Монстры по соседству (рассказ)
Вот уже третий год город трясло от основания до верхушки. Привычный уклад рушился, агрессия выплёскивалась на улицы, за невозможностью достать адресата захватывая кого ни попадя. Одни демонстрации сталкивались с другими, а статистика несчастных случаев, разбоев и убийств всё полнилась. Власти знали, чем оправдать это. Знал и народ. И всё равно были те, кого оправдания не устраивали.
Анжело шёл по улице, далёкий от всего этого безумия. Унылые лица прохожих, мрачные разговоры и злость его нисколько не трогали. Поднимая воротник пальто выше, так, что наружу торчали только уши да лысая голова, Анжело шёл дальше. У него было важное дело. Почти миссия. И если он справится, это поможет лучше всяких демонстраций.
Мимо прошла огромная толпа, потрясавшая плакатами с перечёркнутыми привидениями. В воздухе звучали лозунги: «Долой кошмары!», «Уничтожим монстров!» Через пару перекрёстков Анжело попалась другая толпа, поменьше, уже с надписями «Оставьте страшилки в покое!» Мужчина не обратил внимания и на эту кучку идейных борцов. Он спешил. Из репродуктора на углу улицы доносился унылый голос, вещавший новости дня:
«Этой ночью очередной призрак напал на прохожего. Пострадавший выжил. Подоспевший патруль оглушил привидение, и то скрылось».
Вздохнув, Анжело отвернулся. Как же надоело... Года три-четыре назад такого не было, но сейчас противостояние всё нарастало, набирало обороты, и никто не разбирался в причинах очередного конфликта.
— Это они во всём виноваты, они! — послышался откуда-то женский визг.
Анжело только поморщился. Свернув на другую улицу, побрёл дальше. Дома нависали над ним, как жестокие несправедливые судья.
— Да чего ты трусишь? Ночью в лесу будет весело! — воскликнул юный голос.
Мимо прошла компания подростков. Девушка, к которой обращались, потерянно втянула голову в плечи.
— Это не лес, а посадка, Дэн. Мало ли кто там встретится.
— А кто нам встретится? — запальчиво возразил Дэн. — Монстры вне закона, патрули их ловят. Хватит бояться, идём!
Молодёжь скрылась за углом. Анжело вздохнул. Ничего не боятся. Теперь ничего. Не оглядываясь, он продолжил путь.
Нужный дом Анжело нашёл бы с закрытыми глазами — так уже привык навещать его. В подобном районе, однако, здание не особенно выделялось. Среди обветшавших жилищ и грязных улиц обгоревшая многоэтажка казалась чем-то обыденным. Никто не обращал на неё внимания... чем и пользовались её жители. Оглядев улицу и убедившись, что никто на него не смотрит, Анжело скользнул в полуразрушенный подъезд.
В заброшке было в разы холоднее, чем на улице. Закопчённые окна едва пропускали свет солнца. Редкие пробивающиеся лучи выхватывали летающую в воздухе пыль. Пепел с грязью мешались на полу, неприятно пачкая дорогую обувь. Но Анжело не морщился — привык. Выйдет и вытрет. От волнения слегка перехватывало и так затруднённое в этом месте дыхание. Сегодня у него особенный визит. Осторожно поднявшись по лестнице, Анжело толкнул дверь одной из квартир. Вдогонку ему полетел мерзкий смех и топот маленьких ножек.
— Это я! — крикнул мужчина, входя.
Дверь жутко скрипнула за спиной, закрываясь.
Они были здесь, как всегда. Стоило Анжело переступить порог, как на него дохнуло смрадом. В этот раз мужчина почти не закашлялся — привык. Лишь невольно потерев свой широкий приплюснутый нос, он поднял в приветствии ладонь.
— Никто не тревожил? — спросил с улыбкой.
Сидящий в кресле парнишка лишь покачал головой. Поднял пустой взгляд на гостя. Из-за неестественно свёрнутой шеи его жест выглядел пугающе. Впрочем, и сам парень внушал ужас. Бледное лицо с нарисованными, как у клоуна, слезами, наигранная улыбка, вывернутая вбок рука сразу выдавали — этот человек мёртв. Не моргнув глазом Анжело кивнул ему.
— Привет, Стэн.
— Привет, — прошептал Стэн.
Жители брошенной квартиры стягивались к Анжело со всех её уголков, и от этого зрелища кому угодно стало б не по себе. Мужчина прошёл вглубь, спокойно опустился на диван. Рядом тут же пристроилась девочка с дешёвым зайцем в руках. Чёрные провалы глаз не отрываясь пялились на Анжело.
— Чьи истории ты запишешь сегодня? — с любопытством спросила девочка.
Анжело улыбнулся. Этим-то и была уникальна нынешняя встреча.
— Ничьи. Я уже записал истории каждого из вас, Лили, — сказал он ласково.
Покопавшись в дипломате, достал блокнот. Кожаная обложка и надпись «Ежедневник» не вызывали ни у кого любопытства. Этим-то Анжело и пользовался.
— В этом блокноте, — произнёс он, показывая его Лили, — собраны страшилки со всего нашего города. Все рассказы и истории, которые мне удалось услышать. Так что сегодня я пришёл не слушать, а читать. Вы, как мои соавторы, услышите эту книгу первыми.
Квартиру затопил одобрительный гул голосов. Городские монстры подобрались ближе, готовясь слушать. Улыбнувшись, Анжело лизнул палец и открыл первую страницу. Помолчал, готовясь. Как он надеялся, что это всё не зря! Хоть бы было не зря... Но именно эта книга могла перевернуть обратно пошатнувшийся мир. Откашлявшись, мужчина начал:
— Страшные истории сопровождали человечество со времён его зарождения. Чем больше эволюционировали люди, тем больше монстров рождала их история. Началось всё с предков, пытавшихся с того света предостеречь потомков об опасностях жизни. Потомки прислушивались... И так постепенно на Земле появлялась новая раса — раса чудовищ из наших кошмаров.
Диван продавился — рядом опустился мужчина в цилиндре, бабочке и пиджаке с ласточкиным хвостом. Неестественно длинные, как ветки, пальцы слабо шевелились. Анжело улыбнулся. Бумеранг. Тот, кто возвращал людям все их злые поступки жестокой кармой. Одно из его любимых существ.
— Долгое время страшилки и люди уживались вместе, — продолжил Анжело. — Монстры оберегали человечество от него самого. Через страх, лишения они учили нас ценить свои жизни, радоваться даже мельчайшим приятным событиям, беречь близких и самих себя. В этом была главная цель страшных историй — возвращать людям вкус к существованию. И, раз уж мы забыли об этом, я позволю себе рассказать вам всё заново.
Герои его единственной книги молча внимали словам человека. Воздух дышал угрозой, которую источали их когти, клыкастые пасти, жестокие взгляды. Но это не была угроза Анжело. Его, борца за правду, здесь любили. И он платил им тем же, вознося благодарность за все их прошлые заслуги.
— Многие призраки происходят из нас же самих, из людей, — читал он вслух. — Таков, например, Чёрный байкер. Эта городская легенда известна, наверное, во всех странах — в основном потому, что даже после смерти призрак не останавливается и колесит по дорогам, куда понесёт душа. Байкер разбился в юном возрасте на ночной дороге — и долгие годы мотивировал молодых людей быть осторожнее в своём желании стать круче.
Анжело перевёл дух. Все боль и потери, которые он пропустил через себя, собирая материал для книги, всколыхнулись снова со дна души. Он продолжал читать, и собравшиеся вокруг существа представали перед его взглядом каждый своим несчастьем. Стэн, решивший покончить с собой и передумавший в процессе полёта, стал вечным предостережением для тех, кто необоснованно не ценил свои жизни. Майк номер Один, трудоголик, умерший на работе от сердечного приступа, стал офисным полтергейстом, портившим жизнь всем, кто пытался сгореть в погоне за деньгами. Анжело и сам пару раз видел его в своём отделе — до того, как призраки стали вне закона. По-паучьи выкрученное тело Майка всегда предшествовало чьему-то отпуску.
— Ночной гость, одно из немногих не призрачных существ, предостерегало людей от поздних прогулок. С его появлением в городе сократилось количество изнасилований и уличных драк — избегая одной опасности, люди избегали всех.
Ночной гость подобрался ближе, переступая мягкими когтистыми лапами. Похожее на змеиное, хоть и покрытое шерстью тело извивалось кольцами, светящиеся в полумраке глаза внимательно следили за рассказчиком.
— Венди, бывшая наркоманка, умершая от передоза, преследует всех прожигателей жизни, — продолжил Анжело. — Кошмарами, пророчествами, видениями наяву она заставляет многих одуматься. Так однажды Венди спасла мою сестру, связавшуюся не с той компанией.
Анжело запнулся. Он вспомнил сестрёнку, увлёкшуюся веществами, гулянками, риском. Вспомнил и ужас в глазах девочки, когда та познакомилась с призраком. Он до сих пор был по гроб жизни обязан Венди, хоть и, увы, не знал, где её найти.
...День подходил к концу. На улице ещё больше темнело, и лишь редкие фонари да глаза Ночного гостя подсвечивали комнату. В лунном свете Анжело с трудом разбирал строчки в блокноте, но продолжал читать. Это было важно. Безумно важно.
— Лили, девочка, погибшая по недосмотру равнодушных родителей, учит нас ценить близких, — произнёс он, невольно поглаживая по голове призрака со спутанными волосами. Девочка слабо всхлипнула под его рукой. — Её плач и зов напоминают нам, что родные не вечны и их нужно беречь. Мы это часто не помним.
Блокнот почти кончился. Анжело перечислил уже всех, кого мог: и карликов, сводящих с ума любителей гулять по заброшкам, а оттого сокращавших количество свернувших себе шею на развалинах, и маньяка, каравшего за ложь и предательство, и «Грех уныния» — духа, преследовавшего лентяев. Осталась последняя. Она. Причина всего случившегося и одновременно та, кто его когда-то спасла.
— Испокон веков страшилки предостерегали нас, — тихо произнёс Анжело. Поднял на мгновение взгляд, выискивая её в темноте сгоревшей квартиры. Нашёл. Грустно улыбнулся. — Так поступала и она. Каролина. Все мы знаем эту невероятно красивую девушку, покончившую с собой из-за несчастной любви. Когда её предали, она решила, что не сможет жить без него. Без любимого. Позже, став призраком, Каролина пожалела о содеянном, но было поздно. Совершив один необдуманный поступок, она потеряла возможность познать настоящее счастье. Насладиться будущим. Дать себе другой шанс. Каролина всегда учила нас, что ни одна любовь не стоит того, чтоб из-за неё умирать. Но кое-кто интерпретировал её послание иначе.
Каролина бесшумно приблизилась к дивану. Села рядом. Анжело вновь увидел её огромные зелёные глаза миндалевидного разреза, острое личико, нежные губы. Холод от её плеча проник даже сквозь одежду, напоминая о том вечере, когда сам Анжело, сидя на полу, третью неделю заливал горе дешёвым алкоголем. Он слишком тосковал по бросившей его любимой. Не было сил даже встать. И тогда пришла Каролина, стенаниями и жалобами доконавшая его. Заставившая очнуться.
— Четыре года назад, — читал вслух Анжело, — девочка, терпевшая неудачу за неудачей в личной жизни, решила, что раз у красавицы Каролины ничего дельного не вышло, то ей и подавно надеяться не на что. Выбрав привидение своим идейным вдохновителем, девушка записала проникновенное видео о том, что любовь убивает. Что девушкам стоит быть столь же смелыми и прервать своё бессмысленное одинокое существование. Что неблагодарные мужчины ещё пожалеют о них, и это научит их быть снисходительнее к следующим. Видео было длинным и всё сопровождалось именем Каролины. Когда после смерти девушки оно вышло в сеть, по стране прокатилась волна самоубийств. И все обвинили страшилки.
Атмосфера в комнате накалилась. Послышалось шипение, скрежет, резко похолодало. Только Каролина не злилась. Опустив голову, она грустно смотрела на свои колени и молчала. Анжело взял её за призрачную руку и получил ответное пожатие.
— Призраки и чудовища резко стали врагами человечества. Мы устроили травлю на них. Забыв всё прошлое, мы убиваем материальных монстров, а бесплотных отпугиваем специальными шокерами. Говорят, в лабораториях изобретают оружие, которое одолеет и призраков. Но почему мы так агрессивно ответили на глупый поступок подростка, в котором духи не виноваты?! Мы забыли всех спасённых, образумленных, убережённых от несчастий, забыли, что страх и боль — необходимые для выживания механизмы эволюции? Без страха не бывает осторожности, а чужие несчастья учат нас ценить то, что имеем мы. Долгое время смерть и карма, сопровождавшие человечество в лице страшных историй, прививали нам любовь к жизни. Сейчас, гуляя по улице, я вижу детей, которые больше не думают об опасности. Они лишены руководящих посланий и предостережений. Я вижу взрослых, которые тонут в своих проблемах, и некому объяснить им, что дышать — уже счастье. И потому я молю вас — верните человечеству кошмары. Верните нам тот контраст, которого не хватает для того, чтобы любить нормальность. А страшилкам верните людей, без чьей благодарности их существование бессмысленно и тоскливо.
Звук его голоса замолк в тёмной квартире. Лили плакала. Каролина ласково поглаживала ребёнка по голове, обнимала, нисколько, впрочем, не осуждая Анжело. Стэн печально насвистывал какую-то мелодию. Майк Номер один стрекотал, как кузнечик, в углу. Они страдали. Они не заслужили такого. Анжело смотрел на искажённые лица, выкрученные тела, пугающие глаза, клыки, когти и продолжал защищать страшилки даже внутренне. Он был обязан им дважды — и, в отличие от других, не забыл этого.
— Это не сработает, — вздохнул Бумеранг. — Ты просто попадёшь в опалу вместе с нами.
Анжело только пожал плечами. Он и сам понимал, что такое возможно. Но риск — благородное дело, не так ли?
— Я хоть попробую, — сказал он с улыбкой. — Оно того стоит.
Бумеранг медленно кивнул. Взглянув за окно, выпрямил свои длинные, как ходули, ноги.
— Уже темно. Я провожу тебя.
Анжело благодарно кивнул, убрал ежедневник в карман. Поднялся следом. Ему нравился Бумеранг. Самый неуязвимый из всех и самый справедливый. Монстр открыл скрипучую дверь квартиры, и, игнорируя возню в подъезде, они вышли в темноту улицы.
Анжело шёл бок о бок с чудовищем по неблагодарному городу и даже не осуждал его жителей. Он не считал их ни монстрами похлеще страшилок, ни злодеями. Анжело лишь жалел об их глупости. И, проходя по улицам, полным отдалённого воя полицейских сирен, всё больше уверялся в своём желании хоть кого-нибудь образумить.
© Лайкова Алёна
Это вам не какой-нибудь вещий сон
Ку дядь, в общем сны мне часто снятся и довольно яркие, вот только с их запоминанием проблемы. И сегодня я вам поведаю один из них, по крайней мере, то что осталось в моей памяти.
Сижу я на кухне такой как в старых домах еще с побелкой, в граненом стакане пчел развожу, а за окном зима. Смотрю как пчелы мёд делают, потом осознаю, что я военный который выкроил немного времени на свое хобби, пока мы готовились к обороне от инопришеленцев с...БЕЛЫМИ ХОДОКАМИ и зомби. Спустя мгновение и я уже бегаю по каким-то развалинам, заброшкам отстреливаю нежить и в разрушенной шараге прячусь от инопланетян, почему то нам их одолеть не получается. Внезапно встречаю Думслеера (герой игры одной) который грит, что теряет силы и передает мне свою двустволку.
Мы с моим новым товарищем затаились в тени и жади пока уйдет какое-то непонятное существо похожее на огромный эмбрион человека.
По рации передают приказ к отступлению, ну и я решаю ретироваться. Пока мы прятались и отстреливались от нечисти мой товарищ куда-то пропал, но я точно знал, что он не погиб (но это не точно). Покинув шарагу на стоянке меня ждал Урал, а за рулем оказалась моя благоверная.
Мы ждали других отступающих, не можем же мы своих бросить? И как водится, пока мы жади своих, толпы зомбаинов и прочих гротескных существ нас атаковали, а вместе с тем и лакомились, теми кто не успел добраться до своего транспорта. Не могу сказать, сколько это длилось по времени, но казалось что прошла вечность и мы остались вдвоем. Тут я начинаю осознавать, что больше никто не придет. И мы рванули так, что даже Вин Дизель бы снял шляпу.
Неслись мы по аллее тополей, а нас преследовал звездолет пришельцев. Я отстреливался от него из базуки, но все было безрезультатно, настал момент когда ракеты все-таки закончились и тут же мы выехали из аллеи и передо мной открылся вид зеленых полей, но все было в серых тонах. Взглянув в небо я увидел как наши самолеты выходили из режима невидимости, какие-то были объяты пламенем, аналогичная ситуация происходила и на земле. Где-то свои сражались с огромными мехами, а где-то грузовики и гражданские машины гнали прочь, некоторые так же были объяты пламенем.
На глаза мне попался огромных размеров транспортный самолет, который снижался видимо что бы подобрать выживших. В воздухе так-же проходило сражение, но ситуация явно складывалась не в нашу пользу. Нас подбили и мы уже на своих двоих бежали к самолету, расстояние было большим, но мы как будто преодолели его за мгновение. Ох уж эта телепортация во сне. К транспортнику приближалась толпа зомби и как бы нужно поторопиться, НО что-бы попасть на борт самолета пришлось прыгать по батутам расположенных на разной высоте, ку-ку здрасте из хоррора в платформер и тут я проснулся.
Цветок. Девятая глава
Окончательно я проснулся только к полудню – сказалась измотанность. Голова всё равно трещала. Остальные в это время уже бодрствовали и даже успели выглянуть на улицу. Денёк был солнечным. Ринат сосредоточенно глядел в окно. Я тоже решил глянуть.
– За ночь три Дерева выросло, – сказал он. – Прямо посреди села. Одно уже повалили. Сейчас занимаются другим. Всё-таки они не совсем пропустили нашу информацию мимо ушей.
– Три человека померло…
– Не факт, что человека. Может и домашние животные. Они в загонах или где-то ещё – помещения почти открытые. Тучи туда без проблем проникают.
– Но это ещё не все жертвы. Там инкубация идёт сутки. То есть настоящая картина будет только завтра.
– Посмотри вон на то Дерево, – показал пальцем Ринат. – Двенадцать ветвей. То есть то, что мы раньше умножали на семь – это действительно слишком оптимистичный вариант.
Я отобедал приготовленным бабой Галей супом, а затем просто лёг обратно. Обнаружил, что телефон не ловит интернет.
– Такая же тема, – ответил Тимур, перелистывая страницы какой-то книги. – Военные глушат, скорее всего. Не хотят скандалов, интриг и расследований.
– Точно что-то секретное, – кивнул Ринат. – Биооружие.
– Не факт, – махнул рукой Тимур. – Просто паники хотят избежать. Если эта катастрофа локальная. Глупо верещать на всю страну о такой ужасной хреновине. С какой-то стороны, правильно делают, что блокируют. Меньше знают – крепче спят.
– Можно откинуться от безделья, – простонал я.
– Возьми книгу из шкафа. Там много всякого, – ответил Тимур.
– Книгу? – я захохотал. – Ты видел, что за окном происходит?
– А что я? Тут целая рота военных минимум, вертолёты, БТРы. На верхах, конечно, тормоза сидят, но под угрозой пиздюлей с ещё большего верха что-нибудь, да придумают. Тут даже думать-то не надо. Просто поспиливать Деревья, да посжигать тучи.
– Думаешь, справятся?
– Конечно! Это ещё проблема, когда вас четверо болванов, но совсем не проблема, когда вас сто хорошо экипированных вояк. Я даже рад, что сюда прибыли военные. Нам не пришлось проделывать всю эту скучную и рутинную работу. Просто представь, если бы мы гонялись за каждой тучкой. Одна, две – весело. А пятьдесят…
– А как же супергеройские амбиции?
– Их у меня отобрали вместе с огнемётом, – ответил Тимур. – Теперь я читаю книжку. Кстати, неплохая. «Энциклопедия выживания. Ильин».
– То, что надо в такой ситуации. А там есть про то, как убивать этих туч?
– Нет, и это большое упущение. Тут больше про леса…
– Собираешься бежать отсюда через леса?
– Можно, – кивнул Тимур. – Если военные будут тупить. Хотя, если они будут тупить, то через пару дней от лесов ничего и не останется.
– Два дня – не так уж и много.
– Но пока не вижу причин валить. Лучше сидеть на жопе смирно и ждать. А потом уж можно попробовать. У Андрюхи лодка есть. Можно на неё сесть и свалить. Если вертолёт не заметит.
Делать было нечего. Выходить наружу – опасно. Да и не за чем. Запасов еды хватит на некоторое время, но смысла их экономить нет – не верится, что военные не обеспечат здесь снабжения и позволят нам умереть с голоду. Поэтому я решил последовать примеру Тимура и взял с полки какую-то книгу.
***
В три часа дня прозвенел звонок. Кто-то стоит у ворот. Напуганная женщина.
– Схожу-проверю, что там. Ко мне же пришли, – сказал Тимур.
– А я прикрою, – сразу отбросил книжку в сторону я. – Вдруг она какая-нибудь зомбя.
Мы вышли во двор, Тимур открыл ворота, поздоровались. Знакомые, сразу видно. Глаза у женщины были заплаканы.
– На Петю что-то напало, – сказала через слёзы она. – Пока он баню топить ходил…
– Туча? – спросил Тимур.
– Не знаю… Ему очень плохо…
– В больницу его надо, – сказал Тимур.
– В больницу?... В больницу не надо… военные всё окружили… Его заберут! Как и всех!
– А что мы поделаем?
– Я… я не знаю… – опустила голову женщина. Кажется, она в панике и не совсем хорошо соображает.
– Мы уже сталкивались с этим. Нужно, чтобы его увезли в больницу, в город. Иначе он точно умрёт, – бахнул Тимур напрямую. Блондинка совсем окосела и потерялась.
– К-как…
– Это смертельная штука и мы не знаем, как её лечить… У нас вчера друг от этого умер, потому что не хотел ехать в больницу, – добавил я.
– Мы можем его быстро увезти в больницу, нельзя терять времени, – предложил Тимур. Женщина замерла, что-то складывая в уме, а потом в наконец-то кивнула:
– Да, помогите его отвезти…
***
Мы вернулись за аэрозолями, на всякий случай прихватили пакеты. С нами выдвинулся Ринат, Андрей остался дома, чтобы присматривать за бабой Галей.
Пётр находился в полубессознательном состоянии, посреди предбанника – рассыпал охапку дров, когда на него напала Чернота. Его уже не рвало, но он всё ещё закашливался. Мы подхватили его под руки, посадили в машину Тимура и выдвинулись. Ринат ехал позади на своём «солярисе». Женщина всё волновалась и говорила всякий вздор, не особо осознавая происходящее. По пути мы даже увидели одно чёрное облако – оно летело через огороды в поисках новой жертвы. На улицах не было никого.
Около больницы мы увидели тот самый белоснежный фургон. Мы быстро выгрузили Тимура и повели ко входу. Там нас встретили двое в комбинезонах химзащиты и респираторах.
– На него напали споры? – спросил один из них.
– Да.
– Когда это произошло?
– Буквально только что.
Они забрали его и утащили внутрь, а нам сказали больше не выходить из домов – потому что это опасно. Женщина решила остаться в отделении, а мы двинулись к машинам. В это время по дороге проезжала бардовая «Нива». Водитель, увидев нас, посигналил, помахал рукой и свернул на стоянку.
– Тарасыч, – пояснил Тимур. Из «Нивы» вылез толстый мужик средних лет с красной рожей и сразу направился к нам.
– Здарова, парни, – последовали рукопожатия. – А чё, Тимур, здесь… Случилось чего с кем-то?...
– Да, на соседа напала туча этой черноты… – ответил Тимур. – А ты куда путь держишь?
– В магазин, вот, ехал, за пивом.
– Зря из дома выходишь…
– А чё у вас здесь в деревне вообще? – спросил Ринат. – Мы только ночью из дачного сбежали.
– Анархия у нас, вот, – говорил мужик через свистящую одышку. – Всё загородили, а вчера вечером вообще паника… вот… Какие то штуки на людей нападали, сосед тоже, Михайлов который, говорил прятаться дома надо… ну я не высовывался. Говорят ужас творится – много людей увезли в больницу. Заразно, не заразно ли. Чума какая-то. Деревья эти. Кавардак.
– Да, у нас то же самое в дачном было.
– А, и это самое, чё сказать хотел… Я ради любопытства вчера ещё, гонял на лодке по реке вверх. Ну… там в лесу деревья растут, да не просто так, а как бы вдоль реки. Дальше от реки нет деревьев.
– Ну да, им воды много требуется.
– Во-от, – кивнул Тарасыч. – Я подумал, до коих пор они растут? Это же хана реке будет, если далеко. Новые растения, откуда пошли? Проверить надо было. Далеко плыть не собирался. А и не понадобилось. Мотор врубил и поплыл. А там, дальше по реке, места ведь глухие. Никто туда не ходит. Охотники только если. А там всё в черном песке… Эти Дервевья ведь всё сжирают. Плыву и думаю, мама дорогая. Леса совсем нет. А эти деревья – высокие и белые такие. Там они чаще встречаются. Белые, а не зелёные. Высыхают наверное, я близко не подходил. Я всё плыву, плыву. Не знал тогда, что опасно это. Тучи всякие. Я там видал парочку таких, тоже удивился, – Тарасыч сделал паузу и решил отдышаться. – Страшно плыть ведь. Кошмар. А любопытно! Как в кино, только вот оно. Перед тобой. Такая загадка. Сколько километров проплыл! С десяток наверное. Пока не кончились пески. Там нормальный лес начался. Там молодые были Деревья. Сожрать не успели. Значит, думаю, эпицентр я проплыл. А ведь они только вдоль реки. Значит на реке эпицентр. Я тогда развернулся. И обратно. Вглядываюсь, смотрю. И примерно по центру я вижу – берег такой крутой становится. Высокий. На повороте реки. Такой высокий – слои грунта видно. Ну, знаете, такие, как бы сказать… геологические слои. Оно ведь со временем всё больше и больше становится. Земля. Слой на слой. Откладывается и откладывается. И я заметил в этом месте был обвал. Совсем недавно. Откололась большая часть обрыва и сползла в реку. И там свежий такой раскол.
Тарасыч сделал ещё одну паузу и пытался отдышаться перед важной частью своей истории.
– Раскол свежий. А там в глубоком слое – чернота. Чёрный песок. Я подплыл ближе. Уплотнившийся черный песок. Как от Деревьев. То есть. Это уже было когда-то… Я не геолух, в науках не разбираюсь… Но похоже, что это уже когда то давно было… В далеком прошлом…
***
Мы вернулись домой без приключений, и решили сидеть, совсем не высовываясь. Баба Галя приготовила вкусный ужин, за которым мы обсуждали услышанное от Тарасыча.
Вечером по селу проехался УАЗ с громкоговорителем. Сказали, что все, кто контактировал со спорами – должны позвонить в больницу и за ними приедут специалисты, которые окажут помощь. А так же не выходить из домов ни в коем случае, и что ночью будет проводиться военная операция.
– Неужели всё-таки достали огнемёты?
– Очень на то надеюсь.
– А что они подразумевали под «окажут помощь»? Как-то мрачновато прозвучало. Такое чувство, будто обратившегося ждёт экзекуция.
Остаток вечера мы читали книги и ходили от дивана к окну. Смотрели телик, в слабой надежде на то, что покажут новости, которых скажут пару слов о происходящем в окрестностях нашего села. Но ничего подобного не вышло
Все Деревья были вырублены и сожжены, судя по дымку. Когда валили последнее Дерево – нам вырубили свет. Но через час включили снова. Военные позаботились о том, чтобы жители не остались без электричества. Операция началась ещё задолго до темноты. Сначала раздались шумы лопастей. Над селом появился вертолёт. Как я понял – это было для того, чтобы выследить Черноту. Отряды с огнемётами шли в назначенные места и выжигали тучи. Когда совсем стемнело – мы услышали, как вертолёт завис над огородом Тимура. А через несколько минут оттуда послышался и огнемёт. Выходить мы не стали. Если там военные, значит там и туча.
Было интересно наблюдать зачистку. Мы сидели с выключенным светом и толпились то около одного окна, то около другого.
Шумиха закончилась около трёх ночи. По селу дважды проехал УАЗ с громкоговорителем, сообщившим, что всем жителям необходимо собрать все документы, деньги и вещи первой необходимости – с рассветом начнётся эвакуация.
– Похоже, не очень успешно прошла операция? Зачем нас отсюда хотят вывезти? – спросил Ринат.
– Если хотят вывезти, значит есть на то причина, – сказал Тимур. – Только я надеюсь, что нас отсюда увозят не с концами, чёрт.
На рассвете к домам по очереди подъезжали автобусы, подходили люди в костюмах химзащиты. Осматривали жителей. Брали быстрый анализ крови. Нам довелось увидеть, как один из жителей не прошёл осмотр. Мой бывший одноклассник, хороший парень. Его посадили в белый фургон и увезли к больнице. Неделей позже Тимур выяснит у его жены, что тот не выжил. Никто из заражённых не выжил.
Здоровых же усаживали в автобусы. Скоро очередь дошла и до нашего дома. Мы все прошли осмотр. А затем автобус увёз нас из села в ближайший городок, где для всех жителей развернули небольшое временное прибежище.
***
Мы много разговаривали о произошедшем, выслушивали много историй о том кошмарном вечере, когда тучи пришли в село. По моим подсчётам погибло семьдесят два человека. В первые сутки из лагеря беженцев никого не выпускали, глушили мобильную связь. Жителям компенсировали потери имущества и квартир. Но с условием – подпись о неразглашении.
Я пробыл в центре беженцев сутки – уехал к себе в городскую квартиру на автобусе, сразу же после того, как подписал бумаги. Елозить не хотелось – привлекать к себе внимание. Осветить события в наше время можно и анонимно – лишь исказив некоторые детали, чтобы запутать карателей.
Машины никому не вернули. Наверное, опасались, что в них могут оказаться споры. Или, что вероятнее, химикаты, которые позже распылили для остановки бедствия над районом с самолётов. В село ход строго запрещён, дорога закрыта.
Я взвесил всё, что мне довелось увидеть и услышать. И считаю, что этот организм не рукотворен и не свалился к нам на голову из глубин бескрайнего космоса. Этот организм всё время был под нашими ногами. И когда-то давно, миллионы лет назад, подобная катастрофа уже обрушивалась на эти слабо изученные территории. Прошлогоднее наводнение просто размыло берега и из почв вышло нечто.
Я долго ещё следил за новостями. Думал, что кто-то всё-таки осветит эту катастрофу, даст миру знать, что же произошло на моей родине. Семьдесят две смерти. И никакого шума по этому поводу я не видел. Вполне возможно, что это результат хорошей работы спецслужб. Но возможно и то, что люди просто боятся раскрыть свой рот. Именно поэтому вы сейчас читаете эти слова.
Цветок. Седьмая глава
Солнце погружалось всё дальше и дальше за горизонт, и небо переходило от тёплых розовых оттенков к холодным лазурным. Надвигающаяся темнота постепенно сужала видимость. К посёлку стекался холод.
Первым делом мы направились к дому Рината – он был ближе, чем мой дом. Тащили огнемёт в руках, на машину решили не погружать. Андрей тащил сам компрессор, а Тимур и я – тяжеленный генератор. Помимо этого каждый имел и аэрозольный баллончик с прикрученной зажигалкой. А Ринат таких прихватил сразу два. С таким вооружением нам ничего не грозит. При условии, что мы вовремя заметим Черноту в надвигающейся ночной темноте…
– Смотрите по сторонам чаще, – сказал Ринат, когда мы подошли к его дому. – Эти тучи бесшумны, а сейчас ещё и темно. Мы вечером те три штуки заметили только потому, что нам повезло. Они появились прямо перед нами, а не позади.
– Мне кажется, я бы их не заметил, если бы Ринат не крикнул, – сказал я.
– Тогда нужно быстрее шевелиться, – сделал вывод Тимур.
– Я достану нормальный фонарь, – Ринат прошёл за ворота своего участка. Я последовал за ним – прикрыть на всякий случай, если дома вдруг кто-то обнаружится. Тимур и Андрей остались около ворот – чтобы контролировать происходящее на улице и при случае дотянуться шлангом по обе стороны от ворот.
В тёмном помещении Ринату пришлось отложить баллончик в карман и включить фонарик на телефоне. Свет в дачном посёлке электрики так и не починили. Мы аккуратно осмотрели весь домик. Пусто. Форточки были заперты. Ринат занялся сбором важных вещей. Я подумал, что если хотя бы одна из туч оказалась здесь – она бы могла накинуться на нас из-за угла. И вряд ли аэрозольные баллончики успели нас выручить. Полиэтиленовые пакеты мы решили надевать на голову только в крайних случаях, когда Чернота уже перед тобой. Иначе совсем ничего не видно. Тимур был прав, что это дурацкая затея. Почему-то мне раньше казалось, что пакеты гораздо прозрачней.
– Такое чувство, будто я здесь в последний раз, – сказал Ринат, погружая документы в рюкзак. – Надеюсь, что власти разберутся со всем этим.
Так же он прихватил с собой и еду на всякий случай. Рюкзак оказался туго забит.
– Готово. Выдвигаемся.
Мы вышли из дома. Ринат запер дверь на ключ, подсвечивая мощным фонариком.
– Интересно, тучи заметят издалека твой прожектор? – спросил я.
– Кто его знает…
– Помнишь тот случай в бору? На нас тогда напало два облака. А нападали они в вашу сторону, пока я за тем червём бежал. Совпадение?
– Сейчас и проверим, – сказал Ринат. – Парни! Я к своей машине. Вы пока возвращайтесь к Тимуровской.
– Э, так не пойдёт, – ответил Тимур. – Слишком разделимся. Не повторяй ошибок из фильмов ужасов. Идём вместе.
– Я думал, что это просто ускорит процесс. Ну, как скажете, – Ринат скрылся в гараже. Слишком беспечно зашёл в гараж, подумал я. А ведь и там могло что-то быть.
Скоро Ринат вывел свой «солярис», закрыл ворота, и мы направились обратно. Компрессор и генератор впихнули на заднее сидение, чтобы при случае можно было высунуться из окна и пальнуть куда надо, не выбегая к багажнику.
– Был бы у нас пикап – мы бы стали грозой туч, – сказал Андрей.
– Даже не знаю, что опасней – ехать с этой штукой в салоне или идти совсем безоружным, – прокомментировал Ринат.
– Оптимистично стрелять из аэрозольного баллончика по туче, – сказал я. – Не особо верю в действенность этой штуки.
– Нормально! – отмахнулся Тимур. – Я видел ролик, где из этой штуки прожигают металлическую банку из под пива насквозь.
– Кстати, мы слышали, как вы останавливались по дороге и стреляли огнемётом. Сколько туч вы сделали по пути?
– Всего четыре тучи. Одну в доме Ивана. Две в дачном. И ещё одну по асфальтовой дороге сюда.
– Как же их тут много…
– Да. Нужно сделать больше смеси, а то эта скоро закончится. Тогда можно будет сделать рейд по селу, чтобы спасти жителей.
– Чёрт возьми… Я думал мы уберёмся отсюда и дело в шляпе, – сказал Ринат.
– Но у нас есть оружие, а у людей – нет. Ты действительно хочешь их просто так бросить?
– Всех всё равно не спасти.
– Они могут оказаться на твоем месте, только лишь с той разницей, что к ним никакие Тимур и Андрюха не приедут.
– Я всё понимаю. Просто твоя смелость оттого, что ты не видел кошмара, когда туча настигает человека.
– А ведь Ринат ещё вчера звал нас спасать деревню, срубив деревья в округе, – посмеялся я.
– И в итоге это закончилось только нашими жертвами, – парировал он.
– Не боись, – сказал Тимур. – Я всё понимаю, но на моем счету за последний час уже четыре тучи, а я даже не вспотел. Продли результат в будущее и мы получим спасение целого села от орд зла. По-моему это очень круто. Да это, мать твою, будет значить, что ты прожил жизнь не зря! И даже если умрёшь, то умрёшь как воин и попадёшь в Вальгаллу к валькириям, как истинный самурай!
Несмотря на некоторую шутливость – слова Тимура вдохновили меня до мурашек. Нет, не из-за валькирий. Захотелось вдруг почувствовать себя кем-то значимым.
– Тогда я остаюсь, – сказал я. – А ты, Ринат, езжай. Нельзя никого заставлять идти с нами. Иван тоже не хотел лезть в тот лесок. А по итогу…
– …Я теперь понимаю Ивана, – кивнул Ринат. – Сложно уезжать одному, когда все остальные вдруг решают идти в бой. Так что я тоже с вами.
Я сел в «солярис» к Ринату. Так мы доехали до моей дачи. Домик был скромнее и состоял всего из одной комнаты. Стоило лишь открыть входную дверь и посветить фонариком, чтобы убедиться в безопасности. Я сгрёб вещи в чемодан и отнёс в багажник своей «Лады-Гранты». Важные предметы, вроде документов и еды я загрузил в рюкзак, а так же быстро переоделся в штаны поплотнее и нахлобучил берцы – чтобы было удобней бежать через гипотетические заросли крапивы и колючек, если бы на нас вдруг напала гипотетическая орда туч и прочего дерьма.
– Ну, ты прямо как моя бывшая, – сказал Ринат. – Собираешься так же долго.
– Темнеет слишком быстро, – заметил я. – А надо ещё бабульку вытащить и Вано отыскать…
– Тогда мы действительно слишком рискуем, – ответил Тимур.
– Нужно разделиться, – предложил Ринат. – Так мы быстрее закончим свои дела до капитальной темноты, когда уж совсем ничего не будет видно.
– Мне кажется, что тогда точно что-то случится, – сказал Тимур. – Обычно в таких случаях и происходят приключения.
– Возможно, но у нас тогда будет зрение, и мы сможем убежать. А если наступит темнота, то ты сам сказал, что тут даже огнемёт не поможет.
– Мм… ну да, – согласился Тимур. – Тем более мне кажется, что огнемёт в темноте будет слепить.
– По какому принципу разобьёмся? – спросил Ринат.
– Ты с Тимуром, вы же братья, а я с Андреем.
– А кто куда?
– Вы за бабушкой. У вас оружие покруче, чтоб её защитить. Да и она с тобой больше знакома, чем со мной, тебе доверится, – сказал я.
– Отлично. Тогда будьте на связи. И держи ещё баллончик, – сунул Ринат мне лишнюю аэрозоль. – У нас огнемёт.
Ринат и Тимур сели по машинам и стартанули. А мы с Андреем, который так ни разу и не снял противогаз, направились к моей пристани позади двора, чтобы осмотреть озерцо. Иван должен был прийти к воде. Все заражённые шли к воде. Андрей что-то неразборчиво буркнул под противогазом.
– А?
– Давай я в одну сторону, а ты в другую, – повторил он. Я задумался, потом помотал головой.
– Это будет уже совсем… Больше глаз – лучше. Тем более если свернуть направо – там озеро короче, а влево – гораздо длиннее. И скорее всего Иван ушёл туда, где лево. Там ближе к воде от его дома.
– Ну, тогда ладно…
Мы двинули налево вдоль берега. Я хотел предложить пробежаться трусцой, чтобы сделать всё быстрее, но вспомнил, что Андрей в противогазе и так будет тяжеловато.
Воды в озерце по-прежнему было мало, а обнажившееся дно высохло и покрылось решёткой из трещин. Уже прилично стемнело, но ещё можно было идти без фонаря, а так же видеть, что вплоть до изгиба старицы – никого на берегу нет. Я вслушивался в тишину, в любой момент ожидал нападения, постоянно оглядывался. Когда мы дошли до изгиба старицы – самой вершины «копыта» – видимость ухудшилась. Но фонарики мы пока не включали. От них всё равно не будет толку на дальних расстояниях, а если Пыль обладает зрением, то с округи на нас может слететься всё сразу и скопом.
Мы шагали уже по берегу северной половины островка – незастроенной части, поросшей высоченной травой и редкими деревьями – до которых не успела дотянуться паутина. Меня одолели сомнения.
– Эта часть глухая, – сказал я. – Вано бы сюда не пошёл. Он бы выбрал короткий путь. И не стал бы переться через высокую траву…
В следующую секунду мы вдруг увидели, как вдалеке поперёк старицы с противоположного берега летит Чернота. В направлении посёлка. Мы остановились.
– Замри, – прошептал я. – У меня есть гипотеза, что они на движения реагируют.
Туча пролетела над водой, поднялась по берегу и, ни на секунду не замедляясь, скрылась в зарослях травы. Я на всякий случай огляделся. Больше никого. Набрал номер Рината.
– Что-то случилось?
– Да. Мы видели Черноту. Она движется к посёлку с севера. Через заросли травы. Будьте готовы.
– Хорошо… оно вас не заметило?
– Нет.
– Вано не нашли?
– Мы поворачиваем назад, потому что вряд ли Вано пошёл в эту часть старицы. На берегу его нет.
– Странно… И куда он тогда мог деться?
– Кто его знает.
– Мы тогда сейчас к вам подтянемся. Как только бабушка соберёт свои вещи… Хотя это не быстрое дело...
– Мы сами к вам подтянемся.
– Хорошо, тогда отбой.
Мы с Андреем быстро повернули назад. Когда оказались рядом с первым расчищенным участком на берегу, то в голову пришла мысль. Мы дошли до участка Кирилла, потому что он был ближе всего к нам, и первым делом осмотрели колодец. Посветили вниз фонариками. Я не надеялся, что в первом же колодце нам удастся найти Ивана, но так оно и получилось. Дно было сухим. Вода не поднялась, не просочилась ещё через высушенные грунты. Не больше десяти метров глубины. Из левого предплечья уродливо торчала белая кость. Сам Иван лежал вверх лицом, с раскрытыми не закрывающимися глазами. Ещё живой.
– …помогите…
Он лежал, не шевелясь. И говорил очень тихо. Переломанный позвоночник…
Он смотрел на свет сверху. Возможно, даже понимал, что это мы пришли за ним.
– … помогите…
И что делать?
Я снова набрал Рината. Сам я сейчас размышлять не мог, потому что впал в небольшой ступор.
– Да?
– Мы нашли Вано. Он упал в колодец Кирилла и поломался. По-жёсткому поломался.
– Вот блять.
– Что делать-то? Тут глубина примерно метров десять. У нас даже лестницы такой нет ни у кого… А верёвка есть?
– Блять, я даже не знаю… просто… Чёрт…
– Что там? – донёсся голос Тимура.
– Да Вано в колодец упал. Весь переломался. Десять метров. Надо думать, как его достать.
– Десять метров? – переспросил Тимур. – Компрессионный перелом позвоночника обеспечен. Тут надо МЧС звать, скорую. Мы ему только хуже сделаем, если будем вытаскивать.
– Звать сюда МЧСников? Чтобы тучи на всех напали? Тут уже бродит минимум ещё одна.
– Но мы точно его не вытащим. У тебя есть альпинистское снаряжение?
– Нет.
– Ну и вот. Не на верёвке для белья же туда спускать, а потом поднимать двух здоровых мужиков будем, верно? – сказал Тимур.
– Да… Чёрт… – Ринат ругнулся и задумался на несколько секунд. – Пацаны. Извиняйте. Но Вано и так не жилец. Ему хана. Организм не справляется с одной лишь Пылью, а тут ещё и переломы сверху. Если мы вызовем МЧС, то придётся рисковать лишними жизнями. Попусту. Чтобы показаться благородными. Да и самим придётся здесь торчать. Прикрывать их и просто давать показания. И это посреди ночи. Это пиздец, понимаю, но и вы поймите. Вано уже труп.
– … да, понимаю, – ответил я. Сказать было нечего. Всё было понятно.
– … помогите… – донеслось из колодца.
– Ёбаный пиздец, – сказал я в трубку. – Видели бы вы сейчас его… Но я всё понимаю, да.
– Всем нам жаль, – ответил Ринат. – Но мы его не вытащим оттуда. А если и вытащим, то он всё равно умрёт… Когда выберемся отсюда, то я набухаюсь. В драбадан.
Я сбросил трубку.
Андрей молчал. Сложно было определить его эмоции через чёртов противогаз.
Нельзя было снова заглядывать в колодец. Хоть и очень хотелось. Поэтому я просто двинулся в сторону дачи бабы Гали.
– Пошли.
***
У нас была мысль подкараулить то чёрное облако и сжечь. Ведь каждое облако – это Дерево, которое потом даст новые семена. Мы светили фарами и фонарями в поле к северу от дач. Одна половина поля была полностью обращена в чёрный песок, а дальняя же половина сохранила ещё высокую траву. Но никого там так и не высветили.
– Вернёмся сюда, когда захотим погеройствовать, – сказал Тимур. – А пока нужно отвезти бабушку подальше.
Эвакуацию бабушки решили доверить Ринату. У бабы Гали были родственники в ближайшем городке. Путь туда-обратно занял бы времени до утра. Сами же мы решили патрулировать село и всячески помогать стражам порядка. И всем добровольцам. Стратегию придумаем по ходу дела – одно лишь плохо, что в селе огнемётом стрелять нужно аккуратно, чтобы не получить ещё и пожары сверху.
Наша автоколонна выехала из пустого дачного посёлка. Там остался только поломанный Иван. На дне колодца. В одиночестве и адских муках он встретит свою смерть…
В некотором напряжении мы ехали по неосвещённой грунтовке. До асфальтированной дороги мы добрались без происшествий. Миновали мост через реку, объехали село по объездной дороге. Во многих домах горел свет, хотя люди здесь ложатся спать рано.
Рината мы договорились сопровождать до соседней деревни в десяти километрах отсюда. Десять километров, как мы рассудили – это нормальное расстояние от эпицентра событий. Дальше будет безопаснее. Тут же я задался вопросом, а где же эпицентр? Точно ли он в нашем селе? Ведь никто не слышал ещё новостей из соседних деревень, городов, я целый день не листал новости…
Когда мы свернули к выезду из села, то вдруг увидели, что дорогу перегородило несколько машин. Военных машин. Два «Урала», два «УАЗа» с установленными пулемётами. Неподалёку стоял белоснежно белый фургон. И мощные прожектора. Когда подъехали ближе, то фары дотянулись и до БТРа. С десяток вооруженных автоматами человек в противогазах и костюмах защиты. Один человек поднял руку, мы остановились. Я подъехал чуть ближе, чтобы слышать разговор и опустил стекло.
– Выезд запрещён, – сказал человек. – Село закрыто на карантин.
– А по какой причине закрыто? – спросил Тимур.
– Вспышка неизвестной эпидемии. Нельзя допустить распространение заразы.
Цветок. Шестая глава
Вдоль дороги бесшумно неслись три чёрных облака. Мы быстро попятились назад к двери. Вовремя заметили! Потому что как только мы попятились – облака изменили свою траекторию в нашу сторону.
– Живее, живее! – торопил Ринат. В его голосе чувствовался ледяной страх, он сбросил пятилитровку, чтобы двигаться быстрее. Мы семенили к дому, уволакивая за собой Ивана. Тот почти не вкладывался в ходьбу – сил почти не осталось.
Тем временем облака подступали всё ближе и ближе. Я бросил взгляд назад, чтобы ещё раз оценить их скорость. Скорость лошади на полном скаку.
Мы ворвались в дом и заперли за собой дверь.
– Щели. Щели. Щели, – тараторил Ринат, осматривая дверь. Я уловил мысль, уложил Ивана прямо на пол, чтобы не терять времени, и побежал в другие комнаты. Окна были закрыты. Я второпях вглядывался в рамы – нет ли щелей или трещин в стекле. Всё было в порядке.
– Вано, где вход в подпол? – спросил Ринат.
– На кухне… под столом…
Ринат сразу двинулся на кухню отодвигать стол.
За окном вдруг зависла чернота. Мы как бы уставились друг на друга. Было в этом мгновении что-то глубинное – взглянуть на смерть. Чернота попыталась пройти сквозь стекло. И у неё ничего не вышло. «Хорошо, что эта чёрная пыль не может пробивать стёкла», подумал я и задёрнул шторы. Как вообще эта пыль способна видеть? И в каком спектре? В инфракрасном или в видимом? Вряд ли по запахам, ведь как-то же оно увидело меня сквозь стекло? Проходит ли инфракрасный через стекло? Впервые пожалел, что забыл школьную физику…
Ринат уже отворил люк и спускался в подпол. В одной руке он держал кухонные полотенца, а другой включал фонарик на телефоне.
– Зачем ты туда лезешь? – спросил я.
– Обычно в подполе вентиляция. Сетки на улицу… – он быстро скрылся из виду, решив не вдаваться в разъяснения.
– Сука… – донеслось из подпола через несколько секунд. – Полотенцев мало! Тащи подушку! Одеяло!
Я метнулся к кровати Ивана, одним движением сгрёб всё в охапку и сам принялся спускаться в подпол.
– Воды… – прохрипел Иван мне вслед.
Ринат вырвал из моих рук подушку и скрылся в темноте. Внизу было темно и прохладно, пахло старой картошкой. Низко – пришлось идти гуськом. И паутина кругом. Слава богу, что не от дерева, а от пауков.
Я тащил за собой одеяло, другой рукой подсвечивал телефоном. Ринат спешно забивал подушкой дыру в стене. Я приметил ещё один такой же просвет в противоположном конце подпола. В такую дыру облако могло зайти без проблем. Я кинулся к просвету, отшибая спину и затылок о бревенчатые балки. «Только бы пронесло. Только бы пронесло…»
– Быстрее! – прикрикнул Ринат. – Я видел, что облако ушло на ту сторону!
Я даже споткнулся и разбил колено. Выронил телефон – тот скатился куда-то вниз. В яму с картошкой. Терять время на спуск туда не стал. Оперевшись на освободившуюся руку, я быстро дополз к просвету. Дыра была заделана пластиковой решёткой и москитной сеткой. Можно было, хоть и с трудом, разглядеть, что происходит на улице. Дрожащими руками я кое-как скрутил одеяло в рулон. Выронил его. Оно почти полностью раскрутилось. Я ругнулся. Снова скрутил. И запихал одеяло в просвет. В подполе стало ещё темнее. Я забил одеяло глубже. Проверил на ощупь – нет ли щелей. Всё было в норме.
– Всё в норме… – прошептал я сам себе, а затем представил, как вокруг и над домом парят эти облака черноты и не могут зайти внутрь. И вот одна чернота поднимается над крышей и залетает в печную трубу…
Я подорвался с места и так же быстро кинулся к выходу из подпола.
– Надо проверить печку! Печку! Закрыть!
До лестницы на кухню я дополз быстрее Рината. Ссадил себе затылок об край люка, поэтому немного замешкался, высунув голову наружу. Я вдруг понял, что Ивана наверху не было… Тут и показалась чернота. Она залетела прямо в распахнутую настежь входную дверь.
– Твою мать!!
Чернота бросилась прямо на меня. За одну секунду я вынырнул, схватился за люк и с грохотом опрокинул на себя.
– Что там?... – спросил напуганный Ринат. Я держался за выступающие доски, приколоченные снизу люка, и тянул на себя, чтобы прижать люк как можно плотнее к полу. Чтобы пыль не просочилась сюда.
– Что там?!
– Вано-дебил выбежал на улицу и дверь распахнул… – протараторил я. – Теперь наверху чернота!
– Какого хрена…
Вроде бы люк достаточно плотный. Пыль не просачивается. Меня сильно затрясло.
– Здесь больше нет щелей? Например, дыра для кошки? – спросил я, одновременно оглядывая подпол. Ринат тоже осматривался. Ничего подобного не было видно.
– Вроде ничего…
Я направился к яме с картофелем. Телефон перевернулся вниз фонариком. Я подобрал его, протёр от земли, но вместо этого лишь заляпал его ещё больше – ладони грязнее.
– Какого хрена Вано ушёл? – спросил Ринат ещё раз. Я задумался и одновременно дрожащими пальцами пытался что-то набрать в телефоне – от этого лишь ещё больше затормозил и потерялся.
– Точно… – сказал Ринат. – Я же бутылку с водой сбросил, когда мы к дому бежали… Как ту-упо…
Ринат осел и взялся за голову.
– Как же это было ту-упо…
– Так… Нам пиздец. Надо что-то думать… а пиздец ли Ване? Так. Надо проверить. Надо проверить… – сказал я и направился ближе к просвету, забитому подушкой, в надежде услышать, что происходит на улице. Этот просвет как раз выходил в сторону, где Ринат сбросил воду. Я прислонил ухо к подушке. Прислушался. Ничего не слышно.
– И это они ещё были спереди, – сказал Ринат. – Если бы эти штуки появились позади – мы бы даже сообразить ничего не успели.
– Коконы всё-таки раскрылись... Худшее уже случилось…
– Это же что получается? По меньшей мере, пятьдесят таких штук бродит по округе? И это ещё только от тех деревьев, которые отыскали другие. А вдруг их ещё больше?
– Повезло же нам напороться сразу на трёх, чёрт возьми…
– Что делать дальше? Мы совсем в заднице…
– Это да…
– А если эти штуки отыщут какую-нибудь щель и всё-таки просочатся сюда? Я сразу суициднусь… Не-е-ет… Такой смерти я не хочу. Вано же поменялся, ты видел? Это кошмар.
– Может нас кто-то вытащит…
– Кто? Разве что Тимур…
– Нет, Тимуру точно нельзя. Что он сделает? – спросил я. – Нужно, чтобы сюда пришли люди в химзащите. И с огнемётами… Я просто не могу представить, как ещё сразить эту дрянь, кроме как огнемётом.
– Насколько вообще огнемёты распространены в армии? По-моему там сплошные автоматы... Вот приплыли. Случись что-то подобное, и даже армия бесполезна.
– Провести по местности бомбардировки напалмом или белым фосфором. Выжечь здесь всё к чертям. Вместе с червями, деревьями и этими тучами какой-то хрени.
– И вместе с нами, – невесело хохотнул Ринат. Я тем временем услышал, как пустая пластмассовая бутылка упала на землю. Шаги удалялись от дома.
– Вано… – прошептал я. – Похоже, он живой. Уходит.
– Его надо позвать…
– Я так не думаю. Тучи его не трогают. В этом нет смысла. С точки зрения эффективности размножения этой хрени, конечно же. Если бы все семь коконов агрились на одно существо, то это не вело бы к увеличению популяции. Всё проросло бы на одном месте. Эволюция отсеяла бы такое.
– Эволюция… Это биологическое оружие.
– Тем не менее, у нас с собой нет воды. Он всё равно уйдёт. Он уже не видит страха. Я уверен, что Вано пошёл к реке. Как тот мёртвый старик. И как та кошка, которая ушла на дно оврага, где была большая лужа воды... Похоже, его не спасти.
Ринат кивнул.
– Похоже на то…
– Мы бы могли сейчас поиграть в героев и попытаться выбраться наружу, но там три тучи… От них не убежать. Да и если отвезти его в больницу… Они отправят его в город, а это лишнее время. Уже ведь больше двенадцати часов прошло с момента, когда на него напала чернота.
– Нам всё равно надо выбираться отсюда.
– Надо…
– Надо позвонить полиции.
– А они что сделают? Они даже с каким-то сраным червячком не справились! – я хохотнул.
Ринат тоже прыснул идиотским смешком.
– …Стреляли по нему из пистолета! – захохотал он ещё сильнее. – По червячку…блять!...
Я зашёлся в приступе смеха. Почему-то хотелось хохотать над это тупостью. Наверняка дело в стрессе.
– Вот позорище… – говорил Ринат через хохот. – Червяк…
Успокоились мы лишь через минуту. По щекам текли слёзы, а в животе стало легко. Смех сбавил напряжение.
– Похоже нам всё-таки пиздец… – сказал Ринат, успокоившись.
***
Какое-то время мы сидели молча, прислушиваясь к звукам с улицы, пытаясь что-то сообразить. Да и от переизбытка эмоций хотелось молчания, расслабиться. А ещё лучше – поспать.
– Скоро стемнеет, – сказал Ринат, глянув на часы. Он набрал телефон Тимура и обо всём того предупредил. Чернота вышла из коконов. Нужно быть осторожнее. А так же сообщил, в каком положении мы находились.
– Нет, помощи не надо.
– А как вы сами выберетесь?
– А что ты можешь нам предложить?
– Это нужно обмозговать.
– Я лучше позвоню полиции. Это всяко лучше, чем рисковать собственным братом.
– В полиции тоже живые люди работают, – ответил Тимур.
– Тимур. Лучше собирай все свои вещи и уезжай подальше. Мы тоже отсюда свалим. Как только выберемся.
– Чувак, я без тебя не свалю, ты чё, дебил? А если ты не выберешься нифига? Мне проще поехать к тебе на помощь и помереть, чем потом жить и думать до конца жизни, что я мог тебя спасти.
– Вот как. Ну, тут как раз три тучи. На всех хватит… Короче, Тимур, я тебя понял... Мы сейчас обсудим здесь всё, что-нибудь придумаем. И я тебе позвоню. Но пока до этого не вздумай сюда ехать! Понял?
– Хорошо, я тебя понял. Только если ты не возьмёшь трубку, то я сразу приеду. Понял?
– Если я не возьму трубку, то тебе уж точно сюда будет незачем ехать... Давай, отбой, – сказал Ринат и сбросил трубку, а затем обратился ко мне.
– Так. Что мы вообще имеем? Что мы можем сделать?.. Эти штуки наверняка сжигаются огнём. Они очень быстро летают…
– А ещё у них есть зрение. Я не представляю, как оно может вообще работать у такой… пыли.
– Это неважно. Важно то, как бы отсюда выбраться. Как бы перехитрить эту штуку. Не зря же мы – человеки. Умные обезьяны. Нужно что-то придумать, иначе придётся рисковать чужими жизнями.
Снова повисло молчание. Я задумался.
– Зрение у этой штуковины хорошее. Если бы оно было инфракрасным, то можно было как в «Хищнике» обмазаться грязью и убежать.
– И где ты здесь достанешь грязь? Тут даже воды нет – всё Вано выдул… – сказал Ринат.
– На крайний случай, если уж совсем хотелось бы выжить, можно было бы помочиться…
– А что, если эта штуковина может чувствовать запахи?
– Да, тогда всё будет вдвойне комично…
Посмеялись и снова задумались.
– Если бы оно не могло чувствовать запахи, то можно было бы попробовать замереть. Обычно глаза животных реагируют только на движение. Образы вычленять могут только люди. Ну, или для этого нужно иметь хороший мозг, – предположил я.
– Но это тоже не точно. Да и у нас задача сделать ноги.
– На тебя ведь уже набрасывалось облако, – осенило меня. – Помнишь? Когда ты кокон пробил?
– Ну да…
– Пыль тебя не тронула. А почему?
– Был укутан хорошо?
– Мне тоже так кажется.
– Только где нам взять плотные костюмы?
– Было бы круто, если Тимур привезёт противогазы. Тогда пыль просто не сможет забраться в нас.
– …Если только не через задницу…
Посмеялись. Снова молчание.
–Тогда надо плотную одежду. И противогазы… – сказал я.
– Или респираторы… Хотя нет. Через них просочится… Слу-у-ушай. У меня появилась идиотская, нелепая, но, мать твою, отличная идея! Что если надеть на голову пакеты?
– Чёрт возьми, – хлопнул я себя по лбу. – Это так тупо, гениально и просто!
– Лучше всего прозрачные. Может, их получится даже в доме Вано найти. Хотя скорее всего это будут непрозрачные. Как из «Пятёрочки».
Я посмеялся, представив картину, как наша компания по спасению мира надевает на головы пакеты из «пятёрочки», вооружаются аэрозольными баллончиками с зажигалками…
– Аэрозольные баллончики! – сказал я. – Поднести такую штуку к зажигалке – вот тебе и огнемёт!
– Гениально!
– Мы гении. Это определённо.
– Только вот где ты достанешь это всё?
– Ну, неужели у Вано в доме не найдётся дезодоранта? Чтобы брызгать подмышки… Но лучше всего то, что мы можем заказать все эти вещи у Тимура!
– Действительно. Он может и в одежду укутаться, и пакетов подходящих раздобыть. И дезодорантов – хоть целую кучу. И для нас плотную одежду взять…
– Вот только хватит ли пламени дезодоранта, чтобы сжечь тучу?
***
Мы позвонили Тимуру и сообщили о своих идеях. Тот всё понял и сказал, что ему необходимо немного времени, чтобы все подготовить. Так же он сообщил, что, похоже, началось. Машины скорой уже дважды проехали мимо его дома. Тучи могут быть в селе. Нам оставалось только ждать.
Время тянулось, как слюна с пасти бешеного бульдога. Мы морально готовились к бегству или к наступлению – это с какой стороны посмотреть. В телефонах не сидели – надо было экономить заряд.
Всё, что оставалось – это пустые разговоры ни о чем.
Прошёл час. И только через полтора Тимур позвонил нам.
– Мы подъезжаем. Готовьтесь дать этим тучам люлей!
– Ты с кем-то?
– Конечно. С соседом Андрюхой. В одиночку было бы тяжело с этим… огнемётом.
– Огнемётом?
– Приготовьтесь к фейерверку! Вы в доме Ивана?
– Да.
– Сейчас будем.
Мы услышали шум машины. Пару раз автомобиль Тимура останавливался. Затем слышался свист. Как мы поняли – свист пламени огнемёта.
– Нехеровые он баллончики походу купил… – сказал Ринат.
Скоро автомобиль остановился прямо около дома Ивана. Захлопнулись двери. Тимур и Андрей обошли вокруг дома. Затем остановились около двери.
– Ставь здесь… – донеслось снаружи. – В доме может быть чернота.
Вдруг кто-то быстро забежал в дом, развернулся где-то в районе кухни и кинулся обратно на улицу.
– Нахуй! Ебошь! – крикнул Андрей сквозь противогаз.
Засвистел огнемёт, вперемешку с отборным матом. Мы же сидели в великом напряжении. Через десять секунд огнемёт затих.
– Ю-ю-хууу!!! – крикнул Тимур, явно на кураже. – Эта хрень работает!! Ха!
Вновь послышались шаги сверху. На этот раз Андрей зашёл дальше кухни. Проверил дом.
– Пусто!
– Хорошо, – ответил Тимур, остававшийся снаружи на огнемёте. Телефон Рината зазвонил.
– Ну всё, парни. Вылезайте. Огнемёт работает охрененно.
Мы с Ринатом переглянулись и направились к выходу.
Снаружи темнело. Солнце закатилось за горизонт, но небо ещё было светлым.
На кухне нас встретил приветствием Андрей, облачённый в плотную одежду и старый противогаз.
– А вот и виновники праздника, – сказал он и представился.
Во дворе нас ждал Тимур. На голове у него не было ни противогаза, ни даже пакета.
– Ты что, совсем сдурел без защиты на голове? – спросил Ринат.
– С ней не удобно – через пакет нифига не видно, особенно в этой темноте. А во вторых это дурацкая идея.
– По сути ты был бы трупом, если бы тебе не повезло… А это что за штуковина?
– Это, – указал Тимур на красный баллон. – Усовершенствованный компрессор. Стреляющий бензином с маслом. А вот эта горящая штука поджигает смесь. Круто, да?
– Не то слово, ля…
– Эту штуку мы с Андрюхой час варганили. Хорошо, что есть такая замечательная штука, как интернет. Можно сделать что угодно!
– Ну вы красавы, конечно…
– Бегите к машине. На заднем сидении плотная одежда. И пакеты… Если вы так сильно хотите выглядеть, как дураки...
Мы вдруг вспомнили, где находимся, на всякий случай осмотрелись в поисках опасности и направились к автомобилю Тимура. Там действительно лежала плотная одежда и плащи-дождевики. Кроме этого мы нашли пять баллончиков-аэрозолей с прикрученными к ним зажигалками.
– Хорошо подготовились…
– А теперь надо валить отсюда, – сказал Ринат, натягивая на себя куртку. – Но сначала надо заглянуть в дома и забрать документы, деньги… И надо отыскать Вано, будет стрёмно бросать его здесь, пусть даже он обречён… И бабу Галю тоже эвакуировать…
– Тогда торопитесь, – ответил Тимур. – Ведь дело клонится к ночи. И так не зги не видно, а если стемнеет, то даже огнемёт не поможет.
Цветок. Глава четвёртая
– Интересно, нам ведь просто повезло, что коконы не разорвались при падении? – спросил я.
Автомобиль только что покинул заправочную станцию и нёсся по тёмным улицам села, обжигая стены домов ярким светом фар.
– Ну и зачем ты это сказал? – усмехнулся Иван. – Теперь ко мне прибавится лишняя морока. Буду париться, что разорвутся. И без того напряжно.
Было слышно, как плескается бензин в канистрах. Всякого инструмента в машине было порядочно.
– Хорошая мысль, кстати, – кивнул Ринат. – Надо быть аккуратней после того, как мы свалим это дерево.
– В темноте хреново. Нужно будет ещё умудриться заметить эту пыль раньше, чем она на тебя наскочит, – сказал Иван. – Мы сильно рискуем в темноте.
– Это конечно, – сказал Ринат. – Но мы хоть знаем, с чем столкнёмся, в отличие от селян. И сможем убежать, если что не так. А если подождём до утра, то можем не успеть. Кто его знает, когда эта пыль выходит из коконов. Мы сейчас спасаем минимум девятерых. По-моему это большого стоит.
– Благородная миссия, мать твою… – проворчал Иван.
– Не дрейфь, – махнул рукой Ринат. – Кожица у кокона толстая, пришлось глубоко нож втыкать, чтоб её пробить.
Я пытался высмотреть это дерево вдалеке, но темнота стала слишком густой. Ребята уже видели это дерево и знали, какой дорогой лучше к нему подъезжать.
Скоро автомобиль свернул под горку, и мы спустились по грунтовке к заброшенной низинной части села – во время прошлогоднего паводка эта часть была полностью затоплена, дома пришли в негодность, и жителей переселили. Здесь оказалось ещё темнее – фонарей тут не было вовсе. Из черноты выглядывали покосившиеся избы с разбитыми окнами и прохудившимися крышами. На участках трава росла по пояс. Всё ценное уже давно растащили мародёры.
Автомобиль прыгал по ухабам, позади тянулся шлейф из пыли. В конце улицы мы свернули на полузаросшую дорогу через бывшие картофельные поля, пересекли их и оказались в ивняке. Ивы – значит, рядом река. Дорога теперь тянулась вдоль берега сквозь ивняк.
– А ведь когда-то здесь шалаши строили, – вспомнил Александр своё детство. – А теперь кто сюда сунется? Село вымерло наполовину, одни старики и остались.
Никто не ответил. Постоянные разговоры о вымирающем селе всем порядком надоели за этот год.
Через несколько минут справа от дороги показался сосновый бор. Слева ивы расступались, и днём отсюда открывался прекрасный вид на реку. Сейчас же были видны лишь блики на воде от половинки Луны.
– Это дерево в бору и растёт, – сказал Ринат.
– Ни черта не вижу… – выискивал Иван громадину.
– И паутины нет, – заметил я.
– Паутина дальше будет, – ответил Иван.
Скоро луч фар выловил из темноты белёсые лохмотья паутины. Дерево уже раскинуло свою необычную сеть корневой системы по ветвям высоких сосен.
Машина остановилась, фары потухли. Мы вышли наружу, пытаясь разглядеть силуэт гигантского дерева.
– Ничего не вижу… – повторил Иван.
– Слишком темно, – сказал Александр.
– Да хрен там, я сосны вижу, а Дерева не вижу.
– Темно слишком, – помотал головой Александр. Ринат врубил свой мощный фонарь и посветил на верхушки сосен.
– Думаешь, дотянет? – спросил я.
– Хотя бы немного, – ответил Ринат. – Тут нету. Надо дальше ехать. Паутина далеко прошла, наверное. Дальше чем в дачном.
– Тут и лес гуще – есть чё пожрать. Какое вымахает…Точно не с гулькин хер, – сказал Иван и вернулся за руль. – Погнали.
Мы расселись по местам, и автомобиль тихо тронулся с места. Иван всё мотал головой и ворчал, что ничего не видно.
– Фары яркие, – сказал Александр. – Засвечивают. И глаза к темноте не привыкшие.
–Да хрена ли, – не унимался Иван. – Луна есть. Мы же когда бухали ночью – видели ствол, так? А в дачном такая же жопа негра без фонарей, как и здесь.
– Сосны заслоняют.
– Ещё и по лесу мотаться, искать дерево, нахрен… Такая елдовина, а не видно ничего!.. Так. Это чё у нас. Туристы что ли? – прищурился Иван.
Из мрака впереди выплыла бардовая «Нива». Она была пуста и прижата к обочине.
– Туристы, – кивнул Ринат.
– Чё им не спится? Совсем ебанулись сюда лезть?
– Прямо как мы, – хохотнул Александр.
– Надо предупредить их, что опасно…
– Хрена с два, поворачиваем назад, – сказал Иван. – Тут ЛЭП неподалёку. Если дерево вдруг херанётся на неё – эти будут свидетелями и могут нас сдать.
– Я не вижу дерева, – словно не обратил внимания на того Ринат. – Видите, куда пряди тянутся?
– Вглубь соснового бора, – ответил Александр. Пряди тянулись перпендикулярно дороге.
– Да, дерево там. Паркуемся здесь, – сказал Ринат.
– Никакой нахрен парковки, – возразил Иван. – Разворачиваемся и едем по домам!
– Если вы назад, то оставляйте на меня бензопилу и канистры, – сказал Александр. – Вы горожане, вам терять нечего, а вот у меня в деревне семья. Нельзя выпустить чёрную пыль.
– У меня в деревне брат живёт, – сказал Ринат. – Я тоже останусь здесь.
– Чисто за компанию останусь с вами, – сказал я. – Хоть последняя родня отсюда уехала ещё в прошлом году… Вано, да брось. Когда поймут, насколько это дерево опасно – нас оправдают.
– Оправдают, нахрен... Никто нас не оправдает... Ладно. Хрен с вами. А то буду ещё выглядеть каким-то чертом на вашем рыцарском фоне. Чё вы там без меня делать будете, – насупился Иван и остановил машину рядом с «нивой». Мы вышли наружу. Тишина. Прихватили с собой инструменты и канистры.
– Чё, Ринат, опять ты будешь деревце ру… – не успел договорить Иван, как из соснового бора донёсся шум. Что-то заскрипело, зашелестело, совсем недалеко. А потом упало.
– Это чё…
– Сосны падают, – ответил Александр. – Нити подпиливают, видимо.
– Вот охренеть, – сказал Иван. – Ведь сосен там дохренища – какая из них начнёт на тебя падать? Побегаем.
Ринат накинул на себя жёлтый полиэтиленовый плащ, прихватил с собой сварочную маску и бензопилу. Команда двинулась в бор. Все, кроме Рината, тащили по канистре. Вроде не слишком-то и тяжёлые, а тащить далеко. В свободной руке я держал острую лопату для защиты от червя… Из глубины бора слышалось знакомое трещание твари. Совсем тихо, издалека. Даже не сразу услышали. Опасный червь плёл паутину где-то в другом конце бора.
– Э-э! – крикнул Александр. – Народ! Вы тут?!
Я громко свистнул. Никто не ответил.
– Молчат, гниды, – сказал Иван.
– А им зачем отвечать, – захохотал Александр. – Несколько мужиков в лесу посреди ночи, да ещё и с бензопилой! Любой обосрётся.
Лучи метались по высоким, оплетённым паутиной, стволам. Пахло хвоей. Травы здесь не росло – всё под ногами устилал рыжий ковёр из иголок. В некоторых местах этот ковёр уже успел обратиться в чёрный песок, но в целом область у дороги была ещё нетронута. Однако чем дальше мы шли вдоль прядей, тем больше поваленных сосен нам встречалось. Приходилось их перешагивать или обходить.
– Мы уже близко, – сказал Иван. – А дерева не видно.
Ринат пытался высветить хоть что-нибудь в стороне, куда тянулись пряди. Сосны здесь были повалены почти все. Скоро мы оказались на большой поляне, усыпанной толстым слоем черного песка. Трещание червя стало ближе. Кажется, он на другом конце этой поляны.
– Ещё червя замочить как-то надо, – сказал Александр.
– Он близко. Давайте за ним. Деревом потом займёмся, а то снова упустим, – предложил я.
– Да, дерево не убежит, – кивнул Иван. Мы поставили канистры на землю и двинулись на звук, кто с лопатой наперевес, а кто просто с ножом.
– А мы его как мочить будем? – спросил Александр. – Стратегия там. Тактика.
– Ну ты завернул, конечно! – хохотнул Иван. – Не мамонта ведь валить идём.
– Понимаешь ли, я ни разу не дрался с червяками и не знаю, на что они способны.
– Лопатой ему по харе и всё.
– А если червь силён? Кто его знает, может он необычный.
– Тогда это будет анекдот, нахрен. Четверых здоровых мужиков замочил какой-то червяк, – смеялся Иван. Остальные были настроены серьёзней, по крайней мере, никто не поддержал смех. И действительно. Необычное дерево, необычная живая пыль. А червь будет обычным? Как минимум, он может глубоко ранить. Мёртвая старушка – тому подтверждение.
– Надо рассредоточиться в полукруг, – сказал Ринат. – В идеале окружить бы червя, как зверя на охоте. А то уйдёт от нас.
– Как скажешь, шеф, – ответил Иван.
Мы сильно растянулись по поляне в кривую линию, на расстоянии примерно в десять-двадцать метров друг от друга. Едва закончили «боевое построение», как с дальнего фланга донесся крик Александра:
– Мужики, я Дерево нашёл!
Лучи фонарей сразу устремились в его сторону, сплелись в сеть, однако никакой громадины вздымающейся в небеса не высветили. Через пару мгновений мы увидели пень и брошенную рядом бензопилу. Гигантское дерево было повалено.
– Хрена-себе! – воскликнул Иван. – До нас здесь уже кто-то поработал.
– Народ! – ещё раз крикнул Александр. – Есть здесь кто кроме нас?! Не ссыте! Мы тоже сюда рубить дерево приехали! Откликнитесь!
– Наверняка ожоги получили нихреновые…
Я глядел по сторонам, пытаясь высмотреть кого-нибудь вдалеке. Но если здесь кто-то и был – он погасил свой фонарь и скрылся в темноте... Раздался скрип. Снова где-то завалилась сосна. На этот раз, похоже, она повалила с собою и соседнюю.
Червь совсем рядом! Я сразу бросил луч света в направлении быстро приближающегося треска. В темноте что-то мелькнуло – тонкое тельце червя поблескивало, что и выдавало его на фоне чёрного песка. Существо резво кувыркалось в сторону пня.
– Парни, червь! – крикнул я и бросился за тварью, через пару секунд поймав себя на мысли, что бегу недостаточно быстро, как бы надеясь на скорость остальных. Те ещё стояли на месте, хоть уже и увидели червя. Устыдившись своей опасливости, я прибавил скорости – даже песок в кроссовки набился.
Едва червь заметил меня – сразу повернул в другую сторону. Наверное, у него были плохое зрение или слух, раз уж он во всю прыть скакал на четверых, но завидев лишь одного – тут же повернул вспять.
Или он меня куда-то заманивает?
Тварь передвигалась быстро, но я оказался быстрей. Догнал около одной из ветвей поваленного дерева. На ходу замахнулся лопатой. Червь взвился, блеснул своими опасными остриями. Лопата вонзилась в песок, а сам я отскочил назад – показалось, что он меня атаковал. Показалось. Червь нёсся к краю поляны. Я снова схватил лопату и кинулся следом. Одновременно приметив краем глаза, что кокон на конце ветви разорван пополам... Тут-то и раздался душераздирающий вопль. Похоже, это был Иван. Я сразу понял, в чем дело. Всё к тому и шло.
– ПЫЛЬ!!! НАЗАД К МАШИНЕ!! – кричал Ринат.
Только сейчас я посмотрел назад. Иван завалился на землю, окутанный чернотой, и задыхался в кашле. Александр и Ринат убегали в сторону машины. За ними двигалось ещё одно облако чёрной пыли. Пугающе быстро двигалось. Стало ясно, что по сильно пересеченной местности им не убежать – слишком много препятствий. И мне не убежать. А что, если разорвались все коконы? Леденящий ужас прокатился по моему телу. Я огляделся по сторонам. Червь скрылся из вида. Снова где-то заваливалась сосна. Пыли не видно. Но это ничего не значит. В темноте её сложно заметить даже напрямую посветив фонариком.
Раздался ещё один крик. Чёрная пыль нагнала Александра. Теперь лишь один фонарик мельтешил среди деревьев вдалеке – фонарик Рината. Мне показалось, что всё кончено. Я не убегал лишь потому, что впал в ступор. Мысль о бегстве казалась бессмысленной. Пыль слишком быстра – я видел это своими глазами. Нужно бегать со скоростью лошади. Да и в машине много щелей. От кажущейся безвыходности стало черно на душе, будто эта пыль уже была внутри меня.
Чернота над Иваном рассеялась. Его сильно рвало. Зря мы сюда сунулись. А где наши предшественники? Почему они молчат? Мертвы? Сначала их валит пылью, а потом бессильных добивает червь?
Я подошёл к Ивану, дождался, когда того перестанет рвать и попытался тащить. Тяжело. Тогда я с трудом взвалил его на плечи, как это когда-то учили делать на борьбе. И пошёл в направлении машины. Действительно тяжело, но на заводе частенько приходилось таскать тяжести и проводить целые дни на ногах. Плохо только, что таким образом уж точно не убежать. Впрочем, не убежать тут в любом случае, а так хотя бы вытащу Ивана подальше от червя…
Темно. Фонарём толком не посветить – руки придерживают товарища. Речи о том, чтобы вовремя заметить тучу – не было. Пыль нападёт внезапно. Что же ощущает человек во время нападения? Уж точно ничего приятного.
Червь трещит неподалёку.
Появилась одышка, выступил пот. Уставали ноги. Иван находился в полубессознательном состоянии и вряд ли был способен идти. Никаких перевалов! Не останавливаться… Пока всё идёт хорошо. Главное не терять времени и не испытывать судьбу отдыхом… Отдохнёшь на том свете. Чёртовы поваленные деревья, как же неудобно через них перешагивать…
Скоро я увидел приближающийся свет фонарика.
– Парни! Вы целы?
– Кто как… – выдавил я из себя.
– Где Саня? Я найти его не могу.
– Он упал… Его пыль повалила…
– Ля-я-я…
Ринат подошёл ближе. Я спустил Ивана на землю и дальше мы тащили его вдвоём. Быстро вышли к дороге и вернулись к машине. Впихнули того на заднее сидение.
– Чё делать с Саней? Не бросать же, – сказал Ринат.
– Попробуем найти, – кивнул я. – Я примерно помню, где он свалился... Ну и ссыково, конечно…
Возвращаться в бор не хотелось. Однако бросать беззащитного человека на произвол судьбы хотелось ещё меньше. Половинка Луны скрылась за тучами, и стало ещё темнее. Высокие сосны покачивались на ветру. Я вглядывался в черноту между стволами. Червь был далеко, судя по звуку. Оставалось надеяться, что и чёрная пыль тоже далеко, либо же надёжно заперта в коконах.
– Что с коконами делать будем? Сожгём? – спросил я.
– К чёрту коконы, – ответил Ринат. – Как бы самим ноги унести… Сюда надо вводить какую-нибудь армию. В химкостюмах и противогазах. Ещё не ясно, что делает пыль с человеком. И почему она нападает? Деревья эти кругом растут…
Мы покружили около места, где, как мне казалось, свалился Александр. Скоро мы услышали стоны и неразборчивый мат, направились на звук.
Александр уже приходил в сознание, но всё ещё не мог подняться на ноги.
– Блять, ребята… Я думал вы свалили с концами…
– Сейчас мы тебя вытащим.
– Как хреново…
Мы немедленно подхватили его под руки и, как только могли быстро дотащили к машине. Иван тоже оклемался и матерился ещё больше прежнего.
Ринат утопил педаль газа. Мы вылетели из ивняка к картофельным полям, оказались в заброшенной части села и вырулили наверх, к цивилизации. Деревня мирно спала.
– Сейчас в больницу отвезём, – сказал Ринат.
– К херам эту больницу! – ответил Иван. – Эти мудаки насморк-то вылечить не могут! Мне полегчает, как и Кириллу.
– Нужно проследить за состоянием…
– Заткнись, нахрен, я тебе всё сказал. Этого нытика, – указал Иван на Александра. – Можешь скинуть туда. А меня вези на дачу. Понял?
– Как скажешь.
Мы отвезли Александра в больницу, к сонным дежурным врачам. Те удивились новому случаю «нападения странных насекомых». Не на пыль же списывать. Кто поверит в такие бредни? Облака летающей живой пыли… Ничего они не могли поделать. И действительно – какую тут помощь можно оказать? Иван лишь посмеялся над врачами.
Александр решил остаться под наблюдением, а мы направились обратно. В дачный. До рассвета оставалось совсем немного. Путь мы преодолели молча. Даже болтливый Иван не проронил больше ни слова. Только попросил один раз воды. У Рината была двухлитровая бутылка наполненная наполовину. Иван осушил её в один присест:
– Как же пить охота…
Из машины он смог выйти уже самостоятельно – руки-ноги окрепли, головокружение стихло, силы вернулись. Иван даже не попрощался и сразу направился к себе домой – его мучала сильная жажда.
А мы с Ринатом спустились в овраг и осмотрели пень. Нужно было удостовериться, что посёлку больше ничто не угрожает. Дерево не отросло заново. Пень был выжжен. Никакие постройки больше не переработались белыми нитями.
– Червя так и не выловили… – сказал Ринат.
– Что поделать… Спать будет опасно. Но, кажется, что я легко вырублюсь, после таких-то событий.
– Главное закрыть все окна.
– В доме много всяких других щелей, все не залепить.
– Обнадёжил. Остаётся надеяться, что червь ушёл. Треска я не слышу.
– Будь на связи, а то мало ли что…
После этого мы разошлись по дачам.
В доме стояла кромешная темень – электричества нет. Я принялся тщательно осматривать каждый закуток, пришлось подсвечивать фонариком. Проверил даже подпол. Но твари нигде не оказалось. Запиликал телефон. Пятнадцать процентов заряда, батарейка садится. Похоже, держать связь не получится. Обычно в таких случаях и происходит нечто страшное, но что тут поделать? Спать я лёг с ножом в руках.
***
Утро началось с плохих новостей. Проснулся я от настойчивого стука в дверь. За окном было светло, но денёк выдался пасмурным. Глянул на дисплей – проспал четыре с половиной часа. Заряда осталось меньше пяти процентов. Протёр глаза, поднялся и открыл дверь. За порогом стоял хмурый Ринат.
– Пошли со мной, пока менты не приехали и не увезли тело.
– …Вот это новости. Какое ещё тело?... Вано что ли?!
– Нет, Вано жив. Пока ещё. Пошли давай, сейчас всё поймёшь.
Я на ходу натянул шорты и майку и направился следом. Татарин вёл меня за участок Александра, к берегу озерца. Вопросы я не задавал. Похоже, тут лучше всё увидеть своими глазами.
Озерцо немного набрало воды, по сравнению с тем, что было вчера. Когда я подошёл ближе к берегу, то увидел у самой линии воды распростёртое тело. Это знакомый старик, который жил на отшибе, вдалеке от «оазисов», в одиночестве посреди заброшенных участков. Нелюдимый и закрытый. Мне с ним ни разу не довелось поговорить.
Старик лежал на спине, он был прикован к земле белыми корешками, пробивающимися из его грудной клетки. Лицо его было как бы высушенным, потрескавшимся. А над его разверзнувшейся грудью возвышалось нечто, напоминающее цветок. Необычный красный цветок. Нездешней, неземной красоты.
– Это его бабка Галя заметила, – сказал Ринат. – Воды выходила сюда набрать. Колодец пересох.
– Это же Цветок… Дерево?
– Дерево. Бабка в полицию позвонила, да к нам с Ваней обратилась. Встревоженная. И знаешь что? Она сказала, что вчера этому старику было плохо. Он всё просил у неё воды и не мог напиться. Пил за семерых. А ночью, видимо, сюда пошёл. Кончилась вода. Тут и помер. Сечёшь?
– Он встретился с чёрной пылью?
– Эти чёрные тучи – семена.
Сотый уровень.
Сотый ярус ниже поверхности. Абаддон.
Подземные ярусы бездонны. Сколько их? Никто не знает. Они тянутся на многие километры вглубь, вгрызаются в скальные породы, переходя в обширные пещерные комплексы. Давление воздуха здесь совсем не такое, как на поверхности. Но в целом оно не сильно отличается от того, что есть за пределами поля, наверху. Специальные гравитационные машины поддерживают возможность существования здесь, на всех уровнях, сколько бы их не уходило вглубь, окутываемых тем самым полем, что держит тысячу этажей города Гартограда, на поверхности земли, не давая им сложиться, в одну невпечатляющую гору каменно-бетонного и металло-пластикового мусора.
***
Темно. Нет фотонов. Абсолют тьмы. Из невидимой глазом ямы доносится слабый, на грани слуховых возможностей, звук. Звук неприятный, эфемерный. Он был непродолжителен, но ритмичен. И если бы не та самая звенящая, натянутая тугой струной тишина, способная выдавить, вместе с ушной серой, и барабанные перепонки, наружу, с кровью и корой головного мозга, то звук бы этот остался незамеченным.
А так, его заметили...
***
- Эй приятель, ты чего такой угрюмый? Ты только что выхватил у жизни тот самый счастливый лотерейный билет, который выпадает только раз в этой чёртовой жизни. - голос принадлежал пухлому человеку мужского пола, не высокому, небритому, одетому в комбинезон работника городского управления, - да ладно тебе, не хмурься, да, я понимаю, что мы договаривались, не мочить никого, но эта бабца так верещала, что у меня сдали нервишки. Видишь, как правый глаз дёргается до сих пор?
С широкой гнилозубой ухмылкой он направил свет фонаря себе в лицо, выхватив из темноты яркий ореол собственной, неестественно светящийся физиономии. Второй, длинный ссутулившийся персонаж, молчаливый, с ввалиашимися небритыми щеками, лишь неразборчиво промычал что-то в ответ.
Сточные воды разили затхлым запахом просроченных нечистот и заплесневелой сыростью. Убежище крыс и аллигаторов, утопленных радушными хозяевами в форфоровых унитазах, надраенных до хрустального блеска, так, что даже задницу на подобный трон сажать было как то неловко, что ли...
Шаги хлюпали, разрывая мрак и тишину подземных коммуникаций, гнетущая атмосфера заставляла сжиматься торопливо сердце.
- Ты слышал это? - длинный напрягся, луч его фонаря бессмысленно метался от стены к стене освещая коллектор дрожащим не равномерным световым потоком.
- Не напрягайся ты так, ты что темноты испугался, или крыс которых тут больше, чем в чулане моей престарелой мамаши. - Толстяк приложил растопыренной пятернёй коллегу по спине, - Поторипись, нам на хвост упало немало безопасников. И не трясись ты так, знал бы, что сын моей сестры такой нытик, не за что не взял бы тебя с собой.
Тощий поморщился, и невольно коснулся внутреннего, потайного кармана. Он ненавидел пухлого родственника, за то, что тот втравил его во всё это дрянное мероприятие, ненавидел, свою мать, за то, что она не придушила младшего братца, сейчас шагающего рядом, ещё в детстве, ненавидел себя, за то, что не имел воли, и не захотел помешать оглушительным выстрелам, прозвучавшим больше часа назад...
... Это было банальное ограбление богатого дома, в котором проживала большая семья, сидящая на охрененной куче денег. И попросить их поделиться, было совсем неплохой идеей, но только на первый взгляд.
***
В дом они вошли без проблем, преодолев самую крутую защиту, так как его подельник, сам же её и устанавливал, всё банально, и весь функционал умного дома, упал за три секунды. Пухлый был весел, и на взводе, тощий помалкивал, в то время как всю семью заставили заткнуть рты, ударами преклада, усадили на колени, и стянули пластиковыми хомутами, руки за спинами. И вот он миг откровения, весь дом в их полном распоряжении, забирай всё, что плохо лежит. Набивай рюкзаки драгоценностями и микро техникой, и останется, только сделать ручкой... Но дебильный пухляк решил поиграть с зарёванными девчёнками. Озабоченный кусок собачьего помёта. И он поиграл, а глава семейства не мог спокойно на это смотреть, и кто его знает, каким образом этот бугай освободил руки, но он мог поломать шеи незадачливым воришкам голыми руками. И что оставалось делать? Стрелять. И тощий вынес ему мозги, на автопилоте, без раздумий. Но что последовало за этим, не укладывалось в его небритой голове. Пухлый, безумным взглядом окинул заверещавших женщин, и начал по очереди вышибать им мозги...
***
- Этот поворот мы уже проходили. Вон, куча старого тряпья в жиже. Я его уже видел сегодня. Какого чёрта... - лицо пухлого исказила кислая гримасса самого глубокого не удовольствия. Он пальцем постучал по поверхности наручного голопроектора, раскинувшего в пространстве, рукава коридоров и проливы отхожих стоков на данном уровне. - Мы что, круги нарезаем?.. Эта дрянная аппаратура всегда барахлит в самый неподходящий момент.
Длинный ничего не ответил, лишь хмыкнул неопределённо. В его немом жесте, как обычно, прозвучало слишком много смешавшихся эмоций, неясно был ли он недоволен, или аппатичен. А возможно он глубоко презерал своего раздолбая дядюшку. Возможно.
Спустя некоторое время.
- Зачем мы телепортировались так далеко, ну почему бы сразу не прыгнуть к полевой щели? Нафига так далеко? Уже были бы в пустыне. - Пухлый открыто истерил.
- Сам знаешь. - Буркнул тощий.
- Ну, да... контрабандисты ноги бы нам вырвали с корнем, и выследили бы везде, пустив клич, за то, что мы их точку входа спалили. - Пухлый нервно взъерошил редкие волосы, открывая распространяющуюся лысину. - Зато теперь мы в шоколаде, с побрякушками и брюликами, зато в самой тухлой дыре, из существующих. Теперь ещё и заблудились. Блин. Пространственная аномалия.
И ещё, немного погодя.
-Вроде бы всё тот же чёртов первый нижний ярус. Тут рукой подать до выхода... Нужно валить из города безопасники уже дышат нам в пятки. А мы валандаемся по этим вонючим крысиным норам. - Знакомая груда тряпья, в той же коричневатой зловонной луже, очень красочно иллюстрировала то место, коим можно было описать сложившуюся ситуацию. Они огибали большой и неровный круг, но выхода не было, как не было и входа через который они каким-то чёртом попали в этот аномальный закуток подземного яруса. Ах ну да, здесь их высадил телепорт, и поэтому не факт, что тут вообще есть вход или выход, подходящий для человека...
Час беспомощных блужданий в тёмной и влажной духоте сделали своё дело, и былая весёлость, и быдловатая наглость в веерном порядке освобождали место растерянности, неуверенности и страху, которые пытались маскироваться, прячась за напускной злостью и хамоватостью. Пухлый высказывал всё что он думает о своей сестре, и её ближайших родственниках, а так же о том, где же чёрт побери условная точка, в которой отсутствовало силовое поле, и через которую можно было выбраться за пределы Гартограда, до обновления силового Контура, латающего в Поле периодически возникающие дыры. Там их должен был поджидать третий Участник преступной группировки. По совместительству водитель, поджидающий с разогретой тачкой.
- Ты слышал? -длинный напрягся, - снова этот мерзкий шлёпщий звук. Словно дохлой рыбой по бетону...
Невероятно длинная фраза ещё больше вывела из себя пухлого напарника. Который злобно вращая выпученными глазами, уставясь в темноту, зло зашипел:
- Ты тупоголовый кусок собачьей плюхи, завались, и так тошно, этот сучий лабиринт сожрёт твои протухшие мозги, и вероятно мои... - продолжая изрыгать полушёпотом ругательства и угрозы, пухлый вздрогнул. Его ушей коснулся тот самый влажный шлепок. И тишина. Больше ничто не нарушало тишины.- Наверное дерьмо сыплется откуда-то. Двигай давай.
...Но почему за столь продолжительный отрезок времени они не повстречали ни одного живого существа. Или пусть даже не живого. Ведь здесь на Верхнем-Нижнем, всегда толпятся стаи народу. Импов безопасников здесь не встретишь, в отличии от Нижнего-Верхнего. Наземного яруса. Тёмного уровня. Но со свежим воздухом. Хотя после того как они пошаманили на среднем уровне, использовав телепорт, их не оставят даже здесь. Наверняка в ближайшее время завалится команда элитов.
Подземный мир - так звали местные жители нижние ярусы. Здесь обитали всевозможные отбросы общества: отщипенцы, неформалы, просто психические. Ну и конечно беглые, такие же как они. Контрабандисты открыли здесь промысел незаконных поставок всего чего душе пожелается. Были бы финансы. И всё же это было очень мрачное место. Лучи солнца не достигали этих глубин, входящих, можно даже сказать укореняющихся, вгрызающихся глубоко в породы планеты. Ранее здесь почти не обитало живых сущест. Сети тоннелей железной дороги, бункеры для миллиардеров, тайные полигоны правительства и просто заброшенные склады. Никто не располагал хотя бы приблизительными набросками схем подземных ярусов, даже относительно не было известно о размерах этих мест. А уж про население лучше и не знать, ни о количестве, ни о личностях в частности. Да никто собственно и не знал. Только слухи ходили.
Все входы на подземные ярусы были заблокированны, но люди обитающие там, под землёй, без проблемм обходили все запреты. Самое первое занятие подземных людей это выковыривание подкожного паспорт чипа. И далее полная независимость от властвующих Корпорацией, и всего мира в целом. Лишь солнце, к сожалению, не достигало этих мест. А местные жители... Их звали люди крысы. И всё же люди. И всё же...
Пухлый как-то не сразу осознал, что лишился слушателя, продолжая ругать всё, что только приходило ему в голову, он бросил короткий, злой взгляд за спину и заткнулся на полуслове. Он был один. И только сейчас обратил внимание на полное отсутствие звуков. Такой тишины не могло существовать. Пухлый продал горло громким кашлем и харканьем мокроты, убедил себя, что не оглох. Пальцем вновь постучал по механизму голографической, трёхмерной карты, и уронил челюсть на пол. К единичке, отмечающей первый уровень, добавились два красивых, круглых нолика. Два бублика смерти. Это был не первый нижний ярус, где обитали самые привилегированные отбросы и бандиты города, это был сотый ярус ниже поверхности...
Длинный всё ещё сжимал в руке ненужный, одноразовый телепортер, уже сослуживший свою роковую службу, не зарегистрированный и оттого незаконный в Городе, доставленный контрабандой по спецзаказу пухлого, а так же и координаты полевой щели через которую они собирались свалить с награбленным из города. Эта игрушка была кустарного производства, а потому гарантии на точность её работы, никто не давал...
Он не заметил когда пухлый перестал болтать, просто пропустил ту секунду, когда тишина стала полной. Куда делся его подельник, тощий не знал. И звать его не собирался. Слишком устал от бранного потока и бессмысленной информации. Вновь тот самый звук. Только теперь он стал более отчётливым, громким. Раз за разом они проходили вокруг этой кучи тряпья, но не разу не видели, конечно же просто не обращали внимания, на тёмный провал уходивгий в сторону от их запутанного маршрута. Стоит свернуть в эту дыру.
***
Что за запах. Омерзительнейше. Откуда такая вонь. Пожалуй стая забитых собак не смогла бы источать столько уничтожающего обоняние зловония.
И вновь этот звук. Только теперь громче. Звук был грязным на вкус. Иначе не получалось описать это шлёпанье.
Гнойник. Сплошное склизское месиво из гниющей плоти, один цельный мёртвый организм сросшийся в единый ком расползающейся плоти, когда-то раздельные, они слились вместе, и теперь смерть не разлучит их. В ней они нашли общность. Сколько здесь было трупов, на вскидку сказать было невозможно, может несколько десятков, может сотен. Это было озеро. Озеро смерти. То тут, то там из него выступали конечности. Обглоданные смертью. Или не смертью?.. Взгляду не за что было зацепиться, зрительные образы сковывали сознание, и вызывали болезненный ступор. Свет фонаря замер, перестав метаться, и выхватывать тягучие слепки кошмара. Длинный не мог прийти в себя от гадкого созерцания подобного абстракционизма, и даже застилающий мозг запах, способный вышибить сознание из тела, не мог поспособствовать снятию оцепенения. Вот, неподалёку плавает знакомое дадюшкино лицо. Пухлое, без левого глаза...
Глюки. Конечно, это всё не на яву. Это галлюцинация. Долбанная наркота. Столько раз бросать. Рука сама протянулась к потайному карману, за подкладкой куртки...
Секунда. Зрачёк дёрнулся. Но этого не могло быть, взгляд не мог зацепиться за подобное. Ещё секунда. Нет, не показалось. Струя рвотной массы выплеснулась на край тошнотворной картины. Из недр цельной галереи смерти, стал выступать, вспучиваться нарост, сперва едва заметный, словно рябь на воде, постепенно увеличивающийся в размерах, он стал набухать, похожий на бутон, который стремится раскрыться. Мёртвые конечности, невольно шевелились, подталкиваемые силой изнутри. Энерцией движения раскидывало чьи-то руки, ноги, отделяя их без усилия от других кусков, в прошлом составлявших целое, расслаивая пласты раздутого мяса, и ломая перегнивающие кости. Пузырь на поверхности набух, слизь сказывалась по бокам, и вот в центре этой массы поступила она. Тоже конечность, но не истерзанная тлением, а вполне себе целая, и она была живой... Тощий возопил как десять тысяч ишаков на рынке Шейхабальда, и сорвавшись с места опрометью бросился в ближайший боковой проход, спотыкаясь и оскальзываясь на пятнах гнилой слизи. Он летел почувствовав виртуальные крылья счастья за спиной, которые кокоиновыми испарениями уносили его прочь из этого посмертного ада, скопления тлена. А из гниющей массы вслед за рукой, показалась другая.
Он сладко дремал, в тёплом и уютном чреве, в своей любимой колыбели, вскормившей и вырастившей его. Он всегда бережно ухаживал за этим местом, и питал его, точно так же, как и оно питало его. Растило. Было заботливой матушкой. Любило его. А он дарил этому месту свою любовь. В ответ. Они были неразрывны. И вот пришло время кормить матушку. Он слишком долго дремал. Очень долго находился в состоянии анабиоза, питаемый ею. И вот пришла новая добавка в мамин бульон...
***
Послесловие.
В сводках новостей разных каналов, то и дело появлялись страшные репортажи о новорожденных детях, выброшенных, словно отходы жизнедеятельности в мусорные баки, в тёмные и холодные подворотни, и почти все они за редким случаем погибали. И вот родилась новая городская легенда, о мальчике, а быть может это была девочка, которую родители выбросили, но она не умерла, она попала в городские стоки, смывающие отходы на нижние ярусы, каким образом выжил ребёнок, не узнает никто. Чем питался этот ребёнок... В сводках новостей, нечасто, можно даже сказать изредка, так редко, что полиция не увязывала эти события в единое дело, появлялись новости, о том, что в коммуникациях города пропал служащий, работавший в этих самых коммуникациях. Или кто-то из охраны, нижних этажей Гартограда, исчез на обходе. Но всё списывали на зеков обитающих в подвальных уровнях.
Тишина. И темнота. Лишь одинокий и очень тихий звук. Сырой такой звук, на грани возможностей человеческого слуха. Крысиный слух в разы острее, и крысы... Они были осторожнее. В отличии от людей.
(Если вдруг кто-то захочет послушать, вот ссыль на мою запись аудио на YouTube: https://youtu.be/5EEXjpIFjW0