина, должен был занять аж 2000 м². Позже от идеи отказались.
Как нынешний областной центр Беларуси вырос из небольшого уездного города? Мы продолжаем совместный проект с историком, известным коллекционером и лауреатом премии Президента Республики Беларусь «За духовное возрождение» Владимиром Лиходедовым «Бацькаўшчына. В поисках утраченного». Приглашаем вас в путешествие по разным уголкам Беларуси и разным эпохам, сохранившимся в уникальных фотографиях
Сегодняшний областной город Гомель, второй по численности населения в Беларуси после Минска, с середины XIX века стал активно наращивать экономический потенциал и превратился в крупный промышленный, торговый и транспортный центр. А поспособствовало такому стремительному развитию строительство железных дорог. Они связали уездный в то время город Могилевской губернии с Москвой, Петербургом и другими промышленными центрами России, Украины, Польши, Прибалтики.
Расположенный на высоком и утесистом берегу реки Сож город впервые упоминается в летописях в первой половине XII века под именем Гомии и Гомье как населенный пункт Черниговского княжества. С 1335 года он находился в составе Великого Княжества, затем принадлежал Московии, а после вновь вернулся к Княжеству. В 1648 году Гомель был взят казаками, но в 1665-м возвращен Польше (т. е. Речи Посполитой – прим. автора). После первого раздела Речи Посполитой в 1772 году город присоединили к России и пожаловали графу Румянцеву-Задунайскому. С 1838 года – во владении князя Паскевича. Уездным городом Гомель сделался в 1852 году. К 1854-му в нем насчитывалось 1219 домов, пять церквей и один монастырь. Из переписи населения 1858 года следует: в Гомеле проживало 14 тысяч человек.
Стремительному росту и развитию города как нельзя лучше поспособствовало строительство Либаво-Роменской (1874) и Брянско-Луневецкой ветви Полесских железных дорог (1887). И в конце XIX столетия в Гомеле числилось уже более 30 тысяч жителей. Из них евреев – более 12 тысяч. Православных церквей было три. Имелись также костел, синагога, десять еврейских молитвенных домов и три раскольничьих молельни.
Если в XVIII веке Гомель представлял собой совсем небольшое торгово-ремесленное поселение с деревянным замком-крепостью в центре, вокруг которого хаотично размещались около 200 домов, то в XIX веке город очень изменился – увеличился в размерах, похорошел. На месте замка были построены дворец графа Петра Румянцева (ныне – Гомельский дворцово-парковый ансамбль) и Гомельский Петропавловский собор (на сегодняшний день действующий, внесен в Государственный список историко-культурных ценностей Республики Беларусь).
В начале ХХ века Гомель развивался по лучевой системе планировки. Главной осью стала улица Румянцевская (ныне – Советская), вдоль которой формировалась застройка в стиле классицизма. Примечательное в этом плане здание Гомельской ланкастерской школы, построенное из кирпича по проекту архитекторов Ивана Дьячкова и Джона Кларка в 1818 году. В размещавшейся там начальной школе, организованной по инициативе графа Николая Румянцева, предметы преподавались по системе взаимного обучения, разработанной английским педагогом Джозефом Ланкастером. В комплекс входили четыре двухэтажных жилых флигеля для учителей и детей, а также баня, амбар, конюшня. Сегодня в здании бывшей ланкастерской школы находится административный корпус СООО «Гомельская обувная фабрика «Труд-Стецкевич-Адамантан». Оно внесено в Государственный список историко-культурных ценностей Республики Беларусь.
В Гомеле в конце XIX – начале XX века существовало более 40 промышленных предприятий. В основном небольшие заводы и фабрики. Самые доходные из них – соломенно-массная и табачная фабрики, маслобойни и лесопильни. В городе работали также мукомольни, спиртоочистительный, сахарный, пивоваренный, канатный заводы, швейная фабрика, металлообрабатывающие предприятия. В Главных механических мастерских Либаво-Роменской железной дороги трудились свыше 1200 человек. Также в городе имелись железнодорожная и земская больницы, две амбулатории, еврейская богадельня, два книжных магазина, 12 частных типографий, при учебных заведениях открывались библиотеки.
Со временем в черту Гомеля было включено предместье Новая Белица (сегодня – Новобелицкий район). Оно располагалось, по тем меркам, в двух верстах от города, около озера Шатырь. Жителей насчитывалось около двух тысяч, большинство из которых были старообрядцами и занимались садоводством и огородничеством. В Белице на то время было две православные церкви, два еврейских молитвенных дома, 1-классное училище с женской сменой, несколько мельниц.
Активное строительство в Гомеле велось в начале ХХ века. Были возведены «Охотничий домик», здания Городской думы, Коммерческого банка, а также филиала Русско-Азиатского банка, женской гимназии, технического училища и многое другое. Среди культовых строений – Гомельская каплица, Георгиевская и Преображенская церкви. Всего на 1905 год насчитывалось 407 каменных зданий и 2627 деревянных. У Гомеля было налажено постоянное торговое пароходное сообщение: ежедневное – с Киевом, два раза в неделю – с Могилевом.
Превратившись в середине XIX столетия из местечка в город, Гомель стал настоящим культурным центром губернии.
Народная молва утверждает, что в стенах здания замурованы тела его строителей, что в нём располагались подземные камеры для заключённых и подземные ходы до здания тюрьмы и Егошихинского кладбища, что в нём сотрудники НКВД пытали и казнили невинных людей, сбрасывали их с башни во двор, что один заключённый сам сбросился вниз с башни, что в здании регулярно раздаются глухие звуки выстрелов — расстреливают заключённых, и др.
Ну а сейчас "Башня смерти" на пенсии и является всего лишь зданием управления внутренних дел Пермского края.
Заметка из газеты "Рабочий клич" от 13.03.1925г. №60 о суде над грабителями, совершивших вооруженное нападение на крестьян Алыбиных, возвращавшихся домой с базара. Преступление было совершено в августе 1923 года на дороге Луховицы - Дединово.
Представляю вам архивные фотографии Енисейской губернии начала ХХ века, все фотографии пошли через колоризацию.
Красноярец Онипко в повозке, запряженной волками. 5 апреля 1909 года.
Фото: Людвиг Вонаго. Из альбома "Людвиг Вонаго — фотограф на выезд". Из фондов Красноярского краеведческого музея
11 апреля 1909 г. в газете «Красноярец» появилась заметка «Надо и волков пожалеть», в которой был подробно описан курьезный случай, зафиксированный на негативе Л. Ю. Вонаго. Заметка имела следующее содержание: «На потеху ребятишек и, может быть, ради собственного удовольствия, по улицам города Красноярска разъезжал и ныне разъезжает какой-то субъект в красной шапочке на маленьком экипаже, запряженном двумя волками. Несчастным животным не под силу бремя: примитивность экипажа, сбруи, несоразмерность тяжести, грязная дорога… Животные не проехав и квартала улицы, падают в изнеможении и не везут…Красная шапочка негодует, вылезает из экипажа и начинает беспощадно бить по чем попало несчастных животных…раздается жалобный визг и вой. Уличные ребятишки смеются, и это каждый день такая потеха. Право, жалко и совестно смотреть на истязание беззащитных животных, которые визжат и воют под ударами палача в красной шапочке, призывая в свою защиту покровителей животных… где вы, откликнетесь!? Но… как будто этих покровителей в городе Красноярске нет, они только значатся списках».
Футбольный матч на Сокольской площадке. 1 сентября 1913 года.
Фото: Людвиг Вонаго. Из альбома "Людвиг Вонаго — фотограф на выезд". Из фондов Красноярского краеведческого музея
Спортивная площадка красноярского гимнастического общества «Сокол», т.н. Сокольская площадка, находилась за рекой Качей, за Радайкиным мостом. В летние месяцы на площадке проходили различные спортивные соревнования, а в зимнее время на площадке заливался каток. Л. Ю. Вонаго можно по праву считать пионером красноярской спортивной фотографии, в 1913 г. он выполнил несколько репортажных снимков с футбольных матчей, которые проходили на Сокольской площадке 1, 8 и 14 сентября (в этот день матч был организован специально для норвежского путешественника Ф. Нансена).
Избирательная комиссия по выборам выборщиков от Енисейской губернии в I Государственную думу. 23 апреля 1906 года.
Фото: Людвиг Вонаго. Из альбома "Людвиг Вонаго — фотограф на выезд". Из фондов Красноярского краеведческого музея
23 апреля 1906 г. в Пушкинском городском театре проходили выборы выборщиков в Государственную думу. По итогам голосования выборщиками от Красноярска были избраны В. М. Крутовский и В. А. Караулов. Для голосования было приготовлено два ящика, в которые опускались листы с голосованием за кандидатов. В один ящик помещались листы с кандидатами, фамилии которых начинаются с буквы «А» и до буквы «Л». Второй ящик — для кандидатов с фамилиями, начинающимися с буквы «М» до буквы «Фита» русского (дореформенного) алфавита. Ящик для голосования закрыт на замок и опечатан печатью председателя избирательной комиссии, а ярлык, на который наложена печать, подписан председателем и членами избирательной комиссии.
Гуляние учеников начальных училищ Красноярска на пароходе "Россия". 21 мая 1906 года
Фото: Людвиг Вонаго. Из альбома "Людвиг Вонаго — фотограф на выезд". Из фондов Красноярского краеведческого музея
25 апреля 1906 г. состоялось экстренное заседание Красноярской городской думы по вопросу о чествовании 27 апреля дня открытия Государственной думы. «Для ознаменования высокоторжественного дня открытия Государственной думы ввиду важности запечатлеть в памяти учащихся такой акт громадной государственной важности». Красноярская городская дума постановила ассигновать 1000 рублей на празднование из запасного капитала. 21 мая в память открытия I Государственной думы состоялся благотворительный праздничный рейс парохода «Россия» для учащихся начальных училищ Красноярска. На негативе Л.Ю. Вонаго представлен момент, когда пароход сделал остановку в районе Караульной пещеры, расположенной вверх по течению Енисея, за Успенским мужским монастырем.
Школа грамотности в деревне Овсянке, 1907 год.
Фото: Людвиг Вонаго. Из альбома "Людвиг Вонаго — фотограф на выезд". Из фондов Красноярского краеведческого музея
Деревня Овсянка была основана казаками на правом (восточном) берегу Енисея в 1671 г. В 1900-х гг. Овсянка относилась к Заледеевской волости. По данным переписи, к 1 января 1911 г. в деревне насчитывалось 77 дворов, число мужчин — 220, женщин — 234. В деревне была казенная винная лавка и хлебозаготовительный магазин. В 1910-х гг. в Овсянке, помимо школы грамотности, появилась и церковно-приходская школа.
Шествие дружины Красноярского вольно-пожарного общества по Воскресенской улице. 9 мая 1910 года.
Фото: Людвиг Вонаго. Из альбома "Людвиг Вонаго — фотограф на выезд". Из фондов Красноярского краеведческого музея
На негативе представлено торжественное шествие дружины Красноярского вольно-пожарного общества по ул. Воскресенской в честь ежегодного пожарного праздника, отмечавшегося 9 мая. Впереди процессии движется небольшой духовой оркестр. А завершает процессию многочисленный пожарный обоз, включающий в себя пожарные машины, гидронасосы и другие устройства, используемые при тушения пожаров.
Детский сад в городском саду. 10 июля 1910 год.
Фото: Людвиг Вонаго. Из альбома "Людвиг Вонаго — фотограф на выезд". Из фондов Красноярского краеведческого музея
Городской сад служил единственным местом прогулок для детей и взрослых, остающихся в летнее время в Красноярске. Летом в воскресные и праздничные дни и в некоторые другие дни недели в саду устраивались платные, а иногда и бесплатные гуляния, с разными развлечениями, музыкой, танцами, фейерверками, запуском воздушных шаров и т. д. На негативе представлен юго-западный угол городского сада, в котором был устроен отдельный сад для детей («детский сад») с приспособлениями для разных игр и гимнастических упражнений. В 1920-х гг. эта детская спортивная площадка получила название «Юная жизнь».
Пожар на Песочной улице. 6 июня 1910 года.
Фото: Людвиг Вонаго. Из альбома "Людвиг Вонаго — фотограф на выезд". Из фондов Красноярского краеведческого музея
В истории Красноярска было два опустошительных пожара, уничтоживших множество жилых строений: 25 июня 1773 г. и 17 апреля 1881 г. Несмотря на обязательную постройку между деревянными домами брандмауэров (кирпичных стен, препятствующих распространению огня) и постоянное увеличение каменных строений, в начале ХХ в. в Красноярске всё равно периодически случались локальные пожары. Конкретно в 1910 г. в ведомости о пожарах в Красноярске зарегистрирован0 86 пожаров. На негативе представлен пожар на углу ул. Песочной (ныне ул. Урицкого) и пер. Театрального (ныне ул. Кирова) на участке красноярского мещанина Федора Михайловича Мальцева. Пожар начался в 12 часов и закончился в 14 часов. Горели надворные строения. Приблизительный убыток от пожара оценивался в 700 рублей.
Крушение поезда около станции Филимоново. Май 1917 год.
Фото: Людвиг Вонаго. Из альбома "Людвиг Вонаго — фотограф на выезд". Из фондов Красноярского краеведческого музея
На негативе представлены сошедший с рельсов паровоз и багажный вагон. Крушение произошло в районе разъезда Филимоново, на участке Сибирской железной дороги (участок Транссиба от Челябинска до Иркутска) между станциями Петрушково и Канск. Разъезд был основан в 1894 г. при строительстве Транссибирской железной дороги. Разъезды отличались от станций тем, что имели дополнительные пути для разводки поездов, идущих во встречных направлениях, так как изначально Транссибирская магистраль была однопутной. В 1917 г. Л. Ю. Вонаго жил в Канске и, вероятно, узнав о крушении поезда недалеко от станции Канск, направился на место происшествия, чтобы сделать снимок.
Усинский плот на стоянке во время сплава к г. Минусинску. Минусинский округ, начало XX в.
Фото: Н.В. Фёдоров/ Минусинский краеведческий музей. Негатив на стекле.
Перекрёсток улиц Старо-Присутственной (с 1913 г. Александра II, с 1920 г. Красных Партизан) и Большой (ныне Комсомольской). Минусинск, начало XX в.
Фото: Н.В. Фёдоров/ Минусинский краеведческий музей. Негатив на стекле.
Вид на село Восточное Минусинского округа. Начало XX в.
Базар на Субботней (ныне им. В. И. Ленина) площади. Минусинск, 1910 г.
Фото: Н.В. Фёдоров/ Минусинский краеведческий музей. Негатив на стекле.
Перспектива на улицу Беловскую. Слева второе здание — дом М. С. Беловой
Фото: Н.В. Фёдоров/ Минусинский краеведческий музей. Негатив на стекле.
Свято-Троицкая церковь и площадь. Минусинск, 1911 год.
Фото: Н.В. Фёдоров/ Минусинский краеведческий музей. Негатив на стекле.
Минусинская загородная уездная больница. Начало XX в.
Фото: Н.В. Фёдоров/ Минусинский краеведческий музей. Негатив на стекле.
Деревянный мост через протоку. Минусинск, 4 августа 1911 г.
Фото: Н.В. Фёдоров/ Минусинский краеведческий музей. Негатив на стекле.
Освящение Градо-Минусинской Вознесенской церкви. 1911 г.
Фото: Н.В. Фёдоров/ Минусинский краеведческий музей. Негатив на стекле.
Строительная бригада Ачинско-Минусинской железной дороги на рельсовых путях. 1914-1916 гг.
Фото: Н.В. Фёдоров/ Минусинский краеведческий музей. Негатив на стекле.
Временный деревянный мост над водопропускной трубой на строительстве железной дороги Ачинск — Минусинск. 1914–1916 гг.
Фото: Н.В. Фёдоров/ Минусинский краеведческий музей. Негатив на стекле.
Городские купальни на берегу Енисея. 1900 г.
Фото: Фотограф неизвестен
Вид на Красноярск из Николаевской слободы. 12 июля 1907г.
Фото: Людвиг Вонаго. Из альбома "Людвиг Вонаго — фотограф на выезд". Из фондов Красноярского краеведческого музея
С 1892 г., когда в Красноярске началось строительство железной дороги, в городе возросло число приезжих: «рабочих, мастеровых и других лиц разных профессий, без которых не может обойтись железная дорога, ее разообразные мастерские, депо и проч.». Возникла необходимость строительства новых домов для приезжающих. Однако в центральной части города уже не было свободных мест для новых построек, и пришлось возводить их вне города. Для этой цели была избрана Афонтова гора, как ближайшая местность к железной дороге, где и появились Николаевская и Алексеевская слободы.
Текст, описание и фотографии утащил от сюда. Колоризация моя, если понравится данный материал , то раскрашу остальные фотографии с источника.
Также буду рад всех видеть в телеграмм канале, где публикуется множество исторических снимков со всего мира.
Наша очередная экспедиция по заброшенным местам пройдёт на окраине Еревана где находится ныне закрытый завод-гигант «Наирит». Наша локация — производственная база на территории завода.
Ровные ряды маленьких металлических шаров и кучки по четыре больших шара-газгольдера, напоминают разбросанные огромной неведомой птицей стальные яйца. Но на этом поле постсоветского постапокалипсиса уже вряд ли что-то вылупиться…
Чтобы добавить осмысленности нашей прогулки расскажу про историю завода, к которому относится весь этот ржавый металлический лес из переплетения металлоконструкций, труб и вышек с прожекторами.
В советские годы это была режимная, особо охраняемая территория. На этой базе хранились горючие, взрывоопасные и просто ядовитые субстанции в виде газа. Именно поэтому тут так много газгольдеров (от английского gas-holder) — форма шара лучше держит давление газа.
Площадка довольно большая, оно и неудивительно. В свои золотые годы завод Наирит производил до 750 тонн продукции, что «на минуточку» составляло 10% мировых объёмов производства синтетического каучука.
Завод Наирит — настоящий гигант и занимает площадь в несколько квадратных километров. Он был основан в 1933 году (как завод «Главкаучук» им. С. М.Кирова). Кроме — производство хлоропреновых каучуков, карбинола, каустической соды, латексов, хлорной извести, жидкого хлора, негашеной извести, кислорода, монокарбоновых кислот.
Но былые успехи в прошлом, с 2016 года завод признан банкротом. Если посмотреть на состояние ржавых вентилей, то становится понятно, что проблемы у завода начались намного раньше. Территория базы выглядит как готовая декорация к постапокалиптическому фильму и такая фактура запустения не сформируется за три-четыре года.
Разговоры о дальнейшей судьбе завода идут в высоких кабинетах Еревана и по сей день, но пока идут разговоры, завод всё больше превращается в руины. Ещё немного и предприятие останется только снести.
К сожалению, в то путешествие мне не удалось посмотреть основную территорию завода...
..., что же, очень надеюсь в следующий раз заглянуть в самое сердце производства и сделать для более интересные кадры.
Тех, кому интересны ежедневные репортажи с заброшек — буду рад видеть в Telegram (из последних постов маяк на Аниве, зарисовки с острова Аскольд, линия Мажино)
Высотки должны были стать высотными доминантами Москвы. Они олицетворяли собой советский город будущего. Некоторые искусствоведы считают, что архитектура сталинских высоток напоминает здания небоскребов американского Манхэттена. Сейчас "семь сестер" являются одними из самых узнаваемых символов Москвы.