Кислород

Они делают это с помощью процесса, который никогда раньше не наблюдался.

Для большей части жизни на Земле солнечный свет необходим для производства кислорода. В основном он вырабатывается растениями, водорослями и цианобактериями с помощью фотосинтеза, но есть и исключения из этого правила.

Исследователи выяснили, что микроб под названием Nitrosopumilus maritimus и несколько его двоюродных братьев-архей, окисляющих аммиак (AOA), способны выживать в тёмных, обедненных кислородом средах, производя кислород самостоятельно. Они делают это, используя биологический процесс, который раньше никогда не наблюдался.

Хотя ранее было установлено, что эти микробы могут жить в среде с дефицитом кислорода, оставалось неясным, как это им удается. Этот вопрос послужил источником вдохновения для нового исследования.

«Эти парни действительно изобилуют в океанах, где они играют важную роль в круговороте азота. Для этого им нужен кислород, поэтому оставалось загадкой, почему их также очень много в водах, где нет кислорода. Мы думали, неужели они просто болтаются там без функции? Или это какие-то клетки-призраки?», – сказала Беате Крафт, соавтор исследования из Университета Южной Дании.

В данном исследовании учёные удалили микробы из их естественной среды обитания и перенесли в лабораторию. Команда хотела поближе взглянуть на то, что произойдёт, когда весь доступный кислород для этих существ исчезнет, и не будет солнечного света для производства нового кислорода. Тот же сценарий происходит, когда N. maritimus перемещается из богатых кислородом вод в обедненные кислородом.

«Мы видели, как они израсходовали весь кислород в воде, а затем, к нашему удивлению, через несколько минут уровень кислорода снова начал расти. Это было очень захватывающе», — говорит соавтор исследования Дон Кэнфилд.

Оказалось, что исследуемые организмы способны производить кислород в темноте. Не очень много — не настолько, чтобы повлиять на уровень кислорода на Земле, но достаточно, чтобы поддерживать себя. Как объясняют учёные, если эти археи будут выделять немного больше кислорода, чем нужно им самим, их быстро захватят другие организмы, поэтому этого кислорода немного, и он никогда не покидает океан.

Этот процесс удаляет биодоступный азот из окружающей среды — и это новая грань в круговороте азота, который лежит в основе всех экосистем. Этот вывод может иметь «далеко идущие» последствия, и это требует дальнейшего изучения, пишут исследователи.

«Если такой образ жизни широко распространен в океанах, это, безусловно, заставляет нас переосмыслить наше нынешнее понимание морского азотного цикла», — говорит Крафт.

Источник

Был я тогда молод и силён. Работал на приисках по добыче золота и не помышлял о чём–то высоком, — денег хотелось! Бульдозеристы – это сила!

Всё, что нужно для сезонной работы завозили по зимнику, а что–то и попутным вертолётом.

В разгар сезона начальник участка запросил кислород. И вот, попутным бортом их к нам закинули, где–то десять баллонов. Сгрузили на площадку, а забрать должен был тракторист на дэтешке, которая бегала по хозяйству: то воды на кухню подвезти, то обед на далёкий участок доставить.

Борт пришёл как раз перед обедом, хотя для второй смены, это был плотный завтрак.

Вот мы их, перед заступлением на смену, и сгрузили на вертолётную площадку. Собрались уже спускаться с её плоской вершины, — да, слово за слово, и проскочила фраза:

— А смог бы кто–либо дотащить баллон до профилактория?

Это место такое, где ремонтируют и обслуживают бульдозеры и прочую технику.

Я и скажи:

— Да запросто, но не задаром!

И поспорили на ящик водки, что вообще было нонсенсом. В сезон пить запрещено, но можно гнать самогон. А водку привезти, да чтобы в открытую и на вертолёте, — это было фантастическим поступком. Ударили по рукам с одним старожилом, я положил вязаную шапку на плечо и поднял баллон за горловину, чтобы он встал стоймя. Подлез под него спиной и, сбалансировав, взвалил на плечо и взялся за горловину. Сделал шаг и говорю:

— Одна остановка с опусканием баллона на землю. Идёт?

— Идет, — слышу в ответ.

И я пошел, шагов восемьсот пятьдесят или девятьсот с вертолётной площадки до профилактория. На каждый метр два шага; раз, два, три, … тридцать три… двести десять … шестьсот.

Кровь стучит в висках, сердце ухает, а пот струится не ручьями, но полноводными реками. Остановка. Опускаю семидесяти-пяти-килограммовый баллон на землю и шумно выдыхаю…

— Уфф… Не так уж и лёгок сорокалитровый баллон, как казалось с первых шагов.

Еще триста шагов, всего триста… Поднимаю баллон и начинаю бодрый шаг под тихие разговоры за спиной.

— Не донесёт. Принимаю ставки: Пачка сигарет против блока…

— Донесёт. Принимаю: Блок против твоей пачки…

Восемьсот пятьдесят пять и уже граница профилактория; я, перешагивая невидимую границу и нагибаясь, опускаю баллон на донышко. Всё, я выиграл. Но зачем и для чего — никто не ответит, даже я сам. Может быть потому, что меня зовут oxygenh и мне нравится заниматься самогоном.

Водку привезли через полтора месяца — и это был небольшой праздник в трудовых буднях золотодобытчиков с режимом 12 через 12.

А впереди была ещё долгая зимовка.

(с) Написал oxygenh вчера в 20.54