— Все они не такие, пока не включат свет в номере, — засмеялся Ганеша.

— Наташа… она другая. Она читает Камасутру чтобы глубже понять индийскую философию.

— О-о, Камасутра! — Ганеша поднял брови. — Ну так это вообще идеально! Ты же знаешь, как они это понимают. Поверь, её духовный поиск закончится в твоей рикше на заднем сиденьи.

Раджеш представлял как Наташа медитирует на рассвете, когда пляж пуст, а потом разговаривает с садху о смысле жизни. Он вспомнил, как она восхищалась его словами, простыми житейскими вещами и ломала шаблоны и стереотипы.

— А если я не хочу играть? — спросил он вдруг.

Ганеша замер, потом медленно улыбнулся:

— Тогда ты либо святой, либо дурак.

***

Сознание возвращалось к Наташе медленно как будто откуда-то всплывая. Она открыла глаза и несколько секунд не могла понять, где же находится? Потолок с медленно кружащимся вентилятором и побелка, потёртая временем. Жаркий утренний свет, пробивающийся сквозь щели в ставнях. Тонкая занавеска колыхалась от бриза, неся с собой запах океана, индийских специй и пряностей.

«Уже или ещё?» — пронеслась в голове мысль не сформулированная до конца. Она лежала неподвижно, пытаясь поймать грань между сном и явью. Мир плыл как мираж. Индийская реальность обладала странным свойством, она не казалась прочной и незыблемой как дома, а была текучей, постоянно трансформируясь под вибрацию вселенной. Вчерашняя уличная еда на банановом листе была такой же реальной как и лазеры на пати, а её мысли о Камасутре были такими же осязаемыми как земля под босыми ногами.

Она потянулась и в памяти всплыли кадры как яркие картинки из калейдоскопа. Вот первая встреча с Раджешем и его улыбка, разбивающая любое сопротивление. А вот бешеная поездка на рикше, когда ветер выдувал из головы все мысли. Вспомнился и танцпол, где она растворилась в музыке. Среди всех этих образов был Раджеш с его тёмными, смеющимися глазами, в которых читалась вся мудрость этого древнего места. Он ясно объяснял ей законы вселенной с лёгкостью человека, который живёт в полной гармонии с миром.

Вдруг пришла в голову мысль как удар колокола в тишине: «Он должен сделать первый шаг». Это было не правило кокетства или женская уловка, а знание, пришедшее из того же источника, что и её озарение о Камасутре. Он её проводник в мир божественного. И если эта связь через взаимное притяжение часть той самой божественной игры, то ход должен быть за ним. Она чувствовала это где-то глубоко внутри.

— Радж… — прошептала она про себя и его имя зазвучало как мантра. Раджеш это не просто водитель рикши, а индийский бог, воплощение Вишну! Он её хранитель! Он и был тем самым сакральным знанием, ради которого она приехала сюда.

Вдруг её осенило волной жаркого, физического желания. Оно было таким же острым и пряным как вчерашний перец чили. Она не просто хотела его физически, а хотела слиться с ним, стать одним целым. Это должно быть не просто слияние двух тел на одной кровати, а единое божественное воплощение древнего трактата, где стирается грань между духом и плотью. В этом соединении ей виделась высшая точка её путешествия и главный итог всех её поисков. Это должен быть не просто секс, а настоящий ритуал, та самая активная медитация, где инструментом будет не тело, а сама любовь.

Она прикрыла глаза, чувствуя, как по коже бегут мурашки и была готова прямо сейчас стать частью этой божественной мистерии, но занавес должен поднять он. «Он приедет, обязательно приедет», — подумала Наташа. тут же встала с кровати и вышла из номера. Перед ней стоял Радж с улыбкой на лице.

— Мадам хочет вкусно позавтракать? — спросил он смотря прямо на неё.

— Да, мадам очень хочет… позавтракать, — ответила Наташа немного запнувшись.

— Лучшие деликатесы, мадам! Я могу отвезти вас прямо сейчас!

— Да, Радж! — Наташа залезла в Рикшу и полностью доверилась обстоятельствам. Какая теперь была разница, куда он её повезёт…

Они быстро добрались до знаменитого пляжа Бага — центра туристического Гоа. Самое сложно было найти место, где поставить Рикшу, но Раджеш где-то его нашёл. Шум мопедов, смех туристов и ритмичный бит транс-музыки из ближайшего шэка создавали звуковой фон, без которого Гоа уже было не представить. Наташа шла, заворожённо глядя по сторонам. Пальмы. Море. Запахи. В этом тропическом хаосе, она растворялась и радовалась каждому новому впечатлению.

— Ну вот, — Раджеш, указал на роскошное кафе у самого моря.

Они прошли вглубь ресторана и уселись за столик в десяти метрах от океана. Наташа с интересом изучала меню, полное загадочный названий.

— Я в полном твоём распоряжении, — улыбнулась она. — Мои вкусовые рецепторы требуют новых открытий.

Раджеш нахмурился с комичной важностью, изображая из себя знатока.

— Хм, задача ответственная. — он лукаво подмигнул и она неожиданно кивнула. — Тогда мы берём сет «Король океана». Там будет королевская рыба кингфиш, тигровые креветки и кальмары. Всё это в сливочном соусе с карри и кокосом. Но это ещё не всё. Главный ключ к блаженству… — он сделал драматическую паузу, — …это чиз наан или сырный нан, который готовят в тандуре.

— Что такое наан? Тандур? — спросила Наташа.

— Наан это пшеничная лепёшка, воздушная и ароматная, а тандур это глиняная печь. В ней наан готовится за секунды, пропитывается жаром и дымком, в внутри сыр… — Раджеш поцеловал кончики пальцев с чисто итальянским жестом. — Пальчики оближешь!

Он помахал официанту и уверенно сделал заказ на хинди. Вскоре на столе появилось настоящее пиршество. Большая тарелка с самыми изысканными яствами еле влезла на стол. На ней утопали в золотисто-кремовом соусе стейки из белой рыбы, розовые креветки и колечки кальмаров. Соус пах кокосом, куркумой и чем-то неуловимо пряным. Рядом поставили пиалу с рассыпчатым рисом басмати и главную звезду вечера под названием чиз наан, нарезанным на кусочки как пицца.

Лепёшка была непохожа ни на что из того, что когда либо пробовала Наташа. Она была пузырчатой, слегка обугленной снаружи и от неё исходил божественный запах свежеиспечённого хлеба с лёгким ароматом сыра.

— Правило номер один, — поучающе сказал Раджеш, отламывая кусочек наана. — Ты не ешь рыбу вилкой, а макаешь в соус. Вот так! Он зачерпнул лепёшкой немного сливочного соуса, положил сверху кусочек рыбы и отправил в рот.

Наташа последовала его примеру. Она отломила кусок тёплой, упругой лепёшки. Сыр внутри тянулся длинными аппетитными нитями. Она обмакнула её в соус, взяла кусочек рыбы… и откусила. Нежность слегка сладковатой рыбы, богатый кокосово-сливочный соус с куркумой и карри, и… этот божественный хлеб. Тандури придал ему неповторимый дымный оттенок, а расплавленный сыр связывал все вкусы в единую, абсолютно гармоничную композицию. Это было не просто вкусно, а по настоящему божественно!

Наташа закрыла глаза, чтобы полностью сосредоточиться на своих ощущениях. Сливочный обволакивающий соус… Аромат, пьянящий и возбуждающий аппетит… И её воображение, всегда готовое к полёту, тут же нарисовало яркую картину в её сознании. Она представила не древний индийский трактат, а живой танец. Танец двух тел, гибких и пластичных, как тесто для наана в руках опытного пекаря. Жар тандура стал жаром страсти, а пряные ароматы превратились в пьянящую и дурманящую страсть. Она представила плавные и естественные движения партнёров словно струйки сливочного соуса переплетавшегося в идеальном сладостном единстве словно сыр в горячем хлебе.

— Ну что? — голос Раджеша вернул её в реальность. — Я не обманул ожиданий?

Наташа открыла глаза. Она чувствовала лёгкий румянец на своих щеках.

— Радж… это не просто еда, — прошептала она, снова отламывая кусок волшебного хлеба. — Это… божественно!

Она снова принялась за рыбу, с наслаждением облизывая пальцы, испачканные в сыре и соусе. В этот момент она поняла, что искала в Гоа не только приключения и древние манускрипты, но и простые удовольствия, которые говорят с телом на языке тепла, специй и расплавленного сыра в лепёшке из тандыра.

После того как последняя тягучая нить сыра от лепёшки чиз наан была съедена, а тарелки с запечёнными тигровыми креветками опустели, Наташа откинулась на спинку плетёного кресла, очарованная моментом. Воздух смешивался с дымком из печи, а звук прибоя с пляжа приятно убаюкивал.

— Понимаешь, — начала она, закручивая на пальце очередную ниточку сыра с только что принесённой лепёшки, — это же чистая Камасутра. Раджеш поднял на неё удивлённый взгляд.

— В смысле? Я что-то пропустил? — игриво улыбнулся он.

— Нет, не в том смысле, — засмеялась она. — Смотри! Это же наслаждение в чистом виде. Оно настоящее, глубокое, для всех чувств. Это же не просто как поесть, а искусство чувствовать. Вот этот сыр, например, он не просто тает, а тянется, вовлекает в процесс, заставляет играть с ним. Аромат из тандыра пьянящий как благовония. Он проникает в тебя незаметно, а вкус свежего лайма на креветках… Он острый, щекочущий как намёк на что-то запретное. Камасутра это ведь не только про позы, но и об искусстве наслаждения жизнью через все возможные органы чувств. О том, чтобы превратить каждый миг в маленькое совершенное таинство. — она замолчала, глядя на океан. В её глазах читалась лёгкая грусть и сильное желание. — Это ресторанное, туристическое наслаждение. Оно восхитительное, но… предсказуемое. Я хочу почувствовать сакральное. Настоящее. Ту самую нить, которая связывает эти вкусы, запахи, этот ветер с теми древними знаниями.

Раджеш внимательно слушал её. Его взгляд стал более серьёзным и понимающим. Он отпил глоток свежевыжатого сока лайма с мятой и поставил стакан на стол.

— Ты права, — сказал он тихо. — Это всего лишь меню. Красивая обложка. Настоящее счастье оно в другом. Он сделал паузу, глядя на её заинтересованное лицо.

— Оно в том, чтобы есть жареную рыбу, завернувшую в газету, сидя на песке босиком и чувствовать как песок прилипает к пальцам. Оно в том, чтобы найти в маленькой лавке у старика тот самый соус, рецепт которого хранится в его семье триста лет и попробовать вкус, который невозможно описать словами. Оно в спонтанности, в отказе от карты и маршрута. Оно в том, чтобы слушать не шум ресторана, а шёпот океана, когда пляж абсолютно пуст. Сакральное не в месте, а в моменте и ощущении.

Наташа смотрела на него и её глаза горели азартом.

— То есть… ты предлагаешь? — спросила она предвкушая ответ.

— Я предлагаю тебе не читать древние знания, а прожить их, — улыбнулся Раджеш, оставляя на столе деньги для официанта. — Пойдём? Всё только начинается.

Он протянул ей руку. Наташа взяла её, чувствуя, как предвкушение чего-то по-настоящему тайного и волнующего затмевает восхитительный вкус сырных лепёшек. Они вышли из ресторана и быстро нашли рикшу. Наташа без слов залезла на заднее сиденье.

— Ты любишь дикие пляжи? — спросил Раджеш с озорной улыбкой на лице.

Наташа кивнула.

— Как насчёт того, чтобы встретить там закат солнца?

Наташа кивнула несколько раз и широко улыбнулась. «Похоже, начиналось то самое сакральное, за чем я приехала в Гоа», — подумала она и затрепетала всем телом в предвкушении новых незабываемых ощущений.

Они ехали по горным серпантинам несколько часов, проезжая разные пляжи и небольшие деревушки. Наташа наблюдала и впитывала всё с улыбкой на лице. «Как же всё это восхитительно, уникально и неповторимо», — ловила она себя на мысли снова и снова.

— Это только начало! Сейчас ты попадёшь в другое измерение! Гоа — это не просто штат Индии, а состояние сознания! — вдруг сказал Раджеш, остановившись на заправке. — Здесь стираются все границы между небом и землёй, между людьми, между прошлым и будущим. Ты есть только здесь и сейчас.

Наташа уже даже не кивала, она чувствовала всё, что он только что ей сказал, ещё глубже и без слов. «Здесь можно просто быть. Созерцать и наслаждаться!»

Они приехали на безлюдный пляж, где были только пальмы, песок и необъятный океан.

Закат солнца был настоящим таинством. Красный диск солнца медленно погружался в океан. Казалось, волны шипели, испаряясь от прикосновения, а горизонт пылал, словно граница между мирами. Наташа сидела на песке, смотря вдаль, а рядом молча сидел Раджеш, будто не решаясь нарушить тишину.

— Чувствуешь солнце? — спросил он наконец, указывая на то место, где сливались воедино тёмная вода и уходящее за горизонт багровое солнце, только что коснувшееся воды.

— Нет, — ответила Наташа, не отрывая взгляда от огненного диска. — Разве это возможно?

Раджеш хмыкнул.

— В Индии есть люди, питающиеся солнцем каждый день с утра на восходе и вечером на закате.

Она повернулась к нему. Его профиль на фоне пламени был резким, как у бронзовой статуи Шивы.

— Ты говоришь, как мудрец, — усмехнулась Наташа, подбирая слова. — Расскажи мне про Камасутру!

Раджеш взглянул на неё и его лицо дрогнуло.

— Камасутра для многих… — он щёлкнул пальцами, подбирая слово, — гимнастика.

— А для тебя она что?

Он замолчал. Солнце коснулось воды, и океан на миг вспыхнул, будто кто-то его только что поджёг.

— Моя бабушка говорила, что Камасутра — это дождь, — начал он неожиданно. — Первая капля — желание, потом ливень в виде страсти, а потом земля впитывает воду — это… как вы говорите…

— Слияние?

— Нет. Благодарность!

Наташа замерла. В его словах не было поэзии, а только простота, которая отражала суть. Она вдруг представила, как он бежит под муссонным ливнем, а бабушка кричит ему с порога, чтобы не промок.

— Ты мог бы показать мне… то, что знаешь? — спросила она и голос дрогнул.

Раджеш рассмеялся, но в смехе не было злобы.

— Ты хочешь древних секретов? — Он махнул рукой в сторону пляжа.

— О, да! — сказала она, смотря прямо на него.

Он посмотрел на неё, будто пытаясь разглядеть что-то в глубине души.

— Вы как солнце, — сказал он наконец. — Прилетели сюда гореть, думая, что светите всем. На самом же деле… — он ткнул пальцем в песок, где её тень сливалась с его тенью, — вы просто боитесь темноты.

Наташа втянула воздух полной грудью. Солнце, почти скрывшееся за горизонтом, вдруг бросило последний луч. Он осветил лицо Раджеша и она увидела, что он не насмехается.

— А ты не боишься? — выдохнула она.

— Я? — Он встал, отряхивая песок с шорт. — Я тень. Тени не боятся темноты. Они в ней рождаются.

Океан поглотил солнце. Небо стало фиолетовым. Где-то в темноте запели цикады.

— Знаешь, что здесь говорят? — Раджеш обернулся к ней. — Что если загадать желание у старого маяка, то оно сбудется.

— И ты веришь в это? — спросила с улыбкой на лице Наташа.

— Верю, что желания как маяки. Иногда они ведут к мечте, а иногда прямиком на скалы.

— А давай вместе загадаем, тогда они приведут нас обоих к мечте, а желание одного будет маяком для другого!

— Давай!

Они загадали. После этого Раджеш разоткровенничался и рассказал ей о том, как в детстве боялся темноты и как отец учил его слушать голоса ночи.

Дорога до гостевого дома, где остановилась Наташа пролетела как один миг. Гоанские серпантины. Запах жжёной соломы. Пение цикад. Наташа вышла из рикши и направилась к себе в номер. Раджеш сидел на месте водителя. Немного пройдя, Наташа обернулась и крикнула:

— Ты не такой, как все! Ты особенный!

Читать книгу Хакер полностью

«Камасутра, священные места, храмы», — вдруг эхом пронеслось в её памяти всё то сакральное, зачем она приехала в Индию!

— Познакомимся? Меня зовут Наташа.

— Раджеш, мадам! Можно просто Радж!

— Приятно познакомиться, Радж! Хорошо, поехали. Покажешь мне храм, но сначала я хочу вкусно позавтракать и попробовать какую-нибудь местную экзотику.

— Да, мадам! Моя рикша к вашим услугам. — Он показал рукой в сторону трёхколёсного драндулета.

Наташа забралась на заднее сиденье и огляделась по сторонам.

— Вот она колесница древних богов! — сразу же подумала она.

Раджеш глянул назад, убедившись что всё в порядке, с довольной улыбкой на лице тут же дал газу. Рикша понеслась покорять просторы северного Гоа. Узкие улочки, серпантины и необычные запахи вызвали у Наташи смешанные чувства. С одной стороны, в воздухе явно витал знакомый аромат жжёной соломы, но в нём был какой-то странный, незнакомый оттенок… Она тщетно пыталась вспомнить, где же она чувствовала нечто подобное. И вдруг её осенило! Этот аромат будил в памяти знакомые ассоциации в студенческих коридорах общаги, где стелился дымок сигарет первокурсников и разносился безудержный смех без повода. «Но это же Индия», — подумала она и решила уточнить у своего нового друга.

— Радж, а чем это пахнет? И почему постоянно стелется дым?

— О! Это жжёный мусор! Экология у нас в стране на первом месте! Каждый человек самостоятельно перерабатывает мусор и сжигает его перед своим домом.

— А, понятно… Но пахнет не как жжёная резина или пластик, — заметила Наташа.

— Ну, в Гоа ещё Баббы курят чилом.

— А кто такие Баббы? — поинтересовалась Наташа. В древней Камасутре про это не было ни слова.

— О! Баббы это садху. Просветлённые!

— Садху! Конечно! Теперь я понимаю, — ответила Наташа и загорелась мыслью узнать про них побольше.

— Свозишь меня к садху?

— Да, мадам!

***

Сиолим манил своей яркостью красок и загадочностью. Океан, виднеющийся меж пальм деревушки, шептал о бесконечности, которую Наташа пыталась втиснуть в границы своего нового мира. Раджеш привёз её в Джус-центр в Сиолиме и объяснил как мог, что это лучшее место для того, чтобы попробовать местную экзотику. Наташа всё быстро поняла, зашла внутрь, взяла меню и сразу же заказала себе пару напитков.

— Манго и авокадо милк шейк пожалуйста, — произнесла она.

Ей тут же принесли и поставили большой стакан густого светло-рыжего напитка с большой красной соломкой воткнутой ровно по центру стакана. Наташа не долго думая втянула жидкость через соломинку. Первые же глотки вызвали целый спектр чувств и эмоций. Мякоть манго вместе с молоком раскрыла нежность вкуса и подчеркнула аромат экзотического фрукта. Это напомнило ей о том неземном блаженстве, описанном в Камасутре как «нежность прикосновения до рассвета». Она закрыла глаза. Мммммм. Разве это не часть Камасутры? Кажется, началось! Она медленно и глубоко познавала искусство вкуса, училась чувствовать и смаковать по новому.

— А вот и авокадо с молоком, — официант поставил перед ней ещё один стакан, теперь с молочно-зелёным коктейлем.

Наташа улыбнулась. Красота то какая. Авокадо смешивалось с молоком, словно Шива и Шакти в танце созидания. «Блаженство — это когда ты перестаёшь делить мир на тело и душу», — подумала она, делая маленький глоток нового экзотического напитка через соломку и открывая для себя всё новые чувственные восприятия. Наташе вдруг захотелось пойти ещё дальше в познании себя, чтобы раскрыть новые способы восприятия мира. Она вспомнила ритуалы, что описывались в тантрических текстах, где даже еда становилась молитвой.

— Раджеш… — прошептала она.

Какое красивое имя… Может, его дед был брахманом, хранителем свитков, или мать пела мантры над колыбелью? Она представляла, как Раджеш ведёт её в полуразрушенный храм, где стены помнят касания влюблённых, а статуи рассказывают истории поз, забытых миром. Она представила, как познаёт мир через секреты древнего знания.

— Сумасшедшая, — фыркнула Наташа сама себе, делая последний глоток божественного напитка. Но разве Камасутра не учила безумству? Тому, что за пределами страха и стыда, где рождается истина.

Она расплатилась и вышла на улицу. Солнце палило нещадно. Время приближалось к полудню. Стояла невыносимая жара. Она быстро нашла взглядом рикшу Раджеша и быстрым шагом направилась к ней.

«Покажи мне, — мысленно взмолилась она. — Не ту Индию, что продают на пляже, а ту, что прячется в тени храмов. Ту, где Камасутра не про позы, а про то, как сердце бьётся в такт вселенной».

Раджеш обернулся, словно услышав её. На мгновение их взгляды встретились и Наташа почувствовала, как сладость манго смешивается с горечью сомнений.

— Мадам, поедем? — крикнул он.

— Да, мой индийский друг! — выкрикнула она и забралась в рикшу.

Подпрыгивая на ухабах, рикша виртуозно неслась по гоанскому серпантину. Вцепившись в сиденье, Наташа пыталась не вылететь на очередном повороте, а в её мыслях ожили обрывки знаний о древних трактатах.

— Радж, а где тут искать то самое… сакральное знание, о котором все говорят, но никто не видел? — спросила она, когда рикша на мгновение остановились, пропуская коров.

Раджеш обернулся и его глаза ярко сверкнули.

— О, мадам! Гоа это музыка, которую ты слушаешь всем телом! Это танец под луной до самого рассвета! Сакральное в Гоа — это пати! Танец — это активная медитация. Танцуя, сливаешься с ритмом и он уносит тебя прочь далеко далеко!

Его слова странным образом отозвались в ней. Она вдруг ясно вспомнила строчку, мелькнувшую когда-то в одной из книг: «Искусство любви — это искусство быть здесь и сейчас, растворяясь в моменте». Этот момент и был. Идея окунуться в эту стихию, испытать на себе эту активную медитацию, внезапно показалась ей тем самым верным решением.

— Я хочу на пати, Радж! Покажи мне настоящий Гоа-транс!

— Да, мадам! Это будет лучшая экскурсия! — он лихо развернул рикшу и поехал к гостевому дому, где она остановилась. Секретными узкими дорогами они быстро добрались до места.

— Вечером я заеду и отвезу вас на лучшую пати в Гоа.

— Договорились! — ответила Наташа и достала деньги! — Сколько?

— Пять тысяч рупий!

— Опять пять тысяч?

— Это за целый день, включая поездку на пати, — ответил Радж.

— Хорошо! — ответила Наташа и дала ему сто долларов одной купюрой.

— Радж их взял и сразу же поехал менять на рупии.

***

Вечерний воздух в гестхаусе «Шанти» был наполнен любимыми ароматами масала чая. Радж и Ганеша сидели на корточках на веранде, застеленной потёртыми ковриками и пересчитывали дневную выручку. Банкноты ложились аккуратными стопками. Для Ганеша это был священный ритуал, а для Раджеша лишь подсчёт тактических ресурсов.

— Тысяча двести, — выдохнул Ганеша, с удовлетворением поглаживая округлый живот. — Хороший день. Две поездки в аэропорт, одна на рынок. Всё честно, все довольны.

Радж фыркнул, швырнув в общую кучу пачку потрёпанных пятисоток.

— Честно, — передразнил он. — Ты всё ещё веришь в эту сказку, Ганеша? — Честно, — это когда ты старый и седой, а твои дети голодные, потому что ты всю жизнь был водителем рикши.

Ганеша покачал головой и его всегда доброе лицо выразило лёгкий упрёк.

— Нехорошо так говорить, Радж. Одно дело фреш чикен, другое дело местные. Их нельзя обманывать! На всё есть Карма. Обманешь человека и это тут же вернётся бумерангом. Лучше спать спокойно!

— Спать спокойно можно и на мягком матрасе, а не на этой поломанной койке, — парировал Радж. Его пальцы, быстрые и ловкие, перебирали купюры, будто клавиши. — Я вот сегодня вёз свою фреш чикен не короткой дорогой, а вокруг, через весь Калангут. Показал ей достопримечательности. Она ахала, фотографировала курящего садху и думала, что я самый душевный человек в Гоа, а денежки тикали.

Ганеша поморщился.

— Ещё вчера ты спрашивал у меня советов, а сегодня сам учишь как рубить бабло? Она же потом поймёт, что путь длиннее…

— Никогда она не поймёт! — Радж отрезал. — У неё в телефоне нет карты. Она в раю! Она не считает километры, а ловит кайф. Это техника номер один в виде подмены ценностей. Ты продаёшь не километры, а эмоцию!

Он сделал глоток чая и посмотрел на Ганеша, как ментор на нерадивого ученика.

— Техника номер два в ускорении ритма. Ты не даёшь им думать. Задаёшь вопросы: «Куда? Аэропорт? Отель? Сразу поехали? Супер!» Ты улыбаешься, хлопаешь по багажу, закидываешь его в рикшу, заводишь мотор и уже поехал. Думать некогда! У них нет паузы, чтобы спросить: «А сколько стоит?» или «А давай по счётчику?» Они поймали твой позитивный вайб и плывут за тобой. А потом, когда приехали, ты называешь сумму голосом, полным такой радости, будто только что выиграл для них в лотерею: «Всего тысяча рупий, мэм!» — и они платят, потому что прерывать этот праздник им неловко.

Ганеша слушал и в его глазах читалось восхищение!

— Техника номер три это обман с чистым лицом, — без заминки ответил Радж. — О, мэм, счётчик сломан, но для вас специальная цена!» Или: «Счётчик только для местных, для туристов фиксированная цена, так лучше!» Они верят. Им нужен повод доверять. Они сами хотят быть обманутыми, потому что хотят верить, что попали в сказку, где все друг другу друзья.

Радж замолчал, и его взгляд стал отстранённым, будто он смотрел не на друга, а куда-то вглубь себя, в своё прошлое.

— Мой отец так не умел. Он был честным водителем. Всю жизнь возил по счётчику. А что в итоге? Когда он заболел, нам пришлось продать его рикшу, чтобы купить лекарства, которых всё равно не хватило. Он умер, думая, что карма наградит его за честность. Но карма — это не божественная справедливость, а система, которая работает против тебя и это можно взломать! Он произнёс слово взломать с особенным, холодным шипящим звуком.

— Я с детства понял, что правила пишут те, кто наверху. Отели диктуют цены, турфирмы скупают потоки. А мы, внизу, должны довольствоваться крошками с их стола? Нет. Я не хочу быть тем, кого используют. Я хочу быть тем, кто использует систему. Я их изучаю! Их психологию, слабости, желания верить в красивые истории. Это и есть мой хак. Я не обкрадываю, а просто… перенаправляю финансовые потоки в более нужное русло. Туда, где они помогут выжить мне и моей матери. Это просто код… доверия. Я всего лишь хороший программист.

Ганеша тяжело вздохнул. Он видел в Радже не алчного мошенника, а мальчика, который слишком рано столкнулся с жестокостью мира и нашёл единственный, изворотливый путь выживания. Это был путь, на котором его острый ум стал инструментом для виртуозных афер.

— У тебя дар, Радж, — тихо сказал Ганеша. — Ты мог бы…

— Я мог бы много чего, — резко оборвал его Радж, сгребая со стола свою половину денег. — Но пока этот дар кормит мою семью, а честность только вгоняет обратно в нищету. Не понимаю, зачем ты переключился на внутренний рынок.

***

Под вечер у ворот гостевого дома, где остановилась Наташа, уже ждал сверкающий огнями драндулет. Раджеш стоял рядом с нестираемой улыбкой на лице. Наташа залезла в рикшу и они помчались в ночь. Радж поехал короткой дорогой в Анжуну, где проходили самые крутые пати в Гоа. Это был знаменитый пляж, куда приехали первые хиппи переселенцы для поиска своего счастья ещё много лет назад. Иногда там организовывался блошиный рынок, куда съезжалось огромное количество людей для продажи своих изделий. Сегодня там была грандиозная пати возле самого знаменитого кафе для хиппи Кёрлис. Именно в нём устраивались самые крутые вечеринки и куда съезжались самые именитые диджеи Гоа.

Когда они подошли ближе, то стало понятно, что это не просто звук, а целая лавина пульсирующего гипнотического ритма. Наташа замерла от восторга и восхищения. Перед ней была не просто дискотека, а целый космический портал в другое измерение. Лазерные лучи резали клубящийся дым, огромные экраны показывали фрактальные мандалы, которые пульсировали в такт музыке, а неоновые лампы рассыпали по танцполу тысячи бликов, словно звёздная пыль.

— Вот он, настоящий Гоа-транс! — крикнул ей на ухо Раджеш, уже двигаясь в такт.

Наташа, отбросив последние сомнения, шагнула навстречу, готовая раствориться в медитативном танце. Она тут же поймала ритм и начала двигаться в такт музыке и смотреть по сторонам. Вместо деревьев из песка росли гигантские светящиеся грибы, меняющие цвет с кислотно-зелёного на фуксию и глубокий ультрамарин. Их мягкий неоновый свет озарял лица танцующих, превращая толпу в единый, пульсирующий организм. Лазеры прорезали клубящийся дым, рисуя в воздухе сложные геометрические мандалы, которые жили и дышали в такт музыке. Звук был настолько громким, что его можно было не только слышать, но и чувствовать грудной клеткой, кожей и каждой клеткой своего тела.

— Ну как, мадам? — крикнул ей в ухо Раджеш, его глаза сияли восторгом.

— Это невероятно! — закричала в ответ Наташа, стараясь перекрыть рёв сабвуферов. — Что это за музыка? Она же… живая! Она как дыхание!

— Это пси-транс! Мозг и вселенная! — объяснил он, покачиваясь в такт музыке. — Понимаешь, диджей — это не музыкант, он йог, садху! Он ведёт нас всех в медитацию! Смотри!

Он указал рукой на танцпол. Сотни людей двигались в унисон, каждый погружённый в себя, но при этом были частью целого. Они улыбались, закрывали глаза, поднимали руки к небу и их движения были лишены всякого намёка на агрессию или пошлость. Это было чистое, радостное самовыражение. Атмосфера вибрировала от энергии веселья, безусловной любви и полного единения.

Наташа снова поймала себя на мысли, что это и есть та самая «активная медитация», о которой он говорил. Она тут же провела параллель. «Камасутра… Это же не только про позы, — пронеслось у неё в голове под нарастающий бит. — Это про единение, энергию, полное доверие и растворение в партнёре. А здесь… люди вокруг. Танец это любовь со вселенной».

Она закрыла глаза, позволив телу самому найти ритм. Её мысли о позах из древнего трактата вдруг трансформировались в пластику её движений. Плавное движение бёдер, напоминающее позу полумесяца, изгиб спины, похожий на позу кобры, танец рук, повторяющий мудры. Она танцевала не под музыку, а танцевала музыку. Её тело стало звуком и жестом.

— Я поняла! — снова крикнула она Раджешу, который наблюдал за ней с одобрительной улыбкой. — Это же и есть современная Камасутра! Не книга, а состояние! Не техника, а поток!

Раджеш рассмеялся и взял её за руки, кружась с ней в вихре света и звука.

— Да, мадам! Всё верно! Камасутра — это про движение энергии! А тут её море! Лови волну!

Она кружилась, запрокинув голову к звёздам, чувствуя, как тысячи невидимых нитей связывают её с каждым танцующим вокруг. Не было ни прошлого, ни будущего, ни мыслей о билетах, работе или одиночестве. Был только момент, наполненный до краёв грохотом баса, мерцанием неоновых грибов, запахом океана, сандалового дерева и всеобъемлющей, безграничной любви и радости.

Читать книгу Хакер полностью

(Спасибо за лайки и подписки!)