Современники единогласно отмечали высокий рост Петра, но каков он был на самом деле, мы не знаем. Насколько надежным источником является сохранившаяся в Домике Петра отметка, из которой следует, что его рост превышал два метра, большой вопрос.
С другой стороны, сохранившаяся — и, несомненно, принадлежавшая ему — одежда не поражает своими размерами.
Если даже по нашим меркам Петр был человеком среднего роста — 170 с лишним сантиметров, — то на фоне современников он все равно казался очень высоким: люди того времени были значительно ниже нас.
А вот данных о том, что у него была аномально маленькая голова, к сожалению, нет.
Даже при царе было лучше, когда всеми вопросами веры занималось специальное "Министерство духовных дел"
Началось всё с того, что умер патриарх Адриан.
К тому времени церковь владела огромными по площади землями и не платила подати в казну. Монастырские и архиерейские торгово-промышленные предприятия тоже ничего не платили. За счёт этого продавали товары дешевле, демпингуя купечество.
Когда царь Алексей Михайлович захотел, чтобы уголовные дела священников судил про-государственный, а не внутри-церковный суд, патриарх сделал царю предложение, от которого тот не смог отказаться. Потому что "власть от Бога", равную и параллельную царской власти, подкрепляли огромное число земель, церковных крестьян, денежные потоки от верующих, церковной торговли и производств.
Но тут появился Петр. Пока не I, и даже не Великий. Его не устроило, что духовенство и инертный Адриан ставят палки в колёса реформ.
С особой нежностью он относился к монашеству, считая, что в монахи большинство идет "от податей и от лености, чтобы даром хлеб есть". Не работая, монахи, по мнению Петра, "поедают чужие труды" и в бездействии плодят ереси и суеверия и занимаются не своим делом: возбуждают народ против новшеств.
Духовенство не разделяет реформаторские порывы Пети
И тут патриарх Адриан умер.
А Пётр заблокировал выборы следующего. У пустующего патриаршего престола изъяли административные и кадровые функции. А затем Петр упразднил патриаршество совсем.
Слегка озадаченное духовенство и радостный Петр
Из священников организовали духовную коллегию (министерство), назвали Синодом. Состав Синода был как у других министерств: президент (Стефан Яворский), два вице-президента, советники, асессоры и секретари.
Получившееся "Министерство магии духовных дел" в делах веры имело патриаршеские полномочия. Но административные, хозяйственные, промышленные, кадровые и прочие действия контролировал светский обер-прокурор. Коллегия по духовным вопросам вместе с другими коллегиями-министерствами, подчинялись генерал-прокурору (что-то типа председателя правительства) и сенату.
Церковные крестьяне стали платить налоги в казну. Церковные земли стали управляться государством. Рекрутскую повинность и подушную подать распросранили на всех приписанных к церкви людей, кроме священнослужителей с семьями. Церковный суд ограничили и передали часть дел светским судьям.
Мужчины в рясах - епископы и архиепископы (сидящие, с двумя самыми длинными бородами).
Сидящий в костюме - Обер-прокурор Владимир Саблер. Чиновник министерства духовных дел.
Времена Синода нанесли вред церковной автономии и кошельку, но при государственном контроле и поддержке активно эволюционировала церковная архитектура - дизайн храмов шёл в ногу с актуальными архитектурными стилями (классицизм, ампир, барокко, рококо и эксперименты с узорочьем и псевдоготикой, модерн), а не тупо копировал стиль 700 - летней давности.
1/6
В 1917 члены Синода признали революционную власть ещё до отречения царя и не особо опечалилась отмене монархии, видя в этом возможность восстановить автономию.
В итоге в 1918 году церковь вышла из под контроля государства, появился новый патриарх, а Синод перестал существовать.
Но каждый раз, когда вспыхивает очередной религиозный скандал, а неистово верующие считают, что религиозная книга главное УК РФ - появляется мысль, что пора бы вернуть Министерство духовных дел.
Памятник Петру I на Сенатской площади является первым монументальным памятником не только в Санкт-Петербурге, но и в России.
Для Екатерины II открытие памятника Петру I было важным политическим ходом. Ее не устроил памятник, который был изготовлен по эскизам скульптора Бартоломео Карло Растрелли. Она считала, что памятник создателю новой могучей империи должен быть более динамичным, сильным, соответствовать характеру Петра I.
Французский скульптор Фальконе заранее продумал, как будет выглядеть памятник первому императору России. В памятнике все должно было быть аллегорично и символично: царь-реформатор, поднявший лошадь на дыбы, символизировал пробуждение России, змея под задними копытами лошади – это аллегория тому, что Петр I подавил зло.
Император сидит на коне в медвежьей шкуре, что символизирует народ, который он приобщил к цивилизации, а его рука указывает в сторону Швеции - главного направления его завоеваний. Скала в форме волны, которую Фальконе решает использовать вместо постамента, символизирует природу северных земель, присоединенных Петром и напоминает о том, что именно Петр I вывел Россию к морю.
Фальконе долго думал в каком одеянии изобразить царя. Его рассуждения были такие: старый московский кафтан мало подходит тому, кто объявил войну бородам и кафтанам.
Если одеть Петра I в традиционную для своего времени одежду, то не будет возможности передать движения и легкость в большой скульптуре, особенно в конном памятнике. Поэтому император одет в римскую тогу с мечом и лавровым венком на голове.
Изначально корабли для Балтийского флота строили верфи у рек Свирь и Сясь. К осени 1704 года там было построено почти 50 полностью готовых судов. Спуском их на воду в конце августа и сентябре занимался лично Пётр I. В начале октября царь отправился в плавание с этим флотом по Ладожскому озеру. При этом случился такой ураган, что только через шесть дней он один прибыл в Шлиссельбург, где дожидался трое суток остальных размётанных бурей кораблей. Этот случай заставил Петра принять решение об основании верфи ближе к Балтийскому морю, рядом с совсем недавно основанной крепостью Санкт-Петербург
Спустя год после основания города на левом берегу Невы было заложено здание Адмиралтейства, которое одновременно стало и второй крепостью, и верфью. Адмиралтейство построили за год, и изначально оно было частично деревянным, частично мазанковым.
Чертеж первой половины 18 века
Так как в условиях Северной войны необходимо было защищать верфь, в 1706 году адмиралтейство представляло собой крепость: постройки были ограждены земляным валом с пятью земляными же бастионами, по периметру были прорыты рвы, заполненные водой, и сделана насыпь гласиса
Уже к 1706 году, меньше чем за два года, был построен и спущен на воду первый петербургский корабль. А через десять лет в Адмиралтейском приказе работало уже 10 тыс. человек, которые трудились на строительстве кораблей, в мастерских и складских помещениях, занимались различными административными делами ведомства.
Адмиралтейство на гравюре 1716 года
Адмиралтейство пережило несколько перестроек, и то величественное здание, которое видим сейчас, было создано в начале XIX века архитектором Андреяном Захаровым
Екатерининский парк состоит из двух частей: регулярного Старого сада и пейзажного Английского парка.
Старый (Голландский) сад основал, по преданию, сам Петр I. Эту легенду приводит в своем сочинении «Достопамятности Санкт-Петербурга и его окрестностей» (1817) П. П. Свиньин: «Петр I, заезжая иногда сюда прохлаждаться молоком к старой голландке Сарре, пленился местом сим…» и собственноручно насадил платановые и дубовые аллеи.
– Инструмент для нарушение порядка. Сплетни о «двойниках» правителей распространяются и по сей день, оставаясь одной из популярных тем среди любителей заговоров. Что уж говорить о временах, когда из-за отсутствия газет и телевидения мало кто из жителей страны знал своего правителя в лицо. Не всем нравилось правление Петра I и его амбиции, для этого инструментом для бунта являлись слухи о «двойниках». Мятеж против законного монарха приравнивался к восстанию против Божьего порядка и идейным фундаментом сопротивления выступали слухи о том, что царь-то ненастоящий! А раз так, то и подчиняться ему не надо.
– Первая легенда. Монарха подменили еще в младенчестве, и к власти в стране изначально пришел некий самозванец. Какого он происхождения – существовали разные версии, но основная была в том, что настоящий отец – это некий немец из Кукуйской слободы. Возможно, даже сам Лефорт, который позже был воспитателем молодого Петра.
– Вторая легенда. Подмена в Европе. Молодой царь и сам давал многочисленные поводы для такого рода утверждений. Мало того, что это был первый в истории случай, когда русский православный монарх выбрался со Святой Руси в земли иноверцев, где, как известно, всякое нечистое дело может случиться, так еще он и сам путешествовал инкогнито, представляясь то бомбардиром Петром Михайловым, то плотником Петром Алексеевым. Когда Петр вернулся из Европы в немецком платье, да еще повелел всем переодеться в новые одежды, начать курить табак и отрезать бороды – то все встало на свои места. Как есть подменили! Костромской помещик Василий Аристов, по сохранившимся протоколам допроса, передавал эти слухи следующими «непристойными словами»: «Это нам-де какой царь, он-де не царь, взят с Кокуя. А наш-де царь в немецком государстве». Другой вариант той же легенды конкретизирует, как и где произошла подмена – якобы случилось это в Риге, где подлинного царя «заклали в стену», а вместо него прислали на Русь похожего на Петра лицом самозванца. Третья версия гласила – «царь в немцах в бочку закладен и в море пущен». И, наконец, еще одним местом подмены провозглашался Стокгольм («Стекольны»), в котором Петр Первый становился жертвой натуральной ведьмы – то ли Цирцеи, то ли Шамаханской царицы – шведской королевы Кристины, которая его бросила в темницу, а на место русского царя прислала немца. То, что прочие участники Великого Посольства никакой подмены не заметили, объяснялось просто – они и сами все немцы, а кто не немец, того подкупили.
– Третья легенда. Петр Алексеевич Романов был заменен натуральным Антихристом, и поскольку это была мистическая подмена, то ее техническая сторона и место действия были не столь важны. Возможно, таинственное и страшное дело состоялось в детстве, возможно – во время Великого Посольства, а возможно, и вовсе тело осталось то же, а вот дух поменялся. Ничем иным верующие люди того времени не могли объяснить снятие и переплавку на пушки колоколов, отмену поста Патриарха и прежнего церковного календаря, а также Всепьянейшие Соборы, проводившиеся по указанию Петра и представлявшие кощунственную пародию на церковные богослужения. Ужесточившиеся при Петре гонения на староверов только укрепляли их в этой идее.
Почему в это действительно верили?
«Раньше царь сидел где-то далеко и высоко над народом. Петр впервые спустился с заоблачной высоты, явился перед народом простым человеком, совсем земным царем. Но какой это был странный царь! Он предстал перед народом с таким непривычным обликом, с такими небывалыми манерами и принадлежностями, не в короне и не в порфире, а с топором в руках и трубкой в зубах, работал, как матрос, одевался и курил, как немец, пил водку, как солдат, ругался и дрался, как гвардейский офицер. При виде такого необычного царя, совсем не похожего на прежних благочестивых московских государей, народ невольно задавал себе вопрос: да подлинный ли это царь?» - Василий Ключевский, историк, публицист