Мой начальник, Аркадий Петрович, был человеком пугливым и интеллигентным. Он боялся всего: налоговой, сквозняков и собственной секретарши Людочки. Но больше всего он боялся акционеров.

В понедельник Аркадий Петрович вызвал меня. Вид у него был торжественный и скорбный, как у человека, собирающегося сообщить о смерти любимого попугая. — Знакомься, — сказал он, указывая на кресло. — Это Игорь. Игорь — сын Тамары Ильиничны. Кто такая Тамара Ильинична, я не знал. Но по тому, как дрогнул голос шефа, понял — фигура масштаба Екатерины Второй, только с долей в уставном капитале.

В кресле сидел юноша. На вид ему было лет двадцать пять. Лицо у Игоря было открытое, честное и совершенно не обезображенное интеллектом. Одет он был в костюм, который стоил как моя почка, и желтые кеды. — Игорь будет у нас… — шеф запнулся, подыскивая слова. — Он будет курировать направление стратегического визионерства. — Это где? — спросил я. — Это везде, — твердо сказал Игорь. Голос у него был звонкий, комсомольский. — Я здесь, чтобы наладить синергию.

Мне выделили стол напротив Игоря. Я занимался тем, что составлял отчеты, которые никто не читал. Игорь занимался синергией. Выглядело это так. Он приходил к одиннадцати. Долго, с чувством пил кофе. Потом открывал ноутбук с логотипом надкушенного яблока и смотрел в него с видом шахматиста, обдумывающего гамбит. На экране, как я случайно заметил, была открыта вкладка с выбором кроссовок.

Через неделю Игорь подошел ко мне. — Слушай, — сказал он. — Я тут проанализировал потоки. У нас проблема с айдентикой. — С чем? — не понял я. — С духом, — пояснил Игорь. — Мы работаем без огня. Я решил ввести «Пятницы вдохновения». — Это как? — спросил я. — Будем пить? — Нет, — строго ответил Игорь. — Будем брейнштормить. Стоя.

В первую пятницу мы стояли. Весь отдел. Бухгалтер Нина Павловна, женщина тяжелой судьбы и веса, опиралась на сейф. Сисадмин Миша спал с открытыми глазами. Игорь ходил перед нами и говорил слова: «ажайл», «скрам», «коллаборация». Слова падали в тишину, как камни в колодец. — Какие есть идеи? — бодро спросил Игорь. — Может, зарплату поднимем? — робко предложила Нина Павловна. Игорь посмотрел на нее с жалостью. — Мы здесь не ради денег, — сказал он. — Мы ради миссии. — А какая у нас миссия? — спросил я. Игорь задумался. На его лице отразилась мучительная работа мысли. Казалось, он сейчас вспомнит формулу бинома Ньютона. — Наша миссия, — торжественно произнес он, — делать мир лучше. Через оптимизацию процессов.

Через месяц Игорь получил премию. За внедрение инновационной методики совещаний. Мне выдали грамоту. Нине Павловне — выговор за скептицизм.

Самое удивительное, что Игорь был парнем неплохим. Добрым. Однажды он принес мне смузи из сельдерея. — Ты плохо выглядишь, — сказал он. — Тебе не хватает витаминов и осознанности. Я выпил смузи. На вкус это напоминало жидкую тоску. — Игорь, — спросил я. — А что ты вообще делаешь? Ну, конкретно? Он посмотрел на меня с искренним удивлением. — Я создаю связи. Я — медиатор. Между хаосом и структурой. — А если проще? — Я племянник генерального, — вздохнул он. — Но это неважно. Главное — я чувствую вайб.

К зиме Игоря повысили. Он стал Вице-президентом по развитию экосистемы. Ему дали отдельный кабинет с видом на парковку. В день его отъезда из нашего кабинета мы устроили проводы. Пили коньяк из чайных чашек. Игорь был растроган. — Вы классные, — говорил он, промокая глаз платком от «Hermès». — Но вам не хватает масштаба. Вы зациклены на рутине. А надо мыслить… — Орбитально, — подсказал я. — Точно! — обрадовался он. — Ты меня понимаешь. Хочешь ко мне замом? Я испугался. — Нет, — говорю. — Я не потяну. У меня айдентика слабая. И вайб не тот. — Жаль, — сказал Игорь. — Ну, бывайте.

Он ушел, унося с собой запах дорогого парфюма и ощущение тотального абсурда. Мы остались. Аркадий Петрович вышел из кабинета, посмотрел на пустой стол Игоря и впервые за полгода улыбнулся. — Ну что, — сказал он. — Поработали, и хватит. Нина Павловна, ставьте чайник. — А как же синергия? — спросил я. — Синергия ушла на повышение, — ответил шеф. — А нам еще отчет по НДС сдавать. Это тебе не мир лучше делать. Тут думать надо.

Мы выпили. За окном шел снег. Жизнь продолжалась, бессмысленная и беспощадная, но по-своему прекрасная. В конце концов, пока у генеральных директоров рождаются племянники, без работы мы не останемся. Кто-то же должен работать, пока они ищут вайб.

Этот и другие рассказы тут https://dovlatov-ai.web.app/blog/effektivnyj-menedzher

Я спросил, чем он будет заниматься.

— Ты его обучишь, — сказал начальник. — Введёшь в курс дела.

Стажёр появился во вторник к одиннадцати. Опоздал на два часа. Сказал, что был в пробке. Хотя офис в двух кварталах от метро.

Звали его Матвей. Худой, в широких штанах и футболке с каким-то корейским музыкантом. Волосы уложены так, будто он только что проснулся, но на это ушло полчаса.

— Привет, я Матвей, — сказал он. — Можно просто Мэт.

Я сказал, что меня зовут Сергей Львович.

— Окей, Серёга, — кивнул он.

Я показал ему рабочее место. Компьютер, телефон, папки с документами. Матвей сел, достал свой ноутбук — тонкий, серебристый, наклейки с мемами. Наш компьютер даже не включил.

— Слушай, Серёг, а у вас вайфай норм? А то у меня дедлайн по проекту.

Я не понял, какой проект. Он же только пришёл.

— Ну я фрилансю ещё, — объяснил Матвей. — Подрабатываю. Сайты делаю. А то на одну зарплату как-то… ну ты понял.

Зарплату он ещё не получал. Но уже знал, что её недостаточно.

К обеду Матвей пропал. Я нашёл его на кухне. Он стоял у кофемашины с недовольным лицом.

— Слушай, а овсяного молока у вас нет?

Я сказал, что есть обычное молоко в холодильнике.

— Не, я на коровье не могу. У меня непереносимость лактозы. Ну то есть не совсем, но я стараюсь избегать.

Он выпил чёрный кофе, поморщился и ушёл курить.

Вернулся через двадцать минут.

— Извини, мне нужно было перезагрузиться. А то с утра вообще не в ресурсе.

Я спросил, что значит “не в ресурсе”.

— Ну типа энергии нет. Выгорание, наверное. Я вообще хотел к психологу сходить, но дорого. Хотя нет, погоди, я читал, что первая консультация бесплатная бывает…

Он достал телефон и начал что-то искать.

Во второй половине дня я дал ему простое задание — разобрать входящую корреспонденцию. Отсортировать по папкам.

Матвей посмотрел на стопку бумаг.

— А можно это как-то автоматизировать? Ну то есть вручную сортировать — это вообще прошлый век. Давай я настрою систему?

Я сказал, что систему настраивать не надо. Надо просто разложить бумаги.

— Окей, окей, — сказал он. — Но это какой-то токсик, честно. Ну то есть я не на тебя, ты вообще адекватный. Но сам процесс — он просто обесценивает мой труд, понимаешь?

Я не понял. Но кивнул.

Через полчаса он подошёл снова.

— Слушай, Серёг, мне нужен небольшой брейк. А то я совсем словил тильт. Схожу прогуляюсь, ага?

Он ушёл. Вернулся через час. Бумаги так и лежали нетронутые.

В среду Матвей пришёл с ковриком под мышкой.

— Это для йоги, — объяснил он. — Я в обед практикую. Для ментального здоровья. А то у вас тут вообще нет никакого well-being пространства.

Я не знал, что такое “уэлл-бинг”, но промолчал.

В обед он расстелил коврик в переговорной и полчаса стоял в странных позах. Коллеги заходили, останавливались, уходили.

После йоги Матвей был в приподнятом настроении.

— Вот, другое дело! Теперь я вообще в потоке. Давай я чё-нить полезное сделаю?

Я дал ему накладные для сверки. Простая работа — сверить цифры в двух колонках.

Матвей открыл Excel, посмотрел минуту и сказал:

— Стоп. А зачем вы это руками делаете?

Я сказал, что так положено. По инструкции.

— Да ну нафиг инструкцию, — он уже что-то быстро печатал. — Щас я формулу напишу, оно само всё сверит за секунду.

Через пять минут он показал мне результат. Действительно, всё сошлось автоматически. Работа, на которую у меня уходило два часа, заняла пять минут.

— Видишь? А ты говоришь — разбирать бумажки, — он довольно улыбнулся. — Надо апгрейдить процессы, Серёга. Работать надо головой, а не руками.

Я поблагодарил его. Он кивнул и ушёл в курилку. На остаток дня.

В четверг Матвей не вышел на связь до обеда. Потом прислал в общий чат:

“ребзя сорян, оверслип, щас буду”

Появился в три часа. Сказал, что плохо спал, потому что смотрел стрим.

— Какой стрим? — спросил я.

— Ну обычный. Парень в доту играет. Я его сапорчу. То есть поддерживаю донатами. Он вообще топ, скоро в про-команду возьмут.

Я не понял ни слова, но кивнул.

Вечером начальник вызвал меня.

— Как стажёр? Справляется?

Я сказал правду — приходит когда хочет, половину дня отсутствует, простые задания не делает. Но один раз решил проблему, над которой я бился полдня.

Начальник задумался.

— Ну ничего. Молодёжь такая сейчас. Главное — результат.

В пятницу Матвей пришёл в девять утра. Я даже удивился.

— Слушай, Серёг, мне тут подумалось, — сказал он. — Я вообще-то в эту сферу не зашёл. Ну то есть это не моё. Мне бы что-то более креативное. А тут вообще рутина одна. Я, наверное, уйду.

Я спросил, куда он уйдёт.

— Ну не знаю пока. Может, в стартап какой. Или вообще год возьму на саморазвитие. Почитаю, попутешествую. Надо же жить, а не просто существовать, согласен?

Я согласился.

Матвей написал заявление. Мы попрощались. Он сказал, что я «вообще норм чел, не токсик», и это было приятно, хотя я не был уверен, что это комплимент.

Когда он ушёл, я сел за его компьютер. В открытой вкладке был текст — какая-то статья про выгорание офисных работников. Он писал её для фриланса. Там была фраза: “Современные компании эксплуатируют сотрудников, не давая им права на ошибку и личное пространство.”

Я закрыл вкладку.

Потом открыл Excel и посмотрел на формулу, которую он написал. Действительно умная штука. Жаль, что инструкция требует всё проверять вручную.

В понедельник начальник сказал, что к нам идёт новый стажёр.

Я спросил, чем он будет заниматься.

— Ты его обучишь, — сказал начальник.

Я кивнул.

Этот и другие рассказы тут https://dovlatov-ai.web.app/blog/stazhjor